Текст книги "Любовь черного лорда"

Автор книги: Энн Стюарт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Глава 20

Обоняние подсказало Эмме, где она находится. Это был столь знакомый ей запах… Вареная капуста. Всего-то вареная капуста, но девушка ощутила невыразимый ужас. Стараясь не шевелиться, Эмма медленно открыла глаза. Вокруг царит темнота. Она лежит на тонком матрасе. В комнате холодно. Сомнений нет – она на Крауч-Энд. В доме кузины Мириам.

Эмма попыталась сесть, но ей не удалось это сделать – тело буквально свело от боли. Голова закружилась, к горлу подступила тошнота, и она без сил рухнула обратно на свое жесткое ложе.

Как она здесь очутилась? Кто привез ее сюда?

Она помнила лишь, как кто-то подкрался к ней сзади и зажал ей нос и рот дурно пахнущей тряпкой. Несколько секунд она отчаянно сопротивлялась, а потом провалилась в черную пропасть.

И все-таки пусть она не знает, кто ждал ее на ночной улице, кто заплатил за это злодейство, ей теперь известно. Эмма и прежде испытывала страх перед своей кузиной, но сейчас это было уже совсем другое чувство – безмерный ужас. Мириам предъявит ей счет за все. И если наказание за какую-то оплошность в домашнем хозяйстве всегда было суровым, то какую кару мисс де Винтер сочтет возможной за смертные грехи – смертоубийство и блуд?

Эмма снова пошевелилась, но теперь осторожнее, чтобы избежать головокружения и тошноты. Ей удалось сесть. Девушка стала вглядываться в темноту, пытаясь понять, где именно находится. Скорее всего, это одна из пустых комнат в мансарде. Когда-то они предназначались для слуг, но Мириам никому не позволяла жить в доме – даже преданной Герти. Эмма встала и, пошатываясь, пошла к двери. Удивительно, но она оказалась открытой. Девушка вышла в коридор. Сердце ее стучало так громко, что Эмма испугалась, не услышит ли этот стук кузина Мириам.

Она дошла до лестницы, полагаясь при этом не столько на зрение, сколько на чутье. Весь дом был погружен во тьму – такой черный и безмолвный, как сама смерть.

Эмма сняла туфли. Она умела двигаться по этому дому совершенно бесшумно, и теперь это умение должно было сослужить ей добрую службу. Сделав несколько шагов по узкой лестнице, девушка внезапно остановилась. В воздухе витала беда – беда для нее. Ощущение это оказалось настолько отчетливым, что Эмме нестерпимо захотелось повернуться и бежать, бежать как можно дальше и быстрее. Но куда же здесь побежишь… Она прекрасно знала этот дом, даже лучше, чем сама Мириам. Пожалуй, Эмма смогла бы найти тут местечко, где можно было бы спрятаться.

Интересно, что сейчас: вечер, глубокая ночь или час перед рассветом? А какой день? Сколько она пролежала здесь без сознания?

Рано или поздно за окном посветлеет. Если к этому времени она успеет найти себе убежище, появится шанс спастись. Нужно собраться с мыслями и действовать.

Эмма спустилась по лестнице и застыла в коридоре. Когда глаза немного привыкли к темноте, девушка поняла, что дверь в маленькую гостиную – кабинет Мириам – открыта. Она, словно наяву, увидела свою кузину – злую, предвкушающую расправу над преступницей. Мириам умела заставить Эмму признаться даже в несовершенных грехах…

Сколько раз ей приходилось это делать… Но сейчас, когда грехи были реальными, она вовсе не собиралась каяться в них. Нет! Она не будет этого делать! Девушка повернулась, чтобы идти дальше, и вдруг услышала слабый стон.

Эмма Ланголет никогда не была трусихой. Стараясь ступать как можно тише, она подошла к двери, в надежде, что сможет что-нибудь разглядеть. В камине догорали поленья, наполняя комнату теплом. Этого тусклого света оказалось достаточно для того, чтобы Эмма увидела на полу неподвижную фигуру женщины.

– Герти! – мгновенно забыв об осторожности, девушка бросилась к служанке.

Слава богу! Герти была жива. Но тут Эмма с ужасом заметила, что одежда старой служанки порвана, а лицо и руки покрыты ссадинами и синяками.

