Текст книги "Стая демонов (ЛП)"

Автор книги: Эверли Фрост

Соавторы: Джеймин Ив
сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Если у меня и были какие-то сомнения в том, что он был Королем Демонов, то теперь их больше нет.

Он настоящий грёбаный демон.

Мой волчий рык смешивается с моей собственной демонической силой.

– Ты считаешь меня обузой? Не смей, чёрт возьми, оскорблять меня.

Его ответ резок и холоден.

– Руна, которую я наложил на тебя, заставит тебя остаться здесь, но она также создаст вокруг тебя защитный щит. Ты будешь в безопасности, – сладость исчезла из его тона, оставив только лёд. – Не пытайся преследовать меня, Нова. В конце этого туннеля тебя ждёт только сожаление.

Я пытаюсь пошевелиться, и моя щека натыкается на его ладонь.

– А как же мои сёстры?

– Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы убедиться, что они в безопасности, – он начинает подниматься, убирая ладонь с моего лица.

– Стой, – рычу я. – У меня остался ещё один вопрос к клятве на крови.

Он замирает, привстав, мышцы напряжены.

– Задавай свой вопрос.

Я перевожу дыхание. Я могла бы задать ему миллион вопросов. Наверное, мне следует спросить его, как разрушить эту руну – хотя я не могу себе представить, что смог бы сделать это сам, не используя рунную магию, – но есть только одна истина, которая действительно важна для меня прямо сейчас.

Я должна узнать, прежде чем он исчезнет из моей жизни.

– Ты Король Демонов?

Он наполовину отвернулся от меня, темнота обрисовывает его силуэт, прежде чем он полностью поворачивается и снова наклоняется ко мне. И всё же я не вижу в его тёмных глазах ничего, кроме своего собственного отражения.

– Если бы это было так, клятва на крови на меня бы не подействовала, – он встаёт и шагает в сгущающуюся темноту дальше по туннелю, лишь на мгновение оборачиваясь. – Ты должна подумать, говорил ли я тебе когда-нибудь правду, Нова. Или только то, что я хотел, чтобы ты услышала, когда это было удобно мне.

Мои губы приоткрываются. Это «да» или «нет»?

На тропинке впереди мои демоны-волки остановились. Они навострили уши, подняли головы, насторожились, их мускулы напряглись, они готовы броситься обратно ко мне. Возможно, им удастся остановить Романа до того, как он уйдёт. Может быть. Если такого демона, как Роман, вообще можно остановить.

Я поджимаю губы, чтобы свистнуть им.

Роман бросается ко мне, прежде чем я успеваю окликнуть их, и прижимает кончик пальца к моей верхней губе. Его кожа холодна как лёд, но я успеваю заметить светящийся символ на его пальце, прежде чем он вырывает звук из моего горла.

Что за…?

Мои глаза расширяются, когда магия руны, которую он наложил на меня, заставляет меня хранить молчание.

Чёрт!

– К тому времени, как ты освободишься от рун, которые я на тебя наложил, демон исчезнет, – говорит он. – Твои сёстры будут в безопасности. Ты можешь продолжать жить своей прежней жизнью.

Я не хочу возвращаться к своей прежней жизни.

Это нежелательная мысль, которая застаёт меня врасплох. Моя жизнь состояла из одной битвы за другой, и моим постоянным спутником было крошечное пустое пространство в моём сердце – самое маленькое, но всё же существующее, – которое ничто не могло заполнить. Даже любовь моей матери или сестёр. Мне не хватало связи, которой я не могла бы поделиться ни с кем другим, потому что я полудемон, и только мои враги похожи на меня.

До Романа. Который такой же хищник, как и я, и который вполне может быть моим злейшим врагом из всех.

Он поднимается на ноги, нависая надо мной, расправляет плечи и смотрит на меня сверху вниз, выражение его лица непроницаемо, а глаза остаются такими же стеклянными, как чёрные озера, что должно меня напугать до чёртиков. Но… не пугает.

Я не могу говорить, но могу сверкать глазами. Мои глаза горят, когда я взываю к своей тёмной половине, сжав губы и стиснув зубы.

После очередного удара он поворачивается и свистит моим волкам.

