Текст книги "Владычица Жемчужины"

Автор книги: Эрик ван Ластбадер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 41 страниц)

– Если ты изменишь себя, мужчины не будут делать больно.

Джура рассмеялась.

– Ты шутишь! – В ее миловидном личике было что-то дикое и неприрученное. Под плащом молодой женщины виднелась туника, сквозь которую просвечивало соблазнительное тело. – Я родилась тускугггун самого последнего сорта. Вся моя жизнь прошла на улице Изингласс, так что на перемены нет никакой надежды.

– И все же здесь, у этого самого алтаря, ты изменилась, – заявила Риана. – Разве ты не чувствуешь?

– Кажется, я могу остаться без обещанного гонорара, – ехидно сказала Джура. Бросив меч, она стала рыться в мундире хааар-кэута. Через секунду лооорм вытащила монеты. – Здесь больше, чем он обещал. – Она шагнула к двери. – Вы ведь не остановите меня и никому не расскажете?

– Можешь быть спокойна, – ответила Риана.

– Купи себе что-нибудь, – добавила Элеана.

Несколько секунд Джура стояла ошарашенная, а потом хитро усмехнулась.

– Изменить себя, кажется, так ты сказала? – Монеты весело позвякивали в маленьком кулачке. – Я не забуду, что здесь случилось, и тебя не забуду. – Джура беззвучно исчезла.

Сорннн СаТррэн собирался вернуться в Аксис Тэр побыстрее – там его ждали обязанности прим-агента и члена кундалианского Сопротивления. По пути он надеялся узнать новости о регенте и Маретэн.

Однако у коррушской степи, как и обычно, были свои планы. Не успел прим-агент отъехать от За Хара-ата и на двести метров, как встретил двух коррушей Расан Сул. Как и сам Сорннн, они носили одежду из толстой полосатой ткани и покрывали головы традиционными синшалями. Хотя один из коррушей был очень стар, а другой молод, у обоих были бороды. Лица загорели, кожа потрескалась, светлые глаза смотрели на Сорннна очень серьезно, даже жестко, как смотрят те, кто родился и вырос в суровом климате Великих северных равнин. Небо было чистым, за исключением одного неподвижного облака.

– Приветствую, ва тарабиби, – сказал старик. У него были впалые щеки, кожа цвета коррушской степи и мягкий, но уверенный голос. Старика звали Насака, он знал Сорннна еще маленьким мальчиком. Молодой корруш, телохранитель Насаки, носил имя Бакеш. Высокий, сильный и надежный, он не умел говорить, так что ему не были страшны даже пытки Джени Серии.

– Приветствую, мудрейший, – ответил Сорннн. – Что привело тебя в За Хара-ат?

Насака улыбнулся, обнажив редкие белые зубы.

– Я приехал помолиться за твоего отца здесь, на святой земле. – Старец погладил спутанную седую бороду. – Это он привез тебя к коррушам, ва тарабиби, и любовь к этой земле у тебя в крови.

– Вы оказали огромную честь тем, что пришли сюда. – Сорннн знал, что старик прибыл не только молиться, и Насаке это было прекрасно известно.

Старый корруш поднял руку.

– Пойдем пройдемся, – попросил он.

Они пошли по периметру За Хара-ата. Сначала казалось, что они топчутся на месте – таким огромным был древний город. Вскоре спутники поднялись на невысокое плато, не защищенное ионным полем, которым кхагггуны загородили в’орнновский лагерь. Убогие лачуги деревеньки Им-Тэра оказались так близко, что можно было разглядеть коррушей Бэйи Дас, занимающихся повседневными делами.

Насака тут же повернулся к Сорннну. Казалось, глаза старика пронзают прим-агента насквозь.

– У нас недавно были Горы, которые рассказали, что гэргоны стараются натравить друг на друга капудаанов пяти племен, чтобы началась религиозная война и мы поубивали друг друга.

– Раз вы теперь знаете правду, почему бы не собрать совет вождей, чтобы разрядить опасную ситуацию?

– Некоторых, без сомнения, удастся убедить, но большинство коррушей и слушать ничего не захотят. Тлеющие угли вековой ненависти гэргоны раздули в пламя. Простые корруши уверены, что это – Ши-адж, священная война, предсказанная Джихарром. На самом деле эта война угрожает нам полным самоуничтожением!

Из синей глубины небес к ним спустилась птица, громким пением оживившая мертвую тишину степи. Сорннн и Насака шли дальше, ничего вокруг не замечая.

