Текст книги "Записки успешного манагера"
Автор книги: Эмилия Прыткина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)
– Я секретарь! Эмилия Варданян, – ответила я.
– Ох, ни хрена себе! Колян офис открыл, – послышалось в ответ. – А Колян когда будет?
– Он не сказал. – Я повернулась к барышням и спросила: – А вы не знаете, когда Николай подойдет?
– А куда ушел-то? – спросила блондинка, подкрашивая губы.
– Сказал, что плохо себя чувствует, и пошел опохмеляться, – вздохнула я.
– Тогда хуй его знает! – ответила брюнетка.
– Извините, но мы не знаем, когда он будет, – сказала я в трубку.
– А трава есть? – спросил голос.
– Есть! – радостно ответила я.
– А почем?
– По пятнадцать гривен за кило, – выпалила я.
– А почему так дешево? – засомневались на том конце провода.
– Такая цена! – ответила я. – Заказывать будете?
– Буду! Скажи Коляну, пусть мне отложит на тридцать гриш. А где ваш офис-то?
– Гражданская, семь, второй этаж, – ответила я.
– Будем через пятнадцать минут, – буркнул клиент и положил трубку.
– Через пятнадцать минут клиент будет! – гордо провозгласила я, повернувшись к барышням.
Спустя пятнадцать минут в кабинет ввалился молодой человек в синих спортивных штанах с лампасами, бросил на стол тридцать гривен и стал требовать два килограмма травы. Брюнетка спрятала деньги в карман и пошла на склад, откуда явилась через некоторое время с двумя пакетиками семян с надписью «Трава газонная». Молодой человек подозрительно посмотрел на пакеты, повертел в руках и заметил:
– Не похоже на траву.
– Ну как не похоже! – ответила я. – Вы читайте, вот надпись: «Трава газонная».
– Какая, нах, газонная? – возмутился молодой человек.
– Самая обыкновенная, – испугалась я.
– Я сейчас из тебя траву газонную сделаю! – завопил молодой человек и бросился на меня с кулаками.
Я кинулась в коридор, пулей слетела по лестнице и забежала в будку охранника с воплем:
– Там псих!
Охранник пошел разбираться. Через пять минут меня вызвали на ковер, и девушки наперебой стали объяснять, что работа с клиентами – штука сложная. Молодой человек оказался наркоманом, который просто ошибся номером.
– Мы сами будем на звонки отвечать! А ты директора жди, он решит, что с тобой делать, – вздохнули девушки.
Я пригорюнилась и уткнулась в книгу по делопроизводству. Девушки принялись обсуждать свои проблемы и стырили у меня из пачки десять сигарет.
– Секретарь, а «Мальборо» куришь! Жируешь! – заметили они.
Директор пришел в четыре часа, посмотрел на меня и выдал:
– Записывай, что надо сделать сегодня и завтра.
– Хорошо! – обрадовалась я.
По мере того как он диктовал, энтузиазм мой угасал и желание работать секретарем улетучивалось. Список состоял из следующих пунктов:
1. Найти Коляна и вернуть его в офис.
2. Купить Коляну антипохмелина.
3. Купить два батона, две банки шпрот, бутылку газировки, колбасы «Докторской» и бутылку водки.
4. Купить газету «Харьковский курьер» за прошлую неделю.
– А если не будет за прошлую неделю? – робко спросила я.
– А ты постарайся, побегай! – ехидно заметил директор. – И смотри: шпроты обязательно должны быть рижскими, батоны по шестьдесят копеек, а колбасу не вздумай купить с жиром. Даю тебе на все полчаса. Справишься – молоток! А завтра с утра надо будет окна помыть в офисе и пол. Тряпки у уборщицы возьмешь, я вас познакомлю. Мы сегодня бухать будем вечером! Коллеги мои приедут из другой фирмы.
– А можно мне не участвовать? – спросила я.
– Ты от коллектива отбиваешься? В первый же день? – Брюнетка бросила на меня злой взгляд. – Ну-ну.
– С нами бухать будешь! – стукнул директор кулаком.
– Угу! – вздохнула я и стала спускаться по лестнице.
– Слышь! Ты! Тебя как зовут? – услышала я за спиной голос блондинки.
– Эмиля!
– Ты, Эмиля, купи мне прокладок и Ольке презервативов.
– Денег не хватит, – ответила я.
– Ты свои добавь, я тебе потом верну как-нибудь.
Из здания я вышла в самых расстроенных чувствах. Искать Коляна долго не пришлось, он валялся на скамейке рядом с офисом.
