Текст книги "Стая демонов (ЛП)"
Автор книги: Эверли Фрост
Соавторы: Джеймин Ив
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)
– Ни у кого из нас нет крыльев, – говорит Малия. – Таня, так сказать, наши «глаза в небе».
Роман неожиданно тепло улыбается ей, и меня пугает, каким добродушным он может быть временами. Но я видела вспышки тьмы. Чувствовала их. Тьмы больше, чем должно быть у оборотня. Я встречала немало агрессивных альф всех видов, но тёмная сторона Романа – это не агрессия. Если уж на то пошло, то его контроль над своими эмоциями выбивает меня из колеи ещё больше.
Роман выходит из машины и открывает передо мной дверцу.
– Передай мне свою Маму, – говорит он, наклоняясь всем своим огромным телом к дверному проёму и уже протягивая руки.
– Я могу нести её, – говорю я натянуто, потому что все мои мрачные мысли о нём, пока мы ехали, нахлынули на меня, и я не могу передать свою мать кому-то, кому я действительно не знаю, могу ли доверять.
Он не двигается с места, всё ещё протягивая руки.
– Предстоящий путь обещает быть трудным. Если ты хочешь защитить свою мать, ты будешь лучше подготовлена к этому, если не будешь измотана.
Я смотрю на Малию, внутреннее освещение кабины достаточно яркое, чтобы я заметила блеск в её глазах. По какой-то причине, что бы ни происходило между мной и Романом в этой борьбе за доминирование, это забавляет мою сестру.
«Заткнись» – говорю я одними губами, качая головой, прежде чем сказать:
– Помоги мне поднять Маму, чтобы Роман мог её понести.
– Конечно, – говорит она, и ни в её голосе, ни на лице нет и намёка на веселье, но её застывшие глаза смеются надо мной. Проклятье. Мне нужно взять это дерьмо под контроль, прежде чем всем станет ясно, что этот железный волк-оборотень так сильно на меня влияет.
– Поддержи её голову, – коротко говорю я Роману, когда мы осторожно придвигаем маму к нему. – Она полностью в нашей власти. Без сознания. Это ужасно, что Рун может так поступить со сверхъестественным существом.
– Твоя мама, должно быть, уже ослабла, – отвечает Роман, и в его голосе звучит такая уверенность, что я задаюсь вопросом, знает ли он её на самом деле. – Обычно у сверхъестественного был бы шанс справиться с ним, прежде чем инфекция пустит корни и проникнет так глубоко.
Когда Роман благополучно берёт Маму на руки, мы с Малией выползаем из открытой двери, и я зову своих волков присоединиться к нам. Их энергия – вспышка света и тепла в ночной тишине, окутывающая меня, когда каждый из них пытается коснуться моих ног.
– Держитесь поближе, пока мы направляемся в крепость орлов, – говорю я им.
Темпл слегка тявкает. Эйс издает рычание. Лука и Блиц молчат, и я знаю их достаточно хорошо, чтобы понять, что это происходит по разным причинам. Лука всё ещё расстроен из-за Мамы, а Блиц будет занят осмотром окрестностей и определением кратчайшего маршрута для побега. Приятно, что они рядом. Несмотря на то, что Роман их видит, других незнакомцев нет, а это значит, что моя тайная линия обороны остается нетронутой.
Роман научил меня, как попросить моих волков стать невидимыми, и я решила испробовать эту команду.
– Lesnay, – шепчу я.
Мгновенно все четыре волка исчезают из виду, и в моей груди становится теплее от осознания того, что этот язык работает.
Глядя вверх, на массивную скалистую гору, я замечаю Дастиана и Таню в их звериных обличьях – огромного орла-гарпии и гарпии-оборотня чуть поменьше – они сидят на скалистом выступе наверху, и лунный свет льётся на них, пока они ждут, когда мы начнём движение.
Я поднимаю руку в знак приветствия, и Таня отвечает мне тем же жестом.
С нашей позиции внизу, у основания каньона, крепость орлов кажется на много миль выше нас, но из предыдущего опыта восхождений я знаю, что как только мы начнём подниматься, она окажется не такой уж и высокой, как кажется.
