Текст книги "Путь Святозара"

Автор книги: Елена Асеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 51 страниц)

Глава шестидесятая

Когда Святозар открыл двери и вошел в зал то увидел там правителя, который сидел с угрюмым лицом за столом и тревожно потирал ладони, но посмотрев наследника, просиял и спросил:

– Ну, что сын, заговор удался? Как твой щит?

Святозар подошел к столу, за которым сидел отец, бросил кафтан на лавку, сел, и, морщась от боли ответил:

– Знаешь, отец, мой щит выглядет намного лучше, чем я, – и протянул руку правителю.

– Ох, – выдохнул правитель, – Это, что ожог?

– Да, отец, и жутко, жутко болит, – добавил Святозар.

– Так, что же ты мучаешься, – сказал правитель и сердито посмотрел на наследника, – Гляди у тебя уже волдыри пошли. Сейчас же заговори.

– Попробуй, – протягивая ближе к отцу руку, предложил Святозар.

Отец осторожно взял руку сына в свою, и, водя правой рукой по кругу зашептал заговор, сначало один, затем другой.

– Отец, – не выдержав бесплодных попыток правителя вылечить наследника, сказал Святозар, – Ведь есть же какие-то снадобья. Ну, ты видишь, наша магия здесь бессильна, – и, уткнувшись лбом в стол, застонал.

– Почему, почему наша магия бессильна? – удивленно спросил правитель и выпустил руку сына.

Святозар опустил больную руку на стол и сквозь зубы процедил:

– Отец, мне так больно, избавь меня от мучений сначало, а потом и выспрашивай.

Правитель тут же встал и быстрым шагом вышел из гридницы, даже не закрыв дверь, но некото-рое время спустя вернулся, подошел к сыну сзади, а затем взял кафтан, и, расстегнув на нем за-стежки до конца, накинул наследнику на плечи, и вновь вернувшись на прежнее место, сел, да добавил:

– Сейчас Сенич принесет снадобье, потерпи. Ты зачем кафтан снял? На дворе не лето, зима, а во дворце прохладно.

– Просто я отец, когда был в светлой комнате, снял его потому, как он меня сковывал. А надеть уже не смог, не до этого было, рука так горела, что я поспешил к тебе, зная, что ты мне обязательно поможешь, – негромко ответил Святозар.

Слышно было, как тяжело вздохнул правитель, наследник поднял голову, улыбнулся отцу и добавил:

– Я уже договорил заговор, а из щита вырвался столп огня и обжег мне руку. Ну, отец, скажи, не мог, что ли Семаргл дописать ниже предупреждение: " Прочитай Святозар заговор и убери руку, а то я ее тебе подпалю".

Отец недовольно покачал головой и с такой жалостью посмотрел на сына, что Святозар и пожалел о своей шутке. В гридницу открылась дверь, и вошел Сенич, неся небольшую мису, он подошел и поставил ее на стол, потом взял руку наследника, и, осмотрев, покачал головой:

– А, что ваша светлость, заговорить не получается?

– Нет, Сенич, эта магия не наша, и излечить нам ее с наследником не удастся, – ответил правитель.

– Что ж, тогда положите руку, ваша милость, в мису и потерпите… Потому, что будет очень боль-но… А я, сейчас принесу мазь, – сказал Сенич и отпустив руку наследника пошел из гридницы.

Святозар придвинул мису, в которой находилась какая-то вязкая, маслянистая, бурая жидкость и опустил больную руку в нее.

– А… а… а… – застонал наследник, и лицо его дрогнуло, – Как же больно…

– Потерпи сынок, потерпи, – ласково сказал правитель и вновь поднявшись, укрыл сына упавшим с его плеч кафтаном.

– Это отец, магия Богов, она не доступна простому смертному, – негромко объяснил Святозар, – Дар Семаргла, его огонь, наверно это необходимо, нужно зачем-то… Но знаешь так больно, что второй раз и не захочется получить такой щит.

В гридницу вновь вошел Сенич и принес чистые тряпицы и пузыристую склянку с какой-то непри-ятно пахнущей желтоватой мазью.

– Ваша милость, вытаскивайте руку из мисы, – сказал Сенич, а когда наследник, подняв голову, вытащил руку, то слуга ее вновь осмотрел и покачал головой, – Охо-хо…! Поглядите, ваша свет-лость, правитель, до самого мяса ожог, плохо – это очень плохо… Надо знахаря позвать, ваша светлость, очень плохой ожог, уж такие шрамы останутся, такие…, если и вообще заживет.

