Текст книги "Худой мужчина. Окружной прокурор действует"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

Соавторы: Дэшилл Хэммет
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

II

Сильвия Мартин, репортер «Клариона», вошла в кабинет Дуга Селби уверенно, как старый друг. Жакет и юбка не скрывали контуров молодой женской фигуры, однако придавали ей строгий деловой вид.

Молодой прокурор округа Мэдисон, нахмурившись, смотрел в книгу свода законов, когда она открыла дверь.

Он поднял голову, улыбнулся, показал на стул и снова углубился в чтение.

Сильвия одобрительно рассматривала его профиль. На волосы, зачесанные назад и открывающие лоб, падал свет из окон. Лоб плавно переходил в линию носа. Чувственный рот хорошо очерчен, но подбородок как у борца. Ответственная работа наложила отпечаток зрелости на молодого прокурора, и Сильвия, которая знала его задолго до того, как он занял этот пост, и в сущности способствовала тому, чтобы он его занял, отмечала происшедшие изменения, глядя на него сияющими, но внимательными глазами.

Спустя минуту Дуг Селби записал номер тома и страницы, отодвинул книгу на край стола и, улыбнувшись, поднял голову.

– Привет, Сильвия, – сказал он.

– Привет.

– Что нового? – спросил он.

– Я хочу кое-что выяснить, Дуг.

– Боюсь, ты пришла не туда, Сильвия. Этот кабинет так же лишен новостей, как побежденный политический деятель – оптимизма по поводу будущего страны.

– Нет-нет, Дуг. Я хочу кое-что знать.

– Что?

– Вчера ночью поезд сбил какого-то бродягу, и когда я посмотрела на тело, то заметила чернильные пятна на кончиках пальцев. Так вот, я хочу знать, зачем следователь взял отпечатки пальцев?

– А ты не спросила у следователя? – осведомился Селби.

– Конечно, нет, – сказала она.

– Почему? – спросил Селби, глядя на нее с хитринкой в глазах. – Разве вы с Гарри Перкинсом не ладите?

– Конечно, ладим, но он хочет водить дружбу и с «Блейдом», и с «Кларионом». Если он пытается что-нибудь скрыть и уверен, что я это выясню, он скажет мне все, что знает, а как только я выйду за дверь, возьмет трубку, позвонит в «Блейд» и выдаст им точно такую же информацию.

Селби рассмеялся:

– В то время как на меня можно рассчитывать, я дам тебе информацию, предоставив «Блейду» самостоятельно узнавать новости. Так?

– Точно, – сказала она. – Ты обладаешь добродетелью любить своих друзей и ненавидеть врагов.

– Нет, – сказал он, – это мои враги ненавидят меня.

– Ну это то же самое, господин окружной прокурор, вы уходите от вопроса. Почему Гарри Перкинс взял отпечатки пальцев у бродяги, которого вчера ночью сбил поезд?

– Потому что я ему сказал, чтобы он сделал это, – ответил Селби.

Она вытащила из сумочки несколько сложенных листков бумаги, карандаш и заметила:

– Ага, тема развивается. Это просто заведенный порядок. Следователь должен брать отпечатки пальцев всех бродяг, в связи с которыми проводится расследование. Почему, Дуг?

– Потому что очень часто люди, которых ищет полиция, уходят из дома и бродяжничают. Иногда среди них встречаются серьезные преступники. Отпечатки пальцев дают возможность закрыть дело, когда оказывается, что убитый бродяга скрывался от правосудия. Так что ты видишь, за этим нет никакой истории. Просто привычная рутина.

Она метнула на него презрительный взгляд:

– Значит, просто привычная рутина, да? Никакой истории? Ну-ну, господин окружной прокурор, подождите до завтрашнего утра и почитайте свежий номер «Клариона». Вы найдете там симпатичную статеечку о методах, которые взял на вооружение новый окружной прокурор. Вы узнаете, что благодаря ему округ Мэдисон идет в ногу со временем в применении уголовного права. Ты не представляешь, Дуг, какую пользу приносят подобные статьи. Люди, живущие в этом округе, не лишены гражданской гордости. Пусть они живут в провинции, но им доставляет удовольствие осознавать, что они идут в ногу со временем. Теперь, когда тебя выбрали на этот пост, не в твоих интересах забывать, что ты должен производить хорошее впечатление на людей. Короче говоря, господин окружной прокурор, боюсь, что у вас нет нюха на сенсации.

