Текст книги "Дьявол начинает и... (СИ)"

Автор книги: Елена Козак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

   – Хоть немного. Нужно отпустить горе. Другие на похоронах плакали, прощаясь с твоей бабушкой. Ты же...

   – Слезы тоже не помогут, – я вновь глотнула так и не отданный Дамиану напиток. – Тебе от них легче не будет. Только другим проблем и создашь. Помню, у меня когда мама умерла... Еще лет десять назад... Я рыдала. Все глаза выплакала. Остановиться не могла. А потом слышала, как тетя Люба – соседка, которая меня успокаивала – сыну своему говорила, что уже не знает, что со мной делать. Надоела я ей до чертиков. Но как же, матери моей она обещала за мной присмотреть. Вот и вынуждена теперь меня выслушивать!

   – Ну, сейчас же тебе не десять лет, – Дамиан присел рядом со мной, нежно обнял, отчего моя голова оказалась у него на груди. – И мне ты уж точно не в тягость.

   От прикосновений Дамиана веяло такими теплом и участием, что я не сдержалась. Слезы, душившие меня весь этот нестерпимо долгий день, наконец, вылились наружу. Я еще крепче прижалась к Дамиану, выдохнув:

   – Бабушка... Бабуля...

   ***

   – Я помню, ты приходил на кладбище. Зачем? – моя голова доверчиво лежала на плече у Дамиана. Глаза я закрыла, чтобы не видеть привычных вещей и не вспоминать бабулю.

   – Проверял, чтобы с тобой ничего не случилось. Ты плохо выглядела. Вся бледная. Будто сама покойник. Руки трусятся. А вдруг в обморок грохнешься или того хуже. А чего в стороне стоял, ближе не подходил, – продолжил Дамиан, так и не дождавшись нового вопроса от меня. – Так мешать не хотел. Твою бабушку я едва знал. Хуже – вообще не знал. Видел разок и только.

   – Спасибо, – я осторожно поцеловала Дамиана в шею. Рядом с выпирающей косточкой. – Спасибо, что ты сейчас рядом. Я ошибалась на твой счет. Сильно ошибалась...

   – Что же ты такого думала? – хмыкнул Дамиан.

   – Что ты переспать со мной хочешь, а как переспишь, бросишь.

   – Ну, от первой части твоего предложения я бы не отказался.

   Я шутя толкнула парня в бок, затем попросила:

   – Можешь мне помочь бабулины вещи разобрать? А то я к ней в комнату заходить боюсь. Ничего там страшного нет, просто...

   – Пошли! – Дамиан не стал дожидаться, пока я закончу фразу. Поднялся и шагнул в коридор.

   Бабушкина комната – самая первая от кухни – встретила нас раскиданными по полу бумагами, сброшенной с кровати на пол подушкой и настежь открытым шкафом с одеждой.

   – Ничего себе! – от удивления присвистнул Дамиан. – Кто это у тебя здесь пошуровал?

   Я махнула рукой.

   – Не обращай внимания. Это я тут все раскидала. Паспорт бабушкин искала. Его в морге требовали.

   – А сейчас мы что будем искать? – спросил парень, опускаясь на пол и поднимая одну из валяющихся там бумаг. Прочел. – Квартплата за апрель. Тебе случайно не это нужно?

   – Нет, трудовую книжку, свидетельство о браке, документы на квартиру и еще парочку бумаг. Бабушка их обычно в столе держала, но я, когда ее паспорт искала, такой бардак здесь устроила, что теперь не факт, что найду.

   – Тоже мне проблема! – фыркнул Дамиан и засунул свой нос в очередную бумажку. – Найдем!

   Дамиан не ошибся. Наверно, и полчаса не потратили, как все отыскали. Вот только сложить документы на место не успели.

   – А это что? – Дамиан покрутил в руках длинный белый конверт, на который я при первом осмотре и внимания не обратила. Тем временем Дамиан прочел надпись на его обороте, сделанную просто синей ручкой. – Для Виттории. Ну, держи, – парень с недоумением подал мне конверт. Затем улыбнулся. – У твоей бабули были секреты.

   – Может, это простое завещание, – хмыкнула я. Осмотрела конверт со всех сторон, но так и не нашла ничего стоящего внимания. Такой можно на любой раскладке купить. А других надписей, помимо "для Виттории", на нем не наблюдалась.

