Текст книги "Тара (СИ)"

Автор книги: Елена Ларичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

5.

Оставив ребят закрывать и ставить на сигнализацию офис, бухгалтер пошел пешком во двор начальницы забирать свою машину. Был уже вечер, разгорячённую тревожными мыслями голову приятно холодил ветерок. Почему-то подумалось: не за горами осень. Будет сыро, холодно, возвращаться в пустой дом не захочется. Прошлый закат года чувствовался менее остро. Грела влюблённость в Арину. А сейчас? Чувства остались, только их обогревательная способность резко упала. Пришло чёткое осознание – они никогда не будут вместе. Он ей не ровня. Неуютные мысли словно приближали начало холодов.

Забежав в здание институтской столовой, по какой-то причине работавшей всё лето, он успел поесть до закрытия. Хмурая продавщица, с плохо скрываемой неприязнью пробила чек чересчур позднему клиенту. Богдану было плевать на её заморочки. Готовить дома душа не лежала. Поэтому он был согласен терпеть свисающие с потолка липкие ленты, утыканные гроздями мух. Некоторые насекомые ещё были живы и дрыгали лапами в тщетной попытке освободиться.

Суп оказался недосолен, картошка остывшей, котлета жесткой... В компоте плавала единственная вишня. Честно пообещав себе пива в ближайшем киоске, он залпом осушил стакан. Вредная вишня осталась на дне. Богдан махнул на неё рукой.

Принципиально не торопясь, он соорудил на подносе пирамидку из тарелок и только тогда позволил себе встать. Хмурая кассирша уже стояла в дверях, руки в боки, из-под чепчика выбилась пережженная гидроперитом прядь.

"Ещё меню почитаю. А ты постой у меня!" – мстительно подумал он, но приглядевшись к внушительным габаритом работницы общепита, решил не нарываться.

Забрав машину, так и не решившись зайти к Арине поинтересоваться её самочувствием, он нехотя поехал домой. На душе выли дворняги. Не хотелось вообще ничего.

С порога он понял – побывали. На первый взгляд всё лежало, где лежало. И в то же время не так. Пробежался по денежным тайникам. На месте. Но... Занавеска отдёрнута не по-его. Верёвка на окне не его узлом перевязана. Музыкальные диски на полочке над компьютером расставлены не в том порядке... Звонить ребятам? Пожалуй, стоит.

Он потянулся к телефону. Даже имея под рукой домашний, он предпочитал звонить по мобильному.

И тут телефон сам напомнил о себе. Надрывно, тяжело, словно предупреждая хозяина – не бери. На экране высветился номер офиса.

– Слушаю? – борясь с необъяснимой тревогой, спросил Богдан.

В трубке молчали. Не сопели, не шелестели. Абсолютная тишина гигантским медведем наступила на ухо.

– Ало? Что за тупые шутки? Сашка, это ты?

Тишина. Впрочем, нет. Появилось еле слышное гудение. Оно нарастало, постепенно набирая мощь Ниагарского водопада. Через минуту трубка в руке Богдана завибрировала от напора звука. Богдан, морщась, потянулся пальцем, чтобы прервать чей-то неумелый розыгрыш. Но сквозь шум и гул из непомерного далёка долетел голос Тутохиной:

– Богдан, мне плохо! Если бы ты знак, как! Ты в их списке! Берегись!

На отбой нажали с той стороны, и в трубке противно запикало.

Трубка едва не выскользнула из мгновенно вспотевших ладоней. Какое-то время он боялся пошевелиться. Потом ме-е-едленно, боязливо оглянулся. Тишина комнаты, мебель, сиротливо жавшаяся к стенам... Больше ни-че-го! Ах да, его одиночество таким вот пугающе-справедливым чудиком свернулось в груди. Через приоткрытое им же окно ветер робко трогал тюлевую занавеску.

Кому звонить? У кого просить помощи? Сашке он не доверял. Арине следовало отдохнуть после всего пережитого. Ромку он отчего-то стеснялся. Оставались двое. К тому же один из них психолог. Если это начинающаяся паранойя, он распознает, поможет...

Он потянулся к телефону, сам удивляясь, как дрожат пальцы. Торопливо, всем естеством содрогаясь, что кто-то его опередит, позвонит первым, он выбрал из далеко не обширного списка номер Олега.