Он рассмеялся:

– Ну это не только моя заслуга. Вспомни, шериф Рекс Брендон тоже имеет к этому отношение.

– Это была его идея? – спросила она.

– Нет, идея была моя, но он нуждается в рекламе так же, как и я. Округ не мог себе позволить нанять эксперта на стороне, поэтому Брендон взял Терри и снабдил его книгами, по которым тот изучил дело. Юный Боб Терри научился снимать отпечатки пальцев и фотографировать и преуспел в этом.

Аморетта Стэндиш, секретарша Селби, открыла дверь из приемной и сказала:

– Здесь Гарри Перкинс. Он хочет знать, может ли поговорить с вами.

– Попросите его войти, – сказал Селби и, поприветствовав вошедшего, спросил: – В чем дело? Какой-нибудь личный вопрос? Если так, Сильвия может несколько минут побыть в приемной.

– Нет. Я сейчас заходил к шерифу, чтобы отдать отпечатки пальцев человека, которого вчера ночью сбил поезд.

– Нашли у него что-нибудь, что помогло бы опознать личность? – спросил Селби, бросив значительный взгляд на Сильвию Мартин.

– Да, бумажник во внутреннем кармане. В нем три долларовые купюры и одна из этих целлулоидных карточек – в случае катастрофы сообщите и так далее. У него есть брат в Финиксе, штат Аризона… Забавно все это, Дуг. Человек был бродягой, а его брат, похоже, неплохо устроен. Видимо, у него полно денег. Он хотел убедиться, что это точно его брат. Позвонил мне, получив мою телеграмму, и попросил описать мертвеца. Когда я это сделал, он подтвердил, что это его брат. Однако он не казался особенно огорченным. Он хочет, чтобы труп кремировали и прах послали ему самолетом. Я объяснил, что придется провести расследование, и он просил сделать это как можно скорее. Я зашел узнать, может быть, вы захотите до начала расследования телеграфировать в Вашингтон об этих отпечатках?

– В этом нет необходимости, – сказал Селби. – У него были деньги, кроме трех долларов?

– Еще пятнадцать центов. Хорошо, что у него была эта карточка. Это освобождает округ от расходов на похороны. Ну, до встречи, Дуг.

– Вы отдали отпечатки пальцев Терри? – спросил Селби, когда Перкинс направился к двери.

– Терри нет, он повез заключенного в Сан-Квентин. Я оставил их Рексу Брендону.

– Вы уверены, что этого человека сбил поезд? – поинтересовался Селби.

– Конечно. У него сильно поврежден бок, полно сломанных костей и, я думаю, перелом черепа. Доктор Труман уточнит это. Сегодня будет вскрытие. Я могу провести расследование к вечеру. Брат, кажется, богат, и я на этом деле получу кое-какие деньги. Я не хотел назначать срок расследования, не посоветовавшись с вами.

– Хорошо, – сказал Селби, – дайте мне знать, если при вскрытии выяснятся какие-нибудь подробности.

Когда следователь ушел, Селби послал Сильвии через стол широкую улыбку.

– Ну, я сделал для тебя все что мог, – сказал он. – Я подумал, что, может быть, из этого и вправду получится какая-нибудь история.

– Получится… – сказала она. – Бродяга без гроша в кармане опознан как брат богатого человека – не Бог весть что… Однако имеет отношение к теме гуманности. Ну, пока, Дуг. Не сиди так упорно над этими сводами законов.

– Не буду, – пообещал он.

III

Дуг Селби просмотрел утреннюю почту и читал статью в «Кларионе» о том, как шериф и прокурор округа совершенствуют методы раскрытия преступлений, когда Рекс Брендон открыл дверь кабинета, говоря:

– Аморетта сказала, что ты не занят, Дуг.

Селби широко улыбнулся и сложил газету.

– Читаю о расторопности наших служб, – сказал он.

