Текст книги "Девушка из письма (ЛП)"

Автор книги: Эмили Гуннис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

 Глава 32

Понедельник, 20 мая, 1957

Айви неподвижно лежала на кровати в спальне. Прозвенел колокол, созывающий на утреннюю молитву. Девушки вокруг нее засуетились: поспешно направляясь в уборную, натягивая робы прямо на ночные сорочки, заправляя кровати и замирая рядом для утренней проверки. Они ждали прихода Сестры Мэри-Фрэнсис.

– Мэри, нужно вставать. Сестра вот-вот появится, – проговорила девушка, спавшая на соседней кровати, и мягко потрясла ее за плечо.

Айви всю ночь глаз не сомкнула. Сорочка ее промокла от пота, но она лежала неподвижно, глядя в пространство широко раскрытыми глазами. И удивлялась тому, что до сих пор способна дышать. Ведь она видела собственными глазами, как два дня назад молодая пара забрала Розу из обители.

Тот день в прачечной выдался особенно тяжелым. Много часов подряд она тянула простыни через каток и сильно обожглась. Эльвира снова исчезла. Айви понятия не имела, куда, но без своего единственного утешения, маленькой отдушины, чувствовала рвущее душу отчаяние. Последние несколько недель ей с трудом удавалось удерживать в себе какую-либо пищу. В обители Святой Маргарет не было зеркал, но ночью в кровати, проводя руками по ребрам и ключицам, Айви отчетливо понимала, что происходило с ее истощенным телом.

Сестра Мэри-Фрэнсис пристально наблюдала за ней все утро. Айви не знала причины, но чувствовала в происходящем какую-то неправильность. После обеда пришла Сестра Фейт. Монахини о чем-то беседовали, то и дело по очереди, поглядывая на Айви. Когда же девушка попыталась прочесть что-то по их губам, из катка вырвалась струя пара, и она не смогла вовремя отдернуть руку.

Айви вскрикнула, просто не смогла сдержаться. Сильный жар коснулся кожи как раз там, где уже красовался ожог, полученный несколько часов назад. Она нервно взглянула на Сестер. Конечно же, они все видели, и сейчас одна из них устроит ей взбучку за невнимательность. Но на нее даже не взглянули. Наконец, закончив разговор, Сестра Фейт кивнула Сестре Мэри-Фрэнсис, в последний раз взглянула на Айви и ушла.

Осознание пришло, когда по пути в столовую она шла мимо детской. Сквозь какофонию детских криков не слышно было голоса Розы. Ее накрыла волна чистой паники. Айви неподвижно замерла у двери. Девушки, шедшие позади, врезались в ее застывшую фигуру.

– Боже, Мэри, в чем дело? – прошипела Сестра Мэри-Фрэнсис.

– Где она? Где Роза? Я ее не вижу. – Айви напряженно пыталась рассмотреть сквозь маленькое оконце на двери, что происходило в детской.

– Вот-вот отправится в свой новый дом. Намного лучше всего, что могла бы дать ей ты. Так что сейчас же прекращай дерзить.

И Айви отмерла, метнулась вверх по лестнице в спальню, перепрыгивая через ступеньку. Снизу, отдаваясь эхом, вслед ей неслись крики Сестры Мэри-Фрэнсис, призывающей вернуться. Девушку все сильнее накрывал ужас. Подбежав к окну спальни, она выглянула наружу.

На подъездной дорожке стояла элегантная черная машина. Рядом с ее открытой дверцей находилась Матушка Карлин, держа на руках ребенка в розовом одеяльце. Том самом, которое Айви сама связала для Розы. Поддерживаемая мужчиной в сером костюме женщина, одетая в летнее кремовое платье и черные туфли, опустилась на пассажирское сиденье.

Айви забарабанила по стеклу, закричала во всю силу легких. Матушка Карлин протянула Розу женщине. Мужчина захлопнул дверцу машины и пожал руку Матушке Карлин, потом поднял взгляд на окно, где стояла Айви. В тот самый момент, как Сестра Мэри-Фрэнсис оттащила ее прочь. После этого девушка мало что помнила. Лишь чувствовала, что от горя теряет рассудок. Уже позже Патрисия рассказала Айви, что с помощью Сестры Мэри-Фрэнсис Матушка Карлин буквально стащила ее вниз по лестнице в свой кабинет.

– Вставай, Мэри. – Теперь над ней возвышалась Сестра Фейт. Девушка по-прежнему лежала в кровати, уставившись в потолок.

Айви знала, что, если не будет двигаться, ее снова могут отвести в кабинет Матушки Карлин. А если наложенное наказание не заставит прийти в себя, ей обещали, что Матушка, не колеблясь, отправит девушку в сумасшедший дом.

