Текст книги "Дьявол начинает и... (СИ)"

Автор книги: Елена Козак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

   – Кресктений, – внезапно послышался противный голос. – Слазь в погреб, достань... – дальше было не услышать.

   Мужчина хохотнул и поднял чашку.

   – А, может, оно и к лучшему, что уходим мы. Ну, за море!

   – За море!

   День спустя...

   "Дорогая Софа, наверное, не эти слова ты хотела от меня услышать, но поделать я ничего не могу. Завтра мы снова уходим в плаванье. Нескоро вернемся. Наверно, и замуж ты выйдешь в мое отсутствие. Не думай, что ты мне настолько безразлична, что я не хотел увидеть тебя в свадебном платье.

   Все наоборот. Я мечтал об этом. Все то время, когда я был на корабле, я думал о тебе. Вспоминал тебя. Я так и не смог тебе сказать. А ведь хотел огорошить тебя на пристани. Сказать, что люблю тебя. Вместо этого огорошила ты меня. Своим замужеством. Жаль, что все так вышло.

   Я снова уезжаю. Прости, но я не могу видеть тебя невестою другого. Боюсь, что сорвусь, украду тебя, помешаю тебе, сломаю жизнь. А ведь самое сокровенное мое желание – что бы ты была счастлива".

   С непривычки, да еще и после выпитого накануне буквы выходили кособокими, прыгали, словно летучие рыбы в море, съезжали в разные стороны. А под конец Рем еще и кляксу умудрился поставить. Что делать, не привычен к письму. Хорошо хоть вообще грамоте обучили.

   Парень еще раз перечитал письмо, затем вложил его в самодельный конверт, поднялся со стула, спрятал в карман и вышел в ночь. Он шел к дому Софы, надеясь увидеть ее в последний раз.

   Не вышло!

   – Рем, да? – внезапно раздалось из-за спины.

   – Да, я, – парень холодно кивнул Герану.

   – Ты к Софе? Пойдем вместе. Нам по пути.

   – Нет, я... – Рем вздохнул. Он-то собирался с Софой наедине увидеться, а так и смысла не было. – Да вот, письмо ей хотел передать. Отдашь? А то спешу я.

   – Давай. А куда ты?

   – В Багрец плывем. До отплытия несколько часов осталось. Товар уже загрузили.

   – Удачи в плаванье! Да милостив будет Морской.

   Геран смотрел, как Рем уходит вдаль, и улыбался: все складывалось, как нельзя лучше! А, как только моряк исчез, продолжил свой путь. Вот только он лежал не к софиному дому. К другому.

   Стук в неприметную дверь на восточной окраине Кислиц.

   – Ну, здравствуй, Геран, – светловолосая хмурилась. – Долго же тебя ждать.

   – Знакомца встретил. Ремку, – Геран, не обращая внимания на недовольный голос собеседницы, зашел внутрь дома. – Он мне больше не помешает.

   – Нож под ребра?

   – Я не настолько кровожаден. Рем сам решил избавить нас от своего присутствия. Даже вот письмецо накатал.

   – Интересно! – девушка выхватила из пальцев самодельный конверт, вскрыла письмо, вчиталась в текст. – Ну и почерк у этого морячка! Ничего не разобрать. Хотя подожди: "Боюсь, что сорвусь, украду тебя, помешаю тебе, сломаю жизнь. А ведь самое сокровенное мое желание – что бы ты была счастлива". Смех, да и только!

   – Я знал, что письмецо тебя позабавит, – Геран внезапно смял бумагу и кинул ее в горящий камин. – Так-то лучше!

Глава 21. Орден Дьявола  

   – Красная нить, черная нить, красная... – тихо бормотала себе под нос Софа, вышивая себе, как выразилась Анисья, приданое. Дело спорилось. С каждым часом узор казался все более законченным, цельным. Прямые линии, ромбы, цветы. Все это было слишком просто.

   Софа украдкой вытерла слезинку, набежавшую на глаз, бросила мимолетный взгляд в окно и продолжила работу. На душе у девушки скребли кошки, она сама то и дело вздыхала. Едва ли не ежесекундно приказывала себе успокоиться, не думать ни о чем, забыться. Размышлять лишь об узорах.

   Вот только не получалось, как бы она ни старалась. Вышивка и без ее дум выходила складной. Да и мысли, казалось, вообще не слушают свою хозяйку.