– Перекиньтесь в своих волчиц, – говорит Роман, притягивая Маму ближе к груди. – Я могу поспевать за вами, и так вы будете быстрее. Нам нельзя терять времени, пока Мастер набирает силу.
Он прав, но мне не хочется оставлять Маму с ним, даже если мы будем рядом с ней в наших волчьих формах.
– Я доверяю тебе жизнь моей матери прямо сейчас, – говорю я ему.
Он замирает.
– Моя клятва не причинять тебе вреда распространяется и на твою мать. Даю тебе слово, – тихо говорит он, и в воздухе витает заряд энергии, когда его обещание зависает между нами.
Стараясь не обращать внимания на растущее напряжение между нами, я поворачиваюсь и ухожу от него, чувствуя его пристальный взгляд на своей спине, когда нажимаю на руну, чтобы снять одежду и перекинуться в то же мгновение, когда моя волчица прыгает на пыльную землю.
Как только я привыкаю к зверю, я освобождаюсь от многих сложных человеческих эмоций, которые мучили меня последние несколько дней. Большая часть страха, замешательства, желаний и боли притупляется в этой форме, и я могу сосредоточиться на предстоящем пути так, как это может сделать только моя волчица. Нам нужно выполнить задание. Доставить Маму в безопасное место, укрепить наш союз с орлами, а затем продолжить работу по остановке Мастера Демонических Рун, который представляет собой большую угрозу, чем я когда-либо предполагала.
Малия быстро перекидывается и крадётся по земле, чтобы встать рядом со мной. Мои демоны-волки поравнялись с нами, и их сила заставляет меня чувствовать себя ещё безопаснее, когда их тела сверкают в моём волчьем поле зрения. Наша энергия никогда не бывает сильнее, чем когда наша стая вместе. Возможно, нам предстоит сразиться с самым сильным демоном, но мы заслужили свою силу как стая, и я не позволю этому закончиться в ближайшее время.
Роман начинает подниматься по тропинке первым, ловко неся Маму, а я занимаю первое место в иерархии нашей стаи, шагая за ним. Эйс замыкает шествие, а остальные остаются между нами, все в состоянии повышенной готовности.
Дастиан и Таня поднимаются в небо, и благодаря обострённым чувствам моей волчицы я могу проследить их видимый след и энергию, которую они излучают при движении. Это заставляет меня задуматься, обострены ли чувства Романа таким образом, даже когда он не перекидывается. Это объяснило бы, как он смог обнаружить присутствие Дастиана в небе. В своей волчьей форме я всегда могла видеть силу и энергию. Даже разные сверхъестественные существа выглядят по-разному.
За исключением Романа, конечно, который в очередной раз разрушает моё представление о собственных силах и о сверхъестественных существах в целом.
В глазах моей волчицы он – тёмная пустота.
Как будто вокруг него вакуум… или он сам – это вакуум власти.
Я ускоряю шаг, поравнявшись с Романом, и вырываюсь вперёд. Нам нужно подняться на эту чёртову гору, обеспечить безопасность моей матери и вернуться в Вегас, чтобы найти этого демона и отправить его в глубины Ада.
Мой волчица борется со стрессом из-за того, что нас ждёт впереди, и заставляет меня сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас. В темноте не на что особо смотреть. Красная скала – скалистая и неприступная, но в то же время потрясающе красивая демонстрация искусства природы. Когда я в таком виде, запахи становятся сильнее, воздух пустыни становится свежим и сухим. В последнее время мы так увлеклись патрулированием улиц, что я с трудом могу вспомнить, когда в последний раз мы собирали корзинку для пикника и отправлялись на пробежку и перекус в пустыне. Если мы не погибнем во время этой миссии, я уверена, что мы проведём больше времени, наслаждаясь жизнью. Нам по двадцать пять лет, но временами я чувствую себя чертовски старой.
Мои волчьи глаза замечают вдалеке орлов за мгновение до того, как тропа сужается и они скрываются из виду из-за нависающих скал. В этот момент Роману приходится пригибаться и поворачиваться боком, чтобы пройти по узкому проходу с Мамой на руках, а всем остальным приходится замедляться и ползти. В моей волчьей форме и так нелегко преодолевать перевал, но каким-то образом Роман – такой гигант, как он есть, – делает свои манёвры изящными и лёгкими.
