Текст книги "Худой мужчина. Окружной прокурор действует"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

Соавторы: Дэшилл Хэммет
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

VI

Сильвия Мартин пробежала по коридору и нетерпеливо постучала в дверь кабинета Селби. Он отпер французский замок и открыл дверь.

– Ох, Дуг, прости меня! – воскликнула она. – Но я просто не могла терять время, проходя через приемную. Послушай, Дуг, я тороплюсь, но обещай мне, обещай, что не откажешь в моей просьбе.

Он посмотрел в ее карие глаза, которые горели нетерпением, и сказал:

– Не откажу, но возможно, скажу, что ты хочешь нереального.

Она скорчила гримасу:

– Послушай, Дуг, шериф связался по телефону с Крендолом и сказал ему, что хочет узнать кое-что о миссис Берк. Крендол ответил, что он не так уж много знает о ней, кроме того, что ее зовут Тельма и что она раньше уже была замужем. Он сказал, что слышал имя ее первого мужа, но не помнит его. У ее первого мужа было ранчо где-то в Аризоне. А потом шериф спросил, не Лейси ли его звали, и Крендол сказал, что, кажется, да.

Селби поджал губы:

– Сильвия, Крендол легко может ошибиться. Ведь он даже с трудом вспомнил его имя.

– Я понимаю, Дуг, понимаю, но кожей чувствую, что он не ошибается. Послушай, Дуг, ты туда поедешь? Тебе придется ехать. Доставь мне удовольствие, позволь поехать с тобой.

– Когда? – спросил он.

– Сейчас же. Как только освободимся. Мы могли бы заказать самолет и долететь туда часа за три с половиной.

Селби задумался:

– Я не знаю. Не думаю, что налогоплательщикам понравится, что я заказываю самолеты. Собственно, один влиятельный налогоплательщик только что предлагал мне бросить это дело.

– Кто, Дуг? Бенелл?

– Да.

– Вот чучело! А ему какое дело?

– Он налогоплательщик.

– Вздор. Он что-то замышляет.

Селби улыбнулся:

– Видишь ли, его банк, как я понял, получил восемь тысяч долларов по документу, который, возможно, не стоит этой суммы, поэтому он предпочел бы не ворошить это дело.

– Дело не в этом, Дуг. Здесь что-то посерьезнее. Мы с тобой понимаем это. Бенелл двуличный тип. Он скользкий, увертливый, и он и пальцем не пошевелит, чтобы помочь тебе.

– Этим могли бы заняться власти Аризоны, – сказал Селби. – Они с удовольствием допросили бы Лейси.

– Дуг, ты просто не можешь перекладывать это дело на полицию Аризоны. Они ничего об этом не знают, и, если Лейси что-нибудь известно, он легко одурачит их.

Ты просто обязан ехать сам. И должен действовать быстро. Происходит что-то нехорошее: люди скрывают факты и мешают выяснить истину. Я знаю, что газета возьмет на себя часть расходов, если дойдет до этого.

Селби сказал:

– Посмотрим.

Она вручила ему еще мокрую фотографию:

– Это отпечатки пальцев убитого. Терри сделал снимки и анализ еще до того, как вы вызвали его в Лас-Алидас. Он уже вернулся и позвонил в Федеральное бюро проверить, есть ли эти отпечатки в картотеке.

– Спасибо, – сказал он.

– Дуг, обещай, что поедешь в Тусон и возьмешь меня.

– Я это обдумаю.

– Хорошо, – согласилась она. – Это равносильно обещанию, потому что, когда ты обдумываешь, бывает только один ответ. Послушай, Дуг, я напала на след фотоснимков убитого. Они будут у меня через час. Договорись о самолете, и мы сможем отправиться часов в пять. Можно взять бутерброды и какой-нибудь суп в термосе и пообедать в самолете.

– Позвони мне через полчаса, – сказал он. – Я постараюсь все уладить.

– До скорого, – сказала она, повернулась к двери и быстро зашагала по коридору.

Селби закрыл дверь и внимательно посмотрел на фотоснимок с отпечатками пальцев. Человек умер. Его тело кремировали, но эти отпечатки, линии, начертанные природой на коже убитого человека, остались бесспорным удостоверением его личности. Помогут ли эти линии поймать убийцу?

Он вытащил трубку, набил ее и продолжал изучать отпечатки пальцев.