   – Да хватит тебе переживать! – внезапно на пороге комнаты возникла Анисья, с укором глядя на девушку. – Совсем себя извела.

   – О чем это ты? – Софа попыталась изобразить удивление, но без особого толку. – Я вышиваю, ты же сама говорила, что мало чего себе-то сделала пока, в приданое-то. Вот и решила наверстать.

   – И слезы просто так льешь? – старуха хмыкнула и подошла ближе, дотронулась до полотна, морщинистой рукой разгладила ткань, разглядывая рисунок. И тяжко вздохнула. – Ты по что, черную нить взяла, дуреха? Нехорошо это, беду можешь накликать.

   – Разве ж жизнь без горя бывает, без зла, несправедливости? Их в жизни много больше, чем счастья. Я уже давно не маленький ребенок, чтобы верить в сказки. Это в детстве можно было мечтать. Я ведь тогда действительно верила, что добра в мире больше, и до безумия расстроилась, когда мама сказала, что это не так. Глупая. За счастьем следует горе. Мы теряем тех, кто был нам дорог, теряем тех, кто делал нашу жизнь счастливой. Сначала мама, теперь Рем.

   – Успокойся, – Анисья погладила Софу по голове. – Кто знает, куда он пропал. Наверняка, скоро вернется, сама будешь над собою смеяться, что усомнилась в нем.

   – Но почему он не предупредил меня?! Пусть бы просто сказал: "Я ухожу". Мне было бы этого достаточно. Но вот так вот пропадать на цельную неделю на следующий день, как вернулся... Неужели я совсем для него ничего не значу?

   – Значишь, уж я-то по глазам давно научилась определять. Много значишь, может, поэтому он решил уйти, не мешать, чтоб тебе, твоему счастью, – Анисья бросила случайный взгляд в окно. Бесцветные губы расплылись в улыбке. Женщина показала Софе на гостя, что как раз подошел к двери их дома. – Вот с ним. Не забывай, пусть на смену счастью порой приходит горе, но и последнее не вечно.

   Геран заметил обращенный на него взгляд Анисьи, кивнул старухе и без стука зашел в дом. Быстрым шагом проник в софину комнатушку и подошел к хозяйкам.

   – У меня есть новости... – начал он, но Анисья перебила мужчину:

   – Что ж, вы без меня тут поговорите. Расскажешь ей свою новость, а я пойду. Дел столько поднакопилось, ничего сделать не успеваю.

   – Я помогу, – вскинулась Софа.

   – Не нужно. Ваше дело молодое, вот его и решите сперва.

   Анисья убрала руку от софиной макушки и засеменила к выходу из комнаты. Впрочем, далеко отойти ей не успела. Голос Герана достиг ушей старухи.

   – Да, в общем-то, это и вас касается. Я тут кое что про Рема узнал...

   – Что? – Софа вся вздрогнула, потянулась встать, ненароком скинув при этом вышивку. Быстро нагнулась. Подняла рукоделие, дунула, стряхивая пыль, и взглянула Герану в глаза. – С ним все в порядке? Вы с ним поговорили?

   – В порядке-то все. А вот на счет поговорили, – Геран выдержал многозначительную паузу. – Не удалось поговорить-то. Узнал я, что в плаванье он ушел. Еще неделю назад. Друг шепнул, они в Багрец двинули. Нескоро домой воротятся. Только вот смекнуть никак не могу, почему он тебе ни словечка не сказал. Мог бы хоть пару слов черкануть. Но нет! – Геран резко повысил голос и даже ударил кулаком по столу для пущего эффекта! – Ты ведь его ждала, уже столько ужасов успела себе понавыдумывать. И что волки его разорвали, и что упал где-то неудачно, и что в море утонул...

   – Может, он оставил послание, – Софа подняла на Герана полные надежды глаза. – Ну, не дошло до меня его послание. Ну...

   – Не может такого быть! – Геран резко повел в сторону рукой. – Даже если б он кого-то попросил бы тебе письмо доставить, думаешь, не принесли бы? Нет ведь у тебя врагов таких, что подло так с тобою поступили б! Это все Рем. Он...

   – Не важно, – губы Софы упрямо сжались. – Не хочу о нем больше слышать. Никогда!

