Текст книги "Секрет миссис Смитон"

Автор книги: Энн Грэнджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Глава пятнадцатая

Я часто раздумывал о жизни и смерти и нашел, что смерть – меньшее из зол.

Фрэнсис Бэкон

– Как она? – спросила Винни.

Как и утром, на ней были мешковатые брюки и еще более мешковатый ярко-желтый свитер ручной вязки. К груди она прижимала бутылку бузинной настойки.

Он отступил, чтобы пропустить ее в дом.

– Она какая-то чересчур спокойная, невозмутимая, заторможенная, что ли, но держится великолепно. Ужас, который она пережила, когда нашла… тело… кажется, прошел. Она сумела справиться с собой, а, может, это просто шок. Боюсь, это скажется позднее. Она в гостиной.

– Моя дорогая! – воскликнула Винни и, протягивая руки, направилась к сидевшей на диване Мередит. – Как вы? Такое тяжкое испытание! Ой, да на вас лица нет. – Она протянула бутылку. – Это для укрепления нервной системы.

Мередит поблагодарила.

– Все это, конечно, очень неприятно, но Алан уже влил в меня добрую порцию бренди, чтобы привести меня в чувства, и это ему почти удалось. В любом случае, пострадала не только я. То… То, что называется останками Эрни, где-то там, наверху.

Она запнулась, чтобы не сказать «голова». Это слово вызывало в ее памяти ужасное видение: прислонившееся к стволу дерева обезглавленное тело и рой насекомых, жадно облепивших загустевшую массу на обрубке шеи.

Мередит поставила бутылку с настойкой на столик.

– Спасибо, Винни, это очень мило с вашей стороны.

– В саду Рори, это надо же! – кудахтала Винни, исполненная вполне искреннего негодования, но блеск ее глаз лучше всяких слов говорил, что в ней по-прежнему живет безжалостный репортер, смотрящий на все из ряда вон выходящие события с профессиональной точки зрения и автоматически придумывающий соответствующие броские заголовки для газетных полос. Надо отдать ей должное, Винни боролась с этой привычкой, но все никак не могла изжить ее полностью.

– Бедная Джил нашла ее… его на розовой клумбе и, говорят, закатила истерику, а вы, Мередит, кажется, перенесли это испытание довольно стойко, – Винни одобрительно закивала.

– Так случилось, что мне приходилось и прежде видеть трупы, – скривилась Мередит, – и не только те, что аккуратно лежат в кроватях, я имею в виду жертв дорожных происшествий, с серьезными увечьями. Правда, я никак не ожидала увидеть нечто подобное под старым каштаном на лугу Оливии, – она пыталась говорить бесстрастно. – Не представляю, как долго он там пролежал, но мне кажется, тот, кто… оставил его там, не предполагал, что труп обнаружат так быстро. Конечно, кому могло прийти в голову, что я выйду прогуляться на луг покойной Оливии? Но, с другой стороны, голову, – на этот раз голос Мередит не дрогнул, – голову бросили, как вы сказали, на клумбу миссис Армитадж, где ее непременно должны были сразу же обнаружить, и убийца не мог не понимать этого.

– Ох, моя дорогая, – Винни рассеянно обирала комочки свалявшейся шерсти с желтого свитера, – люди даже представить боятся, что может произойти в следующий раз! – Она подняла глаза и увидела протянутый стакан. – Спасибо, Алан, чувствую, мне действительно следует немного промочить горло.

И она мгновенно проглотила содержимое, привычным движением перевернув стакан вверх дном. Макби любезно наполнил его снова.

Мередит смотрела на яркий огонь электрокамина. Комната уже достаточно прогрелась, но бедная женщина все еще ежилась и потирала озябшие ладони. Хоть она и уверяла Алана, а потом и Винни, что у нее есть опыт в таких делах, это как-то слабо помогало ей, нужно было как можно скорее взять себя в руки.

Алан сразу же после ее сообщения вызвал полицию, машина прибыла очень оперативно, и полицейские начали всех опрашивать, копошиться, потихоньку переговариваться между собой, а потом вынесли короткое предварительное заключение.

Мало того, что это убийство казалось еще одним звеном в цепи как будто несвязанных между собой происшествий, полиция, к тому же, практически одновременно получила два отдельных вызова: один по поводу находки обезглавленного тела Эрни, а другой – по поводу находки отделенной от тела головы человека.