– Вас внима-а-ательно слушают, – словно насмешкой прозвучал из трубки голос психолога.

– Извини у меня тут такое... – он вдруг застеснялся, что просит помощи, но вовремя убедил себя – не позвонит, плохо может быть всем. – У меня были!

– То есть?

– В квартире были. Что-то искали. Но, вроде, всё на месте. И ещё... – он собрался с силами и был благодарен собеседнику, что тот придержал обычные шуточки. – Мне только что звонили из офиса. Голос был Тутохинский.

– Что?

На другом конце раздалось невнятное бормотанье. Подруге пересказывает, понял Богдан.

– Сиди в квартире, никому не открывай, – приказал психолог. – Мы к тебе. Только в офис заскочим.

Сидеть просто так и ждать было страшно. Чтобы отвлечься, бухгалтер включил компьютер, проверил почту. Ничего. Ни угроз, ни предупреждений. Ни следа от таинственной Варвары и её сообщников.

Закадычная парочка прибыла минут через пять. Значит, с офисом решили повременить. С первого взгляда было понятно – им обоим надоело играть во всемогущих чародеев, но они держались.

– Так и не оставляют тебя роковые дамы без внимания, – подмигнул Олег, плечом отстраняя Богдана в прихожей, без раздумий проходя в комнату. – Сейчас проверим, кто здесь гостил, – долетел его звонкий голос.

Алёна поприветствовала хозяина кивком и прошествовала следом, разулась на краю ковра и босой медленно закружилась, выставив вперёд руки. Длинные распущенные волосы блестели в последних лучах солнца. Алое с желтым платье невероятно ей шло, подчеркивая красоту фигуры, не стесняя грацию движений. Запястье обхватывал массивный золотой браслет. Такие же массивные броские серьги покачивались в ушах. Прямо любимая жена восточного султана...

Олег застыл над телефоном. В руке ведуна на тонкой цепочке покачивалось колечко. "Маятник", – догадался Богдан. Странно, с ним обычно Ромка любил работать. Олежка над такими вещами посмеивался... Впрочем, этот над всем посмеивается. Всегда.

Усевшись в кресло, наблюдая за действиями чародейской парочки, Богдан в который раз пообещал себе, что это было его первое и последнее дело в "Протуберанце". "Был простым бухгалтером, им и останусь. Ещё две фирмы возьмусь вести. Поднаторел уже в отчетности. Справлюсь. А в чудеса – ни-ни!"

Пока подруга исполняла танец вокруг несуществующей ёлочки, психолог подошел к Богдану, уселся на подлокотник и принялся шепотом рассказывать:

– Полюбился ты этим покемонам, друг. Здесь они были, колдовали, но в чём именно заключались их чары – не знаю. Давай-ка, пока мы не переловим всю эту потрясающую шпану, перебирайся ко мне жить. В мою берлогу ни одна ведьма не сунется.

– А ты у Алёны будешь? – задал глупый вопрос Богдан. Олег кивнул.

Алёна завершила кружение и бесцеремонно присела на другой подлокотник. Богдан почувствовал себя в западне.

– Что за неведомые враги покушались на нашего доблестного рыцаря, милая? – не сводя серьёзных светлых глаз с Богдана, поинтересовался психолог.

– Всё те же, милый, – в тон ему ответила волшебница. – Чувствую, нас ждёт свидание с загадочной девушкой по имени Варвара и её очаровательными помощниками. Есть подозрение, – изящная ладошка потрепала бухгалтера по волосам, – что она от тебя голову теряет.

– Уж кто без головы, так это Кристина. За астропрогнозом не ходи, и так готовый к использованию факт истины – одна штука. Раз уж она к тебе с того света дозвонилась...

– А если это розыгрыш? – неуверенно спросил Богдан.

– Скорее, умелая переадресация вызовов, чтобы тебя напугать, – высказала здравое предположение Алёна. – Бегом собирай вещи и поехали. Отвезём тебя к нам, а сами сходим в офис проверим.

Богдан кивнул. Да, конечно, это переадресация. Тем более, Саня в своё время перенастроил офисный телефон так, что если никто не берёт трубки, достаточно донабрать одну дополнительную цифру и связаться с любым из сотрудников. Точно. Кому-то хочется поиздеваться над ним. А он сразу раскис, перепугался.