   – Правильно, не стоит он того, – Геран резко приблизил к себе софино лицо. – Я с тобой никогда так не поступлю. Никогда! Веришь?

   – Верю...

   Неделю назад...

   Погрузка проходила быстро. Хоть землю давно накрыли сумерки, матросов с "Цирцеи" это ничуть не смущало. Море спокойно, а что ночь на дворе, так и хуже могло быть. Огни ясно горели, освещая путь от пристани до лодки. Впереди ярким пятном выделялся корабль. Да и месяц освещал путь. Пусть и не полнолуние на дворе было, но зато и туч на небе нет.

   Капитан окинул взглядом берег. Поморщился, увидев одного из своих, стоящего без дела. Присмотрелся, пытаясь понять, кто это. Поношенная, как у всех одежда. Средний рост, как и телосложение. Коротко стриженые волосы. Лицо бездельника рассмотреть никак не удавалось. А впрочем, и без того понятно, кто это.

   – Эй, Рем, хватит стоять столбом! Берись-ка за работу, иначе выгоню к чертям собачьим. Тоже мне бездельник!

   – Слушаюсь, – Рем обернулся на голос, явив капитану свою нерешительную физиономию, кивнул головой и поднял один из мешков. Последний, надо сказать. Остальные уже давно погрузили. Теперь вон ящики таскали.

   Рем быстро приближался к капитану, а как стал рядом, тот и пригрозил:

   – Еще раз увижу, что бездельничаешь, выпру взашей. Нечего мои харчи за просто так жрать. Пошел быстрее.

   Рем снова кивнул, донес мешок до лодки, потом помог товарищам снедь грузить. А как все погрузили, на мгновение остановился, взглянул на село, что-то тихо буркнул себе под нос да уселся в лодку.

   Заработали весла. Задерживаться на берегу никому, окромя мальчишки, в голову не пришло. Впрочем, и Рем, кажись, успокоился. Методично греб веслами, ничего не говоря. На борту отлынивать от работы не стал. Вместе с остальными погрузил вещи. Сачковать и не пробовал, хоть капитан и наблюдал за ним более пристально, чем за остальными.

   Чуть другого лодыря не пропустил!

   – Деван, хватит без дела гулять! Нам до полуночи уйти нужно. А если ты не пошевелишься, можем здесь полночи проторчать, тогда я с тебя лично шкуру спущу! Или сам перед заказчиками за опоздание будешь оправдываться. Неизвестно, что хуже-то! Надоело мне уже за ваши промахи перед большими людьми оправдываться, – капитан обвел взглядом всю команду. – Это всех вас касается. Если я после полуночи берег смогу рассмотреть, вам не жить!

   Угрозы подействовали. Берег недолго оставался в зоне видимости. Вещи разгрузили, паруса расправили, а там команда и расплылась по кораблю. Рем подошел к борту и долго вглядывался в линию горизонта. Берега уже не было в помине. Только море, освещенное тусклым лунным светом.

   – Да хватит тебе переживать! – неслышно подошел Кресктений, положил руку Рему на плечо. – Ты еще с десяток таких, как она найдешь. Только повернее, чем эта. Сам еще посмеешься над своей глупостью.

   – Хотел бы я поверить! – Рем внезапно сжал кулаки. – Я ведь до последнего верил, что она придет. Пусть, даже отговаривать меня не будет, но попрощается. Скажет какую-то ерунду, чтоб я к Морскому в лапы не угодил, расскажет, как ей будет меня не хватать. А она не явилась. Будто вовсе меня для нее нет, – мужчина сплюнул за борт. – Ну, так значит и ее для меня не существует!

 ***

   Софа уже давно простилась с Гераном: сказалась больной, и теперь без дела бродила по извилистым улочкам. Солнце уже почти село. Только самую верхушку диска и можно было разглядеть на горизонте. Но Софу это не волновало. Заблудиться она не боялась. За восемь лет жизни в этом селе девушка уже знала каждый дом, каждую оградку.

   Неожиданно Софа забрела к берегу, долго смотрела на горизонт, страшась признаться самой себе, что, несмотря на слова, сказанные Герану несколько часов она назад, она хочет, чтобы братишка воротился. Слишком много их связывало, слишком дорог он был ей. Хоть и любила она другого...