Рекс Брендон, который был лет на двадцать пять старше окружного прокурора, улыбнулся. При этом его лицо, коричневое от загара благодаря годам, проведенным в седле, покрылось сетью глубоких морщинок.

– Хороший у нас журналист, Дуг, – сказал он. – Она, конечно, верный друг.

– Я думаю, она немного перехватила, – ответил Селби, задумчиво глядя в газету.

– Да нет, что ты, – возразил Брендон. – В таком деле нельзя перехватить. Избиратели выбрали тебя на эту должность. Они хотят знать, что ты делаешь. Серьезным возражением против твоей кандидатуры было то, что ты слишком молод. Теперь, когда ты избран, надо извлечь все что можно из твоей молодости. Пусть они чувствуют, что, будучи молодым человеком, ты более прогрессивен и современен.

Селби громко рассмеялся:

– Вы становитесь политиком.

Холодные серые глаза шерифа смягчились и заискрились. Он поглядел на Селби с родительской нежностью:

– Послушай, Дуг, я действительно хочу поговорить с тобой о политике.

– Слушаю, – с готовностью отозвался Селби.

Шериф Брендон уселся поудобнее, откинувшись на подушки большого кресла и поставив ноги на перекладину стула. Он вытащил из кармана матерчатый кисет.

– У меня в кабинете сидит Марк Крендол, с другого берега реки. Я хочу привести его сюда, чтобы ты поговорил с ним.

Селби кивнул в ожидании продолжения. «Другой берег реки» всегда был больным местом в политической жизни округа. Река Сан-Фелипе пересекала округ по диагонали. Мэдисон-Сити был самым крупным городом на ней. На северном берегу были еще три города поменьше, на южном – Лас-Алидас, хотя и расположенный на территории округа, но стоявший особняком. Никого из его жителей никогда не избирали в управление округа. Река Сан-Фелипе представляла собой политический барьер. На южной стороне Лас-Алидас заправлял богатым сельскохозяйственным районом. Было время, когда этот город был даже немного больше Мэдисон-Сити, и была предпринята попытка перенести столицу округа на южный берег реки. Северный берег, сплотившись, не допустил этого. Вслед за тем граждане округа Мэдисон закрепили свою победу на вечные времена, проголосовав за выделение крупной суммы на строительство нового окружного суда, зала заседаний и тюрьмы.

С тех пор Мэдисон-Сити процветал. Лас-Алидасу едва удавалось сохранять независимость. Южный берег реки был колыбелью политической отчужденности, гордости и горечи, для которой в прошлом были серьезные основания: подоходный налог, собранный с жителей города, пошел на развитие другого берега реки.

– Ну так вот, – продолжал шериф, – Марк Крендол – один из больших людей на южном берегу. Приезжая в столицу округа, он всегда ведет себя так, будто попал в чужую страну. Он никогда не просит никаких политических льгот. Он уверен, что все, что он может получить в столице, – это новые неприятности.

Селби кивнул.

Брендон сказал:

– Давай все это изменим.

– Как? – спросил Селби.

– Когда Сэм Роупер был окружным прокурором, – продолжал Брендон, – он сделал Лас-Алидас козлом отпущения за все. Впрочем, так было всегда, насколько я помню. Конечно, когда приближалось время выборов, Сэм произносил пару медовых речей, и мы тоже.

Думаю, мы получили голоса Лас-Алидаса на выборах не потому, что они чего-то от нас ждали, а потому, что им надоел Сэм Роупер; в сущности, Лас-Алидас всегда голосует против того, кто занимает должность, и в пользу того, кто пытается ее занять.

Селби кивнул.

– Так вот, давай все это изменим, – повторил Брендон. – Давай вспомним, что эти люди являются налогоплательщиками и им полагается все, что мы можем им дать. Давай дадим им почувствовать, что мы им рады всякий раз, когда они приезжают в столицу округа.

Селби кивнул:

– Что нужно Крендолу?

– Довольно щекотливая ситуация, – сказал шериф. – Похоже, человек, которого он рекомендовал на работу, присвоил крупную сумму.

– Кто этот человек? – спросил Селби.

– Джон Берк, – сказал шериф, – бухгалтер Деревообрабатывающей компании Лас-Алидаса.