– Не надо Сенич никакого знахаря, помажь вон мазями и в тряпицу заверни, заживет, – морщась от боли, добавил Святозар.

Сенич бережно держал руку наследника и ждал повеления правителя, но так как Ярил колебал-ся, заметил:

– Наследник, ваша светлость и руки может лишиться, поглядите сами, – и приблизил кровавое мессиво к правителю.

– Не тревожь отца, Сенич, ничего я ни лишусь. Этот ожог послан самим Богом Семарглом, неуже-ли ты думаешь, он может лишить меня руки? – спросил Святозар.

Сенич испуганно посмотрел на наследника, и осторожно положил его руку на стол. Потом от-крыл пузыристую склянку, и, расстелив тряпицу на столе, и выгреб из склянки мазь, да размазал ее по поверхности тряпицу, а затем бережно положил тряпицу с мазью на руку Святозара. На-следник опять застонал, покривил губы, а Сенич перевязал руку так, чтобы тряпица с мазью не слезла, и, погладив наследника по голове, поинтересовался:

– Может, ваша милость, вам сбитня принести, чтобы вы попили, и успокоилась ваша боль.

– Нет, Сенич не надо… Спасибо за все, – ответил Святозар.

Когда слуга, тяжело вздыхая и говоря сам себе под нос, покинул гридницу, наследник прижал больную руку к груди, и негромко добавил:

– Хорошо отец, что это левая рука, а не правая… Страшно даже подумать, что было бы с даром царя Альма, если бы перстень был надет на левую руку… Не было бы перстня, так как золото расплавилось, а волшебный алмаз так и остался навеки сиять в моем пальце, не смог бы я его тогда никак передать своим детям. Но зато, отец, как бы пугались моего пальца наши враги, представляешь, у наследника престола в пальце сияет камень-алмаз…

– Ох, сынок, это злая шутка. Мне не смешно…,– печально заметил правитель, – Давай лучше я помогу надеть тебе кафтан, не хочу, чтобы ты еще и захворал.

Правитель поднялся, и, подойдя к сыну, который тоже встал, помог надеть ему кафтан, да застег-нул застежки на нем, и, оправив кафтан, спросил:

– Может и вообще не стоило читать этот заговор?

– Как же, отец, не стоило, пойдем, я тебе покажу, какую мне красоту даровал Семаргл. Теперь у меня волшебный меч ДажьБога и волшебный щит Семаргла, трепищи теперь подлый Нук, – почти радостно выкрикнул Святозар, и положив правую руку на плечо к отцу и спросил, – А чего гонец от Доброгнева приезжал?

– Сынок, – словно не слыша вопроса наследника, сказал правитель, – Я только переживаю, как бы этот заговор с щитом не попал в какие-нибудь не умелые руки.

– Ты, отец, подумал о Туре? – переспросил Святозар и усмехнулся, вспомнив о спящей няне Бажене.

– Ну, и не только о Туре, я вообще, – посмотрев прямо в глаза Святозара, ответил правитель.

– Тревожиться не стоит, отец. Так как этот заговор Семаргл открыл лишь для меня. После того, как я его исполнил книга закрылась, выпустив из себя оранжево-красные похожие на снег крупинки, которые упали на волоху и окрасили ее в ярко-желтый цвет, – сказал наследник, и засмеялся, – Вот же любит Вед менять наряды, теперь еще не раз изменит цвет волохи пока, не станет какой-нибудь землистой…

Правитель успокоившись, улыбнулся сыну, и добавил:

– Доброгнев прислал гонца с плохими вестями, сынок. Ты правильно меня тогда предупреждал насчет Эриха… В середине месяца просимецъ, Эрих пропал из города. Доброгнев обыскал весь город и ближайшие деревни и узнал, что Эриха видели с человеком похожим на Нука, и кто-то даже видел как темной ночью они уезжали из города на лошадях.

Святозар державший отца за плечо при первых же его словах так крепко в него вцепился, точно пытаясь удержаться и не упасть, да побледнев, тихо вымолвил:

– Как же так, отец, ты же велел Доброгневу не спускать глаз с брата, почему он тебя ослушался, почему?

