Текст книги "Путь Святозара"

Автор книги: Елена Асеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 51 страниц)

Глава тридцать четвертая

К полудню следующего дня процессия выехала на небольшой пригорок поросший леском, и впереди Святозар увидел прекрасную долину с небольшой деревенькой. Избы раскинулись по правую сторону от тихой, не быстрой речушки, а другой берег реки порос лесами, которые тянулись так далеко, что сливались с линией небосвода. Деревенька была небольшой, всего лишь десяток изб, да поля зеленеющей ржи, овса и ячменя. Дорога пролегала сквозь деревню и уводила дальше, а прямо за деревней виднелось громадное озеро с хрустальной водой, поросшее камышом. Святозар залюбовавшийся чудесным видом, тронул коня и догнал отца. Дружина спустилась с пригорка и остановилась около небольшой избы. Открылась дверь, и оттуда выскочили два отрока лет двенадцати, а следом вышел старец. Это был старец высокого роста, худой с длинными седыми, почти белыми волосами, перетянутыми на лбу тонкой бечевкой, с длинной седой бородой и усами. Он подошел к правителю и когда тот спешился, крепко обнял его со словами:

– Вот наконец-то Ярил и наступил этот день когда ты сможешь наречь наследником своего сы-на, – он погладил своей старческой, морщинистой рукой правителя по лицу и волосам и добавил, – Мальчик мой, Ярил, что тебе пришлось пережить за это время, твои виски поседели.

– Да, Велей, поседели, но об этом позже, – спокойно заметил отец, а Святозару сразу стало тяже-ло на душе от мысли, что в седине отца повинен он.

– Покажи мне своего сына, – тихим голосом попросил Велей.

Правитель развернулся, и, глянув на сына, который стоял позади отца, сказал:

– Святозар, подойди и познакомься, с великим ведуном Велеем, который оберегает Синь-камень.

Святозар приблизился к старцу и низко поклонился тому, а Велей взял его за плечи, привлек к себе и заглянул ему в лицо. Нежно-голубые, ясные очи старца посмотрели Святозару в глаза, и увидел он в них нескончаемую мудрость народа, ощутил он теплоту и свет, исходящий из самого старца и беспредельную его доброту.

– Ах, ты, свет мой, Ярилушка, – и ведун перевел взгляд на правителя, – Как же сын твой похож на тебя, словно опять я тебя отроком увидел.

Святозар стоял рядом и молчал не зная, что ответь и как себя повести.

– А по, что ж, Ярилушка, – начал старец, выпустив Святозара из цепких сильных рук, – По, что ты его кличешь Святозаром?

– Позже, позже старче, все объясню. Разговор у нас долгий будет, и поэтому не к чему нам торо-питься.

– Ну, что ж, Ярил будь по-твоему, – согласился старец, и глубоким голосом, добавил, – Изба, ты знаешь, Ярил у меня не большая так, что ты как и встарь прикажи дружине своей во дворе у меня стан ставить, – развел широко руки, да заметил, – А двор то у меня, широкий, словно вся наша земля матушка восурская.

Святозар услышав слова старца, да увидев распахнутые его обьятья, оглянулся и только теперь понял, о чем говорит ведун. Избы, разбросанные по деревне не были огорожены заборами и частоколами и словно редкие цветы на лесной опушке мелькали то там, то здесь.

Правитель повернулся к дружине и скомандовал спешиваться и обустраивать стан по правую от избы сторону. А сам, взяв осторожно, как большую драгоценность, старца под руку пошел с ним к раскидистому дубу, что рос невдалеке от избы Велея. Дуб был высокий и крепкий силач и стоял, широко раскинув свои ветви, словно пытаясь обхватить все кругом своей мощью да красотой.

Святозар смотрел вслед правителю и старцу, и видел как уважителен отец по отношению к Велею и как добр старец по отношению к правителю, а со стороны казалось, что это словно отец и сын которые давно не виделись, давно не говорили, спешат уединиться, чтобы поведать друг другу о пережитом за время долгой разлуки.