– Я встречал его, – заметил Селби, – случайно.

– Я разговаривал с ним пару раз, – сказал шериф Брендон, – о том о сем, так, чтобы провести время. Он произвел впечатление безобидного человека.

– У меня такое впечатление, – продолжал Селби, – что он никогда не будет ничем, только винтиком в машине. Практически все, что мне запомнилось, это очень сильные очки, которые уродовали лицо, и тоненькие усики.

– Ну ладно, – сказал шериф. – Я приведу Крендола сюда, пусть он сам расскажет тебе эту историю. Я постарался окружить его вниманием, показал ему все у себя в кабинете: коллекцию оружия, которое фигурировало в делах об убийстве, китайские опиумные трубки, наше новое оборудование для снятия отпечатков пальцев, материал, с которым работает Терри, ружья, применявшиеся во время восстаний, бомбы со слезоточивым газом. Вообще постарался дать ему почувствовать, что он для меня – налогоплательщик, а значит, мой хозяин. Думаю, это произвело на него впечатление. Я попросил его подождать несколько минут, пока я выясню, не занят ли ты; я решил, что неплохо будет забежать к тебе и предупредить, прежде чем я его приведу. Думаю, если ты обойдешься с ним так же, как я, это изменит его отношение к нам, и у нас появится несколько настоящих друзей на южном берегу.

Селби широко улыбнулся:

– Спасибо за предупреждение, Рекс. Вы на правильном пути, и я вас поддержу не только с Крендолом, но не каждым, кто придет с другого края округа. Мы – администрация округа и должны заботиться о том, чтобы налогоплательщики чувствовали, что мы представляем их интересы.

– Спасибо, Дуг. Я рассчитывал на твою поддержку. Я сейчас вернусь.

Он вышел из кабинета и через несколько минут вернулся с высоким упитанным человеком лет пятидесяти.

Марк Крендол выглядел как человек, обладающий чувством собственного достоинства. У него были седые виски и глубокая складка у рта. Хотя ему было за пятьдесят, походка его была быстрой и пружинистой. Он держался прямо, не горбясь, и его рукопожатие было уверенным и крепким.

– Здравствуйте, мистер Селби, – сказал он, пожимая руку окружному прокурору.

– Рад, что вы забежали к нам, – сказал Селби приветливо. – Вы не часто бываете здесь, не так ли?

– Не чаще, чем бывает необходимо, – ответил Крендол и, как бы желая смягчить колкость замечания, быстро добавил: – Все мои дела сосредоточены в Лас-Алидасе. Конечно, я часто езжу в Лос-Анджелес. Но даже эти поездки стараюсь сократить.

– Садитесь, – пригласил Селби. – Сигарету?

– Нет, благодарю вас, я курю сигары. Не угодно ли?

Шериф Брендон сказал:

– Я возьму сигару, ну а Селби уж очень привязан к своей трубке.

– Нет, почему же, я иногда выкуриваю сигару, – заметил окружной прокурор, вытаскивая из бокового кармана трубку. Он открыл кисет, запустил туда трубку и наполнил ее влажным душистым табаком.

Мужчины некоторое время курили молча. Затем Селби спросил:

– Как дела в Лас-Алидасе?

– Неплохо, – ответил Крендол. – У нас нет тех забот, которые докучают вам, потому что через наш город не проходит шоссе и других городов поблизости нет. Но мне кажется, что это делает нас сплоченнее. Я приехал, чтобы поговорить с шерифом о неловкой ситуации, в которую попал, а он решил, что мне лучше поговорить об этом с вами.

– Я сделаю все что могу, – уверил Селби. – Буду рад.

Крендол начал:

– Десять лет назад я занимался брокерским делом в Чикаго. Моим главным бухгалтером был Джон Берк. Он казался мне трезвым, трудолюбивым, расторопным и честным. Я всегда занимался только тем бизнесом, который окупается и приносит выгоду. Поэтому, когда брокерское дело перестало приносить доходы, я оставил его и ликвидировал свои акции. Надеясь на возвращение своей собственности, я все же не позволял себе быть пристрастным. В результате я постепенно прекратил связи с крупными промышленными центрами и решил вкладывать деньги в сельское хозяйство. Я обосновался в Лас-Алидасе и ни разу не пожалел об этом. Люди там дружелюбные, на них можно положиться. Уверяю вас, мистер Селби, их отношения отличаются от того, что я встречал в больших городах.