– Насака, мы не можем допустить, чтобы такое случилось. Мы должны как-то остановить фанатиков.

– Да, но Джени Серии уже вооружаются, Горы рассказывают, что и Гази Каны готовятся к войне. На границе этих двух племен не раз возникали перестрелки.

– А Расан Сул тоже вооружаются?

– Пока нет, да только это всего лишь вопрос времени. – Насака поднял руку. – Знаю, что тебя волнует, мы уже начали складировать пряности в безопасных местах.

Сорннн покачал головой.

– Меня волнует не только торговля пряностями, Насака! СаТррэнов и Расан Сул связывает многолетняя дружба. Могу ли чем-нибудь вам помочь?

– Нам нужны твой опыт и знания, чтобы бороться с коварством гэргонов и его ужасными плодами. Ты будешь защищать Расан Сул, когда начнется война?

Сорннн был поражен.

– Насака, я очень беспокоюсь за Расан Сул, всех коррушей и мой бизнес, но я прим-агент и не могу оставить свой пост. Регент мне просто не позволит, не говоря уже о гэргонах.

Насака кивнул.

– Я знал, что ты так ответишь, поэтому мне вообще не советовали с тобой встречаться.

– И все же ты решил по-другому?

– Мне казалось, что ты сможешь нам помочь.

– Боюсь, я тебя разочаровал.

– Не бойся и ни о чем не жалей, ва тарабиби, в этом секрет счастья, – проговорил старик. – А фалах катра. До скорой встречи.

Со стороны создавалось впечатление, что алтарь придвинут к самой стене подсобки, но при более тщательном осмотре это оказалось не так. На самом деле между стеной и алтарем было больше метра, в это пространство и залезла Элеана. Встав на корточки, она постучала по каменной плите в определенном ритме, и стена бесшумно отодвинулась. Элеана скользнула в образовавшийся лаз, следом Тигпен и последней – Риана, с опаской посмотревшая на дверь, за которой скрылась Джура.

Стена тут же встала на место, и Риана огляделась. Они были в огромной шахте, которая освещалась стоявшими в нишах лампами. Все трое стояли на каменной площадке, откуда спускалась элегантно изогнутая, головокружительно крутая лестница, по которой девушка и раппа пошли вслед за Элеаной.

Риане не нравился этот окольный путь во дворец регента, но, как и предупреждала Джийан, у них не было выхода.

Курган жил во дворце уже несколько месяцев, и когда Дар Сала-ат с помощью Кольца Пяти Драконов пыталась открыть дверь Хранилища, он уже вовсю рыскал по пещерам. Подземный вход со стороны Пустой улицы был небезопасен. В ночь переворота кто-то заметил там Аннона и Джийан, потому что слишком уж быстро кхагггуны прибыли за ними в Каменный Рубеж.

Отбросив грустные мысли, Риана коснулась плеча Элеаны.

– Не беспокойся, – прошептала подруга, – заклинание действует просто замечательно. – Она пожала руку Рианы, и на секунду их взгляды встретились.

Бежавшая впереди Тигпен на этот разговор не обратила внимания. Раппа уже давно услышала странный звук – не то дыхание огромного животного, не то гул какого-то двигателя. На самом деле это было ни то, ни другое. Когда девушки оказались на последней ступеньке лестницы, стало ясно, что грохочет ритмичная музыка.

Все трое шли по узкому коридору с таким высоким потолком, что из-за плохого освещения его не было видно. Стены коридора казались идеально гладкими и блестящими.

– Над нами ночной клуб «Цтонн», – объявила Элеана, показывая на бронзовые двери. – О нем не знают ни регент, ни кхагггуны. Дети тайно приходят сюда танцевать.

– Кундалианские?

– И кундалианские, и в’орнновские, – ответила Элеана. – Разве не глупо с их стороны?

– А откуда тебе об этом известно?

– В «Цтонне» встречаются бойцы Сопротивления и помогающие нам в’орнны.

– А что, много в’орннов помогают кундалианам? – спросила Тигпен.

– Кроме Сорннна и Сахора? – добавила Риана.

Элеана кивнула.

– Например, нам помогает один из дэйрусов. Они ведь не понаслышке знают, что такое унижение и дискриминация.

