Текст книги "Павшее Королевство (ЛП)"

Автор книги: Элизабет Мэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

«В конце мне пришлось позволить ей улететь. Я никогда не отойду от потери моей пташки. Она была моей фавориткой.»

– Ты принесла Морриган клятву, да? – спрашиваю я ровно. Сорча отводит взгляд, и я получаю свой ответ. Мой смех грубый и сухой. – Что, никаких оправданий? Никаких забавных отговорок, пташка?

– Не смей называть меня так, – глаза Сорчи горят.

Поднимаюсь на ноги, осознавая, что снова в одежде для охоты. На мне пальто Киарана. Платье и балетки пропали, кровь исчезла с моих рук. Ничего из этого не было настоящим; она украла это из моих воспоминаний, из воспоминаний Сорчи.

– Почему нет? Это то, кто ты есть. Пойманная пташка Морриган, – Сорча так сильно ударяет меня по лицу, что покачиваюсь в сторону.

– Я сделала то, что должна была, – срывается она. – Чтобы выжить. Чтобы выбраться отсюда. Поэтому я произнесла клятву, что однажды приведу сюда кого-нибудь, кто сможет использовать Книгу. Ты просила. Ты хотела ее.

Возможность представилась сама, так что воспользовалась ею. Это были ее слова.

– А если она получит ее, что тогда? Она убьет всех нас.

Сорча издает резкий смешок, горький.

– Я не дура. Ты моя страховка. Почему, как ты думаешь, принесла тебе клятву? Пока она нуждается в моей крови, чтобы открыть ее, Книга моя. А я обещала ее тебе. У тебя наиболее веская причина удержать Книгу подальше от ее рук.

– И я та, кто в большей степени пострадает.

Ее руки сжимаются в кулаки по бокам.

– Айе. Признаю.

– Тогда это, должно быть, просто замечательно, когда Морриган воспроизводит твой самый лучший момент. Когда ты забрала мою маму у меня.

– У меня нет никакого желания отдавать свое тело, чтобы его использовали, как марионетку. Особенно ей.

Ладно, достаточно этого. Мне нужно найти ту девушку, и Киарана, и Эйтинне.

– Где Эйтинне?

– Я проснулась в пещере одна, – напряжено говорит Сорча. – И обнаружила себя здесь, когда попыталась ее покинуть.

Заталкиваю подальше свои эмоции. Не могу думать ясно, если чувствую так много, и Морриган будет пользоваться этим против меня. «Сосредоточься на первостепенной задаче. Та девушка».

– Здесь была девушка, которая вышла этим путем. Я видела ее в твоих воспоминаниях. Маленькая, покрытая чернильными отметками.

Клянусь, что-то промелькнуло во взгляде Сорчи. Смущение?

– Я не помню никакой девушки.

– Вот вы где, – слышу голос Эйтинне за собой. Поворачиваюсь, чтобы увидеть, как она выходит из двери здания, облегчение читается на ее лице при виде нас. Она приостанавливается. – Рада видеть вас обеих. Даже тебя, – говорит она Сорче, – хотя я по-прежнему тебя ненавижу.

– О, слава Богу, – произносит Сорча. – На минуту я подумала, что ты на самом деле можешь обнять меня, – она звучит так же едко, как и всегда, но клянусь, выглядит такой же радостной от вида Эйтинне.

– Я все еще могу. Просто, чтобы помучить тебя.

– Эйтинне, – говорю. – Ты видела…

Девушка пробегает через улицу прямо позади Эйтинне, ее темные волосы светятся в городских огнях. Когда она видит, что я заметила ее, издает тихий вздох и бросается в бег.

Прежде чем я успеваю отправиться за ней, Лоннрах появляется из теней зданий и хватает ее.

Глава 37.

Я бегу вниз по улице с Эйтинне и Сорчей прямо позади меня.

Лоннрах пытается втянуть девушку через портал в двери другого здания, но она чертовски хорошо сопротивляется. Девушка ударяет ботинком по его колену, вырываясь из захвата, и срывается на бег.

Когда Лоннрах видит нас приближающихся, он ругается и устремляется за ней.

Эйтинне хватает меня за рукав.

– Что мы делаем? Кто это был?

– Я не знаю, – задыхается Сорча. – Но, если мой брат хочет её так сильно, нам нужно добраться до неё первыми.