Он пытался представить, что делал этот таинственный бродяга во вторник вечером, когда Аморетта проскользнула в дверь и сказала:

– Инес Стэплтон спрашивает, не можете ли вы уделить ей минутку.

– Инес Стэплтон! – воскликнул он. – Я не видел ее целую вечность. Она в приемной?

– Да.

– Попросите ее войти… Подождите минутку, Аморетта. Мне нужен самолет, чтобы лететь в Тусон. Никому не говорите, куда я еду. Загляните к шерифу Брендону и спросите, не хочет ли он поехать со мной. Скажите ему, что мы берем с собой Сильвию Мартин, потом позвоните в Лос-Анджелес и закажите самолет.

Они уже предоставляли нам самолеты и знают, что нам нужно.

Она кивнула.

– И скажите Инес, чтобы входила, нет, я ее приглашу. Селби отодвинул стул и прошел к двери.

– Привет, незнакомка, – сказал он.

Инес Стэплтон, стройная блондинка, подошла и протянула руку. Она двигалась с плавной грациозностью, которая была так характерна для нее. Она смотрела на него спокойным взглядом, но на шее у нее быстро пульсировала предательская жилка.

– Где ты пропадала? – спросил Селби.

– Я тебе объяснила это восемнадцать месяцев назад, – сказала она.

– Ты хочешь сказать…

– Да, изучала право. И действительно изучала, а не играла и не притворялась, что изучаю.

– Каковы успехи? – спросил он.

Она улыбнулась:

– Это был трехгодичный курс. Но я занималась все лето и закончила его за семнадцать месяцев, одну неделю и три дня. Полюбуйтесь, господин окружной прокурор, Инес Стэплтон, адвокат, штат Калифорния.

– Инес! – воскликнул он, горячо пожимая ее руку. – Это чудесно, просто чудесно!

– Ты меня пригласишь, – осведомилась она, – или мне войти самой?

Он засмеялся и открыл перед ней дверь. Когда она села в большое кресло по другую сторону его стола, он заметил перемены, происшедшие с ней. Она обрела зрелость, казалась более уверенной в себе. Взгляд у нее был несколько напряженный. Когда Инес расслабилась, он заметил, что она выглядит усталой. Но когда она улыбнулась и вновь заговорила, оживленное выражение лица и блеск глаз стерли следы усталости.

– Трудно было? – спросил Дуг.

– Не будем об этом, – ответила она с легким смешком. – Это все позади. Знаешь, Дуг, когда мы расстались больше года назад, я тебя ненавидела.

– Я догадывался, – сказал он. – И очень сожалел об этом. Но ничего нельзя было поделать. Я должен был исполнить свой долг…

Она щелкнула пальцами:

– Забудь. Это уже совершенно неважно. Джордж сам напрашивался на то, что неотвратимо надвигалось.

Он был замешан в деле о сбитом пешеходе и пытался скрыться и избежать ответственности. Папа просто губил его. Это был ужасный удар для нас всех, особенно для папы. Это задело нашу семейную гордость, но все сложилось к лучшему. Судья в Сан-Диего очень гуманный человек. Он сказал, что даст Джорджу испытательный срок, но при условии, что тот вернется в школу, два года не сядет за руль и пять лет не возьмет в рот спиртного, а также будет регулярно отчитываться в полиции. Это то, что было надо Джорджу.

– Твой отец, – сказал Селби, – не мог понять. Он…

– Ерунда, – возразила она. – Папа все прекрасно понимал. Его гордости был нанесен удар, вот и все. Он продал свою долю в сахарной компании и уехал. Я думаю, это было очень хорошо и для него, и для Джорджа. Ну а что ты делал, Дуг?

– В основном повседневную работу. Что ты здесь делаешь? Собираешься работать?

Она кивнула.

– Тогда, – сказал он, – когда-нибудь мы можем оказаться по разные стороны барьера.

Ее голос стал мрачен:

– Можем.

– Все пикируешься, а? – спросил он смеясь.

– Да нет, – сказала она. – Ты перерос меня, Дуг. И я позволила тебе перерасти меня. Когда ты был независимым юристом, мы чудесно проводили время вместе – плавание, прогулки в город экспромтом и всевозможные удовольствия. Потом тебя выбрали на эту должность, и ты начал работать серьезно. Думаю, папины деньги мешали мне видеть вещи в истинном свете. Я понимала, конечно, что… А, ладно, оставим это.

