Текст книги "Художник. История третья. Хранитель (СИ)"

Автор книги: Екатерина Бердичева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

– Спасибо. – Поклонился Альеэро, не дослушав. – Вот мы и решили с Вами один из вопросов. Прошу, не стесняйтесь, задавайте следующий.

Эрайен рассмеялся.

– А что это, – он закрутил носом, – здесь попахивает изнанкой?

– Так за лесополосой – мертвое озеро. Вот Вам и прилетело. Еще вопросы?

– Да нет больше никаких. Просто пролетал мимо твоих, навестил... братика твоего сводного увидел. Хороший дракончик! Шустрый.

– Он не сводный. В нашей семье – все родные. Если вопросов больше нет – до свидания, господин Эрайен. Ждите по осени с диссертацией.

– Всего хорошего, Альеэро. – И ректор исчез с мостков. Но ему все же было любопытно, почему Альеэро не страдает, и с какой такой радости выпихивает отсюда побыстрее?

Отлетев немного в сторону, он завис облачком в ветвях ближайшего хвойного дерева.

– Господин Эрайен. До свидания. Дереву слишком тяжело держать такого крупного мужчину.

Крона, тряхнув ветками и хмыкнув, немного покачалась и затихла. А еще через некоторое мгновение Альеэро посмотрел на ведро и сказал:

– Гарний, он вылетел из Озерного Края. Вылезай.

Карпы синхронно подпрыгнули вверх и обратились Водяным.

– Ишь ты, учуял изнанку! – проворчал он. – Лучше бы в свое время даймонов почуял да прибил, пока были слабыми. А то я такого страху натерпелся, хоть опять в пекло прыгай!

– Не ворчи. Скажи спасибо, что на ужин не напрашивался. А то я видел, как блестели у него глаза, когда он ведро рассматривал! Ладно, шутки в сторону. Итак, мне надо изменить молекулярную структуру тела, чтобы спокойно существовать в высоких вибрациях...

– И в низких тоже, не забывай!

– Значит, берем эту формулу и подставляем в нее... – Альеэро достал из кармана кофты, забытой здесь Иржи, скатанную трубкой тетрадь и перо.

И Водяной, и Змей снова склонились над расчетами.

Глава восемнадцатая. Заключительная.

Утренний туман нехотя покидал лощины, в которых коротали весеннюю ночь воины двух армий. Солнышко, зевая, поднимало теплые лучи в ясное небо, раскрашивая его свежими, яркими красками. По верхушкам деревьев пробежал легкий ветерок. В рощице за предстоящим полем битвы чирикнула ранняя птаха и, поперхнувшись, умолкла. Послышался смачный шлепок и тихая, но крепкая ругань: кого-то зажрали комары, совершенно не признавая серьезности момента.

Но вот пропел горн, и одна из армий поднялась, откидывая плащи, с мокрых веток. Кашляя, матерясь и булькая спиртным из фляг, воины нехотя подходили к своим командирам, чтобы еще раз выслушать все то, что те думают о них и предстоящем сражении. С другого края поля тоже продудела труба.

Воевать не хотел никто. Да и что это за такая странная война? Жил-был Король. И было у него два сына. Один – так-сяк, а другой, как хихикали придворные, и вовсе с трудом находил общий язык с собственной головой. Король старел, ветшал, а потом, в один печальный день, взял, да и умер, не оставив завещания. И двое сыновей начали править. Но, если королевские отпрыски были несколько умственно незрелыми, то придворная элита считала себя чересчур грамотной. Денег в королевстве было много, и каждый хотел отщипнуть от этого жирного пирога свой кусок. И придворные, поделившись на кучки, стали стравливать двух братьев, наговаривая и нашептывая всякие гадости. А те, нет, чтобы поговорить друг с другом, да все выяснить, обиделись, надулись и совсем перестали между собой общаться. А придворным только это и надо! "Делить государство, казну делить..." – дули они в уши доверчивым братьям. И вот, не откладывая дела в долгий ящик, порешили сесть за стол переговоров. Да не сами, а выставили каждый со своей стороны назначенных министров. Положили те крупномасштабную карту государства на пол и стали отмерять километры. "Это нам, это – вам..." Всё хорошо отмерили, но вот только деревушка Малые Козюльки с общинным пастбищем никак не делилась. Хотели пополам, но нет, не получается: домов в ней только пять. Хотели одним – пастбище, другим – сельцо, ан нет, по метражу поле больше. Подрались министры, не договорившись ни до чего. Потом провели еще тур переговоров, начав делить с другой стороны. Но деревня стояла, словно железная и переклинившая тележная ось – намертво. Министры подумали и позвали на помощь маршалов. Ну а у тех один разговор: кто сильнее, того и Козюльки!