   Софа покачала головой, сама не понимая, что с ней творится. Она любила Герана, но он не мог заполнить ту пустоту, что образовалось от исчезновения Рема. Странно это было, странно и непонятно. Бросив последний взгляд на потемневшую воду, Софа решительно направилась обратно в село. И снова одна улочка сменяла вторую, затем третью...

   Впрочем, достичь их с Анисьей дома Софе не удалось. Внезапно до девушки донесся недовольный голос:

   – Ты снова опоздал.

   "Не только у меня проблемы" – промелькнуло у девушки в голове. Но она и не подумала останавливаться. К чему в разговор чужой-то вмешиваться? Хотела быстро проскочить мимо, уже занесла ногу, но второй голос пригвоздил девушку к месту.

   – Прости, дорогая.

   Софа вздрогнула и украдкой взглянула из-за угла, из-за которого доносился голос. Только бы ей почудилось. Только бы...

   Не почудилось!

   На пороге невысокого, выкрашенного в желтую краску домишки стоял Геран.

   "Ну, мало ли, к кому он так обращается, – снова принялась защищать Софа Герана. – Это ведь ничего не значит!"

   Как бы не так!

   Геран перегнулся через порог и поцеловал незнакомку.

   – Не будь злюкой. План на завершающей стадии. Можешь и подождать пару минут. Девчонка-то верит каждому слову. Даже не подозревает о моей лжи.

   Он снова ее поцеловал. И снова...

   Софа вскрикнула, как раненная птица, ударила ограду соседнего, ни в чем не повинного дома и бросилась бежать. Не важно, куда. Обида заслонила все, мешала думать. Только одна мысль и металась в мозгу: "И Геран тоже! Ну почему именно он?!"

   Позади ей чудились шаги, крики, но Софа и не думала останавливаться, не хотела ничего слышать. Только бежать под свист ветра, не видеть, не думать, не знать!..

   Снова берег. Песок под ногами, так и норовивший залезть в башмаки, капли воды, что попадали на одежду, и шум прибоя, заглушающий все звуки.

   Внезапно кто-то налетел на Софу, сбил с ног.

   – Пусти, да пусти ты! – девушка заколотила кулаками, попыталась ударить мужчину, повалившую ее на песок. Укусить... Сделать хоть в половину больнее, как он сделал ей!

   Не вышло!

   Геран прижал софино тело к песку. Придавил своим весом ее руки и ноги. Убрал с лица съехавшую прядь.

   – Успокойся! – выдохнул он, тяжело дыша.

   – Успокоиться? Я тебя ненавижу! – Софе удалось высвободить правую руку из захвата. – Ты врал мне, с самого начала врал! Признавался в любви, а сам...

   – Я действительно люблю тебя. Ты не правильно поняла то, что увидела.

   – А что я должна была понять? – с вызовом спросила Софа. – Ты сказал, что я – легковерная дурочка, которая верит в твои чувства.

   – Нет, разве я мог? – Геран покачал головой. – Наверное, стоило тебе рассказать с самого начала, но я боялся. Боялся тебя потерять. Дело... Дело в том, что я принадлежу к одному древнему ордену.

   – К какому ордену? – Софа нахмурилась, затем тряхнула головой, не замечая, как песчинки песка попадают в прическу. – Не важно! Я видела, как ты целовался с ней. Как ты это объяснишь?

   – Так мы приветствуем друг друга. Это знак того, что мы связаны узами, что крепче, чем кровные. Знак того, что мы отличаемся от других, что у нас другая правда, другая цель. Остальные люди никогда нас не поймут.

   – Значит, и я никогда не пойму. Так ведь?

   – Нет, не так. Ты такая же, как и мы. Я просто все никак не мог тебе рассказать, прятался от правды, лгал, когда уходил на встречи с братьями и сестрами. Потому и сказал сестре, что волноваться не о чем. Ты не подозреваешь, кто я, чем занимаюсь. Понимаешь... Наш орден... Он тайный, и если кто узнает о нем, нас убьют, замучают до смерти. Но я устал лгать, я все тебе расскажу. Ты нас не выдашь. Я верю тебе, – Герон нежно провел рукой по лицу девушки, затем поднялся и потянул за собой Софу. – Хватит на песке лежать, заболеешь.

   – Не важно! – отмахнулась она, но все же поднялась с песка. – Что за орден?

