Текст книги "Секрет миссис Смитон"

Автор книги: Энн Грэнджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

– Я все время думаю об этом. Буду с вами откровенным: я не был уверен, следует ли мне рассказывать кому-нибудь об этом или нет.

– Расскажите мне, – просто предложила Мередит.

Он действительно хотел рассказать ей о том, что его мучило. Слова, которые он так долго сдерживал, полились из него, словно на исповеди. Мередит вдруг превратилась в духовного наставника, посланного свыше успокоить смятенную душу.

– Послушайте, я рад, что вы пришли. Не знаю, кто вы, но уверен, это Бог послал мне вас. Нет-нет, не говорите, что это не так, неисповедимы пути Господни. Сейчас вы поймете, что на самом деле это не так важно. Когда шло следствие, я ходил в полицию, и там узнал, что она, вероятнее всего, умерла в пятницу вечером или в субботу утром. Я же приходил к ней в субботу днем, уже после полудня. Точно не знаю, почему я туда пошел. Помню, сначала я заходил в церковь, а когда вышел оттуда, посмотрел на Грачиное гнездо, да и сказал себе: «Пойду посмотрю, как там старушка Олли». В общем, я подошел к дому, вокруг ни души, внутри тишина, правда, ставни были открыты. Если бы не ставни, я бы обеспокоился, но они были открыты и сложены. Они старые, знаете, такого типа, что открываются внутрь. Я позвонил в дверь, но никто не вышел. Тогда я обошел вокруг дома и постучал несколько раз в заднюю дверь, но ответа не последовало. «Наверное, Олли задремала, а может, что-то делает в саду», – подумал я и осмотрел сад, но и там ее не было. Тогда я решил, что она, должно быть, уснула. День был жаркий, вот она и прилегла отдохнуть да и заснула. Я и ушел.

Он жалобно посмотрел на нее:

– Я ведь не мог знать, правда? Многие старые люди спят днем. Она ведь не ожидала, что я приду. К тому же, я знал, если она не хочет меня видеть, то может просто не открыть дверь, она вполне была на такое способна.

– Конечно, вы не могли знать, – утешила его Мередит.

Он вздохнул с облегчением:

– Я рад от вас это слышать. Меня волновало то обстоятельство, что я не сказал об этом в полиции, это помогло бы полицейским уточнить время смерти. Должен признаться, я думал, что современная медицина может более точно определять такие вещи.

– Не всегда, это зависит от многих факторов, но если ставни были открыты, значит, хозяйка не закрыла их еще в пятницу вечером, а следовательно, в пятницу она уже не ложилась спать. Думаю, полиции было бы интересно это узнать.

– Боже мой! Мне это как-то и в голову не пришло. Меня беспокоило другое: она ведь могла быть больна, и я мог бы ей помочь. Наверное, мне надо было попытаться как-то проникнуть в дом.

Мередит стало жаль его.

– Нет, не стоило этого делать. Подумайте сами, а если бы она просто спала? Вы бы ее здорово напугали.

– Пожалуй, – он вдруг осторожно спросил: – Могу я узнать, чем вызван ваш интерес к этому делу? Вы ведь не родственница?

– Нет, скорее знакомая знакомой. – В конце концов, Винни могла считаться одной из близких знакомых Оливии. – Кроме того, – добавила Мередит, – мы с моим другом осматривали дом, Грачиное гнездо, хотели его купить, но, наверное, ничего из этого не выйдет.

– Напрасно, уверен, вам понравилось бы жить в Парсло-Сент-Джон. Для клуба пенсионеров вы еще слишком молоды, но у нас есть, например, дни молодых матерей, тоже, между прочим, среды. Между днями стариков.

– Я еще не молодая мать.

– Мы приглашаем всех. Нам и помощники нужны – из вас бы вышла замечательная помощница.

– Да, я вижу, жизнь у вас в деревне так и кипит, правда, иногда это кажется не совсем обычным. Наверное, и местная ведьма есть?

Дейв удивленно заморгал.

– Да бросьте! Нет, конечно! В наше-то время? Вас кто-то здорово разыграл.

– Не думаю. То есть, я и сама не верю в колдовство и очень удивилась, когда мне сказали об этой женщине.