Святозар еще какое-то время смотрел вслед отцу и старцу, да развернувшись, пошел к Стояну, который уже давно спешился и готовил костер и становище. Подойдя ближе Святозар, остановился, посмотрел на друга, который суетился около только, что разгоревшегося костра, и, поглядев на пламя пожирающее ветви, спросил:

– А, что, друг мой, может сходить нам искупаться? Ты, как?

Стоян сидевший на корточках возле костра поднял голову и ответил:

– Да, я, как, а я никак. Видишь стан готовлю, костер развел. Поди лучше, – и он оглянулся да заме-тив Любима который зачесывал ладонью назад волосы, добавил, – Вон, Любима, позови. Он вечно от работы отлынивает, – и вновь опустил голову, да принялся раздувать с одного бока затухающий костер.

Святозар постоял немного рядом, и смущенно заметил:

– Может, я помогу. А то я вроде тоже все время от работы отлыниваю.

– Тебе, – подняв красное от жаркого огня лицо, ответил Стоян, – Тебе положено, так как ты наслед-ник. А вот ему не положено, – и он ткнул пальцем в стоящего невдалеке и не подозревающего, что разговор идет о нем, Любима. – Ох, ну верно не зря, его так мать с отцом назвали. Он ведь у них один сын, да еще семь дочерей. И видно как они его разбаловали, ну прямо совсем парня испортили, никакого от него толку нет, ничего его не допросишься. Беда с ним, да и только.

– А, он знаешь, Стоян, славный воин, – попытался заступиться за друга Святозар и улыбнулся.

– Ага, – хмыкнул себе в нос Стоян и продолжил, – Славный, славный, так вот, поди, и искупайся с ним. Тебе как наследнику положено, а ему как белоручке разрешено.

Стоян говорил последние слова с таким недовольством, и, даже с каким-то раздражением, что Святозар не выдержал, и тихо засмеявшись, сказал:

– Стоян.

– Ну, чего еще, Святозар.

– А, знаешь, что Стоян, – и прямо прыснул смехом, – Ты, знаешь, Стоян, очень по нраву будешь как зять Храбру. Он даже разрешит тебе с ним в доме жить.

У Стояна внезапно вытянулось лицо, он поднялся и еще больше покраснел.

– Да, точно, я тебе говорю. Ты ему люб будешь. Ну, ты представь, соберетесь вы вечером дома и как начнете в два голоса недовольно бурчать сначало на Белославу, а затем на Ратишу, бурчать, да поучать. Не жизнь, а красота, да и только настанет! Вот точно!

Со всех сторон громко грянул смех. Други и дружинники отца смеялись, утирая глаза, а Часлав аж присел, глядя, как наливается кровью лицо Стояна.

Святозар увидел лицо друга развернулся и побежал к реке, так как сорвавшийся за ним следом Стоян верно хотел сказать или сделать наследнику уж, что-то верно неприятное. Святозар почувствовав, что Стоян его вот – вот нагонит, на бегу позвал Любима и прибавил ходу, а добе-жав до

реки, лишь успел сбросить сапоги, и, заскочив в воду, нырнул и поплыл. Когда он выскочил из реки на другом берегу, то увидел, как на противоположном берегу из воды весь мокрый выходит Стоян.

– Ты, что, Стоян. Говорил, купаться не хочешь, а сам гляди, уже весь вымок.

Стоян развернулся, широко улыбнулся другу, и сев на берег принялся вылевать воду из сапог. К Святозару подплыл Любим, и, выйдя на берег сел рядом и засмеялся.

– Ну, что Любим, – обратился к нему Святозар, – Глянь, опасность миновала, Стоян ушел, верно, сушиться у костра, и мы с тобой тоже можем возвращаться в стан. Так что давай наперегонки.

– Нет, – тихо ответил Любим и зачесал мокрые волосы назад, – У тебя рана, так не честно, и потом я нехочу, чтобы тебе стало плохо.

– Рана не болит, – сказал наследник, и усмехаясь добавил, – Ты просто боишься, что я тебя обгоню, я ведь всегда лучше всех плавал.

– Че это, я тебя боюсь. А вот давай, кто первый, – соскочил с песка Любим и пошел к воде.

Ребята зашли в речку по колено, а Святозар скомандовав: " Раз, два, три", нырнул и поплыл. А так как выросший на берегу моря Святозар и вправду плавал лучше всех, то первым приплыл к берегу.