«Одной проблемой меньше!» – подумала я и пошла по направлению к гастроному за шпротами и колбасой. Когда я приблизилась к гастроному, желание работать секретарем улетучилось окончательно. Решив, что гордая дочь своего отца не позволит всяким там гадам издеваться над ней, я зашла в магазин и купила самую жирную колбасу, две буханки черного хлеба, минералку, две банки шпрот, не рижских, и две бутылки самой дешевой водки. В киоске «Харьковского курьера» не оказалось, и я с чистой совестью приобрела журнал «Плейбой». Вместо антипохмелина я купила в аптеке быстродействующего слабительного, содрала этикетку и положила в пакет.
– Вы только инструкцию внимательно изучите! И дозу не превышайте! – посоветовала добрая тетенька аптекарь. – Две таблетки максимум.
– Не переживайте! Я уж постараюсь! – довольно улыбнулась я.
По направлению к офису я шла довольная аки слон. Николай все так же лежал на скамейке.
– Николай! Николай! Вставайте! – прошептала я, толкая его.
– О! Цербер! – улыбнулся Николай.
– Цербер-цербер! – ласково сказала я. – Я вам тут лекарство принесла, выпейте! Вам полегчает.
Николай протер глаза и удивленно посмотрел на меня.
– Там вечером в офисе мероприятие будет, так выпейте вот это, будете как огурчик.
– Давай! – махнул рукой Николай.
– Держите! – ответила я, высыпав четыре таблетки в ладонь Николая.
Николай запил «лекарство» минералкой, посмотрел на меня и промычал:
– А я бы тебя трахнул!
– Угу! Трахнешь! Как же! – ответила я и вручила Николаю пакеты с едой. – В офис иди, дядя, там тебя ждут. Привет директору!
– Ню, как работа? – спросил папа за ужином.
– Никак! – ответила я. – Мне там не понравилось, судя по всему, я им тоже.
– Ти сказал, што ти англыски знаэш, што учылса харашо? – спросил папа.
– Сказал-сказал! – ответила я.
На следующий день в десять часов утра позвонил возмущенный директор и заявил, что вычтет у меня из зарплаты деньги за прогул и продукты, которые я вчера купила.
– Я у вас больше не работаю, – спокойно ответила я.
– Как не работаешь? – удивился директор. – Я тебя не увольнял.
– Я сама уволилась, – ответила я невозмутимым тоном.
– Это ты зря! – заметил директор. – Я сегодня подумывал тебя менеджером назначить. Николая увольнять буду. Мало того что пьет, собака, каждый день, так вчера еще и диван обгадил кожаный и сиденье в машине.
– Спасибо, Александр Игоревич! Я уже нашла другую работу, – ответила я и положила трубку.
Через два часа на кухню ворвались довольные мама с папой и стали зачитывать свои сюжеты.
Папа предложил написать роман следующего содержания. Однажды в мусорном баке нашли мальчика с большими волосатыми ушами. Когда мальчик подрос, выяснилось, что по ночам волосы на ушах выпрямляются и превращаются в маленькие антеннки, при помощи которых осуществляется общение с инопланетянами. Приемные родители водят мальчика по психиатрам, и врачи ставят диагноз – маниакально-депрессивный психоз. Через двадцать лет выясняется, что этот человек инопланетный робот, которого заслали к нам шпионить. Он влюбляется в девушку, и она предлагает угнать с Байконура космический корабль и улететь на его планету. Юноша соглашается, но КГБ и ЦРУ, наблюдавшие за ним с того момента, как его подкинули в мусорный бак, крадут пришельца и начинают выщипывать у него волоски из ушей и пересаживать их на уши своего сотрудника. Этот самый сотрудник должен полететь на планету Блюго и распылить там вирус, под влиянием которого инопланетяне станут безвольными животными и будут работать на землян. Храбрая девушка спасает юношу, надев скафандр и спустившись в бункер по канализационной трубе. Они вместе захватывают корабль и улетают. Но поскольку чужеземцу выщипали все волоски на ушах, он заблудился в космосе, и достигнуть планеты Блюго кораблю удается только через сорок лет. К этому времени девушка превращается в дряхлую старуху, но добрые инопланетяне поят ее эликсиром молодости, и она снова становится молодой и красивой. Вскоре выясняется, что главный герой никакой не робот, а гуманоид, родившийся от брака земной женщины с инопланетянином. Он становится королем и уничтожает планету Земля, которая к тому времени сделалась рассадником болезней.