Селби потянулся через стол и накрыл ее руку своей. – Было больно, когда ты уехала, Инес, – сказал он, – очень больно. Я думал, что тебе горько и ты хочешь отомстить, и – ну, в общем, я много думал о тебе. У меня появлялась мысль поискать тебя. Но, зная тебя, я был уверен: чтобы я ни говорил, ничто не может повлиять на тебя.

– Я не хотела мстить, – сказала она. – Просто решила заставить тебя уважать меня в той области, которая стала для тебя всем.

Он сменил тему, смущенный ее спокойной откровенностью, покоряясь, как всегда, силе ее характера.

– Как ты находишь старый город? – спросил он.

– Он все такой же, – сказала она. – Две городские газеты по-прежнему воюют друг с другом?

– Да.

– И «Блейд» нападает на тебя, а «Кларион» – за тебя?

Он кивнул.

– А Сэм Роупер, бывший окружной прокурор, все еще борется с тобой?

– Не так, как прежде, – сказал Селби рассмеявшись. – Он потерял часть своего влияния и, я думаю, часть своей обиды. Занялся частной практикой.

– А та девушка – Мартин? – спросила она. – Как ее звали? Сильвия? Ты по-прежнему часто с ней видишься?

– Всякий раз, как я начинаю расследование, она оказывается здесь. У нее, похоже, нюх на тайны, как у гончей на кролика.

– Ну что ж, – сказала Инес, – теперь ты часто будешь видеть и меня – очень часто, господин окружной прокурор.

– Теннис? – спросил он.

Она покачала головой:

– Нет, уже не теннис. Ты перерос теннис. Я тоже. Мы будем сражаться в суде, и тебе придется со мной так же трудно, как на корте.

– Ну что ж… – вздохнул он.

– Вот подожди, пока мы не окажемся в суде, – сказала она с угрозой, и смех, которым она сопроводила свои слова, казалось, лишь усилил ее. – Как насчет того, чтобы пообедать вместе, Дуг? Мы могли бы сесть в мою машину и прокатиться в Лос-Анджелес. Я знаю там местечко, где… – Она остановилась, уловив смущение в его взгляде. – Уже с кем-то идешь? – спросила она.

– Занят, – сказал он. – Еду в Аризону по делу.

– Поездом?

– Нет, самолетом.

– Понятно, – сказала она просто. – Полагаю, пресса тоже будет представлена в этой поездке?

Селби коротко ответил:

– Да.

Наступил ее черед менять тему. Она посмотрела на фотографии отпечатков пальцев, лежащие на его столе:

– Кто это?

– Мы не знаем, – сказал Селби, а затем, через минуту, добавил: – Пока…

– Не возражаешь, если я посмотрю?

– Пожалуйста. – Он подвинул к ней фотоснимки.

– Кто делал заключение? – спросила она.

– Боб Терри.

– О, так он теперь работает у шерифа?

– Да, занимается отпечатками пальцев.

Инес Стэплтон сказала с холодком:

– Я не вполне согласна с его выводами.

– Что ты хочешь сказать?

– Я думаю, то, что он обозначил в своем заключении как завиток, на самом деле дуга.

Селби удивился:

– Боже мой, Инес, так ты еще и эксперт по отпечаткам пальцев?

– Не то чтобы эксперт, – улыбнулась она, – но я изучала криминалистику и кое-что знаю и об отпечатках пальцев.

– А зачем ты изучала криминалистику? – спросил он.

– Ну она ведь имеет отношение к праву. Я хотела стать хорошим специалистом, а для этого должна знать и кое-что о криминалистике.

Сэлби сказал:

– Мои познания в криминалистике весьма поверхностны. Объясни, пожалуйста.

– При классификации пальцы делят на пары, и каждому пальцу дают номер. Первому пальцу дают номер шестнадцать, второму – восемь, третьему – четыре, следующему – два и еще следующему – один. Первый палец пары идет в знаменатель, второй в числитель, затем добавляется единица. Номер дается пальцу только в том случае, если на нем есть завиток. Например, в этом случае пять на тридцать два обозначает, что в числителе есть один завиток в третьей паре пальцев и что все знаменатели классифицированы как завитки.

Селби спросил:

– А какая разница между завитком и дугой?