– Ого! – тяжело дыша и переводя дух, заметил, отставший от наследника Любим, – Тебя и верно не догнать.

Святозар взял свои сапоги и двинулся к костру. Стоян уже поменял штаны и рубаху, и теперь су-шил около костра сапоги, и, увидев наследника, улыбнулся, сменив гнев на милость. Святозар бросил сапоги на землю и лег около костра, так и не переодевшись.

– Святозар, не лето еще, чего улегся в мокрых вещах, сейчас же переоденься, – беспокойно сказал Стоян.

– А, ты, вроде Стоян, – как, не слыша слов друга, добавил Святозар, – Ты, вроде никогда раньше не бухтел. А теперь как не погляжу, все время бурчишь, и всеми недоволен, – и довольно вздохнув полной грудью, закрыл глаза, да продолжил, – Как же я тебя Стоян, в Беловодье с собой возьму. Ты же скрипеть там, как начнешь, так вся дружина и разбежиться, меня покинет, – и опять засмеялся.

– Это, кто же тут, в Беловодье собрался, – услышал над собой голос Храбра, Святозар, и, открыв глаза, увидел как наставник уперев руки в бока нависает над ним.

– Да, это я так, – пролепетал Святозар, и, поднявшись, сел, уставившись в недовольное лицо на-ставника.

– Так, что-то ты, Святозар, как я погляжу, часто вот так говоришь, не думая…,– но Храбр не успел договорить потому, что со всех сторон сначало не громкий, а затем все более нарастающий и раскатистый покатился смех.

Больше всего, прямо гоготали, старшие дружинники отца: Дубыня, Богдан, Белян и Градислав. Дубыня на мгновение затих, окликнул друга и заметил:

– А, что, Храбр, я как погляжу – то, Святозар выходит и прав. Хорошая вы пара со Стояном, – и еще сильней громыхнул своим басовитым смехом.

Теперь покраснел не только Стоян, но и Храбр. Он повернулся в сторону Дубыни, и, уже было открыл рот, что бы сказать что-то, но внезапно увидел как к стану подбежал отрок, что жил с Велеем, и закрыл рот. Отрок остановился посередине стана и стал оглядывать молодых дружинников, явно разыскивая кого-то. Дружина перестала смеяться и присмирела, а отрок остановил свой взгляд на Святозаре, и, приблизившись к нему, поклонился, и, тихо сказал:

– Святозар, вас правитель к себе просит, – поклонился и словно весенний легкий ветерок развер-нулся и убежал.

Святозар тут же поднялся, все еще улыбаясь и хотел было тронуться к дубу, но Храбр схватил его за руку и сказал:

– Святозар, погоди…, глянь ты весь мокрый, переоденься прежде, – и все еще держа наследника за руку, развернулся, крикнув одному из слуг правителя, – Вячко, принеси сухое наследнику.

Вячко, молодой, крепкий, как и все восуры, парень принес смену белья Святозару. Наследник быстро переоделся, натянул на ноги сапоги и поспешил под сень дуба.

Когда Святозар приблизился к дубу, то увидел, что под ним стоит небольшая скамья со спинкой и большой широкий стол. Отец сидел на скамье возле Велея, положив руки на стол и, что-то рассказывал старцу, а тот ласково на него поглядывал и поглаживал свою длинную бороду.

Святозар подошел неслышно к беседующим правителю и старцу, и остановился. Отец заметив подошедшего сына, повернул голову, улыбнулся и позвал к себе. А Велей поднялся и предложил Святозару сесть на скамью между ними.

Когда Святозар занял указанное место, то, так же как и отец положил руки на стол и стал смот-реть на свои пальцы.

– Сын, мы, хотели тебя спросить, вот о чем, – начал отец, и положил руку на плечо сына, – Завтра одиннадцатого травня, как и положено, по обычаю, пройдет церемония, и я объявлю тебя своим наследником. Но церемония должна пройти на закате солнца. И нас волнует следующее, что когда начнется обряд, а заговор спадет и на груди обнажится рана, хватит ли сил у тебя, мальчик мой, достоять церемонию до конца.

Святозар поднял голову, посмотрел в глаза отца наполненные беспокойством и ответил:

– Да, отец, я думаю, мне хватит сил достоять церемонию до конца.