Была уже половина седьмого, и все с минуты на минуту ждали прибытия инспектора окружного управления из отдела по тяжким преступлениям. Солнце садилось, а работа только начиналась.

– Мы ожидаем инспектора, – сказала Мередит, – инспектора Крэйна. Он едет прямо сюда.

– Вы его знаете, Алан? – поинтересовалась Винни.

– Боюсь, что нет. Я здесь гость, вы же знаете. Обычно мы не занимаемся убийствами, даже теми, что происходят здесь, если только нет специального распоряжения или если убийство не связано с каким-нибудь делом, которое мы расследуем.

Винни заметно расстроилась.

– Так значит, нет ни единого шанса, что руководить расследованием будете вы, Алан?

– Полагаю, ни единого, Винни, – где-то в прихожей зазвонил телефон. – Прошу прощения, – пробормотал Алан и вышел из комнаты.

– Знаете, дорогая, – нарочито бодро начала Винни, – вот вы сказали, что во время работы в консульстве вам приходилось видеть пострадавших в автокатастрофах. Я тоже сталкивалась с такими случаями, когда занималась журналистикой, и нам с вами хорошо известно, что в таких случаях необходимо взять себя в руки и продолжать делать свое дело, например, очень важно вовремя поесть, даже если чувствуешь себя совсем скверно. Тарелочка супа или какой-нибудь бутерброд – все равно что. Вы вообще-то ели?

– Я думаю, мне пока следует воздержаться от еды. Честно, Винни. Желудок до сих пор отказывается принимать что-либо. Меня так прихватило там, на лугу, что одно лишь напоминание о еде вызывает спазм. Боюсь, что если я попытаюсь хоть что-нибудь проглотить, меня снова вывернет наизнанку. Конечно, надо бы поесть, хотя бы потому, что я выпила, но я это сделаю позже, после визита инспектора Крэйна. Съем какого-нибудь супа, главное, не опьянеть к его прибытию. Хотя все, что я смогу сообщить ему, так это то, что я забрела на луг совершенно случайно и так же случайно нашла Эрни, вернее, то, что от него осталось, больше-то я ничего не видела, – в голосе Мередит прозвучали нотки неуверенности. Она помолчала, морща лоб, словно пытаясь что-то вспомнить, и продолжила:

– Нет, я уверена, что больше ничего не видела. Не знаю, сколько он там просидел, но не думаю, что больше двух дней, – Мередит глубоко вздохнула. – Лисы и крысы до него еще не добрались, над ним кружились вороны, но они только…

– Пусть этим занимается полиция, дорогая, – Винни погладила ее по руке.

– Что-то меня беспокоит, и я пытаюсь понять что. Винни, помогите мне разобраться, вы ведь знаете эту деревню лучше, чем кто-либо другой. Кромби как-то говорил Алану, что Эрни иногда, когда у него появлялась новая подружка, пропадал на несколько дней. Бог свидетель, это всегда казалось мне маловероятным, но теперь я думаю, что это возможно. Вы слышали какие-нибудь сплетни? Имя Эрни с кем-нибудь связывали?

Винни решительно помотала головой, и ее уложенная короной коса рассыпалась, а бесчисленные шпильки, выбившиеся из прически, угрожающе задрожали, грозя дождем посыпаться на плечи их владелицы.

– Имен назвать не могу, но кое-какие сплетни до меня доходили. Эрни не был слишком привлекательным, но слыл бабником. Даже если он хвастал своими победами, то никогда не делал этого в присутствии женщин – это тема мужских откровений.

– Но если он все-таки хвастал, его рассказы могли достичь ушей ревнивого мужа, – упорствовала Мередит, – и тот возжелал крови.

Винни задумчиво закатила рукава своего свитера.

– Ревнивый муж нашел бы Эрни и хорошенько вздул. В деревне свои законы, – безапелляционно заявила она. – Не думаю, что одураченный супруг стал бы отрезать го… Ох, простите, дорогая.

Мередит передернуло.

– Я имела в виду, – уже менее решительно продолжала Винни, – что такая месть уж больно экстравагантна для деревни. Если человек убивает из ревности, он, чтобы изуродовать жертву, нацеливается на… гм… на другую часть тела любовника, вам не кажется? Мне вспоминается случай, который был очень давно, когда я работала над… Впрочем, незачем вдаваться сейчас в эти подробности, и потом, мы не уверены, что у Эрни вообще появилась новая подружка, это всего лишь предположение. Если я чему-нибудь и научилась в жизни, так это тому, что опираться можно только на проверенные факты.

