Текст книги "Невесомость (СИ) "

Автор книги: Екатерина Кузнецова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 40 страниц)

– Да, и нужно не забыть забежать в одно место, – ответила Карина, подарив нам с Кариной многозначительный взгляд. – Как вы смотрите на то, чтобы заказать пиццу, а к ней ещё купить молочный коктейль?

– Читаешь мои мысли! – воскликнула Вика, ища глазами Кирилла среди наших одноклассников, сновавших по классу.

– Он, кажется, выходил, – поняв её без слов, заметила Карина. – Так, Виктория Олеговна, пообещайте, что на сегодняшний вечер вы полностью будете принадлежать нам! Конечно, думать о Кирилле разрешается, но говорить с ним по скайпу, переписываться в контакте исключается.

– Как будто когда-нибудь такое было, – рассмеялась Вика. – Мы с Кириллом вообще не общаемся виртуально: ни ему, ни мне такое общение не нравится, да и тем более он допоздна сегодня работает. И в любом случае наши девичники я бы не стала мешать с Кириллом.

– Прости, Вик, – мягко улыбнулась Карина. – Я всё это знаю, просто вы с Кириллом такие милые. Глядя на вас, кажется, что даже минута друг без друга для вас является вечностью, и это так о многом говорит.

– Карин, вводишь меня в краску, – улыбнулась Вика смущенно, укладывая обувь в шершавый пакет. – Но мы ведь не показываем открыто свои чувства?

– В том-то и дело, что нет. Между вами абсолютно нет пошлости, приторности и чего-то такого, что часто замечаешь в парах. Вы просто светитесь изнутри.

– Это приятно слышать.

– И приятно видеть, – призналась я от чистого сердца. – Вы очень романтичные, Вик.

– Так, ну всё, давайте донесем эти темы до дома, – смущенно проговорила Вика, поднимаясь со стула. – Ну что, вы собрались?

– Уже давно, – кивнула я, держа наготове сумку и пакет с различными принадлежностями для оформления альбомов.

– Тогда идем?

И попрощавшись со всеми, мы вышли из школы.

В общей сумме фотографий вышло около трех тысяч, и потому печататься такому количеству было суждено не менее часа. Всё то время ожидания и даже чуть больше мы с девчонками решили провести в торговом комплексе, гуляя по бутикам. "Может быть, кто-то себе что-то присмотрим к выпускному", – воодушевленно говорила Карина, заходя в огромнейшее здание магазина, выстроенного по самым современным и недешевым технологиям. О выпускном я предпочитала вовсе не думать, потому что до него, казалось, целая жизнь. Впереди последний звонок, потом экзамены, и лишь после всего этого наступит тот знаменательный день. Даже подумать о нём было страшно, не говоря уже о том, чтобы представлять себе свой внешний вид. Хотя, Ярослава, Рита и Алина частенько на переменах обсуждали фасоны платьев, прически, макияжи и все то, что свойственно девушкам. Это было здорово и абсолютно нормально, что их так вдохновляла идея выпускного вечера. Так и должно было быть, но я так не могла.

Однако тот день стал исключением. Мне хотелось отвлечься от своих мыслей, от волнений и внутренних проблем, что походить по бутикам – это было то, что доктор прописал. До этого момента я даже не задумывалась, какой длины, какого цвета и фасона я бы хотела своё выпускное платье, но теперь же имела пусть небольшое, но уже образное представление. Это платье обязательно должно быть в пол, с длинными рукавами и из легкой, струящейся ткани голубовато-мятного оттенка, думала я. Сама не знаю, что на меня так повлияло: может быть, многочисленные наряды, висевшие на манекенах, может быть, атмосферная музыка инди-рока, распространявшаяся на всё заведение, может быть, моё настроение, но в воображении впервые появилась мечта о платье. Карина же, в свою очередь, уже давно решила, какой ей хочется наряд, и планировала заказать его в ателье, где мама когда-то заказывала себе бежевый удлиненный пиджак, получившийся до безумия оригинальным и стильным. И это было очень разумно.

– Слушайте, а давайте заглянем в обувной отдел, – произнесла Карина, уже направляясь к бутику с ярким логотипом "Fashion of city". – Анжеле нужно срочно купить туфли.

– Ой, а может, не сегодня? – завопила я, представив себя на каблуках. – У меня и денег с собой нет.

– Это не проблема, – улыбнулась Карина, дав мне отпор. – Я побоялась, что нам не хватит на распечатку фотографий и захватила с собой ещё немного.

– Воевать с Кариной бесполезно, – рассмеялась Вика, которая также купила свои босоножки по наставлению этой солнечной девушки. – Нужно просто выбрать то, к чему потянется душа.

– В таком случае, нам придется купить ещё одни кеды, – заметила я с улыбкой.

– Исключено! – воскликнула Карина, осматриваясь в огромном отделе. – Так, для начала хочу выслушать твои пожелания: ты хочешь лодочки или же босоножки, Анжел?

– А что из этого удобнее?

– Ну, это уже зависит от каблука и подъема. А что скажешь насчет цвета?

– Думаю, нужно что-то темное, – ответила я в раздумье.

– Тогда идем мерить! – радостно проговорила Карина. – Самое главное – это примерка, Анжел, потому что обувь на первый взгляд обманчива.

