Текст книги "Тёмная зима (ЛП)"

Автор книги: Энди Макнаб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Мы вошли в переулок под звуки множества работающих телевизоров. Внизу почти весь свет горел, и изредка за тонкими занавесками и матовым стеклом мелькало что-то неясное. Сьюзи переложила сумку в другую руку, чтобы подойти поближе. «Видишь «Фокус»?»

«Они высматривали этих детей. Могут быть наркоторговцы, могут быть полицейские. Или просто парочка извращенцев. К чёрту всё, давайте просто займёмся этим».

Мы выехали на Уокер-стрит и повернули налево, к перекрёстку с улицей Сэра Льюиса и пешеходным мостом. «Проверьте цель, а я проверю слева». Проходя через перекрёсток, я посмотрел на другую половину улицы Сэра Льюиса. Мимо пронеслись четверо ребят на велосипедах с палочками от мороженого, продетыми в спицы, и фары двух машин метнулись в нашу сторону. Та, что стояла дальше, свернула и припарковалась примерно на полпути. Я знал, что это был «Фокус». Они могли просто заехать в магазин чипсов по дороге домой, но если это как-то связано с нами, мы скоро узнаем.

Сьюзи посмотрела на меня и одарила меня любящей улыбкой. «Никаких признаков жизни».

Я улыбнулся в ответ, когда мы подъехали к мосту. «Фокус только что припарковался недалеко от перекрёстка».

Она знала, что теперь мы помолвлены. «Ну и что?»

Мы добрались до моста и повернули направо, вместо того чтобы пересечь его. Другого способа выполнить это задание, кроме как действовать немедленно, не было. Не было смысла просто топтаться на месте и выглядеть нерешительным: нам нужно было выглядеть так, будто мы здесь, будто у нас есть цель.

Мы продолжали идти по тропинке, в тени дворовых стен и заборов. Сьюзи держалась чуть позади меня, потому что тропинка была слишком узкой для нас двоих и сумок. Мы считали дома. Три фонаря, четыре фонаря… Я видел танки Q8 в доках чуть левее и уличные фонари оживлённой магистрали, отбрасывающие слабую тень на эту сторону неровного пустыря.

Мы добрались до цели, но из верхних окон всё ещё не горел свет. Позади меня по главной улице гудел автомобильный транспорт, и я слышал, как наверху, в соседнем доме слева, льётся вода из ванной.

Мы подошли к садовой стене и встали в её тени. Она была около двух метров высотой, и попасть внутрь можно было через деревянную дверь. Когда мы надели перчатки, ночной воздух наполнился гулом домашней жизни. Со стороны Уокер-стрит донеслось несколько криков, затем послышался нарастающий грохот велосипедов. Почти сразу же дети перелетели через мост, повернув направо. Мы с Сьюзи прижались друг к другу, словно целовались в тени. Огни главного проспекта превратили их в силуэты. Они были слишком заняты тем, что пытались не упасть в реку, порезав друг друга, чтобы обращать внимание на незнакомцев.

Сюзи зашла немного дальше, чем я ожидал: она обняла меня за шею, притянула к себе и крепко поцеловала в губы. Это длилось всего несколько секунд, я не успел осознать происходящее, лишь уловил лёгкий привкус клубничного йогурта, и это было очень вкусно.

«Я думала, ты не настолько отчаялся…»

Она всё ещё держала мою голову, а потом снова притянула её к себе, но на этот раз, чтобы сказать мне на ухо: «Не обольщайся, Норфолкский мальчик. Просто если ты всё испортишь, это может стать для меня последним шансом поцеловать мужчину».

Мы ждали, пока дети уйдут, смеясь и крича друг на друга, пока они уезжали в темноту. Мы с Сьюзи выпутались из объятий, пока Банный Билли кричал Морин, чтобы та принесла ему полотенце.

Я прижался к деревянной двери и заглянул в щель вокруг щеколды. Задний двор всё ещё был тёмным, но я разглядел вход справа и окно слева. Внутри объекта не было никаких признаков жизни. Это могло означать, что дом пустовал, или что ASU спустились в бургерную. Это также могло означать, что они затемнили все окна или работали в усиленном режиме: не включали свет, не курили, даже не готовили, просто сидели и ждали, когда же нам сообщат хорошие новости.