– Дуга больше изогнута в середине, и ее концы не загибаются назад, а завиток образует несколько колечек или спиралей вокруг ядра или оси. Возьми увеличительное стекло, взгляни на этот фотоснимок, и я тебе покажу, что имею в виду.

Селби посмотрел через увеличительное стекло на отпечаток, и она показала ему направление линий.

– Понятно, – сказал он и несколько секунд рассматривал линии на фотографии.

Зазвонил телефон. Селби снял трубку и услышал голос шерифа:

– Дуг, Боб Терри меня уведомил, что нашел ошибку в анализе этого отпечатка и сделает новый анализ.

– Спасибо, – сказал Селби. – Мне и самому показалось, что он принял дугу за завиток.

В голосе шерифа прозвучало удивление:

– Ты умеешь анализировать отпечатки пальцев, Дуг?

– Нет, – ответил Селби смеясь, – просто мне тут кое-что рассказали. Как насчет нашей поездки в Аризону, Рекс?

– Мы отправляемся в пять тридцать, минута в минуту, – сказал Брендон. – Самолет примет нас на борт в местном аэропорту. Сильвия говорит, что раздобыла несколько термосов и бутербродов и собирается устроить нам роскошный ужин на борту.

– Хорошо, встретимся там. Я захвачу с собой отменный аппетит.

Он повесил трубку и встретился взглядом с Инес.

– Все так же полностью захвачен работой, Дуг, да? – произнесла она с горечью.

– Это очень интересно, Инес.

– Когда-нибудь, – сказала она, отодвигая свой стул, – я тоже буду полностью захвачена своей работой, и попробуй тогда договориться со мной вместе пообедать.

– Кстати об обедах, – сказал Селби. – Как насчет того, чтобы когда-нибудь пообедать вместе? Когда я разделаюсь с этим делом, может быть, устроим маленькие каникулы?

– А когда ты разделаешься, Дуг?

– Не знаю. Надеюсь, скоро… Не убегай, Инес.

– Спасибо. У меня есть куда пойти и чем заняться. Я просто заглянула поздороваться… Если ты не знаешь, когда освободишься, Дуг, то лучше подожди, а тогда и приглашай. До встречи. Удачи тебе.

Она улыбнулась ему одними губами и выскользнула в коридор. Глаза ее были грустными.

VII

Казалось, что самолет, с ревом летевший на юго-восток сквозь сгущающиеся сумерки, странным образом оторван от мира. Сильвия убрала остатки ужина, смахнув крошки в бумажный пакет и уложив картонные тарелки и чашки в компактную стопку. Шериф Брендон, опасаясь, что отсутствие и шерифа, и окружного прокурора вызовет критику «Блейда», в последний момент решил не ехать. Селби и Сильвия были одни в пассажирском салоне.

– Давай выключим свет и выкурим по сигаретке, Дуг.

Он кивнул. Она нашла выключатель, и самолет погрузился в полумрак. Тяжелая шпора, отделявшая кабину пилота от пассажирского салона, не пропускала свет. Пламя спички осветило их лица красным светом, а затем трансформировалось в две горящие точки на концах сигарет.

Далеко внизу проносилась пустыня – не та, которая обычно представляется плоской опустошенной землей, но пустыня покрытых шрамами крутых холмов, застывших потоков лавы, пустыня, в которой гигантские кактусы простирали свои ветви, подобно рукам, высоко в небо, как будто пытаясь дотянуться до стремительно летящего самолета. На горизонте отблески вечерней зари очерчивали контуры калифорнийских гор.

– Оказывается, Инес Стэплтон вернулась в город, – сказала Сильвия Мартин.

– Да.

– Она адвокат. Ты это знал, Дуг?

– Да.

– Она сама сказала тебе?

– Угу.

– Она объявила почти два года назад, что собирается изучать право, – продолжала Сильвия. – Хорошо, должно быть, иметь деньги, чтобы потакать своим маленьким капризам.

Селби медленно произнес:

– Мне кажется, самая большая польза, которую можно извлечь из денег, – это получить образование, сформировать характер и быть максимально полезным обществу.

В голосе Сильвии зазвучала горечь:

– Не думайте, что ею руководили высокие идеалы, господин окружной прокурор. Она решила, что вы проявляете недостаточно уважения к богатой девушке, которая была вашим товарищем по играм. Поэтому она решила перекраситься. Когда хорошенькая молодая женщина вдруг кидается самосовершенствоваться, можно смело сказать, что тут замешан мужчина.