Вещи он собрал довольно быстро. Надолго задерживаться у Олега он не собирался, не любил стеснять людей.

– Пошли, – надев рюкзак за плечи, вышел он из спальни.

Пока он закрывал дверь, Олег ни с того, ни с сего признался:

– Знаешь, Богдаша, ты не только боишься. Ты ещё боишься от того, что боишься. Этот страх в тебе закольцован, как лента Мёбиуса. Ты считаешь нас такими великими колдунами, что Гарри Потер отдыхает. Подумай сам, для нас это первое серьёзное дело. И мы сами ещё не готовы. Тут надобен талант и опыт сыщика, а мы таковой ещё не наработали. Даже не знаем, в какую сторону думать, чтобы додуматься.

У выхода из подъезда пахло кошками и сигаретным дымом. Опять кто-то курил и не затушил бычок. Единственная на два лестничных пролёта лампа сиротливо покачивалась на тонком проводе, как сдувшийся шарик на ниточке.

В таком замечательном месте у Олега некстати развязался шнурок на ботинке. Оставив ведуна возиться в полутьме, Богдан с Алёной вышли на свежий воздух. И тут же подверглись ренгеносканированию со стороны четырёх старушек на облупленной лавке. Не найдя парочку примечательной, бабки вернулись к своим разговорам. Богдан с удивлением прислушался.

– Давеча передачу по телевизору показывали. Про инопланетян. Якобы они тут всех нас исследуют втихаря. Эти... Имплантаты, датчики ихние нам под кожу вшивают. А мы и не знаем, – сообщила одна из бабок, беззубая, морщинистая, но ухоженная, в аккуратном светленьком платье.

– И ты в эту чепуху веришь? – удивилась другая, менее опрятная, в не раз заштопанной, очевидно дочкиной кофте.

– Внук верит. И я за ним. Чего ж от молодёжи отставать, – сообщила первая.

– Во-во, и мой тоже. И я эту передачу видела. Как раз после сериала была, – вступила третья, совсем седая бабуля. – Дед мой вчера пришел – вытащи занозу, говорит, на даче копался – поранился. Я глядь – та большая, палец распух, гноиться начал... Что ты, старый, говорю, в поликлинику к хирургу топай. Вдруг у тебя инопланетные пометки. Пошел сегодня утром...

– И что? – ахнула четвёртая заинтересовавшаяся соседка, злобно зыркнув на один из верхних балконов, где во всю громкость включили иностранную музыку.

– Заноза оказалась, – разочарованно вымолвила седая старушка и грустно уставилась на соседа, несущего в прозрачном полиэтиленовом пакете аппетитный батон докторской колбасы. – Эх, а был бы инопланетный... как его...

– Имплантант, – подсказала первая, более продвинутая бабулька.

– Да, он самый, может, пенсию бы прибавили... компенсацию бы какую дали...

Все четыре старушки синхронно вздохнули...

Алёна прыснула в кулак. Из подъезда вынырнул Олег. Он тоже, оказывается, слышал разговор, и теперь его распирало пошутить на эту тему.

– Обалдеть! – озвучил он свои эмоции. – Вот бабки! Сразу видно, интеллигенция городская. Какие разговоры ведут!

– Богдаша, бабули случайно не доктора наук на пенсии, не в курсе? – встряла Алёна, беря бухгалтера под руку и направляя его к автобусной остановке. Ехать на машине им почему-то не захотелось.

– Представь, Богдан, – голос Олега изменился. Подражая диктору, делавшему по телевизору анонсы западных фильмов, он прогнусавил. – А над городом, окруженная защитной завесой, невидимая для земных радаров, висела летающая тарелка. И рядовой инопланетный пилот со звезды Ыгыфы четырнадцатой системы Межгалактического Союза почёсывал лиловой псевдоподией роговые наросты вокруг светочувствительных пятен и недовольно думал: "Глупые, какую шумиху затеяли! Чести много: напридумывали инопланетное вторжение!... А я всего-навсего о них батарейки для передатчика заряжаю..."

Отсмеявшись, Богдан сбился с шага, притормозив Алёну. На другой стороне улицы стояла Варвара и неотрывно смотрела на него. Черноволосая женщина в синем облегающем платье возле синего ягуара.