Селби кивнул.

– Примерно шесть месяцев назад я встретил Джона Берка на улице в Лос-Анджелесе. Ему не повезло, он был без работы. Я привез его с собой в Лас-Алидас и поговорил о нем с Джорджем Лолером, владельцем Деревообрабатывающей компании Лас-Алидаса. Я знал, что они не удовлетворены работой своего бухгалтера и собираются заменить его. Они взяли Берка с испытательным сроком и были очень довольны: у этого человека исключительные способности, а я поручился за его честность. Когда Берк начал там работать, он сказал мне, что женат и у него есть ребенок. До тех пор я считал его холостяком. Он объяснил, что не хотел говорить мне о своей жене и ребенке до того, как получит работу, так как они получали пособие, и ему было стыдно, что он не может их содержать. Понимаете, человек был в отчаянии, когда я встретил его в Лос-Анджелесе. Похоже, он был близок к нервному срыву.

– Благодаря вам этого не произошло, – сказал шериф Брендон.

Крендол кивнул головой в знак того, что оценил замечание шерифа.

– Во вторник, – продолжал он, – я поехал в Лос-Анджелес посоветоваться с моим брокером по делу слишком важному и деликатному, чтобы обсуждать его по телефону. Я находился в кабинете младшего партнера Альфреда Милтерна, когда тому понадобились кое-какие данные по строго конфиденциальному делу. Когда он открыл дверь в коридор, я заметил Джона Берка, выходящего из одной из комнат. Я услышал, как мистер Милтерн сказал: «Доброе утро, мистер Браун.

О вас хорошо заботятся?» И Берк ответил: «Все очень хорошо, спасибо» – или что-то в этом роде, я не помню точно его слова. Я был потрясен, так как по обращению к нему мистера Милтерна понял, что его считают важным клиентом. К счастью, у меня было несколько минут обдумать ситуацию, пока Милтерн был в другом отделе. Когда он вернулся, я спросил как бы невзначай: «Вы ведете дела Брауна?» – «Вы говорите об Алисоне Брауне?» – спросил он. «Да, – сказал я, – ведь с ним вы сейчас говорили в коридоре». – «Вы знаете его?» – спросил он. «Я знаю его больше пяти лет», – ответил я. «Может, вы сумеете нам что-нибудь рассказать о нем», – попросил Милтерн, а я засмеялся и сказал: «Не раньше, чем вы ответите на мой вопрос. Я хочу знать, какие у него дела с вами, прежде чем дам какую-нибудь информацию». На что Милтерн произнес: «Он очень странный человек. По-моему, он живет где-то в ваших краях, но никогда не пользуется телефоном или почтой. Я бы хотел побольше узнать о нем. Интересно, он живет в Лас-Алидасе?»

– Что вы сказали на это? – спросил Рекс Брендон.

– К счастью, – сказал Крендол с улыбкой, – по отношению к Милтерну я был в положении клиента, что дало мне возможность ответить с достоинством: «При данных обстоятельствах я хотел бы иметь разрешение мистера Брауна, прежде чем что-нибудь говорить. Думаю, будет лучше, если вы зададите эти вопросы ему самому».

– Что ответил Милтерн? – спросил Селби.

– Ну, он не много мог сказать. Тем не менее я понял, что они ценят мистера Брауна как клиента и что тот ворочает довольно крупными суммами. Я знал, что все доходы Берка – это его зарплата, и именно я рекомендовал его на ответственный пост. Я забеспокоился. Я вернулся в Лас-Алидас во вторник вечером и позвонил Берку. Миссис Берк взяла трубку и сказала, что муж болен гриппом и пролежал в постели весь день, что кризис, по-видимому, уже прошел, но температура все еще держится, ему нужен полный покой. Я дал понять, что хотел бы повидать его, но она тактично, но твердо ответила, что ему лучше пока не принимать посетителей, так как он может разнервничаться, а она хочет, чтобы он спокойно отдохнул. Конечно, мне ничего не оставалось, кроме как выразить сочувствие и пожелание скорейшего выздоровления. Я так и сделал и повесил трубку. – Крендол в волнении смотрел на двух мужчин. – Что вы об этом думаете? – спросил он.