Риана и ее спутницы приближались к бронзовым дверям клуба, которые оказались приоткрыты. У самых дверей стоял высокий бледный дэйрус и разговаривал с молодыми кундалианами, возможно – бойцами Сопротивления. Врач бросил на подошедших любопытный взгляд, и Тигпен поспешно отступила в тень. Было неясно, заметил ее дэйрус или нет.

– Интересно, что они замышляют? – Риана была явно заинтригована.

– Пойдемте, – прошипела раппа, с опаской поглядывая на любопытного дэйруса. – Нельзя терять ни минуты.

Они прошмыгнули мимо группы заговорщиков и завернули за угол.

– Будешь делать, как я скажу, – прошипел Нит Нассам, – и никакой самодеятельности.

Они были в апартаментах Кургана. Регенту больше нравились встречи в Храме Мнемоники, но, похоже, Ниту Нассаму по вкусу врываться к нему без приглашения. Коллекция оружия на стене немного успокаивала Кургана, хотя гэргон не обратил на нее ни малейшего внимания.

– Как скажешь.

– Правильно, – одобрил Нит Нассам. Его биосхемы мерцали золотым и зеленым. – Скажи, что ты знаешь об Ориениаде?

– Ориениад – правящий орган саракконов.

– Расскажи мне что-нибудь из того, что я не знаю.

Курган молчал.

– Ясно. – На губах гэргона заплясала странная улыбка. – Ты знал, что Курион был членом Ориениада?

Курган постарался скрыть удивление.

– Нет, не знал.

– Раз уж ты так хорошо разбираешься в саракконах, может, объяснишь, что такой высокопоставленный капитан делал в Аксис Тэре? Зачем скрывался? Чем они занимались с Нитом Батоксссом? Теперь мне ясно, что Товарищество не имело ни малейшего понятия об истинной жизни покойного гэргона. И если узнаешь, что связывало его с Курионом, я разрешу тебе находиться в лаборатории Нита Батокссса.

– Считай, что я уже узнал.

Нит Нассам улыбнулся еще шире.

– Увидим, – сказал он и исчез.

Курган задумчиво смотрел вслед техномагу, мозг правителя лихорадочно работал. Затем регент вздохнул с облегчением и уже собирался надеть тунику, когда в дверь постучал перв-капитан Квенн.

– Войдите, – бросил Курган.

Перв-капитан бодро пересек комнату и подошел к регенту. От начищенных доспехов Квенна по комнате заплясали миллионы солнечных зайчиков. Перв-капитану очень нравились апартаменты правителя Кундалы: обстановка такая же скромная, как и у него самого. Молодой регент был совсем не похож на отца. Как здорово, что он уже успел выбросить из дворца всю рухлядь.

– Регент, в главном зале вас ждут чиновники с докладными записками, законопроектами, петициями и воззваниями, а также баскиры, месагггуны и кундалиане. Многие из них ожидают с самого утра.

– Перв-капитан, вы стали очень похожи на чиновника, не думаю, что это мне нравится, – едко сказал Курган, наконец выбрав тунику. – У меня есть для вас поручение. Найдите мою сестру Маретэн. Кажется, она исчезла. Используйте все свои знаменитые источники информации.

– Регент…

– Законные и не совсем, перв-капитан. Это приказ.

– Да, регент. – Квенн помог Кургану надеть тунику из матовой темно-коричневой ткани. – Я слышал, что…

– Что? – резко обернулся Курган.

– Подчеркиваю, это слухи и не более, но какую-то тускугггун видели далеко на севере.

– Глупости, это точно не Маретэн.

– Тем не менее я наведу справки.

– Как считаете нужным. – Перв-капитан отличался добросовестностью, что очень нравилось Кургану, – настоящий профессионал, аккуратный во всем.

В дверь постучали, и Квенн пошел открывать. Через секунду он вернулся.

– Дождевой Червь просит аудиенции.

Курган отвернулся от зеркала, где разглядывал свое отражение.

– Ах да, однорукий. – Регент рассмеялся, увидев, как поморщился перв-капитан.

– Мы ведь не просто так дали нашим шпионам клички, – с обидой сказал Квенн.

– Тогда почему они такие идиотские? – Курган надел темные краги и несколько раз щелкнул пальцами. – Отметьте, перв-капитан, с сегодняшнего дня мы даем шпионам имена распутных лооорм.

Квенн снова поморщился.

– Регент, они поставляют такие сведения…

– Ну ладно, – раздраженно проговорил Курган. – Ведите его сюда. Только предупреждаю, перв-капитан, у меня всего пять минут.