Селби нервно рассмеялся:

– Ты мне льстишь. Мы с Инес старые друзья. У нее есть голова на плечах. Она поняла, что ничего не добьется, если будет просто плыть по жизни.

– Старые друзья! – воскликнула Сильвия. – Смотри, чтобы она не подцепила тебя на крючок, Дуг. Ох, Дуг, конечно, это не мое дело, но я так горжусь тобой и вижу, что тебя ждет впереди блестящее будущее, – и все это рассыплется в прах, если ты женишься на богатой наследнице большого состояния и уютно устроишься, заняв респектабельное положение очень большой жабы в очень меленькой луже.

Селби похлопал ее по руке:

– Не беспокойся. Я не собираюсь жениться, во всяком случае, пока я окружной прокурор. Когда мужчина женится, он берет на себя определенные обязанности, у него должен быть дом и домашняя жизнь. Должность же окружного прокурора требует от человека все двадцать четыре часа в сутки.

Наступило долгое молчание. Рука Селби машинально протянулась через мягкий подлокотник кресла, его сильные тонкие пальцы сомкнулись вокруг запястья теплой податливой руки Сильвии.

– Ты хочешь сказать, что если бы женился, то оставил бы эту должность? – спросила она наконец.

– Да, оставил бы, – сказал он.

– Не делай этого, Дуг, пока не завершишь все должным образом.

– Что именно? – спросил он.

– Заставить уважать тебя, подняться выше политики, проявить бесстрашие, беспристрастно наблюдать за исполнением закона. Ох, Дуг, я не могу этого выразить так, как хотела бы. Эта работа – она тебя формирует…

– В том смысле, что я становлюсь слишком серьезным? – спросил он. – Кажется, я уже слышал это.

– Не в этом дело, Дуг. Это что-то хорошее, что-то чудесное. Это духовная зрелость – и что-то большее. Ты становишься… Дуг, я, кажется, впадаю в сентиментальность, но я помню, сколько разговоров было, когда твою кандидатуру выдвинули на этот пост! Многие говорили, что ты еще ребенок. Нет-нет, да кто-нибудь вспоминал шутку, которую ты сыграл с ним, и это использовалось против тебя. Это меня всегда страшно злило, и я так упорно работала, писала статьи… Знаешь, Дуг, мне кажется… у меня такое чувство… Это нечто, что мы делаем вместе, и мне невыносимо думать, что ты когда-нибудь отвернешься от этого. – Она всхлипнула, и он увидел, что она плачет.

Он обнял ее и привлек к себе. Его губы нежно коснулись ее лба.

– А слезы почему, Сильвия? – ласково спросил он.

– Ой, я не знаю, Дуг. Наверно, я просто глу-у-упая! Вынув платок из сумочки, она приложила его к глазам, потом подняла голову и посмотрела на Селби долгим взглядом:

– У тебя есть враги в Мэдисон-Сити, Дуг, враги, которые ненавидят тебя, – не тебя самого, а твою честность, прямоту и способности. У тебя незапятнанная репутация, а им нужна коррупция в политике, чтобы они могли установить свою власть и влияние. Ой, да ладно, Дуг, ты понимаешь, что я имею в виду. Ну-ка придвинь ко мне опять свое плечо. Я хочу устроиться поуютнее и помолчать. Давай помолчим.

Они сидели в тишине, глядя, как звезды становятся все ярче, а пустыня все плотнее укрывается темным плащом сгущающейся ночи. Вспышки синеватого пламени вырывались из выхлопных труб моторов. Самолет пролетел над шоссе. Внизу проносились крохотные автомобили – невидимые черные точки, выбрасывающие перед собой веерообразные пятна желтоватого света и тащившие за собой кроваво-красные точки рубиновых огней. Потом появился город, похожий на шахматную доску, клетки которой были очерчены сверкающей цепью огней, подобной созвездию, видимому в сильный телескоп. Самолет все летел и летел. Селби приложился щекой к холодному стеклу окна. Он различил впереди сверкающую россыпь огней – справа по курсу.

– Уже виден Тусон, – сказал он. – Мы быстро добрались.