– Но это предположение совершенно независимо возникло у двух человек: Мервин Поллард говорил об этом мне, а Макс Кромби – Алану. Почему же это пришло в голову одновременно им обоим?

– Это все репутация Эрни, которая, могу вас уверить, была своего рода притчей во языцех! – объяснила Винни. – Видали бы вы всех тех женщин, что время от времени появлялись в его доме… О Боже! – Внезапно в ее глазах промелькнул ужас. – Кевин! Кто-нибудь сообщил уже о трагедии бедному мальчику?

– Должно быть, полиция поговорит с ним, – тихонько вздохнула Мередит. – Он, насколько я понимаю, единственный родственник Эрни, не так ли?

– Во всяком случае, про других мне ничего не известно, – Винни, казалось, очень огорчилась. – Как вы думаете, они не станут просить беднягу опознать останки? Не думаю, что он в состоянии это вынести.

– Не знаю. Возможно, Эрни сможет опознать доктор Барнетт. Он был там, когда, – «Скажи это!» – приказала себе Мередит, – когда на клумбе была найдена голова. В любом случае, я уверена, они поступят так… так, чтобы все выглядело пристойно, если вы понимаете, что я имею в виду. Ну, закроют большую часть тела простыней.

– Пожалуй, вы правы… Возможно, мне следует пошептаться с этим Крэйном, понимаете, объяснить ему, что Кевин не привык самостоятельно принимать решения и не может жить один. Без Эрни он никогда ни с чем не мог справиться, хотя, конечно, Эрни…

Винни замолкла и рассеянно начала поправлять косу, наугад подкалывая волосы шпильками, так что скоро они торчали во все стороны, как булавки из парика гейши.

– Что Эрни? – заинтересованно спросила Мередит.

– Ох, ну, в общем, ничего особенного. Я просто подумала, что Эрни никогда не заботился о Кевине как положено, по крайней мере, когда Кевин был ребенком. Мальчик всегда был перепачкан, плохо и неряшливо одет. О нем некому было позаботиться: его мать бросила их, да и остальные женщины надолго в доме не задерживались. Впрочем, ничего удивительного: Ягодный коттедж не слишком здоровое место. Знаете, в любой деревне найдется семейство, которое считается самым неблагополучным. В Парсло-Сент-Джон это владельцы Ягодного коттеджа.

– Звучит как заключение социальной службы. Неужто больше никто не принимал участия в воспитании этого молодого человека?

– Пожалуй, нет, – Винни снова расстроилась. – Видите ли, в деревнях каждый заботится о себе сам. Семья может быть неустроенной, бестолковой, но все-таки как-то выживает, потому что ее члены помогают друг другу. Я хочу сказать, что каким бы ненадежным ни казался дом Эрни, все-таки он был парнишке домом, а сейчас Кевин остался один, как перст. К тому же его трудно назвать человеком, хорошо приспособленным к жизни. Эрни всегда указывал ему, что делать, Кевин, пожалуй, ни разу не принял ни одного самостоятельного решения.

Во время их разговора из прихожей доносился голос Алана, бормочущего что-то в телефонную трубку. Теперь послышался щелчок, означавший, что трубка вернулась на исходную позицию, а Макби вернулся в комнату.

– Как я и говорил, меня отстранили от этого дела. Я должен немедленно прекратить расследование в Парсло-Сент-Джон, не путаться под ногами у окружной следственной группы и не морочить головы свидетелям. Простите, Винни, – улыбнулся он.

– Все в порядке, Алан. В любом случае – спасибо. Вы положили начало следствию, и, я уверена, если бы вам позволили вести дело дальше, вы бы вытащили кое-что на свет Божий, – Винни явно была разочарована. – Если я правильно понимаю, вы еще ничего не раскопали.

Он виновато кивнул головой:

– К сожалению, вы правы, ничего.

– Ну, тут уж ничего не поделаешь, – Винни поднялась и одернула свитер. – Я лучше пойду, пока не прибыл ваш инспектор Крэйн. Не забудьте, я рядом, так что, если что-нибудь будет нужно…

Они поблагодарили ее, и она ушла все такая же неудовлетворенная.

– Бедняжка Винни, – вздохнула Мередит, когда за ней закрылась дверь. – А ты действительно ничего… ничего не раскопал?

