Текст книги "Дьявол начинает и... (СИ)"

Автор книги: Елена Козак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

   – Но почему ты раньше сказал, что Ваал приходит под утро? – внезапно вспомнила я.

   – Ваал – повелитель востока. Первый из семидесяти двух демонов, король, правящий в Поднебесной и управляющей более чем шестидесяти шестью легионами адских духов. Будь его воля, он бы явился с зарей, как и положено Божеству. Но это лишь в том случае, если бы о сам инициировал свой приход в этот мир. А с учетом обстоятельств того дела десятилетней давности, я уверен, его призывают. А в этом случае до утра ждать необязательно.

   Улица. Затем еще одна. И еще. Дамиан гнал машину под сто пятьдесят. То и дело до меня доносился звук сирены, а то и ругань того из водителей, кому приходилось резко тормозить.

   Еще одна улица, и...

   – Мы на месте!

   Мы остановились в нескольких кварталах от старого дома. Дамиан закрыл машину и сделал мне знак двигаться за ним.

   – Подъехал бы ближе.

   Он качнул головой.

   – Услышат. Пусть будет сюрприз.

   Дамиан внезапно остановился. Развернулся и впился губами в мои губы. Я ответила, а затем... Странное ощущение. Будто что-то лилось в меня...

   Он отстранился.

   – Идем!

   В неком ступоре я последовала за парнем, не решаясь спросить, что это было. А затем дом, будто выросший перед нами за какое-то мгновение. В моей голове, как вчера, зашептали голоса. Странные, пугающие. Что-то было в этом месте такого...

   Но вчера я достаточно испугалась!

   Я первой приблизилась к каменной кладке. Прижала к ней ухо и осторожно приблизилась к окну. Взглянуть. Только одним глазком. Только...

   Темно. Ни зги не видно. Ничего. Неужто, все зря? Затаив дыхание, я вновь заглянула в окошко. И... Вспыхнул и тотчас погас яркий свет. Я вновь юркнула за стену. Дамиан куда-то исчез, а у меня не было времени выяснять куда. Я снова приблизилась к окну...

   Вот сейчас...

   А в следующий миг сильная рука за плечи втащила меня в середину бывшего дома. Хриплый голос произнес:– Вот и пятая

Глава 13. Ангельские деяния  

   Темнота. Но не полная. Будто вращающаяся из стороны в сторону. Вначале влево, затем вправо. И вновь...

   Я застонала и понемногу начала открывать глаза. Думала увидеть солнце. Как там говорят люди, пережившие клиническую смерть. Яркий свет, рай, ад...

   Ни черта подобного!

   Вокруг, как была, осталась тьма. Обволакивающая, пугающая. Я стиснула зубы и начала вставать на ноги. Но лишь попыталась подняться на корточки, как вновь упала на бок. Закружилась голова. Заныли суставы и кости. Меня едва не стошнило на и без того грязный пол. Но я лишь крепче стиснула зубы.

   Резкая боль, будто в тело внезапно воткнули с десяток иголок. Мгновение тупой боли... И новый удар.

   Я снова застонала, но все же заставила себя перекатиться на живот. Зажала рот рукой, чтобы не стошнило. А потом некоторое время просто лежала, упершись носом во влажную землю.

   Минута за минутой тошнота проходила. Мир больше не вращался перед глазами, да тело не корчилось от боли.

   Потихоньку, держась рукой за стену, я поднялась на ноги. Голова вновь закружилась, но больше падать я себе не позволила. Молча стояла, чувствуя, как по лбу катится капля пота. Когда она стекла до щеки, смахнула ее рукой.

   Слегка улыбнулась, чувствуя, что ничего не болит. Какое это все-таки счастье, когда ничего...

   Шум над головой.

   Я резко подняла голову. Заскрипела зубами, когда к горлу вновь подошла тошнота, но зато окончательно пришла в себя.

   Не время расслабляться!

   Я все еще не могла рассмотреть, что находится у меня перед глазами, хоть и перестала чувствовать себя совсем слепой. Темные стены, низкий потолок – все, что я видела. Я кинулась к телефону, который носила обычно в кармане джинсов – осветить комнатушку, где оказалась.

   Нету!

   Гады! Вытащили!

   Вновь чертыхнувшись, я все же заставила свой мозг работать. Присела на корточки, на ощупь осматривая грунт, на котором до того лежала.