Пилот отодвинул штору на окне в перегородке, отделяющей кабину от пассажирского салона. Они разглядели сияющие круги циферблатов на освещенных приборах.

Пилот сказал:

– Подлетаем к Тусону. Приземлимся через пять минут.

– Хорошо долетели, – похвалил его Селби.

– Хотите, чтобы я вас подождал и доставил обратно?

– Да.

– Как долго вы здесь задержитесь?

– Будь я проклят, если мне это известно, – сказал Селби.

Щелкнул выключатель, и кабину залил яркий свет. Сильвия, с сигаретой в зубах, улыбнулась и сказала:

– Ну, какова программа, господин окружной прокуpop!

– Найдем Лейси, – ответил Селби. – Рекс Брендон звонил сюда – помощник шерифа встретит нас с машиной. У нас не должно быть затруднений.

– Послушай, – сказала она вдруг, – а что, Оливер Бенелл очень давил на тебя, чтобы ты бросил это дело?

– Да, – признал он. – А что?

Она нахмурилась и сказала:

– Не знаю. Все думаю, что он за человек.

Моторы сбавили обороты. Самолет качнулся и, казалось, на миг потерял равновесие.

Селби наклонился к Сильвии и закрепил ее ремень безопасности, затем свой. Сильвия коснулась руки Селби, в ее прикосновении сквозила ласка. Самолет резко накренился, и в иллюминатор полился свет городских огней. Затем машина выровнялась и нырнула вниз. Огни осветили длинную посадочную полосу. Прожекторы, укрепленные на крыльях самолета, бросили вниз длинные лучи. В следующее мгновение самолет приземлился и замер у освещенного ангара.

Едва пилот выключил моторы, к борту самолета подъехал автомобиль. Селби вышел и оглядел водителя – широкоплечего мужчину с обветренным лицом, в огромной шляпе, слегка сдвинутой назад.

– Мистер Селби?

– Да.

– Звонил шериф Мэдисон-Сити и просил меня встретить вас. Я – Джед Рейли, помощник шерифа. Можете называть меня Бак, если хотите. Меня почти все так зовут.

– Рад познакомиться с вами, Бак, – сказал Селби, смеясь и пожимая ему руку. – А это – Сильвия Мартин, репортер из Мэдисон-Сити.

– Чудесно, – сказал Рейли, окидывая взглядом стройную фигуру девушки. – Я люблю репортеров – особенно когда они такие симпатичные. А ведь хорошеньких репортеров немного – примерно один на десять миллионов.

Сильвия послала ему обворожительную улыбку.

– Мы все втроем можем сесть на переднее сиденье, – предложил Рейли.

– Вы знаете человека, которого мы ищем? – спросил Селби.

– Угу.

– Далеко ли ехать?

– Не очень. Пятнадцать миль.

– Шериф Брендон сказал вам, что нам нужно?

– Нет. Он попросил меня узнать, дома ли Джим Лейси. Я узнал. Он дома.

– Женат? – спросила Сильвия.

– Холостяк. Был женат когда-то, но брак распался.

– Что он за человек? – спросил Селби.

– Хороший, – сказал Рейли с чувством. – Вполне порядочный. А зачем он вам нужен – если не секрет?

– Просто надо взять у него показания в связи с угоном его автомобиля, – сказал Селби.

– Да, его машину угнали пару дней назад, но ее уже нашли, – сказал помощник шерифа. – Должно быть, это важное дело, если вы примчались самолетом, только чтобы расспросить его.

Селби рассмеялся вместо ответа. Сильвия грациозно наклонилась, чтобы не задеть руль, и заняла место в центре сиденья.

– Ладно, мальчики, – сказала она, – поехали.

– Мне ждать здесь? – спросил пилот.

– Да. Заправьте самолет и перекусите. Нам ехать пятнадцать миль, так что потребуется по крайней мере час, чтобы обернуться. Этот час в вашем распоряжении. После этого вы должны быть готовы подняться в воздух по первому требованию.

– О'кей, – сказал пилот.

Бак Рейли включил зажигание, и большая машина тронулась в путь.

Первые десять миль они ехали по мощеной дороге, цементная лента плавно текла назад под колесами машины. Затем на каком-то перекрестке помощник шерифа резко свернул направо, и пассажиров затрясло по грунтовой дороге, за которой, по-видимому, давно никто не следил.