   Еще немного покрутив конверт в руках, я, наконец, разорвала его. Внутри оказалось написанное от руки письмо.

   Дамиан расплылся в улыбке.

   – Говорил ведь там какой-то секрет, – парень кивнул на письмо. – Вот и оно! Эх, надо было поспорить!

   – Я не спорю из-за такой ерунды, – я прокручивала в руках теперь уже письмо, так и не решаясь его прочесть. – Дамиан, э-э...

   – Я пойду, – парень поднялся. – Вернусь, когда закончишь читать. Это твои секреты. А потом, если захочешь, мне расскажешь.

   – Договорились!

   Я услышала, как за Дамианом захлопнулась дверь, затем облокотилась о бабулину кровать и вчиталась в исписанные твердым почерком строки.

   Дорогая Виттория, внучка, если ты читаешь эти строки, значит, меня уже нет в живых. Я давно хотела рассказать тебе правду. Просто честно взять и поговорить. Но каждый раз, начиная, не доводила разговор до конца. Боялась, что, узнав, как все было, ты во всем обвинишь меня или просто пойдешь по ступам свой матери.

   Она была хорошей девочкой, ты не думай. Доброй, доверчивой. Порой слишком доверчивой... А порой, наоборот, как осел, упрямой. С детства она увлекалась мистикой: гадания на рунах, какие-то заклинания, странные обряды. Я не перечила ей. Думала, что это просто детские игры. С возрастом пройдет. Так оно и было. Поначалу... Потом уже она с этими людьми связалась. Странными, больными. Они демона хотели в наш мир вызвать. Кому-то денег не хватало, кому-то любви.

   Помню, Маринка прибежала вся счастливая: ритуал они нашли. Такой, что подействует. Я не поверила. Только посмеялась над ней. Старая дура! Через три дня после того разговора Марину на месте преступления застукали. Не просто преступления, страшно подумать – убийства. Девочку какую-то, совсем молоденькую, зарезали. Да и кровью ее тело обрисовали. Полиция Марину подозревать даже начала. А дочка моя, нет бы развеять подозрения, сбежала. Куда, никто не знал. Испарилась попросту.

   Я никогда не верила, что это она убила. Убеждена была, что ее подставили. Или того хуже, тоже убить хотели. А ей повезло, сбежала она. Долго я так думала. Не раз свечку за нее в церкви ставила, чтобы жилось ей как можно лучше.

   А потом тот звонок через десять лет после исчезновения. "Вашу ночь нашли мертвой..." Марину... Я солгала тебе, Виттория. Твою мать не кремировали. Ее какие-то звери заживо сожгли. Звери! Люди такого сотворить не могли. И сделали они это прямо на кладбище. Старом, правда. Там, где уже не хоронят. Маринку только вот похоронили. Побрезговали кости горелые с места на место переносить, так прикопали. Девятый ряд. Место пятнадцатое. Ты не забывай про мать. Цветы ей на могилу приноси. Раньше я это делала. Теперь вот твоя очередь.

   Только, Виттория, молю. Убийц этих отыскать не пытайся. Они уже давно за решеткой. Поймали их, наказали по всей строгости. Мать это твою не вернет, но хоть эти скоты ответят!..

   Я отложила письмо в сторону. Подумав, сложила его на четыре части и вновь в конверт засунула. Сама полезла в сумку, где вот уже несколько дней носила материалы украденного у Олежки дела. Все хотела вернуть, да не до того было.

   Достала уже раз изученную фотку. За это время та ничуть не изменилась. Кости, обрывки одежды и волос... Но я же не знала, что это моя мать!

   Горянская Марина...

   Горянская Марина...

   Горянская...

   А если я ошибаюсь – попыталась я уцепиться за хлипкую версию. Если...

   Внезапно мой взгляд привлек валяющийся среди костей кулон. Округлой формы, слегка вытянутый кверху, будто капля воды. Где-то я уже видела... Полезла в сумку. Потайной карман справа...

   Есть!

   У меня в руках сверкала золотая капля. Кулон, который бабуля никогда не снимала...

   Сволочи!

   Я резко ударила кулаком о пол. Как там сказал Олежка, по году за каждое убийство...

   Гады!