– Просто, – негромко заметил правитель, – Позавчера, ты был так слаб, и я, и Велей, мы не уверены в твоих силах.

– Это было позавчера. А вчера и сегодня, я чувствую себя совершенно здоровым. И я же, отец, говорил тебе, что моя хворь была связана с выходом моей души из тела.

В разговор вмешался старец:

– Ярилушка, я думаю, что твой сын прав. И если он уверен в своих силах, то тебе не стоит более беспокоиться. Ведь не забывай, мы будем вместе с тобой подле него и всегда сможем прийти к нему на помощь.

– Что ж, – поднимаясь со скамьи, и убирая руку с плеча сына, сказал правитель. – Тогда я пойду, а ты, мальчик мой, поговори здесь с Велеем. Расскажи ему все, что тревожит твою душу…, что ты, сын мой, пережил за это время, расскажи так…, словно ты со мной говоришь, – и кивнув головой Велею и наследнику, пошел в стан к дружине.

Святозар сидел и смотрел вслед широко шагающему отцу, а затем перевел взгляд на Велея, по-смотрел ему в нежно-голубые, наполненные мудростью очи и как сказал отец, поведал обо всем, что тревожило и беспокоило его душу.

И долго они сидели так тихо, под сенью дуба и негромко беседуя. Велей был не просто великим ведуном, но был еще и очень умным, знающим человеком, который вызывал в слушающем его не просто уважение, а даже какой-то тревожный трепет. В конце разговора Велей положил свою руку на голову наследника, и, словно успокаивая его, погладил так нежно по голове, как никто никогда еще не гладил Святозара, и тот как будто наполнился изнутри светом и теплом исходящим из старца. А когда Святозар успокоился, Велей рассказал ему, как наследник должен себя вести на Синь-камне и, что должен говорить. И проведя старческой рукой, по лицу Святозара, отпустил с миром.

Святозар поднялся со скамьи, поклонился старцу и пошел в стан. Дойдя до костра, где располо-жились мирно беседовавшие Стоян, Лель и Искрен, тихо лег на землю и закрыл глаза. Стоян на-клонился над другом, осторожно приподнял голову и положил под нее свернутый плащ, а когда потревоженный Святозар открыл глаза, Искрен спросил:

– Ты, может, поешь?

– Нет, – негромко ответил Святозар, – Мне надо подумать, не беспокойте меня.

– Хорошо, – ответил за всех Стоян, сел рядом с головой наследника, словно оберегая его покой, а Искрен понизил голос до шепота и продолжил прерванный разговор с Лелем.

Святозар вновь закрыл глаза, и, прислушиваясь к себе, вспомнил разговор с Велеем. Старец, так же как и Святозар согласился с наследником, что раз велят Боги и указывают путь излечения, то ему надо отправляться в страну Беловодья. Велей добавил, что хотя путь туда труден и опасен, но Святозар обладая таким великим даром, обязательно его пройдет. Старец также сказал, что хотя правитель и не желает, пока слышать об Беловодье, но все, же спустя какое-то время поймет, что это необходимо его сыну, и не будет противиться воли Богов, а до этого времени Святозару нужно набраться терпения, и, пожалев отца, покуда не тревожить его. Велей также объяснил Святозару, что его способность выпускать в странствию душу, необыкновенна, это дар которым отмечаются лишь великие кудесники или любимцы Богов. А затем, посмотрев на Святозара, добавил: " А зная, что ты вернулся с Ирий-сада, можно говорить именно о том, что обладая даром ведуна, ты еще есть и любимец Богов". Велей вновь замолчал, а немного погодя продолжил: " Помни главное Святозарушка, тебе нужно научиться слушать свою душу, понимать ее и главное верить ей. Потому, что душа наша мудра, она живет на свете не первую жизнь и не последнюю. Она уже жила здесь, живет сейчас в этом теле и будет жить потом уже в другом зримом образе. Точно также как наш Бог Велес, живет не первую жизнь, он подобно человеку терял свое тело, а после вновь возрождаясь, жил в новом образе. Только потому, что он Бог душе его не было подвластно забвение, и каждый раз возрождаясь вновь, он помнил, кем был прежде. Но людям не дано помнить прошлые свои жизни, потому что обременненые прожитыми болями и горем, они не смогут жить и радоваться, любить и плодить детей. И все время, оборачиваясь назад, не смогут двигаться вперед".