Он нахмурился и поскреб бородку.

– А кто она? Вы знаете ее имя?

– Надеюсь, это останется между нами, – ответила Мередит после некоторого колебания. – Меня направили к женщине, которая держит магазинчик на Конюшенной. Никаких доказательств у меня нет, так что хотите верьте, хотите нет.

– Знаю я этот магазин, и хозяйка там действительно странная. Я могу зайти и поговорить с ней. Не волнуйтесь, вас я упоминать не буду, – в его глазах вдруг вспыхнули искорки энтузиазма. – Она могла бы выступать в одном из наших клубов.

– Вы серьезно?

– Надо расширять кругозор, мы не должны отмежевываться от того, что нам непонятно, – бойко начал он. Было похоже, что он вполне оправился от своих переживаний. – Все мы должны внести посильный вклад в духовную жизнь нашей общины, и многому можно научиться у людей других верований. – На минуту его одолели сомнения, и в его бородатом лице появилось что-то мальчишеское. – Как вы думаете, может, сначала следует посоветоваться с епископом?

– По-моему, прекрасная идея! – собираясь уходить, заверила его Мередит. – Ну что ж, большое спасибо, Дейв. Вы мне очень помогли. Фонд реставрации храма еще не закрыт? Если вы мне позволите…

– О, отлично! Сейчас дам вам квитанцию, – и он выскочил из комнаты с десяткой в руке.

Мередит думала, что его кабинет находится на втором этаже, но, судя по звону посуды, викарий скрылся в районе кухни и сейчас что-то искал в ящиках кухонного шкафа. Вскоре он появился с квитанцией в руках.

– Это вам для отчетности, так сказать. Не забудьте, заседания членов клуба у нас по средам, если решите зайти – милости просим, нам очень нужны дельные помощники!

Он проводил ее до дверей и помахал на прощанье рукой.

Глава девятая

…но наш приходской священник ни за что в это не поверит…

«Описание и объяснение колдовства»

Когда Макби вернулся домой, Мередит, закинув ноги на подлокотник, боком сидела в кресле, держала в руке чашку с кофе.

– У меня было странное утро, – сказала она вместо приветствия. – Я встретилась с ведьмой, обсудила перспективы туристического бизнеса с хозяином «Королевской головы», поболтала с Джули Кромби и молодым трудолюбивым священником, настолько гуманным, напористым и жизнерадостным, что Оливии от него, наверное, хотелось на стенку лезть. А как дела у тебя?

– Я тоже нашел больше, чем хотел, – ответил он и дал ей краткий отчет о своих приключениях. – Так что, вполне вероятно, что пони действительно отравили. Определенно, кто-то здесь нарывается на неприятности, если не сказать больше.

– Плохо дело, – задумчиво прокомментировала Мередит. – Преподобному Дейву есть что рассказать, – и она повторила историю о том, как в субботу викарий хотел навестить Оливию. – Получается, что она умерла в пятницу вечером. Бедняга весь извелся.

Макби недовольно цокнул языком.

– Еще бы! Он должен был сообщить об этом полиции. Коронера это могло бы заинтересовать.

– Его больше волнует, мог он ее спасти или нет. Он думает, что она лежала там без сознания, и если бы он… ну и так далее.

– Этого никто точно не знает. Вряд ли она была жива. Если она упала, скажем, за восемнадцать часов до его прихода, то крайне сомнительно, чтобы она так долго могла оставаться живой. Не скажу, что это невозможно, но крайне маловероятно. В любом случае, теперь уже ничего не поделаешь. Конечно, это очень плохо, что по каким-то своим собственным соображениям, которые не имеют никакого отношения к делу, некоторые люди не хотят делиться информацией с полицией.

У него был вид измученного полицейского, который устал от того, что общественность не желает ему помогать.

– Кстати, – заметила Мередит, – Дейв ничего не слышал о ведьме, которая орудует в деревне.

– Никто ему не говорил, поэтому он и не знает. Как раз он-то узнает об этом последним.

– Я ему сказала, и кажется, он был в шоке, но это помогло ему отвлечься от мыслей об Оливии. – Она вылезла из кресла и стала шарить в книжном шкафу. – Мне нужна местная карта или туристская схема.