Я осторожно придвинул дверь к себе, прежде чем нажать на ржавый рычаг, чтобы открыть защёлку, а затем толкнул её в другую сторону. Она подалась не больше чем на четверть дюйма. Либо она была где-то заперта, либо её заклинило. Я не хотел давить сильнее и рисковать шумом, поэтому, удерживая рычаг нажатым, я подтолкнул ногой нижнюю часть двери. Никакого сопротивления. Я сделал то же самое свободной рукой у верхней части двери, и она оказалась надёжной. Я отступил назад, ухватился за верхнюю часть стены и поднял правую ногу. Сьюзи обхватила руками мою ногу, и я приподнялся, пока не смог опереться животом о бортик. Я посмотрел и прислушался. Казалось, всё в порядке, поэтому я развернулся и осторожно спустился с другой стороны. Мои ноги наткнулись на кучу досок. Ощупывая её, я выбрался на бетонный двор, в то время как Морин крикнула Ванному Билли, чтобы тот пошевелился, потому что его чай уже готов.

Там стояла урна без крышки, и мусора тоже не было. Ничто во дворе не напоминало о том, что там живут люди. Я ощупывал край двери, пока мои пальцы в перчатках не наткнулись на маленький засов. Я осторожно пошевелил его и наконец приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы Сьюзи проскользнула внутрь с пакетами. Она стояла у стены, пока я закрывал и снова засовывал её.

Вода лилась каскадом в соседскую сточную трубу: Билли, должно быть, нравилось, как она готовит. Сьюзи оставалась на месте, пока я медленно продвигался к задней части цели. Освещения от домов по обе стороны было достаточно, чтобы видеть, что я задумал, но в любом случае моё ночное зрение уже включалось.

Окно слева от задней двери было с простой задвижкой, открывавшейся наружу. Рама была из старой мягкой древесины, краска на ней облупилась. Проблема была в том, что на ней был плотно прикручен оконный замок Chubb. Чтобы попасть внутрь, пришлось бы разбить стекло. Дверь справа была деревянной, сделанной по спецзаказу из строительного магазина, с одним лишь сувальдным замком и ручкой. Она, очевидно, вела на кухню; сквозь стекло я видел пару хромированных кранов.

Я достал из кармана мини-фонарик Maglite и, прикрыв линзу двумя пальцами, чтобы минимизировать свет, посветил им в окно. Кухня выглядела так, будто её не трогали с тех пор, как миром правил пластик.

Я сделал два шага вправо и опустился на колени так, чтобы моя голова оказалась на уровне замочной скважины. Это был обычный сувальдный замок. Я приложил к нему ухо и открыл рот, чтобы прислушаться. Внутри ничего не было слышно. Окружающий шум все еще доносился с главной улицы, прерываемый редкими короткими вспышками телевизора у соседей. Я проверил замок изнутри с помощью Maglite. Он был четырехсувальдным, но внутри не было ключа. Это значительно упростило бы жизнь: все, что мне нужно было сделать, это повернуть его одной из отмычек из сумки. Я медленно потянул за ручку вниз, на случай, если она уже не заперта. Это было не так. Я нажал на нижний угол двери под замком, и он немного поддался. Встав, я проверил и верхний угол, и там тоже.

Я оглядел двор в поисках цветочных горшков, мусорных баков или других очевидных мест, куда можно было бы спрятать ключ. Не было смысла тратить время на взлом замка, если кто-то был так любезен и оставил нам запасной. Я наклонился и поднял пару кирпичей, но ничего не нашёл.

Я услышал позади себя медленный, размеренный шорох. Сьюзи начала натягивать форму NBC. На ней были брюки, и она возилась с ними, пытаясь натянуть ботинки поверх кроссовок. Я ещё раз проверил окно, на всякий случай, но дверь показалась мне разумным первым способом проникновения.

С другой стороны дома подъехала машина, и мы отступили в тень, ожидая, когда зажжётся свет. Морин кричала на Билли за то, что он израсходовал всю горячую воду. Теперь она не могла помыться перед выходом, да и вообще, зачем ему принимать ванну только для того, чтобы сходить в паб?