Глава тридцать пятая

Весь следующий день Святозар, был сам не свой, он очень волновался, точно, как и перед испы-тание в Сумрачном лесу, да, нет…, еще сильней. Тогда на испытание он шел совершенно здоро-вый, а сейчас он был болен. Он сказал отцу, что выдержит церемонию, но сможет ли он выпол-нить свое обещание. Ведь только Святозар знал, какую он испытывает боль, каждый раз, когда открывается рана, словно опять в сердце втыкается кинжал. Но теперь он будет стоять там на Синь-камне, он не сможет обессиленный болью даже присесть. А что если и вовсе упадет в обморок, подведет отца, который столько сделал чтобы сюда его привести.

Все эти мысли не давали ему покоя, и он встревоженный ими, то тихо лежал около костра, то вставал и направлялся к реке, но, так и не дойдя до нее, возвращался обратно и опять ложился около костра и затихал. Други видя его беспокойство, все время пытались отвлечь его, наперебой предлагая искупаться или покушать. Стоян послал Искрена и Сема наловить рыбу, а затем, сварив из нее уху принился уговаривать наследника ее поесть. Святозар, молча, поднялся, посмотрел каким-то отрешенным взглядом на друга и тяжело вздохнув, пошел к дубу, под которым вчера разговаривал с Велеем. Зайдя под сень дуба, он остановился, скамейка была пуста. Святозар приблизился к дереву, положил на него правую ладонь, и провел по его слоистой коре, да обошел его покругу, все еще не отрывая руки от ствола, и внезапно подошел вплотную, обнял его словно близкого и родного человека, а когда почувствовал, восторженную радость души внутри тела, тихо ему прошептал: " Мы с тобой одно целое, ты и я, ты дерево жизни, а я твой росток – человечек", и словно обессиленый опустился рядом, сел, прижавшись к стволу дуба спиной, да стал глядеть вдаль, туда где колыхались поля ржи.

И наполненный чистотой природы, ее светом и красотой вспомнил сказанье, которое когда-то слышал, будучи ребенком. " В начале времен, когда по бескрайним полям мира струилась тьма. Всевышний явил миру Золотое Яйцо. И в том яйце был заключен сам прародитель всего сущего, отец всех Богов, источник великого начала Род. Род поднялся на ноги в своем склепе, и, распра-вив могучие руки, разбил Золотое Яйцо и явился в мир. Род создал все небесные тела, которые восуры, зовут звездами; он породил земной мир на котором мы живем; создал все то, что мы зовем природой; породил Богов: Сварога, Любовь-Ладу-матушку, Бога Солнца Ра, который вышел из его лица и поплыл в золотой лодочке, а также Месяц, что плавает в серебряной лодочке. Род родил Корову Земун и Козу Седунь, а из их молока создал Млечный Путь. Взяв в руки Алатырь-камень Род стал сбивать молоко и из полученного жирного и теплого масла создал Богиню Мать Сыра Земля."

Прошло какое-то время, а Святозар наполненный воспоминаниями и своими мыслями продолжал сидеть и смотреть вдаль, когда к дубу подошел правитель и оперевшись плечом о ствол посмотрел на сына сверху вниз и негромко сказал:

– Мальчик мой, не волнуйся, ты так…, ведь как правильно сказал Велей, ты будешь там не один. Я всегда поддержу тебя, если увижу, что тебе стало не хорошо и ты ослаб. Я верю, сынок, раз мы прошли с тобой такой трудный путь вместе, то вместе выдержим и последнее испытание.

Святозар поднял голову, поглядел на правителя, и внезапно его глаза наполнились слезами, сам не понимая почему, он ответил:

– Эх, отец, чувствую я, что это не последнее испытание в нашей с тобой жизни…, чую я, что скоро придется познать нам такое, что перевернет всю нашу с тобой жизнь.

– Что ты хочешь этим сказать сынок? – беспокойно спросил правитель.