– Сейчас найду. А зачем тебе?

– Где-то здесь есть древнее капище, которое называется «Застывший воин и его женщина». У Сэди есть картина, на которой изображен этот памятник древней культуры, написанная – угадай, кем? – Мервином Поллардом, но она наотрез отказывается ее продать. Он тоже отказывается продавать хоть что-нибудь из своих работ.

– В самом деле?

– Это место должно быть где-то недалеко. Я хочу поехать и посмотреть.

– Хорошо. Ты помнишь сэра Бэзила Ньютона?

– Конечно, он главный констебль.

– Был. Недавно вышел на пенсию. У него коттедж в десяти милях отсюда. Когда он узнал, что мы собираемся сюда на неделю, пригласил заглянуть к нему, выпить по стаканчику. Если не возражаешь, можем навестить его.

Мередит сложила руки на груди, взгляд ее карих глаз был серьезен.

– Ты теперь тоже думаешь, что здесь что-то не так? Как и Винни?

Он потеребил край чехла на подлокотнике кресла.

– Это два совершенно разных вопроса. Я могу подозревать, что здесь что-то не так, но Винни может подозревать под этим нечто совсем другое.

– Все подозрения Винни так или иначе связаны с Оливией, с тем, почему она здесь поселилась, как жила, как умерла.

– Ну вот видишь, ты сама ответила.

Мередит озадаченно посмотрела на него, и он поспешил объяснить:

– Армитадж и его жена давали показания по факту смерти миссис Смитон. Это здравомыслящая чета, они трезво оценивают ситуацию и обладают хорошей памятью. В смерти Оливии нет ничего подозрительного. Это был несчастный случай, печальный, но не такой уж непредвиденный. Джанин предупреждала старую леди об этих тапочках. – Он оставил в покое подлокотник. – Что касается жизни Оливии, да, один-два момента показались мне интересными, но она умерла. Оставим же мертвых в покое.

– Какое это странное место! – неожиданно сказала Мередит. – Вот мы трое – ты, я и Винни – мы просто нутром чуем присутствие отрицательной энергии, исходящей от деревни, но каждый из нас связывает это с разными обстоятельствами: Винни – со смертью Оливии, ты – с этими хулиганскими действиями.

– А ты? – поинтересовался он.

После некоторого колебания Мередит продолжила:

– Я – с Сэди Уоррен, которая отказалась продать мне картину.

Макби резко поднялся с кресла.

– Тебе, наверное, легче помочь, чем мне или Винни. Подожди, сейчас найду карту.

Чуть позже они нашли эти камни на видавшей виды топографической карте. Алан оставил Мередит изучать местность, а сам отправился звонить сэру Бэзилу Ньютону.

Через несколько минут он вернулся:

– Бэзил сказал, чтобы мы приезжали сегодня к ужину, если, конечно, мы свободны. Я сказал, что свободны. Это ведь действительно так?

– Что? А, да, конечно!

– Если мы выедем чуть раньше, у нас будет время заехать посмотреть этот твой доисторический памятник. Он как раз по дороге, к тому же, еще будет светло.

Мередит, похоже, была довольна.

– Отлично! – она посмотрела на календарь, висевший на стене.

– О! – воскликнула она. – Сегодня полнолуние.

* * *

Путь к местной достопримечательности надо было держать проселочными дорогами. Алан был счастлив, потому что это нравилось ему гораздо больше, чем путешествие по шоссе.

Спускался мягкий вечер, других машин почти не было. Они проехали уже полпути до Ньютонов, когда Мередит, которая поминутно сверялась с картой, выглянула из окна и изрекла:

– Где-то здесь.

Но Макби уже замедлил ход.

– Впереди вода, – заметил он.

Через дорогу струился мелкий ручеек. Он появлялся откуда-то из-за живой изгороди с одной стороны дороги и терялся в канаве на другой стороне. В городе это означало бы, что где-то прорвало водопровод, здесь это свидетельствовало о том, что рядом находится родник.

– Вот почему здесь все такое зеленое, – поняла Макби.

– Местность похожа на ту, что на картине Сэди, – Мередит критически осмотрелась.