И началась подготовка к войне. Казначей с промышленниками потирали руки: кому-то – метр на два, а кому-то пара миллионов. Куш-то неплохой, так что некоторым количеством выделенной под кресты земли можно и пожертвовать. Не успевших попрятаться по лесам крестьян вылавливали, выдавая по ржавому мечу и три медяка на новые лапти, и отправляли переобувшихся в учебный лагерь. Расцветала молодой зеленью весна, надо было пахать и сеять, но зимний голод и последующий мор целых деревень совершенно не интересовал высокое начальство. Собственные карманы ведь намного важнее!

Туман, вздрогнув миллионами капель от звука горнов, исчез, а две рати, переминаясь с ноги на ногу, стояли друг напротив друга, не решаясь двинуться с места. Но тут поднялся ветер. Рваные облака понеслись с темного запада, застилая солнце и светлый восток. Посыпалась мелкая снежная крупа. Сверкнула молния, и послышался громовой раскат. И две армии, раскрыв в громких криках глотки, бросились друг на друга. Послышался звон мечей и стоны первых раненых.

А вверху, над бранным полем, висел огромный, толстобрюхий, раззявивший пасть дракон, пожирающий эмоции злобы, ярости и предсмертных мучений.

Но вот на холме, возвышающемся над полем, появился невысокий молодой человек лет восемнадцати. Аборигены, если бы не были заняты дракой, очень бы удивились такому чудесному явлению, ибо соткался он прямо из воздуха. Черные волосы, неровными прядями остриженные до плеч, трепало сильным ветром, но черные глаза и рот весело улыбались, глядя в хмурое небо. Одет парень был тоже непонятно: на ногах – серые, в разводах, плотные штаны, заправленные в высокие кожаные ботинки на толстой подошве, плотно стянутые шнурками в щиколотках, черная майка с короткими рукавами, с изображенным на ней скалящимся волком и черная же кофта с капюшоном. В ухе молодого человека болтался серебряный череп с изумрудными глазами. А в руках он держал трость.

Расставив ноги, чтобы устоять под ледяными порывами, он огляделся.

– Хороший мирок. Уютненький. Ты не мог найти похуже? – Вопросил он плавающего в небесах дракона. – И чего вы всё лезете и лезете? И почему за вами не смотрит Творец? Ну что, красавчик, оставим детям их игры и поиграем в свои?

Парень выпрямился, словно артист на сцене перед публикой и, ткнув тростью в небо, продекламировал:

Зачем тебе причудливость воров

И дерзость воинов? Ты просто неудачник.

Ты жаждешь крови, срезанных голов,

Властителем Миров себя назначив.

Смеешься, глядя, как идут войной

Брат к брату. И толпа тебе подвластна.

Ты, жалкий червь, играй теперь со мной...

Никто не обещал, что не опасно!

Ты – извращенье мрака. Тьма и тлен.

Энергии живых ты жадно алчешь.

Но светом мир наполню я взамен

Твоих инсинуаций, лжи и фальши.

Постой! Куда? Ведь я не все сказал.

Ты – злое порождение Иуды,

Вдвоем нам тесно. Мир – огромный зал...

Да сгинет мгла и воцарится чудо!

И молодой человек окутался ярким оранжевым пламенем. Трость в его руках превратилась в раскаленный добела клинок, а за спиной распахнулись огромные крылья. Оттолкнувшись от земли, он стремительно понесся к туче.

Когда на землю из унесшегося вдаль неожиданного грозового фронта полил теплый весенний дождь, солдаты обоих армий уже обнимались друг с другом, побросав мечи в грязь.

– Да как же мы это могли дать себе так загадить мозги? – Вопрошал толпу молоденький солдатик, разводя руками. – У меня ж в Охренёвке бабка с дедом и дядя Питро... А я с мечом...

Он прижал грязные руки к лицу и заплакал.