Напротив, через дорогу, с грохотом хлопнула входная дверь, но я подождал ещё пару минут, прежде чем снять куртку-бомбер и разобрать готовую сумку. Чтобы не шуметь, Сьюзи расстегнула её перед тем, как выйти во двор.

33

На кухне Билли из Ванной наполняли чайник, пока я очень медленно и размеренно натягивал свою экипировку. Я попросил старые версии костюмов NBC, потому что, хотя их, возможно, было сложнее надевать, чем современные, зато там было гораздо меньше липучек, которые нужно было расстегивать. Шум всё ещё был, но, по крайней мере, более-менее контролируемый.

Я обернулся и понял, что с Сьюзи что-то не так. Она наклонилась, её тело внезапно забилось в конвульсиях, и вытащила свой SD прямо перед тем, как опорожнить желудок в заранее подготовленный пакет.

К тому времени, как я наклонился к ней, всё уже было кончено. Я положил руку ей на плечо. «Всё в порядке», – сказал я. «Я всегда так делаю».

Она закончила вытирать рот и сглотнула пару комочков, застрявших в носу. Она наклонилась так близко, что у меня навернулись слёзы. «Не смей, блядь, меня опекать. Должно быть, йогурт был испорчен».

Я кивнул и начал заправлять свои «Катерпиллары» в штаны, а потом натянул их повыше на живот. Значит, Сьюзи всё-таки человек. Бояться было не так уж и плохо. Я служил с парнями, которые обделались от страха, но всё равно продолжали работать.

К задней части брюк были пришиты две длинные хлопковые ленты, служившие подтяжками. Я накинула их на плечи и скрестила на груди, продев концы в петли спереди на поясе и завязав их.

К тому времени, как я засунул руки под подолы своего халата и начал стаскивать его через голову, Сюзи уже надела его и была почти готова. Грубая ткань царапала мне лицо.

Из соседнего телевизора доносился закадровый смех. Я представила, как Билли теперь смотрит его с чашкой чая, пока Морин возится с дезодорантом. Когда моя голова наконец появилась, Сьюзи стояла в футе-двух от меня, её лицо выражало сосредоточенность, взгляд был устремлён на заднюю дверь, пока она настраивалась на предстоящее задание.

Я опустил задницу на потрескавшийся бетон, когда Морин крикнула, чтобы она поторопилась, иначе они опоздают. Её ответ из спальни был громким и чётким: «Заткнись нахуй и выключи этот чёртов телевизор, ладно?»

Я взял первый из ботинок, который показался мне похожим на детский рождественский чулок, только резиновый, и натянул его на левый ботинок, зашнуровав шнурки снизу. Надев второй, я натянул на него брюки и затянул липучку на щиколотке.

Билли был на пределе своих возможностей. «Ради всего святого, хватит. Мы идём в паб, а не в чёртово казино Монте-Карло!»

Сьюзи взяла свой SD-аппарат и наклонилась над ним с фонариком Maglite, чтобы в последний раз проверить зарядку, а затем нажала кнопку прицела. Я похлопал её по руке, и она наклонилась и посветила фонариком, чтобы я мог сделать то же самое. Мы обменялись взглядами в полумраке, когда дети снова появились на берегу и направились к мосту, всё ещё не выключив фонари и позвякивая палочками от мороженого.

Оставалось лишь надеть резиновые перчатки поверх манжет халатов и застегнуть респираторы. Я взял свой в левую руку, а правой потянул за эластичный ремень, чтобы натянуть его на лицо. Запах новой резины снова наполнил ноздри, когда я убедился, что ни один волос не мешает герметичности. Я проверил, плотно ли закручен баллон, прежде чем натянуть капюшон и затянуть фиксатор. Дыхание сразу же превратилось в перетягивание каната: я с трудом втягивал воздух через баллон и одновременно с трудом выталкивал его обратно. Эти штуки точно не предназначены для любителей открытого пространства и стали бы кошмаром для любого, кто хоть немного страдает клаустрофобией.

Шум аппарата искусственной вентиляции лёгких представлял серьёзную тактическую проблему: наши собственные звуки звучали бы громче, чем окружающие. Но мы ничего не могли с этим поделать. К тому же, если бы по ту сторону двери находился ДВ, оглушённость собственным дыханием вряд ли стала бы серьёзной проблемой.