Герти что-то шепнула, но Эмма не разобрала слов. Она опустилась на колени и склонилась к служанке поближе.

– Что случилось, Герти? Кто тебя избил? Где кузина Мириам?

Герти с трудом могла шевелить разбитыми губами.

– Беги, Эмма… Скорее уходи, пока они не…

Комната озарилась светом свечей в канделябре. Герти замолчала – возможно, навсегда. Эмма повернулась на свет.

Больше двух месяцев не видела она свою кузину и уже забыла, насколько устрашающе может выглядеть мисс де Винтер. Мириам стояла в дверях. На ее лице застыла гримаса ненависти и осуждения. Темное платье висело на худом теле. Присмотревшись, Эмма увидела на нем пятна крови.

– Мириам, – прошептала она, стараясь справиться с приступом страха.

– Очень мило с твоей стороны вернуться наконец домой, – это было сказано ледяным тоном. – Я не сомневалась, что ты постараешься скрыться от заслуженной кары.

Эмму охватила дрожь. Она боялась представить, какую судьбу уготовила ей Мириам.

– Что ты сделала с Герти?

– Она согрешила, – кузина пожала плечами. – За это ее следовало наказать. Она замышляла недоброе дело и поплатилась за это.

– Да о чем ты говоришь? Добрее Герти трудно найти человека!

– Она хотела помешать мне. Заявила, что я не имею права поступать так. Сказала, что не позволит мучить тебя. Как будто я собиралась тебя мучить, – Мириам презрительно усмехнулась. – Герти приняла справедливость за жестокость. У меня не было другого выхода, кроме как наказать ее. То же самое произойдет с тобой. На самом деле это будет тебе во благо. Чистая смерть лучше грязной жизни. Но я не обещаю тебе легкой кончины. Душа должна очиститься страданиями.

Эмма изо всех сил старалась побороть ужас. Герти у ее ног совсем затихла, слышалось лишь негромкое, прерывистое дыхание.

– Зачем тебе убивать меня, Мириам? Я ведь ушла из дома и не претендую на свое состояние. Деньги остались тебе. Распоряжайся ими, а про меня забудь.

– Не могу, – Мириам была непреклонна, – да и не хочу. Это он хотел бы оставить тебя в живых, чтобы потешиться тобой, но этого не позволю я. Кому, как не мне, знать твою порочную сущность! Я знаю, как ты жаждешь удовольствий. Он не получит тебя. Никто не получит.

– Кто, Мириам? О ком ты говоришь?

– Полагаю, обо мне.

Услышав этот голос, Эмма ужаснулась еще больше, хотя больше уж, казалось, и некуда. Она и думать забыла об этом человеке… Стоило ей взглянуть на негодяя, и девушка тут же поняла, кто притащил ее в этот дом.

– Лорд Дарнли, – прошептала Эмма.

– К вашим услугам, мисс, – мерзавец отодвинул Мириам, переступил через Герти и подошел к Эмме. – Мы с вашей кузиной заключили временный союз. Впрочем, она, очевидно, так не считает, – он перевел взгляд на Мириам. – Я не хочу, чтобы она умерла. По крайней мере, до тех пор, пока я не удовлетворю свои желания.

– Ее следует покарать.

– Всему свое время. Можете даже поприсутствовать. Вам ведь нравятся подобные сцены? Я слышал, как вы дышали за моей спиной, пока я расправлялся со служанкой.

– Ну нет! – крикнула Мириам. – Сначала я убью ее, а потом можете удовлетворять свои желания!

– Интересное предложение. Чувствуется фантазия. Здесь я вам не соперник… Девка нужна мне живой. Я хочу, чтобы она кричала и сопротивлялась. Впрочем, вы можете молиться за ее душу, пока я буду заниматься ее телом.

– Безбожник!

Мириам сжала кулаки и бросилась на Дарнли. Он схватил ее за руки, но Эмма не стала ждать, что за этим последует. Девушка стремглав выскочила из гостиной и устремилась по коридору, осознавая одно – она бежит от собственной смерти.

Эмма с разбегу ударилась обо что-то большое и теплое – что-то такое, чего раньше в этом доме не было. Она было вскрикнула, но это «что-то» оказалось с руками. Широкая ладонь тут же закрыла ей рот. Девушка отчаянно пыталась вырваться из железных тисков, но тут голос, который она и не думала больше услышать, прошипел ей в ухо:

– Да тише ты, дурочка! Или хочешь, чтобы эти двое нас услышали?