   Где-то она должна была быть! Я ведь чувствовала ее. Шаг в сторону. Еще шаг. В другую...

   Есть!

   Я все же дотянулась до сумочки. Расстегнула замок и порылась в одном из кармашков.

   Нету.

   Да что же за день такой?!

   Вспомнив, что который день мучаюсь из-за порванной подкладки, заглянула и под нее.

   Есть!

   Я едва не заорала в голос от радости. Но вовремя прикусила язык. Крутанула колесико, зажигая огонь на зажигалке. Какое все-таки счастье, что, бросив курить, я вслед за сигаретами не выбросила зажигалку!

   Слишком яркий от непривычки свет заставил зажмуриться и погасить огонь. Я прищурила глаза и вновь крутанула колесико. Свет все еще был слишком ярким, но сидеть дальше в темноте не хотелось. Я протерла глаза, пытаясь привыкнуть к свету, и осмотрелась. Огонь осветил небольшое помещение. Кажется, я уже была здесь...

   Додумать не удалось. В углу почудилось какое-то шевеление. Крысы?! Я мигом убрала большой палец от колесика. Вновь темнота. Судорожно вздохнула. И... Обозвала себя недалекой идиоткой! Крысы боятся огня. Как и прочие животные.

   Я мигом зажгла свет и присмотрелась к тому, что происходит в углу. Никаких шевелений. Только сваленные в кучу тюфяки и...

   Черт!

   Я быстрым шагом подошла к углу. Присела на корточки...

   – Господи! Быть того не может!

   В углу, будто мешки с картошкой, валялись несколько тел. Мертвецы? Я погасила зажигалку и бросила ее в карман джинсов. Сама же коснулась руки одного из лежащих. Еще теплая... Попыталась прощупать пульс...

   Ничего!

   Я скрипнула зубами. У меня и у живых-то не всегда удавалось пульс прощупать. Даже у себя самой. А тут...

   – Они живы! – оборвала я сама себя. Сейчас только...

   Удары сердца тоже прочувствовать не удалось. Неужели они... В очередной раз обозвав себя идиоткой, я полезла в сумочку. Один замок, второй. Я достала небольшое зеркальце. Едва не уронила его на землю от волнения, но вовремя подхватила второй рукой. Затем подставила его ко рту лежащего мужчины.

   – Пожалуйста... Пожалуйста, – словно молитву начала лепетать я. – Живи!

   Он не ответил. Да я этого не ждала. Вновь прокрутив колесико, я убрала ото рта незнакомца зеркало. Вгляделась в мутную поверхность... И едва не расплакалась от счастья.

   Жив!

   Дышит, так уж точно.

   Я попробовала потрясти незнакомца. Пару раз ударила его по лицу, будто давая пощечину. Никаких изменений. Попробовала поговорить с ним:

   – Очнитесь! Вставайте! Что с вами?!

   Ничего.

   Я попыталась приоткрыть ему веки и вновь ударила. На сей раз в бок. Мужчина дернулся, чуть слышно застонал...

   Но глаз так и не открыл!

   – Да очнитесь же вы! – едва не заорала я. Но вовремя прикусила язык, вспомнив об услышанном шуме наверху. Нас держали, по-видимому, в погребе. И вероятней всего, в том, в котором мы с Дамианом провели прошлую ночь. А значит, наверху могли услышать мой крик.

   Я снова потрясла незнакомца. Но, не добившись от него ничего, кроме стона, отползла чуть вперед, осматривая других жертв. Еще три тела. Сначала две девушки. Одна с коротким ежиком волос и плотно стиснутыми губами. Вторая с длинными распущенными волосами, маленьким курносым носиком и... Катька!

   – Неужто ты?

   Я едва не рассмеялась. Мы с Дамианом начали это расследование, чтобы найти мою подругу, а сейчас я уже и не надеялась на это. Я мигом проделала тот же трюк с зеркальцем, что и с незнакомцем. Повезло! Зеркальце снова было запотевшим.

   Я потрясла Катьку. Попробовала и ей дать пощечину. Ух, и выговорит же она мне за побитое лицо! Если выживет... Выживет!

   Катька не приходила в себя. Даже не стонала, как парень. Ничего. Лежала, как труп. Без малейшего движения и звука.

   – Она жива! – попробовала убедить я себя.