Мы мчимся мимо ряда зданий с белыми колоннами на Джордж – стрит и срезаем путь, появляясь рядом с садами. Огни Старого города тёмные, город выглядит зловещим и затемненным, когда нам приходиться резко затормозить перед мостом.

– Эйтинне, отправляйся этим путём, – жестом указываю на западную сторону улицы. – Сорча, бери Северный мост. Я буду следовать позади, и мы перехватим его на Хайт – стрит. Вперёд!

Мы срываемся каждый в своём направлении. Я следую за Лоннрахом мимо Вэверли – брайдж в извилистые, темные проходы между многоэтажками в древней части города. Здания здесь высокие, все они расположены достаточно близко и построены частично под землёй. Если я упущу из вида Лоннраха и девушку, у меня не получиться найти их снова. Эта часть Эдинбурга построена слоями в тщательно продуманном лабиринте тоннелей, переулков и тупиков.

Пока следую за Лоннрахом по другой стороне улице, здания вокруг, кажется, становятся темнее, более тенистыми. Морриган строит город из моих воспоминаний. Она должна быть где-то здесь, помогая ему. Кто эта девушка? Она ещё одна фейри в поисках Книги?

Вижу её прямо впереди, длинные волосы развиваются позади неё, словно завеса. Она бросается в темный тупик и пытается воспользоваться преимуществом тусклого света и подобным лабиринтам улицам Старого Города. Лоннрах следует за ней.

Я следую позади, но здания начинают надвигаться, как будто бы они…

Двигаются. Они правда надвигаются.

Девушка оглядывается назад испуганным взглядом и прибавляет скорость. Она кружится и прижимается ладонью к стене, открывая дверь, которую я даже не заметила там.

Лоннрах прорывается через дверь и следует за ней. Когда достигаю двери, она срастается со стеной и исчезает. Как будто её и не было здесь с самого начала.

Проклятье!

Спешу к концу аллеи, но стены теперь находятся так узко, что мне приходиться пробираться боком. В отчаянии вытягиваю ладонь и выпускаю вспышку силы. Она ударяет в здания и создаёт дыру для моего побега.

Выбегаю на улицу как раз вовремя, чтобы увидеть впереди Лоннраха и девушку. Продолжаю преследование, но они слишком быстры. Я потеряю их.

Сорча вылетает из-за угла и врезается в своего брата. Они падают на землю, колотя друг друга. Она врезает кулаком в его челюсть и ударяет его голову о бордюр. К тому времени, когда достигаю их, Сорча держит его в железном захвате, а девушка исчезает на другой улице.

– Её нет, – задыхаюсь я. – Чёрт побери.

– Кто она? – рычит Сорча на Лоннраха.

Его улыбка насмехающаяся.

– Ты не знаешь?

Она врезает ему по лицу, тяжёлый удар, от которого кровь разбрызгивается по тротуару. Когда он поворачивается обратно, его губа кровоточит.

– Говори, – она сверкает своими клыками. – Я должна была остаться, чтобы прикончить тебя на том поле. Я должна была сделать это давным-давно.

Лоннрах бросается на нее, но я оказываюсь первой. Хватаю его за руку и выворачиваю под болезненным углом. Он кричит и это так удовлетворяет меня. Он заслуживает это после всего того, что когда-либо сделал мне. Заслуживает большего. Он заслуживает того, чтобы его воспоминания опустошили, его надежду уничтожили. Он будет сломлен.

Боже, как мне хочется покончить с ним. Моя вторая рука так близко к мечу, все, что мне требуется, только вытащить его.

Затем слышу шаги позади себя. Когда оборачиваюсь, вижу Эйтинне, осматривающую Лоннраха, находящегося на коленях и истекающего кровью. Смертного.

Его убийство не моё дело. И так же не Сорчи.

– Он твой, – говорю я Эйтинне. Он сопротивляется в моём захвате, но я уверено держу. – Вспомни, что я обещала тебе. Мы сделаем это вместе, но он твой.

– Сорча, – теперь Лоннрах звучит отчаянно. – Сорча. Я сожалею…

– Теперь ты сожалеешь? – Сорча смеётся, и её клыки блестят белым во тьме. Затем говорит мне: – Охотница, когда ты видела мои воспоминания, я не показала тебе, что просила Лоннраха помочь спасти нашу маму, но он отказался, потому что мы были Неблагими, – она издает рык, обнажая зубы. Когда она говорит снова, её голос холодный, тихий и гневный. – Что ты там сказал, братец?