Когда мы, наконец, огибаем поворот, тропинка сворачивает в овраг, который, к моему удивлению, находится так высоко в горах. Проблема в том, что дальний склон заканчивается тупиком, и нет чёткого пути, чтобы продолжить подъем по отвесной скале с обеих сторон. По крайней мере, так я думаю, пока Роман не делает шаг вперёд, вглядываясь в первый из ряда толстых нависающих выступов, расположенных на некотором расстоянии друг от друга на вершине скалы, и, согнув колени, подпрыгивает на десять футов в воздух, чтобы аккуратно приземлиться на его вершину.
Малия, чья шоколадно-коричневая волчица пробралась вперёд, поворачивается и встречается со мной взглядом. Большие тёмно-карие глаза её волчицы смотрят в мои, словно отражая мои мысли.
Как, чёрт возьми, ему это удалось?
Насколько нам известно, ни один сверхъестественный человек не способен подпрыгнуть так высоко, держа на руках человека весом в сто двадцать фунтов. Не было и признаков магической помощи, просто демонстрация огромного атлетизма, подкреплённого только мощными мышцами бёдер, которые видны даже сквозь его чёрные брюки, когда он напрягается.
Не то чтобы я думала о его грёбаных бёдрах, потому что, судя по тому, что я теперь знаю, он мог бы раздавить меня этими бёдрами, и не в хорошем смысле. Добавив ещё один вопрос к растущему списку, который у меня к нему есть, я заставляю свою волчицу идти вперёд, Малия – справа от меня, Темпл – слева, а остальные три демона-волка следуют за нами. Их энергия служит мне утешительным маяком в темноте. Всей стаей мы направляемся к дальнему краю скалы, чтобы разбежаться и запрыгнуть на первый выступ.
Это изнурительный подъём, даже с учётом нашей волчьей ловкости. Один за другим мы перепрыгиваем через уступы, которые расположены не так, чтобы это было лёгко, и продвигаемся не так грациозно и быстро, как Роман. Показушник.
Как только мы карабкаемся наверх, обрушивая каскад камней в овраг под нами, мы обнаруживаем, что он терпеливо ждёт нас. Сначала я проверяю Маму, мой волчий нос улавливает запах её пота и страха. И то, и другое усиливается.
С каждой минутой ей становится всё больнее.
Пронзительный крик сверху заставляет нас обернуться к новому орлу, который парит в просвете между противоположными склонами гор слева от нас. Окраска и размер этого орла отличаются от Дастиана, но, к счастью, он не нападает. Он снова издает визг, и я читаю его сообщение о том, что он хочет, чтобы мы следовали по пути, по которому он движется.
Роман уходит быстрым шагом, а я следую за ним по пятам. Больше всего на свете я ненавижу следовать за кем-либо, но в данной ситуации это имеет смысл. Мы не можем путаться у него под ногами и сбивать его с ног, пока он держит Маму на руках, поэтому я заставляю себя не беспокоиться ради блага стаи.
Тропинка снова становится узкой, неуклонно поднимаясь вверх, пока, наконец, не выходит на огромное открытое пространство, от которого у меня захватывает дух.
Скалистые склоны возвышаются по обеим сторонам невероятно широкой площадки овальной формы, уходящей вдаль. Отсюда невозможно разглядеть, насколько далеко она простирается, но здания и жилые дома, расположенные поблизости, расположены в защитных целях ближе к скалам с обеих сторон. Помещение хорошо освещено в темноте тёплыми лампами, которые не заглушают лунный свет.
Сообщество было бы невидимо только для тех, кто мог бы пролететь над ним, но даже в этом случае я замечаю кирпично-красный материал, собранный по краям утёсов, который, как я полагаю, можно было бы натянуть по всей территории в качестве дополнительного камуфляжа, если потребуется.
