Текст книги "Земля неведомая"

Автор книги: Елена Горелик

Соавторы: Светлана Головко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 37 страниц)

15

"Ох уж мне этот фриц! Законопослушный гражданин, блин! – Галку после весьма эмоционального знакомства с Мартиньо – точнее, гауптманом Мартином Лангером – «пробивало на хи-хи». – Вот уж точно, для немца превыше всего орднунг, а кому при этом подчиняться – вопрос номер два… А дон Альваро в шоке. Узнать, что «генерал Мэйна» – тоже пришелец из будущего! Тут кто угодно на его месте улетит в нирвану…"

Галка едва сдерживала нервный смех. Хорошо ещё, что в самый пиковый момент хватило соображалки спросить у немца насчёт его ствола. А то бы шмальнул из своего «вальтера» в "проклятых воров"… Что ж, каждый из них в своё время избрал свой путь, и Галка не смела осуждать Мартина. Но сейчас между ними, блудными детьми двадцатого и двадцать первого веков, стояла стена. Он – добрый католик из Дрездена, считающий себя порядочным гитлеровский офицер. Они с Владом – пираты высокого полёта, причина половины всех испанских проблем в этом районе земного шара. Да ещё "неполноценные славяне". Есть от чего шарахнуться приличному арийцу. Но Влад верно сказал: не хочешь – плыви сам. Но потом не жалуйся, когда огребёшь дыру под ватерлинию.

"Вместе надо выплывать. Только вместе. Порознь нас сожрут, и не подавятся".

Одна из припортовых таверн, которая побогаче и попрестижнее, пользовалась большой популярностью у французских офицеров. Пираты почти не заходили сюда, в основном из-за прочной нелюбви к "белой кости" и "голубой крови". Потому на "генерала Мэйна" сразу обратили внимание. Галка пришла сюда одна, без сопровождающих, и сразу же заняла один из лучших столов. И мгновенно оказалась под перекрёстным огнём неприязненных взглядов. Вслух возмущаться, правда, никто из офицеров не решился – всё-таки дама – но воздух в таверне будто накалился. Как-то сразу притихли все разговоры.

– Хозяин, – в этой тишине Галкин звонкий голосок прозвучал очень уж громко. – Черепаховый суп, паэлью, свежего хлеба и вина.

Хозяин – крепкий невысокий испанец – бросился было выполнять заказ клиентки, но его перехватил один из французов.

– Ещё вина! – громко потребовал он. Причём, таким тоном, что бедняга трактирщик явственно сбледнул с лица, и помчался за вином для господина офицера.

Галка присмотрелась. Ментенон тоже здесь присутствовал – зря, что ли, Этьен пустил по его следу двух своих самый верных людей – и Галка так подгадала время, чтобы застать его здесь. Но хамить начал не он – жаль, вот это был бы номер – а один из его офицеров. Впрочем, надо же с чего-то начинать…

– Принеси-ка мой заказ, приятель, – Галка придержала одного из трактирных служек и сунула ему большую серебряную монету.

Мальчишка-негритёнок при виде серебра просиял, и умчался на кухню. Но стоило ему вернуться с подносом, уставленным заказанной снедью, как всё тот же француз затребовал это себе на стол. Не желая наживать неприятности ни себе, ни своему хозяину, негритёнок вынужден был подчиниться. А офицер, подкрутив усы, нагловато взглянул в сторону пиратки: мол, не стесняйтесь, заказывайте ещё, я голодный.

– Ну, месье, это уже хамство – обедать за счёт дамы, – насмешливо проговорила Галка, поднимаясь из-за стола и не спеша приближаясь к этому типу. Она пришла сюда немножко поскандалить, но позволять над собой издеваться в её планы не входило. – Или до нас дошла новая парижская мода, а мы ещё не в курсе?

– В Париже благородные люди не обедают в одной таверне с разбойниками, – последовал ответ. Офицер явно и недвусмысленно нарывался на конфликт.

– Так мы ведь не в Париже, – Галка с приторно любезной улыбочкой уселась за его стол и придвинула к себе свой же черепаховый супчик. – А что касаемо разбойников, то позволю спросить: вы, месье офицер, заплатили хоть за одно съеденное здесь блюдо?