   – Я начну издалека, – Геран взъерошил волосы, собираясь с мыслями. – Чему нас учат с детства? Есть Господь, есть Дьявол. Господь благословляет, он стоит за справедливость, одаряет своей милостью достойных, спасает праведников. Дьявол лишь искушает, оскверняет все святыни. Все зло, что есть на земле, от него. Он же дает силы знахарям, ведьмам. Но скажи, разве несет зло знахарка, которая спасает людям жизни? Скажи, не больше ли зла несут каратели, жрецы? Те, кто призваны нас защищать.

   – Но... Ведьмы несут зло! Это каждому известно.

   – Неужели? Ты сказывала, твою мать сожгли на костре. Скажи, она вредила людям? Неужели она действительно заслуживает смерти?

   – Нет, но... Я не понимаю!

   – Знаешь, почему ее убили, почему убили сотни других? Они знали то, что другим неведомо. Дьявол дает знания, недоступные другим. Он заботится о людях больше, чем Создатель.

   – Это святотатство! – Софа вскочила на ноги. – Это неправда! Этого не может быть!

   – Значит все так же? – Геран от злости искривил губы. – Ведьмы, спасающие жизни, – зло. Каратели, жрецы, упивающиеся их муками, – добро?

   – Нет, но... – Софе вспомнилась мать, вспомнился Карим, соседские дети, издевающиеся над ней. – Я не знаю, – она резко опустила руки и снова присела подле Герана. – Я запуталась. Дьявол – зло, он мечтает уничтожить нас. Разве может быть иначе? Никогда! Меня с детства учили. С самого рождения! Как это может быть ложью?

   – Людьми нужно как-то управлять. Поэтому их и вводят в заблуждение. Если люди узнают правду, мир изменится до неузнаваемости. Тогда... – Геран прервался. – Ты вся дрожишь. Замерзла? Как же я недоглядел?!

   – Мне не холодно. Я просто... У меня нет слов, – Софа положила голову Герану на грудь, спрятала ладони в полах плаща. – У меня такое ощущение, что мир треснул. Развалился на части. Твои слова... Они не могут быть правдой, но они так на нее похожи... – она подняла на Герана глаза. – Дай мне время. Пока я не могу это принять.

   – Сколько угодно, – Геран осторожно поцеловал Софу в лоб, а та все продолжала бормотать:

   – Дьявол не зло, не зло. Господь...

   – Сколько угодно, милая, – вновь повторил Геран, чувствуя, как по его губам расплывается улыбка. Что ж, орден Дьявола... Он знал, что Софа поймет!

 Глава 22. Новая послушница  

   – Куда это ты, на ночь глядя-то, собралась? – недовольный окрик Анисьи застал Софу уже в дверях.

   Девушка вздрогнула от неожиданности. Начала медленно оборачиваться, пытаясь выдавить из себя улыбку. Она-то думала, бабушка спит. Вроде ж и проверяла: звала шепотом, будто что-то случилось, подходила со свечой в руке да разглядывала умиротворенное лицо старушки.

   Спала же она!

   – Я-то... Извини, что разбудила, – после минутного молчания выдавила Софа. – Не думала, что ты проснешься.

   – Не думала она, – старуха хмыкнула. – Мала ты еще. Как же мне не проснуться, если меня по имени кличут, свечку под нос суют? Ушла бы ты по-простому, я бы и не заметила. Спала ведь. За день умаялась. Не молода ведь, как ты. Зато и сплю чутко. Как все старики. Так куда ж ты все-таки намылилась? – вернулась к своему вопросу старуха.

   – Да выйду вот... – Софе как назло ничего не приходило в голову. Хоть бы одна мыслишка, так нет же! В голове пусто. Только мямлить и могла. Внезапно, едва ли не в первый раз в жизни девушку обуяла злость. И без того поблескивающие от страха глаза зажглись злостью. – Это мое дело! Взрослая я уже, чтоб оправдываться!

   Анисью Софина вспышка только позабавила.

   – Взрослая она! Ух, насмешила. Где же ты взрослая? К Герану своему направилась, не иначе. Думаешь, сама я молодой не была? Все быстрее и быстрее попробовать охота. Только уж мне поверь, подождать, он знамо лучше. Может, ему только одного и надо!