Он опускается на колено, прежде чем они добегут до него, в той же позе, в какой он наносил на них маскирующую руну – одна ладонь на согнутом колене, другая рука вытянута вдоль тела. Они замедляют свой быстрый шаг, беспокойно поскуливая, и переводят взгляд с него на меня.

Он говорит с ними, как я могу только предполагать, на древнем языке демонов. Полные и беглые фразы, которые обдают меня, как знакомое дуновение ветра. Но я не понимаю ни слова из того, что он говорит.

Закончив говорить, он поднимает голову и поворачивается ко мне вполоборота.

– Ты должна знать, что я сказал им, что выбор за ними. Я не буду заставлять их идти со мной.

Я быстро качаю головой, мне нужно позвать их. Эйс! Лука!

Лука наклоняет голову, утыкается носом в ладонь Романа, но тут же проскакивает мимо него и направляется в мою сторону, поджимая ноги и устраиваясь рядом со мной. Вздох облегчения вырывается из моей груди, но теперь я жду Эйса.

Мой непостоянный, злой волк.

Он рычит на Романа, единственный из моих демонов-волков, который никогда не подчинится.

Фиалковые глаза Эйса устремлены вдаль, в них горит огонь, который, кажется, пронзает меня насквозь.

У меня перехватывает дыхание, когда он вытягивает одну из своих передних лап и наклоняет голову в мою сторону, прежде чем снова выпрямиться. Чёртов поклон, как будто он воин, идущий на битву. И он… прощается.

Эйс рычит на Романа, затем разворачивается и крадётся прочь по тропинке, останавливаясь в нескольких шагах, прежде чем вернуться. Ожидая Романа.

Внезапные слёзы застилают мне глаза, но я смахиваю их, не позволяя им проявиться.

Роман поднимается на ноги и снова медленно приближается ко мне, а я продолжаю метать в него кинжалы взглядом. В его грудь и в его чертовски красивое лицо.

– Мой путь всегда был ясен для меня. Я знаю свой долг, – он сжимает челюсти. Свет в его глазах становится невероятно тёмным, невероятно пустым. – И тут я обнаружил тебя.

Он поворачивается на каблуках и уходит, а Эйс крадется впереди, их шаги такие тихие, такие хищные, что я с трудом слышу их, когда они сворачивают за дальний угол и исчезают из виду.

Глава 36

Я борюсь с магией, которая связывает меня в двух местах – с руной, которую Роман нанёс на мое плечо и которая удерживает меня в неподвижности, и с руной на моих губах, которая заставляет меня молчать.

Должен быть способ сломать их.

Я осматриваюсь так быстро, как только могу, в отчаянных поисках чего-нибудь – чего угодно, – что могло бы мне помочь. Одной моей ярости достаточно, чтобы прожечь руны, но в некотором смысле она сдерживается той частью меня, которая понимает выбор Романа.

Тот, кто окажется в зоне действия оружия, когда оно сработает, попадёт в Ад. Судя по действиям Романа, он не хочет, чтобы я приближалась к нему. Я должна быть благодарна, но мои инстинкты взвинчены. Есть стороны натуры Романа, которые по-прежнему остаются для меня загадкой, в том числе и его истинные мотивы.

Я прекращаю осматривать своё окружение – конечно, в грязи и пыли не найду ничего, что могло бы мне помочь. Я не могу даже застонать или закричать от разочарования. Волшебство Романа не может быть уничтожено ничем. Она даже пробило силу кошмаров Мастера во время битвы в моём доме. Он сказал мне, что раньше только Король Демонов мог контролировать силу кошмаров, и он выглядел невероятно рассерженным из-за того, что теперь это делает кто-то другой.

Я зажмуриваюсь, слушая, как Лука скулит. Я хочу сказать ему, что всё будет хорошо. Больше всего на свете я не хочу, чтобы он стал свидетелем моего разочарования. Он всегда был самым чутким из всех моих демонов-волков, тем, чье сердце чувствует больше всего.