Эмма мгновенно затихла.

Какое счастье! Киллоран пришел за ней. Он спасет ее от этих вурдалаков.

– Как ты меня нашел? – пробормотала девушка сквозь слезы. – Как ты сюда попал? Они убили Герти и теперь хотят…

Граф встряхнул Эмму так, что ее голова дернулась от одного плеча к другому. Этого оказалось достаточно, чтобы она пришла в чувство.

– Тише, – приказал Киллоран, крепко сжимая ее руки.

– Ты ведь не отдашь меня им? Они меня замучают… Убьют…

– Черт возьми, Эмма!

– Но ты ведь говорил тогда, что отдашь меня Дарнли. Он убьет меня, как убил Герти. А Мириам будет смотреть…

– Ради бога, – прошипел Киллоран, крепко прижимая ее к себе. – Я не собираюсь отдавать тебя Дарнли. Хочешь, я убью его?

Эмма вспомнила окровавленную Герти, лежавшую на полу.

– Да, – неожиданно для самой себя сказала она… и тут же отказалась от своих слов: – Нет. Я просто хочу уйти из этого дома. Забери меня отсюда, Киллоран.

– Прости, детка, но мы не можем уйти прямо сейчас. Мне надо закончить одно старое дело.

– Нет! Умоляю, нет!

И тут послышались шаги. Мерцание свечей в канделябре возвестило о приближении врага, и Эмма потянула графа прочь. Вернее, не потянула, а попробовала потянуть. Киллоран остался неподвижен. За светом, который становился все ярче, он наблюдал с холодным, невозмутимым любопытством.

В дверном проеме показался Дарнли. Канделябр он держал в левой руке, правая была за спиной.

– Вот и ты, – он словно и не удивился, увидев графа. – Знаешь, Киллоран, ты мог бы и поспешить. Я уже начал бояться, что ты не ответишь на мой вызов. Впрочем, какие были сомнения в том, что похищение этой рыжей ведьмы оставит тебя равнодушным? – он злобно взглянул на Эмму и тут же шутовски поклонился. – С прискорбием вынужден сообщить вам, мисс, что вашей кузины больше нет с нами. Вы же видели, что она набросилась на меня. Я ее слегка толкнул, и мисс де Винтер упала. Виском на ручку кресла… Ваша кузина почему-то была уверена в том, что Господь избрал ее орудием возмездия, – в неверном мерцании свечей улыбка Дарнли показалась Эмме просто кошмарной. – Никак не желала перепоручить мщение мне. – Он перевел взгляд на Киллорана: – Собираешься пристрелить меня? А как же честное противостояние?

– Честное? С тобой? – граф поднял брови – Впрочем, я готов. Можешь выбрать любое оружие, какое только пожелаешь. Как именно ты предпочитаешь умереть?

– Ублюдок, – в голосе Дарнли звучала ненависть. – Ты убил мою сестру. Вы знаете об этом, мисс? Он соблазнил мою дорогую Мод, а затем бросил ее. Бедняжка в отчаянии покончила с собой.

– Остановись! – Киллоран тоже еле владел собой. – Я не соблазнял твою сестру, и ты это прекрасно знаешь.

– Мод сама мне сказала, – не унимался Дарнли. – Я заставил ее рассказать все – все, что случилось. А затем я сделал так, чтобы ни один мужчина не смог коснуться ее впредь…

– Ты взял ее силой, а затем вынудил совершить самоубийство, – Киллоран скрипнул зубами. – Теперь тебя преследует призрак Мод. Так же, как меня.

– Если ты ни в чем не виноват, зачем ей тебя преследовать?

– Да есть причина… Я ведь отказал Мод, когда она обратилась ко мне за помощью. Указал ей на дверь. Она не пожелала назвать имя своего соблазнителя, а я не поверил, что все произошло против ее воли.

– Она хотела меня! – воскликнул Дарнли.

– Она тебя ненавидела.

– Отправляйся к дьяволу!

В правой руке Дарнли оказался пистолет. Раздался выстрел. Поняв, что, должно быть, промахнулся, Дарнли в одну секунду поставил канделябр на пол и бросил оружие. Он кинулся вперед, но не на Киллорана, а на Эмму. Негодяй схватил девушку. Она даже не успела понять, как в его руке оказался нож. Тем не менее, сейчас ее горло покалывало острое лезвие.