– Плюнь, парень, в чужой крови руки не замарал, и добре... Пойдем домой. Сеять пора!

Воины маленькими кучками расходились со спорного поля у сельца Козюльки, поддерживая своих раненых. А убитыми, в растоптанной жиже, остались лежать два маршала, прошитые точно сквозь сердце ржавыми мечами.

Черноволосый парень, махнув крыльями, медленно спускался с неба. Состояние его было несколько задумчивым. Планетка, хоть и была патриархально хороша, обладала весьма низким энергетическим уровнем, поэтому долго находиться на этом плане он не мог. И теперь, прикидывая, в какую сторону податься, он неожиданно услышал крики, и единый вздох большой толпы.

Вернувшись в действительность, летун вдруг понял, что забыл "включить невидимость", и люди, обратив к небу глаза, в едином порыве упали на колени и молились, глядя на его огненную фигуру. Парень почесал кончик носа и улыбнулся:

– Именно так случайность и становится легендой!

Не долетев до земли метров двадцать, он завис и прибавил огня. Потом прокашлялся и, магически усилив голос, произнес:

– Я, Небесный Ангел, волей Богов запрещаю вам воевать! Идите по домам, и пребудет с вами благословение мира!

И исчез, чтобы снова, в человеческом обличье, встать на холме.

– Шоу должно продолжаться... как бы ни хотелось актеру послать продюсера ко всем чертям.

Он вздохнул, стряхивая с кончиков волос остатки воды.

Неожиданно горячие сильные пальцы легли на его плечи.

– Да, мой хороший, наше шоу все еще не закончено!

– Альеэро! – Не веря своим ощущениям, Иржи стоял и тонул в теплом золоте глаз своего друга. – Ты меня нашел! Как же мне без тебя было плохо!

И черноволосая голова уткнулась лбом в плечо, перемешав тьмой красноватые пряди.

– Ну же, малыш, – Альеэро гладил Иржи по голове, – успокойся. Все уже позади, я рядом...

А парень мотал головой, не в силах ничего ответить, лишь все крепче вжимаясь в Змея сотрясаемым мелкой дрожью телом. Нос, вдыхая родной запах, легко уткнулся в шею за воротником. Теперь ему не надо было подпрыгивать, чтобы обнять Альеэро. Ведь расставшись на планете двух солнц со своим телом, он стал просто чистой энергией, совершенно свободно принимающей любой облик. Но Иржи выбрал тот, в каком к нему пришла первая, оглушающая слава. Он тогда еще учился в Художественной Академии и даже не предполагал, какие радости и горести ждали его в далеком будущем, а самой большой печалью настоящего считал не отвоеванный у Юдифи поцелуй.

– Мальчик мой, – Альеэро немного отстранился и взял лицо парня в свои руки, – я больше тебя никогда не оставлю. Слышишь? Я изменил свое тело, чтобы искать тебя в мирах, теряя и заново находя твой след. И вот... нашел. Разве я мог бы навсегда расстаться с моим маленьким счастьем?

И он снова прижал парнишку к себе.

– Может, пойдем отсюда? Я чувствую здесь тяжелые вибрации, – начал он заговаривать парня, пытаясь успокоить его дрожь. – Какая интересная сережка! Не знал, что они тебе нравятся!

Иржи, наконец, вздохнул и, взглянув другу в глаза, улыбнулся:

– Я так счастлив, Альеэро... Я все тебе расскажу, и про сережку, и про то, как был у брата... Только пойдем отсюда. Мне и правда в этом мире плохо!

Нырнув в Древо, они вылетели на одну малозаселенную разумными существами планетку. Здесь был чистый и сильный магический фон, поэтому Иржи легко существовал здесь в нравящемся ему облике.

– Добро пожаловать в мое временное жилище! – Улыбаясь, распахнул он дверь маленького каменного домика на опушке леса. Рядом, сверкая на солнце, текла река, прихотливо извиваясь в зарослях камыша. А за ней виднелось огромное поле, на котором паслись белые кони.

– Пегасы! – Кивнул Иржи и переливчато свистнул.

Крупный вожак поднял голову и посмотрел в их сторону. А потом, расправив широкие крылья, громко заржал.