Она совершенно точно знала, что французы за свои обеды с испанцами не расплачивались: сведения, полученные от Этьена. Это она своих пиратов обязала платить в здешних тавернах, а французские офицеры такими пустяками себя не утруждали. Хоть и было тогда в порядке вещей вести себя в завоёванном городе по-хамски, но Галка знала: из таких вот пустяков, накопившихся за годы, и складываются потом причины для будущих войн. А француз, как истинный сын своего времени, между тем счёл Галкино замечание оскорблением. И, кстати, совершенно справедливо счёл: это оскорблением и было.

– Послушайте, мадам, вас здесь не ждали, – издевательским тоном ответил офицер. – Уходите, пока до греха не дошло.

– Уходить? Что вы! – улыбка женщины так и заискрилась дружелюбием. – Я пришла сюда пообедать в приятном обществе, и не уйду, пока всё-таки не пообедаю.

– Ваши висельники вас уже не устраивают?

– Вполне устраивают, поверьте. Просто мне сказали, что здесь вкусно кормят, а я обожаю хорошо приготовленный черепаховый суп.

Насколько Галка могла судить, офицера так и подмывало надеть тарелку с супом ей на голову. Но – перед ним дама. Пусть и в штанах, и при сабле. Неудобно как-то… Галка, весело поглядывая на француза, принялась поедать свой же заказ.

– Мадам, – француз едва сдерживал рычание: он-то тоже заметил, что настрой офицерского общества явно меняется не в его пользу. Дама, несмотря на провокации, пока вела себя относительно учтиво. – Я не намерен сидеть за одним столом с пиратами.

– Что ж, я вас не держу, – лучезарно улыбнулась Галка, и, к её удивлению, некоторые из господ офицеров даже рассмеялись, увидев вытянувшуюся физиономию своего товарища по оружию.

– Нет, это чёрт знает что! – офицер не выдержал и вскочил – в праведнейшем гневе! – Мадам, будь вы мужчиной, я бы вызвал вас на поединок!

– Месье, будь вы мужчиной, вы бы уже давно это сделали, – невозмутимо ответила капитан Спарроу. Вся её напускная весёлость при этом сразу куда-то подевалась. А взгляд, брошенный в сторону хмуро молчавшего Ментенона, был с довольно прозрачным намёком.

Офицер тем временем в совершеннейшей ярости схватился за шпагу. Какая-то бабёнка-разбойница посмела над ним насмехаться! Плевать, что он вообще-то сам затеял эту свару. Теперь отступать некуда, нужно отстаивать свою честь.

– Остыньте, лейтенант, – Ментенон понял Галкин намёк, и всё же вмешался. – А вы, сударыня, – это уже Галке, – извольте покинуть это заведение, как только закончите обедать. Здесь вам не рады.

– В этом городе нам всем не рады, – уточнила Галка. – Но если мы с вами не будем рады друг другу, то грош нам цена как войску. Не так ли?

Ментенон понял и этот намёк. И ему до чёртиков не понравился взгляд строптивой дамы. Она знает, кто был причиной её недавних волнений: капитану «Сибиллы» уже доложили о происшествии у церкви. Что же делать? Идти к адмиралу и расписаться в своём поражении? Что бы там ни думал этот версальский щёголь, дураки среди пиратских капитанов уже давно стали большой редкостью. А чтобы возглавить этот цыганский табор и превратить его в боеспособную армию, нужен человек действительно незаурядный. Морган… Морган – мог бы сделать то же самое, если бы захотел. А эта дама в таком случае вполне могла бы пойти на союз с ним. Но Морган пошёл на попятную, и тортугская пиратка его уничтожила. В общем-то, правильно сделала: после Панамы Морган стал для неё угрозой…

– Мадам, я надеюсь, этот неприятный инцидент никак не повлияет на ваши дальнейшие планы? – поинтересовался он после полуминутных раздумий. Задиристого лейтенанта уже спровадили от греха подальше, и Ментенон самолично подсел к пиратке.

– На мои – никак, – дама продолжала поедать свой супчик, и делала это, надо сказать, весьма аккуратно. Не то, что большинство её вояк… – Вот что вы теперь будете делать, я, честно говоря, даже не знаю. Адмирал-то явно не придёт в восторг.

– Это я как-нибудь переживу, – молодой человек пожал плечами.

– На чём он вас подцепил? – дама заговорщически понизила голос и подмигнула. – На визитах к сэру Томасу Линчу?

– Мадам, я прошу вас не касаться этой темы, – Ментенон скривился, и Галка поняла, что наступила на его любимый мозоль. – Для вас это прозвучит, может быть, и дико, но любой француз в Мэйне в буквальном смысле становится собственностью Вест-Индской компании. И королевские офицеры не исключение. Потому давайте оставим эти разговоры.