– Отпусти ее, Джаспер, – спокойно сказал Киллоран. – Какой тебе прок от того, что она умрет?

– Не скажи, – ухмыльнулся Дарнли. – Тебе ведь не все равно. Ее жизнь для тебя дороже своей. Я перережу ведьме горло, так что она умрет прямо у тебя на глазах, и ты ничего не сможешь сделать. Смотри, я надрезал кожу, но рана пока не смертельная. И попробуй только пошевелиться! Одно твое движение, и я воткну нож по самую рукоятку. Для тебя это будет куда мучительнее, чем если бы…

– Что ж, тогда поспеши, – спокойная интонация исчезла из голоса Киллорана. Теперь в нем звучала скука.

– Хочешь уверить меня в том, что тебе наплевать на девку? Даже не пытайся. Я знаю, что это не так.

– Неужели? – Киллорана словно позабавила такая уверенность Дарнли. – И с каких это пор ты начал подозревать меня в сентиментальности? Убей ее, но только, ради всего святого, побыстрее. Я хочу покончить с этим и вернуться домой, к своей бутылке бренди. Но до этого мне нужно отправить на тот свет тебя, Дарнли. Я и так задержался с этим на несколько лет. А что касается женщин… Все они одинаковы. Так какая мне разница, заберешь ты Эмму с собой в ад или нет?

«Он говорит неправду, – подумала Эмма. – Пытается ввести этого негодяя в заблуждение, чтобы он отпустил меня. Или все-таки?..»

– Я тебе не верю, – заявил Дарнли, но голос его звучал уже не столь уверенно.

– Так я, по-твоему, действительно сентиментальный глупец? Убивай ее, не тяни. Потом я прикончу тебя.

Нож по-прежнему был у ее горла, и Эмма чувствовала, что по шее течет кровь. Киллоран теперь стоял, прислонившись спиной к стене. Казалось, что граф не двинется с места, даже если в доме начнется пожар.

– Тебе не удастся…

Вдруг Дарнли дернулся, и Эмма тут же услышала выстрел. Дарнли рухнул на пол, еще раз оцарапав девушке горло. Она в ужасе схватилась за шею обеими руками, и тут от стены к ней метнулась быстрая тень. Киллоран…

– Все кончено, – граф сжал ее плечи. – Он мертв.

Эмма была чуть ли не в истерике и не сразу поверила услышанному.

– А что, если…

– Я убил его выстрелом в лоб, – Киллоран достал из кармана белоснежный платок и протянул его девушке. – Он мертв, Эмма.

Она ошеломленно смотрела на спокойное лицо графа.

– То, что ты сейчас говорил… это правда? – она не отрывала рук от горла.

– Чего ты от меня ждешь? – Киллоран сам стал вытирать кровь, сочившуюся из-под пальцев девушки. – Что здесь, над телом своего злейшего врага, я поклянусь тебе в вечной любви? Мне нет дела ни до кого и ни до чего. Я ведь уже говорил тебе об этом. Не знаю, что еще я должен сделать, чтобы ты мне наконец поверила.

Эмма отпрянула от Киллорана. Он не стал кидаться к ней – снова отошел к стене и прислонился к ней, само равнодушие.

– Я тебе верю, – она собралась с силами и сказала это без дрожи в голосе. – Пойду посмотрю, что все-таки с Герти.

Эмма пошла к кабинету Мириам. Служанка, безмолвная, неподвижная, лежала на том же самом месте, а кузина около кресла, лицом вниз. Под ее головой чернела лужа крови.

Девушка опустилась на колени рядом с Герти и замерла, боясь поверить в то, что видит. Служанка дышала. Еле слышно, но дышала… Ей нужна помощь! Она громко позвала графа.

Где Киллоран? Эмма думала, что он тут же прибежит, услышав ее крик, но в доме царила абсолютная тишина. Неужели он все-таки ушел, оставив ее с двумя покойниками и еле живой Герти?

Да, ушел… Ему нет дела ни до кого и ни до чего, так он сказал. Она этого не переживет… сойдет с ума… уже сходит… Больше всего сейчас Эмме хотелось разрыдаться, но вдруг Герти еле слышно застонала. Этот стон и вернул девушке разум. У нее еще будет время погоревать, а пока нужно подумать о том, как помочь Герти.