   Мне вновь захотелось расхохотаться. Расплакаться и расхохотаться одновременно. Вот, я нашла свою подругу. А теперь сдохну вместе с ней!

   "Дамиан!" – мелькнула внезапная мысль. Его здесь нет, значит, он остался на свободе. Спасет нас. Если сам не справится, позвонит в полицию. Он терпеть не может людей в форме, но должен же он понимать... А если он один из похитителей? – пришла мне на ум внезапная мысль. Что я вообще знаю про Дамиана? Он не любит полицию, и с самого начала был против того, чтобы Сашку и Олега во что-то посвящать. И сейчас куда-то исчез... Но зачем я похитителям?

   Как по заказу, пришло воспоминание:

   "А вот и пятая!"

   Здесь четыре жертвы. Я получаюсь пятой, то есть я была нужна им...

   – Это неправда! – я резко ударила кулаком о стены темницы. Он не мог. Я не верю!

   Чтобы отвлечься от ужасных мыслей, я подошла к последней жертве. Мужчина лет тридцати. Темные волосы. Глубоко посаженные глаза. Выступающие скулы. Я и подумать не могла, что такой хищник станет жертвой. На роль похитителя он годился гораздо больше.

   Я наклонилась над ним.

   – Вы...

   Незнакомец резко открыл глаза и схватил меня за руку.

   – Очнулся тебе на горе!

   В свете огня блеснул нож. Я резко вырвала руку из лап незнакомца и отскочила в сторону, едва не грохнувшись на пятую точку.

   – Совсем с ума сошел?!

   – А, по-твоему, я буду покорно ждать своей смерти?!

   Он резко метнул в меня нож.

   Попытался это сделать...

   Нож упал в шаге от него.

   – Черт! – выругался незнакомец, с ненавистью глядя на меня.

   – Идиот! Я не собираюсь тебя убивать. Помочь хотела. И тебе, и вон им, – я показала на еще три тела.

   Мужчина осмотрелся.

   – Что здесь вообще происходит?

   Я не ответила. Не успела. Наверху вновь раздались шаги. И крышка начала приоткрываться. Я ногой подкинула незнакомцу нож. Кивнула. И вернулась в угол, куда меня закинули похитители. Пусть думают, что я без сознания.

   Они спускались. Пять фигур в длинных плащах. Привыкнув к полумраку и маленькому огоньку от зажигалки, я почти ничего не видела, ослепнув от их ярких фонарей. Потому сейчас щурила глаза, давая им привыкнуть к свету. Подумав, осторожно засунула себе в карман зажигалку. Не то найдут в руке, догадаются.

   Один из похитителей приближался. Высокий, распространяющий странный запах каких-то цветов. Я никак не могла вспомнить их названия.

   К черту!

   Он наклонился.

   "Напасть сейчас?"

   "Рано" – оборвала саму себя. Ему на помощь придут остальные.

   Я полностью закрыла глаза. Задышала как можно ровнее, хотя сердце от страха выпрыгивало из груди.

   Сейчас. Подожди немного...

   Его руки коснулись моих спины и ягодиц. Затем он поднялся вместе со мной и зашагал к лестнице. Теперь вверх.

   Я отсчитывала каждый его шаг, выискивая лучшее время для нападения.

   Вот сейчас... Жди!

   Похититель миновал лестницу. Еще шаг...

   Пора!

   Я резко дернулась и ударила кулаком ему в челюсть. Он уронил меня. Резко ударил ногой в живот, причиняя боль. Хотел еще раз. Но я откатилась в сторону и подпрыгнула на обе ноги. Вновь приблизилась к похитителю и ударила и его ногой в живот. Он быстро ушел от удара и в ответ отправил несколько коротких ударов кулаками. Я была к ним готова.

   Один блок второй...

   Внезапно он заехал мне в грудь, пробивая защиту. Я резко вздохнула и вновь попыталась его достать.

   Удар.

   Блок.

   Снова удар.

   Я начала выдыхаться. Новый удар...

   Противник резко схватил меня за ногу и крутанул, заставляя упасть на живот. Удар выбил из легких весь воздух, но я, как могла быстро, вскочила на ноги. Едва не поскользнулась на рассыпанном по полу порошке. Но удержалась. Отскочила в сторону.

   Что это было?