– До лучших времён, маркиз. Торговые компании тоже смертны, особенно когда они ведут себя неадекватно, – ещё более доверительно проговорила Галка. – Эй, чико! – она подозвала давешнего негритёнка и сунула ему ещё одну монету. – Принеси вина.

– Вы рискуете, мадам, разговаривая столь откровенно с французским офицером, – усмехнулся Ментенон.

– Хотите спросить, не боюсь ли я, что вы помчитесь с докладом к адмиралу? – Галка доела суп и перешла к паэлье. Она привыкла кушать не только много, но и быстро: жизнь заставила. – Нет, не боюсь. Хотя бы потому, что представители Вест-Индской компании и так знают о моём отношении к их политике.

– Но сейчас, когда вы тоже состоите на королевской службе, вы перестали представлять для них угрозу.

– Возможно, – женщина пожала плечами. – Но повторюсь: ничто не вечно под луной. Особенно когда находятся умные и предприимчивые люди, готовые сбить спесь с кого угодно.

– Иными словами, вы предлагаете мне…

– Некое сотрудничество, – Галка подтвердила его подозрения. – В ваших же интересах, заметьте.

– Вот как… – Ментенону было от чего задуматься. Подобные слова уже звучали со стороны английских флибустьеров, но когда это же предлагает "генерал Мэйна", затягивать с ответом не стоит. Пираты вообще не очень любят повторять свои предложения, справедливо считая слишком долгую задумчивость признаком глубоких сомнений в успехе дела. – У меня есть время на размышления?

– Боюсь, что нет.

– В таком случае мальчишка вовремя принёс вино, – двусмысленно усмехнулся Ментенон, наблюдая, как негритёнок выставляет на стол две пузатые бутылки. – Я вас верно понял, мадам?

– Буду рада выпить с вами за успех нашего общего дела, – Галкина усмешка тоже вызывала странноватые ассоциации. Вроде бы и не враждебная, но какая-то опаска у француза возникла. – Я полагаю, у вас нет оснований не верить в мою надёжность?… В таком случае не давайте и мне оснований не верить в вашу. Договорились?

«Весёлый Роджер», череп и кости. Не ищите их в семнадцатом веке, господа. Нету сейчас таких символов. То сабли, то песочные часы, то зверушки или скелеты – в полной сборке, а не один только череп… Фигня, одним словом. Да, есть тут товарищи, поднимающие на клотике собственные флаги. Билли и меня накручивал последовать их примеру: мол, сделаем тебе личный флаг – воробья верхом на сабле вышьем. Ага, собственноручно. Парусной иглой. Кое-как отшутилась, отбрехалась, и даже сейчас не имею своего штандарта. Мои пиратские «подвиги» прикрывает белый флаг с золотыми лилиями.

Чёрный флаг с черепушкой и костями – выпендрёж, дешёвые понты. За человека должны говорить его дела, а не тряпка на мачте…

16

– Мартин.

Немец, поначалу пытавшийся обижаться на столь фамильярное обращение со стороны товарищей по эпохе ("Я для вас герр Лангер, фрау капитан. В крайнем случае – герр гауптман"), теперь уже не обращал на это внимания. Обернулся. Пиратка вышла на террасу. Одна, без своего муженька-англичанина. И явно была настроена поговорить, к чему сам Мартин ещё не был готов. Правда, после той ошеломляющей беседы, когда он узнал, что пиратка и её братец тоже пришельцы из будущего, он целых два часа на «автопилоте» выкладывал историю своей жизни. И про спецкурсы, и про службу при штабе генерала Франко, и про войну с СССР, и про ту идиотскую поездку, закончившуюся выпадением из-под русского реактивного снаряда прямиком в семнадцатый век. И про водителя Юргена, зачем-то вздумавшего стрелять в испанцев… Словом, Галке досталась солидная порция информации. Но о том, чем Мартин занимался в этом мире, и почему алькальд в курсе его происхождения, он сообщил – на Галкин взгляд – маловато. А это уже наводило на определённые размышления.

– Фрау капитан, – сказал Мартин на своём довольно-таки приличном русском языке. – Нам пока нечего обсуждать.