Пространство перед нами охраняет шеренга мужчин и женщин, все они небрежно одеты в шорты и футболки, но я не позволяю их одежде ввести меня в заблуждение. Все они стройные и физически подтянутые. Если мы проявим хоть малейший намек на агрессию, я уверена, мы поймем, насколько серьёзно они относятся к защите своих людей. В сообществе за их спинами тихо, никаких видимых признаков другой жизни, но мои волчьи чувства улавливают энергию сотен людей, в том числе энергию молодости, которая, должно быть, принадлежит детям.
– Нова! – Таня протискивается сквозь небольшую щель между охранниками, чтобы встретить нас, и я быстро возвращаю себе человеческий облик. Малия тоже меняется, и мы обе поднимаемся, чтобы обнять нашу сестру.
– Я рада, что с тобой всё в порядке, – выдыхает она. – Похоже, это была тяжелая трасса.
Когда она отходит от нас, то сразу же берёт себя в руки, приглаживая волосы. Даже если её чувства глубоки, она мастерски умеет их скрывать.
– Как поживает Мамочка?
Я качаю головой. Мама затихла на руках у Романа, и из-за его крупного телосложения она почему-то кажется ещё меньше и более хрупкой, чем есть на самом деле.
Затем к нам присоединяется Дастиан, проходя между рядами охранников. Он выглядит не так, как тогда, когда мы видели его на собрании стаи, и не только из-за одежды. Теперь всё в нём более дикое, менее сдержанное. На нем только простые серые шорты из мягкого на вид трикотажа. Несомненно, он проводит много времени в форме орла, и в такой одежде нет необходимости. Его волосы взъерошены, глаза горят и оживлены, и я вижу то, что Таня увидела в нём с самого начала. Огонь и энергию.
Я ищу его бету, прежде чем вспоминаю, что сегодня вечером она осматривает небо над городом.
– Добро пожаловать в нашу крепость, – говорит Дастиан, но выражение его лица остаётся серьёзным. – Я бы показал тебе всё, но понимаю, что у нас нет времени откладывать. Таня сказала мне, что ты проделала это путешествие, чтобы помочь своей матери.
Роман делает шаг вперёд, и взгляд Дастиана останавливается на нём, затем на моей матери. Альфа орёл разглядывает Маму спокойным, почти птичьим взглядом, поворачивая голову взад-вперед, рассматривая её со всех сторон.
Напряжение вокруг его глаз и рта усиливается с каждой секундой.
– Тёмная энергия, окружающая твою мать, должна быть быстро рассеяна, иначе ты потеряешь её, – в мгновение ока он резко поворачивает голову. – Позовите Ателлу! – кричит он охранникам.
Двое из них отделяются от остальных и бегут к хижине в дальнем правом углу территории.
– Кто такая Ателла? – спрашиваю я Дастиана хриплым голосом, борясь со своими тревогами, моя демоническая сторона восстаёт из-за неуверенности в том, с кем мы встретимся.
– Она наша духовная наставница, – говорит Дастиан, приподнимаясь на цыпочках, как будто он сам доберётся до неё, если его люди не приведут её в ближайшее время. Прежде чем я успеваю обменяться с сёстрами удивлёнными взглядами, к нам направляется пожилая женщина, опережая охранников, которые побежали за ней.
У неё длинные белоснежные волосы, ниспадающие на плечи и спину. Морщины пересекают её лицо, образуя узоры, которые говорят об истории и опыте, но она очень красивая женщина. У неё кремово-коричневая кожа, которая прекрасно сочетается с белизной её волос и небесно-голубыми глазами, что делает её неотразимой.
Её глаза встречаются с моими, когда она шагает вперёд, в её плавной походке нет и следа возраста. Когда она приближается, мне хочется отвернуться от её испытующего взгляда, но я заставляю себя не показывать ни капли беспокойства.
Дастиану не нужно ни слова говорить о том, зачем он её позвал. Женщина либо уже знает, либо чувствует темноту вокруг Мамы так же, как и он. Отведя от меня взгляд, она сосредотачивается на моей матери, которая всё ещё находится без сознания в объятиях Романа.
– Кто эта женщина, которую ты держишь? – спрашивает Ателла Романа, и её голос звучит сильнее, чем я ожидала. Несмотря на своё худощавое телосложение, она смотрит на него так уверенно, как будто она в два раза больше его.