Сьюзи подняла голову, чтобы я мог проверить, на месте ли её капюшон, а затем она проверила мой. Мы были готовы идти.

В пожарную часть на главной улице только что поступил вызов. Завыли сирены, синие огни мигали на пустыре, когда они проезжали мимо доков, и я вдруг увидел глаза Сьюзи за линзами. Они были неподвижны, немигающие, её внимание было полностью сосредоточено.

Я издавал звук, похожий на голос Дарта Вейдера, страдающего астмой, когда наклонился и поднял SD, проверяя предохранитель, переведя его в положение для стрельбы очередями по три патрона, прежде чем вернуть на предохранитель. Мне не хотелось, чтобы между предохранителем и рукояткой попала грязь с земли или что-нибудь ещё, что помешало бы мне его снять. Это случалось нечасто, но одного раза было более чем достаточно. Детали имеют значение.

Сьюзи подошла к двери очень медленно, большими, осторожными шагами, чтобы не споткнуться о громоздкие ботинки. Нагрудные карманы этих костюмов NBC застёгивались на липучки с квадратными краями. Она просунула руку под клапан посередине, чтобы не расстёгивать его, и вытащила бумажник MOE. В её движениях было что-то такое, что заставило меня подумать, что четырёхрычажный замок не выдержит.

Она развернула бумажник и достала отмычку и поворотный ключ. Обычно замок открывается бородкой ключа – той частью с вырезанной на ней комбинацией, которая поднимает четыре сувальдных замка и приводит их в положение выравнивания. Ей предстояло сдвинуть каждый из четырёх сувальд отмычкой, а затем вернуть засов в замок поворотным ключом.

Я наблюдал, как она начала исследовать замок стальной отмычкой, левой рукой направляя в замочную скважину небольшой луч света от своего мини-фильтра Maglite. В искусстве взлома замков есть дзенский подход. Идея заключается в том, чтобы использовать все свои чувства, чтобы создать картину того, что происходит внутри механизма, реагирующего на вашу атаку. Это возможно только при полной концентрации на работе и полном невнимании к происходящему вокруг. Это была моя работа. Я стоял у мусорного бака, навострив уши и глаза. Шлюз продолжал гудеть по ту сторону пустыря.

Минуты шли. Голоса разносились по берегу ручья. Хлопнула дверца машины, затем то же самое произошло с входной дверью Билли. Сьюзи была права, это было похоже на Западный Белфаст. Я уже начал беспокоиться, но тут она выложила бумажник на бетон, убрала инструменты и засунула их в конец своей наполненной рвотой сумки.

Оставив её приводить себя в порядок, я подошёл к двери и опустился на колени, медленно опуская СД. Я чувствовал, как она стоит позади меня, медленно поднимая СД над моей головой, уперев приклад в плечо и направив оружие в сторону.

Пот ручьём потек по моему лицу, когда я взялся за ручку правой рукой и левой надавил на дверь. Она держалась крепко. Я снова толкнул, и на этот раз дверь поддалась бесшумно, достаточно, чтобы я смог просунуть голову и, что ещё важнее, SD Сьюзи.

В конце кухни находилась арка Artexed, за которой я видел, как тусклый уличный свет проникал в коридор из передней комнаты и освещал несколько нижних ступеней лестницы.

Всё ещё стоя на коленях, пока Сьюзи парила надо мной с оружием наготове, я прислушивался настолько внимательно, насколько позволяли капюшон и респиратор. Но ничего не услышал.

Я приоткрыл дверь чуть шире, достаточно, чтобы Сьюзи проскользнула мимо меня, всё ещё держа оружие у плеча. Она осторожно шла по полу, преувеличивая каждый шаг, чтобы ни обо что не споткнуться, и сосредоточила внимание на коридоре. Я поднял оружие, чтобы поддержать её, медленно встал и упер приклад в плечо, предохранитель в положение одиночной стрельбы. Я мягко положил указательный палец на спусковой крючок, почувствовав первое нажатие. Открыв оба глаза, я переступил порог, отойдя немного правее неё, прежде чем замереть.