В коридоре послышались шаги, и Эмма радостно встрепенулась. Она готова была броситься вошедшему Киллорану на шею, но это был вовсе не граф. На пороге замер Натаниэль Хепберн.

– Эмма, вы целы? С вами все в порядке?

– Все хорошо. Но Герти… Это старая служанка моей кузины… а сама Мириам… – у Эммы сорвался голос.

– Мы сейчас пошлем за помощью, – он перевел взгляд на Мириам и содрогнулся. – Вам нельзя оставаться здесь. Идемте.

Юноша попытался поднять ее, но Эмма все так же стояла около Герти.

– Как вы здесь оказались, Натаниэль? А где Киллоран?

Ответ на второй вопрос был для Эммы намного важнее, но она уже знала, что не услышит ничего хорошего.

– Как я здесь оказался? Сейчас расскажу. А граф… он ушел.

Натаниэль подошел к камину и зажег свечи в канделябре, стоявшем на доске.

– Ушел? И куда же?

– Понятия не имею, – Натаниэль все-таки поднял ее. – Идемте, Эмма. Нужно послать за помощью. Так как я здесь оказался… Сегодня графу прислали какую-то записку… Она была без конверта, и дворецкий, который ее принес, прочитал, что там написано. Мне Киллоран ничего не сказал, но я сумел выведать у Джеффриса. Правда, не сразу… Слава богу, успел, а то подумать страшно, что здесь могло произойти.

– Все уже произошло. Лорд Дарнли чуть не убил Герти. Кузине Мириам повезло меньше. Я спаслась. Киллоран застрелил Дарнли, а потом повернулся и ушел, – голос Эммы на мгновение дрогнул, но она тут же взяла себя в руки. – Впрочем, я жива, и теперь все будет в порядке. Ну ясно помочь Герти. Вы бегите за доктором, а я останусь с ней.

– Нет, – Натаниэль слегка дотронулся до ее плеча. – На улице вас ждет карета. Леди Селдейн, наверное, с ума сходит от беспокойства, так что ступайте скорее. С вашей служанкой останусь я.

Эмма закрыла глаза… Леди Селдейн ждет ее. Натаниэль поможет Герти. А у нее уже больше просто нет сил…

– Хорошо, – она сделала шаг к двери, – я пойду.

– Пообещайте мне, что больше не сбежите.

– Не сбегу? А куда мне бежать? – прошептав это, Эмма сделала второй шаг, третий.

Она вышла из кабинета Мириам, прошла по коридору, где лежал труп Дарнли, и сказала себе, что больше никогда не переступит порог этого дома. Через мгновение ее уже обнимала леди Селдейн.

– Она ушла.

Киллоран внимательно смотрел на встревоженного Натаниэля.

Не в силах больше стоять, он медленно сполз по стене. Хорошо, что Эмма прошла мимо, глядя себе под ноги.

– Доктор вот-вот придет…

– Нет. Я хочу уйти прямо сейчас.

– Вам нельзя двигаться! Вы, наверное, потеряли много крови…

– У меня и раньше были раны. Сомневаюсь, чтобы эта оказалась такой уж тяжелой, – возразил Киллоран, тщетно пытаясь встать.

– Леди Селдейн послала за своим врачом… Сказала, что он волшебник…

– Я возвращаюсь на Керзон-стрит, – Киллоран удивился тому, как странно – будто издалека – звучит его собственный голос.

– Вы убьете себя.

– Возможно. Но я не хочу умереть рядом с Джаспером Дарнли.

Он все-таки встал на ноги и сделал шаг к двери. Пуля застряла чуть ниже плеча. Граф крепился сколько мог, но боль стала невыносимой.

– Киллоран, да будьте же вы хоть чуточку благоразумным! – в отчаянии воскликнул Натаниэль. – Что, если пуля попала в легкое? Или прошла возле самого сердца?

– У меня нет сердца, – граф попытался улыбнуться.

– Это не так, – покачал головой Натаниэль. – Но Эмму вы в этом смогли убедить. Ну что, сядете сами или усадить вас силой?

– Не надо меня сажать… – буркнул Киллоран.