– Вы так прочно прижились среди испанцев, Мартин? – пиратка тем не менее не уходила. – Впрочем, что я спрашиваю? Сама пустила здесь корни, теперь только с мясом обрубать, если вдруг что… Вам наверняка пришлось хуже, чем мне: один в чужом мире…

– Дон Альваро с самого начала знал, кто я и откуда взялся, я вам уже рассказывал, – подумав, ответил немец. Вообще-то, он не хотел ничего говорить, но вырвалось как-то само собой.

– Дон Альваро умный и образованный – по здешним меркам – человек. С ним можно достойно побеседовать на различные темы, я убедилась. Но полностью раскрыть душу вы могли бы только современнику. Как это делали мы с братом.

– Я не готов раскрывать вам душу, фрау капитан, – задумчиво проговорил Мартин. – Поймите меня верно.

– Тогда я подожду, когда вы будете готовы. Но и вы поймите меня верно, – Галка на всякий случай "забросила удочку". – Этот сеньор иезуит, о котором вы вскользь упоминали, рано или поздно сюда вернётся. И вряд ли поверит, что вы не выболтали свои технические секреты захватчикам. Ну, хотя бы под дулом пистолета или под угрозой пытки. В этом случае я и копейки не дам за вашу жизнь.

– Это следует понимать как угрозу?

– Как суровую реальность этого мира. У меня было достаточно времени, чтобы насмотреться на его изнанку.

Мартин промолчал. Каким-то краем сознания он соглашался с пираткой, но всё ещё не мог поверить, чтобы дон Альваро не смог защитить своего верного помощника и секретаря… Хотя, в Третьем Рейхе летели головы и более «погонистых» господ, что уж там говорить об Испании семнадцатого века и каком-то неприметном секретаре-переводчике…

Говоря об «изнанке», Галка не кривила душой. Мэйн – это такая глушь и дыра, что законы "цивилизованного мира" здесь не соблюдаются. Соблюдались бы – её стремительная пиратская карьера попросту была бы невозможна. Здесь прав тот, кто сильнее, и она стала сильной. Но де Шаверни тоже быстро усвоил закон этих «джунглей» и наверняка будет действовать в соответствии с тем, как он его понял.

Жаркое полуденное солнышко Картахены припекало совершенно по-летнему. Уже второй день воздух буквально стоял на месте: ни дуновения. От раскалённой земли поднималось марево, рисовавшее на каменных мостовых призрачные «лужи» и превращавшее белокаменные здания в зыбкие миражи. Пираты, при всей своей небольшой любви к мытью, спасались от жары обливаясь водой или купаясь в бухте. Над палубами кораблей натянули парусину – хоть какое-то облегчение вахтенным. Остальные, квартировавшие в городе, сидели либо по тавернам, либо в каком-нибудь тенёчке, если часы дежурства выпали на самое жаркое время. Галке надоело прятаться по углам, и она, наплевав на мнение окружающих, искупалась в морской водичке, прыгнув с балкончика «Гардарики» в чём была – в штанах и рубашке. Возвращаться обратно пришлось по штормтрапу, но, кроме вахтенного, видеть мокрого с ног до головы капитана не мог никто. Галка серой мышкой скользнула к двери. Естественно, наследила в коридоре и в каюте, но, наскоро переодевшись, старательно затёрла все следы своего купания. На мнение мужа она плевать не хотела. А Джеймс настаивал, чтобы она купалась непременно в его обществе. В общем-то, правильно делал, но, во-первых, Галка и сама в случае чего могла за себя постоять, а во-вторых, пока ещё он вернётся с берега…

Эшби вернулся гораздо раньше, чем думала Галка. Она как раз сушила полотенцем волосы. Завидев мужа, виновато улыбнулась: мол, прости, дорогой, но тебе досталась ужасно непослушная жёнушка. Джеймс этого будто не заметил – он был крайне взволнован, и Галка сразу перестала улыбаться.

– Что, Джек? – с тревогой в голосе спросила она.

– Боюсь, де Шаверни счёл нужным объявить нам войну, – мрачно проговорил Джеймс. – Ты готова?

– Драться я всегда готова, – ответила Галка, бросив полотенце на спинку стула. – Ладно, высохну по дороге.