Брендон взглянул на Селби, затем опять на Крендола:

– Вы уверены, что узнали его, что не ошиблись? Крендол ответил твердо:

– Ошибки быть не могло. Я его видел и слышал его голос. Человек, которого я встретил в брокерской конторе, Джон Берк. Честно говоря, джентльмены, я не знаю, что делать. Конечно, можно допустить, что жена Берка получила какие-то деньги в наследство, а Берк не хочет, чтобы я об этом знал. Он скрытный человек. Доказательством может служить его замалчивание о жене и ребенке. Я пытался выбросить эту историю из головы, но не могу. Ну, мне и пришло в голову, что вы, джентльмены, могли бы сделать вид, что расследуете какое-то преступление и… ну, вроде бы проводите проверку. Между прочим, есть еще одно дело… Мне трудно говорить об этом… Однако как раз это заставило меня прийти к вам, поэтому я должен вам это сообщить.

– Что же это? – спросил Брендон.

– Случилось так, что Артур Уайт, который работает в Первом национальном банке в Лас-Алидасе, где я директор, живет рядом с Джоном Берком. Я не очень-то горжусь тем, что сделал. Но тем не менее это, казалось, был единственный способ, с помощью которого я мог получить нужную информацию. Вчера днем я вызвал к себе в кабинет Артура Уайта в связи с каким-то другим делом, а затем, как бы случайно, спросил о его соседях Берках. Я сказал, что, как мне известно, Берк болен, и спросил, не знает ли он что-нибудь об этом.

Уайт разоткровенничался и рассказал, что у Берков творятся странные вещи. Большая часть того, о чем он поведал, показалась мне просто сплетнями. В частности, он видел бродягу, проходившего со скатанным одеялом по дорожке позади дома Берка около семи часов вечера во вторник. Уайт подумал, что мистера Берка нет дома, и увидев, что бродяга свернул к его дому, продолжал за ним следить. Он заметил, что бродяга подошел к дому Берков, а миссис Берк вышла с черного хода, бросилась к нему и нежно обняла. Было еще много чепухи, не стану повторять. Я очень сожалел, что поставил себя в такое положение и вынужден слушать все это. Но совершенно ясно, что у Берка не было никакого гриппа.

Поговорив с Уайтом, я снова позвонил Берку, но никто не снял трубку. Тогда я позвонил в Деревообрабатывающую компанию. Лолер сказал мне, что Берк уехал по делу в Финикс, штат Аризона.

Мне полегчало, и я решил выбросить это из головы, но не удалось. Если у Деревообрабатывающей компании обнаружится недостача, моим моральным долгом, конечно, будет восполнить ее. И все-таки странно: когда Берк работал у меня, он ворочал тысячами, и никогда не было ни пенни недостачи… В общем, откровенно говоря, я беспокоюсь. Берк получил эту работу благодаря мне… Я веду себя как старая сплетница… но… – Он на некоторое время погрузился в молчание, затем вдруг взорвался: – Хорошо бы вы, джентльмены, расследовали это дело!

Селби с сомнением взглянул на Рекса Брендона.

– Ну, – сказал он, – мы…

В этот момент зазвонил телефон. Селби взял трубку, и Аморетта Стэндиш сказала:

– Звонит Гарри Перкинс. Он очень взволнован. Говорит, дело важное.

– Соедините, – сказал Селби.

Раздался щелчок, и он услышал взволнованный голос следователя:

– Дуг, это Гарри. Послушай, ты помнишь бродягу, которого позавчера ночью сбил поезд?

– Да.

– Ну так вот. Мы связались с его братом в Финиксе, и брат позвонил и попросил меня поторопиться с расследованием, отвезти тело в Лос-Анджелес, кремировать там и отправить прах в Финикс самолетом. Он прислал пятьсот долларов, что, конечно, очень щедро за услугу, о которой он просит. Ты слушаешь, Дуг?