Его шерсть касается моего бока, когда он поднимается на лапы и подталкивает меня локтем, проводя кончиком своего влажного носа по тыльной стороне моей ладони и вверх к плечу, где Роман поместил руну, которая обездвижила меня. Я даже не успела разглядеть её форму, как она исчезла у меня под рубашкой, потому что он прижимал ко мне свою ладонь, пока она сжималась.

Я приоткрываю глаза и перевожу взгляд на Луку, чей нос покоится на моём плече, достаточно близко, чтобы коснуться моей шеи. Он подбегает и лижет моё лицо, его язык касается моих губ, щеки и подбородка.

Он хочет, чтобы я поговорила с ним, но, думаю, он не понимает, что я не могу.

Он снова скулит, когда я продолжаю смотреть на него в ответ. Проходит мгновение, и затем его глаза превращаются в фиолетовые щёлочки, прищуренные на меня, когда мой пристальный взгляд – единственный ответ, который я могу ему дать.

Он снова кладёт голову мне на плечо, его глаза всё ещё прищурены.

Я не могу пошевелиться, старый друг.

Я закрываю глаза, пытаясь придумать, как мне выпутаться из этого. Должен же быть какой-то выход. Думай, Нова. Думай!

Мои глаза распахиваются, когда острая боль пронзает моё плечо.

– Чёрт! Лука!

Его челюсти сомкнулись на моём плече, губы приоткрылись, и было заметно, как его зубы прокалывают мою рубашку и кожу под ней. Глубокая боль пронзает мою грудь и проникает до самых кончиков пальцев ног, и вместе с ней приходит чувство освобождения. Я чувствую, что меня освободили от цепей.

Мне требуется секунда, чтобы осознать, что я кричала.

Ещё один момент, чтобы осознать, что мои руки подняты в знак защиты.

Очень осторожно Лука убирает зубы с моего плеча, отступая от меня с ухмылкой на лице, которая так сильно напоминает мне самодовольное рычание, которое Эйс бросал в мою сторону.

Я хватаюсь за плечо и рву ткань. Светящийся след, состоящий из завитков и линий, то становится ярче, то исчезает на моей коже, прежде чем исчезнуть полностью.

Следы зубов Луки прорезали её насквозь.

Моя рука взлетает ко рту, и он облизывает меня. Должно быть, он провёл языком и по руне, которую Роман нанёс на мои губы.

– Как тебе это удалось?

Он мотает головой и скулит.

Чёрт, жаль, что он не может мне сказать. Это напоминает мне о том, как много я не знаю о своих волках – на что они способны. Очевидно, они разбивают руны зубами и слюной.

Осматривая места, где он меня укусил, я определяю, что это поверхностные порезы, прежде чем опускаюсь на колени перед Лукой. Глубоко вздохнув, я шепчу:

– Grinta.

Это самое близкое из известных мне выражений благодарности на древнем языке демонов.

Затем я снова встаю на ноги, оказавшись перед выбором – настоящим выбором, а не тем, который мне навязали. Я могла бы остаться здесь, держаться подальше от борьбы, но каждый инстинкт моего тела говорит мне, что я должна быть частью этого.

Роман сказал мне, что сделает всё, что в его силах, чтобы обезопасить моих сестёр, но он также призвал меня задуматься, говорил ли он мне когда-либо только то, что хотел, чтобы я услышала. Что было удобно ему.

Я стискиваю зубы, и с моих губ срывается рычание. Я помню, как трудно было Малии произнести клятву на крови, как больно это было для меня, и в какой момент я почувствовала неуверенность в том, что она была успешной. Я ничего не могу принимать на веру. Если Роман никогда не был связан клятвой на крови, то мне нужно подвергнуть сомнению его ответы на все мои вопросы, касающиеся клятвы на крови. На самом деле, мне нужно подвергнуть сомнению всё, что он когда-либо говорил мне. Каждую. Чертову. Вещь.

А это значит, что у меня нет ответов. Никакой основополагающей истины.

Всё, что я знаю наверняка, это то, что я не буду рисковать жизнями своих сестёр.

– Пойдём со мной, – говорю я Луке и мчусь по дорожке, мои шаги легки, как воздух.

Остановившись на повороте, я осматриваю тропинку впереди, прежде чем поспешить по ней, следуя по извивающемуся туннелю, и замедляю шаг, когда до меня доносятся гулкие голоса.