– Это он приветствует моего гостя! – Парень с удовольствием посмотрел на Змея. Потрясение прошло, но ему так хотелось снова кинуться на шею своему старшему другу!

– Ты здесь капитально обосновался. – Взглянул Альеэро на дом. – Сам построил, или позаимствовал?

– Пригласили пожить. Давай посидим на берегу. Здесь удивительная вода. Опусти в нее руку. Чувствуешь, как покалывает пальцы? Живой магический источник!

Они уселись на берегу, разглядывая белый табун и бегущую воду.

– Как ты до меня добрался? – наклонив голову, чтобы видеть глаза друга, спросил Иржи. – Почему ты понял, что я ... жив?

– Я не понял. Когда увидел твое тело на руках Эрайена, я был готов убить его на месте. Подумал, что он принес тебя в жертву.

– Но ведь это и было жертвой. Только добровольной. Нет, скорее, добровольно-принудительной. Ваш мир, зная о даймонах, затащил меня к себе. Я просто не успел вырасти... Извини, перебил...

Иржи схватил Альеэро за руку и крепко сжал его пальцы.

– Никак не могу поверить, что ты рядом...

– Ну, конечно, рядом. Тогда я простился с тобой и сразу ушел на озера. Мне никого не хотелось ни видеть, ни слышать. В первый день я напился. – Альеэро посмотрел на Иржи и убрал с его лба непослушную черную прядь. – Вместе с Водяным. А следующим днем, когда мы с ним открыли глазоньки, и он, как следует, разобрался в обстоятельствах дела, то и рассказал, что ты – эйрсан, хранитель Древа. И что ты – живее всех живых...

– А откуда он-то знает?

– Думаю, оттуда, что нашим друидам ровесник. А за такую долгую жизнь многое можно понять и многому научиться. И я спросил у него, можешь ли ты вернуться...

– А он?

– А он сказал, что ты необученный, совсем ребенок, и можешь просто потеряться в мирах.

– А ты?

– А я спросил, получится ли у меня пойти за тобой.

– А он? – Иржи счастливо улыбался широкой белозубой улыбкой, глядя Альеэро прямо в глаза. Близко-близко.

Тот не удержался и щелкнул его по носу.

– Хоть ты и выглядишь старше, но такой мальчишка!

– И я тебя люблю! – Иржи потерся щекой о рубаху Змея. – А дальше?

– А дальше пойдет сплошная теория межмировых переходов, практика понижения и повышения энергетики сущности, а также то, чему тебе надо обязательно научиться делать с закрытыми глазами по щелчку пальцев.

– Чему?

– Создать, а потом подстраивать тело для каждого плана бытия. Ты же хочешь вернуться домой? Увидеть отца, братьев и сестер, побывать на свадьбе Эрнаандо и Лаисы?

– Здорово! Когда? А мы успеем?

– Должны! – Веско сказал Альеэро. – Обрати внимание, ты сейчас – просто комок энергии, принявший определенную форму. Тебе не надо ни есть, ни пить.

– Да... – Грустно сказал Иржи, сжимая пальцы друга.

– А я?

– А ты – плотный, горячий, живой!

– Да, мой хороший. О чем я и говорю. Для тебя придется заново творить плоть.

– А когда мы начнем?

– Не сегодня. Кажется, кто-то хотел рассказать о визите к родному брату? И о сережке... – Альеэро тронул украшение пальцем, и зеленые глаза заморгали, словно светофор.

– Конечно! Слушай.

Когда Иржи оставил на земле свое бездыханное тело и рванул в небо, то потянул за собой шлейф энергии, забившей выход в мировое Древо. Разобравшись, что к чему, он начал жечь оболочки даймонов, пытаясь добраться до огромных сгустков мрака, пульсирующих внутри туш. Его душа отчего-то знала, если уничтожить эти чудовищные насосы, то все сразу закончится. Эмоции, присущие земному плану: страх, отчаяние, горе, радости – все исчезли. Осталось лишь спокойное равнодушие и необходимость свершения задачи. Энергии, отдаваемой ему Древом, было много. Настолько, что необученный работе с ней парень бил лучами, словно кувалдой. И, добравшись до цели, он нанес сокрушительный удар, вложив всю мощь, сосредоточенную в его руках. Отдача была настолько сильной, что он, вылетев в ветвь Древа, не удержался и, пролетев весь огромный ствол сверху донизу, грохнулся почти в его основание. И вот тут к нему вернулись и здравый смысл, и часть эмоций. Он испугался. Там, между мощных корней, варилась липкая, бездонная и многоголосая чернота. Хорошо, что какой-то умный энергетический карман ухватил его, не дав туда упасть. Иначе юный эйрсан исчез бы навсегда.