– Очевидно, по этой дороге редко ездят, – заметил Селби.

– О, он часто здесь ездит, но он человек бывалый и привычный к пустыне… Вы сами убедитесь, когда встретитесь с ним… И не шутите с Джимом Лейси. Он вполне доброжелателен, когда игра идет в открытую, но вспыхивает как порох, если только заметит, что его пытаются обмануть.

Глаза Селби сузились.

– Опасен? – спросил он.

– Может быть опасным.

– Когда-нибудь попадал в переделки?

– Один раз стрелял в человека.

– Попал?

– Нет. Тот парень спрятался за большой камень – и вовремя. Он самовольно захватил участок земли, который принадлежал Лейси. Лейси велел ему убираться, но тот не принял его всерьез.

– Что произошло потом? – спросил Селби.

– Парень убрался.

Селби бросил на Сильвию многозначительный взгляд.

– А если бы того камня не оказалось там? – спросил он.

– Он бы его убил.

Дорога причудливо извивалась, следуя изгибам каньона, по которому бежала, пока наконец не взобралась на вершину горы, где росшие группами мексиканские сосны воздевали высоко вверх свои покрытые иглами стволы. Освещенные автомобильными фарами, они выглядели как причудливые нагромождения хлебных палочек в итальянском ресторане. Ближе к земле выступали приземистые силуэты кактусов.

– Что он выращивает на своем ранчо? – спросил Селби.

– В основном крупный рогатый скот. По ту сторону хребта земля не такая, как здесь. Там равнина – без проточной воды, но с хорошими колодцами. У него там поля люцерны, и он заготавливает много сена.

Дорога перевалила через хребет, и сухой холод пустынного воздуха смягчился влагой и наполнился запахом покрытой зеленью земли. Дорогу преградили ворота. Когда помощник шерифа на мгновение остановил машину, Селби выскочил и открыл их. Колеса зашуршали по гравию, и машина, описав круг, подъехала к белому глинобитному дому.

– Вот мы и приехали, – сказал Рейли, – в гостиной свет. Хотите, я пойду первым и предупрежу его, так сказать, сломаю лед, или вы предпочитаете застать его врасплох?

Селби одернул куртку, расправил плечи и сказал:

– Я предпочитаю застать его врасплох.

Он первым поднялся по ступенькам. Дверной молоточек, сделанный из шпоры, висел на цепи над металлической пластиной. Селби несколько раз опустил молоточек на пластину, и ночь огласилась глухим звенящим звуком.

Секундой позже человек лет пятидесяти стремительно распахнул дверь. Его серые глаза удивленно осмотрели Селби, одобрительно скользнули по Сильвии и остановились на помощнике шерифа.

– Добрый вечер, мистер Лейси, – сказал Селби. – Я хочу поговорить с вами.

– Кто вы?

– Дуглас Селби из Мэдисон-Сити, штат Калифорния. Это вам о чем-нибудь говорит? – спросил Селби.

– Решительно ни о чем, – сказал Лейси, – кроме того, что вы мой гость. Входите и садитесь. Почему вы мне не позвонили, Бак? Я велел приготовить горячий пунш. Вероятно, вы замерзли в пути?

Они вошли в дом, и Лейси усадил их в гостиной в деревянные кресла ручной работы, покрытые шкурами и очень удобные. Они имели подставки для ног, так что ноги сидящего оказывались согнутыми под правильным углом по отношению к телу. Все это создавало максимум комфорта.

После рева моторов, несколько часов бившего Селби по ушам, и шума воздуха, разрываемого мчащимся автомобилем, тишина ночи, казалось, звенела фантастическим эхом. Когда он пытался расслабиться, то сразу начинал слышать шум моторов, а затем, сконцентрировавшись на этих звуках, обнаруживал, что на самом деле никаких звуков не было, а была тишина – такая величественная, что казалась осязаемой, как толстые стены, на которых на деревянных крючках висели свернутые лассо из сыромятной кожи.

– Итак, вы из Мэдисон-Сити?

– Да, я окружной прокурор Мэдисон-Сити.

Выражение лица Лейси не изменилось. Он сказал:

– Я, ребята, у вас в долгу. Вы нашли мой автомобиль. Как насчет того, чтобы немного выпить?

Рейли весело улыбнулся.

– Если не слишком поздно и если бы могли сделать горячий пунш, – сказал он мечтательно.