– Нет, сынок, он не ослушался… Как я и велел, он не спускал с него глаз, поселил его в своем до-ме… Но Эрих перед побегом был сам не свой, много плакал, сидел в своих покоях не выходя, и ничего не ел. Доброгнев подумал, что он заболел, вызывал к нему знахаря… А потом поздно но-чью он убежал, через окно. Доброгнев когда вошел к нему в покои был потрясен…,– голос правителя дрогнул, но он справился с собой и продолжил, – Все перевернуто вверх дном, укрывало, подушки, простыни разорваны на части, у столов и сидений сломаны ножки, и стекло в окне выбито, словно Эрих выпрыгнул, в него, не открывая.

Святозар покачнулся, губы его дрогнули, и чтобы хоть как-то с собой справится, он тяжело зады-шал.

– Ничего, сынок, ничего…,– протянул правитель, не зная больше, что сказать сыну, а потом привлек его к себе, и, обняв, начал гладить по голове.

– Надо, сказать, другам, – дрогнувшим голосом сказал Святозар, – Они должны знать, что Эрих мо-жет объявиться на стороне нагаков.

– Эх, сынок, други нас с тобой поймут, – тихо заметил правитель, – А что про меня люди скажут… Скажут, что вырастил я предателя…., который против земли своей, против народа пошел.

– Отец, – отстраняясь от него, добавил Святозар, – Но я то, я то буду с тобой… И я ни кому не позво-лю, так на тебя говорить, мой дорогой отец.

– Конечно мальчик мой, ты будешь рядом, и это уменьшит…, намного уменьшит боль в моей ду-ше, – вздохнув, сказал правитель, и немного погодя предложил, – А теперь пойдем, посмотрим твой щит и пора уже обедать.

После того, как Святозар показал отцу свой щит и новую волоху Вед, правитель покинул светлую комнату, сказав сыну, что ждет его в белой столовой на трапезу. Святозар взял щит и унес его в свою опочивальню, где положил сверху на большой темный с крышкой сундук, в котором уже лежали завернутые в ткань кольчуга, шлем, лук и меч ДажьБога. Святозар не стал убирать щит в сундук, так как оставил эту почетную обязанность Борщу. Наследник взял с сиденья аккуратно повешенный кунтыш и соболью шапку, надел их и пошел на Ратный двор к Храбру. Святозар вы-шел из дворца в парк и побежал потому, что очень хотел поскорее увидеть наставника и расска-зать ему об Эрихе и переживаниях отца. Сегодня на дворе было холодно, снег выпавший два дня назад укрывал землю ровным, белым ковром. Деревья и кусты стояли в роскошных одеяниях и поблескивали, да переливались в солнечных лучах. Святозар бежал, прижимая больную руку к груди по широкой очищенной дорожке, под ногами поскрипывал снег, и дышалось так легко мо-розным воздухом, и если бы не эта тяжесть на душе, тревога за Эриха, и отца и незаживаемая боль по матери, то можно было бы даже улыбнуться красоте сегодняшнего дня.

Подбежав к Ратному двору, Святозар перешел на шаг, чтобы выровнить дыхание и своим видом не напугать наставника. Наследник увидел Храбра и Тура, которые вместо занятий стояли и о чем-то оживленно беседовали.

– Храбр, – окликнул наследник наставника, и, подойдя ближе снял шапку, и утер мокрый лоб, – Здравствуй, а чего вы не занимаетесь?

– Да, вот, наследник, ждем тебя, – недовольно буркнул Храбр и осуждающе посмотрел на Святозара.

– Храбр, а зачем вы меня ждете? Я же вчера сказал, – возвращая шапку на голову и удивленно по-жимая плечами, ответил Святозар, – Что сегодня поеду провожать воев и не прийду.

– Это ты кому сказал, – гневаясь и хмуря брови, спросил Храбр, – Мне?

– Тебе, когда, уходил с занятий…, а потом еще, когда ты вечером в гриднице с отцом сидел, тоже говорил. Ты чего забыл? – поинтересовался Святозар и расстегнул кунтыш.

– Забыл он, забыл Святозар… Я ему говорю, что ты ему говорил, а он в ответ мне говорит, что ничего такого не слышал. И поэтому мы тут стоим и ждем тебя, – заметил Тур, и, закрыв рот, чтобы не было слышно, как он смеется, глянул на брата.