   – Нет! – Софа вскрикнула, сжав руки в кулаки. Затем тряхнула головой, перебрасывая косу со спины на плечо. – Ты не так поняла. Я вовсе не... Ну, в общем, я не потому ухожу. Дело в другом...

   – Как же, не в том. В чем же еще? – Анисья сокрушенно покачала головой. – Иди, раз уже собралась. Разве ж я тебя удержу? Тебя сейчас никто не удержит. Да только ж дура девка, потом сама сожалеть будешь. Ну, да, видно, на чужом опыте-то никто не учится. Свои шишки набивают, нет бы, стариков послушать.

   – Я слушаю! Нет, ты не думай... В общем, все не так, как ты думаешь. Совсем не так. Просто я сказать не могу, – Софа побежала к Анисье и чмокнула ту лоб. Тот как раз на уровне ее губ был.

   Старушка за последние дни сильно сдала. Осунулась. Похудела страх как. Казалось, одни кожа да кости и остались. Да и ростом будто меньше, чем раньше, стала. Не иначе сила страшная ее к земле тянула. Плечи поникли. На спине, того и гляди, горб вырастит.

   – Иди уж. Все равно ведь умотаешь.

   Анисья дождалась, пока Софа выскочит во двор. Не долго-то ждать пришлось. Как она ей идти разрешила, так девчонка мгновенно и выскочила за порог. Ну, да и глупо было ее удерживать. Не защитишь другого от своих ошибок, боли, горестей. Будто птицы, однажды они покинут гнездо.

   Анисья горестно вздохнула. Что ни говори, она любила Софу. Будто та и взаправду ее внучкой была, родной кровинушкой. Ну, да кто ж ее будет слушать? Анисья покачала головой и неспешно поплелась к кровати, осторожно опустилась на пуховую перину и тихо произнесла:

   – Пусть не будет больше в жизни твоей боли. Господь храни тебя.

 ***

   Софа выскочила из дома. Затем, не останавливаясь, побежала по улице, через два дома свернула налево. Затем еще раз. Двигалась она быстро. Почти что бежала. Только деревянные башмачки и постукивали по дороге.

   Девушка спешила. Сначала ведь ждала, пока Анисья уснет (кто ж знал, что ее так легко разбудить будет), потом проверяла, так ли крепок ее сон. Потом еще этот разговор... Софа хмыкнула. Нет, все же в последнее время на Анисью что-то находит. Странные она разговоры ведет. Совсем не о том думает. Предостерегает... Ну, разве может Геран ее обидеть? Ни в жизнь! Другого такого еще поискать. Да и сегодня... она ведь не просто так шла. Геран наконец решился ее с друзьями познакомить, с единомышленниками. Другой, истинный, как он выразился, мир показать.

   "Сегодня ночью, сейчас!" – звучало в мыслях, а сердце, того и гляди, выскочит из груди от нетерпения. Софа остановилась, пытаясь отдышаться. Но за мгновение снова двинулась вперед.

   Идти было не так, что уж слишком долго. Только до леса. А там, на опушке, ее уже ждал Геран.

   – Пришла? – он заключил Софу в объятия. – Я и не надеялся! Надеюсь, никому о нас не проговорилась? Ни соседям, ни Анисье своей. Уж больно ты ее любишь!

   – Нет, что ты! Анисья другое думает. Ну, что я, что ты... – Софа засмущалась. На щеках мгновенно выступил яркий румянец. Девушка опустила глаза.

   – Пусть так и дальше думает, – повеселел Геран.

   – Нет, что ты. Я не могу...

   – Чего ты боишься? – Геран нежно коснулся софиной щеки. – Ее осуждения? Брось! Сегодня тебе откроется такое, что ты и думать позабудешь об Анисье. Ну, пойдем.

   Он увлек ее вглубь леса. Софа осматривалась. Вертела головой, как заведенная. Она не очень-то и хорошо знала лес. Втайне боялась его. Детский страх теней, что преследовали их с Ремом в далеком детстве, никуда не делся. Казалось, только усилился. За травами в лес всегда Анисья ходила. Ну никак не удавалось ей девочку уломать, чтоб сама она сходила. По дому Софа все делала, к колодцу без вопросов ходила, но в лес ни ногой. Страшилась. Да и не только теней. Как за листьями агавы ее мать в лес обрядила, Софа хорошо запомнила. Вот и опасалась, что, уйди она от Анисьи, с той то же, что и с ее матерью приключится.