– Опа, Богдусик, тебя встречают с оркестром и цветами!

Глаза ловца сверкали чёрными бриллиантами. Никак не прореагировав на факт раскрытия, она продолжала пялиться на Богдана.

– Пошли познакомимся. Невежливо заставлять мадам ждать, – вдруг подмигнул психолог. – Тем более, я с дамой, а ты один.

Богдан попытался запротестовать. Нечего к этой сумасшедшей соваться. Ещё спугнуть можно. Или лучше вместе...

Олег подхватил его под свободную руку и чуть ли не волоком потащил через улицу. В сердце бухгалтера зашевелились неприятные предчувствия.

"Вот и всё! Я подозревал Сашку, а эти двое всё время были рядом, "занимались делом", были в курсе происходящего!"

Едва его перевели через дорогу, Варвара распахнула дверцу ягуара, и Богдана втолкнули вовнутрь. Он попытался сопротивляться, но никогда не служивший в армии психолог вдруг так ему выкрутил руку, что позавидовал бы, пожалуй, любой спецназовец.

– Сиди тихо, заморыш, – шикнул Олег, устраиваясь рядом.

Алёна запрыгнула на место водителя. По соседству с ней устроилась Варвара.

– Предатели! – Богдана переполняла злость. – Вы! Я верил вам! Единственным вам верил!

– Спасибо, – шутовски поклонилась Алёна и... сняла парик. Под ним оказались каштановые вьющиеся короткие волосы, сейчас слипшиеся от пота. – Вот жарень в этой шапке!

Варвара бросила на неё укоризненный взгляд.

Богдан непонимающе наблюдал за своими врагами. Так кто они такие? Других перемен в паре не наблюдалась. И родинка на подбородке Алёны та же. И брови так же выщипаны. И Олег как Олег. Длинный нос с чуть заметной горбинкой, подбородок острый, шевелюра светлая на прямой пробор, чёртики в глазах. Значит, всё-таки они.

– Телефон у него отобрал? – спросила Алёна, заводя мотор.

– Уже.

Руку Богдана вновь вывернули, отчего по плечу и через всю спину прошел разряд боли. Но Богдан её почти не ощутил. Внутренне он замер, увидев, как Ромкина машина заезжает в его двор. Джип проехал рядом, но о том, чтобы позвать на помощь не могло быть и речи.

Сидящий рядом Олег тем временем открыл заднюю панель его мобильного, вынул симкарту и бесцеремонно выкинул в окно.

– Эй, – попытался запротестовать Богдан.

– Он тебе больше не понадобится, – усмехнулся психолог, вышвырнул за симкой аккумулятор и протянул оставшееся от мобильника Богдану.

– На, играйся. Не хнычь, детка.

Только сейчас до Богдана по-настоящему дошло: шутки закончились. ОН ВЛИП. Влип по самое-самое. И прикидывавшийся другом монстр рядом, и два миловидных чудовища впереди – они тащат его к неизбежному финалу, от которого не сбежать, не спрятаться.

– Зачем я вам? Чем я интересней какого-нибудь Васи Пупкина из другого района?

Голос некстати дрогнул. Получилось очень даже жалобно.

– А сам не догадался ещё? – впервые заговорила Варвара. Её голос был высокий с приятной хрипотцой.

– Гороскоп? – предположил бухгалтер.

– Он самый, – она повернулась к Олегу. – Закурить дай.

– Держи, труба заводская. Лёгкие у тебя, наверно, железные.

– Лучше. Титановые.

Она едва ли не вырвала из рук сообщника помятую пачку, вытащила сигарету, прикурила от олеговой зажигалки. Психолог тоже закурил, хотя раньше утверждал, что на дух не переносит запах табака, и зажигалку таскал с собой исключительно для обрядов. "Кстати, – подметил Богдан, – вчера у ведуна была другая зажигалка. У меня, наверно, паранойя, но разве можно так искусно подражать голосу, манерам, жестам, не говоря уже о внешности?"

Он переводил взгляд с Олега на Алёну и обратно, не находя больше подвохов. Что-то в глубине души подсказывало: или их заколдовали, или это двойники. Со вчерашнего дня он верил и в превращения, и в прочие чудеса.