– Я тогда вообще не понимал ничего. – Глаза Иржи стали пустыми и страшными. – Я не помнил, кто я, где я, как сюда попал и что мне делать. Вокруг, насколько видел глаз, стояли разноцветные силовые столбы. По ним поднималась и опускалась энергия. Я подлетал к ним, рассматривая, но тронуть или залететь внутрь боялся. А потом я устал. Не знаю, как это произошло, но одна из поднимающихся жил подхватила меня и понесла вверх. Мне кажется, что я в ней даже уснул. А может, смешивая энергии, просто растворился? Но, так или иначе, она выбросила меня около одной из ветвей миров. Я пошел по ней, и нашел вот эту планету. Знаешь, я долго не мог восстановиться. Прозрачным облаком лежал в водных источниках, впитывая их силу. И однажды почувствовал, что могу выйти на воздух и обрести форму. Я попробовал. Но она была слабой и нестабильной... Но все-таки, у меня получилось... – Иржи печально улыбнулся. – Кажется, Древо должно было меня принять с распростертыми объятьями! Герой, который чистит его от пожирателей... Знаешь, – он посмотрел на Альеэро все тем же остановившимся взглядом, – у них – своеобразный симбиоз: Хаос позволяет Древу вырасти и плодоносить. Но за это оно должно кормить его обитателей, собирающих для своего родителя осколки проявленной жизни. Просто должен соблюдаться баланс. В случае любого перекоса в ту или иную сторону Древо умрет. Поэтому, таких, как я, мало.

– Откуда ты это узнал?

– Позже. – Невесело улыбнулся Иржи. – Так о чем я? Да, энергетику я немного восстановил и решил посмотреть на эту планетку. Побродить по ней. Посмотреть, кто здесь живет и как. Так вот, из разумных существ тут живут только два вида: прекрасные эльфы и не менее прекрасные вампиры.

– Кровососы? – Поднял бровь Альеэро. – Ты с ними тоже поладил?

– Да. – Хмыкнул Иржи. – Милейшие существа. У них есть свои книги и легенды о Древе и Сотворении Миров. Они-то мне и рассказали, кто я и что могу. Но, кроме легенд и преданий, у них ничего нет. Отпаивали меня кровью. Действительно, энергетика восстанавливается быстро.

– Стоп. Подожди, ничего не понимаю. Как ты мог пить кровь, если ты – дух? Призрак? Энергия в чистом виде? И чью кровушку ты пил?

– Знаешь, у них, действительно, странный метод получения энергии. Через кровь. Видимо, Боги, когда создавали новые существа, решили дать им возможность на какое-то время стать прочнее, сильнее, выносливей. И связано, думаю, это с выживаемостью вампиров в схватках, сражениях. Ведь кровь – самый простой и доступный способ подпитки жизненных сил. И они действительно, такие. Красивые, сильные, независимые. Кроме всего, у них есть специальные животные, которых содержат в идеальных условиях: кормят, выгуливают, моют, развлекают. Но платой за это является недельный стакан крови. А я – не пил. Меня ей обмывали. Тебе не противно?

– Дурачок ты мой маленький. Знаешь, как я счастлив, когда ты рядом? – Змей кончиками пальцев взял парнишку за подбородок и посмотрел ему в глаза. – Зря ты упрекаешь Древо. Ты – жив. Мне позволили найти тебя. – Он снова положил голову друга себе на плечо и крепко обнял. – Рассказывай.

Иржи снова потерся носом об Альеэро и улыбнулся. Глаза заискрились.