Мы тайно зачищали дом, комнату за комнатой, и начинали по принципу «старт-стоп»: если мы находили ASU и он начинал шуметь, мы не беспокоились о том, чтобы добавить немного шума от себя.

Она прошла через арку, ее ботинки скрипнули по линолеуму, затем повернулась и направила дуло своего пистолета вверх, прислонившись спиной к стене и прикрывая собой лестницу.

Я прошёл через арку, держа оружие наготове, сосредоточившись на двери в гостиную, на прицеле передо мной. Горло начало пересыхать. Я прошёл мимо Сьюзи и должен был сделать ещё четыре-пять шагов, когда услышал впереди какой-то шум.

34

Замок повернулся, дверь открылась.

В помещение хлынул уличный свет.

На пороге стоял силуэт с сумкой в одной руке и ключами в другой, затем он сделал несколько шагов внутрь, прежде чем заметил меня.

Он развернулся, чтобы бежать обратно через открытую дверь. Не было времени думать, просто действуй. Наклонившись и бросив свой SD, я подбежал к силуэту и прыгнул ему на спину. Мой баллончик попал ему в затылок, и я почувствовал нос сквозь перчатки, когда по инерции мы оба упали на тротуар и вылетели на улицу.

Голова повернулась. Это была женщина. Она брыкалась, пытаясь вырваться. Сьюзи схватила её за ногу, пытаясь втащить нас обоих обратно в дом. Я вскочил и схватил её за другую ногу, пока она брыкалась и брыкалась, не выпуская переноску.

Как только мы вошли, я обхватил её рот руками и рухнул на неё сверху. Она не собиралась уходить тихо: пыталась меня укусить и билась ногами о стену.

Сюзи побежала обратно за своим SD.

«Нет! Дверь, дверь!»

Она схватила оружие, перегнулась через меня и ногой захлопнула дверь. Мы погрузились в полумрак, когда она наклонилась к нам. «Держи её смирно, держи её смирно!»

«Нет! Она...»

Стук-стук-стук.

Трёхзарядная очередь оторвала ей голову, и кровь забрызгала линзы моего респиратора. Я оттолкнулся от безжизненного тела. «Наверх!»

Пытаясь стереть кровь с линз, я побежал за своим SD-очковым устройством и побежал вверх по лестнице. Сьюзи осталась на месте и прикрыла меня. Определённо стало шумно.

Когда я добрался до лестничной площадки, было гораздо темнее. Я слышал только своё тяжёлое дыхание. Дверь в ванную была открыта: там было чисто. Две другие были закрыты. Сьюзи вскочила позади меня, когда я прошёл через первую дверь слева. В спальне было чисто, тел не было – хотя раньше они были. Два дешёвых нейлоновых спальных мешка были развёрнуты на полу, обёртки от еды валялись среди заляпанных подливкой пластиковых подносов, полных собачьих окурков. Джинсы и рубашки лежали кучей. К окну было приколото одеяло.

Сьюзи вышла из другой комнаты и спустилась вниз. Я заглянул туда – комната была в таком же плачевном состоянии, с двумя другими спальными мешками, – и повернулся, чтобы пойти и задать ей жару. Было невероятно глупо её бросить: она могла быть просто нелегальной или ещё одним источником информации, если бы работала в ASU.

До меня донесся мужской голос, растерянный и испуганный. Я услышал, как Сьюзи спокойно, но твёрдо ответила: «Стой смирно, стой смирно».

Я споткнулся и чуть не упал с лестницы. Сьюзи стояла на коленях в луже крови, держа оружие наготове, и целилась в коридор. «Закройте дверь, немедленно!»

Всё потемнело, но я всё ещё мог разглядеть двоих, оба белые. Один из них был Болдилокс из «Фокуса».

Они с открытыми ртами смотрели на оружие. День выдался не из приятных. Сьюзи сразу же бросилась в атаку: схватила Болдилокса, перекинула его через труп в гостиную, пиная его под колени, чтобы повалить на ковёр.

Я махнул другому своим SD: «Следуй за ним. На колени, сейчас же».

Я нажал на выключатель, когда Сьюзи проходила мимо меня по пути обратно в коридор, и услышал скрежет её респиратора, когда она пыталась втянуть воздух и заговорить. «Я проверю, зачем мы здесь».