Машина легко обгоняла медлительные легковушки, проскакивала светофоры, словно их не существовало в природе. Куда его везут? Неужели, снова на окраину?

За окном грязно-красным полотном промелькнула стена силикатного завода, обшарпанное, несмотря на ремонт, трёхэтажное здание заводской поликлиники, решетка заброшенного детского садика, баня... За баней ягуар свернул в проулок, уже куда медленней проехал мимо длинных приземистых складов. Неблагополучный район, где и днём-то народа немного. В сумерках здесь и вовсе царило запустение. Разросшаяся сирень скрывала большую часть построек. Стихийная свалка делала эту улочку ещё более непривлекательной.

Но ягуар проехал чуть дальше, медленно обогнул склад и остановился у одноэтажного деревянного строения, длинного, как список человеческих грехов и рождающего в душе такие же неприятные ощущения, как и перечень наказаний за эти грехи. Наверняка, барак для рабочих, сохранившийся со времён ударной постройки завода где-то в тридцатых годах прошлого века.

Богдана вытащили из машины, привычно скрутили руку и повели к одному из нескольких входов. Пока Варвара стучала, затем искала в сумочке ключи, а Алёна подсвечивала ей мобильником, Богдан рассмотрел только кусок размноженного на копировальном аппарате объявления "пропала соба...". Вот ключи нашлись, дверь открылась. В тёмном коридоре чувствовалась обжитость, пахло жаренной картошкой и котлетами, в какой-то из соседних комнат работал приёмник или телевизор.

– Эй! – позвала Варвара. – Игорь! Ты что, опять уснул? Эй!

За спиной щёлкнул выключатель. Коридор осветился дрожащим светом допотопной лампы дневного света. С обеих сторон проявились по четыре двери. Из мрака соткалась фигура так ожидаемого похитителями Игоря. Шаркая по неопределённого цвета дорожке, растрепавшейся по краям, появился низкорослый, похожий на вышедшего из запоя гнома, человечек с грубыми чертами лица, в грязной рубашке, закатанных до колен спортивных штанах.

– Ещё привела? – широко зевнув, спросил он. – Я сторожем не нанимался сидеть в этой халупе, – он поскрёб давно не бритую физиономию. – Могу посадить к тому первому. Больше ключей у меня нет.

– Бездельник, – беззлобно обругала его Варвара. – Давай хоть туда. Но хозяину это не понравится.

– Нет у меня хозяев. Крепостное право отменили в позапрошлом веке, – огрызнулся Игорь.

Он отпер вторую левую дверь. Туда запихнули Богдана. Олег продолжал выворачивать его правую руку, левую приковывала наручниками к батарее Алёна. С другого конца трубы на груде грязного тряпья лежал его товарищ по несчастью. Он даже не повернул лица, только свернулся поплотней. Правая рука оставалась поднятой вверх, прикованная таким же образом.

Богдан изо всех сил пытался осмотреться, пока горит свет. Комната небольшая. Одно окно, заколоченное на две третьих снизу. Выкрашенные серебрянкой батареи местами расцвели ржавчиной. Это хорошо.

Стены покрывали посеревшие, утратившие первоначальный цвет обои, кое-где ободранные. Под ними торчали клочья газет, а то и вовсе плохо подогнанные друг к другу тонкие доски перегородок. У правой стены чучелом заморенного голодом чудовища стояла железная кровать, на которой горкой было навалено тряпьё.

– За что? – в который раз попытался выяснить он. – Неужели не было других кандидатур?

– Не хнычь, Богдусик, – Алёна похлопала его по плечу, – завтра вечером тебе будет хорошо, как никогда раньше.

Она послала ему воздушный поцелуй.

– Лика, пошли, меня в этом клоповнике уже тошнит! – окликнул её Олег. Или уже не Олег. Наваждение потеряло актуальность и растаяло. Волосы мужчины потемнели, лицо округлилось, нос укоротился, глаза ввалились.

– Оборотень!– вслед им прошипел Богдан.

Свет погас. Дверь захлопнулась, шаги за ней затихли.

Срочно нужно было что-нибудь придумывать. Более светлый на фоне общей темноты незаколоченный прямоугольник окна манил своей недостижимостью.

