Текст книги "Путь Святозара"

Автор книги: Елена Асеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 51 страниц)

Глава двадцать третья

Как и посоветовал Дубыня, Святозар все свое свободное время, а это практически целый день стал проводить в светлой комнате, читая книгу в поисках заговора, который сможет помочь ему в излечении. Но поиски были тщетны. Все те заговоры, которые он находил и прочитывал, над ра-ной может, и приносили временное улучшение, но рану не рубцевали, над ней все также была тонкая прозрачная кожа, и если приглядеться видно было кроваво-красное тяжело бьющееся сердце. Временами казалось, что надежды нет, грусть и печаль охватывала все существо Святозара, и, когда он с такой поникшей головой приходил в белую столовую трапезничить, то отец, видя его состояние, очень сильно тревожился, беспокойно выспрашивая у сына, что так его расстроило. И все это словно громадный камень давило на Святозара, и беспокойство отца, и бесплодные поиски заговора, а когда после трапезы он вновь возвращался в светлую комнату, то позволял себе тихо плакать над раскрытой книгой. Слезы падали на магические листы и тихо шипя, испарялись.

В один из таких вечеров Святозар вернулся с ужина, раскрыл книгу и принялся вновь искать заго-вор, но он был так расстороен, и наверно слишком устал от бесплодных поисков, что приклонив голову на раскрытую книгу, закрыл глаза, да уснул. И почувствовал, он внезапно как под лежа-щим на книге лицом заполыхал, засветился лист, словно книга приветсвовала кого-то. А затем через сомкнутые веки увидел Святозар, как засветилась, заполыхала и сама комната, словно наполненная солнечным светом, теплом и любовью, и через мгновение Святозар услышал светлую прекрасную музыку и какой-то близкий, родной человек тихо шепнул ему на ухо: " Ты же, мальчик мой – ведун, ищи, ищи, заговор в своей душе. А как найдешь, ступай к матери корове Земун, лишь она тебя излечит, и позволит познать свою душу", как только услышал те слова Святозар, то сразу спало сияние в комнате, и поплыл черный туман перед очами.

Святозар открыл глаза и увидел, что лежит на раскрытой книге, он поднял голову, посмотрел на книгу и закрыл ее. Святозар прислушался к себе, было ли виденное им сном или же, это верно кто-то приходил, чтобы помочь ему. И когда он ощутил внутри себя радостную, светящуюся сча-стьем душу. То осознал, что это явился Бог, чтобы помочь ему и поддержать его, и еще почему-то показалось Святозару, что это верно не кто иной, как сам ДажьБог, который уже просил за него Бурю Ягу Усоньшу Виевну.

Тогда Святозар встал, осторожно прошелся по комнате, подошел к канделябру и снял свечной нагар, да скатав восковой круглешок, и посмотрел на него, перекатывая по ладони. " Ты же, мальчик мой – ведун, ищи, ищи, заговор в своей душе", – вспомнил слова Бога Святозар. И, бросив скатанный круглешек на пол, развернулся, и опять подойдя к столу, сел на сиденье со спинкой, которое специально распорядился принести сюда отец для сына. Он расстегнул кафтан и рубаху, коснулся раны, и, почувствовав под пальцами бьющееся, больное сердце, закрыл глаза. Святозар глубоко вздохнул, успокоил дыханием свою душу, которая затрепетала, заволновалась внутри, а потом представил себе свое сердце. Вот оно слева от его души, большое красно-кровавое, с резаной дырой посередине, колыхается внутри тела, тяжко бьется и при каждом ударе выплескивается из него ярко-алая кровь и падает куда-то вниз, вовнутрь бездонной пропасти – тела. Святозар приблизил свои пальцы вплотную к сердцу, и почувствовал, как тонкая кожа под ними порвалась и по телу и по пальцам заструилась кровь. И тогда он напряг все свои чувства, все ощущения и зашептал заговор: " Как на Восточном буйном море, на острове на Буяне, лежит волшебная страна Беловодье. Та страна да подобна великому Ирий-саду, и есть его отражение на Белом Свете. А в той стране Беловодье живет прародительница восурского народа корова Земун. Породил наш отец ДажьБог из ее вымени всех восуров. И вскормила мать корова Земун детей своих молоком из вымени. И кровь моя подобна крови ее, и плоть моя, подобна плоти ее. О, мать моя корова Земун! О, отец мой ДажьБог излей милость на рану мою и придай мне сил, чтоб те силы дали мне радость видеть мать мою Земун и пить молоко из ее вымени. И как скажу это слово, так то и исполнится, а слово то будет крепче Рипейских гор, тверже Алатырь – камня". Как только дочитал заговор Святозар, почувствовал, как под пальцами на сердце стал образовываться рубец, поспешил он вынуть пальцы из раны, и тут же на месте разреза, на теле тоже образовался красный твердый рубец. Святозар, радостно вскрикнул, и зажал правой рукой рот, боясь вспугнуть полученное творенье, но мгновение спустя оторвал руку от губ и вновь потрогал рубец. Да, вот он на месте выпирает вперед своим корявым боком. Святозар снял левую руку с лоскута ткани и тихонько пошевилил плечом, потом поднял руку, и хотя почувствовал боль в сердце, но потрогав рубец, нашел, что он на месте и не разошелся. Сняв лоскут ткани с шеи, он вытер, им кровь с груди и пальцев.