– Я сделаю его сейчас же, – пообещал Лейси.

Рейли смущенно повернулся к Сильвии:

– Я, кажется, заговорил вне очереди, но у Лейси знатный пунш.

Сильвия весело рассмеялась в ответ.

– Я, пожалуй, воздержусь, – сказала она Лейси.

– Ну что вы, – запротестовал он, – вы должны попробовать мой пунш. Он согреет вас после поездки.

– Разве что совсем-совсем немножко, – согласилась она.

Лейси взглянул на Селби. Селби покачал головой.

– Немного водки из агавы? Шотландского виски с содовой? Или…

– Нет, спасибо, – сказал Селби и добавил с улыбкой: – Я не могу себе позволить пить, приехав по делу.

– По делу? – переспросил Лейси с безразличным видом.

– По делу, – твердо сказал Селби, не пускаясь в объяснения.

– Извините, я отлучусь на минутку. Велю приготовить пунш. Надеюсь, что найду кого-нибудь из прислуги, хотя они укладываются спать довольно рано.

Он вышел в коридор. Слышно было, как высокие каблуки его ковбойских сапог стучат по каменному полу.

– Мне это не очень-то нравится, – сказал Селби нахмурившись. – Я хотел поговорить с ним до того, как у него появится время подумать. Я, пожалуй, схожу на кухню, если не возражаете.

Рейли сказал с беспокойством:

– Я бы не делал этого на вашем месте. Надо считаться с местными традициями. Мы приехали к Лейси, правила велят ему сначала оказать приезжему гостеприимство, а затем уже переходить к делам.

Селби вытащил из кармана потрескавшуюся трубку, набил ее душистым табаком и обратил задумчивый взгляд на дверь, за которой исчез Лейси.

– А хорошее здесь местечко, – продолжал Рейли. – Вы заметили все эти сплетенные веревки, посеребренные шпоры и индейские ковры? Эти навахо очень богаты… Вот он идет.

Лейси появился в дверях.

– Пунш почти готов, – сказал он. – Одна мексиканка из прислуги еще не легла. Я сам положил все составные части. Как только пунш согреется, она принесет его. – Он растянулся в одном из больших кресел и вежливо осведомился у Дуга Селби: – Вы приехали на машине из Мэдисон-Сити?

– Нет, – сказал Селби. – Мы прилетели на самолете.

– Приятный способ путешествовать, – заметил Лейси, – если вы любите самолет. Я-то не очень люблю.

– Скажите, – неожиданно спросил Селби, – вы не можете сообщить какие-нибудь подробности, связанные с угоном вашей машины?

– Нет, – ответил Лейси без колебаний, – кроме той, что я без труда опознал машину, когда мне ее вернули. Но, как следует из текста полученной мной телеграммы, никто и не сомневается, что это моя машина.

– Откуда ее угнали?

– Из моего гаража.

– Сколько времени прошло до того, как вы обнаружили пропажу?

– Вот этого я не могу сказать, – сказал Лейси. – Видите ли, машиной пользуешься, когда бывает нужно, но природой человеку для поездок предназначена лошадь. На ранчо я сажусь в седло и еду, куда мне надо, не заботясь о шоссейных дорогах и ограничителях скорости. Когда приходится ехать в город, я сажусь в «кадиллак». Иногда это случается раз в неделю, иногда – два раза, а иногда – когда обстоятельства вынуждают – каждый день.

– Итак, машина была украдена из гаража? – спросил Селби.

– Совершенно верно.

– Ночью?

– Не знаю. Я ездил в город в понедельник утром. В среду утром мне снова надо было в город. Я пошел в гараж и увидел, что он пуст.

– Это ваша единственная машина? – спросил Селби. – Нет, у меня еще есть микроавтобус и грузовик.

– И что вы предприняли?

Лейси улыбнулся и кивнул в сторону помощника шерифа:

– Ну, позвонил шерифу, и так случилось, что трубку взял Бак. Я объяснил ему, что произошло, и он сказал, что пошлет по телетайпу описание моей машины, и возможно, я получу ее обратно. Готов признать, я не думал, что имею шансы вернуть машину, однако и в самом деле получил телеграмму из этого города в вашем округе – как он называется?

– Лас-Алидас, – сказал Селби.

– Правильно. А потом, пять минут спустя, мне позвонил Рейли.