– Смотри, вон там место для стоянки. Может, остановимся?

Действительно, живая изгородь была изогнута, и таким образом оставлена небольшая площадка. Макби загнал туда машину.

– Смотри-ка, контейнер для мусора, – обратил внимание Макби. – Это значит, что сюда часто приезжают. Камни должны быть где-то неподалеку. Эй, ты куда?

Мередит уже карабкалась на горку, держа в руках свои вечерние туфли на высоком каблуке.

– Не забудь, что нам надо прилично выглядеть! – предупредил он.

– Все в порядке, здесь есть ступени, – ответила она сверху.

Макби вздохнул и полез следом. Мередит уже была наверху, бродила по траве в одних чулках. Макби брел за ней, недоумевая, зачем же он так начищал свои туфли. Не могло быть и речи о том, чтобы снять их, а потом весь вечер сидеть в мокрых носках!

* * *

Они были там, «Застывший воин и его женщина», торчали из земли посреди поля, властвуя над миром тишины и спокойствия.

– Центр вселенной, – сказал Алан.

Единственным признаком того, что кто-то знал о существовании этих камней, была воткнутая в дерн крошечная табличка. На ней указывалось название капища и приводилась информация о нем, правда, довольно скудная. Ниже надпись: «Залезать на камни запрещено».

Каменный воин был немного побольше своей каменной женщины.

– У Мервина не все в порядке с перспективой, – критически заметила Мередит. – На его картине они одинакового размера. Подумать только, они стоят здесь много веков, и никому не пришло в голову убрать или передвинуть их. Землепашцам, например.

– Их охраняло суеверие, – ответил Алан, изучая подошвы своих туфель. – Мередит, ради бога, смотри, куда ступаешь. Здесь недавно паслись овцы, а лучше надень туфли.

– Лепешки уже сухие, несвежие.

– Ну и что же, не хватало еще какую-нибудь инфекцию подхватить.

– Не суетись, Алан. – Она обошла камни кругом.

Они были из побитого погодой известняка, поверхность была неровной, выщербленной, словно они переболели оспой. У каменной женщины верхушка была плоская, а каменный воин или когда-то был поврежден, или пострадал от непогоды, причем с одной стороны больше, чем с другой. В результате одно плечо у него было выше другого.

Вечерний ветерок пролетел над пастбищем и принес слабое блеяние откуда-то издалека. Где-то там паслись овцы. Мередит подумала, что ручей, наверное, протекает через поле и питает водой траву. Хотя иногда ручьи текут и под землей.

– Интересно, куда делись остальные камни? – спросила Мередит. – Раньше их, наверное, было больше – полный круг.

– Не обязательно. Они могут означать какое-нибудь захоронение, нечто вроде могильных камней. Такой информацией может обладать местная библиотека или же ближайшее историческое общество, а можно расспросить об этом сэра Бэзила, – с нажимом добавил он, напоминая, куда они, собственно говоря, направляются.

– О, Господи, я совсем забыла о Ньютонах! Опаздывать неприлично, – она начала спускаться по ступенькам. – Я рада, что мы нашли эти камни. Знаешь, я вообще люблю всякие тайны, загадки…

– Еще бы мне не знать, – пробормотал он.

Глава десятая

Он говорит, что дочь мясника иногда приносит с бойни четверть барана в ночь перед базарным днем, а однажды захоронила в земле кусок говядины как верное средство от бородавок…

«Описание и объяснение колдовства»

– Барашек был необыкновенно вкусный, – похвалила Мередит.

Мойра Ньютон была очень довольна.

– Я так рада, что вы с Аланом смогли к нам приехать! Я еще за завтраком сказала Бэзилу: «У меня есть превосходный кусок мяса. Как жаль, что никто, кроме нас, не сможет им насладиться». И тут позвонил Алан. Надеюсь, мы не нарушили ваших планов, пригласив посетить нас сегодня?

Алан и Мередит дружно заверили ее, что это не так. Ужин прошел чудесно. Все сидели в гостиной с низкими балками потолка перед широким камином и с наслаждением попивали кофе из маленьких чашечек и портвейн из пыльной бутылки, извлеченной хозяином по такому случаю из погреба. Было не очень холодно, но огонь в камине все же разожгли, потому что Мойра любила смотреть по вечерам на огонь.