Через секунду Квенн привел грязного кундалианина с красными глазами. Он был горбат, без одной руки и ноги. Несмотря на пытки в камере под регентским дворцом, его память не пострадала. Он смог очень точно описать кундалианских девушек, которых видел на рынке.

– Вызвать отряд хааар-кэутов? – спросил Квенн после того, как нищий скрылся, получив щедрую мзду.

– Да. – Курган поднял руку. – Хотя, с другой стороны, перв-капитан, может быть, лучше пойти нам с вами вдвоем…

– Без охраны?

– Там, куда мы пойдем, – сказал Курган не терпящим возражений тоном, – телохранители будут только мешать. – Он поспешно накинул дорожную накидку. Из секретных ящиков он достал несколько миниатюрных кинжалов. На лице регента играла странная и, по мнению Квенна, тревожащая улыбка. – Мы ведь не хотим спугнуть наших птичек, не так ли, перв-капитан?

Джийан обсуждала с конарой Инггрес переписывание и распространение давно потерянного текста «Величайшего Источника» – одной из священных книг Миины, когда ей внезапно стало не по себе. «Опал раскололся», – почему-то решила она. Быстро извинившись, колдунья припрыгнула в келл и нашла на полу растерзанную Перрнодт. Рядом валялся треснутый опал.

– Перрнодт! – вскричала она, падая на колени возле подруги. – Милая моя, что случилось?

Бледные губы Перрнодт беззвучно зашевелились. Взяв ее на руки, Джийан наложила Житницу Земли. Но заклинание не работало, мешало что-то необъяснимое, будто его живительная сила вытекала из сотен тысяч крошечных дырок в ауре Перрнодт.

– Держись! – просила Джийан, обращаясь к духу дзуоко. – Просто держись.

Колдунья наложила Проникающее заклинание, однако даже это базовое заклинание Осору, призванное определять природу вещей, не сработало. Тогда она применила Пересекающего Гостя, распознающее заклинание посложнее. Джийан увидела потоки энергии, словно личинки разъедающие ауру Перрнодт. Аура есть у всех существ, по сути, это физическое проявление духа наподобие Аватар – существ, принимающих души магов во время пребывания в Иномирье. У обладающих Даром магов и друугов аура особенная. Она, словно ров с водой, защищает от заклинаний и злых существ.

То, с чем столкнулась Перрнодт, было таким сильным, что, когда дзуоко заглянула в опал, ее аура оказалась серьезно повреждена. Чтобы оказать такое воздействие на друугов, которые в принципе сильнее любой рамаханы, энергия должна быть воистину необыкновенной. Как же так вышло? Джийан стало страшно.

Перрнодт задрожала. Прожорливые личинки продолжали вгрызаться в ауру, выедая огромные дыры. Джийан накладывала заклинание за заклинанием из своего внушительного арсенала, и, тем не менее, ни одно из них не помогало. Колдунья понимала, что для того, чтобы спасти подругу, ей, по крайней мере, нужно понять, что произошло.

– Перрнодт… Перрнодт, что ты увидела, когда заглянула в опал? Ты нашла пропавших рамахан?

Дзуоко зашевелилась, и Джийан, почувствовав ее боль, чуть не отшатнулась.

– Я их видела, – чуть слышно прошелестела Перрнодт. – Они не пропали.

– Где же они?

– Спрятаны. Их спрятали.

– Что с ними случилось?

– Их натравили друг на друга. Тех, кто не повиновался, мучили, а когда они все рассказали, отдали тем, кто покорился, чтобы разъединить и лишить воли.

– Это ужасно! – воскликнула Джийан. – Кто же это сделал? Кто заставил их убивать друг друга?

– Это… – Перрнодт билась в агонии. – Это соромианты.

– Невозможно! У соромиантов не хватит сил.

– Теперь хватит.

– Что ты имеешь в виду?

Из глаз Перрнодт потекли кровавые слезы, голова безвольно опустилась. Похоже, она бредила. Джийан почувствовала, как ее охватывает отчаяние. Перрнодт умирает. Колдунья не могла этого допустить, но все же оказалась совершенно бессильна в этой страшной ситуации. Ни одно из заклинаний Осору не помогает!

И тут Джийан решилась. Оставалось еще одно средство, которое могло спасти Перрнодт. Но когда-то колдунья сама отказалась от него и поклялась больше никогда не использовать. Ее дар провидицы! Джийан знала, на что идет. Ведь однажды открыв потайную дверцу, обратно уже не вернуться. А то, что лежит за дверцей, прекрасно известно каждому и даже описано в книгах, – полное безумие.