Я подхожу к ней.
– Это моя Мама, Сара. Она волк-оборотень, на которую напал Мастер Демонических Рун.
Мама морщит лоб.
– Мастер Демонических Рун?
Я киваю.
Она снова осматривает Маму, проводя руками по воздуху над Маминым лицом, но не дотрагиваясь до Маминых щек, когда пронзительные голубые глаза духовной наставницы закрываются, и она начинает что-то бормотать себе под нос.
– Твоя мать попала в ловушку своих ночных кошмаров, когда тёмная инфекция поразила её душу, – говорит Ателла, переводя взгляд на меня, затем на Малию и Таню. – Её ночные кошмары – страхи, которые она испытывает к своим дочерям.
– Она была заражена Мастером, – говорю я. – Нам нужна помощь для неё и место, где она будет в безопасности, чтобы у нас был шанс уничтожить его до того, как он причинит вред кому-нибудь ещё.
Ателла снова закрывает глаза.
– Это не похоже на рунную магию.
Роман поворачивается ко мне, привлекая её внимание.
– Этот демон демонстрирует очень редкую силу, которая, как я думал, была утрачена в мире демонов. Это касается того, насколько сильным он уже стал. Насколько сильным он станет, если мы не помешаем ему заразить ещё больше людей.
Проницательный взгляд Ателлы задерживается на Романе даже дольше, чем на мне.
– Я тебя знаю, – тихо произносит она, и складка на её лбу становится глубже. – Откуда я тебя знаю?
Он наклоняется ближе.
– Я прожил много жизней, Ателла Девир, как и ты.
Её губы приоткрываются, что является первым признаком беспокойства, когда она отступает. Её руки дрожат, когда она поворачивается к Дастиану.
– Здесь мы можем обезопасить Сару. Я установлю магические чары, чтобы скрыть демоническую заразу. Никто не найдет её, пока я жива.
Дастиан переводит взгляд с Романа на свою духовную наставницу, и я вижу, как в его голове формируются вопросы, но он их не задаёт. Возможно, он знает, что лучше не совать нос в дела Ателлы.
Это не утоляет моего любопытства. Откуда, чёрт возьми, Роман узнал её полное имя, если до сих пор им никто не пользовался?
С кем, чёрт возьми, я вступила в союз?
Глава 18
Ателла указывает на деревянную хижину, стоящую отдельно в дальнем правом углу комплекса.
– Пойдёмте со мной, пожалуйста.
Я не спускаю глаз с Романа, когда он встаёт в очередь за Ателлой, хотя и замечаю, что его плечи напряглись, чего раньше не было. Напряжение исчезает так же быстро, как и появилось, его поза снова расслабляется, когда он несёт Маму к домику.
Я поравнялась с Ателлой, она шагала впереди, её свободное тёмно-бордовое платье струилось вокруг её ног, а Дастиан шёл по другую сторону от неё. Мои демоны-волки – мои тихие спутники, и они остаются невидимыми, избегая контакта с кем-либо из стражей орлов, которые нас сопровождают.
– Мы не можем здесь долго оставаться, – говорю я им обоим. – Демон нацелился на нас. Я не хочу подвергать риску вашу стаю, но сначала мне нужно убедиться, что Мама в безопасности.
Ателла торжественно кивает мне, её длинные белые волосы рассыпаются по плечам, когда она наклоняет голову.
– Я понимаю и ценю твою заботу о нашей стае. Я постараюсь как можно быстрее установить защиту вокруг твоей матери. Я также посмотрю, что я могу сделать, чтобы вернуть немного света в её сознание.
Она протягивает руку и на мгновение сжимает моё предплечье.
– Однако даже воинам нужно есть и отдыхать. Тебе следует подумать о том, чтобы воспользоваться безопасностью, которую может обеспечить наша стая, и отдохнуть здесь остаток ночи.
Я качаю головой, собираясь отклонить её предложение, но она уже отворачивается от меня, тихо окликая небольшую группу мужчин и женщин, которые вышли из центрального здания, мимо которого мы проходим.