«Замечательно, – думала Мередит, разомлевшая от вина и вкусной, обильной трапезы. – Как здорово просто сидеть вот так, смотреть на огонь и попивать портвейн… В такие минуты хочется тихой, спокойной жизни».

Она тайком взглянула на Алана. Наверное, вот так он и представляет себе их совместную жизнь в Грачином гнезде. Но, к сожалению, между этими уютными вечерами будут длинные дни, которые неизвестно чем придется заполнять.

Словно прочитав ее мысли, Мойра Ньютон сказала:

– Мы, Бэзил и я, купили этот коттедж, чтобы было куда ездить по выходным, пока дети были маленькими. Мы пользовались им так же, как Лаура и Поль пользуются коттеджем своей тетушки, но дети выросли, и он стал нам не особенно нужен. Несколько раз мы его сдавали в наем, а как-то Бэзил сказал, что приближается пенсия, и предложил поселиться здесь.

– Прекрасная мысль, – вставил Макби.

– Ну, не знаю, – с сомнением отозвалась Мойра. – Мы еще не продали свой городской дом, да, честно говоря, мне и не хочется этого делать.

– Да мы бы его уже давным-давно продали, если бы подвернулся шанс, – проворчал ее муж. – Сейчас на рынке недвижимости такой спад, что нам вечно придется жить на два дома. Двойной налог на собственность, двойные счета… Один дом просто необходимо продать, и большой дом в городе нам уже точно не нужен. Я по-прежнему за то, чтобы продать его и переселиться сюда.

– Бэзил, мы будем отрезаны от всего мира.

– У всех есть машины.

– А я не хочу ехать за много миль, чтобы поболтать с подругой за чашкой кофе.

– Вот и я так думаю, – поддержала ее Мередит. – Алан хочет купить старый георгианский особняк с огромным садом и лугом.

– Ага! – Сэр Бэзил с любопытством покосился на нее. – Уж не Грачиное ли гнездо, дом Оливии Смитон?

Макби выпрямился в своем углу дивана, где он расслаблялся и грел ноги у потрескивающего в камине огня.

– Вы знаете этот дом?

– Я знаю, где он находится, видел, но внутри никогда не был. Понравился дом-то?

– Алану понравился, – ответила Мередит.

– Тебе тоже, – уточнил Макби.

– Да, мне понравился, но это не значит, что я хочу его купить!

– Не надо ссориться из-за этого, – вмешалась в их спор Мойра. – В конце концов, это всего лишь дом. К тому же, вам обоим еще далеко до пенсии. Хотите кофе?

– Вы лично знали Оливию? – спросила Мередит. Ей казалось, что это более безопасная тема, чем дом Оливии.

Сэр Бэзил поднялся со стула и подошел к бару.

– Нет, не знал.

Он погремел бутылками, и Мередит вспомнила Винни с ее домашними винами. Вероятно, жизнь в сельской глуши способствовала развитию склонности к употреблению крепких напитков.

– Я выпью капельку скотча, – объявил сэр Бэзил. – Алан и вы, Мередит, дорогая моя, не хотите ли глоток?

– Нет, спасибо, я не пью виски, – извиняющимся тоном произнесла Мередит.

– Ну и отлично, – одобрил радушный хозяин, – зато Алан пьет, а вы поведете машину.

– Бэзил! – с упреком воскликнула его жена.

– Я поведу машину, – согласилась Мередит. – Все равно я больше не хочу пить, только чашечку кофе, если можно.

Через несколько минут, когда все снова расселись каждый со своим напитком, сэр Бэзил неожиданно сказал:

– Я читал в газете, что Оливия умерла. Лоуренса-то я знал, конечно.

Реакция гостей слегка удивила хозяина.

– Вы знали Лоуренса Смитона?! – в один голос крикнули они.

– Господи, ну конечно, знал! Давно, во времена службы в армии. Он был постарше меня, и намного. В отставку вышел бригадиром. Позже я как-то случайно встретился с ним на ипподроме, я тогда уже оставил военную службу. Он меня помнил, спросил, чем я занимаюсь и так далее… После этого он какое-то время интересовался моей карьерой.