Пока они добирались на «Генриха», стоявшего на внешнем рейде, Эшби сжато изложил суть дела. Адмирал, дождавшись, пока выкуп с Картахены будет собран – а Галка выдавила из испанцев не сорок миллионов, а все пятьдесят; пираты кроме выкупа с горожан застали в подвалах крепости груз изумрудов и жемчуга, готовый к отправке в Испанию, и слегка нажали на церковь – вдруг заявил, что нет для денег и ценностей лучшего хранилища, чем трюмы его линкоров. И даже начал погрузку ящиков с добычей на «Иль-де-Франс». Билли и его офицеров, попытавшихся воспрепятствовать этому, арестовали. Джеймс был совершенно прав, говоря о войне. Де Шаверни прекрасно знал, что сейчас у пиратов на плаву и готовы к бою только «Гардарика», «Сварог» и «Перун». Остальные либо вытащены на берег для кренгования перед обратной дорогой – когда везёшь в трюме такие ценности, шансы на выживание прямо пропорциональны скорости – либо стоят у Баквильи, страхуя отряд, засевший в монастыре. А в городе французские матросы прочно оккупировали порт, и, ссылаясь на приказ адмирала, не допускали пиратов к пирсу, где были сложены драгоценные ящики… Галка очень сильно подозревала, что сейчас ей, возможно, придётся составить Билли компанию. Если Морган не сделал с ней того же в Панаме, то только из опасения, что это спровоцирует большую драку между ямайскими и тортугскими флибустьерами. Но то были проблемы двух пиратских вожаков, и всё решалось "по понятиям". А сейчас отношения должны были выяснять адмирал и вице-адмирал французской Антильской эскадры. Здесь неподчинение пахло трибуналом и петлёй. Впрочем, у Галки тоже были свои тузы в рукаве, и она не собиралась спускать версальскому адмиралу явное нарушение договора.

Де Шаверни, увидев растрёпанную даму, лишь презрительно скривил губы. Эти пираты позволяют себе недопустимые вольности как в поведении, так и во внешнем виде. Но теперь, кажется, самое время поставить их на место.

– Мадам, – он всё же слегка кивнул Галке. – Месье Эшби, – такой же снисходительный кивок Джеймсу. – Вы очень кстати, я уже собирался посылать за вами. Предстоит серьёзный разговор.

– По поводу капитана Роулинга или по поводу вашего распоряжения насчёт погрузки добычи? – Галка тоже решила, что можно вполне обойтись без предисловий, и сразу перешла к делу. – Лично я пришла поругаться по обоим вопросам.

– Который же из них для вас более принципиален? – с едва заметной издёвкой спросил де Шаверни. Жара превратила его нарядный камзол в расшитую золотом мокрую тряпку, и он изволил щеголять в просторной батистовой рубашке с кружевами и более-менее скромных штанах. То есть, без золотых галунов и вышивки.

– Разумеется, в первую очередь меня интересует капитан Роулинг, – сухим тоном записной бюрократки произнесла Галка. – Будьте добры объяснить, с каких пор требование о соблюдении всех пунктов нашего договора стало преступлением?

– Мадам, я не обязан перед вами отчитываться, – с деланной любезностью ответил француз. – Более того, я сам могу призвать вас к ответу за действия вашего офицера, направленные на воспрепятствование выполнения моего приказа. Я адмирал французского флота, и обязан блюсти интересы своей страны.

– Месье, прошу вас не путать свои личные интересы с интересами Франции! – в голосе женщины прозвучал нешуточный гнев.

– Как вы смеете! – как Галка и ожидала, удар пришёлся по самому больному месту, и де Шаверни вспылил.

– Смею! – звонкий Галкин голос разнёсся в неподвижном, добротно прожаренном солнцем и напитанном душной влагой воздухе, да так, что её услышали и на соседней «Принцессе». – Полагаете, будто вы один тут самый умный, а все вокруг дружно ослепли, оглохли и лишились мозгов? Думаете, я не поняла, зачем вы всё это затеяли, зачем провоцируете меня на конфликт? Вам попросту нужно избавиться от претендентов на треть добычи! А заодно выставить их бунтовщиками, прикрывая свою задницу интересами Франции! Не пройдёт, сударь!

Давненько де Шаверни не выслушивал ничего даже отдалённо похожего. А эта женщина… Разгневанный воробей, да и только. Но ярость, с которой Галка наскочила на адмирала, была неподдельной, а гнев – вполне искренним. С неё станется спустить своих бандитов с поводка, и тогда не миновать большой крови. Можно будет, конечно, потом свалить всю вину на пиратов, но для этого следовало как минимум выйти отсюда живым. И с деньгами.

– Чёрт побери, и это я слышу от вас? От вице-адмирала французского флота? – тем не менее, сдавать позиции без боя не позволяла гордость, и Шаверни бросился в контратаку. – Впрочем, чего я хотел? Вы ведь даже отдалённого представления о субординации не имеете! Я отдал приказ! Нравится он вам, или нет – вам и вашим людям придётся его выполнять!