– И всех на хрен уничтожает, – закончил свою речь папа и посмотрел на меня, ожидая моей реакции.
– Странный сюжет какой-то, не смешно, – не одобрила я.
– Как не смешно? А ты представь его волосатые уши или как девушка по канализационной трубе плыла, разве не смешно? – удивился папа.
– Херню написал какую-то, ты мой сюжет послушай, – сказала мама.
– Давай, – зевнула я.
– Действие разворачивается в наши дни, – начала мама. – Девушка Таня слышит по ночам голоса и думает, что сходит с ума. Она устраивается на рынок продавщицей селедки, но в первый же день бочка с селедкой опрокидывается, и хозяин грозится отправить Таню в тюрьму. Неожиданно к девушке подходит молодой человек приятной наружности, который платит хозяину за испорченную селедку и увозит Таню. Вскоре выясняется, что юноша очень богат и принадлежит к знатному княжескому роду. Таня рассказывает ему о таинственных голосах. Молодой человек нанимает детектива, и выясняется, что Таню пытается свести с ума ее собственная мать, которая на самом деле никакая не мать, а мачеха. В результате расследования всплывают весьма интересные детали. Оказывается, Таня принадлежит к тому же славному роду, что и молодой человек, и является его родной сестрой. Юноша чуть не помешался от горя, потому что он собирался жениться на Тане, но, узнав всю правду, уходит в монастырь. Танина мачеха выбрасывается из окна и умирает. Таня встречает гадалку, которая рассказывает, что молодой человек ей никакой не брат. Таня организует расследование и узнает, что она единственная наследница огромного состояния, а молодой человек – приемный сын покойного князя. Таня едет в монастырь и показывает возлюбленному документы, в которых черным по белому написано, что он не князь, а сын механизатора Коли и доярки Дуни из Подмосковья. Молодой человек радуется, женится на Тане, и они живут долго и счастливо.
– Сериалов насмотрелась, мыло какое-то, – усмехнулась я.
– Мой рассказ круче, – гордо сказал папа.
– Мой жизненный, а твой – нет, у тебя башка забита инопланетянами, и уши у тебя волосатые, вот ты и пишешь херню всякую, – ответила мама.
– А ты… а ты… а тебе везде враги мерещатся, вот ты и подозреваешь всех, – выпалил папа.
Я оставила спорящих родителей наедине и пошла спать. Похоже, я все-таки погорячилась, пообещав написать роман за двадцать дней.
День семьдесят пятый
Ночью Майкл открыл холодильник и слопал палку колбасы, которую мама припасла для братца, потом пошел в коридор, долго просился на улицу и в конце концов нагадил перед дверью родительской комнаты. Утром папа вышел в коридор, наступил на кучу, как обычно, ничего не заметил, потянулся и пошел на кухню. Потом решил зайти в мою комнату, долго ходил взад-вперед и смотрел на стены.
– Ты что бродишь? – поинтересовалась я, высунув нос из-под одеяла.
– Стены смотрю, обои будем новые клеить, – ответил папа и добавил: – А чего это тут так воняет?
– Не знаю, – зевнула я.
Потом папа зачем-то пошел на балкон, в ванную и, когда наконец опустился на табуретку на кухне, принюхался и посмотрел на свои тапки.
– Гал, я в говно залез, – сказал он. – Майклуша, ты зачем нагадил в коридоре?
– Ты вечно куда-нибудь залезешь, – возмутилась мама, – а мне за тобой убирать! Ну что за мужик?
Придя в студию, я первым делом разместила в ЖЖ новый рассказ. Издательство прислало мне на подпись договор. Надо срочно, очень срочно брать отгулы, отпуск, неважно что, прикинуться больной и писать роман, иначе получу я кукиш с маслом, а не народное признание. Только кто мне эти отгулы даст, вот в чем вопрос. Ребята наконец-то закончили работу над сайтом для Грача и залили его на сервер, чтобы можно было протестировать. Позвонила Грачу и сказала, что он может смотреть готовый сайт.
Грач поблагодарил и выразил удовольствие оттого, что проект подходит к концу, поскольку он собирается уходить в отпуск.
– Если все будет о’кей, на следующей неделе я приеду подписывать акты приема-сдачи, – сказала я.
– Ага, – ответил он.
«О’кей» никогда не бывает, в этом я убедилась через час, когда позвонил разъяренный Грач и стал мне доказывать, что цвета на сайте не те, которые были на предварительных эскизах, что сайт смотрится как-то гадко, что он никому не понравился и надо все опять переделывать.