И тогда Святозар поднялся и прошелся по комнате. Теперь уже более свободно пошевелил левой рукой. Конечно, стрелять из лука не получится, нельзя будет биться на мечах, но можно спокойно ходить, и даже ходить быстро. Можно наклоняться вперед и назад, поворачивать корпус влево и вправо. И хотя боль еще не прошла и отдавалась острым уколом в плечо, но все, же впервые за столько дней Святозар ощутил себя почти здоровым человеком. Он хотел было сейчас побежать к отцу и рассказать о своей удаче, но вспомнил слова Бога, что лишь Земун излечит его, решил погодить с радостной вестью и понаблюдать за рубцом.

В таком приподнятом настроении Святозар вышел из светлой комнаты и в сопровождении, верного своего слуги Борща, пошел к себе в покои. Зайдя в опочивальню, Святозар первым делом подошел к тазу, что стоял на столе и был полон воды и отмыл руки от крови, потом снял кафтан, а когда Борщ кинулся ему помогать, тихо отстранил его, и, сняв следом за кафтаном кровавую рубаху, намочил ее в тазу и отер с груди кровь. Слуга, молча, подал чистую, и заметил:

– Ваша милость у вас опять кровь шла, может правителя позвать?

Святозар надел рубаху, сел на ложе и сказал:

– Борщ, помоги мне пожайлуста сапоги снять, – и когда слуга стал разувать наследника, едва по-морщил лицо от резкой боли в плече и негромко сказал ему, – Слушай, Борщ, не говори правите-лю, что у меня кровь сегодня шла.

– Не могу, ваша светлость, я же к нему каждый вечер прихожу в гридницу и рассказываю, как вы себя чувствовали, шла ли кровь и чем вы были расстроены. Вы же ему ничего не говорите, когда расстроены чем-то, а он беспокоится, вот у меня и спрашивает. Как же я ему не скажу, когда у вас за столько дней первый раз кровь пошла, нет, не могу я соврать, не умею, – без остановки трещал Борщ.

– Да, погоди ты, Борщ, затарахтел…, голова, даже, разболелась, – поморщившись, и, потерев висок, заметил Святозар. – Я же не предлагаю тебе врать…. Нет, я и сам противник всякой лжи. Ты просто к правителю сегодня не ходи в гридницу. А сразу иди к себе в опочивальню и ложись спать, – сказал наследник и глянул на вытянувшееся лицо слуги, – Да, послушай, я верно сегодня заговор нашел, вот кровь и текла, и если назавтра утром все будет благополучно, так я прави-теля порадую, что излечился. И он не грустить, а радоваться будет, ну, а если заговор не удался, тогда я сам все расскажу.

Борщ стоял и молча, взирал на наследника, и лишь, отрицательно качал головой.

– Вот, ты, упрямый, Борщ…, ну прости, словно баран. Ну, столько правитель за это время пере-жил, и тебе верно не жалко его…. Ну, какая тебе разница, сегодня ты ему расскажешь или завтра, а для правителя ведь все по-другому. Нет, не любишь ты моего отца…, не жалеешь его…,– негромко добавил Святозар и опустил голову, а сам исподлобья наблюдал за изменяющимся лицом слуги.

– Эх, зачем вы так ваша милость, зачем. Уж я очень люблю нашего правителя, и мне его очень жалко. Сколько лет живу во дворце, никогда от него грубого слова не слышал, никогда он на меня не крикнул. Что ж…,– и Борщ тяжело вздохнул, – Если вы, верно, говорите, что можете его завтра порадовать, то я конечно как вы и просите не пойду к нему в гридницу. Пойду тогда пройдусь, что ли…, а то он Сенича пошлет ко мне в опочивальню, чтобы я к нему явился, – сказал Борщ и поставил аккуратно сапоги Святозара около ложа, а затем переспросил, – А вам больше ничего не надо?