Лоннрах сжимает губы вместе и трясёт головой. Сорча хватает его за рубашку.

– Скажи это. Напомни мне.

Его шепот такой тихий, что едва слышу его. Вздрагиваю от того, что он говорит, от внезапного воспоминания того, каково было Сорче под контролем Стратега. Он её брат, бросил её.

– Верно, – говорит Сорча с улыбкой. – Как же хорошо я запомнила эти слова, – она проводит ногтем по его щеке. – Теперь позволь вернуть тебе ту же мысль: ты не моя проблема.

Затем она отступает назад и единожды кивает Эйтинне. Безмолвное послание: она не собирается делать ничего, чтобы остановить нас.

Лоннрах дергается у меня в руках, когда Эйтинне направляется вперёд, но я пихаю его на землю, крепко удерживая. Ему не сравниться с моей силой, не тогда, пока он смертный. Пришло время. Пришло время покончить с этим.

Дыхание Эйтинне дрожит, когда она пристально смотрит на него, но, когда она говорит, её голос силён.

– Если бы я была хоть наполовину такой же жестокой, как ты, я бы заставила тебя испытать худшую боль. Убедилась бы, чтобы ты страдал так же долго, как заставлял страдать меня. Твоя смерть заняла бы у меня две тысячи лет.

Она достает меч из ножен и встаёт перед ним. Затем смотрит на меня, сигнализируя, чтобы отпустила его.

Я отпускаю, и он падает на колени. Когда он пытается убежать, я пихаю его назад своей силой. Снова. И снова. Пока он не начинает задыхаться от бессилия и страха, преклоняясь перед Эйтинне.

– Моя Королева, – шепчет он.

– Это я-то? – Эйтинне кладет кончик пальца под его подбородок и смотрит почти нежно. – После всего ты вновь заявляешь о верности мне?

– Да, – говорит он почти отчаянно. – Да.

– Тогда считай это моим последним действием, в качестве твоей Королевы. Я дам тебе лучшую смерть, чем ты заслуживаешь, – она вонзает меч ему в сердце.

Сорча и я даем Эйтинне несколько мгновений, чтобы собраться и забрать свой меч. Кладу руку ей на плечо.

– Ты в порядке?

– Нет. Но я буду, – она оглядывается на Сорчу. – Спасибо тебе.

Сорча смотрит вниз на тело брата с нечитаемым выражением.

– Я знаю, каково это хотеть отомстить человеку, который причинял мне боль, и ты проявила по отношению к нему сострадание. Это была более добрая смерть, чем я дала своему, – затем её глаза встречаются с моими, и она бормочет единственное слово, и я знаю, что оно для меня: «Другая».

Другая. Эйтинне другая. Она не такая, как Сорча… Не такая, как я. Я хотела заставить Лоннраха страдать за все то, что он сделал; хотела, чтобы его смерть была продолжительной. Но Эйтинне? Она была милосердной. Даже тогда, когда ей и не обязательно было быть такой.

И кого это делает из меня, когда фейри способна на большую человечность, чем я?

Отзвук слабых шажков отвлекает меня. Поднимаю взгляд и вижу татуированную девушку, мчащуюся из здания на улицу. Она ловит мой взгляд и без единого замешательства снова срывается с места.

– Постой! – бегу за ней.

– Охотница!

Я не останавливаюсь. Должна поймать эту девушку. Что-то в ней призывает меня.

Проблеск её волос прямо передо мной. Мой темп убыстряется. Она попадает в затемненный ряд зданий, и я следую за ней. Догоняю ее, достаточно близко, чтобы слышать её дыхание, пока она бежит.

Она огибает здание, я за ней, снова зову её. Но как только поворачиваю, заканчиваю тем, что прохожу через другой портал.

Я в комнате. Комнате, полной зеркал.

Глава 38.

Поворачиваюсь, чтобы сбежать, но портал закрыт. Зеркала окружают меня. Нет пути наружу.

Я не здесь. Эйтинне только что убила Лоннраха. Не здесь.

Я кружусь и бегу вдоль длинной линии зеркал, ненавидя своё отражение.

Не смотри. Выбирайся отсюда. Ты должна выбраться отсюда.

Врезаюсь в зеркало с болезненной отдачей, но едва это замечаю. Мой пульс мчится, дыхание становится быстрым. Моё зрение размывается.