Храбр подозрительно посмотрел на Тура, с которого так и прыскал смех, перевел уже более ми-ролюбивый взгляд на Святозара, и, улыбнувшись, добавил:

– Верно, я забыл.

И тогда Тур оторвал ладошку от губ и громко захохотал.

– Тур, прекрати, – строго сказал Святозар, – Просто иногда у взрослых столько дел, что они могут и забыть что-либо. И знаешь, что гоготун сбегай-ка пока в сад, мне надо поговорить с Храбром, – но Тур, словно не слыша Святозара не прекращал смеяться, и, схватившись за живот уже присел на корточки, – Слышь меня гоготун, а то я сейчас пойду няню Бажену разбужу, и может она мне поведает, что-то не приятное для тебя.

Только Тур услышал про няню Бажену, как тут же перестал смеяться, отпустил живот, поднялся с присядок, и беспокойно глянув на Святозара, спросил:

– Куда брат, сбегать ты сказал?

– Вот то-тоже, в сад брат сбегай в сад, – строго добавил Святозар, Тур утвердительно кивнул голо-вой и побежал, как велел брат в сад, изредка оглядываясь, точно боясь, что старший брат его догонит и все– все выпытает про мирно спящую няню Бажену.

– Тур, ты, только в снег не лезь, а то весь намокнешь, – крикнул ему вдогонку Храбр, а потом перевел взгляд на наследника и спросил, – Что-то случилось Святозар? Ты какой-то взлахмочен-ный….

– Храбр, у нас опять беда, – тихо сказал Святозар, снял с головы шапку, затем вздохнул, и, опять ее надев, добавил, – Приехал гонец от Доброгнева и сказал, что в середине просимца Эрих вместе с Нуком покинули Вегры. Эх, Храбр, я чувствовал, что это случится, но когда мне об этом сказал отец… Этот Нук он нарочно Эриха увез, наверно хочет, чтобы тот вроде как предателя был, – Святозар прервался, посмотрел на наставника и продолжил, – Отцу так тяжело, что другам сказать, что людям сказать…Храбр, ну чего ты молчишь, скажи мне, как я могу помочь отцу… Ох, как ему бедному тяжело…

Храбр стоял, понурив голову, и осмотрев Святозара с ног до головы, да остановившись взглядом на перевязанной руке, спросил:

– А с рукой у тебя, что?

Святозар поднял руку завернутую тряпицей, поморщился и ответил:

– Эх, Храбр не до руки сейчас. Как отцу помочь?

– Я тебя спрашиваю, что с рукой, потому, как Святозар, если ты хочешь помочь отцу своему, перестань сначало калечить себя. То сердце под кинжал подставил, то левый бок под меч, теперь руку куда – то засунул, – сердито начал наставник, – И все время все треволнения к твоему отцу от тебя то и приходят. Чего с рукой с твоей я спросил?

Святозар так обиделся на Храбра, сорвал с головы шапку, топнул ногой, повернулся и пошел с Ратного двора, но потом остановился, вновь топнул ногой, и, развернувшись, вернулся к Храбру и срывающимся голосом сказал:

– Я прямо получаю удовольствие… прямо получаю удовольствие, когда мне в сердце кидают кинжал, когда рубят мечом по боку, но особенно я получил удовольствие сегодня, когда заговаривал щит и из него вырвался огонь Семаргла и сжег ладонь и пальцы до мяса, ты знаешь Храбр мне так хорошо, так приятно испытывать это жжение и эту боль…,– добавил наследник и тяжело задышал.

– Сынок, прости, – тихо сказал Храбр и расстроено посмотрел на наследника, – Прости погорячился я… А, что заговорить не удается?

– Нет, – тяжело вздохнув добавил Святозар, – Наверно это так надо… Ведь это магия Богов, я же тебе говорил. Но знаешь Храбр, теперь у меня две волшебные вещи меч ДажьБога и щит Бога Семаргла– это Семаргл подарил мне этот щит, я наложил на него заговор и покажу тебе, видел бы ты как он прекрасен.