– Ну, ты только чистый кафтан принеси и чистую рубаху. И спасибо тебе…, знаешь, я думаю, завтра правителя обязательно порадую, и печаль с его лица сойдет, вот поверь мне. А теперь иди, я очень устал и хочу спать…, и спасибо тебе Борщ, хороший ты парень, – добавил Святозар и лег на ложе. А когда слуга вышел и закрыл дверь, вновь потрогал рубец, и довольный собой лег на правый бок, закрыл глаза, да уснул.

Но сон Святозара был очень беспокойным, всю ночь он, то и дело тревожно просыпался и ощупывал рубец, а нащупав его на месте, радостно улыбался и, вновь, засыпал. А под утро он вдруг почувствовал резкую боль, которая обожгла рану, Святозар открыл глаза, солнце едва-едва заливало комнату. Он лежал на боку, а рубаха на груди была вся в крови, резко поднявшись, и, ощутив тяжелое биение сердца внутри, Святозар пощупал рану, на том месте, где прежде был рубец, сейчас опять зияла резаная дыра, из которой струилась кровь.

Взяв тряпицу и отерев кровь, Святозар лег на спину, и, прижимая пальцами тряпицу к ране, стал читать заговор, который вчера создал. Дочитав заговор до конца, он почувствовал как под тряпи-цей приподнилась кожа и образовался рубец. Святозар попытался снять тряпицу, но понял, что та кончиком своим срослась с рубцом. Сжав зубы, он тихонько рванул тряпицу из рубца, тот еле слышно скрипнул, как будто порвали ткань, и отдал тряпицу, опять потекла кровь, но только со-всем немного, Святозар провел пальцами по тому месту и рубец, вновь, сомкнулся.

Поднявшись с ложа и сняв с себя кровавую рубаху и отерев ею грудь, Святозар задумался: " Зна-чит, заговор действует только временно, ровно ночь и скорее всего, ровно день". Он посмотрел на восходящее солнце и понял, что разрыв рубца происходит со сменой дня и ночи, с восходом и заходом солнца. " Ну, что ж, – подумал Святозар, – Это все – таки, что-то. Два раза в день мне надо будет заговаривать рану, а все оставшееся время я буду почти здоров. Надо сейчас же обрадовать отца". И Святозар даже знал, как это сделает. Все это время из-за своей слабости и быстрого утомления, он не мог, находится, как и положено наследнику, в тронном зале. Но сейчас Святозар чувствовал себя таким бодрым, лишь небольшая боль, в сердце к которой, он привыкнет. Святозар быстро надел чистую рубаху, лазурный кафтан и штаны, подпоясался пояском, и немного повозившись все-таки, натянул сапоги и вышел в коридор, он решил сделать отцу подарок, встретить его в тронном зале. Он неторопливо прошел по коридору, спустился по лестнице, и, подойдя к тронному залу, тихо открыл дверь. В зале уже сидели веломожи и какие-то незнакомые Святозару воеводы и негромко беседовали между собой, как только в зал вошел наследник, они оторвались от своих разговоров и удивленно уставились на него. Святозар вначале оторопел от этих взглядов, но затем, едва махнув им головой в знак приветствия, подошел и встал за троном отца, и как раз во время. Потому что минутой позже открылись двери и в тронный зал вошел правитель Ярил, по реклу Щедрый. Отец шел очень быстро, почти не обращая внимания на низко склонившихся вельмож и воевод, и был явно чем-то озабочен. Лишь подойдя почти вплотную к трону и поднявшись на возвышение, он увидел наследника. Сначало по его лицу пробежало изумление, а потом такое беспокойство, что сердце Святозара заныло в груди, и вдруг дрогнуло, он протянул руку, нащупал под кафтаном рубец и успокоенный вздохнул и улыбнулся отцу. Правитель вместо того, чтобы сесть на трон приблизился к наследнику и с тревогой в голосе спросил:

– Сын, ты, что тут делаешь? Что-то случилось?

– Отец, – ровным голосом ответил Святозар, – Ты только не тревожься…. Но действительно кое-что случилось, однако я расскажу тебе об этом потом, а сейчас давай выслушаем людей.