Силы оставили его, и граф вновь сполз на пол. Неожиданно стены коридора стали складываться над ним, как шалаш. Сейчас они его прихлопнут… Это смерть. Но точно не здесь! Он умрет в своем доме!

– Натаниэль, пообещай мне…

– Все, что угодно.

– Если мне действительно суждено отправиться на тот свет, – прошептал Киллоран, – пообещай, что выполнишь мою последнюю просьбу.

– Да почему вы должны умереть?

– Если я буду звать ее… ты ни в коем случае меня не послушаешься… Если на смертном одре я буду умолять об этом, ты ее не позовешь…

– Но, Киллоран! – Натаниэль пришел в ужас от такой просьбы.

– Обещай мне. Поклянись честью, – в глазах графа была мольба, и это лишило Натаниэля сил сопротивляться.

– Ладно, обещаю…

Зеленые глаза закрылись.

– Пожалуй, ты прав, – прошептал Киллоран.

– В чем именно?

На лице графа появилась слабая улыбка.

– Похоже, сердце у меня все-таки есть…

Глава 21

В Ирландии – на острове, со всех сторон окруженном морем, – воздух был на удивление теплым. «Какие здесь красивые места – не сравнить с Англией», – думала Эмма, любуясь пробивающейся зеленью. Когда она уезжала от леди Селдейн, улицы Лондона были окутаны ледяным туманом. А вот в Ирландии ярко сияет солнце. Без сомнения, она будет здесь счастлива, а как же иначе?

Если она вообще сможет быть счастлива где-нибудь без Киллорана. Но поскольку выбора у нее все равно нет, остается полагаться на здравый смысл. С собой Эмма привезла Герти, которая поправилась на удивление быстро. Служанка у нее рассудительная и не позволит увлечься пустыми мечтаниями.

Теперь Эмма могла вздохнуть свободно. Ей уже не нужно было бояться козней кузины Мириам или этого мерзавца – лорда Дарнли. Здесь она наконец обретет душевный покой. В этом Эмма Ланголет не сомневалась. А если ей и доводилось всплакнуть по ночам в просторной, прекрасно обставленной спальне поместья леди Селдейн, то об этом никто не знал, даже Герти.

Дни шли один за другим, принося с собой успокоение. Эмма погрузилась в состояние выжидания, правда, чего именно она ждала, не знала и сама. В доме почти не было прислуги – лишь пожилые супруги Мерфи да выздоравливающая Герти. Уединение и покой этих мест, прелесть ранней весны понемногу излечивали душу Эммы. К концу второй недели она почти совсем оправилась и теперь надолго уходила из дома, чтобы полюбоваться окрестностями.

Во время одной из таких прогулок Эмма вышла к какому-то старому дому. Здание было окружено кустами и плодовыми деревьями, Когда они зазеленеют и покроются цветами, здесь наверняка будет настоящий райский уголок.

В доме, видимо, давно никто не жил. На крыше даже кое-где виднелся изумрудно-зеленый мох. Часть окон оказалась забита досками. Дорожки давным-давно не чищены. Тем не менее, девушка решила подойти поближе.

Удивительное дело, серый каменный дом вовсе не выглядел мертвым. Казалось, он просто уснул, словно какое-то огромное сказочное существо. Эмма готова была поклясться, что дом лишь ждет, чтобы кто-нибудь снова пробудил его к жизни. Она поднялась на крыльцо и совсем не удивилась, когда дверь распахнулась.

Эмма вошла. Внутри было сыро, пахло пылью, но даже несмотря на это, чувствовалось, что дом ждет хозяев.

Девушка прошлась по комнатам, не чувствуя ни малейшего смущения из-за того, что вторглась сюда без приглашения. Дом оказался большим и удобным – в нем вполне хватило бы места для дюжины ребятишек. При мысли, что такое чудесное место оказалось никому не нужно, сердце Эммы сжалось.

Этот дом приснился ей ночью и потом стал сниться постоянно. Днем ее тоже неудержимо тянуло туда. Она хотела спросить, кому этот дом принадлежал и почему пустует, но не решилась. Эмма имела самые смутные представления о том, какие события происходили в Ирландии в прошлом и происходят в настоящем, но предположила, что это собственность какого-нибудь из католиков, не пожелавших остаться на острове.