– Сейчас же поднимайся с кровати. Или пожалеешь, что на свет родилась.

Когда ботинки Сестры Фейт зашлепали к двери и раздался ее призыв о помощи, Айви закрыла глаза и подумала о письме, которое написала любимому прошлой ночью.

Алистер,

Роза уехала.

Я видела, как ее забирали приемные родители. И расстроена до глубины души.

Не могу перестать плакать, даже из страха, что меня отправят в сумасшедший дом, если не приду в себя. Не могу есть, так что в руках и ногах почти не осталось сил. Часто обжигаюсь о машины в прачечной. Но почти рада физической боли, потому что хоть на краткий миг она облегчает душевные страдания.

Прежде я всегда считала себя сильной. Ничто не могло меня сломить. Даже после смерти отца я нашла способ выбраться из уныния. Ведь я была свободна. Могла гулять, смотреть на звезды и воображать, как он смотрит на меня сверху. Но с тех пор, как я приехала сюда, мне не позволяли покидать стен обители. И с каждым днем я все сильней ощущаю, как здешний воздух меня душит.

С той ночи в кабинете Матушки Карлин бывают моменты, когда я не могу дышать. Остается только сжаться в комок и ждать, пока пройдет приступ. Я не могу спать. Лежу без сна всю ночь, а в голове проносятся мысли о Розе. Где она сейчас? Куда ее забрали? Здорова ли она? Счастлива? Я все еще чувствую запах ее кожи, помню, как она двигалась внутри меня. И там, где была Роза, ощущаю пустоту, которая день за днем, словно черная дыра, высасывает из меня жизнь.

Если же удается задремать на краткий миг, я вижу вас с Розой. Ты несешь малышку на плечах, а она ест мороженое. Мы гуляем вдоль причала. Я чувствую на лице соленый воздух, а внутри – чистое счастье. А потом я просыпаюсь и понимаю, где нахожусь. И снова медленно схожу с ума. Меня больше ничто не радует, словно между мной прежней и мной теперешней встала невидимая стена. Ежедневно я напоминаю себе, что я – Айви, у меня были длинные рыжие волосы, что меня любили. Но с каждым днем голос внутри становится все слабее. Я скучаю по школе, по своим друзьям, по прежней жизни. По тебе, Алистер. Почему ты не приходишь за мной? Вскоре от той Айви, что ты знал, ничего не останется. У меня уже отняли ребенка. Так зачем забирать и все остальное? Мое будущее, мечты, любовь? Почему бы просто меня не отпустить? Разве я мало страдала?

Остальные девушки смотрят, как я плачу, но даже не пытаются утешить. Разговаривать запрещено, наказание будет жестоким. Иногда я смотрю на кривящиеся от ненависти лица монахинь, избивающих тощих, сломленных девчонок. И думаю, насколько же они безнадежно несчастны, если ведут себя подобным образом. На самом деле, мне их жалко. Ведь они – такие же жертвы, как и мы. И тоже страдают. Пусть монахини олицетворяют собой обитель, но не они нас сюда поместили. Это сделали люди, которые должны были о нас заботиться. Но вместо этого бросили. Наши возлюбленные, родственники, врачи, священники… Если бы они не повернулись к нам спиной, кровати обители Святой Маргарет были бы пусты.

Меня больше не волнует, отправят ли меня в сумасшедший дом. Что может быть хуже, чем этот живой ад? Работать в прачечной с момента пробуждения и пока от усталости не подогнутся ноги. Чтобы оплатить долг, мне предстоит терпеть все это еще несколько лет.

Я мечтаю сбежать, но за нами везде наблюдают. Не смотрят лишь ночью в спальне. Но окно от земли в сорока футах. Если бы не Роза, не мечты, что однажды мы будем вместе, я бы его разбила и прыгнула вниз.

Я не могу умереть, не сказав, что любила ее и отчаянно хотела удержать рядом. Прошу, если ты однажды ее встретишь, покажи ей эти письма. Хочу, чтобы она знала, как сильно я ее любила, что каждую минуту отчаянно желала прижать к себе. Скажи, что у меня не было выбора, мне пришлось от нее отказаться. Скажи, что я за нее боролась.

Теперь я знаю, что ты меня не любишь. Ведь ты прочитал все письма, но оставил меня гнить здесь. Ненавижу тебя за то, что ты с нами сделал. Однажды ты об этом пожалеешь.