   Только вот этой ночью, впервые за последние годы, Софа и вступила в сумрачное царство деревьев-гигантов. Жаль, бояться не перестала. Потому-то сейчас и прижималась к Герану да головой вращала, пытаясь найти скрытую угрозу.

   Лес ее не разочаровал. Со всех сторон доносились разные шорохи. Может, ветер с листвой в салочки играл, а может, зверь какой по округе бродил. Точно понять, кто ее враг, Софа не могла. Вокруг стояла темень. Даже что под ногами находится, виделось с трудом. Куда уж там – смотреть, кто за деревьями прячется.

   Резкий грохот!

   Софа вздрогнула и ногами приросла к земле. Тяжело, будто от сильного удара в живот, задышала. Глаза вмиг расширились, становясь похожими на крупные вишни. Казалось, даже черты лица заострились.

   – Да успокойся ты, дурех... Думай, – вмиг поправился Геран. – Разве ж я привел тебя, будь здесь что опасное? Все хорошо. Мы на месте.

   Геран сделал несколько шагов вправо, приглашая Софу следовать за ним. Девушка вздрогнула, лишь только ее рука перестала касаться руки Герана. Резко зажмурилась, но все же переборола себя. Сделала в сторону Герана один шаг, затем другой. Снова коснулась его руки и улыбнулась, не разжимая губ и боясь, что Геран услышит, как ее зубы стучат друг о друга, выдавая состояние своей хозяйки. Боясь, что он догадается о ее страхе, начнет презирать и не откроет своей тайны.

   Пронесло!

   Геран молча кивнул Софе и осторожно раздвинул ветви плакучей красавицы ^[25] . Затем сделал приглашающий жест, предлагая Софе пройти первой.

   "Я не могу! Страшно! Не хочу..."

   Софа стиснула зубы и прошла сквозь опущенные ветви дерева-плакальщицы. Убрала со своего пути еще несколько ветвей и опешила, увидав в шаге от себя коленопреклоненного мужчину. Одежды на нем не было. На теле то тут, то там виднелись страшные шрамы. Какие-то знаки, символы...

   Софа едва не заорала от отвращения. Не успела! Чужая рука заткнула ей рот. Сухие губы прошептали на ухо:

   – Молчи!

   – Геран? – еле слышно выдохнула девушка, едва он отпустил ее.

   Любимый не ответил. Вместо него заговорил коленопреклоненный мужчина:

   – Ты сегодня поздно, брат. Что-то произошло?

   – Я привел человека. Она хочет стать одной из нас.

   – Вижу.

   Мужчина не изменил позы. Даже глаза не открыл. Но по софиной коже поползли мурашки. Не то от холода, не то от страха. Вот только сказать ничего она не могла. Молча глядела на незнакомца, не пытаясь с ним заговорить. Внезапно мужчина поднялся и открыл глаза. Несколько секунд глядел на Софу, отчего та покраснела, чувствуя, что ее взгляд то и дело опускается ниже пояса незнакомца.

   Наконец мужчина заговорил:

   – Приветствую тебя, дитя. Что привело тебя к нам?

   – Я... – Софа не знала, что сказать. Она пришла сюда вслед за Гераном. И если бы не он, ни за что не отправилась бы в это место. Да и так... Софа глядела на испещренную шрамами кожу незнакомца и понимала, что едва ли не жалеет о своем приходе.

   – Она разделяет наши взгляды, – пришел на выручку Софу Геран, – поэтому она здесь.

   – Это так? – незнакомец снова поглядел на Софу.

   Девушка смогла только кивнуть.

   – Тогда ты на месте. Подожди еще немного, – незнакомец поднял ветви плакальщицы и скрылся ото взора.

   Софа с облегчением выдохнула и облокотилась спиной о грудь Герана, ища поддержки.

   – Мне страшно. Все эти символы у него на теле... Это ужасно!

   – Символы – это знак. То, что отличает... – начал Геран, но договорить ему не удалось.

   Пройдя сквозь ветви разлогистого дерева, к молодым людям приблизился уже знакомый Софе незнакомец. На сей раз он был одет. В темный и длинный: аж до земли, плащ, который подпоясывал расшитый бисером кушак. Волосы, до того ниспадавшие на глаза, на сей раз были перетянуты лентой. Теперь Софа увидала и голубые глаза мужчины, которые будто бы пронизывали ее насквозь.