– Lesnay, – шепчу я Луке так тихо, что практически выдыхаю команду.

Тело Луки исчезает из виду, но я остро ощущаю его энергию, его мощный силуэт успокаивает своим присутствием. Лука, возможно, и не такой хороший воин, как Темпл или Эйс, но он может уничтожать демонов Страйка не менее эффективно.

Болезненно осознавая, что любой звук может эхом разнестись по туннелю, я стараюсь двигаться тихо, прижимая палец к татуировке на запястье, чтобы одежда превратилась в эластичный чёрный защитный костюм. Это не помешает силе кошмаров Руна воздействовать на меня, но уменьшит его способность соприкасаться со мной кожа к коже и уменьшит воздействие его прикосновений.

Сдерживая сердцебиение, я осторожно продвигаюсь вперёд, Лука следует за мной по пятам, и мы крадёмся в направлении голосов, пока не достигаем конца туннеля. Свежий воздух со свистом вырывается из него, подсказывая мне, что где-то впереди должен быть выход наружу. Передвигаясь так осторожно, как только могу, по пыльной, осыпающейся земле, я прижимаюсь к стене туннеля, пользуясь выступом с правой стороны туннеля, чтобы остановиться и спрятаться.

Успокаивая дыхание, я замираю и готовлюсь к тому, что увижу.

Я слегка наклоняюсь вперёд, чтобы заглянуть за выступ скалы. За ним находится открытая пещера с водоёмом в дальнем конце, противоположном выходу из туннеля. Поверхность воды такая же стеклянная и чёрная, как глаза Романа, когда он смотрел на меня раньше.

Высоко над поверхностью воды, подвешенные в воздухе, висят мои сёстры. Они лежат на спине, скрестив руки на груди, как будто покоятся на невидимых кроватях, но, в то время как все остальные части их тела кажутся поддерживаемыми, их волосы струятся по воздуху.

Хотя Малия лежит на спине, её лицо повернуто в мою сторону. Её глаза закрыты, а пряди шоколадно-каштановых волос падают на щеки. Над её грудью, в том месте, где расположены её руки, мерцает световая дымка, как будто она собирается произнести заклинание, но теперь оно застыло вместе с ней.

Когти Тани, как у гарпии, полностью вытянуты в том месте, где одна из её рук прилегает к телу, а у её мотоциклетной куртки отсутствует рукав, материал разорван на плече. Дастиан плывёт рядом с ней, но, в отличие от моих сестёр, он лежит на боку, лицом ко мне, одна рука протянута к Тане, его тёмно-каштановые волосы развеваются на ветру. Я представляю, как он бросается к ней с криком на губах, которые сейчас решительно сжаты.

Как и в случае с Малией, Таню и Дастиана словно ударили в тот момент, когда они призывали свою силу, возможно, намереваясь переместиться и подняться в небо.

Чуть поодаль от них Темпл и Блиц тоже застыли в воздухе, их шерсть колышется на сквозняке. Ноги Блиц подняты для бега, и Темпл выглядит так, словно она собиралась прыгнуть, когда её остановили.

В этом конце пещеры темнее, хотя, кажется, в другом конце есть источник света, который отражается от поверхности воды на той стороне, отражаясь от моих сестёр, Дастиана и двух моих волков. Я не смогу точно определить, что это за источник света, пока не отойду подальше.

Высунувшись из-за угла, пока не почувствую себя в безопасности, я снова отступаю и прижимаюсь спиной к стене туннеля. На секунду задержав дыхание, я прислушиваюсь, не раздастся ли крик или внезапное движение, которые могли бы указать на то, что моё присутствие обнаружено. Спокойствие, которое я культивировала в себе, улетучилось при виде моих друзей в обмороке, в глубине души нарастал гнев, который покалывал мои пальцы и гудел в голове.

Я говорю себе, что они живы, и это самое главное. Их грудные клетки двигаются, так что я знаю, что они дышат, даже если они не просыпаются.