– А? Нет, за исключением того, что связано с завещанием. Как ты и предполагала, она была богата и у нее не было семьи. Кто-то мог подумать… С другой стороны, поскольку она упомянула в завещании всех тех, кто помогал ей при жизни, нет причин подозревать кого-то из них в нечистоплотном поведении. Она оставила некоторые суммы денег Армитаджам, Барнетту, Кромби, вернее, его дочери, в которой он души не чает. При этом семейство Кромби вполне обеспеченное, да и Армитаджи тоже, а дом Барнетта… Такое впечатление, будто его владелец вот-вот лопнет от денег, впрочем, это впечатление может оказаться и ложным. Когда будешь болтать с Винни, попробуй выяснить, который раз женат Барнетт.

Послышался звук подъезжающего автомобиля. А через некоторое время резкий стук в дверь.

– Это, наверное, инспектор Крэйн, – Алан направился к двери. – Соберись с мыслями.

Он вышел, и Мередит воскресила в памяти то, о чем собиралась поведать инспектору. Из прихожей послышались звуки шагов, голос Алана, а в ответ – бормотание высокого вибрирующего голоса.

«Неужели Винни вернулась? – удивилась Мередит. – Но ведь она ушла…»

Дверь открылась.

– Мередит, – Алан прочистил горло. – Это инспектор Крэйн, она будет вести расследование.

Высокая рыжеволосая женщина в темном деловом костюме, строгой белой блузе и туфлях на высоких каблуках вошла в комнату и опустила портфель на пол.

– Мисс Митчелл? Очень приятно познакомиться, а меня зовут Аманда Крэйн, – она протянула руку для рукопожатия, и Мередит после небольшой паузы пожала ее.

Аманда Крэйн открыла портфель и, вынув оттуда несколько скрепленных вместе листков, села на диван, закинув при этом ногу на ногу.

– Итак, мисс Митчелл… – ободряюще произнесла она.

Макби тихонько скользнул в кресло в углу и отодвинулся назад, за круг яркого света, бьющего из-под абажура стоящего рядом торшера. Уложенные опытной рукой волосы инспектора Крэйн отливали медью. Без сомнения, она прекрасно подходила для работы в полиции, но Алану почему-то казалось, что такая изящная и энергичная молодая женщина не задержится в полиции надолго. Скорее всего, она из того знаменитого набора бакалавров. Он мог бы поспорить, что она одна из них, скороспелка. Основная часть работы полицейского по своей природе рутинна, монотонна и однообразна, часто она связана с бессмысленной тратой времени и даже просто глупостью. Долгие годы полиция приветствовала печальную тенденцию сохранять в своих рядах офицеров, которые всем своим поведением демонстрировали монотонность и медлительность, не говоря уже о глупости, но, слава Богу, не все. Поэтому привлечение к работе в полиции таких, как эта Крэйн, можно было только приветствовать.

Даже если не обращать внимания на ее умственные способности, она была не просто молодой женщиной, а весьма привлекательной молодой женщиной. Отражающие свет торшера волны медных волос плавно скользили по ее выпуклым скулам, когда она поднимала и опускала голову. Алан даже боялся представить, какие намеки, наверняка, грубые и грязные, высказывались за ее спиной. Несмотря на энергичные усилия, прилагаемые в последние годы для того, чтобы справиться с дискриминацией женщин в полиции, старые привычки все еще были живы. Человеческую природу не изменить, и значит, полностью их не удастся искоренить никогда. Но Крэйн выглядела как женщина, которая никому не позволит сказать ей в глаза что-нибудь грубое. Макби подозревал, что у нее не слишком-то много друзей в полиции, а жаль.

Вечерело. Дневной свет, все еще проникавший сквозь окна коттеджа внутрь, как будто выцвел и сделался блеклым, а поскольку инспектору нужно было делать записи, решили еще включить люстру и небольшую настольную лампу.

– Как ваше самочувствие?

Макби подумал, что покровительственный тон, выбранный мисс Крэйн, несколько неуместен: он подходил при работе с большинством свидетелей, но не с Мередит. Алан видел, что его подруга напряглась и подобралась, как перед сражением.

– Я чувствую себя гораздо лучше, первый шок уже прошел.

«Промолчи», – мысленно молил Макби инспектора, но его мольба осталась тщетной.

– Если хотите, я могла бы устроить вам консультацию психиатра.

– Спасибо, не нужно, – отрезала Мередит. – Премного благодарна.