Святозар опустил голову, посмотрел на кланяющиеся от легкого ветерка колоски ржи, и, помотав головой, добавил:

– Не знаю отец, но пока я сидел тут, вдруг накатила на меня такая тревога, словно кто-то мне ска-зал, оттуда с вышины. Наслаждайся Святозар, наслаждайся пока, есть миг, этой тишиной, этим спокойствием, потому, что время уже на исходе.

Правитель тяжело вздохнул, протянул руку и очень нежно погладил дорогого сердцу сына по голове, и сказал:

– Тогда сын, сделаем, так как советуют Боги, и будем наслаждаться с тобой этим спокойствием и тишиной, которая нам пока предоставлена… А теперь поднимайся, и пойдем, я видел, как ты весь день беспокойно метался и даже не поел….Нам уже скоро идти, поэтому тебе надо поужинать и одеться. Пойдем, сынок.

Когда Бог Солнца Хорс двинул свою колесницу к небесной черте отделяющей день от ночи. Святозар одетый в белую рубаху, белые штаны и подпоясанный ремнем обшитым золотыми нитями, с кинжалом и мечом ДажьБога, в сопровождении отца, другов и дружинников правителя прошел по дороге сквозь деревню и вышел к берегу озера. Водная гладь озера была словно стеклянная, не всплывет рыбка, не сядит на ее поверхность стрекозка или птичка. С трех сторон озеро поросло камышом, а со стороны, откуда пришли Святозар с отцом и дружинной в нескольких шагах от берега озера лежал громадный иссиня-черный камень. Когда Святозар приблизился к камню, то почувствовал, как от него во все стороны побежала невидимая рябь. Святозар остановился, как и учил Велей с левой стороны в нескольких шагах от камня. Дружина, не дойдя значительно до камня, тоже остановилась. Чуть поодаль, но уже ближе к Синь-камню стоял отец тоже в белой рубахе, в белых штанах и с венцом правителя на голове, а рядом с ним расположился Велей. Старец одетый в какие-то длинные, белые одеяния, с хрустальным, сверкающим посохом в руках, был похож на Бога явившегося с неба. Когда солнце коснулось края небосвода, Велей выкинул левую руку вверх, а дружина в тот же миг встала на одно колено и склонила головы, и громко не по-стариковски прокричал: " О, великий Бог Сварог, дед Богов, что ждет нас в Ирий-саде! О, Бог Перун, Громовержец, бог битв и борьбы, что ведет нас стезею правды, к великой тризне! О, ДажьБог, что рожден от стрелы Перуна и обтесан небесным кузнецом Сварогом, о, ты который породил восурский народ! Услыште, нас! " и поднял вверх свой посох, длинным тонким концом устремив его в небесную высь. И как только он поднял посох, в небе до того безоблачном, где-то в высокой дали громыхнули и заискрились молнии.

И тогда вперед вышел отец и сказал сыну:

– Святозар, сын мой, достойный юноша, с добрым и чистым сердцем, с храброй и смелой душой. Поклянись Богам, что будешь любить и почитать свою землю Восурскую, уважать и защищать свой народ.

Святозар извлек из ножен меч ДажьБога, и, пройдя мимо отца и Велея, подошел к Синь-камню, опустился на одно колено, и, приставив к нему меч острием очень громко сказал:

– Клянусь, мечом, который даровал мне, мой прародитель ДажьБог, что я буду преданным сыном и верным защитником моей матери Восурии и моего народа. Да, никогда, меч мой не будет направлен ко злу, да будет служить он как и раньше служил лишь добру.

И все еще продолжая стоять на колене, он почувствовал, как сзади подошел отец и опустил ему на голову тонкий, золотой обруч и сказал: " О, славный ДажьБог, прародитель восурского народа, это сын мой единокровный, ныне нарекаю его наследником восурского престола". В тот же миг солнце зашло за окраину земной поверхности и на мгновение, в котором Святозар услышал, как рвется внутри рубец и начинает течь кровь, наступила темнота. От резкой боли в груди Святозар покачнулся и ощутил, как сзади его поддержали за плечи руки отца, словно пере-давая ему свои силы. А затем внезапно ярко запылал камень, да так, что кругом стало светло точно днем. Меч Святозара подпрыгнул, а отец убрал руки с плеч сына, и почудилось Святозару, что меч словно ожил и напряг свои силы, чтобы теснее прижаться к Синь-камню. И тогда откуда-то сверху, от великих и славных восурских Богов упал на Святозара золотисто-лазурный столп света, и услышал Святозар далекое пение откуда-то из– под самых небес:

" Песни поем мы Ему, Бог Сварог– это Свет.