   Я мельком взглянула на пол и оторопела. Черным порошком была нарисована пентаграмма. Я смазала один из концов звезды, но не разрушила ее полностью.

   Сейчас...

   Удар!

   Дура!

   Засмотревшись на пентаграмму, я потеряла бдительность. Кто-то из похитителей подобрался ко мне сзади и нанес удар...

 Hat kan ec it tolfa,

 Ef ecse atre uppi

 Vata virgil na:

 Sa ec rista,

 Oc e rumon fac

 Et sa genger rumi

 Oc malir vid mic...

   Странные, звучащие отовсюду голоса. Будто в башку вставили радиоприемник. Я застонала, попытавшись зажать уши. Но не сумела даже руку поднять. Не было сил. Только эти неутихающие завывания, от которых начинало мутить.

 Hat kan ec it tolfa,

 Ef ecse atre uppi

 Vata virgil na:

 Sa ec rista,

 Oc e rumon fac...

   Вот бы они прекратили. Вот бы они...

   Резкая боль.

   Я заорала и тотчас пришла в себя. Раскрыла во всю ширь глаза, пытаясь понять, где я.

   Огонь! Он обступал со всех сторон. Старался дотянуться до моего тела. Еще миг, вспыхнула брючина джинсов. Я снова заорала и принялась бить ею по полу, сбрасывая огонь, пока он не дошел до кожи.

   Есть!

   А затем новый язык пламени, обжегший мою щеку. Я резко дернулась, уходя от пламени, прекрасно понимая, что это меня не спасет.

   Справа раздался еще один вскрик. И еще один слева. Увернувшись от очередного языка пламени, я кое-как осмотрелась. Горело не все вокруг. Лишь начерченная каким-то черным порошком пентаграмма. А мы – пятеро жертв – находились в ее лучах.

   Новый крик. Совсем близко от меня. Задыхаясь от едкого дыма и ежесекундно прикрывая глаза от жара, я вгляделась в фигуру за стеной огня.

   Катька!

   Ее одежда пылала. Волосы съеживались... Новый крик.

   Видно, только пришла в себя. До того не чувствовала боли, не... Не страдала.

   Нужно спасаться!

   Развязать узлы на щиколотках и локтях нечего было и думать. А прежде, чем огонь до них дойдет, я уже сдохну от боли. Если бы можно было как-то управлять...

   Новый крик. Боль, отчаяние, ненависть...

   Зажигалка!

   Кое-как дотянувшись до кармана, я засунула руку внутрь. Пустота.

   Нет... Нет!

   Я едва не зарыдала. Вначале от отчаяния, потом от боли, когда огонь вновь коснулся моего лица. И...

   Второй карман!

   Я быстро потянулась ко второму карману. Только бы, только бы...

   Есть!

   Я крутанула колесико и поднесла огонь к веревкам. Она поддалась и теперь медленно исчезала в огне.

   Еще несколько секунд...

   Пламенем нельзя управлять. Собственная кожа под веревкой вздулась. Набухла, собравшись в пузырь... И со звуком лопнула.

   Но зато я была уже почти свободна! Оставались ноги. Я потянулась сжечь и вторую веревку...

   – Тварь! Она выбралась!

   Надо мной нависла фигура в плаще. Поняв: терять нечего. Я провела рукой по огню, почувствовав, что огонь перекинулся на кожу, сбрисила на похитителя языки пламени.

   Есть!

   Полы его плаща загорелись. Он закричал, как до того кричали мы. И резко бросил мне на голову горящую деревяшку.

   – Сдохни, тварь!

   Боль? Смерть?..

   Быстрая тень промелькнула надо мной. А в следующий миг меня отбросило в сторону. Один из похитителей упал туда, где только что лежала я. Он заорал. Но его крик потонул в пламени и возвывании других похитителей:

   – Ты пришел.

   Над пентаграммой и впрямь творилась какая-то чертовщина. Черные тени сновали по потолку. Кружили. А из пламени вырисовывался странный силуэт.

   Новый крик.

   Жертвы все еще были живы. Я должна их спасти!

   Я перекатилась ближе к огню. Знала: сейчас будет больно. Но я должна...

   Страшная сила отбросила меня в сторону. Впечатала в стену.

   Я должна!..

   Я попыталась снова сделать шаг. Но не успела. Пламя начало чернеть. А затем разошлось в разные стороны, явив фигуру. Такую знакомую фигуру... Рука поехала в сторону на скользком полу, и я резко впечаталась в него лицом.