   Внезапно в комнату заглянул Дамиан. Внимательно посмотрел на меня.

   – Все в порядке?

   – Да, – я не стала вдаваться в детали того, что узнала. Поднялась с пола. – Вспомнила наши убийства. Сейчас вот просмотрела материал по делу десятилетней давности. Почерк во многом схож. И тогда тоже хотели вызвать демона. Но в прошлый раз вроде зачинщиков посадили. И сидеть им еще порядком

   – И?

   – Слишком много совпадений в этих делах. Может ли быть, что посадили не всех?

   – Вполне. А может, кто-то из них только что вышел на свободу. Или это имитатор. Есть еще несколько вариантов.

   – Нужно это выяснить!

   – Откуда такое рвение? – Дамиан задумчиво прищурил глаза.

   – Я потеряла мать, потеряла бабушку... – мой голос дрогнул. – Я не хочу потерять еще и подругу. Ты говорил, обряд произойдет в ближайшие дни. Возможно, сегодня. Место тебе известно. Поехали, узнаем, наконец, что происходит.

   И что происходило десять лет назад!

   Из снов Витории...

   Габриэлла вертела в руках монету и все никак не могла решиться. Повернет одним боком – лик короля, вторым – епископа. Впрочем, девушку интересовали уж никак не образы правителей. Кое-что иное!

   Наконец, Габриэлла подняла глаза на бабку в пестром цветастом сарафане, которая спокойно, слегка презрительно глядела на нее.

   – Мне нужно одно зелье, – начала девушка.

   – Ух, милая, ко мне все за зельями-то приходят. Ты скажи, что именно тебе требуется, тогда я и решу все твои горести.

   – Я тебе не милая! – решительно проговорила Габриэлла. – Очень сомневаюсь, что ты сможешь решить все мои проблемы. Они не по тебе.

   – Зачем же ты пришла ко мне... Госпожа?

   – Мне нужно вытравить плод.

   – Срок? – по-деловитому спросила знахарка.

   – Полтора месяца.

   – Большой срок, – знахарка цокнула языком. – Нагрешила ты, до... Госпожа. А спохватилась поздно.

   – Может, и так, – надменно бросила девушка. – Только это мое дело. Сможешь мне помочь, или кого порасторопней искать?

   – Сделаю я. Завтра к полудню приходи, будет зельечко готово.

   – Благодарю, – девушка швырнула знахарке монетку. – Это тебе задаток.

   Не тратя время на поклоны, Габриэлла поспешно вышла за двери, пытаясь не выказать своих чувств. Не выговорить все то, что накопилась в сердце. Грех? Пусть так. Вот только сладостный грех, в отличие от бесконечной чреды костров, предательств, боли. И все же грех, за который придется платить!

   **********************************************************

   В сумраке развалины и впрямь выглядели пугающе. Я даже подумала, что убийцы не зря выбрали это место. Пустая оболочка дома казалась притаившимся зверем. Мне то и дело чудились огоньки в проеме окон и дверей. Слышались тихие, шипящие, будто у змей, голоса, странные шорохи, скрипы...

   – Ну как, не передумала демона ловить? – ехидно спросил Дамиан, разрушая возникшие перед глазами видения. – Или все-таки боишься?

   – Не передумала! Фонарик искала, – я предъявила Дамиану мгновение назад найденный огонек и нажала на кнопку, – я и вправду боюсь, – я выдержала эффектную паузу. – Только не демона, ноги сломать.

   Пропустив Дамиана вперед, я зашла в дом. Бояться все же не стоило. Странные огоньки оказались отблеском луны. А скрип и шуршание – ветром. В старом заброшенном доме не было никого. Я фыркнула про себя: "А кого вообще я хотела здесь найти? Демоны, духи – это все сказки!"

   – Твоя идея оказалась чепухой, – заявила я Дамиану, как только мы обошли все помещения, разумеется, оказавшиеся пустыми. – Не мудрено, что в полиции в нее не поверили.

   – Я не утверждал, что все произойдет именно сегодня. – Дамиан внезапно прищурился и оглядел место, где мы стояли. – Уверена, что мы здесь все осмотрели?

   – Ты же видел, здесь больше ничего нет. Если только... – внезапно мне вспомнился один из рассказов Катьки. – А если...