– Шел я однажды по дороге. Чувствую, начинаю пропадать. Мерцать, словно догорающая свеча. Думаю, надо срочно найти ручеек или речушку с проточной водой. Но тут меня подхватили и втянули в седло, под которым шел золотистый пегас. Такой же красавец, как в ваших конюшнях. А потом крепко прижали. Я уж было хотел удрать, да все-таки решил посмотреть, кто это себе позволяет подобные вольности. Обернулся. На меня, улыбаясь, смотрел седовласый, нет, не человек, не эльф... у него во рту были острые белые клыки. "Тебе от меня чего...?" – спросил его я. "Мерцаешь. Исчезнуть не боишься?" – ответил он. "Боюсь. А ты кто?" – "Вампир". Если бы я был в плотном теле, меня бы прошиб пот. "А я-то тебе зачем?" – "Заинтересовал. Ты кто?" – "Не знаю".

Вот так мы и познакомились с вампирским старейшиной здешних земель. Он меня привез в замок, устроил кровавую ванну, а затем водяную. И я остался у них. Действительно, чудесная, дружная семья. Вот Конрад и рассказал мне об эйрсанах. И даже читал из своих книг. Какая у него библиотека, если бы ты видел!

– Эй, – рассмеялся Альеэро, – ты умудряешься везде приобретать друзей. Может, мне тогда уйти обратно?

– Ты сошел с ума! – глаза Иржи опять опустели, словно из них ушла жизнь – Не шути так, прошу! – Он пальцами вцепился другу в рубашку. – Ведь ты пошутил, правда?

– Извини, маленький. Действительно, глупо. – Развернувшись, он прислонил парнишку к себе спиной, обняв за руки. – Рассказывай. Но обещай, что познакомишь со своим собирателем редких книг.

– Конечно! Тем более, что я ему о тебе столько рассказывал!

– Болтун! – шепнул Альеэро на ухо.

– Просто я очень хотел когда-нибудь увидеть тебя снова. Конрад – он очень умный и образованный. И понял, что мне как-то надо стабилизировать себя. Он тоже увлекается алхимией. У него отличная лаборатория. Вот. Тогда он и сотворил для меня этот череп – сережку. Это – накопитель. Очень емкий.

– Отличная вещь. – Подтвердил Альеэро. – И стильная.

– Когда энергия в накопителе подходит к концу, глаза начинают моргать желтым, а потом – красным. Пожив немного у них в замке, я смог выходить в ветвь миров. Облазил все близлежащие. Уничтожил парочку даймонов, еще небольших, не успевших набрать силу. И со мной все было в порядке. А потом меня потянуло, знаешь, просто на разрыв, посмотреть на брата Берната. Конрад объяснил, как можно его найти. Надо хорошенько представить свой мир, место, где жил. И он сам притянет тебя. И я пошел. И тот, мой старый мир, действительно, потянул.

Альеэро, это просто ужас! Как я там мог существовать и находить какое-то удовольствие в такой жизни? Кругом – грязь, перенаселение. Все нервные, энергетически истощенные. Знаешь, над тем миром я увидел не даймонов. Других существ. Даймоны – это черные, сосущие воронки. А та пакость – она мелкая, белая. Но ее много. Она живет и размножается прямо в атмосфере. Если собирается толпа – они тут как тут. Слетаются отовсюду и жрут... Человеческая сила уходит прямо на глазах. Люди становятся злыми, неуравновешенными. Кинешь в такую толпень идею, и все готовы рвать и метать, лишь бы себя восполнить...Есть такая насекомая мерзость, называется – вши. Вот они – энергетические вши. Страшно, Альеэро!

Не знаю как, видимо, очень хотелось попасть в определенный период времени, но там с начала моего отсутствия прошло немногим больше трех лет. Хотя должно было пройти гораздо больше... Или я ошибся в подсчетах? Неважно. Я полетал по планете и очутился в особняке Берната. Альеэро, в нем слышался детский смех! И я побежал. Распахнув двери на открытую террасу с выходом в парк, я увидел двух девочек, играющих в куклы на постеленном в травке одеяле. Одной было как раз года три. Другой – годик. Какие же они хорошенькие! Знаешь, я был так неосторожен в своем появлении, что испугал их мать, Эстер, жену Берната. Она даже вскрикнула и побледнела, словно увидела привидение! Хотя я оно и есть. Она закричала, словно произошло что-то страшное. Я остановился. А она подбежала и смотрит, смотрит мне в лицо.

"– Иржи? – Женщина прижала к своим губам пальцы.

– Я. Заглянул посмотреть на вас. Какие вы счастливые! Славные девочки! У вас все хорошо?"