 ***

   Очнулась я в объятиях Дамиана. Обожженная рука болела. Глаза слезились. Не это меня волновало.

   – С теми четверыми все в порядке?

   – Дышат. Полицию и скорую я вызвал, – тихо ответил Дамиан, зарываясь лицом в мои волосы и целуя за ушком.

   – А с похитителями?

   – Демон решил, что лучше забрать их души, – Дамиан показал на валяющиеся на полу ошметки одежды и еле видный обугленный черепок. Понимаешь, он почувствовал себя оскорбленным, когда почувствовал, что пятеро вызывающих приготовили для него лишь четыре жертвы. Ты-то к тому времени успела освободиться. Вот он и потешил свою гордыню, набрался сил, не выполним при этом ни одного желания.

   Я отвернулась, едва сдержав тошноту. И уткнулась Дамиану в грудь.

   – Ты все же пришел. Прости, что сомневалась, что заподозрила...

   Договорить не удалось. За дверью послышались шаги. И в дом ввалились незнакомые люди. Скорая, полиция, Катькин отец...

   А затем вопросы. Сотни вопросов. Тысячи. Все смешалось. Только один Дамиан и спасал меня от кошмара, царящего вокруг. Наконец, полицейские отстали. Одна из жертв – тот, что с ножом на меня полез – и сейчас влез. Сказал, что я их всех спасла, работу полиции сделала, так пусть и копы проявят хоть немного такта.

   Местные служители порядка и посмирнели. Сказали, чтобы я завтра в участок наведалась, затем пристали уже к Дамиану. Ко мне же подошел кто-то из медиков. Осмотрел руку. Осторожно нанес какую-то мазь, а сверху повязку наложил. Предложил в скорую проехать, чтобы полный осмотр сделать. Но я отказалась. Другие жертвы пострадали много больше, пусть ими и занимаются.

   Я была уже в прострации, когда подошел катькин отец. Он без улыбки кивнул и протянул мне визитку.

   – Если что, обращайся.

   Дядя Павлик отошел, а я все сжимала его визитку в руках и глядела на искаженную пентаграмму на полу. Из вопросов полицейских, а по-другому все объяснить они и не подумали, я поняла, что ритуал проводили совсем не те люди, которые уже десять лет сидят в тюряге. Одного из тех уже и кокнуть, кстати говоря, успели. Откуда взялись сегодняшние психи, оставалось непонятным. Но мне надоело гадать. Я слишком устала.

   Наконец, нам с Дамианом разрешили ехать домой. Мы сели в машину. И даже отъехали на несколько кварталов.

   Внезапно водитель вздрогнул и резко остановил машину.

   – Слушай, я тут кое-что забыл. Мне бы вернуться...

   Я устало зевнула.

   – Ладно, высади меня здесь. До дома всего ничего осталось. А я умираю, спать хочу.

   – Договорились.

   Дамиан чмокнул меня в нос, а затем я вышла из машины и медленно пошла по направлению к блочной двенадцатиэтажке. Идти было всего ничего – минут десять медленным шагом.

   Но даже здесь я умудрилась найти неприятностей на свою голову!

   Она появилась будто из ниоткуда. Точно какой-то призрак или демон из фильма. Впрочем, после сегодняшнего я была готова поверить во все, что угодно.

   – Виттория?

   – Да, простите, мы знакомы? – я во все глаза рассматривала так не вовремя появившуюся незнакомку. Высокую девушку одного со мной возраста со светлыми волосами и приятными чертами лица. Голубые глаза, высокие скулы, точеный подбородок, пухлые губы. Незнакомку ли?..

   – Я ведь знаю вас.

   – Неужели?

   – Да. Только не могу вспомнить...

   От имени жрецов славного города Искарены я обвиняю тебя в ереси, ведьма. Да будет костер наказанием за грехи твои тяжкие. Да будет проклято твое имя во веки веков. Да заберет Дьявол твою грешную душу. Да свершиться Божье правосудие. Да...

   Смерть ведьме!

   Я отшатнулась от незнакомки.

   – Я видела тебя в своих снах, убийца!

   – Кого же я убила? – девушка насмешливо улыбнулась. Впрочем, теперь она не была незнакомкой.

   Габриэлла – так ее звали в моих снах.