Кричать бесполезно. Проверить на прочность батарею? Стоящая мысль. Вот только бы разбудить соседа по несчастью. Вдвоём шансов больше.

– Эй, друг. Эй! – шепотом позвал он. – Эй...

В углу завозились и только.

"Одурманили его, что ли? Или поколотили?"

Махнув рукой на бедолагу, Богдан начал трясти трубу. Она чуть ощутимо поддавалась, но не больше. Несмотря на кажущуюся хрупкость и ненадёжность постройки, систему отопления здесь делали на совесть. Богдан не оставлял попыток, дёргал, стучал ногой, налегал всем весом, но только натёр наручником руку. Страж никак не отреагировал на эти жалкие попытки освободиться. Даже громкость телевизора увеличил.

От отчаянья захотелось выть. Финал! Завтра его скинут с крыши, а то и что-нибудь похуже учинят. И никто не узнает! Одно грело душу – друзья не предали. Он дурак, повёлся на уловку. Неужели не показалось странным, что они примчались через пять минут, тогда как живут почти на другом конце города? Наверняка гости, похозяйничавшие в его квартире, установили микрофоны, и как только он попросил помощи, отправили двойников.

Утомившись, он сел на пол. Рассмотреть бы батарею получше, где тут ржавчины больше? Он, было, потянулся к мобильнику, подсветить, но тут вспомнил, что его аккумулятор улетел вместе с симкой под колёса машин.

В сердце шевельнулась слабая надежда на ребят. Они же как-то ищут пропавших людей. Алёну даже не раз благодарить приходили за возвращённых домой непоседливых детей и неверных жен/мужей. Вот только волшебнице требовалось поспать ночь на вещи или фотографии пропавшего, чтобы начать видеть его местоположение и с безошибочной точностью указать на карте. А к утру многое в жизни Богдана может измениться.

На куче тряпья заворочались, звякнули наручниками. Тёмный силуэт сел, засопел, захлюпал носом.

– Друг, давно ты здесь? – оживился Богдан.

Его снова проигнорировали. Человек устроился поудобней и затих.

"Глухой, наверно", – сделал вывод Богдан. На душе окончательно поплохело.

Дав себе пять минут отдыха, он с новой силой принялся терзать трубу. Она откликалась, поддавалась, но туго. Наконец из-за расшатавшейся батареи посыпалась штукатурка. Это обнадёжило. Вот послышался треск. Проржавевший металл сдавал позиции. На богдановы ботинки полилась холодная вода. Впрочем, это даже радовало, ибо наручники соскользнули с покореженной трубы.

Что дальше? С одной стороны нехорошо оставлять в плену человека. С другой – проще самому освободиться, сообщить ребятам и в милицию. Тем более прикованный человек никак не отреагировал на освобождение соседа по заключению.

Оконная рама открылась легко. Подоконник зашатался под ногами Богдана, но выдержал. Бухгалтер изо всех сил принялся пинать закрывшие выход доски. Они поддались гораздо легче трубы. Пленник оцарапал локоть, но времени жалеть себя не было.

Выбив четыре доски, Богдан решил, что этого вполне достаточно, чтобы выбраться на свободу. Разодрав на спине рубашку, он вывалился в щедро разросшуюся вокруг барака крапиву и... И встретился глазами со своим тюремщиком – Игорем. Оказывается, он всё это время стоял под окном и наблюдал за активными попытками побега. В руках коротышки было ружьё.

Маленькие глубокие глазки человека с ружьём поблескивали в свете вылезшей на небосвод луны. Бегал Богдан плохо. Дрался ещё хуже. Приняв условия поединка, так же играя с врагом в гляделки, бухгалтер встал, не разгибаясь, чтобы не оказаться выше него, и сделал осторожный шаг в сторону. Игорь шагнул следом. Только шаг у него оказался куда более смелым, и двустволка упёрлась в Богданову грудь.

– Полезай обратно, – произнёс человек с фигурой гнома. – Поспеши, пока я не выпустил его.

Кого "его", Игорь не уточнил, но Богдану стало не по себе. Ничем хорошим это не грозило. Понимая, что пути к отступлению отрезаны, Богдан начал медленно поднимать руки вверх. Хрустальный замок Надежды на Спасение со звоном осыпался, превращаясь в груду битого стекла, которым так легко порезаться.