Девушке захотелось купить эту землю, и сие желание немало удивило ее саму. По какой-то непонятной причине все здесь напоминало ей о Киллоране. О том Киллоране, которого, как ей казалось, она смогла разглядеть в человеке, задевшем на себя маску негодяя и циничного прожигателя жизни. Дом напоминал ей о Киллоране, которому она отдалась… и сделала бы это снова, если бы он только пожелал этого.

Безумная надежда… Граф ее не любит. Эмме пришлось напомнить себе сей печальный факт. Для Киллорана она была игрушкой. Ну, может быть, он немного увлекся ею, но стоило графу получить то, чего он на одну ночь пожелал, и он тут же дал ей понять, что эта ночь закончилась, и настало утро. В жизни лорда Киллорана ей нет места.

Ладно, она больше не будет о нем думать. Лучше станет думать об этом чудесном доме, ведь женщина может любить дом, а не мужчину. Дом уж точно не разобьет ей сердце… Не заставит плакать ночами. Она найдет возможность приобрести эту землю и дом со всеми прилегающими постройками и садом. И тогда наконец почувствует себя счастливой.

Эмма ходила туда каждый день и не в силах была не войти в дом. Она хотела там немного прибрать и решила как-нибудь незаметно принести веник и тряпку, но нашла в доме метлу, правда весьма потрепанную. Девушка тут же вымела комнаты и вытерла пыль со старой мебели. Занавески она сняла и выбросила, и в уцелевшие окна тут же полился по-весеннему яркий солнечный свет, хотя стекла, конечно, были очень грязными.

Она просто жаждала получить этот дом в свое полное распоряжение. Хотела этого так же сильно, как быть с лордом Киллораном. Последнее – главная страсть ее сердца – оказалось недостижимым, и теперь Эмма намеревалась сделать все возможное, чтобы стать хозяйкой этого чудесного старого дома.

У нее ведь есть деньги – очень много денег. Теперь посягнуть на ее состояние никто не может. Она не пользовалась ими раньше, но теперь, должно быть, пришла пора. Пожалуй, нужно обратиться за помощью к леди Селдейн или написать Натаниэлю Хепберну. Они с леди Барбарой скоро вернутся из свадебного путешествия, и тогда он сможет ей посодействовать.

Она узнает, кто хозяин этой земли, купит ее и устроит здесь все по своему усмотрению. Она начнет новую жизнь и перестанет наконец думать о Киллоране. Она и так уже думает о нем не чаще одного раза в час. Ну, может быть, два.

У нее все получится. А как же иначе?

* * *

Жаль, что их поездка не длилась вечность. По мнению Киллорана, они вернулись слишком быстро. Сидя в почтовой карете, которые с недавнего времени стали перевозить и путешествующих, он чуть с ума не сходил от скуки, так невыносимо было слушать воркование Барбары и Натаниэля – мистера и миссис Хепберн. При этом граф все больше и больше укреплялся в мысли, что о нем эти двое вовсе забыли.

Он не хотел возвращаться сюда. После смерти родителей Киллоран прожил тут недолго, уезжая, поклялся, что никогда больше не ступит на ирландскую землю, и вовсе не собирался нарушать это обещание.

Киллорану казалось, что все осталось в далеком прошлом – гнев и боль, ненависть и отчаяние. Он считал так до тех пор, пока проклятый корабль не вошел в порт – слишком быстро, чтобы он успел собраться с мыслями.

Весна в Ирландию пришла раньше, чем в Англию, и это было, пожалуй, единственным утешением. На обочинах дорог уже цвели нарциссы, в синем небе не было ни единого облака, и птицы пели точно так же, как в дни его юности.

Да, он поклялся, что не вернется сюда. Сумел убедить себя и других в том, что никто и ничто не заставит его вновь ступить на эту беспокойную землю с ее беспокойным народом.

Он нарушил эту клятву, как и многие другие до этого. Он смошенничал в картах – не ради выигрыша, а ради проигрыша, и все равно это было нарушением зарока. В его сердце теперь жила привязанность не только к пожилой даме, которая одна могла говорить ему то, что считала нужным сказать, но и к благородному юноше, в одном мизинце которого было больше порядочности, чем в самом Киллоране целиком. Он проникся жалостью к заблудшей душе – леди Барбаре – и расстался с Эммой, хотя и стремился к ней всем своим существом. Он влюбился в эту девушку – это он, который никогда не верил в любовь!