Айви 

  Глава 33

Понедельник, 6 февраля 2017

Выровняв дыхание, Сэм во второй раз направилась по мощеной дорожке к «Розовому коттеджу». Она пыталась расслабиться. Хотелось, чтобы эта беседа прошла для старушки как можно менее напряженно. Когда Сэм впервые увидела ее два дня назад сквозь струи дождя, то не обратила особого внимания. Теперь же, в строгом свете дня, не составляло труда определить возраст женщины. Он отражался на ее коже, на том, как она, сгорбившись, цеплялась за ходунки, словно боялась упасть. Сэм мысленно прикинула: если Айви родила Розу в 1957, тогда матери Айви сейчас должно быть около ста лет.

– Здравствуйте, вы получили мою записку? – улыбнувшись, спросила Сэм.

– Да, – проговорила женщина. В уголках ее рта возникла слабая улыбка. – Должно быть, ты – Саманта.

– Да, – живо подтвердила Сэм. – Очень приятно с вами познакомиться.

Тонкие руки женщины лежали на ходунках фирмы «Зиммер». С шеи на цепочке свисали очки.

– Я – миссис Дженкинс. Хочешь войти?

– Да, с удовольствием, – проговорила Сэм.

Миссис Дженкинс подвинула ходунки, чтобы Сэм смогла пройти внутрь. Девушка потянулась, чтобы ей помочь.

– Я справлюсь, – сказала старушка. – Милая, закрой дверь. И буду благодарна, если разуешься. Я стараюсь соблюдать чистоту.

– Без проблем, – проговорила Сэм, сняла ботинки и поставила их у двери.

– Хочешь чашку чая? – спросила миссис Дженкинс, направляясь вглубь коридора.

– Да, конечно. – Сэм рассматривала висящие на стенах светильники, картины, изображающие холмы, черно-белые фотографии. Взгляд зацепился за зеркало в деревянной раме. Она поймала в нем свое отражение и отвернулась.

– Прошу тебя, садись, – предложила миссис Дженкинс, когда они оказались в уютной кухне в деревенском стиле. В центре ее стоял деревянный стол.

Сэм вытянула стул и села.

– Спасибо, миссис Дженкинс. Все называют меня Сэм.

– Тогда я просто Мод. – Старушка включила чайник. – Значит, ты репортер?

– Да, грешна, – пробормотала Сэм. Взглянув на Мод, она заметила, что женщина снова улыбнулась.

– Я получила твою записку, – продолжила Мод. – Письма у тебя с собой?

Сэм вытащила их из сумочки.

– Судя по ним, Айви была особенной.

Мод устроилась на соседнем стуле.

– Так и есть. Не проходит и дня, чтобы я о ней не думала. – Мод посмотрела на письма, медленно развернула страницы. – Я по ней очень скучаю. – Она потянулась и погладила Сэм по волосам. Девушка немного удивилась, но выдавила улыбку.

– Значит, Айви была вашей дочерью? – мягко спросила она.

– Конечно, – подтвердила Мод.

– Мод, могу я задать вопрос? Конечно, в письмах это есть, но я хочу услышать вашу версию. Как Айви оказалась в обители Святой Маргарет?

Мод вздохнула.

– Она забеременела от местного парня. Влюбилась в него без памяти. Отец Айви умер на войне. Скорее всего, он бы согласился оставить ребенка в доме. Но я вышла замуж за его брата Фрэнка, дядю Айви. А он был очень строгим. Доктор Джейкобсон, местный врач, предложил в качестве выхода обитель Святой Маргарет. Чтобы родить ребенка и потом отдать на усыновление. Для отца ребенка Айви это оказалось вполне приемлемо.

– Его звали Алистер Хендерсон? – спросила Сэм, сверившись с блокнотом.

– Да, именно так. В конце концов, мне пришлось согласиться. Но я никогда не прощу себе, что отказалась от борьбы. Результатом стали наши разрушенные жизни. – Мод перевела взгляд на окно. – Думаю, вскоре после рождения ребенка Айви впала в уныние. Отец Бенджамин убеждал, что ей нужно остаться на лечение в обители Святой Маргарет, чтобы прийти в себя. Я часто писала ей, приносила письма прямо к воротам. Но сколько бы я ни умоляла, Сестры так и не позволили мне ее увидеть. В конечном счете, мне пришлось смириться.

– Лечение в обители Святой Маргарет? От чего? – спросила Сэм, быстро записав это в блокнот.

– Нам сообщили, что у Айви психические расстройства. Я ходила туда, неделю за неделей, спрашивала, можно ли ее увидеть. Но Матушка Карлин говорила, что момент не подходящий, что Айви может только сильнее расстроиться. Я чувствовала себя виноватой. В первую очередь, в том, что Айви вообще оказалась в обители.