– Что ж, Святозар, ты на меня не серчай. И ты, и Ярил, вы для меня оба дороги, и я за вас трево-жусь… – негромко начал Храбр, – Ну, а насчет другов не беспокойся, я их соберу и сам все объясню. А по поводу людей скажу так, что ж поживем, увидим, как нам быть… Ты пока об этом не думай, а то ты и так слишком много тревожишься, не стоит тебе это в голову брать, на это я есть, Дубыня, Ратибор, Богдан, и другие уж мы как-нибудь справимся. А ты не беспокой свою душу этими мыслями потому, как только ты начинаешь переживать – это у тебя сразу на лице и нарисуется, а отцу твоему и так тяжело, а видить как ты страдаешь и того хуже… Так, что мальчик, не думай об этом пока…, не думай. И давай пойдем во дворец, я поговорю с Ярилом, – наставник приблизился и похлопал Святозара по правому плечу, – Заниматься пока не будем, чтобы рука зажила. А отец знахаря позвал, руку ему показали, а то знаешь с ожогами шутить нельзя.

– Да, какой знахарь, Храбр… Ну, чего ты говоришь…,– заметил Святозар, и, надев шапку на голову, застегнул кунтыш, и взял в здоровую руку тренировочный меч, чтобы помочь Храбру донести его до дворца, – Это же огонь Семаргла, неужели ты думаешь он подарил мне щит, а взамен сжег руку, как же я тогда его держать буду, ну не в зубах же. Представляешь, выйду на бой, левой руки нет, в правой руке меч ДажьБога, а в зубах щит Бога Семаргла, клянусь все нагаки от смеха поумирают.

– Не знаю как нагаки, а восуры такой жути точно не смогут пережить, чтобы их наследник, да с боевым щитом в зубах…,– добавил Храбр и засмеялся.

Наставник повесил на спину два учебных щита, взял в руки тренировочные мечи и пошел сле-дом за Святозаром. Не успели они выйти с Ратного двора, как увидели, что навстречу им бежит Борщ, слуга, не добежав до Святозара и Храбра остановился, вытаращил глаза, перевел дух и закричал так, словно во дворце пожар:

– Ваша милость, ваша милость. Скорее, скорее вас правитель ищет.

У Святозара в груди екнуло сердце, лицо побледнело, он выронил тренировочный меч и не в силах ничего спросить, открыл рот.

– Что случилось? – испугано выкрикнул за наследника Храбр.

– Так, как, что…, приехал брат правителя с дружиной. И его светлость вас ищет, – ответил почему-то довольный собой слуга.

– Ты, – очень грубо сказал ему Храбр, – Ты чего так орал, ты погляди, наследник подумал, что-то с отцом его случилось, погляди какой белый стал… Ох, ну и глупый же ты, Борщ, можно разве так пугать…

– Так это, – испугано добавил Борщ, переминаясь с ноги на ногу, – Правитель обыскался наследника. Тот должен был прийти в столовую, и не пришел. А тут приехал брат правителя, мы все туда, сюда, нет нигде наследника. Я в покои заскочил, гляжу, нет кунтыша и шапки, да догадался, что он на дворе Ратном. Вот и прибежал…,– оправдывался Борщ.

– Ишь, ты догадался… – заметил Храбр, – Еще так заори мне, хоть раз, я тебе язык то твой подправлю, раз наследник не умеет. Напугай мне еще хоть раз Святозара, он и так все время тревожиться, да ты еще тут орешь. На вот бери, – сказал Храбр и подал снятые с плеча щиты и мечи Борщу, – Отнеси куды положено, да тот который наследник уронил, тоже подбери. А как отнесешь, сбегай в сад и найди там Тура, да скажи ему, чтобы возвращался во дворец, занятия я отменил.

Пройдя через сад и парк, Храбр и Святозар вошли в Славный коридор, и, открыв двери, попали в гридницу. В зале сидели правитель, Велислав и, старший дружины дяди, Бажай и негромко беседовали. Как только за Храбром и Святозаром хлопнули двери, сидящие повернули головы в сторону вошедших. Святозар снял шапку, и, не доходя до дяди, бросил ее на соседний стол. Велислав поднялся, подошел к племяннику, и, обняв его, сказал:

– Ты, что брат не кормишь братанка моего, погляди, какой он у тебя худой стал, да бледный… Ты чего болеешь, что ли Святозар?

– Нет дядюх, все в порядке, – успокоительно заметил Святозар, после того как дядя выпустил его из своих объятий, и поздоровался с Бажаем, который также приветственно поднялся.

Святозар подошел к столу, и, расстегнув застежки, принялся снимать кунтыш.