Джийан колотило, как при малярии, и все-таки, взглянув на бескровное лицо Перрнодт, она поняла, что выбора нет. Если есть хоть какой-то шанс спасти дзуоко, нужно его использовать.

Вот Первая Матерь сломала волшебные замки, которые сооружала много лет, когда талант провидицы уж слишком рвался на свободу. Время превратилось в дождевую лужу, на которой поднялась такая зыбь, что у Джийан закружилась голова, и ей стало страшно. Казалось, что, слепая от рождения, она внезапно прозрела, и первым, что она увидела, был ужасный хаос. Затем все в новом мире внезапно изменилось и встало на свои места.

Среди перепутанных нитей жизни Джийан нашла жизнь Перрнодт. Следя за ее многочисленными переплетениями (ведь у любой жизни может быть бесчисленное количество будущих), Первая Матерь отыскала то, что ей было нужно. Затем она увидела дух Перрнодт, съежившийся, не способный поддерживать жизнь физического тела. Как и предполагала Джийан, именно знание натуры друугов помогло понять, что происходит с дзуоко. Было совершенно очевидно, что действовать надо быстро, пока процесс не стал необратимым.

Перрнодт убивали вовсе не волшебные личинки, разъедающие ауру, а кси-вирус. Личинки были своего рода авангардом, прокладывающим путь для кси-вируса, чтобы тот мог беспрепятственно миновать ауру Перрнодт и войти в ее дух через Врата Кривого Зеркала.

Джийан уже сталкивалась с кси-вирусами, потому что в свое время тщательно изучала Пятнадцать Духовных Врат, которые поддерживают духовное и физическое здоровье индивида, защищая от пагубных воздействий извне. Каждые из Духовных Врат были восприимчивы к определенным кси-вирусам, которых создали для того, чтобы держать рамахан в узде, не позволяя возвышаться. Это поддерживало зыбкий баланс между мужчинами и женщинами ордена. Хотя за несколько столетий нашлось немало умельцев, сумевших не только блокировать действие кси-вирусов, но и использовать их в своих целях.

Джийан закрыла глаза и погрузилась в Айяме – глубокий транс Осору. Вот она прошла йихе – отделение от телесной оболочки, и ее Аватара – великая Рас Шамра – уже парит над серо-бело-черным простором Иномирья.

Вдалеке, частично скрытые черной зубчатой грядой гор, Джийан увидела страшные очертания Ока Айбала – Аватары волшебника Кэофу. Из угла Ока капали зараженные кси-вирусом слезы, словно дожидаясь подходящего момента, чтобы заразить ауру Перрнодт. Присутствие Ока Айбала было еще одним подтверждением (хотя Джийан в нем и не нуждалась) крепнущей мощи Темной Лиги.

Первая Матерь знала, что нужно действовать быстро, пока Око не заметило пришелицу и не направило на нее свой темный свет. Подлетев к ручейку кси-вируса, она начала накладывать Великий Колокол. Этот вид кси-вируса разъедал истину, превращая ее в ложь, поэтому единственным нейтрализатором был чистый тон ударов Великого Колокола. Трудность состояла в том, что удары Колокола слышались только на расстоянии ста метров, поэтому Джийан боялась, что Око Айбала заметит ее, прежде чем она успеет наложить заклинание.

Джийан пошла на снижение, пролетая низко над поверхностью Иномирья. Рас Шамре помогали теплые воздушные потоки, которые дули у самой земли. До кси-вируса, застывшего в форме сосульки, которая торчала из угла Ока, оставалось примерно триста метров. Приблизившись, Первая Матерь обнаружила, что вирус принял телесную оболочку – шарообразное, волосатое паучье тело, из которого торчали щупальца. Мерзкое чудище шевелилось, чувствуя, что путь к Вратам Кривого Зеркала Перрнодт расчищается.

Осталось двести метров, и Джийан стало казаться, что она не успеет. Аватара не могла махать крыльями, чтобы лететь быстрее. Рас Шамра лишь слегка сгибала мощные крылья, словно помогая теплому потоку. Сто пятьдесят метров, и Око Айбала замигало и начало поворачиваться в ее направлении.