Задернутые шторы были дешевыми и без подкладки, но они защищали нас от реального мира.

Оба мужчины стояли на коленях, опустив головы на ковёр, их лица были искажены скорее страхом, чем болью. Моё лицо было холодным и липким, как дохлая рыба, ручейки пота собирались в подбородке респиратора. Я слышал, как она задвинула засов входной двери и поднялась наверх.

Они были одеты в джинсы. У Балдилокса была коричневая кожаная куртка-бомбер, как у меня; у его приятеля – старая чёрная, потрёпанная, с отворотами. Их взгляды метнулись, но не в мою сторону: они были слишком заняты, разглядывая через дверной проём окровавленное тело. Она была очень смуглой, больше похожей на индонезиец, чем на малайку, в джинсах, кроссовках и дешёвой зелёной нейлоновой куртке. То, что осталось от её лица, выглядело как студентка.

Пот струился по щекам длинноволосого парня и капал с подбородка на потёртый ковёр с цветочным узором. Над нами скрипнули половицы. Мы услышали скрип стула, затем звук металла, ударившегося об пол, и звон разбитого стакана.

«Снимайте пальто. По одному». Я пнул Болдилокса, и кровь женщины капнула с моего ботинка ему на ногу. «Сначала ты, Болди».

Он начал снимать куртку-бомбер, всё ещё стоя на коленях и не отрывая взгляда от ковра. Когда он дошёл до середины, я увидел, что он чист – ничего не нес.

Сьюзи спустилась и направилась прямиком на кухню.

«Ладно, лысый, хватит. Ты, с волосами, тоже сними свои, а потом подними футболку и покажи мне свои внутренности». Он сделал, как ему было велено, обнажив начинающийся пивной живот. Он тоже был безоружен.

«А теперь оба на пол. Расставьте руки и ноги».

Мимо дома прошла парочка, разговаривая и хихикая всего в нескольких шагах от него.

Сьюзи подошла к двери, покачала головой и повернулась к мёртвой девушке. Пакет зашуршал, когда она отложила его в сторону, а затем начала шарить по карманам. Я вернулся к двум живым. Болдилокс наблюдал, как Сьюзи перевернула девушку в её собственной луже крови, чтобы прорвать задние карманы джинсов. Он выглядел так, будто вот-вот потеряет сознание.

Я пнул его. «Ты кто?»

«Иммиграционная служба. Мы...»

«Почему ты здесь?»

«Просто плановая проверка, вот и всё. Мы увидели, что снаружи что-то происходит, поэтому и зашли. Мы не вооружены, мы просто выполняем свою работу». Он размахивал руками.

У обоих были обручальные кольца – и, несомненно, солидная ипотека в придачу. Я кивнул в сторону шатенки. «У тебя есть дети?»

'Два.'

Я толкнул Болдилокса. «А ты?»

Он кивнул.

'Сколько?'

«Только одну – ей уже два месяца».

«Ну, просто сделай, как я говорю, если хочешь увидеть их снова. Понятно?»

Они оба с энтузиазмом кивнули. Я знал, что они не станут ничего делать, чтобы лишить себя возможности снова увидеть семью, потому что именно о ней они думали в эту секунду. «Лысый, покажи мне своё удостоверение личности. Оставайся на животе, только одной рукой».

Он снова полез в карман джинсов и протянул мне потертый чёрный кожаный бумажник. «Открой его и положи перед собой на ковёр». Он так и сделал, и я увидел, что Рассел Джордж действительно был сотрудником Министерства внутренних дел Её Величества.

«А теперь ты». Длинноволосый неловко повернулся, чтобы сунуть руку под пиджак, и мистер Уоррен Стейси достал свое удостоверение, или как там оно называлось.

Сюзи закончила опустошать карманы женщины и распихивала ее вещи по своим, вместе с тремя пустыми латунными гильзами, которые она подобрала в коридоре.

'Еще раз?'

Она даже не потрудилась обернуться и ответить: я просто снова услышал, как ее ноги ударились о лестницу.

Уоррен лежал на животе, прижавшись правой стороной лица к ковру, не отрывая взгляда от моих резиновых ботинок. Он приподнял голову на несколько дюймов, и в его взгляде, встретившемся с моим, читался ужас. А кто бы не испугался? Но вот незадача: если тебе не нравится работа, не бери деньги.