– Приготовьте, пожалуйста, еду для наших гостей.
У нас нет времени протестовать, прежде чем они исчезают в здании позади них, в то время как Ателла продолжает вести нас к своему жилищу.
Внутри прохладно и по-домашнему уютно. Слева расположена небольшая кухня со столом и стульями, а справа – что-то вроде гостиной, на толстом ковре разбросаны подушки. Я удивлена – хотя, вероятно, не должна был бы удивляться, – увидев, что лестница в дальнем правом углу ведёт на второй этаж, открытый посередине, оставляя вертикальный коридор вплоть до прозрачной крыши, в которую, похоже, встроена дверь. Чтобы влетать, без сомнения.
Приглушённый лунный свет проникает в комнату, которая мягко освещена лампами, расположенными через равные промежутки вдоль стен.
– Положи Сару на ковер, – говорит Ателла Роману.
Он укладывает Маму на плотный материал, заботливо заботясь о её голове. Я опускаюсь на колени рядом с ней и беру её за руку. Теперь она выглядит очень измождённой, её лоб покрыт испариной. Я прикусываю губу, чтобы сдержать волнение. Моя мать уже была сломлена. Теперь её разум погружён во тьму.
Я чувствую, как в комнату входят мои демоны-волки, каждый из которых направляется в угол комнаты, прежде чем Дастиан закроет дверь и займёт позицию рядом с ней. Уложив Маму, Роман отступает в тень у стены комнаты.
Малия и Таня пододвигают стулья, но, как и я, всё их внимание сосредоточено на нашей матери.
Ателла опускается на пол, кладёт руку маме на лоб и закрывает глаза.
– Сначала мне нужно почувствовать настроение твоей мамы, чтобы я могла…
Она ахает, её дыхание прерывается так резко, что я вздрагиваю.
– Что такое? – спрашиваю я.
Пожилая женщина сжимает челюсти, прежде чем убрать руку, открывает глаза и какое-то мгновение смотрит на Маму сверху вниз. Я потрясена, когда в глазах Ателлы блестят слёзы.
– Её дух действительно сломлен, – она проводит рукой по своим щекам, чтобы вытереть слёзы, внезапно потекшие по ним. – Ты знала, что у твоей матери были узы истинной пары?
У меня перехватывает дыхание. Она не может иметь в виду… с демоном-донором спермы?
– Нет, это не…
– Невозможно? – спрашивает Ателла, так пристально вглядываясь в меня своими полными слёз глазами, что мне кажется, будто она оценивает мой настрой. Выражение её лица смягчается. – У матери часто есть секреты от своего ребёнка.
Я пытаюсь сглотнуть, несмотря на сухость во рту.
– Должно быть, это было до моего отца. Не может быть, чтобы у неё были настоящие семейные узы с…
Монстром.
Волосы Ателлы скользят по её плечу, когда она наклоняет голову, изучая меня ещё пристальнее.
– Я узнаю твоё происхождение, Нова. Даже если бы я не слышала о тебе, я чувствую силу твоей демонической стороны – тёмную силу, которую ты держишь под контролем с каждым своим вздохом. Я также чувствую твою связь со стаей. Ты сомневаешься в способности демонов создать связь истинной пары?
– Конечно, – восклицаю я. – Демоны не способны на такую любовь, – я делаю глубокий вдох. – Моя способность любить свою стаю исходит от моей волчьей натуры. Даже если бы моя мать и связалась с этим ублюдком, это не было бы взаимностью… – чем больше я говорю, тем менее уверенно это звучит.
Я чувствую, как взгляд Романа обжигает мне спину. Он стоит в тени на краю поля моего зрения – прямо рядом с Лукой в дальнем углу комнаты. Я в замешательстве замечаю, что его рука покоится на голове Луки, как будто мой демон-волк вовсе не был невидимым.
– Демоны редко вступают в связь, – говорит он таким холодным голосом, что я вздрагиваю. – Я бы сказала, что это невозможно, но я слышала, что однажды такое случилось.