Звуки мужских голосов продолжаются, и теперь я могу разобрать резкость их тона, даже если не могу точно разобрать, что они говорят. Моё представление о размерах пещеры подсказывает мне, что они не должны быть слишком далеко от меня, но вход в туннель, должно быть, создает какой-то акустический барьер, который заглушает их голоса.

Единственный способ увидеть говорящих и отчётливо услышать их – выйти за край скалы, потенциально подвергая себя опасности обнаружения, но мне нужно знать, с чем я столкнусь, если я хочу освободить своих сестёр.

Сделав глубокий вдох, я снова провожу пальцем по татуировке, позволяя волшебству создать маску для лица и капюшон, который прикроет мои волосы, чтобы они не так бросались в глаза. Я низко пригибаюсь и проскальзываю за отверстие туннеля, держась как можно ближе к земле и стараясь не касаться стен туннеля, чтобы не осыпались камни.

Как только я выхожу за выступ, искажение звука исчезает, и голоса в пещере становятся резкими.

Вдоль дальней стены справа от меня, по меньшей мере, тридцать демонов Страйка охраняют группу заключённых. Я узнаю Джанну, бету Дастиана, и её разведывательный отряд, а также Гранта, альфу стаи волков-оборотней, и его брата Торпа. Их глаза открыты, рубашки промокли от пота, а лица бледны. Многих из них заметно трясёт, их грудь поднимается и опускается в панике, от которой у меня сводит живот. Я не могу знать наверняка, но Рун, возможно, насылает на них кошмары, пока они бодрствуют.

К моему удивлению, среди пленников также стоят три ангела, их запястья закованы в кандалы, а цепи прикреплены к стене каньона. Ангелы дрожат так же сильно, как и остальные, и если цепи будут такими же, какие Рун использовал в транспортном контейнере, то никто не сможет спастись самостоятельно.

У меня на лбу появляются морщинки, когда я узнаю мать-ведьму Люсиль, которая непринужденно стоит рядом с двумя демонами Страйка. Сука. Если она работает с Руном, то это, безусловно, объясняет, почему в отеле, где жила вампирша, не было ни одной ведьмы.

Миниатюрная Люсиль выглядит ещё меньше рядом с этими толстошеими, властными демонами. На ней тот же тёмно-синий брючный костюм, в котором она была на встрече с магнатом, а её светлые волосы ещё более взъерошены. Пятно грязи на её щеке, похоже, скрывает синяк. Её палочка поднята, губы шевелятся, словно она бормочет заклинания, в то время как её внимание сосредоточено на двух мужчинах, кружащих друг вокруг друга в пространстве между водоёмом и пленниками.

Роман и Рун расхаживают друг вокруг друга, то появляясь, то исчезая из солнечного света, льющегося через зазубренную дыру в потолке пещеры, которая достаточно велика, чтобы в неё мог пролезть кто угодно – даже крылатый сверхъестественный, если прижмет крылья к бокам.

Рун окутан тёмными тенями, черты его лица постоянно скрыты. Он одет только в чёрные брюки, его широкая грудь обнажена, хотя темнота, которая сгущается вокруг него, скрывает детали его торса, рук, кистей и даже бёдер. Возможно, у него были две оставшиеся части оружия, и я не смогла бы сказать наверняка.

Ужас, клубящийся у меня в животе, словно пустая яма, высасывает мои силы, пока я не напомню себе, что нужно их использовать. Может, я и не хочу испытывать страх других, но я могу справиться со страхом, который Рун создаёт вокруг себя. Принять его и позволить ему подпитывать меня.

Напротив него Роман кажется ещё более крупным, чем когда-либо прежде. Он шире в груди, чем Рун, выше, а его плечи, бицепсы, бедра и каждая чертова рельефная мышца идеально выточены, идеально пропорциональны и каким-то образом… Его совершенство заставляет меня вздрогнуть, как будто по моей спине пробежала ледяная вода.

Когда он крадётся дальше вправо, Эйс тоже появляется в поле зрения, мой демон-волк следует за Романом по пятам, полностью видимый и не прячущийся. Присутствие Луки рядом со мной внезапно замирает, и я чувствую, что он наблюдает за Эйсом даже пристальнее, чем за этими двумя мужчинами.