– Вы, случайно, не знаете, жив он еще или нет? – спросила Мередит, стараясь скрыть свое волнение.

– Э… Сомневаюсь, дорогая моя. Ему сейчас должно быть… Нет, точно не скажу. Около восьмидесяти, но в наши дни это уже не такой преклонный возраст, как раньше. Да, возможно, он еще жив, бодр и весел.

– Откровенно говоря, Бэзил, – заметила его жена, – я знала, что ты не пишешь рождественских открыток, но я всегда полагала, что ты хотя бы читаешь те, что тебе присылают!

– Нет, не читаю, – признался Бэзил. – Зачем? Их всегда присылают целыми пачками.

Мойра обратилась к Мередит и Алану:

– Смитоны, сам Лоуренс и его жена, Мирей, живут в Камборне. Мирей – француженка. Конечно, мы не виделись уже лет тридцать, но каждое Рождество я посылаю им открытку, и они присылают поздравления нам, – она метнула гневный взгляд на мужа. – И каждый год я говорю тебе, Бэзил, что Мирей и Лоуренс прислали открытку, и что они живы-здоровы, и все у них хорошо.

– О, правда? – пробубнил Бэзил в стакан виски.

Мойра снова обратилась к гостям:

– Он никогда меня не слушает, ни слова из того, что я говорю, во всяком случае, за завтраком. Я даже сомневаюсь, слышит ли он меня в любое другое время. Писем мы друг другу не пишем, Мирей и я, просто несколько слов на открытке каждый год. Хотя, мне кажется, я могла бы написать и письмо. Да, я ей напишу.

Сэр Бэзил сказал с достоинством:

– Ты совершенно права, Мо. Я сейчас вспомнил, что мы переписываемся. Но ты же знаешь, что такие вещи я всегда оставляю тебе.

Алан поставил свой стакан и подался вперед.

– Мне не хотелось бы обсуждать здесь полицейские дела, но за то время, пока мы были в Парсло-Сент-Джон, там произошло несколько странных случаев.

– И еще несколько произошло до того, как мы туда приехали, – добавила Мередит.

– Как таинственно! – заворковала Мойра, устраиваясь поудобней. – Люблю хорошую детективную историю. Бэзил, подкинь-ка полено в огонь, Алан расскажет нам, историю, от которой кровь стынет в жилах!

– Я иногда тебе удивляюсь, – сказал Бэзил жене, подбрасывая в огонь очередное полено. Поглядывая через плечо на Алана, он спросил:

– Собираетесь заледенить нам кровь, Алан?

– Нет, если вас не очень пугают отравленные лошади.

* * *

– Понятно, – сказал сэр Бэзил, когда Макби закончил свой рассказ о пони Оливии, цветах Винни и машине Армитаджа. К этому он добавил историю Джанин о тапочках и убеждение Винни, что прошлое Оливии каким-то образом настигло ее.

Ньютон вытянул ноги и сложил руки на своем довольно объемном животе.

– Хорошо. Вандализм, конечно, вещь неприятная, но в сельских общинах случается иногда кое-что и похуже.

Если подумать, всегда можно ожидать чего-то крайне неприятного, если не сказать – опасного. В конце концов, кто-то может серьезно пострадать. Думаю, необходимо поставить в известность местную полицию, следует рассказать им не только о растворителе на машине ветеринара, но и обязательно о других случаях тоже.

– Я возьму это на контроль, – пообещал Макби.

– Теперь об этом злосчастном падении Оливии. Конечно, я читал обо всех обстоятельствах ее гибели. Какое-то время Олли была предметом местных сплетен, – правда, Мойра? – потом люди об этом забыли, как поздно или рано забывают они обо всем. Что-то другое привлекло их внимание, какое-нибудь другое происшествие. Я не верю, что во время расследования возникли какие-то сомнения. У полиции просто не было причин затягивать дело, учитывая вечную нехватку персонала. Сомневаюсь, что они сделали бы что-нибудь, даже если бы для этого были причины.