Видели мы через Него Белый Свет. Вы посмотрите– Явь существует!

Нас он от Нави уберегает – Мы восхваляем Его..!

Ибо тот Бог – Землю нашу носил,

Звезды держал, Свет укреплял! "***

Как только допели небеса песню, золотисто-лазурный свет померк. Но камень все также ярко горел. Святозар поднялся с колена и почувствовал, как нестерпимо жжет, горит все тело, словно пылает оно в огне, но еще более невыносимо горело раненное, обливающееся кровью сердце, как будто кто-то схватил его изнутри горящей рукой и пытался сжать. Он повернулся, глянул на стоящих невдалеке отца и Велея. И вдруг услышал сзади чуть слышный, словно, тихая птичья трель голос: " Иди, иди, мальчик мой к воде, она снимет твою боль, и уменьшит твою рану". Святозар развернулся, посмотрел на хрустальную водную гладь, что манила его своей холодной, прозрачностью вод, и более не в силах терпеть боль в груди и нестерпимый жар в теле, побежал к озеру. Подойдя к нему вплотную, он лишь на миг остановился, но затем, вновь услышав тихие подбадривающие его слова, шагнул в воду, и пошел вглубь озера. Вода была такой студеной, что ее холод ощущался даже через сапоги. Однако Святозар, точно, пылающий в огне не останавливаясь, шел все дальше и дальше, погружаясь в озеро, и вот он уже по грудь, по шею. Святозар вытянул руку с мечом вверх, набрал воздуха и глубоко нырнул. А когда вновь вынырнул, почувствовал, что жжение прошло, огонь сжигающий Святозара спал, и даже боль в груди уменьшилась вдвое.

Святозар развернулся и двинулся из озера, и с каждым шагом, который вел его из воды, ощущал он, как сначало лишь волосы. Затем плечи, руки, тело становятся сухими, словно и не нырял он в воду, вот он уже сух по пояс, по колено, а дальше вода ушла из сапог, как будто они были дыря-выми в подошве. Святозар ступил на берег одной ногой, а потом другой и ощупал себя левой рукой, словно до конца не осознавая, что он совершенно сух. Святозар опустил меч и поспешил к отцу, который стоял совсем рядом придерживаемый за руку Велеем.

Подойдя к отцу Святозар, посмотрел на его встревоженное лицо и улыбнулся, а отец раскрыл объятья и крепко обнял своего сына. Следом подошел Велей и когда правитель отпустил Святозара, то старец низко ему поклонился и сказал: " Святозар, любимец Богов, наследник восурского престола сегодня на тебя снизошла великая благодать. Боги нарекли тебя наследником, и Боги нарекли тебя ведуном, любимцем Богов". И когда Святозар удивленно посмотрел на Велея, тот добавил:

– По преданию, оставленному от самого Богомудра, лишь великий ведун, и любимец Богов может войти в это озеро и выйти из него сухим. Много много лет назад в него вошел Богомудр, чтобы по воле Богов вынуть из его глубин меч ДажьБога, который обронил туда ДажьБог в битве с Кащеем-Чернобогом. А теперь иди тебя ждет твоя дружина.

Святозар пошел к своей дружине, которая находилась на прежнем месте и стоя на одном колене ждала прихода своего наследника. Приблизившись к своим другам и другам правителя Святозар встал напротив Стояна, и, положив меч ДажьБога ему на плечо сказал:

– Именем прародителя нашего ДажьБога, клянись на этом мече в вечной преданности нашей Родине Восурии!