Это иллюзия. Бью по зеркалу кулаками. У меня теперь есть сила. Ударяю снова. Он мёртв. Я призываю силу Кайлих, пока она не становится крутящимся штормом, прорывающимся по моим венам, создающим ощущение истощения и абсолютного отчаяния. Выбрасываю всю эту энергию на зеркала.

Они не разбиваются. Они едва ли даже вздрагивают. Унизительный, жалкий плач вырывается из меня. Затем глубокое, содрогающееся рыдание. Бью еще раз. Затем снова, если придется.

Снова.

Снова.

Снова.

Кровь устремляется вниз по моему лицу из носа, глаз, ушей, но мне все равно. Моё зрение размывается, и звезды мерцают перед глазами, но я игнорирую это.

Не останавливайся. Тебе нельзя останавливаться.

Подаюсь вперёд, чтобы снова ударить по зеркалу своей силой. Это ничего не меняет. Мысли пролетают у меня в голове. Я слишком отчаялась, чтобы мыслить ясно.

– Ты все ещё можешь передумать.

Замираю от звука голоса Лоннраха. В животе завязывается узел ужаса. Кровь ревет в ушах, и я зажмуриваю глаза.

– Ты не настоящий. Ты воспоминание. Эйтинне только что убила тебя, и ты мёртв.

– Повернись, Айлиэн Кэмерон.

Не поворачиваюсь. Не могу. Я не могу смотреть на него, не в этой комнате.

– Повернись, – его голос резкий, командующий.

Не показывай своего страха.

Поднимаю подбородок и поворачиваюсь. Лицо Лоннраха пристально смотрит на меня, но вместо штормовых серых радужек, его глаза блестят двумя бассейнами жидкого сапфира. Глаза Морриган.

– Мне бы хотелось побыть с тобой наедине, – говорит она, уставившись на руки Лоннраха. – Я увидела эту комнату в его воспоминаниях, что он делал с тобой здесь. Лоннрах был таким умным мальчиком, но слишком высокомерным. Слишком требовательным, – её губы изгибаются в отвращение. – Он даже не пел.

– Поэтому ты позволила нам убить его.

Она моргает.

– Конечно же. Я отдала его тебе в качестве подарка. Разве тебе не понравилось?

Я сжимаю челюсть.

– Мой ответ все ещё – нет.

– Правда? – её глаза становятся холодными. Не дожидаясь моего ответа, она говорит: – Ну, это в любом случае довольно полезно. Это место, это тело. Раз уж твои силы укрывают твои мысли от меня, его возможности помогут мне, рассказав все, что мне нужно знать.

«Мне просто нужно воспользоваться твоей кровью, чтобы увидеть».

Дергаюсь назад. Знаю, что она намеревается сделать с ним. С его телом.

– Нет.

Снова призываю силу. Она вращается внутри моей оболочки. Жаром проносится по моим костям, венам…

Жарко. Слишком жарко. Зрение расплывается. Кровь прорывается через рот и разбрызгивается на покрытый лозой пол.

Я слишком слаба, чтобы удерживать себя, поэтому падаю.

Вставай. Вставай!

Глухой стук ботинок по плющу привлекает мое внимание. Морриган склоняется надо мной, выражение ее лица спокойное. То, как я представляю, выглядит Смерть, прежде чем забрать вашу душу.

– Сила моей сестры разрывает тебя на части. Найди Книгу, отдай ее мне, и я воспользуюсь ею, чтобы спасти тебя.

– Я уже ответила тебе, – мой голос слаб.

Морриган встаёт на колени рядом со мной.

– Ты глупая девчонка, Айлиэн Кэмерон. Когда я заберу у тебя Книгу, я пленю тебя. Прямо, как мою пташку.

Она обнажает свои клыки и сжимает руку.

Отбивайся.

Мой разум кричит на меня, но моё тело не может двигаться. Оно больше не может бороться.

Закрываю глаза, когда она кусает.

Это не то же самое, что с Лоннрахом. Морриган не скользит легко в моё сознание. Она врывается в мой разум, словно приливная волна обрушивается на скалу: быстро, мощно и разрушительно.

Она прорывается через воспоминания Киарана и меня. Просматривает нашу охоту, смотрит, как мы бежим по тёмным улицам под звёздами. Она наблюдает за нашим поединком, как будто мы танцуем. Смотрит, как он спасает меня, как он шепчет у моих губ, не прекращающее «я – твой».