И, знаешь, Альеэро, наверное, я здорово изменился. Она чуть не упала в обморок. Побледнела в цвет бумаги.

"– Где Бернат?" – спросил я ее.

Тут снова распахивается дверь, и выбегает мой брат. Он постарел. Сильно. – Иржи наклонил голову и тяжело вздохнул.

"– Зачем ты явился? – Спросил он меня. – У тебя хватило совести исчезнуть на несколько лет, не давая о себе знать. Мы с Эстер уже похоронили тебя. В тот день, когда вы с Фаркашем пропали, твой номер нашли перевернутым вверх дном. А вас и след простыл. Я поднял на ноги всю полицию. Где ты был? Во что вляпался? Мне твои выкрутасы так надоели! А еще дочь мэра. Ты ведь знал, что ее убили? Полицейские не придумали ничего лучше, чем сказать, что это сделал ты и скрываешься. Знаешь, скольких денег мне стоило замять скандал? Зачем ты пришел? У меня семья, дети... Отстань от нас, непутевый!"

Альеэро, мне было так больно! Ты даже не представляешь... А он ходил за мной и что-то говорил, говорил... Тогда я остановился и сказал: "На моих личных счетах лежат деньги за проданные картины. Возьми их себе. Прости за все, но так сложилась жизнь. А в смерти Линды я не виноват. Мне от вас ничего не надо. У меня все есть и даже больше, чем нужно. Извините, что побеспокоил". А потом просто растаял в воздухе. Если бы ты видел их лица! – Иржи грустно усмехнулся. – Так что если ты от меня когда-нибудь уйдешь, я прыгну в Хаос.

– Перестань. – Жестко сказал Альеэро. – Они – просто люди. Ничего не знают и всего боятся. Разве тебя не любят, свин ты неблагодарный? Тебя любят и ждут все: и Сааминьши, и Ромьенусы и Кайрены. Твой Теридель, в конце концов. Конечно, грустно вместо "здравствуй" слышать брань, но просто забудь и отпусти. Они не видят того, что видишь ты. Пусть живут в своем мире и будут этим счастливы. А у нас с тобой впереди много дел. Вставай, хватит жаловаться на жизнь.

Он поднял Иржи и, положив ему на плечо руку, попросил:

– А теперь отведи меня к своим вампирам. Нам нужен теплый дом, пища и хорошая лаборатория. Буду снова делать из тебя Дракона.

– Конечно. – Светло улыбнулся ему Иржи. – Ты рядом. Идем.

И два еле заметных облачка растворились в залитом солнечными лучами небе.

Семейство вампиров очень обрадовалось приходу Иржи и с радостью познакомилось с его взрослым другом.

– Все-таки Вы его нашли! – С удовольствием сказал Конрад. – Честно говоря, мы очень на это надеялись. На мальчика теперь любо-дорого поглядеть: глазки сверкают, губки розовые... Словно не комок энергии, а живая плоть.

– Вот об этом, с Вашего позволения, я и хочу поговорить.

– Отлично. Я тоже хотел помочь мальчугану. Славный он у Вас. Но вот знаний для такой жизни у него маловато.

Мужчины встали.

– Ты куда? – Тут же поднялся Иржи.

– Поговорить, как ученый с ученым, мой хороший. – Альеэро подошел и взлохматил короткие волосы. – Ужас. Вернемся, снова отрастишь косу.

– Пойдемте в кабинет, господин Ромьенус. Мои книги и лаборатория к Вашим услугам.

А молоденькие сестрички, дочери хозяина дома, закрутили Иржи:

– У тебя снова будет тело? А кто тебе из нас больше нравится?

Мать семейства смотрела на своих девчонок и улыбалась. Она совершенно была не против, если бы одна из дочерей приглянулась Иржи или его опекуну. Наметанный глаз мудрой вампирши отчетливо видел благородное происхождение и хорошее благосостояние гостей их замка. Но пока обретение мальчиком тела было всего лишь перспективой. Поэтому мать семейства поднялась из кресла и предложила: – А не сыграть ли нам в карты?

А со следующего дня начались труды и бесконечные опыты, результатом которых явилось создание герметичной камеры. Конрад и Альеэро придумали специальный химический жидкостный состав, основанный на магической водной компоненте и, залив его в резервуар, пригласили Иржи.