– Что же, поразмыслите об этом и, если передумаете, дайте мне знать. У меня здесь ваши показания, – повела дальше Крэйн, – которые вы дали полицейскому на меч те преступления.

– Мне нечего добавить к сказанному, – сухо заявила Мередит.

– Хорошо, тогда давайте пройдемся по ним снова, если, конечно, не возражаете. Вы действительно хорошо себя чувствуете? – участливо поинтересовалась Аманда.

Макби показалось, что Мередит зарычала. Он начинал нервничать: любовь всей его жизни, выпрямившись и сложив руки на груди, сидела на диване. Но, рассудил он, если смотреть на ситуацию с положительной стороны, это даже идет ей. Возможно, выбранный Крэйн тон и не был идеально подходящим в данной ситуации, но с другой стороны, выбрать правильный тон всегда непросто. Как правило, если это происходит, то в большей степени в результате удачи, а не трезвого расчета.

– Почему вы вышли на поле? – Аманда Крэйн казалась бодрой и заинтересованной.

– На луг, – кисло поправила ее Мередит. – Там похоронен пони. Я пошла взглянуть на его могилу, мне его было жаль.

На неприветливость свидетеля инспектор Крэйн ответила профессиональной улыбкой.

– Это та причина, по которой вы отправились на участок, прилегающий к Грачиному гнезду?

«Иными словами, – подумал Макби, – почему вы вторглись на чужой участок?». Возможно, инспектор Крэйн просто любит довести свидетеля до исступления.

В ореховых глазах Мередит вспыхнула злость:

– Мы уже посещали тот дом раньше – подумывали о том, чтобы его купить. Нам сказали, что он выставлен на продажу. Вы и сами, вероятно, видели на стене объявление агента по продаже недвижимости. В тот раз бывшая работница миссис Смитон, Джанин, показала нам участок, а сегодня днем Алана куда-то вызвали, вот я и решила пойти взглянуть на прилегающие земли, пока его нет.

Инспектор Крэйн повернула свое несколько излишне удлиненное лицо к Макби. Если не соблюдать правил вежливости, такое лицо можно было назвать лошадиным. Типично английское лицо, такое есть в любой галерее портретов старых мастеров.

– Если я правильно понимаю, ваше отсутствие было связано с расследованием, которое, как мне известно, вы проводили, сэр.

– Совершенно верно, – подтвердил Макби, прекрасно понимая, что Крэйн оказалась в деликатной ситуации. Он оценил ее вежливый обходной маневр: она ведет дело, но он старше по званию. Чтобы не нарушить хрупкого равновесия, ей приходилось тщательно продумывать свои вопросы. Алану интересно было наблюдать, как она с этим справляется.

– Я перебросился парой слов с доктором Барнеттом перед тем, как его вызвали.

– То есть перед тем, как его вызвали в дом Армитаджей?

– Да. Как я понял, миссис Армитадж стало плохо, но я не знал, что она нашла часть останков.

– Как я поняла, сэр, вы исследовали обстоятельства недавней смерти пожилой леди, владелицы Грачиного гнезда.

Макби издал протестующий звук и отрицательно помахал рукой.

– Нет никаких причин, – сказал он, – сомневаться в том, что это был несчастный случай, однако имелось несколько странных моментов, в большей степени связанных с жизнью пожилой леди, чем с ее смертью, если, конечно, можно так выразиться.

– Вы будете продолжать, сэр, не так ли? Я имею в виду это расследование?

– Нет, инспектор, теперь здесь вы.

Крэйн недоверчиво посмотрела на него, а потом снова переключила свое внимание на Мередит.

– Мисс Митчелл, вы сказали… – она сверилась со своими заметками, – вы сказали констеблю, что узнали в умершем Эрни Берри, местного разнорабочего, но, как я поняла, вы впервые в Парсло-Сент-Джон, и, кроме того, умерший был без… – и компетентная, уравновешенная инспектор Крэйн запнулась.

– Без головы, – сдавленно закончила за нее Мередит.

– Да, тело было обезглавлено. Почему вы были уверенны, что это Берри?

– Я не стала бы клясться, но я предположила, что это Эрни. Но если говорить лично обо мне, то я была совершенно в этом уверена, – парировала Мередит. – Я видела его на днях в пабе. У него была запоминающаяся фигура и та же одежда, что и в тот день в пабе, кроме того, я знала, что он пропал.