– Ни я, ни мои люди не станут выполнять приказ, нарушающий наш договор!

– Ваш договор потерял силу в тот момент, когда вы взяли офицерский патент!

– Что-то я не припомню, чтобы вы хоть словом упомянули об этом, когда выдавали мне чёртов патент! И если вы только сейчас изволили заговорить о субординации, договоре и патентах, то либо у меня что-то с памятью, либо у вас что-то с совестью!

– Вы… Вы!.. – де Шаверни просто задохнулся. А на крики на палубу уже выходили французские офицеры и матросы, остававшиеся на борту. Мало ли что тут происходит? – Вы смеете говорить мне о совести?!! Это… неслыханная дерзость! Вы арестованы!

– Адмирал, боюсь, у вашего приказа могут быть нежелательные последствия, – Эшби заговорил так спокойно, что его слова произвели действие наподобие холодного душа. На обоих спорщиков. – Если хотите, можете поинтересоваться у господина д'Ожерона – ведь именно он здесь официальный представитель французских властей, не так ли?

– Мой адмирал, он прав, – вмешался капитан «Генриха», похожий – как подумала Галка ещё при первой встрече – на седеющего льва. – Если мадам Спарроу будет арестована, её люди попросту не выпустят «Иль-де-Франс» с внутреннего рейда. Не говоря уже о том, что «Генрих» и «Принцесса» стоят как раз в пределах досягаемости пушек этих двух линкоров, – капитан кивнул в сторону «Сварога» с «Перуном». – Я не успею скомандовать поднять паруса, как оттуда прилетит горячий привет.

– Вряд ли они станут стрелять, когда у нас на борту такие заложники, – теперь издёвка де Шаверни была явной.

– Ага, – зло рассмеялась Галка. – Заложники. Так вы, оказывается, в гораздо большей степени пират, чем я! Быстро же вы тут освоились, поздравляю.

На миг Галке показалось, что сейчас де Шаверни взорвётся. В буквальном смысле. Его унизили и оскорбили на глазах у собственных офицеров! Но именно этот факт – присутствие французских офицеров – Галка и использовала в качестве козырного туза. Потому и раскричалась, хотя, дело вполне можно было решить не повышая голоса. И адмирал, трясясь от ярости, был вынужден пойти на попятную.

– Я этого так не оставлю! – срывающимся голосом говорил он, судорожно раздёргав кружевной воротник рубашки. – По возвращении во Францию я непременно доложу его величеству, до какой низости вы все здесь дошли!

– Да хоть папе римскому, – фыркнула Галка. – Где мои люди?

– Забирайте ваших офицеров и проваливайте к чёрту!

– Как насчёт второго пункта?

Вместо ответа де Шаверни – прекрасно, кстати, понимавший, что дело по любому оборачивается не в его пользу – лишь махнул рукой, и со сдерживаемым рычанием отправился в каюту.

– Пока два – ноль, мы ведём в счёте, – сказала Галка, когда, вызволив Билли из трюма и уладив все дела, они с Джеймсом явились в дом алькальда. – Но я буду очень сильно удивлена, если господин адмирал не попытается отыграться.

– Он не в состоянии вывезти ценности из города, – засомневался Джеймс.

– Он не сдал бы сейчас позиции, если бы находился в безвыходном положении. Ты же знаешь, дорогой, какая я подозрительная, – Галка с грустной улыбкой потёрлась щекой о его плечо. – Поэтому будет лучше, если канониры «Сварога» и «Перуна» и дальше будут нести боевое дежурство у пушек. А Билли уже позаботится выставить усиленную охрану в порту. Адмирал его оскорбил, а наш друг тоже злопамятный товарищ.

– Возможно, это и даст какой-то результат, – Джеймс сдержанно улыбнулся. – И если так, то у нас останется только одна проблема…

– Влад, – тихонько рассмеялась Галка. – Что ж, это проблема из приятных. Будем её решать?

Эшби в ответ только улыбнулся. Их с Галкой брак назвал бы безоблачно счастливым только наивный человек. Но он не променял бы свою жёнушку, это ходячее стихийное бедствие, даже на толпу благовоспитанных принцесс и самых богатых невест Англии… Ну, а Влад… Что ж, если ему так нравится эта сеньорита, то почему бы не помочь? Каждый имеет право на то счастье, которое заслужил.