– Погоди, – сказал ему отец и встал, – Я помогу тебе, – и, придерживая сзади одежу, помог благопо-лучно вытащить больную руку из рукава, затем кинул кунтыш к шапке, – Ну ты как сынок, как рука, болит, – тревожно спросил правитель, сел и предложил, другим последовать его примеру.

– Болит, отец, – негромко ответил Святозар, присев рядом с отцом и устремив взгляд на сидевших напротив Велислава, Бажая и Храбра.

– Что у тебя с рукой братанок? – поинтересовался Велислав.

– Да, так, дядюх, положил туда, куда наверно не следовало, – улыбаясь, ответил Святозар и при-строил ноющую и подергивающуюся руку на стол.

– Ярил, чего у твоего сына с рукой, – перевел взгляд с наследника на правителя Велислав.

– Ожог, брат, – ответил правитель.

– Ожог…, и это на левой-то руке… И как он, будет щит во время боя держать…,– раздраженно на-чал Велислав, но Святозар и Храбр громко засмеялись, дядя прервался и недоуменно посмотрел на них.

– Мы с Храбром, – пояснил Святозар, прекращая смеяться, – Уже обсуждали это, и решили, если рука не выздоровет до боя, прийдется мне волшебный щит дар Бога Семаргла, держать в зубах.

– Вот же ты выглядить со стороны будешь… – громко засмеявшись шутке наследника, сказал Ба-жай, – Вот бы на это посмотреть…

– А тебе, Бажай, на это посмотреть не удастся, – опять начиная смеяться, заметил Святозар, – Так как ты с дядюхой останешься в Славграде с частью дружины, потому как, я моего спасителя и друга Стояна ни на кого, ни поменяю…

У Бажая сразу изменилось лицо, он перестал смеяться, перевел взгляд с наследника на правителя, а затем развернулся, удивленно посмотрел на Велислава и спросил:

– Не… ну, понятно Велислав старшим останется в Славграде заместо правителя, а я…

– А ты, – вмешался в разговор, широко улыбающийся Храбр, – Останешься вместо меня, будешь старшим дружины и наставником Тура.

– Ага, – поддержал Святозар Храбра все еще смеясь, – Будешь бегать за Туром, по всему городу и деревне отбивая его от его закадычных друзей, во главе которых стоит сам сын наставника Рати-ша. А ты дядюх…,– наследник обратился к дяде, который сидел, с нахмуренными бровями не по-нимая, чему так радуются Святозар и Храбр, – Знаешь… мне тебя больше всех жалко…, представ-ляю, что здесь будет творить Тур своей магией. Отец, наверно ни у одного кукленка нос вытянит-ся, а ухо поменяет свое место жительства…

– Вот че, вы гогочете? – не выдержал Велислав, когда увидел, что и правитель стал громко смеять-ся шутке Святозара, – Брат, я тебе прямо поражаюсь. Сын то твой, еще мальчонка, а ты его ведешь на войну, ни жалко, что ли.

За столом сразу наступила тишина, у правителя дрогнуло лицо, а возмущенный Храбр повысив голос, сказал:

– Велислав, ты чего такое говоришь? Да, правитель разве может жертвовать своим сыном? Да, он Святозара, больше жизни любит… Но деваться нам некуда. На стороне нагаков Нук, а он злой колдун и никто его кроме Святозара не может победить, пойми… Ни я, ни ты, ни Ярил…Ты чего хочешь, чтобы погибла наша Родина, погиб наш народ, чтобы эти нагаки топтали нашу землю, убивали детей, дев и стариков? – Храбр на миг прервался, тяжело задышал, а потом продолжил, – Не было бы Нука Ярил никогда бы Святозара не взял на войну. Я это знаю, слышишь Велислав, знаю… что для него дети значат, для друга моего…, так, что думай чего говоришь…

– Я не хотел обидить тебя брат, прости, – протянув руку и похлопав по руке Ярила, заметил Вели-слав, – Страшно только за Святозара. Такой он молодой, столько пережил…

Святозар беспокойно дернул больной рукой и застонал, сидящие за столом устремили на него взгляд, а он, улыбнувшись, добавил:

– Да, что ж, я свою жизнь так легко не уступлю, пусть Нук и не надеется… Меня в Новыграде Лю-бава ждет, я ведь Путяту обещал за ней приехать, так слово свое обязательно сдержу. Правильно отец, ни кому не уступим мою, Любаву…

– Точно сынок, – ответил правитель и потрепал его по волосам.