И тут у Богдана зазвонил телефон. Он сам не сразу сообразил, что было в этом звонке неправильным больше всего. То, что без аккумулятора и симки ни по одному телефону никто не дозвонится, или странная мелодия звонка. Такой (Богдан помнил точно) у него никогда не было. Какой-то военный марш...

Звонок вывел его из состояния столбняка, неожиданно придал сил. Тело начало действовать независимо от разума. Правая рука резко отбила в сторону смертоносное дуло, грянувший выстрел отправил пулю в сторону. В следующую секунду Богдан ударил противника под подбородок. Не достаточно сильно, чтобы вырубить врага, как это делали крутые парни в кино, но достаточно, чтобы вывести из равновесия. Гномоподобный сторож начал заваливаться на спину. Разъярённый Богдан пинком ноги выбил из его рук ружьё, и оно полетело в крапиву.

Какая злость охватила бухгалтера, позднее он не смог осмыслить это в полной мере. Налетевшее вихрем остервенение заставило его от души отпинать надзирателя и только тогда помчаться прочь. А телефон на поясе всё звонил и звонил, хрипло и надрывно.

В борьбе страха с усталостью победило любопытство. Выбравшись на освещённую редкими фонарями Заводскую улицу, Богдан остановился и вытащил мобильный. Номер не определялся. Экран озарялся не привычной голубой подсветкой, а ядовитой желто-зелёной. Недолго думая, Богдан решился ответить.

– Беги, прячься! – издалека раздался вопль Тутохиной. – ЕГО отправят за тобой, и ОН найдёт! ОН всегда находит!

– Кто, Кристина? – он даже не удивился. Не до того было.

– Тот, кто ищет. Он был рядом с тобой.

– Это тот... – он хотел выяснить, кто именно будет его преследовать, но трубка погасла, умолкла, как ей и полагается в таком раскуроченном состоянии.

Спрятав оказавшийся столь полезным телефон, он осмотрелся. Шоссе было пустынным, хотя часы едва отсчитали полночь. Отбросив мечты о попутке, Богдан поспешил в сторону центра.

Бежать оказалось тяжело. Какой марафонец из офисной крысы? Одышка дала о себе знать через квартал, ещё через полтора в боку заныло. Ботинки показались неудобными, тяжелыми, начали тереть мизинцы. "Только закончится эта передряга, срочно в спортзал!" – разозлился он на себя.

Из головы не выходило предупреждение Тутохиной. Что за тварь на службе у оборотней? И что за оборотни? Мир, ещё позавчера казавшийся простым и понятным, окончательно перестал существовать. Теперь в каждой подворотне таились опасности. Любой встречный мог оказаться врагом...

Тяжело ковыляя по тротуару, он прикидывал – у кого можно укрыться. Просто приятели не подходят. Только коллеги. И ближе всех отсюда – до Арины. Заявиться к ней посреди ночи казалось неслыханным святотатством. Но сзади подгоняла раскрывшаяся чёрная пасть угрозы.

Кажется этот поворот. Шелестя шинами по асфальту, одна за другой пронеслись две легковушки, вынудив Богдана отвернуться и вжаться лицом в пыльную витрину. Бомжеватого вида мужичишка, неуверенной походкой бредущий в ночи, заставил его сердце перепуганной птицей замирать в груди. Только прогрохотавшая мимо команда байкеров не внушала опасений. В целом же улицы точно вымерли. "Убивать будут, никто не выйдет спасать, даже к окну не подойдёт!"

Фонари светились через один, а то и через два. Под ногами ветер гнал яркую обёртку от шоколадного батончика. Возле автобусной остановки в мусорном бачке рылась дворняга...

Изнурённый бегом, Богдан отыскал Аринин дом и подъезд. Квартира, кажется, семьдесят вторая... Дрожащими от волнения пальцами он набрал номер на домофоне. Минуты через три заспанный голос Арины поинтересовался:

– Кто?

– Я, Богдан. За мной гонятся, помоги.

– Поднимайся.

Незамысловатая писклявая мелодия возвестила – путь свободен. Богдан не мог себе позволить расслабиться. Боязливо оглянувшись, он просочился в подъезд, убедился, что дверь захлопнулась и, кряхтя, как немощный старец, пополз вверх по лестнице. И всё рано он не мог избавиться от ощущения, что на пятки ему наступают все всадники Апокалипсиса, надрывно трубя в трубы. Кровь стучала в голове, бухгалтера трясло.