– Вот это пока все, что мы могли придумать, основываясь на знаниях наших народов. Так что ложись. – Конрад кивнул на камеру.

– Эй, одежду-то убери. Выстроиться должно тело, а не твоя замечательная майка. Или хочешь вечно ходить в этих тряпках? – Прищурил глаза Альеэро. – Вот и молодец. Ныряй в резервуар и погружайся туда полностью. Учти, пролежать придется несколько дней. Или месяцев... Через эти шланги внутрь будут поступать строительные и питательные вещества, так что я прикреплю один в район солнечного сплетения, а другой – в основание черепа. То есть ты, на данный момент, являешь собой энергетическую матрицу, по которой постепенно будут выстраиваться плотные молекулы проявленного мира. А так как это первый, в своем роде, опыт, то я не знаю, как долго все продлится. Высовываться наружу тоже нельзя. Понял?

– Но вы меня здесь одного не оставите?

– Конечно, нет! – Змей и вампир переглянулись и улыбнулись. – А чтобы тебе не было скучно, над камерой мы установили виртэкран. Управляется он мыслью. В базу мы загрузили учебник вампирского языка и несколько простых книг. А также картинки природы и развлекательную литературу. Приятного времяпровождения!

Иржи влез в воду, помахал оттуда рукой и застыл в ней.

Прошло десять дней, когда с утра пораньше в спальню к Альеэро влетел Конрад, одетый лишь в ночной халат.

– Змей, вставай! Клетки начали активное деление!

Альеэро, путаясь в одеяле, скатился с кровати и тоже набросил халат. И вот по коридору замка в его подземелье бегут наперегонки двое босоногих мужчин.

– Откуда? – Отрывисто спросил Змей.

– С утра подышать воздухом вышел... – Ответил Конрад.

– В дверку напротив? И так задумался, что дошел до подвала?

– Сам не заметил! – Пожал плечами вампир, отворяя двери в лабораторию.

Подскочив к камере, мужчины дружно уставились на крошечный кусочек плоти, прилепившийся к трубке, которая подходила к солнечному сплетению.

– Какая красота! Иржик! Ты как?

Прозрачная рука в воде медленно сложилась и оттопырила большой палец.

– Терпи, солнышко. Мать носит дитя в утробе почти год...

Иржи закатил глаза.

– А мы постараемся побыстрее!

В постоянно освещенной светом лаборатории время шло незаметно. Иржи, погруженный в раствор, постоянно занимался вампирским языком и уже сносно мог читать простенькие тексты. Но ему так хотелось на волю! Увидеть небо и облака, вдохнуть полной грудью живой воздух, потрогать плотными ладонями упругую гладь воды... И он взмолился: «Творец! Ради спасения моего мира мне пришлось погибнуть. Пусть, если это было необходимым условием. Но мне так надо снова стать живым! Ради моих любимых, ради моего дома, ради Древа, да и Тебя тоже! Знаешь, иногда мне кажется, что когда-нибудь, в будущем, мы с тобой встретимся и улыбнемся друг другу. Я думаю, такие прекрасные миры могла создать только очень одаренная, позитивная творческая личность. Если бы Ты только немного бы подсказал моим друзьям, как ускорить этот процесс... Спасибо, что выслушал. Извини, если не вовремя или обидел». И парень снова потянулся мыслями к виртэкрану, поскольку он был единственным напоминанием в этих стенах о солнце и высокой траве, в которой пасутся золотые пегасы. Иржи так увлекся просмотром картинок, что не заметил соткавшегося из воздуха молодого парня в стиранной, линялой майке и рваных на коленях джинсах. У него были прозрачные до странности глаза, правильное овальное лицо, черные ресницы и брови. Хитрый, улыбающийся рот. А волосы... они лежали на плечах и спине синими и малиновыми прядями. Парень подошел к емкости, в которой создавался строительный раствор и немного подумал. А потом просто подержал над ней длинную ладонь с тонкими пальцами. Из нее в смесь посыпались сверкающие снежинки, тихо позванивая в воздухе. Решив, что достаточно, парень сжал ладонь и покрутил над смесью пальцем, растворяя в ней свою добавку. А потом он запоминающим взглядом посмотрел на Иржи. Его губы что-то тихо прошептали. Бесплотный дух закрыл глаза, а парень медленно растворился в воздухе.