Тонкие, как ниточки, брови Крэйн выгнулись дутой.

– Вы знали, что он пропал? Когда это случилось?

Мередит пересказала свой разговор с Мервином Поллардом и Кевином.

– Кевин сказал, что Эрни не ночевал дома.

– А Поллард предположил, что Берри мог провести это время с подружкой?

– Да, именно так. Эрни был местным Ромео, хотите верьте, хотите нет.

– Гм.

Крэйн как будто не верила. Макби подумал, что в этом нет ничего удивительного, и сказал:

– Я тоже слышал, что Берри пропал. Мне сказал об этом местный строитель по имени Кромби.

– Офицер, могу я поинтересоваться временем этого события?

Макби отметил, что вместо того, чтобы прямолинейно спросить «когда?», инспектор построила фразу более витиевато.

– Этим утром. Как я понял, Кромби ожидал Берри еще вчера, Эрни должен был сделать для него какую-то работу, но пришел только Кевин. То же самое повторилось и сегодня.

– Кромби казался удивленным? Обычно Берри был ответственным и не подводил его?

– Несомненно, но Кромби все-таки допускал, что подружка может сбить такого человека, как Эрни, с толку.

– Кромби… – задумчиво пробормотала Аманда и что-то записала в блокноте, а Мередит, воспользовавшись паузой, взглянула на Алана и спросила:

– А Кевину сообщили, что его отец мертв?

– Да, – коротко ответила инспектор Крэйн, а потом немного натянуто добавила: – Он оказался совсем неподготовленным к такой новости. Как я поняла, у него нет других родственников, с другой стороны, ему уже девятнадцать и по закону он не считается ребенком. Я, конечно, со временем обеспечу ему опекунство со стороны социальной службы, но у них всегда так много работы. Было бы лучше, если бы кто-нибудь в деревне, кто-то, кого он знает и уважает, присмотрел за ним хотя бы первые несколько дней.

– Обратитесь к миссис Картер, – предложила Мередит. – Она живет в соседнем доме.

– Миссис Картер, – повторила инспектор Крэйн и записала что-то в блокнот.

– Вы нашли оружие? – поинтересовался Макби.

Выражение лица инспектора сделалось удивленным и немного вызывающим.

– Нет, сэр, еще нет. Мы начали обследовать поле… э… луг, – она украдкой бросила взгляд на Мередит, – но когда начало темнеть, мы приостановили поиски: начнем завтра с утра. Если не найдем, расширим район поисков и обыщем близлежащие угодья, хотя они обширны и сильно заросли травой.

– А у вас есть какая-нибудь идея относительно того, что именно вы ищете?

– Доктор считает, что это было длинное и довольно толстое лезвие, причем им… э… скорее рубили, чем резали или пилили. А вообще, следует подождать результатов вскрытия. – Закрывая тему, она отвернулась, собрала бумаги и вложила их обратно в портфель, а потом, не глядя на Макби, спросила:

– Как я поняла, сэр, в деревне зафиксировано несколько актов вандализма?

– Насколько мне известно, три, – подтвердил Алан, – если, конечно, не считать отравление пони. Этот случай не обязательно связан с остальными.

– Тот самый пони, который похоронен в поле, то есть на лугу, сэр?

– Да, – подтвердила Мередит. – Кроме того, здесь еще проходят шабаши ведьм.

Пауза. Крэйн со странным выражением на лице повернулась к Мередит.

– Шабаш, – повторила она таким тоном, каким благовоспитанная леди произносит «сумочка».

– Хотел бы я, – проворчал Макби, когда инспектор Крэйн удалилась вместе со своим портфелем, – чтобы ты не говорила последней фразы, по крайней мере, пока. Мы все равно не знаем, что тут можно предпринять.

– Она должна знать, она из тех, кто хочет знать все. Пусть запишет себе в блокнот.

– Полагаю, – покорно сказал Макби, – что мне следует радоваться, что ты не послала ее ко всем чертям.

– Пожалуй. Она вызывала во мне чувство раздражения, – Мередит выглядела немного смущенной, – и, боюсь, я не сумела этого скрыть.

– Ты держалась просто отлично, это правда, я ведь прекрасно тебя знаю. Мне кажется, и она неплохо справилась с допросом, а ведь то, что я сидел рядом, не добавляло ей уверенности в своих силах.

«Она и с тобой прекрасно справилась», – подумала Мередит, но не сказала ни слова.