Роман снова говорит, и теперь, когда я стою, пригнувшись, у входа в туннель, его речь становится понятной. Несмотря на это, звук его голоса внезапно сбивает меня с толку, потому что в нём есть оттенок, который я не узнаю, – глубина, которой раньше не было в его речи.

Глубокая, рокочущая мощь, которой раньше не было в его голосе.

– Хватит, – мрачно приказывает он. – Отдай мне фрагменты.

Я слегка встряхиваю головой, пытаясь избавиться от отголосков его голоса, от того, как он звучит во мне, как будто он играет на моём сердце, как на инструменте.

Рун сгибает пальцы, сжимая их в кулаки, а затем разжимая их. Его голос тоже звучит иначе, чем раньше. Он жестче, но, может быть… как-то моложе.

– Я не вернусь – говорит он. – В Подземном мире меня ждёт только смерть. Здесь я бог для этих жалких созданий.

– Только до тех пор, пока ты продолжаешь их истощать, – говорит Роман. – В конце концов, ты высосешь их досуха, и твоя новая сила умрёт вместе с ними. Ты как младенец, который берёт слишком много, истощая жизненные силы вокруг себя. Ты не можешь контролировать свою жажду.

Рун делает тяжёлый шаг вперёд.

– Ты ошибаешься. Я учусь контролировать себя. Ангелы, оборотни, ведьмы – они сделают всё, чтобы избавиться от своих страхов. Я учусь, как избавлять их от ночных кошмаров на достаточное время, чтобы заставить их повиноваться мне, а затем я снова подчиняю их своей воле.

Мои глаза сужаются, на лбу появляются складки от растущего замешательства, пока я слушаю их. Они звучат… разные… и дело не только в тембре их голосов, но и в тоне их разговора. На мгновение показалось, что Роман ругает Руна так, как учитель ругал бы ученика.

Роман вздыхает глубже, чем раньше, и делает шаг влево, не отрывая взгляда от Руна.

– Сначала я подумал, что ты, возможно, приложил руку к событиям, которые привели к хаосу в Подземном мире, но теперь я вижу, что ты здесь, потому что сбежал. Ты боишься.

– Боюсь? – Рун сплевывает. – Страх – мой друг! – он указывает на пленников, прикованных цепями к стене. – Разве ты не видишь?

Роман понижает голос.

– Теперь он единственный друг, который у тебя есть, – он делает шаг к Руну, который, к моему удивлению, кажется, немного дрожит. Тёмный туман, окутывающий его фигуру, становится серым, прежде чем снова стать чёрным.

– Как ты заполучил силу кошмаров? – вопрос Романа настолько резок, что резче, чем кажется на первый взгляд. – Она не принадлежит тебе по праву рождения. Тебе никогда не суждено было управлять ею. Как ты украл её?

– Я заслужил её! – кричит в ответ демон кошмара. – Она должна быть моей!

Роман качает головой из стороны в сторону, что означает категорическое «нет».

– Ты, должно быть, родился со способностью контролировать её, но одного этого недостаточно. Сила кошмаров может проявиться только тогда, когда ты испытаешь свой самый глубокий страх, – голос Романа наполняется презрением, гневной насмешкой. – Ты убежал от своего страха, как чёртов трус. Чтобы вызвать страх, ты должен сначала победить его.

Роман сейчас отвернулся от меня, но я представляю, как его пронзительный взгляд приковывает Руна к месту.

– Нет большего страха, чем знать, что ты… или кто-то, кто тебе дорог… вот-вот умрёт, – говорит Роман.

Он замирает, затем поворачивается ко мне вполоборота, и каждая клеточка моего тела внезапно ощущает возникший между нами разряд, который я не могу определить. Как будто он протянул руку и провел кончиками пальцев по моим щекам и губам.

Я делаю короткий вдох, но не пытаюсь с этим бороться.

– Я прав, Нова? – спрашивает Роман с новым напряжением в голосе.

Моё сердце замирает, и воздух со свистом вырывается из груди.

Я медленно поднимаюсь с корточек, когда демон кошмаров поворачивается в мою сторону, тёмный туман неровно клубится вокруг него, когда он сбивается с шага, его поза говорит мне, что, в отличие от Романа, он не заметил моего присутствия.