Она поднимает глубинные, темные секреты моего сердца. Моё желание жить вечно, если бы я могла… С ним. О том, как мы дорожим нашими минутами, часами, потому что это все время, что у нас есть.

Потому что он – это все, что важно.

Потому что он – все.

Затем Морриган убирает зубы с моего запястья. Когда она смотрит на меня, её улыбка удовлетворенная. Победная улыбка. Когда она начинает говорить, я начинаю дрожать от страха.

– Вот так, Айлиэн Кэмерон, я получу своё «да», – её смех прокатывается через меня, как холодная тень. – Ты ни разу не говорила ему, да? Ни разу не сказала этих слов.

Слова. Три простых слова, что изменили бы все.

Я люблю тебя.

Я не могу произнести их, когда знаю, что у него и у меня не может быть будущего вместе. Потому что, даже если умудрюсь пережить все это, он будет наблюдать, как я взрослею, старюсь, наблюдать, как я умираю. Вот наша судьба.

Предпочту, чтобы Киаран думал обо мне лишь один день из сотни (двух сотен, трех, четырех, пяти…) с этого момента, таким же тоскующим способом, как он думает о Катрионе, его Охотнице, и я буду вспоминаться, как «грустная улыбка»; «Поцелуй любовницы»; «А что если»; «А могло бы быть…»

Это сделает воспоминание обо мне менее болезненным, чтобы вынести, чем если бы он услышал эти три слова на губах умирающей девушки.

«Ты была его бабочкой.»

Как будто читая мои мысли, выражение лица Морриган становится суровей.

– Так много эмоций. Если бы у тебя и у него не было бы совсем никаких чувств, это бы не было так просто.

Она практически выглядит сама собой, почти могу видеть ее очертания сквозь лицо Лоннраха, красивые черты, которые выглядят такими похожими на черты молодой Кайлих.

– Знаешь, он отдал бы все, – она постукивает по своему виску. – Я видела это в его голове. Он отдал бы свою бессмертность, чтобы стать просто очередным жалким человеком. Ради тебя.

Её суровый голос – лёд у меня в венах.

– Скажи да.

Я закрываю глаза.

– Нет, – шепчу.

Когда я открываю глаза, она стоит в десяти футах вдали, её выражение холодное и недоступное пониманию.

– Наше время истекает, и я собираюсь получить своё да, девочка, – Морриган улыбается своей медленной, победной улыбкой. – Одно слово. Это все, что требуется, – она исчезает, словно дым.

Остаюсь одна в комнате из моих кошмаров. И начинаю верить, что мне никогда не удастся выбраться.

Это так просто. Просто бояться и верить, что я все ещё под контролем Лоннраха. Когда смотрю вниз на кровоточащую отметку, которую оставила Морриган, мне приходится напоминать себе, что это не его. Что я не там.

Это пальто Киарана, – говорю я себе.

Помнишь? Ты разорвала своё после того, как Морриган появилась в виде Водяного Духа, и использовала его, чтобы перевязать раны. Те, помнишь? Почувствуй на спине. Это отметки от её когтей. Они настоящие. Ты настоящая. С тобой все в порядке. Ты настоящая и ты жива и это пальто Киарана.

Снимаю пальто с плеч и прижимаю к лицу, закрывая глаза.

Оно пахнет им. Даже со всей моей кровью, оно пахнет им. Как ветер, дождь и море, чем-то диким и необузданным. Как соль в воздухе. Как бег сквозь лес, ветер, раздувающий мои волосы.

Затем слышу звук с другого конца комнаты, и, когда поднимаю глаза, вижу его.

Глава 39.

Мой первый инстинкт – подойти к нему, но что-то останавливает меня.

Киаран не выглядит прежним.

Тени сгущаются вокруг него более тесно, чем следует. Длинные щупальца тьмы поднимаются с пола и оборачиваются, как лозы, вокруг его ног. Его кожа кажется бледнее. Даже с его связанными силами, он кажется светящимся изнутри, сияющим. Прекрасным. Пока не смотрю на его руки.

Они покрыты кровью.

Мой взгляд встречают его, и моя грудь напрягается от ужаса. Его радужки – глубокие колодца чёрного… Ни единого намека на лиловый в них. Они останавливаются на мне и вспыхивают голодом.

«Ты Киаран или Кадамах?»