   По наитию я подошла к левой стене, как раз под пустым проемом окна, и начала разгребать валяющиеся еще с прошлой осени ветки.

   – Есть! Даже не верится.

   Я показала Дамиану открывшуюся крышку люка. Парень хмыкнул и посмотрел на меня с уважением.

   – Как ты догадалась?

   – Катька рассказывала, что в позапрошлом столетии, а именно этим периодом датируется дом нашего музыканта, были очень популярны подземные ходы. Так что каждый уважающий себя гражданин должен был иметь в своем доме эдакий ход. Наш мэтр не исключение.

   Дамиан потянул за крышку люка. Напрягся... И отпустил.

   – Тебе помочь? – предложила я.

   – Лучше отойди, – глаза Дамиана внезапно зажглись алым, он что-то прошептал себе под нос и...

   – Прошу! – Дамиан с удовольствием посмотрел на открывшийся ход и пригласил меня войти.

   – Кошмар, какая здесь паутина! – не пройдя и двух ступеней вниз, я врезалась в густую сеть. Чертыхнулась и провела рукой вперед, освобождая путь, а затем вытащила из волос кусочки оставшегося там "паучьего кружева".

   Наконец, проведя нас через еще одну паутину, лестница закончилась. Мы оказались в небольшом округлом помещении. Оно было не особо высоким, но и наклоняться, чтобы его обойти, не приходилось.

   – Чертова паутина! – врезавшись в еще одну сеть и заметив парочку пауков, я все же не смогла сдержать ругательство. – Медом им что ли здесь намазано?!

   И замолчала.

   Минута... Две...

   – А ведь действительно, паукам здесь раздолье. Людей нет, паутину никто не снимает. Но почему она только здесь? Почему наверху нет ни одного, самого маленького паучка, почему там нет паутины? Так не бывает! Там определенно кто-то...

   Дамиан внезапно зажал мне рот, показывая наверх.

   – Я слышу шаги.

   Я кивнула, а затем осторожно, стараясь не производить ни единого звука, начала подниматься наверх по лестнице. На последней ступени остановилась. Прислушалась...

   – Нет там никого.

   Стаявший за мной Дамиан снова резко зажал мне рот рукой и тихо прошептал на ухо:

   – Слушай!

   И тишина... Тишина...

   – Я...

   – Здесь кто-то был, – внезапно донеслось сверху. – Может, и сейчас есть.

   – Там, – не совсем понятно поддакнул второй голос. Затем более доходчиво продолжил. – А впрочем, это чепуха. К завтрашней ночи эта проблема будет решена. И погребена...

   Он сказал что-то еще. Совсем тихо, будто себе под нос. Я не услышала. Подумала, это мелочь. Ну, ругнулся человек или...

   – Фата Моргана, – прошептал Дамиан.

   – Что ты... – не договорила. По телу прошла судорога. Еще одна... И еще... – Мне страшно... Они убьют нас. Придут и ножом сердце проткнут, а потом начнут кровью обрисовывать тела. Мертвые наши тела...

   – Успокойся! – Дамиан схватил меня за руку. – Фата...

   Я оттолкнула его, бросилась вниз по лестнице, все проговаривая:

   – Убьют... Убьют...

   Я ударила кулаком о стену.

   – Выпустите меня, Выпустите...

   Дамиан резко навалился на меня всем своим весом, не давая пошевелиться.

   – Успокойся! Это не твой страх. Фата Моргана – заклинание иллюзорного страха.

   – Не верю! Не верю в заклинания... В магию... В тебя... Они придут!..

   Он поцеловал меня. Не нежно. Отчаянно, страстно. Страх... К черту страх! Есть только я и... И он... Горячие руки коснулись моего нагого тела. Мгновенно избавив меня от лифчика, пальцы начали мять мою грудь, отчего соски окаменели.

   – А-а! – я застонала и ... – Услышат! Они...

   – Ушли! – Дамиан быстро стянул джинсы и резко вошел в меня, сменяя страх диким наслаждением.

Глава 12. Таинственный ритуал 

   Первым, что я увидела, когда открыла глаза, была обнаженная спина Дамиана. Мягкая и ...

   – Черт!