Похолодев от страха, Джийан позволила Аватаре лететь на полной скорости, и Рас Шамра метнулась к земле. Око Айбала покраснело, зрачок запульсировал – Рас Шамра обнаружена. Почувствовав нарастающую опасность, Первая Матерь резко свернула налево, и волна энергии пронеслась мимо, обжигая живот ее Аватары. Око пыталось заставить колдунью подняться, чтобы ударить поточнее, и Джийан поняла, что этому нужно сопротивляться изо всех сил.

Осталось двадцать метров, когда третий огненный залп перевернул Аватару на спину. Рас Шамра выправилась и, едва собравшись с силами, полетела прямо на следующий выстрел. Огненный поток с камнями оцарапал грудь Рас Шамры и опалил кончики крыльев. Она снижалась на волосатого паука, в который превратился вирус. Еще немного, еще совсем чуть-чуть. Пока Око готовилось нанести смертельный удар, Джийан прошептала последние слова заклинания.

Чистые протяжные звуки Великого Колокола разошлись волнами. Когда звуковые волны достигли кси-вируса, тон ударов изменился, звук стал выше, будоража Иномирье. Негромко вскрикнув от боли и удивления, волосатый паук разбился, как хрустальный бокал о каменную стену.

Око Айбала смотрело прямо на Джийан, пытаясь угадать, куда она повернет, чтобы сжечь ее дотла. Но Рас Шамра и не думала поворачивать. Она полетела прямо на Око, сердце бешено билось в расцарапанной груди колдуньи. Вблизи Око казалось огромным, и Первая Матерь рассмотрела маленьких злых жучков, копошившихся на его выпуклой поверхности.

Джийан чувствовала концентрацию силы Кэофу и понимала, что Око будет атаковать. Тем не менее она продолжала лететь прямо на расширившийся зрачок. Поток смертельной энергии уже вырвался из него, и в это самое мгновение Джийан погрузилась в Айяме и, захлопнув невидимую дверцу, покинула Иномирье.

Потрясенная колдунья открыла глаза. Она была в келле монастыря Плывущей Белизны и держала на руках Перрнодт. От волшебных личинок и кси-вируса не осталось и следа. Первая Матерь наклонилась и поцеловала липкий лоб подруги. Пульс и дыхание возвращались к нормальному ритму. Перрнодт в безопасности!

Джийан наложила Житницу Земли, окутавшую обеих женщин целительным теплом. Сильно болела голова, а на коже остались ожоги от вспышек огненной энергии.

Значит, соромианты вернулись, причем их сила возросла многократно. Чем это объяснить? Какую ужасную жертву они принесли в обмен на возросшую власть? Первая Матерь взглянула на бледное изможденное лицо Перрнодт, и ее руки сжались в кулаки. Почему же Миина просто не перебила соромиантов? Но, вспомнив Миннума, колдунья тут же исполнилась благодарности Великой Богине за ее милосердие.

Повернувшись к Перрнодт, Джийан нежно провела рукой по ее щеке и заговорила, пытаясь привести дзуоко в сознание.

– Перрнодт, Перрнодт, – шептала колдунья, и дзуоко открыла глаза, – ты в безопасности, я уничтожила кси-вирус. Теперь все в порядке.

Однако, увидев глаза Перрнодт, бледные, какого-то страшного мучнистого цвета, Джийан поняла, что это не так.

– Что случилось, Перрнодт?

– Джийан, я ослепла. – Внутренний голос дзуоко был слабым и прерывающимся. – Меня ослепила Темная Лига.

– Пресвятая Миина! – вскричала Джийан. – Как же так вышло?

– Они… наказали меня.

Джийан с опасением взглянула на подругу. Несмотря на действие Житницы Земли, Перрнодт была по-прежнему слаба. Первая Матерь понимала, что сейчас не стоит продолжать расспросы, но она просто не могла удержаться.

– Почему они тебя наказали, Перрнодт? Неужели ты раскрыла их секрет?

– Источник их силы…

– В чем он заключается?

– Другие…

– Другие? – Джийан наклонилась еще ниже. – Кто такие другие?

– Монастырь.

Колдунья нахмурилась.

– Монастырь? Да, ты в Плывущей Белизне.

– Нет, нет, нет.

Дзуоко слабела, снова впадая в беспамятство, чтобы быстрее оправиться от физической и психической травмы.

– Перрнодт, Перрнодт, о чем это ты? Где наши рамаханы?

– Нет, нет, нет… – Голос Перрнодт постепенно затих.