Мод немного помолчала, потом взглянула на Сэм.

– Тебе этого не понять, но в те времена люди практически полностью находились под влиянием католической церкви. Хотя я была взрослой женщиной, мне и в голову не приходило спорить с монахиней. Наверное, если бы муж меня поддержал, я бы нашла способ пробраться внутрь, пусть даже силой. Но для Фрэнка… – Голос ее дрогнул. – Его все это раздражало с самого начала. Волновало то, что может произойти. Так что, в то время обитель Святой Маргарет казалась хорошим выбором. У нас не было причин сомневаться.

Сэм оторвала взгляд от своих записей.

– Но что еще вы могли сделать?

Мод только покачала головой.

– Айви провела в обители Святой Маргарет около двух лет. И все то время я ненавидела себя за это. В конечном счете, у меня развилась ужасная депрессия. Вероятно, причиной ее стало все произошедшее с Айви. Я сказала Фрэнку, что намерена найти законный способ ее вернуть. И если он мне не поможет, я просто от него уйду. Он как раз обдумывал эту мысль, когда мы получили письмо.

– Письмо? – Сэм показалось, что Мод выглядела очень усталой, словно каждое движение давалось с трудом и требовало огромных усилий.

– Милая, загляни в буфет. Не хочу вставать. Внизу внутри лежит коробка. – Сэм посмотрела, где было сказано. Открыла дверцу буфета, и вытащив коробку из-под обуви, поставила ее на стол перед Мод. Та сразу же начала в ней рыться.

– А вот и оно. – Старушка передала Сэм конверт.

С течением времени бумага приобрела темно-кремовый оттенок. С даты на почтовом штемпеле прошло уже больше пятидесяти лет. Сэм осторожно вытащила письмо, напечатанное на бланке обители Святой Маргарет, и начала читать.

20 февраля 1959

Уважаемые мистер и миссис Дженкинс,

пишу вам от имени всех сотрудников Дома матери и ребенка имени Святой Маргарет в Престоне. С прискорбием сообщаю, что ваша дочь, Айви Дженкинс, в пятницу 13 февраля покончила с собой. Как вы знаете, какое-то время мисс Дженкинс страдала от психических расстройств. Пытаясь оказать посильную помощь, мы отправили запрос в Брайтонскую психиатрическую больницу с просьбой принять девушку. К сожалению, она умерла прежде, чем мы получили ответ.

Похороны Айви состоятся в обители Святой Маргарет в пятницу. Если вы хотите отдать ей последние почести, вам позволят в этот день пройти на кладбище.

С глубочайшей симпатией,

Матушка Карлин,

Мать-настоятельница обители Святой Маргарет

– Мне так хотелось ее увидеть, – проговорила Мод, ее покрасневшие глаза наполнились слезами. – Саманта, она была моим единственным ребенком. Я должна была ее защищать. Но позволила незнакомцам мне помешать. Почему? И где теперь все те незнакомцы? Жили долго и счастливо, а мой ребенок оказался в могиле.

Девушка взглянула на список в своем блокноте. Ей хотелось объяснить Мод, что та ошибается. Что Сэм оказалась здесь именно потому, что у тех людей не было долгой и счастливой жизни. Была смерть, ужасная и преждевременная.

Дрожащими руками Мод вытащила из коробки другое письмо и протянула его девушке. Оно выглядело так, будто его зачем-то разорвали, а потом снова склеили. Сэм начала читать. Оно было напечатано на старомодной пишущей машинке и адресовалось приемному отделению Брайтонской психиатрической больницы.

В соответствии с Законом о психическом здоровье настоящим письмом прошу немедленно принять в отделение мисс Айви Дженкинс. По рекомендации Матушки Карлин и Отца Бенджамина беседа с мисс Дженкинс состоялась 12 февраля 1959 года в обители Святой Маргарет. Руководство обители выразило озабоченность по поводу безопасности самой мисс Дженкинс и остальных послушниц.

Вид мисс Дженкинс имела неопрятный. Видны были признаки истощения, вызванного временным отказом от приема пищи. Призывала к подобному других послушниц. В поведении наблюдались признаки безумия, склонность к самоповреждению и суициду. Периодически возникали мысли психотического характера с выраженными патологиями. Мисс Дженкинс признала наличие депрессии и беспокойства, которые, вероятно, явились следствием удочерения ее ребенка. С течением времени симптомы только усилились.

По моему мнению, мисс Дженкинс в течение сорока восьми часов надлежит поместить в Брайтонскую психиатрическую больницу на неопределенный срок, дабы она смогла отдохнуть, восстановить здоровье и перестала быть угрозой для себя и окружающих.