   Вслед за мужчиной шла молодая девушка с факелом в руке. Она приветливо кивнула Софе, отчего у той немного отлегло от сердца.

   – Это Нирина, – представил мужчина свою спутницу. – Она переоденет и подготовит тебя к обряду.

   "Обряду?" – Софа против своего желания воззрилась на запястье мужчины, которое вынырнуло из-под полы плаща. На мгновение ее взору предстал уродливый шрам зигзаобразной формы. Софа судорожно вздохнула, но сделать ничего не успела: Нирина цепко ухватила ее за руку и потащила куда-то вперед, сквозь ветви дерева, что без устали хлестали ее по лицу.

   Лишь только девушки исчезли, а их шаги окончательно стихли, мужчина со шрамами заговорил:

   – Кажется, я спрашивал, зачем она здесь, девчонку. Не тебя.

   – Что бы она ответила? – Геран усмехнулся. – Что пришла сюда только из-за меня. Она влюбленная легковерная дуреха. Да к тому же трусиха! По собственной воле ни за что в лес не пошла б.

   – Тогда чего ради ты приволок ее сюда? В ближайшее время нам жертвы не нужны.

   – Эта пригодится! – в голосе Герана чувствовалась уверенность. – Она – ведьма. Вторая в поколении.

   – Но не третья.

   – Это не такая уж беда!

   Мужчины помолчали.

   – Уверен, что она – ведьма?

   – Проверьте сами, – Геран наклонился и что-то тихо прошептал собеседнику на ухо, затем кивнул и скрылся за ветвями дерева, как до него поступили девушки.

 ***

   Нирина провела Софу на небольшую поляну, где вокруг догорающего костра сидело несколько фигур в плащах. Большинство никак не отреагировало на появление девушек. Только одна из фигур слегка приподняла капюшон. Всего мгновение на Софу глядели бледно-голубые, почти прозрачные глаза, отчего-то показавшиеся девушке знакомыми. Софа прищурилась, пытаясь понять, откуда она знает девушку, но не успела. Капюшон снова упал вниз, скрывая так и не узнанные черты лица.

   "Небесные глаза... Откуда же я знаю их?" – Софа задумалась, переставая обращать внимание на окружающую действительность, не замечая, как с нее снимают платье и поверх голого тела одевают такой же плащ, какой был на остальных.

   – Черед обряда.

   Обряда? Первые сказанные за вечер слова Нирины вернули Софу в действительность. Она будто открыла глаза, проснулась после долгого сна.

   – Что за обряд?

   – Посвящение, – коротко ответила Нирина, не объяснив, только еще больше испугав Софу.

   Снова вспомнились шрамы на теле коленопреклоненного незнакомца – знак, как сказал любимый, вопросы мужчины, странное поведение Герана... Софа ведь до конца даже не понимала, что это за орден. Вроде как, они не считают ведьм ведьмами и поклоняются не Господу, а Дьяволу. Но если это все, зачем эти шрамы на теле? Неужели это часть этого обряда-посвящения? Неужели и ее...

   – Подожди! – Софа наконец вырвала у Нирины свою руку. – Объясни, что за посвящение! Я должна знать!

   – После, дитя, – послышался Софе уже знакомый голос. – Для начала мы проведем иной обряд.

   – Но я не хочу! – попыталась возразить Софа, вместе с тем безуспешно пытаясь найти Герана.

   – Я хочу! – за какое-то мгновение мужчина приблизился к Софе и схватил ее за плечи, вглядываясь в чуть поблескивающие от страха глаза. – И ты его пройдешь!..

   Тьма.

   Будто огонь в один миг погас, ее глаза ослепли, а она сама умерла. Софа ничего не видела и не слышала. Даже почувствовать не могла, сделать шаг в сторону.

   Бездонная пропасть.

   Мертвая мгла.

   Вечность...

   И резкая боль.

   Софа резко вдохнула. Закашлялась. Голова закружилась, но новая боль вернула девушку в действительность.

   – А-а!

   Огонь. Всюду огонь. Языки пламени облизывали ее кожу, не оставляли ничего живого. Все болело. Кожа натягивалась в пузыри и с жутким звуком лопалась. Волосы выпадали. Плащ прилип к телу, словно вторая кожа.