Тут уж я не выдержала и отвела душу по полной программе – не зря ведь я проработала столько дней и даже одну ночь в нашей славной студии. Сказала, что Грач поступает неподобающе, что не может быть и речи о новой переделке и что мы разрываем договор. Технический дизайнер, который подслушивал, вскочил с места, стал прыгать вокруг меня и орать:
– Скажи, что они мудаки! Мудаки они, вот! Скажи им!
– Вы нехорошие люди, непорядочные! – выпалила я.
– Мудаки вы! – заголосил технический дизайнер так, что мне пришлось закрывать трубку рукой и вызывать Пробина. Коммерческий директор запихал крикуна в дизайнерскую, закрыл дверь и стал ее подпирать.
– Быстрее заканчивай разговор, я долго не выдержу, – прошипел Пробин.
– Мудаки-и-и! – слышался вопль дизайнера, который дергал ручку и толкал дверь так, что бедный Пробин то и дело отскакивал от нее, как мячик, и прислонялся снова. В конце концов он позвал офис-менеджера и приказал ей подпирать дверь вместе с ним.
– Вот еще, – фыркнула та, но, услышав в ответ привычное «Высчитаю из зарплаты»! – встала рядом с Пробиным плечо к плечу.
– Вы ведь видели эскизы, делали замечания, мы все учли. А теперь вы предлагаете все начать сначала? Это непрофессионально, – продолжала я.
– Да мы вам деньги заплатили, вы должны сделать так, чтобы нам нравилось, – занудствовал Грач.
– Мы сделали, как вы хотели. Принимаете – добро. Нет – ничего не увидите, а предоплату мы вам не вернем, мы ее честно отработали.
– Уроды!!! – снова заорал технический дизайнер.
– Давай быстрее, мы его вдвоем не можем удержать, – прокряхтел Пробин.
– Вы подумайте хорошенько, а потом мне перезвоните, иначе я приеду в Киев и пожалуюсь Багатскому. У меня хранятся все правки, которые вы вносили, так что я не виновата, что вам опять не нравится, – сказала я, бросила трубку и махнула рукой взмокшему Пробину: – Выпускай Башковитого!
Пробин отскочил от двери, и в комнату ввалился технический дизайнер.
– Какого хрена мне не дали поговорить?! – завопил он.
– А какого хрена ты подслушивал? Кто у нас менеджер? Ты чего не в свое дело нос суешь? Я тебя, гада, сейчас урою, пшел работать, а ну пшел, быстро! – закричала я так, что сама испугалась.
– Да я… Я ж ничего… Я просто хотел… Я ж помочь хотел… – замялся Башковитый, который никак не ожидал такой реакции с моей стороны.
– Дома на жену будешь орать и хотеть, марш работать! – не унималась я.
Башковитый тяжко вздохнул, поплелся в дизайнерскую, сел за компьютер и прошептал программисту:
– Вот она какая стала. А была тише воды – ниже травы, всех боялась, со всеми советовалась, а теперь и слова не скажи, вот!
– А это вы меня такой сделали, кретины хреновы! – разоралась я, подскочила к программисту и стала бешено вращать глазами. – Почему статистика не работает?
– Так это… сейчас… это… Посмотрю я… Я и не знал… это… Не кричи, я сейчас все сделаю, сейчас, – стал оправдываться программист.
Пошла курить с Мишкиным и тактично намекнула, что неплохо было бы отправить меня в заслуженный отпуск.
– А как же проект Грача? Рановато тебе еще в отпуск идти, – сказал он.
– А когда будет не рановато?
– Ну, когда-нибудь, – вздохнул Мишкин.
Ну ничего себе, я тут работала как ежик, а мне отпуска не дают. Когда мне теперь книгу писать? Надо что-то придумать.
Пошли обедать со Швидко. Пожаловалась на жизнь: сволочь Мишкин не отпускает с работы, а для меня, может, публикация книги – вопрос жизни и смерти, я, может, круче Пушкина напишу, потомки не простят Мишкину, если он загубит мой талант.
– А ты заболей, – предложил он.
– Как? – спросила я, вылавливая из компота муху.
– Элементарно. Звонишь завтра, сообщаешь, что у тебя грипп, и отлеживаешься дома.
– А если скажут, что надо срочно выйти на работу?