Стоян посмотрел прямо в глаза наследника, громко сказал: " Клянусь!", развернул голову и при-жался к холодному клинку ДажьБога губами. Святозар обошел каждого из своих другов и у каждого потребовал клятвы, а затем, подошел к дружинникам отца и обратился к ним: " Вы верные други отца моего, правителя Восурии Ярила, по реклу Щедрый, поднимитесь с колен и приветствуйте наследника престола Святозара". И каждый из другов отца поднимался с колена подходил к Святозару и крепко того обняв говорил ему: " Как верен я, любимой моей Родине Восурии, как верен я светлому моему восурскому народу и его правителю Ярилу, по реклу Щедрый, так буду верен и тебе наследник Святозар." Последним к Святозару подошел Дубыня, крепко обнял и сказал, что положено, да чуть тише добавил: " Бледен, как ты Святозар, да рубаха вся в крови". Святозар глянул на грудь и увидел, как верно заметил Дубыня, что рубаха вся в крови, но, что показалось странным боль в сердце все, же не была такой сильной как раньше. Святозар повернул голову к своим другам, которые после принесенной клятвы оставались на колене ожидая, когда поднимится поприветствовав наследника старшая дружина, и сказал им:

– Поднимитесь с колена мои верные други.

А когда молодая дружина поднялась с колена, к Святозару подошел правитель с двумя горя-щими факелами в руках, встревожено оглядел сына, остановившись взглядом на груди, залитой кровью и передав Храбру один из факелов, сказал тому:

– Храбр – старший среди другов моих, отведи дружину за свет Синь-камня и обожди меня.

Храбр взял протянутый факел, поклонился, и, махнув другам отца, пошел вперед, по направле-нию к деревне.

– Наследник, – обратился к сыну отец и передал ему второй факел, – Теперь ты, выбери в своей дружине старшего.

Святозар осмотрел своих другов, которые стояли на месте ожидая приказа наследника, протянул факел, и не минуты не колеблясь, сказал:

– Стоян – старший среди другов моих, отведи дружину за свет Синь-камня и обожди меня.

И увидел, как широкая улыбка озарила лицо Стояна, он подошел к наследнику, принял от него факел и как до этого Храбр, махнул рукой другам и увел их за свет Синь-камня.

Как только Стоян увел дружину, Святозар едва покачнулся, а отец подхватив его, приобнял за плечи, и тихо сказал:

– Все закончилось, теперь мальчик мой, ты сможешь заговорить свою рану и отдохнуть.

Правитель помог Святозару дойти до Синь-камня который все еще ярко пылал и уложил около него на землю, а затем, чтобы не мешать сыну, отошел к стоявшему невдалеке Велею.

Святозар расстегнул рубаху, дотронулся до раны из которой сочилась кровь и в тот же миг подскочил на месте, сел и встревоженно-радостно закричал:

– Отец, отец, поди скорей сюда.

Правитель до этого мирно беседовавший со старцом беспокойно глянул на сына, и, поспешив к нему, опустился рядом, Святозар ничего не объясняя, схватил руку правителя, и засунул под рубаху, пытаясь его пальцами нащупать рану, а сам зашептал:

– Чувствуешь, отец, чувствуешь, – правитель недоуменно посмотрел на сына и покачал головой, Святозар отпустил руку отца и сам потрогал рану, да широко улыбнулся, взволнованно сказал, – Да, как же, как же ты не чувствуешь рана то стала меньше почти вдвое.

Правитель вновь засунул руку под рубаху, провел по ране и весь засиял, заулыбался и ответил:

– Да, мальчик мой, верно ты говоришь, меньше стала, и точно вдвое.

– Дайте мне посмотреть, – тихо сказал Велеей и присев рядом, добавил, – Сними рубаху Святозар.

А когда Святозар снял рубаху и отер ею место ранения и увидел вдвое уменьшившуюся дыру в груди, то и сам засиял как отец.

Велей провел своими старческими, едва вздрагивающими пальцами по ране и как-то грустно сказал:

– Это все неспроста.

– Точно, – ответил довольный отец, – Наверно, когда Святозар зашел в озеро, и мы видели, тот свет, что исходил из него, тогда она и уменьшилась.

– Из меня исходил свет, – удивленно переспросил Святозар.

– Да, – добавил отец и потрепал его по волосам, – Ты прямо-таки весь горел лазурным светом. Ко-гда столп света упавший на тебя из небес ушел, ты стал лазурным, а потом словно загорался из-нутри и все сильней, сильней, какое-то время спустя ты прямо полыхал весь.