Он мотает головой, как будто пытается прояснить её, и чернила в его глазах начинают отступать, пока не я делаю шаг вперёд.

– Держись подальше, – его голос резкий.

Поднимаю руки вверх.

– Ты в порядке?

– Нет. Ты снова поранилась, – слышу его тихий вдох. Он может учуять мою кровь. Сомневаюсь, что даже костёр мог бы сейчас спрятать мой запах от него.

– Морриган, – говорю, как будто это все объясняет. Смотрю на его промокшие кровью руки снова. – Твоя?

Пальцы Киарана сжимаются в кулаки.

– Я не знаю.

Он оглядывается вокруг и ловит своё отражение в одном из зеркал. Затем зажмуривает свои потемневшие глаза. Ему становится хуже, он балансирует на краю.

– Не знаю, – говорит мне снова. – Она заставила меня убить тебя. Я думал, что убил тебя. Больше не знаю, что реально.

Я тяжело сглатываю. Морриган мучает его, разбивая его контроль кусочек за кусочком. Когда он снова поднимает взгляд на меня, его глаза такие же чёрные, как беззвездное небо.

– Откуда мне знать, что ты настоящая? – Киаран направляется ко мне, ботинки барабанят по полу. – Откуда мне знать, что ты – не она?

О Боже. Тени оборачиваются вокруг него густой дорожкой у ног. У него быстрая поступь хищника. Быстро, слишком быстро. Мне некуда уйти. Некуда бежать.

Я пячусь назад, пока не упираюсь в зеркало, а он все ещё идёт на меня.

– Маккей.

Киаран останавливается в дюймах от меня. Его эбеновые глаза впиваются в меня. Затем белизна клыков проглядывает между его губ. Он наклоняет голову, лёгкая морщинка появляется на лице.

– Маккей, – шепчу снова.

Затем, что-то блестит в его взгляде. Он узнает меня? Или он слишком далеко ушел?

«Его голод всегда побеждает. Всегда»

Нет. Этого не может произойти. Я могу вернуть его назад. Должна вернуть его назад.

Бормочу его имя снова, медленно вытягивая руку. Мои липкие, покрытые кровью пальцы встречают его. Он резко вдыхает, и на мгновение я задаюсь вопросом, не совершила ли я ошибку, дотронувшись до него.

Но затем, с тем немногим оставшимся в нем контроле, он шепчет:

– Откуда мне знать, что ты настоящая?

– Хочешь, чтобы я позадавала тебе раздражающие вопросы? Или мне следует рассказать тебе другую глупую историю? – сглатываю назад дрожь в своём голосе. – Потому что я могу сделать это.

Улыбка Киарана небольшая. Но видеть ее, словно выиграть войну.

– Не имеет значения.

Провожу кончиками пальцев по его щеке и рассказываю ему то, что никогда не забуду.

– Десять месяцев спустя знакомства короля с девочкой, они попали в ранний утренний ливень на окраине Старого города. Была середина осени и погода теплее, чем обычно. Они срезали дорогу к городу через луг, где лужи были такие глубокие, что вода доходила до лодыжек, – я скольжу рукой вниз, на его ключицу, ниже, пока не оказываюсь прямо у его сердца. – Девочка была настолько окрыленной их охотой, что думала, что взорвётся от радости. Она скинула свои ботинки и побежала по траве. Кружилась под дождем. Она практически попросила короля потанцевать. Но когда оглянулась на него, он наблюдал за ней с наиболее странным взглядом на лице, – наклоняюсь вперёд и прижимаюсь губами к его. Нежный поцелуй. Лёгкий. Осторожный. – В дальнейшем, она часто лежала в кровати ночами, пытаясь разгадать тот взгляд, но никогда не была удовлетворена ответом. Ей всегда было любопытно, о чем же он думал.

– О том же, о чем думаю сейчас, – Киаран открывает свои абсидианово – черные глаза. – Я люблю тебя.

Затем он целует меня, его рот жёсткий напротив моего. Требующий. Суровый. Его поцелуй – это тьма, и любовь, и горе, и радость, и тысяча различных противоречивых вещей, потому что он борется с собой, а я все, что осталось, чтобы удержать его. Его пальцы оставляют следы огня вниз по моей талии, бедрам.

– Я люблю тебя, – Киаран задыхается у моих губ, прижимая меня ближе. – Я люблю тебя.