Роман спросил, является ли самый большой страх – страхом потерять кого-то, кого ты любишь.

– Ты чертовски прав, – рычу я, нажимая на руну, чтобы снять маску и распустить волосы по спине.

Демон кошмаров отступает на шаг и поворачивается к Роману, впиваясь в него взглядом. Рун издает резкий смешок, от которого у меня волосы на руках встают дыбом.

– Я недооценил тебя. Я думал, ты попытаешься защитить её от такой судьбы, но теперь я вижу, что тебе наплевать на всё, кроме своего долга.

Роман напряжён, его плечи напряжены, а кулаки сжаты, когда его тёмные глаза встречаются с моими через расстояние.

Демон кошмаров отступает от Романа.

– Очень хорошо. Это будет битва. Посмотрим, кто победит, – он поворачивается к демонам Страйка, охраняющим пленников. – Освободите ангелов!

Повинуясь его команде, три демона Страйка устремляются к ангелам, которые внезапно натягивают свои путы. При прикосновении демонов к цепям ангелы взмывают в воздух, их белоснежные крылья широко расправляются, и они взмывают к высокому потолку – но не для того, чтобы убежать.

Сильными взмахами крыльев они снова устремляются вниз.

Двое целятся в Романа.

Одна из них летит прямо на меня, раскинув руки. С кончиков её пальцев срывается обжигающий белый свет, и я едва успеваю вовремя пригнуться, чтобы избежать его, хотя внезапная боль пронзает мою голову, а перед глазами всё плывет от света.

Он озаряет лицо ангела, выделяя пот на её лбу и дымку в серебристых глазах, заставляя её белую одежду светиться и подчеркивая её резкие движения. То, как она пытается повергнуть меня в панику, вызывает у меня страх.

Я узнаю её. Она была ангелом, которую я освободила, но теперь она, должно быть, заперта в клетке страха, которую использует демон кошмаров, чтобы контролировать её. Он сказал, что может освободить своих пленников и делать с ними всё, что захочет, прежде чем снова связать их.

Лука отскакивает в сторону, с пути ангела, и я вскакиваю на ноги, но только для того, чтобы снова пригнуться и перекатиться, едва избежав следующего удара ангела. Меня охватывает паника при мысли о том, что свет ангела может обрушиться на Темпл и Блица, где они уязвимы над водоёмом. Мои сёстры и Дастиан должны быть невредимы – даже Таня не дрогнула ни перед светом Ателлы, ни ранее, когда первый ангел сбежала из транспортного контейнера.

Но я и мои демоны-волки уязвимы.

– Нова! – кричит Роман, бросаясь ко мне, его мощные мышцы ног напрягаются, когда два ангела налетают на него сзади.

На бегу он ударяет себя пальцем по запястью, выхватывает надпись, которая торчит у него из кожи, и бросает её через пространство между нами.

Созданная им руна ударяет меня по плечу, и я кричу, вцепившись в неё, потому что теперь не могу доверять ни одной руне, которую он на меня накладывает.

Несмотря на все мои усилия, надпись растекается по моему плечу, принимая форму моего тела, словно жидкость, разливающаяся по мне, растекаясь со скоростью света по шее и лицу и в то же время по животу и ногам, формируясь быстрее, чем мой защитный костюм.

Я задыхаюсь, когда она залепляет мне рот и глаза, и на мгновение всё вокруг погружается во тьму, прежде чем зрение проясняется и я снова могу дышать.

Этого отвлечения было достаточно, чтобы я слишком долго оставалась на корточках в одном положении.

Ангел снова летит ко мне, свет, исходящий от кончиков её пальцев, разливается по моему телу одним обжигающим движением.

Глава 37

Свет ангела не касается меня.

Он скользит по моему телу, вспыхивая на защитном костюме, который дал мне Роман. Сквозь яркую пелену, застилающую мне глаза, я замечаю ещё четыре быстрые вспышки, когда Роман зажигает руны на своём запястье, бросая одну в Луку, затем в Эйса – быстрые удары, – прежде чем он поворачивается к Темпл и Блицу, где они парят над водоёмом.