Киллоран не имел ни малейшего представления о том, где сейчас находится Эмма, чему был, кстати, очень рад. В те долгие дни и ночи, когда он, раненный, метался в жару, имя это не раз срывалось с его губ, но Натаниэль сдержал обещание. Эмма уехала, и Киллорану было все равно, умрет он или выживет.

К своему великому удивлению, он все-таки выжил. Правда, все еще был слаб и бледен, и путешествие не прибавило ему сил. Что касается настроения, о том, чтобы оно сейчас оказалось хуже некуда, позаботились эти двое голубков.

– Не понимаю, с какой стати вы потащили меня с собой? – Киллоран даже не смог скрыть свое раздражение. – Почему бы вам не осмотреть этот дом самим? И это тоже загадка. Зачем вам понадобилось заброшенное поместье в графстве Слиго? Земля там пригодна лишь для того, чтобы разводить лошадей, а вы, насколько мне известно, никогда не проявляли к этому интереса.

– Было бы нечестно купить эту землю, не позволив вам попрощаться с ней. Чего вы так боитесь, Киллоран? Это всего лишь прошлое…

– Пожалуй, мне все-таки стоит убить тебя, – словно в раздумье, сказал граф. – Я, конечно, слаб, но на это сил у меня хватит. А молодой вдове могу предложить поездку в Париж…

Барбара даже отвечать ничего не стала на эти глупые речи. Все внимание миссис Хепберн было занято мужем, на которого она смотрела с таким приторным обожанием, что на язык хотелось насыпать ложку соли. Так, во всяком случае, казалось лорду Киллорану. Чем скорее он расстанется с ними, тем лучше.

Препятствие на пути исполнения этого желания было одно – пока он не продаст остатки своего имущества, у него просто не будет денег на жизнь. В свое время он поклялся не только в том, что никогда больше не вернется в Ирландию. Он пообещал себе также не продавать отцовскую землю.

И что в итоге? Он возвращается в свое полуразрушенное поместье, чтобы продать его Натаниэлю – за любую сумму, которую тот сочтет нужным предложить. После этого он сразу отправится на континент – к веселой жизни и скорой смерти. Выходит, хоть какая– то цель у него все-таки есть.

День близился к вечеру. Благодаря усилиям Эммы дом, который она уже привыкла считать своим, с каждым днем обретал все более жилой вид. Она даже принесла сюда простыни и кое-что из посуды. Вот и сейчас, отлично зная, что ей пора возвращаться, она никак не могла покинуть его.

У нее все очень хорошо, и Герти Ирландия пришлась по душе. В последнее время старая служанка подолгу сидела у камина, о чем-то размышляя. Эмма выглядела как никогда спокойной и довольной, и Герти не тревожила ее расспросами о том, где та проводит целые дни. Супруги Мерфи тем более не докучали ей вопросами, но она тем не менее опасалась, что как-нибудь понадобится им и ее будут искать. Эмме очень не хотелось, чтобы кто-нибудь увидел ее в этом старом доме, на который у нее пока не было никаких прав.

Здесь у нее была своя, особая жизнь. Утром она вытирала везде пыль, приносила воду и мыла полы, а после обеда устраивалась на широкой кровати в одной из комнат на втором этаже и погружалась в полусон-полуявь. Дом в ее видениях вновь обретал былой вид, становился нарядным и уютным. Постель, на которой спала Эмма, была застлана красивым чистым бельем, а рядом с ней лежал муж. Черноволосый красавец с зелеными глазами… Из сада доносились звонкие детские голоса. Обветшавшие амбары и конюшни тоже, как по волшебству, изменились. Теперь там жили коровы, и овцы, и, конечно, лошади. Чудесные лошади. Эмма знала, что непременно научится ездить верхом и будет получать от этого удовольствие. А дети станут ездить на пони.

Фруктовые деревья в саду будут гнуться от тяжести плодов. У лошадей родятся прекрасные жеребята. Поместье снова оживет, все устроится как нельзя лучше. Мужчина, лежащий с ней в постели, крепко ее обнимет, бережно прижмет к себе. А еще он будет часто смеяться.

Слышала ли она хоть раз, как смеется лорд Киллоран? Просто так, от души? Нет. И души у него нет.