   – Тысячи невинных!

   – Те, кто сегодня пытался тебя убить, тоже невинны? – ядовито поинтересовалась девушка, сморщив свой изящный носик. – Те, кого убивала я, ничем не лучше этих убийц. Слышала об инквизиторах, дитя?

   – Я тебе не дитя! – я еще дальше отшатнулась от девушки моего возраста.

   – Я старше тебя на два десятка лет, – с пафосом возразила она, затем хмыкнула и продолжила уже нормальным тоном. – Но ты права: я убивала. Сотни, может, тысячи людей. Это не так важно. А затем убили меня... Я отправляла их на костер, а потом... Потом и сама сгорела на одном из них.

   – Я говорю с трупом? – фыркнула я.

   – С ангелом.

   Внезапно незнакомка выгнула спину, и я ослепла. Куда там огню. Будто перед глазами вспыхнуло солнце. Я зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, сияние померкло.

   – Чего ты хочешь? – спросила я чуть дрожащим голосом.

   – Помочь.

   – Мне не нужна твоя помощь! – резко высказалась я. – Да и ты опоздала. Все уже закончилось. Меня спас Дамиан.

   – А кто спасет тебя от него? – девушка внезапно стала серьезной. – Я хочу тебе кое-что показать.

   – Ты уверена, что я хочу это видеть? – фыркнула я, безуспешно пытаясь убедить себя, что мне снится сон. Еще мгновение, я окажусь в постели, как это было раньше. И...

   – Нет, не хочешь. Но это для твоего же блага, – не слушая моих возражений, Габриэлла схватила меня за руку и что-то прошептала.

   Я хотела взорваться. Вырвать свою руку... Но сил хватило лишь на то, чтобы зажмуриться.

   Мгновение пустоты...

   А затем голос.

   Дамиана!

   – Перепробовал все, что мог. Нет в девчонке магии!

   – Что же ты мог? – тихий спокойный голос. Он пробрал до костей. Хотя, что в нем такого особенного...

   – Я дал ей умереть. Почти, – уточнил Дамиан мгновением позже. – Еще секунда, другая, она отправилась бы к праотцам.

   – Пусть бы Виттория умерла, раз она бесполезна. Так она не сможет мне помешать.

   – Вы не приказывали лишать ее жизни, – лицо Дамиана оставалось бесстрастным. Разве только чуть недовольства мелькнуло. – Я – искуситель. Вот и соблазнял ее по мере сил. Но убивать...

   – Искуситель тоже может стать палачом. Ты им и станешь. Убей ее!

   "Убей ее! Убей ее... – так и звучало в моей голове, когда фигуры перед глазами размазались, и мир померк. – Убей ее! Убей..."

   И тишина.

   – Ты должна была знать, – прервала молчание ангел, вернув нас на ту улицу, где мы встретились. – Он – демон. И ты нужна ему лишь для того...

   – Я поняла! – резко прервала я ее. – Что ж, вы спасли меня. Премного вам благодарна!

   Не прощаясь, я бросилась бежать по улице так быстро, как только могла. Через несколько кварталов у меня началась отдышка. Сердце вырывалось из груди. Но мне было все равно. Только вперед...

   Не помню, как я достигла своего дома, как бежала по лестнице, игнорируя лифт, как открывала дверь. Все перестало иметь значения. Только боль. Я забросила ключи в дальнюю комнату и упала на пол. Ползком добралась до угла и забилась в нем, зажимая лицо руками.

   Слезы катились по щекам. Из горла вырывались то дикий смех, то стоны. Я била кулаками по стенам и размазывала по щекам слезы. Внезапно цепочка с кулоном, висящим на шее, зацепилась за торчащий в стене гвоздь. Я резко дернулась, разрывая ее на части. Кулон отлетел в сторону.

   Бабушкин амулет!

   Все так же на карачках я поползла к нему. Коснулась подушечками пальцев, а затем сжала в кулаке.

   – Бабуль, если б ты была жива, я бы справилась. Со всем бы справилась. Почему ты умерла?! Сначала мама, потом ты. Почему вы обе умерли, оставили меня одну. Специально для Дамиана?! Для демона?! Ненавижу!

   Я резко со всех сил отбросила кулон в сторону.

   Звон стекла.

   Осколки зеркала, которое разбил кулон, упали на ковер. Я подползла к ним и лежащему рядом с ними амулету. Быстро схватила его, одним из осколков порезав себе ладонь.