«Не волнуйся, приятель. Мы на одной стороне, ты просто этого не знаешь. Но если ты облажаешься, мы превратимся в твой худший кошмар. Понял?»

Он кивнул и снова перевел взгляд на мои ботинки.

«А как насчет тебя, Рассел?»

Он смотрел в другую сторону. «Нам не нужны неприятности». Его гладкий затылок покачивался при движении. «Я знаю, что на тебе надето. Полагаю, ты на работе. Мы просто хотим выбраться отсюда живыми, понятно? Мы не будем устраивать тебе драму».

Сьюзи спустилась вниз и направилась на кухню.

«Рад слышать. Просто смирись с тем, что ты в дерьме, ладно? С каждым время от времени случается. Просто делай, что я говорю, и ты выберешься отсюда в безопасности. Сейчас мы тебя свяжем, а потом уйдём. Кто-нибудь придёт позже, чтобы тебя освободить – может, через час, может, завтра. Ну, пока всё хорошо?»

Оба руководителя согласились.

«Хорошо. Делай всё, что они говорят, и сохранишь работу. Но облажаешься – можешь не увидеть, как растут твои дети. Люди, на которых мы все работаем, иногда бывают мерзкими ублюдками».

Я опустился на колени, положил рядом с собой СД, развязал шнурки на резиновых ботинках и связал ими руки за спиной, а затем вместе. «Просто держитесь, ладно? Не облажайтесь».

Я положил их удостоверения в нагрудный карман. Плечи Уоррена дергались вверх-вниз, пока он сдерживал слёзы, не понимая, как ему повезло.

Я проверил время по его спортивным дайверским часам. Было около десяти.

35

Я выключила свет, закрыла за ними дверь и направилась на кухню, оставляя следы своих ботинок вдобавок к следам крови и осколкам костей, уже оставленным Сьюзи.

Она посветила фонариком на вещи женщины на кухонном столе. Я подошёл поближе. «Какого хрена ты её уронил? А что, если она даже не…»

Пакет зашуршал, когда она подняла его, и я увидела, как к пластику прижимаются какие-то твёрдые цилиндрические предметы. «А ты бы дал ей такой шанс?»

Я взял у неё сумку, поставил её на стол и вытащил три больших баллончика с чем-то, что, как я надеялся, всё ещё было красной автомобильной краской. Я положил её рядом с остальными вещами на столе: восемьдесят фунтов купюрами и мелочью, обратный билет с вокзала Кингс-Кросс и чек на сырный багет. Там же лежали мобильный телефон и одинокий сувальдный ключ от входной двери.

Я поднял телефон и включил его большим пальцем в резиновой перчатке как раз в тот момент, когда у Билли и Морин в соседней комнате снова зажегся свет. У Морин была ужасная ночь. «Ты, чёрт возьми, всё портишь!» Телевизор продолжал работать, и её пронзительный голос исчез наверху. «Караоке – мой единственный вечер, и ты его, блядь, испортила!» И кем бы ни была Шерил, она была большой жирной шлюхой, и он был ей рад.

Загорелась подсветка Motorola, затем дисплей, требующий PIN-код. Я попробовал 1234. Ничего. 4321. Ничего. Это дало мне последний шанс. Я попробовал случайную последовательность, но телефон выключился. Чёрт.

Я протянул руку и прижал голову Сьюзи к своей капе. «Нам пора. Принеси сюда готовые сумки. Мы не будем мешать соседям».

Затем она повернула мою голову так, чтобы моё ухо оказалось рядом с её капой. «А что, если это место заражено? Даже когда мы выходим, нам следует подождать час».

Я засунул вещи женщины в багажник. «Ещё один час ничего не изменит…»

Ссора за соседней дверью накалилась, когда мы начали играть на музыкальных инструментах.

«Нет, сейчас – мы не можем ждать, и я не собираюсь тратить время на объяснения. Выйдите на улицу, если вам от этого станет лучше. Мы же принимаем таблетки, верно?»