   Я перекатилась на спину и ударилась головой о твердый пол. Как же меня угораздило?! Природа безмолвствовала, не подумав мне отвечать. Да и не было никакой природы вокруг. Один лишь камень да тьма. Из щелей над нами пробивалось немного света, но его явно было недостаточно, чтобы разглядеть, что происходит вокруг. Впрочем, я и так знала, что ...

   Потихоньку, на ощупь я отыскала сброшенную ночью одежду. Поначалу отыскала джинсы с джинсовкой. Затем кофту. С лифчиком пришлось повозиться. Но, в конце концов, я нашла и его. В дальнем углу. Убрала с него паутину и все же смогла нормально одеться.

   Там же в углу, стараясь не разбудить спящего Дамиана, включила обнаружившийся в кармане джинсов телефон. Проверила время: девять утра. Где-то, достаточно глубоко в мозгу, промелькнула мысль, что в это время Татьяна Михайловна как раз зайти обещала ко мне: посмотреть, как я без бабушки справляюсь. Что ж, уйдет не солоно хлебавши.

   Я поднялась по лестнице и откинула крышку, залив подпол ярким светом. Хорошо, что вечером, как вниз спускались, мы ее захлопнули – подумалось внезапно – не то нас бы вчера точно обнаружили, а мы бы не отделались непонятно чем.

   Выйдя из оболочки, некогда бывшей жилым домом, я пересекла улицу. Прошла мимо нескольких кустов непонятно каких растений (не сильна я в ботанике) и ступила на песочный пляж. Как раз сюда пару дней назад туристов и водила.

   В воду я заходить не стала. Так и села на холодный песок. Солнце только вставало, и было достаточно прохладно, а потому я посильнее закуталась в джинсовку.

   Несмотря на утреннюю прохладу, день обещал быть если не жарким, то теплым уж точно. На небе не было заметно ни одного облачка. Да и трава, по которой я прошла, прежде чем ступить на песок, была влажной от росы.

   Вокруг стояла тишина. Только жужжание комара над ухом и раздражало. Улучив момент, когда кровосос решил отпить моей кровушки, я резко хлопнула по плечу.

   – Почему сбежала? – внезапно над ухом раздался уже человеческий голос. Мужской. А, обернувшись, я встретилась глазами и с его владельцем.

   – Не хотела тебя будить.

   – Мы, де... – Дамиан как-то подозрительно закашлялся, затем сел на песок рядом со мной и продолжил. – Я чутко сплю.

   – А кто эти "мы"? – с интересом спросила я.

   – Мои родные, – последовал короткий ответ.

   – Я не знала, – я пожала плечами, набрала в кулак песка и медленно высыпала его обратно. – Прости, что разбудила.

   – Чепуха! – Дамиан легко поцеловал меня за ухом. Затем еще раз... – В чем все-таки дело?

   – В чем дело?..

   Я помолчала. Затем, коротко ответив на один из поцелуев Дамиана, отвернулась и опустила глаза на песок.

   – Как-то, пару лет назад, я встречалась с одним парнем. Сергеем. Серый – так его все звали. Веселый. Анекдотов знал тьму. Душа компании. Ни одни шашлыки без него не обходились. Ни один поход в клуб. Ничего. Не знаю, отчего он обратил на меня внимание. Он обратил. И начались цветы, поцелуи... Даже песню мне под гитару пел, – я вздохнула, вспомнив первые аккорды, вспомнив его улыбку, добрые-предобрые глаза... Да уж, добрые! – Я влюбилась. Сашки тогда как раз в городе не было. На полгода уехал. В командировку. А он ведь мне вместо старшего брата был. С Катькой я тогда даже знакомой не была. А больше близких подруг у меня и не было. Посоветоваться не с кем... Я с ним переспала... А на утро, как мы проснулись, услышала от него: ты еще здесь? Я думал, ночью свалишь.

   – Скотина, – припечатал Дамиан, как я закончила рассказ. – Ты думала, я такой же?

   – Я не хотела... Услышать эти слова вновь, – я опустила глаза еще ниже, хотя, казалось бы, ниже уже некуда. И так в землю смотрю.

   Дамиан внезапно приподнял мой подбородок.

   – И что, так и будешь всех отталкивать?

   – У тебя есть другие предложения? – от одного вида Дамиана я начала расплываться в улыбке.

   – Разумеется! – внезапно он повалил меня на песок, накрывая мои губы своими. – С десяток!