   – А-а!

   Я дернулась. Лизнула порез языком, но несколько капель все равно упали на пол. На один из осколков. Я провела по нему рукой, размазывая кровь. И вгляделась в собственное перекошенное отражение. Темные волосы, карие глаза...

   Внезапно почудился странный шепот:

   – Кто ты?

   – Я...

   – Виттория? – раздался за дверью знакомый голос. Ставший за пару дней таким родным, милым... Только не он! Не я!

   – Нет!

   Я ударила рукой о пол, натыкаясь на десятки осколков, чувствуя, как кожу пронзает стекло, как из порезов брызжет кровь, окрашивая все вокруг в алый.

   Мгновенная боль и тьма...

 ***

   Ничего не добившись звонками и ударами в дверь, Дамиан быстрым взглядом окинул лестничную площадку, особое внимание уделив глазкам на соседских дверях, а затем прошел сквозь дверь в квартиру Виттории.

   Зеркало, висевшее на противоположной стене чуть левее двери, было разбито вдребезги. На полу валялись осколки, несколько тряпок, вывалившиеся из приоткрытого шкафа, и почерневший кулон на золотой цепочке. Только Виттории нигде не было, хоть Дамиан мог поклясться, что всего пару минут назад она была здесь. Сидела на этом самом полу!

   Дамиан обвел глазами комнату, пытаясь понять, куда девалась девчонка, и вздрогнул, разглядев иную особу, прислонившуюся к дверному косяку.

   Заметив взгляд демона, светловолосая девушка улыбнулась.

   – А я уж думала, ты меня никогда не обнаружишь.

   – Вилена? Что ты здесь делаешь?

   – Спасаю человека от демона.

   – Я бы не причинил Виттории вред, – скрипнул зубами Дамиан.

   – Знаю, – ангел пренебрежительно махнула рукой, – искусители порой увлекаются своими жертвами. Так и с тобой. Будь все иначе, я бы здесь не появилась.

   – Не понимаю, – Дамиан растерялся.

   – Она мешала не только твоему господину. Она мешала мне. Я все думала, что в этой девчонке особенного. И только недавно поняла: она видящая. Их, знаешь ли, крайне трудно обнаружить, – ангел нахмурилась. – И видела эта гадина мою жизнь. Мою прошлую, человеческую жизнь. А в ней слишком много крови, чтобы я позволила какой-то человечишке владеть подобными знаниями. Вы все: и Создатель, и другие ангелы, и даже ты считали меня наивной, глупой, верящей во все попало дурехой. И я хочу, чтобы вы продолжали в это верить.

   – И ты убила Витторию потому, что она видела правду, – констатировал Дамиан.

   – Отнюдь. Не люблю, знаешь ли, пачкать руки, – ангел взглянула на свои белоснежные ладони. – Всего лишь помогла ей попасть туда, где она долго не проживет.

   – Ты и впрямь идиотка! – Дамиан сжал руки в кулаки. – Любая ищейка обнаружит на Виттории следы твоей магии.

   – Я лишь подтолкнула девчонку. Но дверь она открыла сама. Ты ведь слышал о зеркальных близнецах? О людях со схожими телами и судьбами. Они частички одного целого. И тянуться друг к другу.

   – Если она рядом с зеркальным близнецом, с чего Виттории умирать?

   – Я разве не сказала? – ангел сокрушенно цокнула языком. – Ее зеркальный близнец в Сорине. Прекрасный мир, а как твой хозяин за него борется... Даже запретил переход в него. Наши тоже там носа не показывают. Когда они одумаются, кости Виттории уже будут гнить в земле, и следа моей магии не останется!

Часть вторая. Проклятый мир  

 Глава 14. Нерожденная  

   Мир Сорины. 986 год по местному летоисчислению. За 14 лет до заключения пари...

   И родиться она в третий день зимы лишь только на площади пробьют двенадцать ударов. И будет она причиной мира этого погибели. И разверзнется бездна под ногами истинно верующих. Оближет их пятки язык Геенны огненной. Спустится в мир демон и будет страшна его месть. И поглотит Землю благочестивую ад...

   – Софа, скорее в погреб!