– Да-да, – сказал Селби. – Продолжай.

– Так вот, мы провели расследование. Доктор Труман произвел вскрытие. Мы отвезли тело в Лос-Анджелес, кремировали и отправили прах в Финикс по указанному адресу. А сейчас авиакомпания известила меня, что не может его доставить из-за отсутствия адресата. Получатель не проживает по указанному адресу.

– Ты получил пятьсот долларов? – спросил Селби.

– Да, они были посланы телеграфом.

– И твою телеграмму доставили?

– Да.

– Ты снял отпечатки пальцев?

– Да. Они у Рекса Брендона.

– Есть еще какие-нибудь способы опознания? Сфотографировали тело?

– Мы – нет, но это сделали люди из железнодорожной компании. Детективы из «Саут пасифик» появились на месте происшествия вчера около полудня.

Они сфотографировали все: место, где нашли тело, само тело – как положено.

– Как имя брата в Финиксе? – спросил Селби.

– Горацио Перн, Межгорная маклерская компания, Первая восточная, шестьсот девяносто.

– Улица или дорога? – спросил Селби. – Насколько я помню, в Финиксе это важно – у них есть и улицы, и дороги, причем улицы идут в одном направлении, а дороги – в другом.

– Я не знаю. Там было написано: «Шестьсот девяносто, Первая восточная»– и все. Но я послал телеграмму по этому адресу, и она была доставлена.

– Я разберусь, – сказал Селби, – и сообщу тебе. – Он повесил трубку и сказал Рексу Брендону: – Я думаю, нам стоит этим заняться. Мне надо кое-что выяснить, на это потребуется минут десять. Давайте через десять минут встретимся у входа. Поедем в Лас-Алидас и посмотрим, что можно узнать.

– О'кей, – сказал шериф.

– Я могу вас подвезти, – предложил Крендол.

– Нет. Тогда вам придется везти нас обратно. Зачем беспокоиться? Мы возьмем служебную машину. Поезжайте домой. Мы займемся этим и через некоторое время свяжемся с вами.

Крендол порывисто протянул руку:

– Я голосовал за вас обоих. Не столько за вас, сколько против Сэма Роупера и его банды. Никакого сотрудничества я не ожидал. Вы вполне могли направить меня к шефу полиции Лас-Алидаса, я даже думал, что так и будет. Но у меня такое чувство, что Вилли Рэнсому это дело не под силу. Я хочу сказать, что вы ничего не потеряли оттого, что так внимательно ко мне отнеслись. Если вам когда-нибудь понадобится друг в Лас-Алидасе, рассчитывайте на меня. Всего вам хорошего.

Когда он вышел, Брендон, весело улыбаясь, посмотрел на Селби:

– Я думаю, это нам поможет, сынок, – сказал он. – Крендол играет не последнюю роль на южном берегу… Что ты, однако, обо всем этом думаешь?

Селби рассказал о телефонном разговоре с Гарри Перкинсом.

– Мне представляется, – сказал он, – что есть какая-то связь между этим таинственным бродягой, которого видели у дома Берка, и человеком, которого сбили на эстакаде.

Брендон покачал головой:

– Ни одного шанса из сотни. Бродяг что блох в собачьей шерсти. Они повсюду: бродят по дорогам, торгуют кастрюлями на тротуарах, голосуют на шоссе по всему округу и говорят, что направляются в поисках работы в Сан-Франциско, Фресно, Лос-Анджелес – любой город в нескольких милях пути. Фермеры в округе не могут найти людей, чтобы вспахать землю или убрать урожай. Когда наступает время жатвы, мало того, что не найти дополнительных рабочих рук, но и местные работники объявляют забастовку, как раз в самое горячее время.

– Ну что ж, – сказал Селби, – думаю, что вам надо послать телеграмму шефу полиции Финикса и попросить его заняться расследованием. Я не хотел говорить Крендолу, что мне сказал по телефону Перкинс. Подумал, пусть лучше он пока не знает об этих событиях.

– О'кей, – сказал Брендон, – пошлем телеграмму, а потом поедем в Лас-Алидас. Я хочу поговорить с миссис Берк.