Его пальцы тянут меня за одежду, теперь нетерпеливо. Он снова шепчет, что любит меня, практически отчаянная мантра. Скидывает мое пальто с плеч. Его пальцы проходят по изгибу спины и скользят прямо к животу. Он боготворит меня маленькими касаниями, словно ему все мало, словно я единственное, что может спасти его.

Он целует меня так сильно, что его клыки прокусывают мою нижнюю губу.

Дергаюсь назад с резким вздохом. Когда я поднимаю взгляд на Киарана, он пялится на мой рот, туда, где кровь стекает на подбородок. И его глаза темные и хищные.

Киаран не способен помочь мне в таком состоянии. Ещё один толчок от Морриган, и разговоры не вернут его обратно. Я должна предложить ему единственное, что знаю, в чем он нуждается: достаточно моей энергии, чтобы поддержать его, пока мы не найдём Книгу. Достаточно, чтобы утолить его голод и вернуть ему некий контроль.

«Если я пойду с тобой и стану кем-то, кого ты не узнаешь, не позволяй мне ранить тебя. Оставь меня позади, если придётся. Обещай мне»

Я солгала. Знала, что дойдёт до этого. Я не сдержу своего обещания.

Хватаюсь за ворот моей рубашки, чтобы обнажить шею.

– Я не хочу терять тебя.

Глаза Киарана неизмеримо глубоки. Такие же глубокие, как океан, такие же глубокие, как темнейшие части космоса. Его рука скользит, чтобы обхватить сзади мою шею, когда он притягивает меня вперёд. Когда он снова смотрит на меня, его взгляд с последней крупицей контроля. Бессловесный способ спросить меня «Ты уверена?»

– Уверена, – шепчу.

Его губы оказываются на моей шее, едва целуя, прежде чем он кусает меня.

Укус Киарана ощущается не так, как у Лоннраха. Он не жестокий. Не яростный. Он держит меня так же, как и когда целует. Когда мы были в постели, и он прижимался поближе ко мне.

Киаран опускает меня на пол и вытягивается своим телом поверх моего. Яд от его укуса взрывается во мне, и моё тело узнает эту боль. Оно узнает, что это, и я даю слабину в его захвате.

Зажмуриваю глаза.

Это не Лоннрах. Это Киаран и ты в порядке. Ты в порядке. Ты в порядке. Ты в…

Его контроль разлетается на кусочки, и он кусает сильнее. Сжимаю губы вместе, чтобы не издать ни звука. Мои силы ревут внутри меня. Пытаюсь сдерживать их. Но у меня начинает кружится голова. Зрение расплывается.

– Маккей, – шепчу. – Тебе нужно сейчас остановиться.

Он вытягивает из меня ещё больше энергии, и мне приходится прикусить язык, чтобы не закричать.

– Маккей, – стараюсь держать голос ровным. Стараюсь произносить его имя, чтобы вернуть его назад. Это не срабатывает.

Моя энергия покидает меня быстрее, чем я могу вынести. У меня больше не получается шептать слова, ни его имя, ни чего бы то ни было. Киаран убивает меня. И если он это сделает, он нарушит свою клятву Катрионе. Он умрёт со мной.

Я в достаточном отчаянии, чтобы воспользоваться своими силами, но слишком поздно. Слишком слабая, чтобы призвать их, чтобы сделать что-нибудь. Не могу даже двинуться. Его имя – дыхание на моих губах. Но он не слышит меня. Не слушает. Он так далеко зашёл, что нет способа дотянуться до него.

В другом конце комнаты вижу девушку в зеркалах, ту, что с татуировками. Она стоит там, будто не уверенная, что делать. Её глаза встречают мои. Я в достаточном отчаянии, чтобы прошептать одними губами одно слово ей: «Помоги.»

Эти тёмные угольные глаза активизируются, и, клянусь, я чувствую, как она соединяется с моим разумом. Пробное прикосновение, практически заботливое… А затем голос шепчет среди моих мыслей лёгким ветерком: «Хотелось бы мне знать раньше, что ты не такая, как другие, которые приходили прежде. Твои воспоминания показали безопасное место. Надеюсь, ты найдёшь нечто подобное снова».

Затем она прижимается ладонью к зеркалу и исчезает. На стене открывается портал, и я вижу костёр в лагере Эйтинне, моих друзей вокруг него. Деррик сидит на плече Гевина.