   – Сейчас! – маленькая девочка. И семи-то лет, пожалуй, нет. Подняла взгляд от большой миски с просом. – Мам, я зерна-то переберу. Мне немного осталось. И слажу. Взять-то что? Варенье какое? Можно я малиновое возьму? Ты ведь сама говорила, съедим, как зимушка придет. А вона смотри, снег уже выпал.

   – Да, быстрее, кому говорю! – белокурая женщина хлопнула девочку ладонью пониже спины. – Каратели едут.

   Софа побледнела, начала снимать миску с колен, чуток не рассчитала силы и рассыпала зерна по полу.

   – Я сейчас, – тихо пискнула она, утыкаясь носом в пол, чтобы собрать зерна.

   – Быстрее! – женщина еще раз подтолкнула девочку, с беспокойством глядя в окно. – Иди уже! Я сама здесь приберу.

   Софа зашла в темный угол и попыталась за ворохом тряпья нащупать что-то на деревянном полу. Есть! Маленькие пальчики зацепились за холодное кольцо. Девочка приподняла крышку и быстро спустилась по небольшой, прислоненной к крышке лестнице в темный подпол. Наверху раздались шаги. Маленькую щелку в полу – небольшую пустоту между крышкой от подпола и полом накрыли какой-то тряпкой. Теперь-то и малюсенький лучик света исчез. Остались только звуки. Мамин голос. Нежный, мягкий, немного боязливый. И голоса незнакомцев. Двое их было, если Софу не обманывал слух.

   У одного голосок-то злой, насмешливый. Да и у второго не лучше. Только уж больно он знаком. Никак, это голосок отца Пета – Софиного одногодка, за глаза прозванного Кривым. Одна-то у него нога на четверть вершка ^[12]  была другой короче. А чего за глаза кликали? Так кому захочется, чтобы мать его, аль отца ведьмой признали, ну иль ведьмаком?

   Вот и исчезали дети с улиц, как Кривой появлялся. Ни голосов, ни топота ножек, ни смеха, что еще недавно радовал слух. Софа про себя жалела Пета. Что Господь с ним так обошелся, да что дети его страшатся. Но и сама подойти боялась. А вдруг и на себя да мамку свою беду накличет.

   Жалела... Но только до сегодняшнего дня!

   – Говорят, ты Дьявольское отродье прячешь, а, Марта? – громкий голос, в котором отец Кривого и не пытался скрыть насмешку, донесся до ушек Софы.

   – Помилуй Господи. Разве ж я посмела б пойти против Его воли?!

   – Вот и я думаю, – мужчина откровенно посмеивался над женщиной. – Как можно против Него идти? Опасно ведь это, Марта. Но в селе-то болтают, дочка у тебя есть. Так вот в ней – Дьявольская кровь. Она та, о ком предупреждали скрижали, что Господь нам оставил, чтобы от падения наш мир уберечь, – складно, будто по написанному, сказывал каратель. А в самом голосе грозном не больно-то благоговения. – Милостив наш Господин. Или сомневаешься ты в этом? Уже успела весь род людской Дьяволу продать за дары его?

   – Да, что вы, добрые господа! – заголосила женщина. – Есть у меня дочка, да только брешут в селе. В скрижалях ведь как: "И родится она в третий день зимы...". А Софа осенью родилась. Как сейчас помню тот день. Самый счастливый в жизни. Красавица-девица осень уже во всю пировала. Окрасила деревья в золото, добавила немного багреца...

   Софа превратилась в слух, растворялась в мелодичном голосе матери. Никогда ей не рассказывали о том дне, когда она родилась, а потому сейчас хотелось услышать все. Девочка приложила ухо к зазору, чтобы лучше слышать.

   "Вот сейчас мне откроется..."

   Вся в предвкушении она неловко дернулась, задев плечом лестницу. Тело пронзила мгновенная боль. Затем лестница накренилась, стала заваливаться назад. Софа схватилась за одну из ступенек, пытаясь помешать падению.

   "Грохот-то какой будет! Каратели тогда точно поймут, что я здесь".

   Внезапно острая щепка на боковой палке от лестницы пронзила палец.

   – А, – Софа едва не заплакала, но сдержалась, закусила губу, быстро вытерла рукавом лицо и снова схватилась за ступеньку обеими руками, готовая держать свою ношу до конца. Что бы ни случилось!

   Девочка глубоко вздохнула и снова прислушалась к разговору наверху, что все продолжался.