– Связь между волком и демоном? – спрашиваю я, не в силах в это поверить. Я с трудом верю, что демон может быть связан с другим демоном, не говоря уже о волке. Я решительно качаю головой и поворачиваюсь к Ателле. – Я признаю, что моя мать когда-то была связана узами, но, должно быть, это было с кем-то до того, как она встретила моего отца. Демон, породивший меня, вероятно, воспользовался тем, что разорванная связь ослабила мою мать.
Ателла тихо вздыхает.
– Я надеюсь, что однажды твоя мать сможет рассказать тебе всё, что тебе нужно знать, но я могу сказать это без тени сомнения: узы истинной пары, которые связывали твою мать, были разорваны. Это оставило зияющую рану, которую она не смогла залечить, и эта рана сделала её очень уязвимой для силы кошмаров Мастера.
Ателла кладёт одну руку на то место, где находится сердце Мамы, а другую возвращает ей на лоб.
– Сейчас я поставлю обереги, но для этого мне нужно будет потратить много энергии.
Дастиан делает шаг вперёд, опускается на колени рядом с ней и нежно кладёт руку ей на плечо.
– Возьми немного моей энергии, если тебе это нужно.
Я удивлена, но благодарна ему за то, что он готов поддержать Ателлу в её работе. И снова, его выбор сильно отличается от тех, что делают альфы, к которым я привыкла – ни один из других альф-оборотней не предложил бы истощить свои силы. Особенно для незнакомца.
– Поможет ли моя энергия? – спрашиваю я, желая разделить с вами задачу.
Ателла мягко качает головой.
– Я ценю твоё предложение, Нова, но мне придется бороться с твоей демонической силой.
Малия вскакивает на ноги одновременно с Таней.
– А как же я? – спрашивают они почти в унисон.
Ателла улыбается им обеим.
– Таня, ты уже потратила силы на борьбу с демоном, а затем на полёт сегодня вечером. Тебе следует сохранить и пополнить то, что у тебя осталось. Но, Малия, ты можешь мне помочь.
Таня опускается на колени рядом со мной, бормоча:
– Прости, Новз. Мне следовало остаться в грузовике, а не…
– Даже не думай сожалеть о своих решениях, – шепчу я, переводя взгляд с неё на Дастиана. Важно ловить счастье, особенно в трудные времена.
Малия сжимает плечо Тани, проходя мимо нас, чтобы сесть с другой стороны от Ателлы, копируя позу Дастиана и кладя руку ей на плечо.
Как только её ладонь касается плеча Ателлы, Малия делает быстрый вдох и садится прямее.
– Твоя магия похожа на магию ведьмы, – говорит она, широко раскрыв глаза.
На губах Ателлы мелькает улыбка, хотя она сосредоточена на Маме.
– Орлы-оборотни несут в себе дух природы. Это похоже на вашу магию ведьм, но в то же время отличается от неё.
С безмятежным выражением на лице Малия закрывает глаза, тихо поддерживая Ателлу, в то время как пожилая женщина начинает напевать себе под нос. Это успокаивающий звук, который напоминает мне пение птиц, те же лирические нотки, которые я слышу в голосе Дастиана, но более отчётливые.
В то время как вокруг всех троих разгорается сияние, Таня придвигается поближе ко мне, как будто её притягивает эта энергия и она хочет стать её частью.
Но я… Я вдруг чувствую, что не могу дышать. Мой волк тянется вперёд, но моя демоническая сила отступает перед светом, растущим вокруг Мамы. Удар настолько внезапен, что я отшатываюсь, прежде чем заставляю себя остановиться.
Я хочу бросить вызов своей тёмной стороне, хочу остаться и поддержать их – поддержать Маму, – но по мере того, как Ателла продолжает петь, а свет усиливается, мою кожу начинает покалывать, а сердце наполняется жжением.
Я… не могу… оставаться рядом с этим светом.
Моё место – в тенях.
Вопреки своему желанию, я поднимаюсь на ноги и отхожу в сторону, медленно направляясь обратно к Роману. Не совсем к нему, потому что это было бы слишком похоже на то, что я присоединяюсь к нему в тенях, но достаточно близко.