– Не скажут. Пробин гриппа боится как чумы, он тебе еще две недели посоветует дома полежать, чтобы сотрудников не заразила, – улыбнулся Швидко.
– Ну, врать нехорошо.
– А талант на корню рубить хорошо? Все равно работы сейчас мало, проект почти сдала, так что можешь с чистой совестью отдыхать и писать свой роман. А о чем он, кстати?
– А фиг его знает, пока ничего в голову не лезет. Когда пишу рассказы – они сочиняются как-то сами собой, а как только предложили написать на заказ – так все и закончилось.
– А ты не думай о том, что работаешь по заказу, расслабься и пиши так, как ты это делала раньше.
– Думаешь? – спросила я.
– Знаю. Я же сам творец прекрасного!
– Это да-а-а.
Пока дошли до офиса, я окончательно утвердилась в мысли, что завтра скажусь больной.
Позвонил Грач, жутко извинялся, пообещал все принять, если мы сделаем в довесок на сайте карту Украины с сеткой дистрибьюторов. Испугался, что приеду и пожалуюсь Багатскому.
– Черт с вами, сделаем, – ответила я.
Пошла к Мишкину и довела до его сведения, что в течение недели нужно сделать карту. Мишкин стал вопить, что карта не входила в наши планы и Грач уже сидит у него в печенках. Технический дизайнер, которому не позволили выломать дверь и обозвать клиента мудаком, заорал так, что чуть стекла не вылетели. Программист сказал, что он планирует взять отгул на три дня и ему не до карты, а я плюнула и пригрозила, что без карты не будет денег, так что пусть они сами решают, с чем завтра есть бутерброды: с маслом и красной икрой или с солью и чесночком.
Разозлили меня дальше некуда. Решила прогуляться. Мимозина стала возмущаться и напомнила, что с минуты на минуту прибудет господин Аббас.
– А давай-ка я расскажу тебе еще одну менеджерскую премудрость, – лукаво улыбнулась она.
– А есть еще? – удивилась я.
– О-о-о, еще очень много. Сегодняшняя премудрость называется «Как не испортить отношения с клиентом, который к тебе очень неровно дышит».
Она села в кресло и стала преподавать мне очередной урок:
– Есть разные категории клиентов, которые неровно дышат.
– Клиенты, которые дышат легко, совсем чуть-чуть. С ними достаточно быть ласковой и изредка стрелять глазками, а большего им и не надо, – перебила я.
– Точно, молодец, на лету схватываешь, – улыбнулась Мимозина.
– А есть те, которые дышат тяжело, как Аббас, вот что с ними делать – я не знаю, но мне кажется, их надо посылать на фиг, – продолжила я.
– Не-е-ет, вот здесь ты не права. Таких клиентов грех терять. Обычно они обращаются в студию достаточно часто и приносят неплохой доход, потому что им приятно с тобой общаться. Наша задача заставить такого клиента дышать легко, – взмахнула рукой Мимозина.
– Такого заставишь, он же спит и видит, как тебя в постель затащить, – вздохнула я.
– А для этого существуют разные способы, – возразила Мимозина. – В нашем случае клиент дышит очень тяжело, к тому же он восточный мужчина. Что надо делать?
– Дать по морде, – не унималась я.
– Нет, в нашем случае мы будем тяжко вздыхать и скажем, что уже год как замужем за мужем-тираном, ну, например, начальником налоговой инспекции или уголовного розыска. Потом намекнем, что, если у Аббаса возникнут проблемы, мы можем ему помочь.
– И что дальше? – удивилась я.
– Ничего. Во-первых, Аббас иностранец, он вряд ли захочет портить отношения с налоговиками или милицией и побоится от нас уходить, вдруг я на него обижусь и нашлю проверку. Во-вторых, он будет жалеть меня как женщину. А в-третьих, будет надеяться, что мы поможем ему решить проблемы, а в нашем государстве они рано или поздно возникают у всех иностранцев.
– А если действительно возникнут проблемы? Кто их решать будет? – поинтересовалась я.
– Ой, ну что их решать? Что их решать? Наш Пробин за деньги тебе хоть прижизненный памятник поставит на площади Ленина, у него знаешь сколько знакомых?
– Знаю, – кивнула я. – Ну хорошо, а если клиент из другого города, тогда что?
– Ну, тогда смотря по обстоятельствам, можно хоть внучкой президента заделаться, – пожала плечами Мимозина.
– И что, верят? – удивилась я.
– А то, ты ж не девочка с улицы, а менеджер известной студии, как же тебе не поверить?