   Немного подурачившись и решив продолжить подальше от чужих глаз (общественный пляж все же), мы поднялись с песка и зашагали к машине. Возле подъезда моего дома столкнулись с Татьяной Михайловной. Старушка окинула меня негодующим взглядом.

   – Между прочим, с утреца я заходила.

   – Ну, и зря, – не вдаваясь в подробности, но, нахмурившись, от того, что соседка в мое отсутствие зашла ко мне домой, припечатала я. – Я же говорила, что сама справлюсь.

   – Вижу я, – Татьяна Михайловна окинула Дамиана таким же недовольным взглядом, как до того меня.

   Я не сдержавшись, фыркнула:

   – В лифте жечь кнопки не будем, не волнуйтесь.

   – Еще чего не хватало! Хоть бы платок на голову надела. Постыдилась бы. Бабка у нее только вчера умерла, а она...

   Я остановилась. Вздрогнула, будто поднесла руку к оголенным проводам. И посмотрела Татьяне Михайловне точно в глаза.

   – Что вы сказали?..

   Дамиан успокаивающе положил руку на мое плечо и посмотрел на мою соседку.

   – Убирайтесь отсюда!

   Не знаю, что было в его глазах. Да только Татьяна Михайловна схватилась за сердце, уперлась глазами в землю, как я на пляже, и засеменила от нас прочь.

   – Что ты сделал? – я резко обернулась и посмотрела на Дамиана. Его лицо было в порядке. Черты лица, черные, как прежде, глаза. Вот только...

   – Что с Татьяной Михайловной?

   – Наверно, вспомнила, каково это: терять кого-то из близких. Старики многих похоронили.

   – Но как ты...

   – Не важно! – резко, отчего-то злым голосом, отрезал Дамиан.

   Зайдя в квартиру, я первым делом полезла в душ. Горячие струйки воды весело бежали по моему телу, даря тому блаженство. Я довольно мурлыкнула и намочила волосы. Затем потянулась к шампуню.

   Едва слышно отворилась дверь, и знакомый голос поинтересовался:

   – Не будешь против, если я присоединюсь?

   – Отнюдь.

   Я повернулась к отгораживающей меня от остальной части комнаты шторе спиной, а затем почувствовала, руки Дамиана на своих бедрах. Мягкие губы прошлись от мочки уха до шеи и плеч. Его руки ласкали мой живот и грудь, и я, не сдержавшись, тихо застонала. Чуть повернулась к нему и ответила на поцелуй. Обвила руками шею, стараясь приблизиться к его телу.

   Еще ближе!

   Еще...

   Дамиан легко приподнял меня над ванной и прижал спиной к кафелю. Развел мои ноги в сторону, не переставая ласкать губами грудь, а затем вошел в меня. Я выгнула спину от наслаждения и провела руками по его спине. Слегка царапнула ногтем и обвила ногами его ягодицы.

   – Ближе! Ближе...

   Выйдя из ванной и поев, мы, наконец, приступили к обсуждению наших проблем.

   – Олег не поверит в демонов, – задумчиво произнесла я, попивая заваренный чай. – Я бы и сама в них не поверила, если б не пережила этой ночью... Как ты сказал, Фата...

   – Фата Моргана, – повторил уже сказанное накануне Дамиан. – Заклинание. Оно вселяет в людей страх, вызывает страшные видения. Не особо сильное, но на незащищенных подействовать может. Даже убить, если вовремя не принять меры.

   – На незащищенных? – заинтересовалась я. – Значит, ты защищен. Чем или кем?

   – Ты не поверишь. Раз уж ты в демонов не веришь... – Дамиан насмешливо улыбнулся, вновь превращаясь в того человека, которого я знала... Вернее... Не знала, не понимала с первой встречи.

   – Почему ты улыбаешься, как только я упоминаю, что не верю в демонов?

   Он вновь улыбнулся, но смолчал, всем своим видом показывая, что он тоже... Черт возьми, Дамиан – человек! По-иному и быть не может!

   Но парень упорно отмалчивался. Тогда я снова вернулась к нужному вопросу:

   – Что мы будем делать? Олег...

   – Да, слышал я уже, – Дамиан фыркнул. – Твой Олег нам не поверит. Справимся сами.