– А, то, ты словно Велислав не слышал, – начал Бажай, пытаясь перевести разговор в более веселое русло, – Какой народ поет сказ о победе наследника над Черномором.

– Ой, нет, нет, нет, – замотав головой, поспешил добавить Святозар, – Только не про это…

– Да, как же, у нас его каждый мальчонка знает, – Бажай словно не слыша просьбы Святозара, по-морщил лоб, наверно пытаясь вспомнить слова сказа, а потом махнул рукой и продолжил, – Не помню уж как точно там звучит… Но…. и взял великий ведун Святозар царя Черномора за его длинную зеленую бороду, а затем притянул к себе и его шевелящиеся усы, да намотал на руку, да поднял он силой своей волшебной царя над собой, да закружил, а затем бросил он его прямо в его многочисленное войско…

Святозар выпучил глаза, покраснел весь, и развернувшись к отцу, срывающимся голосом сказал:

– Отец, какой ужас… кто же отец, такое сказывает? Такую ложь…, такую ложь.,– а затем развернулся к Бажаю, и, обращаясь к нему, добавил, – Я, конечно, слышал, что про меня сказывают, что я победил Черномора, но такое…, такое… Он же Бог, а я человек… Да, я вообще с ним не бился, я бился с его поединщиком… – повышая голос, закончил Святозар.

Наконец-то заулыбался Велислав, и, довольно поглядывая на Святозара, заметил:

– Братанок, да не расстраивайся, это же люди сказывают, а мы то всю правду знаем. Мне сам Путят рассказывал о том, как ты вызвался биться с поединщиком, чтобы он не забрал в жертву Сема. И договорился с ним, что коли ты проиграешь, так вместо другов на дно пойдешь.

– Не надо, дядюх, об этом говорить, отца тревожить, – беспокойно сказал Святозар.

– Нет, почему расскажи Велислав, – покачивая головой, попросил правитель, – Потому, как Леля сказ я не слышал, а други сына моего ничего не рассказывают. Интересно будет послушать, как это было со слов многоопытного и славного воина.

– И то правда, от другов Святозара ничего не услышишь, – согласно поддакнул Храбр, – А я сказ Леля слышал, но в нем Ярил не рассказан сам бой, только упоминание о том, что наследник бился с поединщиком.

– Да, потому как Лель не видел боя, их всех Святозар согнал в омшаник, во внутренние помеще-ния ладьи, – пояснил Велислав, – На борту ладьи остался лишь Путят, который как он мне сам говорил, словно прирос к рулю, рулевой и Стоян. И они– то втрое весь бой и видили. Так, что если и хотите узнать, как все было выспрашивайте Стояна, или слушайте меня.

– Тебя, тебя, – разом ответили Храбр и Ярил.

– Значит, – начал свой рассказ Велислав, – приказал наследник вынести Стояну свой меч и положить на скамейку гребцов, а сам обернулся орлом и взлетел в небо, да давай в вышине над этим рако-крабом, кружить. А он этот рак громадный около четырех саженей в длину…

– Да, нет, – перебил дядю Святозар, – Небольше двух саженей он был, тело как у краба, да длинный толстый хвост, и две клешни…

– Вот, вот, – теперь перебил Святозара Велислав, – Ты погоди, теперь братанок, не хотел брату мо-ему рассказывать, как все было, теперь сиди и молчи. Я буду сказывать, так как мне Путят пове-дал. Ну, Путят говорил огромный был тот рако-краб, две громадные клешни и множество усов, которые на морде его крепились и словно живые шевелились…

– Два уса, – вновь перебил дядю наследник.

– Помолчи, сын, – недовольно сказал правитель и положил ему руку на плечо, – Не перебивай старших.

– Да, так вот, – расправив плечи и довольно потирая бороду, продолжил Велислав, – Значит, взлетел братанок орлом в небо, давай кружить над крабом, затем подлетел ближе к нему, да клюнул его в глаз, один, другой, и пробил их и вытекли глаза у чудища.