Искренне ваш,

Ричард Стоун

Мод вытащила из коробки Библию и покрутила в руках.

– Я спрашивала, можно ли узнать, где живет малышка Айви. Но Матушка Карлин лишь усмехнулась. Я никогда этого не забуду. Она сказала, что Айви подписала согласие на то, что не будет пытаться искать ребенка, и сунула мне это.

Она протянула Сэм лист бумаги. Девушка взяла его и, бегло просмотрев, прочитала одну фразу вслух: «Таким образом, я полностью и навсегда отказываюсь от всех прав на моего вышеупомянутого ребенка, Розу Дженкинс». Внизу стояла подпись Айви. Рядом с ней расписалась Хелена Кэннон из Комитета по усыновлению обители Святой Маргарет.

Взгляд Сэм зацепился за лежащую в коробке шариковую ручку с выцветшим логотипом.

– Что это? – спросила девушка, вытащив ее. – «Мерсер Фармасьютиклс».

– Она лежала в корешке Библии Айви, – объяснила Мод.

Сэм вытащила телефон.

– Мод, можно воспользоваться вашим туалетом?

– Конечно, милая. По коридору налево.

Сэм заперлась в туалете и быстро набрала в Гугле «Мерсер Фармасьютиклс». Ничего значительного на глаза не попалось, так что девушка продолжила поиски, продираясь сквозь страницы «Википедии». И, наконец, наткнулась на упоминание «Мерсер». В семидесятых годах компанию продали, и теперь она называлась «Краниум». Когда Сэм ввела в поисковик новое название, на веб-странице появился заголовок: «Краниум Фармасьютиклс, почти сто лет исследований в области фармацевтики».

Для Сэм медицинская реклама не имела никакого смысла. Не зная, что именно ищет, девушка пролистала несколько фрагментов. И когда уже готова была сдаться, ее внимание привлекла надпись «Основатели». Сэм нажала на нее.

Фирма «Краниум», прежде известная как «Мерсер Фармасьютиклс», была основана в 1919 году кузенами Чарльзом Джеймсом и Филипом Стоуном. Они стремились создать медицинский препарат для лечения посттравматических стрессовых расстройств, получивших в то время широкое распространение. Ими страдали сотни тысяч солдат, вернувшихся с Первой мировой войны, поэтому заболевание стали называть «военным неврозом». Открытия Джеймса и Стоуна в области лечения психических заболеваний ошеломляли. Самым значительным их достижением стало обнаружение триметалина. Это успокоительное помогало облегчить многие из подрывающих здоровье симптомов, наблюдавшихся у тех, кто побывал в окопах.

Проводя новаторские исследования, в середине пятидесятых годов XX столетия Джеймс и Стоун выявили все более растущую потребность в транквилизаторах, особенно среди домохозяек. В 1959 компания «Мерсер» выпустила на рынок коцинаранол, снижающий симптомы хронического беспокойства, депрессии и случаи помешательства. Благодаря препарату, в 1968, незадолго до смерти, Филип Стоун получил Нобелевскую премию в области медицины, а «Мерсер Фармасьютиклс» вышла на международный уровень. Впоследствии «Мерсер» привлекла внимание доктора медицины «Краниум» Карла Хермолина, который в 1970 выкупил компанию у оставшегося основателя Чарльза Джеймса. Заплаченная им сумма осталась неизвестной.

Филип Стоун. Кажется, письмо о направлении Айви в психиатрическую больницу написал Ричард Стоун. И Сэм была уверена, что это же имя всплыло на экране телефона Китти в такси. Фамилия «Стоун» была довольно распространенной, но в совпадения девушка почему-то не верила.

Она набрала в Гугле «Ричард Стоун» и «Мерсер Фармасьютиклс», подождала результата. Практически ничего. Лишь статья на каком-то сайте под названием «Психология сегодня». Это было интервью, в котором известный психиатр Ричард Стоун упоминал о том, что в шестидесятых годах поссорился с отцом, Филипом Стоуном. В статье не было деталей, лишь говорилось, что они не общались практически до самой смерти старика.

Почувствовав растущую тревогу, Сэм набрала номер Китти. И попала на автоответчик.

– Китти, это Сэм. Я сейчас в доме матери Айви. Возможно, это всего лишь совпадение. Вероятно, утром вы виделись с человеком по имени Ричард Стоун. Думаю, это тот же Ричард Стоун, чей отец основал компанию под названием «Мерсер Фармасьютиклс». Похоже, он был каким-то образом связан с обителью Святой Маргарет. Но как именно, я понятия не имею. Просто немного за вас беспокоюсь. Пожалуйста, перезвоните мне.