   – С этими убийцами? – поразилась я. – Мы даже не знаем, сколько их. Нас только двое. А их может быть с десяток!

   – Не больше пятерых. Не то пропало бы больше людей.

   – Почему? – не поняла я. – Неужели им мало убитых?

   – Убитые составляют часть пентаграммы и служат лишь для того, чтобы демон услышал их призыв и явился в этот мир. Но заклинателям что-то нужно от Ваала – не забавы ведь ради они его вызывают – а потому они приготовили ему жертвы. Если ритуал соблюден правильно, то жертвы пока живы. Но, как только нужный демон появится в этом мире, людей уничтожат. Сожгут.

   Дамиан, верно, заметил, как изменилось мое лицо от его последних слов, а потому придвинулся ближе ко мне, а затем и вовсе пересадил к себе на руки. Встревожено спросил:

   – Что с тобой?

   Я молчала. Только вновь видела перед глазами те снимки. Пепел и кости и...

   – Десять лет назад они сожгли мою мать...

   Из снов Виттории...

   – Избавься от ребенка. На вот, – всего пару часов назад родившая женщина кинула повитухе на стол несколько золотых монет. – Тебе за труды... И за молчание.

   – Как же это? – старуха опешила. – Не по-божескому от ребенка избавляться.

   – Плевать! – и без того опухшее от тяжелых родов лицо Габриэллы исказила злоба. – Избавься от него!

   – Это девочка, – мягко поправила старуха, все еще надеясь образумить роженицу. – Вы только-только говорили, что она не должна страдать от ваших грехов.

   – Она и не будет, – Габриэлла зло хохотнула. – Мертвые не страдают. И живым жизни не отравляют, – чуть тише добавила она.

   Старуха покачала головой.

   – Я грех на душу не возьму.

   – Грех на душу не возьмете? – роженица вновь рассмеялась, на мгновение став похожей на сумасшедшую. – Значит, девиц от плода нежелательного избавлять – это не грех, колдовские зелья варить – тоже не грех, у Дьявола помощи просить – и это не грех. А один комок безымянный прикончить. В снег бросить – ему хватит – это грех!

   Знахарка молчала во время пламенной речи роженицы лишь то краснела, то бледнела. А как та закончила, вышла из дома. Только лишь на пороге проговорив:

   – Я не отниму Богом дарованную жизнь.

   Сказала и исчезла.

   Роженица же фыркнула, а затем повалилась на кровать, осознав, что потратила слишком много сил на свои вопли.

   Несколько мгновений она так и пролежала, закрыв глаза и отрекшись от мира. Но, осознав, что ей не заснуть, да и лишнее это в ее ситуации, вновь открыла голубые очи. Мельком глянула на комнатку, в которой находилась, но на которую до того не обращала ни малейшего внимания. Низенькая, с кое-где облупившимся потолком. В одном месте так вообще что-то капало. Деревянный пол покрывали тряпки разного цвета. Но все в каких-то разводах да пятнах. Возле стены печь, из которой тянуло чем-то приятным. Женщина потянула носом, да разобрать, что там, не смогла. Впрочем, и смысла в этом не видела.

   Сейчас она полежит. Отдохнет еще немного да назад, в свою келью пойдет. Времени нет. Кристоф сказывал, через пару дней жрецы будут на месте. Нужно встретить их, как ни в чем не бывало, чтобы никому и в голову не пришло, что с ней творилось в последние месяцы. Всем слугам, кто ее в положении видел, хорошо уплачено. Не сдадут. А если только попробуют... Что ж, словам жрицы поверят больше, чем какой-то крестьянки или мещанки. А за ложь на нее, свою госпожу, их еще и на костер отправят.

   Главное своим видом не показать, что она последние месяцы с пузом ходила. Женщина подняла вверх руки и по одной их осмотрела. Приподняла одеяло, в которое ее закутала целительница, и оглядела еще и тело.

   "Да уж" – про себя фыркнула. Располнела аки корова. Надо бы...

   – А-а!

   Додумать женщина не успела. Из небольшой кроватки, стоящей в самом углу, послышался детский крик.

   – Чертова ведьма! – зло прошептала женщина. – Просила же избавиться от ребенка!

   Крик не замолкал. Роженица скривилась. Попробовала прикрикнуть:

   – Да замолчи ты!