– Деррик, – выдыхаю. Для этого требуются все мои усилия, чтобы просто произнести это. – Деррик.

Он поднимает взгляд, как будто бы слышит меня.

– Айлиэн?

Другие не замечают, когда он пролетает мимо костра, ближе к краю портала. Он, должно быть, видит его, как только пролетает деревья, потому что его глаза расширяются.

– Айлиэн? – неверие, как будто бы он не понимает, что видит.

Проектирую мысль, потому что это все, на что способна: «Ты мне нужен»

– Чёрт побери, – Деррик мчится мимо деревьев и через портал прямо перед тем, как тот закрылся. Он внезапно останавливается, когда понимает, что происходит. Мы на полу. Киаран у моей шеи. Мои руки хватают рубашку Киарана, как будто это могло бы заставить его остановиться. Но это не может.

«Помоги».

Деррик выдергивает ужасно крошечное лезвие из ножен.

– Убирайся к черту от нее, ты, мерзкий… – он прорывается вперед и скользит лезвием по спине. Киаран поднимает голову со злобным рыком, полным острых, как лезвие, зубов. Когда его глаза встречают мои, они как смоль. Нет ни единой частички Киарана в этом взгляде.

Затем я с ужасом, наблюдаю, как его радужки осветляются до яркого, чистого сапфирово-голубого.

Я замираю. Морриган. Она воспользовалась отсутствием его контроля, чтобы захватить его тело.

«Я заставлю тебя сказать да.»

У меня есть только мгновение. Собираю силы и откидываю Киарана через комнату. Пытаюсь встать. Деррик рядом со мной, тяжело дышит.

– Что он делал? Что, чёрт побери, происходит?

– Не. Он, – едва могу формировать слова. Из-за сил и энергии, что забрал Киаран, я выжата. Мой нос и шея кровоточат. Моя кожа чувствуется липкой, горячей и влажной.

Деррик смотрит на меня с опасением.

– О Боже, – говорит он. – Айлиэн.

Волна головокружения проходит через меня, и мне приходится на мгновение облокотиться на зеркало, пока моё зрение не прояснится. Наблюдаю, как Киаран поднимается на ноги, и страх связывается в узел внутри меня.

– Маккей, тебе нужно бороться с ней. Я знаю, ты можешь.

– Хочешь, чтобы я остановилась? – Голос Морриган переплетается с его. – Скажи да.

– Нет, – рычу.

– Тогда я пожертвую своей первой пешкой.

Киаран достигает меня в бегущем рывке, и я уклоняюсь как раз вовремя. Вращаюсь, чтобы быть лицом к нему, вынимая лезвие из ножен.

– Проклятие, Маккей, не заставляй меня делать это.

Деррик приземляется на моё плечо.

– Ты выжила из ума? Ты не можешь сражаться с ним. Ты едва стоишь.

У меня нет времени отвечать. Киаран снова приближается ко мне, его меч размахивается по дуге. Моё лезвие обрушивается на его с тяжёлым звоном металла против металла. Сила этого посылает болезненную волну, проходящую через моё тело, что приводит меня на колени.

Вставай!

– Маккей, борись с ней.

Сапфирово – голубые глаза сверкают, когда он делает выпад на меня. Он атакует меня своим мечом, каждое движение неимоверно быстрое. Боже, он быстрый. Его движения плавные, элегантные. Словно танцовщик с мечом, все грациозные взмахи, удары, блокировки. Его лезвие поёт. Это песня разрушения.

Он отправляет меня обратно к зеркалам. Если я закончу у одного из них, мне конец. Морриган пытается заставить меня убить его.

«Я не жертвую своими пешками, пока не уверена, что выиграю»

– Ты проигрываешь, – шипит Деррик мне в ухо. – Если ты будешь хоть немного медленнее, тебе отрубят конечность.

– Ты не помогаешь.

Деррик говорит еще до того, как Киаран двигается:

– Уходи влево!

Впервые, я слушаюсь его… Прямо перед тем, как Киаран взмахивает мечом. Наши лезвия царапают друг друга, и я ухожу с пути.

– Продолжай направлять меня, – говорю я Деррику.

Деррик сидит у меня на плече, рассказывая, каким будет следующий удар Киарана ещё до того, как тот его наносит. Пикси может чувствовать движения, как его тело группируется перед атакой. Вскоре оттесняю Киарана назад, но мои движения замедляются, становятся неуклюжими.