– И никто никогда не поймал на лжи? И не проверил?
– Поймал один раз, три года назад один крендель из Киева. Оказался другом зятя президента, сказал, что давно знает эту семью, а меня там никогда не видел. Но это не часто случается, – улыбнулась Мимозина, вздохнула и сказала совершенно серьезно: – Теперь ты понимаешь, почему я буддистка? Я день и ночь свою карму улучшаю.
– Нет, не понимаю, – ответила я, но Мимозина меня не услышала – она выпорхнула из-за стола и ринулась навстречу входящему в офис господину Аббасу.
Господин Аббас явился при полном параде: в костюме с галстуком и в белоснежной рубашке. Мимозина завела его в комнату переговоров, где они провели около часа. Попытки составить им компанию и обсудить вопросы о многострадальном сайте, который мы никак не можем закончить, успехом не увенчались. Каждый раз, когда я пыталась просунуть в комнату переговоров свой длинный нос, Мимозина шипела, махала руками и всячески давала мне понять, что делать мне там нечего. Под конец меня вызвали минут на пять, господин Аббас высказал свои пожелания и ушел.
– И из-за этого ты не отпустила меня погулять? – возмутилась я.
– Иногда пять минут решают все, – ответила Мимозина.
Какую лапшу в этот раз она вешала ему на уши, я так и не узнала: Мимозина сказала, что у нее есть секреты, которые она не выдаст даже под страхом пытки.
Я взяла ноутбук под мышку и пошла домой.
Дома трагедия: пропали пятьсот гривен, которые мама выдала папе на приобретение нового телефона. Папа клянется и божится, что потерять деньги он не мог, поскольку даже не успел взять их в руки.
– Я их на трюмо положила! – закричала мама.
– Их там не было, – пожал плечами папа.
– Ты их пропил! – не унималась мама.
– Сама пропила!
– Дурак ты, вечно все у тебя не как у добрых людей! Какого черта я живу с таким человеком?
Папа плюнул, пошел на кухню, достал из ящика вату и запихал себе в уши. Потом сел перед телевизором и стал смотреть передачу про животных.
– Вот, полюбуйся, какой придурок твой папаша, – ухмыльнулась мама.
Папа сделал серьезное лицо и уставился в экран, делая вид, что он нас не слышит.
– А еще этот идиот не смывает за собой, когда выкидывает заварку в унитаз, а я за неделю извожу на этот проклятый унитаз бутылку чистящего средства, – не унималась мама.
Папа заулыбался и стал смотреть в экран еще внимательнее.
– А еще он умудрился засунуть свои грязные носки в холодильник, потому что он себя не контролирует, – продолжила обвинительную речь мама.
Папа сидит как каменный и делает вид, что ничего не слышит.
– Еще у него на старости лет начинается маразм! – крикнула мама.
Снова ноль реакции с папиной стороны.
– И хлеба он не купил на ужин, придется тебе идти, – вздохнула мама.
– Пойдешь за хлебом – купи мне бутылочку водки, – сказал мне папа, – а то я не переживу сегодняшний вечер. – Он обратился к маме: – Носки я в холодильник по ошибке положил, за собой смываю всегда, а маразма у меня нет, это у тебя психоз.
– Хорош артистничать, – буркнула мама и пошла на кухню.
За ужином я сообщила родителям, что намерена прикинуться больной и отсидеться дома неделю.
– Вот, как раз поможешь мне по хозяйству, – обрадовалась мама.
– Ну уж нет, я книгу писать буду, – ответила я.
Из-под кровати, учуяв запах мяса, выполз пудель Майклуша с огрызком стогривневой купюры в зубах, и все сразу стало понятно. Отправлять пса на живодерню никто не собирался, но, выпив сто граммов, папа усадил Майкла перед собой и стал ему рассказывать о том, как нехорошо жрать деньги. Еще после ста граммов папа проникся к Майклу такой симпатией, что посадил его на табуретку, завязал на шее салфетку и поставил перед псом миску с котлетами и стопку водки. От водки Майклуша отказался, а вот котлеты слопал с превеликим удовольствием и стал обнюхивать стол. Мама схватилась за голову, сказала, что не желает сидеть с папой за одним столом, и ушла доедать свой ужин в комнату. Мы с папой выпили еще водки, скормили Майклу все котлеты и стали обсуждать мою будущую книгу.
– Ты все-таки напиши про инопланетян! – посоветовал папа, вытирая салфеткой морду Майклуше.
– Угу, – буркнула я.