– Чего…,– начал было Святозар, но отец так сжал его плечо, что наследник решил дождаться конца сказа, а потом уж…

– Да, – не обращая внимания на гневный выпад племянника, продолжил Велислав, – Глаза у чудища вытекли, а братанок схватил его за ус и оторвал, один ус оторвал, затем другой, третий, так все и повыдергал.

– Нет, отец, ты как хочешь, а я молчать не стану, – повышая голос, сказал Святозар, – Какие глаза, какие усы… Глаза у него плотным, как панцирь веком закрываются там не пробьешься, а ус и вообще выдернуть невозможно, он этим усом меня так мотонул, что я чуть в воду не упал, перед самой поверхностью смог выровнить полет и взлететь.

– Не знаю, братанок, что слышал то и говорю, – как ни в чем не бывало, ответил Велислав и посмотрел прямо в глаза племянника, – А потом он камнем упал на ладью, обернулся собой, схватил меч и, как только чудище подплыло к ладье, срубил ему клешни, рак взвыл от боли. Братанок же, тут же обернулся орлом и взлетел в небо, а тут как на беду закатилось солнце, но Черномор, сидевший в колеснице стукнул батогом по воде и она засветилась, да так, что стало ясно словно днем… Путят посмотрел на братанка, а у того рана уже и открылась, да все перья орлиные в крови… Но братанок, превозмогая боль, подлетел к умирающему чудищу и давай его лапами в воду толкать и топить, вода разошлась и поглотила чудовище.

– Ужас, – возмущенно сказал Святозар и прижал к груди больную руку, – Какими лапами, какими лапами… Да, он громадина, а я птица– орел, да где мне его утопить. Я на него сеть сбросил, он в сети запутался, а я прочитал заговор, да едва его и подтолкнул на дно лапами…. Ужас! И это рассказал Путят, который к рулю прирос и весь бой видел, не мудрено теперь, что про меня такое народ плетет… Лучше дядюх, да и ты отец, сказ Леля слушайте, он хоть там меня и хвалит дюже сильно, но зато ничего не выдумывает, как было, все так и передает. А этот сказ, что Путят поведал, не на много лучше того, где я Черномора за бороду раскручиваю…,– сердито закончил Святозар.

В гриднице все громко засмеялись, а Святозар оглядел всех обиженным взглядом и покраснел.

– Интересно, Ярил, какой же сказ слышал царь неллов? – громко смеясь и утирая от смеха глаза, обратился к правителю Храбр, – Думаю, что явно не Путята. Теперь понятно, почему он так дрожал перед Ратибором… Еще бы самого Черномора наш наследник на руку бородой накрутил.

– Храбр, ну чего ты так радуешься, – расстроено сказал Святозар, и посмотрел на наставника, а затем повернулся к правителю, который сняв руку с плеча сына, так же как и Храбр смеялся и утирал глаза, – Отец, но ведь это неправда, разве можно так про меня плести…

– А, брат…, я тебе сейчас про великанов еще расскажу, – начал хохотавший Велислав.

– Нет, – громко выкрикнул Святозар и поднялся, – Если это дядюх, также как и про Черномора, то я умру от стыда.

Правитель взял сына за плечо и потянул вниз, да продолжая улыбаться, миролюбиво сказал:

– Ну, чего ты, сынок, не хочешь, Велислав не будет рассказывать, садись… А в следующий раз сам лучше расскажи, как все было.

– Так кто же, отец, такое рассказывает, – немного успокоившись, заметил Святозар и положил больную руку на стол.

– Так ты мне, да наставникам расскажи, а более никому и не надо, тогда бы мы Велислава слушать то и не стали, – добавил правитель, довольным взглядом оглядывая своего сына, – Пусть бы он слушал своего Путята, который к рулю прирос и сам не ведает, что видел.

– Ярил, – возмущенно сказал Велислав, – От сделай доброе дело расскажи, так ты всегда вместо благодарности еще и посмеешься. Вот с детства ты такой…, ужо вроде и сидина на голове, а каким был таким и остался, эт наверно неизменно в тебе… Во, – и Велислав указал пальцем на Святозара, – И этот такой же, как ты… Больше ничего тебе не расскажу, страдай теперь от неизвестности.

– Я, отцу, расскажу, если он захочет, – тихо добавил Святозар, – И тебе Храбр расскажу, только уж без всякой крови и геройства…

– Наследник, – вмешался в разговор Бажай, – А когда ты сказывать будешь, я тоже хочу прийти послушать?