Я взяла переноску и вышла на улицу. Двери у Билли с грохотом захлопнулись, а телевизор включили на полную мощность. Я потянула за рычажок и откинула капюшон, прежде чем сорвать респиратор. Прохладный воздух обдувал моё мокрое лицо. Я как можно быстрее и тише сняла остальную часть комплекта и убрала её в сумку. Сьюзи последовала за мной, закрыв заднюю дверь. Она сняла капюшон и тоже сняла респиратор. «К чёрту».

Мы закончили собирать вещи и проверили двор, не забыли ли чего-нибудь. Мы вышли через задние ворота и направились к мосту, повернув налево на Уокер-стрит, держа сумки наготове.

У магазина чипсов на улице Лоук выстроилась очередь. В пабе гремела песня ужасного караоке, исполнявшего «Like A Virgin».

Сьюзи шагала рядом со мной, ожидая объяснений. Когда мы отошли на безопасное расстояние, она получила желаемое. «Мы можем оказаться в дерьме. Что, если эти баллончики – DW? Что, если остальные ублюдки уже сегодня разнесли эту дрянь? Или они разделились и ждут, когда можно будет нажать кнопку? Слушай, давай передадим телефон Йес-мену – он найдёт номера, найдёт место, и мы схватим этих ублюдков».

Почти бегом мы добрались до кирпича в стене, достали ключи и побежали обратно к «Пежо».

Я услышал «Да-мэна» по телефону-стону.

«Понял?»

«Возможно, но только некоторые. Послушайте». Я рассказал ему о ребятах из иммиграционной службы и о том, что там могли жить сотрудники ASU. «Если в канистрах содержится DW, почему атака не могла произойти уже? Сегодня субботний вечер, пабы переполнены, прошли футбольные матчи, и так далее. Но, послушайте, у нас есть её телефон. Я не могу его открыть, и нам придётся поторопиться, вдруг у неё назначено время явки, и у них есть меры, если она что-то пропустит. Хорошо, что он закрыт – скорее всего, она не ожидала никаких звонков».

«Пошевеливайся». Я слышал, как на заднем плане разговаривают множество людей, как звонят телефоны и отвечают на звонки вокруг «Да-мэна». «Мне нужен этот мобильный и баллончики».

Сьюзи беззвучно прошептала мне: «Иммиграция».

Я спросил: «Номерные знаки заблокированы?» Я хотел узнать, можем ли мы превысить скорость, не опасаясь преследования со стороны полиции, и есть ли в их компьютерах регистрационный номер, который можно не трогать.

«Конечно. Просто сбавь обороты».

«А как насчет иммиграционной службы?»

«К чёрту иммиграционную службу. Команда по зачистке с ними разберётся».

В моем наушнике раздался еще более фоновый хаос, а затем из динамика раздался писк, прежде чем он прекратился.

«Лондон. У нас заблокированы номера».

Двигатель взревел, и мы вылетели из Кингс-Линна.

Я покачал головой. «Впервые слышу, как он ругается. А ты?»

«Никогда. Должно быть, он сильно размахивает руками».

Она проехала прямо через кольцевую развязку на окраине города, демонстрируя навыки быстрой езды, которым, вероятно, научилась в полиции. Я проверил трассу. Было почти одиннадцать – почти шесть у Джоша.

Зазвонил телефон оператора. Я вздрогнул, но Сьюзи не отрывала глаз от дороги.

«Планы изменились. Отправляйтесь на ипподром Фейкенхэм – повторяю, на ипподром Фейкенхэм. Позвоните мне, когда приедете. Вы всё поняли?»

«Ипподром Фейкенхэм».

«Через тридцать минут прибудет вертолёт. Передайте трубку технику. Вы должны вернуться в Лондон и быть готовыми действовать, как только мы выясним, где находятся эти мерзавцы. Ситуация изменилась, и агент, возможно, уже распылён. Если их не найдут сегодня вечером, нам придётся обратиться в правительство, а этого нельзя допустить. Понимаете?»

'Да.'

Телефон замолчал, и я обернулся, чтобы стащить с заднего сиденья путеводитель. «Нас заберёт вертолёт с ипподрома Фейкенхэм».

«А где именно находится Фейкенхэм, парень из Норфолка?»

Я включил свой фонарик и пролистал несколько страниц. «Мы пойдём не так».