– Но ты, – не соглашался правитель, – Ты очень слаб, и не сможешь выстоять…. Погоди, я прикажу, слугам принести тебе сиденье.

– Не стоит, отец, – поторопился удержать правителя от распоряжения Святозар, – Поверь, мне, я выстою. А позже все тебе расскажу.

Правитель, молча, смотрел на сына, и, по лицу его было видно, как в нем боролся правитель с отцом. Святозар почувствовал, что отцовские чувства сейчас победят, и чтобы этого не допустить добавил:

– Отец, погляди, тебя ждут люди, прошу тебя.

Тогда правитель развернулся и сел на трон.

И как только правитель сел на трон, один из вельмож поднялся и подошел к отцу. Затем с досто-инством поклонился, и, принялся докладывать о строительстве городов на юге страны. Он гово-рил, что по рекам Лятка, большая Яза, Волха уже построены города и переселено туда народонаселение с востока. Но в новом году нужно заложить еще два города по рекам Белая и Волха, для того, чтобы защитить наши южные границы, и, хорошо бы правителю до праздника Масляницы назначить в будущие города воевод и направить туда дружины. Святозар обратил внимание, что отец слушает вельможу не внимательно, часто оборачивается и тревожно смотрит на сына, а ведь раньше такого правитель себе не позволял. Потом отец и вовсе остановил рукой вельможу и подозвал к себе Милонега, тот тихонько приблизился к правителю, низко склонив голову, а отец что-то шепнул ему. Милонег согласно мотнул головой и вышел из тронного зала, через потайной вход, некоторое время спустя слуги принесли невысокое сиденье со спинкой, устланное тонким ковром и поставили рядом с троном правителя. Отец повернул голову к Святозару и тихо сказал:

– Сядь, – а увидев, что сын, молча, подчинился и сел, махнул рукой вельможе, чтобы тот продол-жал.

До этого момента Святозар слушал вельможу с интересом, но как только сел на сиденье, опустил голову и отвлекся от доклада. Только теперь Святозар понял почему, отец так часто оборачивался и беспокойно смотрел на него, ведь правитель не знает, что Святозар зарубцевал рану. И наверно все это время думал лишь об одном: о боли и страдании сына, боялся, что тот, ослабев, может упасть в обморок, или может раскрыться рана и окрасить лазурный кафтан кровью. Как же можно было так не разумно поступить, подумав, что увидев наследника около трона правитель, обрадуется. Святозар поднял голову, посмотрел на отца и еще сильней стал себя корить: " Ах, глупый, глупый, ты Святозар. Надо было пойти с утра к отцу, показать рубец, обрадовать. А не приператься в тронный зал, и стоять тут с умным видом. Верно, Дубыня говорит молодо-зелено. Все мне кажется, что я такой мудрый, столько знаю, столько пережил, а поступить правильно не умею, вон опять переполошил отца". Святозар вновь, поднял голову, посмотрел, на седые виски отца и от обиды за него, прикусил губу. " Ну, же, дурень, дурень я. Вон погляди, Святозар как беспокойно на тебя поглядывает отец, все время оборачивается. Он наверно из речей вельмож то и понять ничего не смог, ничего внятного сказать в ответ не мо-жет".

Обвиняя себя в неразумности Святозар, так увлекся, что прослушал невнимательно, и другие доклады, которые делали воеводы и вельможи из разных частей великой Восурии. А когда вновь поднял голову, то увидел, как в тронный зал вошли посланники нагаков, принеся правителю восуров роскошные дары: хрустальные кубки, обложенные золотом, сапфирами и жемчугами; чаши серебряные обложенные изумрудами; какие-то тонкие высокие, словно стеклянные кувшины, затейливо украшенные драгоценными каменьями; разные материи – шелковые, бархатные и атласные; да два больших наподобие восурских сидения со спинкой, обитые синим бархатом и обшитые золотыми и серебрянными нитями.

Посланники нагаков их было трое, люди небольшого роста, смуглые, черноволосые с большими носами, узкими глазами и широкими выдающимися вперед скулами, были одеты в какие-то цве-тастые, длинные наподобие восурских сарафанов одежы. Они так низко поклонились, что Свято-зару показалось еще чуть-чуть, и упадут на колени. А затем один из них на чистом восурском языке заговорил, клятвенно убеждая правителя Восурии, что нагакский бек Турус против добрых соседей великой Восурии ничего подлого не замышляет, а в подтверждении своих слов шлет ему дары и передает на словах, что дружба их вечна и разрыву не подлежит.