Едва он дотащился до заветной лестничной площадки, дверь семьдесят второй квартиры отворилась и с порога ему дежурно улыбнулась Арина. Уставшая, в коротеньком полосатом платьице, она щурилась от яркого света. Из квартиры несло восточными благовониями, слышалась тихая музыка. Богдан открыл, было, рот сказать приветственное слово, как из-за спины Вязовой возникла демоническая фигура Романа. Сердце Богдана оборвалось. Вот, значит, как... Сомнений, чем занимались эти двое, не возникало. Маг босой, в одних брюках, приобнял Арину за плечи.

– Я не во время... – неуклюже попятился бухгалтер. – Но мне некуда идти... Если вы вызовете такси, буду очень благодарен... Мне, право, так не ловко...

Ромка заржал, Арина прикрыла рот ладонью, пряча улыбку.

– Ну, ты и придумал. Идём, горе моё! Мы уже из сил выбились тебя искать.

Начальница ухватила его под руку и втащила в квартиру, оказавшуюся на удивление многолюдной. Все работники "Протуберанца", плюс старушенция, сильно смахивающая на незлую Бабу Ягу, сидели за столом, уставленным свечами, курильницами, усыпанным гадальными картами.

Сам того не желая, Богдан опасливо покосился на Олега с Алёной. Волшебница помахала ему рукой.

– Рассказывай, где тебя носило? – Ромка подвинул ему стул. Сейчас Богдан рассмотрел на его теле рисунок, подобный тому, что был на Олеге в момент вызова Тутохиной. – Мы примчались, побились о закрытую дверь и поехали по городу кататься, искать тебя. Всех обзвонили, кого знали.

– Что рассказывать? – Богдан пожал плечами. – Провели меня эти оборотни.

Его выслушали молча. Иногда возмущённый Олег отпускал фразы, типа "попадитесь вы мне!...", но этим дело и заканчивалось. Внимательнее всех слушала Баба Яга, как про себя прозвал старушенцию Богдан. Сцепив руки домиком, уткнувшись в них тяжелым подбородком, она не сводила с рассказчика узких раскосых глаз. Зачёсанные назад седые волосы выбивались из-под платка. Но якобы деревенский вид гостьи нисколько не гармонировал с тяжелым яшмовым перстнем на среднем пальце правой руки и наманикюренными длинными ногтями.

– Вам очень не повезло, юноша, – вынесла она вердикт в конце повествования. – Хуже того, вам не хватит знаний понять, как глубоко вы вляпались.

Голос её был звучным. Такой бывает у певиц или актрис со стажем. И бухгалтер поверил голосу. Ему некуда было деваться.

– Богдан, извини, это Тара Владленовна Тихонова, Эксперт по аномальным явлениям, – запоздало представила ему Арина гостью. Яга сухо кивнула. Но Арине не терпелось отрекомендовать старуху как можно лучшим образом. – Тара Владленовна когда-то порекомендовала меня в экспедицию на Урал. Это её идея была открыть агентство...

– Не надо о прошлом, Арина. Я всегда помогаю талантливым людям, ты знаешь, – отмахнулась Яга. – Тем более сейчас, когда дело дошло до Запредельного.

"Настоящая ведьма! – уважительно подумал Богдан. Мои только начинают с этими вещами разбираться, а она уже так серьёзно о Запредельном, точно сама побывала! Хотя, могла и побывать..." Авторитет Тары Владленовны взлетел до неизмеримых высот.

Яга извлекла из кармана старушечьей кофты зелёный бархатный мешочек. При этом выражение на её лице явно демонстрировало, что делает она это без всякого удовольствия.

Мешочек лёг на стол. Блеснули бусинки по краю и на концах завязок перед пышной кисточкой. Рука с перстнем легла на неё и замерла. Бухгалтер поразился длине и изяществу пальцев. Даже в столь преклонном возрасте форма кисти Яги могла вызвать жгучую зависть у любой молодой красотки. "А она в юности была фантастически прекрасна", – подумалось Богдану. Старуха точно прочла его мысли и горделиво улыбнулась.