Эйс немедленно следует за мной вместе с Темпл, а затем и Блиц. Все они собираются между Романом и мной, медленно продвигаясь к тёмной стороне комнаты. Ещё более удивительно, что энергия Эйса усиливается, когда он прижимается к Роману, держась поближе к древнему оборотню, в то время как жужжание Ателлы становится более интенсивным, а из кончиков её пальцев внезапно льётся искрящийся свет, который затемняет её руки в том месте, где они прижимаются к сердцу и голове Мамы.
Я вздрагиваю и щурюсь от яркого света, борясь с желанием забиться ещё дальше в тень, игнорируя раскалывающую боль, пронзающую мою голову, и стон, вырывающийся из горла…
– Перестань сопротивляться, – голос Романа превращается в низкое рычание, когда его руки внезапно обхватывают меня сзади за талию, отрывая от земли, как будто я ничего не вешу, и затаскивая обратно в затенённый угол.
Как только я оказываюсь в темноте, изнуряющая боль в голове отступает, а жжение в груди ослабевает. Вздох облегчения срывается с моих губ, когда я прижимаюсь спиной к Роману, чья грудь неожиданно прохладна. В уголках моих глаз появляется слабое фиолетовое свечение, и сначала я думаю, что это скорее магия Ателлы, но потом понимаю, что оно просвечивает сквозь рубашку Романа на краю его широкого плеча.
Его руки по-прежнему обнимают меня, притягивая так близко, что я чувствую каждый твердый мускул его груди и бедер на своей спине. Его правая рука мягко касается моих рёбер, когда он кладет её мне под грудь, в то время как пальцы другой руки обхватывают моё правое бедро.
Моё дыхание внезапно участилось, и не только из-за света, исходящего от Ателлы. Кажется, не имеет значения, что мы полностью одеты. Каждый дюйм моего тела, соприкасающийся с телом Романа, наполняется ощущениями покалывания, и желание повернуться к нему лицом становится непреодолимым. Прошло много времени с тех пор, как я освободилась от тёмной сексуальности, которая бродит в моей душе, поскольку она так тесно связана с моим демоном, но прямо сейчас я хочу этого больше, чем своего следующего вздоха.
Прежде чем повернуться, я оцениваю свет, наполняющий комнату передо мной. Тени, в которых мы стоим, простираются всего на несколько дюймов от моих ног. Здесь нет места для манёвра или даже для того, чтобы отойти от Романа, не попав снова в сферу действия магии Ателлы. На самом деле… свет, который она излучает, проникает во все уголки комнаты, кроме того места, где мы стоим, где вокруг Романа, моих демонов-волков и меня решительно темно, каким-то образом окутывая нас тьмой, в которой мы нуждаемся.
Я морщу лоб, запрокидываю голову, пытаясь разглядеть лицо Романа, и обнаруживаю, что он наклоняется ко мне.
Его голос превратился в хриплый рокот.
– Никто из нас не сможет выжить в чистом свете, Нова. Тебе следует это запомнить.
Глаза Романа затенены. Они настолько тёмные, что я не могу разглядеть границы его зрачков. Его губы касаются уголка моего уха, и ощущение, похожее на электрический разряд, пронзает мою грудь насквозь, прежде чем замедлиться, достигнув живота, разгораясь, когда он спускается ещё ниже, становясь похожим на ласку по внутренней стороне бёдер.
Я понятия не имею, как прикосновение к моему уху – точнее, даже не поцелуй – перешло на мои бёдра, как будто он провёл своими чёртовыми руками по моему телу. Я внезапно застываю в его объятиях, не желая замечать никакой реакции.
В конце концов, сейчас я должна сосредоточиться на своей матери.
Роман больше не двигается, оставаясь на месте в течение следующих двух минут, в то время как Ателла продолжает повышать голос, мои демоны-волки прижимаются ко мне и Роману, и я, наконец, вынуждена признать, что больше не могу смотреть на свет.
Зажмуриваюсь и отворачиваю голову, моя щека соприкасается с щекой Романа. Я чуть приоткрываю одно веко и обнаруживаю, что он тоже закрыл глаза, склонив голову рядом с моей. Его лицо слегка поворачивается ко мне, его щека сильнее прижимается к моей, его ладони слегка сжимают мои бока и бёдра.