   Дите не послушало. Роженица снова заорала.

   – Дьявол!

   Не в силах более сносить детский крик, жрица осторожно поднялась и медленно подошла к колыбели. Взяла на руки ребенка, прижала к груди, чтоб не уронить.

   – Что же мне с тобой делать?

   Дитя молчало. Даже кричать перестало, как его мать на руки взяла. Только смотрела на нее умными, будто все понимающими глазами. Габриэлла провела рукой по волосам малышки, осторожно коснулась ее щеки. А та возьми и ухвати своими ручонками за мамин палец, да в рот.

   – Ты г-голод-дна? – нервничая, а потому заикаясь, спросила роженица.

   Ребенок, понятно, не ответил. Только вновь посмотрел на мать своими голубыми глазами. Внимательно. Разумно.

   По наитию, не думая, что она делает, Габриэлла убрала от грудей простыню, которой до того прикрывалась, и поднесла ребенка к своему соску.

   – Ешь!

   Повторять дважды не потребовалось. Дитя коснулось своими ротиком ее груди, и...

   – Вижу, вы поладили, – донеслось до жрицы с порога. – Больше об убийстве не помышляете?

   Мать молчала. Наконец, из ее голубых, точно у дочери, глаз скатилась слеза. Она поглядела на дочь и еще крепче прижала к груди.

   – Я никому тебя не отдам. Чего бы это мне не стоило!

 ***

   Солнце уже почти скрылось за темной горой, когда в дверь дома плотника кто-то постучал. Митрофан крикнул жене, чтобы поглядела, кого это на ночь глядя принесло. Но вовремя вспомнил, что старуха с великовозрастной дочкой, которая все никак не могла замуж выйти, к соседке ушли на вечерницы какие-то. Пришлось самому вставать. Благо, до двери путь недалекий.

   – Кого тут... – мужик замолчал не договорив.

   На пороге стояла молодая женщина просто дивной красоты. У них-то, в деревне, все девки чем-то одна на другую похожи. Сами в теле, с темными косами до пояса и округлыми ликами. Эта же светловолоса с какой-то дивной, явно заморской, прической. Удлиненным овалом лица. И на фигуру совсем иная. На кого другого Митрофан сказал бы, что одни кожа да кости. Изголодалась, видно, девка. Но в этой чувствовалась порода, невиданное доселе изящество.

   В руках красавица держала платок с маленьким ребенком.

   – Пустите переночевать? – мягко, опять же, с каким-то заморским говорком попросила она. – Всего на одну ночь.

   – Проходи, – Митрофан отступил в сторону и даже как-то склонил голову. Потом, осмелев, вновь поднял на незнакомку глаза, спросив. – Зовут-то тебя как?

   – Зовут? – повторила Габриэлла за долгий день устав настолько, что даже лгать не могла. Но все же в последний момент изловчилась. Вскинула, как прежде, голову. – Мартой кличут...

   **********************************************************

   Незаметно подошел вечер. Весь день мы с Дамианом дурачились. Целовались, смеялись, скрипели кроватью, как сказал бы один из моих институтских друзей. Единственное, Дамиан у меня мобильник отобрал, да и стационарник из сети вытянул, чтобы у меня не было соблазна Олежке или Сашке позвонить и сообщить, о том, что произойдет сегодня ночью.

   – Они нам только будут мешать, – с намеком говорил Дамиан, вновь повалив меня на диван. – Поверь, справимся без их помощи.

   Я поверила!

   Как только на землю опустились сумерки, мы вышли из дома. Подошли к машине. Но сесть в нее, так и не сели.

   – Мы должны кому-то позвонить, – облокотившись о бампер машины, начала я. – Идти туда вдвоем – самоубийство.

   Глаза Дамиана блеснули, но гипнотизировать меня, как я на мгновение подумала, он не стал.

   – Я мог бы начать тебя уговаривать. Тратить время. Вот только знаешь... Заклинатели сказали, что проведут ритуал ночью. Тьма, звезды – так ты полагаешь. Но, ты ведь в курсе, летом поздно темнеет. Заклинатели не будут тянуть до полуночи. Они начнут ритуал уже сейчас.

   Я резко открыла дверь и села внутрь. За какое-то мгновение Дамиан оказался рядом со мной и резко нажал на газ.