– Я пытался втолковать это Винни, – сказал Алан, – сам осмотрел сломанные перила – ничего подозрительного, повреждение похоже на случайное. Что касается расследования прошлого Оливии, здесь мотивов еще меньше. Единственный, кто еще жив и хорошо знал ее много лет назад, Лоуренс Смитон, брат ее погибшего мужа. Тогда он ее не особенно любил, да и сейчас, наверное, тоже не особенно к ней благоволит, если, конечно, вообще помнит о ее существовании. Вернее, помнил. Насколько мне известно, он не приезжал ни на похороны, ни на расследование.

– Не приезжал, – уверенно подтвердила Мойра. – Если бы приезжал, Мирей позвонила бы и сообщила, что они будут в наших краях. Но когда я буду писать ей письмо, если хотите, я могу задать ей какие-нибудь вопросы, Алан.

– Конечно, почему бы вам по своей собственной инициативе не навести справки, Алан, – сказал сэр Бэзил. – Неофициально, но с одобрения официального начальства. Сам я не могу дать вам такого одобрения, я уже на пенсии, сами понимаете, но могу поговорить со своим преемником. Уверен, он возражать не будет. У вас достаточно опыта, чтобы сделать все корректно.

– Честно говоря, мне вовсе не хочется ввязываться в это дело, – заявил Макби, – но Винни явно разочарована и всей нашей полицией в целом, и мной в частности, и поэтому я чувствую себя просто обязанным предпринять несколько чисто символических действий: поговорить с доктором Барнеттом, например, или с этим строителем, Кромби. Кроме этого я вряд ли что-то смогу сделать.

– Не думаю, что Винни всерьез надеется, что ты сделаешь больше, чем местная полиция, – сказала вдруг Мередит. – Видите ли, – пояснила она Ньютонам, – Винни не может поговорить с ними, потому что она их соседка, ей это будет неловко, а Алан и я смогли бы.

От Макби не укрылось это «и я».

– Очень печальная история, – задумчиво произнесла Мойра. – Когда буду писать Мирей, постараюсь быть поделикатней. Уверена, Лоуренс уже не сердится на Оливию так сильно, как раньше, за то, что она сделала много лет назад. Ведь столько времени прошло! А теперь, когда она умерла…

– У вас очень интересный отпуск в этой деревне! – рассмеялся сэр Бэзил.

– Вы еще не все слышали, – сказал Макби. – Мередит считает, что она набрела на сборище ведьм!

* * *

– Все это чистая правда, – заявила Мойра Ньютон, когда Мередит закончила свой рассказ. – В этих краях очень давние и, возможно, до сих пор еще жизнеспособные традиции колдовства. Следы этих верований можно обнаружить даже в названиях старинных мест. Зарегистрированы какие-то необъяснимые случаи, и последние сравнительно недавно, скажем, лет двадцать-тридцать тому назад. Сверхъестественные явления, необычные видения, даже убийство кого-то, кого считали ведьмой. Удивительно, что такие вещи могут существовать до сих пор.

Ее муж пренебрежительно фыркнул.

– Что касается меня, то я считаю все это чепухой. Я не говорю, что ничего такого не происходит – всякие там сборища полоумных идиотов для совершения своих ритуалов. В мою бытность главным констеблем мне приходилось сталкиваться с такими случаями. Удивительно, как много людей, которые в обычной жизни вполне нормальны, принимают в этом участие. Следует отметить, что такие ритуалы, как правило, носят явно сексуальный характер.

Он повернулся к Мередит.

– Послушайтесь моего совета, дорогая, оставьте это дело. Мы больше не вешаем и не сжигаем ведьм, а между собой они вольны делать все, что хотят, естественно, при условии, что они не нарушают закон и не вовлекают несовершеннолетних. Если же на такие сборища приглашаются взрослые люди, в их отношении не должны предприниматься оскорбительные действия или наноситься какой-либо вред. Кроме того, запрещается употребление наркотических веществ. Ведь вы же понимаете, с их помощью можно кого угодно убедить, что параллельный мир полон странных и таинственных сил.

Мередит засмеялась.