Святозар смотрел прямо в черные, маленькие, бегающие глаза посланника и видел, что шельмец врет, бек его боится Восурского народа и правителя, боится и ненавидит, и дружба та вся лишь на страхе только и держится. Чуть ослабей Восурия и бек нагаков как стервятник кинется разрывать ее на части.

Когда нагакские посланники покинули тронный зал, отец снова подозвал Милонега, и что-то ска-зал тому, а затем поднялся, следом встал Святозар и люди в зале. Отец обернулся к сыну и тихо спросил:

– Ну, ты как? Как себя чувствуешь? Не ослаб, пока?

Святозар посмотрел в зеленые глаза правителя, наполненные беспокойством за сына, и также тихо ответил:

– Все хорошо, отец. Я не ослаб.

Правитель удовлетворенно качнул головой, и, развернувшись, двинулся из тронного зала в сопровождении наследника, уже на самом выходе, он вновь повернул голову в сторону сына и негромко сказал:

– Нам, верно, сын надо поговорить, я погодя прийду к тебе в светлую комнату. А пока, ты, свобо-ден.

Святозар поклонился правителю и как тот велел, пошел по коридору в светлую комнату. Не успел Святозар войти в комнату, как в дверь постучали, и с позволения наследника, в нее вошли слуги, которые внесли туда одно из нагакских сидений, что бек прислал в дар правителю Восурии. Они поднесли сиденье к столу, и, поставив его, поклонились и вышли. Святозар подошел к сиденью и погладил лоснящийся бархат и рисунок обшитый золотыми нитями рукой, догадавшись, что отец прислал сиденье для него, чтобы ему было удобно заниматься. Внезапно дверь открылась, и вошел правитель, он посмотрел на стоящего возле сиденья сына, улыбнулся и сказал:

– Я приказал принести – это сиденье в светлую комнату, чтобы тебе было удобно сидеть, когда ты занимаешься.

– Спасибо, отец, – тихо ответил Святозар. – Ты очень добр ко мне, хотя я этого не заслуживаю, – до-бавил Святозар и тяжело вздохнул, вспомнив свои, переживания в тронном зале.

Правитель, заметив расстроенное лицо сына, также тихо спросил:

– Сын, что с тобой? Что случилось? Может ты, наконец, мне все объяснишь?

– Да, отец, конечно, я все объясню, – немного волнуясь, ответил Святозар.

Он подошел почти вплотную к правителю, расстегнул кафтан и рубаху взял руку отца и провел его пальцами по рубцу. Когда пальцы правителя коснулись рубца, тот вдруг вздрогнул всем телом, и еле слышно прошептал:

– Неужели, Святозар, тебе удалось излечиться?

Святозар вздохнул, посмотрел в глаза отца, в которых где-то глубоко вдруг заискрилась, засвети-лась надежда, улыбнулся и сказал:

– Скажем, так отец. Я нашел заговор, который рубцует рану на время.

– На сколько? – протяжно выдохнув, спросил отец.

– До захода солнца здесь будет рубец, а потом, прочитав заговор, рубец будет держаться до вос-хода солнца.

– А, боль, сынок?

– Боль терпима, отец, – ответил Святозар, – Я конечно пока не могу рубиться на мечах и стрелять из лука, но на лошади спокойно могу ездить.

– Слава нашим великим восурским Бога, хотя бы пока так, – улыбаясь и потрепав сына по волосам, заметил отец, – Но когда ты создал заговор?

– Вчера вечером отец, когда я вернулся из белой столовой, я так был расстроен бесплодными поисками, что верно обессилиный уснул прямо на книге…,– начал свой рассказ Святозар, – И наверно мне приснился сон, а может…. Да, нет, я просто уверен то…, был не сон. Вдруг заполыхала вся комната каким-то небесным светом, зазвучала музыка, и я услышал голос, который сказал мне, чтобы я искал заговор в своей душе. Верно отец – это приходил сам Бог, – Святозар посмотрел в удивленные глаза отца, и, понизив голос, продолжил, – И я просто уверен, сам не знаю почему, что это был ДажьБог, что это он явился, чтобы поддержать и помочь мне. Он сказал мне, чтобы потом я ступал к корове Земун, которая меня излечит и даст возможность познать душу. А потом я очнулся, собрался с мыслями и создал заговор, я хотел было, сразу побежать к тебе, но решил дождаться утра и когда утром рубец раскрылся, то понял, что действие заговора связано с восходом и заходом солнца. Ведь вчера я создал его именно тогда, когда Ясноокий Бог Солнца Хорс завернул за край небосвода. Я так захотел тебе порадовать, что явился в тронный зал утром, думая, что ты меня увидешь и обрадуешься. Но потом я понял, видя твое встревоженное лицо, что поступил скверно и верно переполошил твою душу, прости меня отец, за это.