Отведя руку назад, Роман швыряет оставшиеся две руны в моих бесчувственных волков.

Надпись растекается по телу каждого из них подобно жидкости, образуя покрытие на меху, которое сияет, как самый тёмный драгоценный камень.

Вспыхивает последняя руна, и Роман ударяет ею по своему сердцу, поворачиваясь лицом к двум приближающимся ангелам.

Я вскрикиваю, когда их свет охватывает его прежде, чем успевает сформироваться его броня. Ониксовая броня покрывает его грудь и лицо, но недостаточно быстро. В воздухе между нами витает запах горелой плоти, и всё, о чем я могу думать в этот момент, – о том, что он решил одеть меня и моих волков в доспехи, прежде чем защититься сам.

С рёвом он бежит к первому из двух преследующих его ангелов, прямо сквозь их свет, прежде чем оторваться от земли. Его тёмно-аметистовые крылья распахиваются, когда он поднимается в воздух, чтобы встретить её. Налетев на неё сбоку, он сбивает её со второго ангела, заставляя их обоих кружиться.

У меня есть секунда, чтобы выкрикнуть команду Луке.

– Присмотри за Малией и Таней! – прежде чем первый ангел оказывается надо мной, её ярко светящиеся руки тянутся ко мне, пытаясь оторвать меня от земли, теперь, когда её свет не может подчинить меня себе.

Я не хочу причинять ей боль. Она жертва Руна и нападает на меня не по своей воле. Даже если мы враги по натуре.

Доспехи, которые дал мне Роман, удивительно лёгкие, как вторая кожа, и они позволяют мне использовать всю мою скорость и силу, когда я отталкиваю её руки от своего тела, не давая ей поднять меня в воздух, где у неё будет преимущество. Уклоняясь от её второй попытки схватить меня, я танцую и выскакиваю из зоны её досягаемости, огибая водоём. Она не сдается, поднимается и снова пикирует, взмахивая крыльями и придавая ей невероятную скорость.

Справа от меня мелькает чёрное пятно, и Эйс прыгает на ангела, оскалив зубы, целясь в то место, где её левое крыло соединяется с туловищем. У него хватает сил оторвать ей крыло и сбить её с ног. У него также есть сила высасывать её энергию и убивать в воздухе, но я этого не хочу. Нет, если есть шанс спасти её.

Я кричу:

– Stoll!

Стой.

Он не останавливается.

Мой крик становится громче. Я мчусь к нему.

– Нет, Эйс!

Его зубы смыкаются на суставе её крыла, и он сбивает ангела с ног, сила удара подбрасывает её в воздух, так что она приземляется на спину. Рыча, он хватает её за крыло и тащит по камням к чёрному водоёму.

Я вижу, как Роман и два других ангела борются друг с другом в воздухе позади нас, свет ангелов вспыхивает в верхней пещере, смертоносные лучи, исходящие от их рук, заставляют каждого демона вздрагивать и приседать в поисках укрытия, их руки подняты над головами.

Сам Рун укрылся за спиной Люсиль, и вокруг них обоих сияет мерцающий щит, предположительно созданный Люсиль, защищающий Руна от своенравных лучей ангельского света.

Мои ноги стучат, когда я мчусь к Эйсу, который продолжает тащить ангела по земле, в то время как та кричит, сопротивляется и пытается убрать своё крыло.

Я прыгаю и скольжу к нему, готовясь использовать инерцию, чтобы обхватить его за грудь и прижать к земле.

За долю секунды до того, как я доберусь до него, он отпускает ангела и отскакивает назад. Свет продолжает струиться из её рук, освещая моих друзей. Они не пострадали, но я благодарна, что Роман укрыл Темпл и Блица плащами, и они беспомощно парят над водоёмом.

Ангел пытается подняться, когда свет внезапно перестаёт струиться вокруг её рук. Она широко раскрытыми глазами смотрит на своё крыло, которое не пострадало, и, несмотря на то что она потрясена и дрожит, она – на удивление – выглядит сосредоточенной и бдительной.

Я резко останавливаюсь рядом с ней, в то время как Эйс одаривает меня таким же самодовольным рычанием, которое говорит о том, что он считает себя крутым.