– Ни Сэди, ни Мервин не похожи на хиппи! Оба уже в возрасте, вполне респектабельные деловые люди. Непохоже, чтобы они питались колдовскими грибами, но при этом мне совершенно непонятно, как Сэди умудряется жить на доходы со своего магазина!

– У нее могут быть другие источники доходов, – предположила Мойра. – Например, вдовья пенсия, или что-то другое, связанное с работой ее покойного мужа. Может быть, мистер Уоррен был застрахован на крупную сумму.

– Пожалуйста, – взмолился Макби, – не нужно нам больше никаких необоснованных версий и таинственных загадок.

Сэр Бэзил откашлялся, привлекая к себе внимание.

– Как я уже говорил, – сурово произнес он, – без доказательств факта криминальной деятельности очень трудно пытаться запретить какую бы там ни было деятельность вообще. Некоторые из жителей деревни, например, ваша миссис Уоррен, может заявить, что это обряды, связанные с ее верованием. Язычество возвращается довольно массово и, как мне говорили, могут даже возникнуть основания для его официального признания. У нас нет причин полагать, что она нарушает закон. Давайте посмотрим правде в глаза: как мы можем запретить ей делать то, что она хочет? Колдовство, если это то, с чем мы здесь имеем дело, активно и жестоко преследовали в течение многих столетий, но так и не смогли искоренить. Это не единственная секта, которая использует тайные ритуалы. Где проходит та линия, которая четко разграничивает то, что члены разнообразных сект называют древними языческими ритуалами, и то, что туристические агентства рекламируют, как самобытные традиции? Интересно, что в отдаленных местах такие традиции удивительно живучи. Вспомните пляски вокруг майского столба, зажаривание на углях голов животных и так далее. В девяносто девяти случаях из ста те, кто это делает, не знают, почему они так поступают. Просто местный обычай, что-то такое, что делали всегда, и некоторые находят в этом какое-то очарование: высылают телевизионные бригады, чтобы заснять бурное народное веселье, а потом показывают все это в шестичасовых новостях.

Сэр Бэзил перевел дух и нахмурился.

– Вы, может быть, и правы в своих подозрениях, Мередит, но я бы не советовал вам расспрашивать об этом кого-нибудь еще в Парсло-Сент-Джон. Вообще никого. В таких делах вы никогда не знаете, кто причастен, а кто нет. То, что вы рассказали, меня нисколько не удивляет, а теперь, когда вы обнаружили свой интерес к этому делу, весьма маловероятно, чтобы кто-нибудь захотел просветить вас на этот счет. Оставьте все, как есть.

Они немного посидели молча, попивая каждый свой напиток и глядя на потрескивающие в камине дрова. Потом Макби сказал:

– По пути сюда мы остановились посмотреть древнее капище, пару каких-то камней.

– «Застывший воин и его женщина»? – Мойра кивнула. – Им, наверное, три тысячи лет или больше. Не правда ли, странно, что они до сих пор не разрушились? Бэзил говорит, местные верят, будто камни защищены силой магии. Существует поверье, что место это святое, и камни нельзя тревожить. Впрочем, говорят, что был и третий камень. Когда-то его увезли на местное кладбище, но в начале 18 века священник убрал его, потому что это вызывало нездоровый интерес. После этого камень исчез.

– Что значит «нездоровый интерес»? – спросила заинтригованная Мередит.

– Местные жители старались прикоснуться к нему, когда проходили мимо, якобы на счастье, или что-то в этом роде, я точно не знаю.

– Мне кажется, этого явно недостаточно, чтобы священник захотел убрать камень. Должна быть какая-то другая причина, гораздо более серьезная, – задумчиво сказала Мередит.

* * *

– Значит, ты собираешься поступить так, как советует сэр Бэзил: провести неофициальное расследование? – поинтересовалась Мередит, когда они ехали домой.

Они выбрали самую короткую дорогу, по проселкам. Было очень поздно, но ярко светила луна, и дорога впереди казалась серебряной лентой, фары были почти не нужны. Иногда на дорогу выскакивал дикий кролик и скрывался в придорожной канаве, несколько раз в поле они замечали светящиеся зеленым огнем глаза какого-то зверя. Больше ничего не было видно – ни движения, ни огня, казалось, они остались совсем одни в подлунном мире.