– Ах, сын, ты меня сейчас так порадовал…, что я даже не могу сердиться на тебя. Впервые с того дня, как ты после ранения очнулся, я так счастлив, – сказал правитель и голос его дрогнул, – Нако-нец-то я смогу спокойно вздохнуть, зная, что мой сын здоров и может теперь вернуться к преж-ней жизни. Слава великому ДажьБогу, что он явился к тебе и придал тебе силы и вселил в нас надежду. Теперь я просто уверен, раз ты нашел такой заговор, ты сможешь создать новый и полностью излечиться, – даже как то восторженно заметил правитель.

Святозар, покачал головой, а потом сказал:

– Отец, разве ты не слышал, что я сказал…. ДажьБог велел мне отправляться в страну Беловодье, лишь там я полностью излечусь.

Но правитель внезапно привлек сына, посадил на рядом стоящий табурет, и, прижав его голову к себе, добавил:

– Нет, нет, сын, не говори так, не расстраивай меня…. Я верю, что лекарство твое здесь, в твоей светлой голове, тебе только надо постараться.

Святозар поднял глаза, посмотрел на отца, и почувствовал такую тяжесть, такую боль и страдание, испытываемые отцом, что на миг захотелось ему согласно кивнуть головой, но только на миг, но пересилив это желание он, ответил:

– Отец, нет здесь никакого лекарства, ни в книге, ни в моей голове. Лекарство от такого зла, кото-рое было заложено в кинжале, есть только у нашей матери коровы Земун, и мне надо отправляться туда. Все дело в том, чтобы ты с этим смирился и разрешил мне ехать туда…, излечиться и выполнить волю Богов.

– Нет, Святозар, я никогда не позволю тебе покинуть дворец и уехать в страну Беловодье. Путь туда очень опасен. Многие храбрецы пытались туда добраться, но не вернулись. Я уже два раза тебя терял так, что теперь ни за что на свете не захочу подвергнуть твою жизнь опасности.

– Отец, но ведь Дубыня и Храбр, были там и вернулись живыми и здоровыми…,– негромко начал Святозар.

Но правитель вдруг глянул на него сверху вниз, каким-то недовольным взглядом и сказал:

– Откуда тебе известно, что Дубыня и Храбр были в Беловодье?

– Мне об этом, еще до испытания в Сумрачном лесу, рассказал Дубыня.

Правитель сдвинул брови, и между ними залегла большая морщина и твердым голосом заметил:

– Да, ты прав, Дубыня и Храбр там были и вернулись живыми, а вот остальные восемь дружинни-ков остались там навсегда. И это были все взрослые люди, опытные и славные ратники. А ты всего лишь дитя, отрок…, и то, что ты прошел испытание не значит, что ты стал мужчиной…. Нет, Святозар, – повысив голос, сказал правитель, и, приподняв голову сына за подбородок, глянул ему в лицо, – Ты, еще слишкои юн и не сможешь преодолеть такой трудный путь.

Святозар понял, что этот разговор пока не приведет не к чему, так как отец слишком напуган не-давними событиями и, чтобы больше не тревожить, правителя, тихо добавил:

– Отец, я сказал тебе, что знаю, сказал, где мое выздоровление и какова воля ДажьБога. Может быть, ты позже поймешь, что это единственная возможность, которой ты не должен меня ли-шать. Ну, а пока я подчинюсь твоей воле, отец.

– Да, сын, так и сделай, подчинись моей воле….,– уже более мягко сказал правитель, – Я хочу, в месяце травень отвезти тебя на Синь-камень и наречь наследником престола Восурии. И до тех пор прошу тебя не заводить со мной разговоры о Беловодье.

– Хорошо, отец, обещаю тебе – это. Ну, а потом, после возвращения с Синь-камня, мы вернемся к этому разговору, да, отец?

Правитель помолчал немного, и, проведя рукой по лицу, словно отирая глаза, добавил:

– Да, потом, мы может, вернемся к нему…. Потом мы посмотрим, как нам быть, сын.

И когда Святозар улыбнулся отцу, в знак согласия, правитель вновь прижал голову сына к себе.