– Хорошо, – протянула я, чувствуя себя неловко.

Так, пробуя себя в самых-самых разных, непохожих друг на друга туфлях, я решила остановить свой выбор на черных босоножках с широким, но довольно не низким каблуком. Смотрелись они очень скромно, в меру женственно, и что самое удивительно – в них действительно было удобно. Никогда прежде я не думала, что в обуви на каблуках можно ощущать себя настолько легкой. Конечно, я старалась не думать о том, получится ли у меня танцевать в них вальс или нет, но ходить в этих босоножках было вполне комфортно, хотя со стороны так и не скажешь.

– А я что тебе говорила?! – довольно улыбалась Карина, выходя из торгового комплекса. – Нужно мерить. Ты ведь ни за что не взяла бы с полки такие босоножки?

– На витрине они казались чересчур высокими, – говорила я в свое оправдание, искренне радуясь нашей покупке. – Я даже не ожидала, что они окажутся куда удобнее тех белых лодочек, потому что чуть ли не в два раза выше.

– Вика тоже с такими эмоциями забирала свои первые туфли. Сначала протестовала, зато теперь любит их всей душой.

– Но к кедам я питаю большую страсть. В них чувствую себя собой.

– Это взаимно, – улыбнулась я, подмигнув нашей подруге.

Забрав несколько пухлых конвертов с фотографиями, мы устремились прямиком в пиццерию за пиццей, затем забежали в продуктовый магазин и, никуда более не сворачивая, направились в сторону района, где жила Вика.

Идея с альбомами пришла в голову мне и Карине. Сейчас принято покупать готовые альбомы с напечатанными полями для личной фотографии, фотографии всего класса, фотографии классного руководителя и так далее. Но нам показалось это всё очень неинтересным и банальным. Нет ничего проще, чем просто вклеить фотографии в нужные прямоугольнички с уже написанными пожеланиями и словами чужих людей, и мы решили сделать эти альбомы в стиле прошлого столетия с разнообразными надписями, журнальными вырезками и рисунками. В работе, сделанной своими руками, гораздо больше тепла и душевности. И было ни сколько не обидно, что остальные девчонки не захотели принять в этом участие. Напротив, творческая работа, какой бы она ни являлась, доставляла мне одно лишь удовольствие. А сделать приятное нашим одноклассникам, подарить им вечную память о классе в виде такого необычного альбома – разве это занятие могло быть в тягость? Я искренне полюбила наш класс и была счастлива, что имела возможность оставить для него хотя бы какую-то частичку своей души.

– Девчат, вы проходите, располагайтесь, – говорила Вика на пороге квартиры. – Дома никого нет, так что не стесняемся, хорошо? Карин, а коктейль можно пока в холодильник.

– Да, я уже чувствую, что он сварился, – произнесла Карина, расстегивая замочек на своих коричневых ботильонах со шнуровкой. – А Оксаны не будет дома?

– У неё какие-то дела, – ответила Вика равнодушно, занося все наши с Кариной пакеты в свою комнату. – Но даже если она придет раньше времени, то вряд ли ей будет интересна наша компания.

– Вик, можно мне водички? – я испытывала неимоверную жажду и больше не могла сдерживаться.

– Да, конечно, – крикнула она из комнаты. – Даже не спрашивай, Анжел, чувствуй себя, как дома.

Я кивнула и, взяв коробку с пиццей, несмело прошла в чужую кухню. Там было очень уютно, чувствовалось домашнее тепло, аромат выпечки и распустившихся комнатных цветов, украшавших окно, из которого был потрясающий вид на небольшой парк. На стенах висели картины в белых рамках, на полочках красовалось множество ярких баночек, вазочек и всего того, что составляло очень тонкий, домашний уют. Кухня – это самое волшебное, самое потрясающее место дома, как мне всегда казалось. Ведь именно там домочадцы собираются всей семьей, кушают, разговаривают, делятся своими чувствами. И что меня приятно удивило ещё в первый визит в гости к Вике – то, что в их кухне тоже не было телевизора. В наше время это большая редкость. Ведь телевизор – это машина, которая заполняет пустоту и тишину, когда людям нечего сказать друг другу.

– Этот коктейль превратился в молочный суп, – смеялась Карина, зайдя следом за мной на кухню, пока я наливала в стакан холодную воду из-под крана. – Анжел, как там наша пицца?

– Кажется, не пострадала, – улыбнулась я, заглянув в коробку, от которой манило соблазняющим ароматом. – Я уже не могу на неё спокойно смотреть, так проголодалась.

– Как я тебя понимаю! Сама уже еле-еле терплю.

– И не надо терпеть, – вмешалась Вика, показавшись в проеме кухни. – Давайте уже обедать. Если никто не против, то пока что можно заменить молочный коктейль мятным чаем.

– Конечно, – закивала Карина. Мятный чай являлся её слабостью. – Я тогда нарезаю?

– Ага! А я ставлю чайник.

Пицца оказалась просто великолепной! На голодный желудок мы уплели по целых два куска, хотя обычно второй для меня уже бывал лишним. А про коктейль никто даже и не вспомнил, наслаждаясь вкусом ароматного горячего чая с лимоном.

Закончив с обедом, мы вымыли посуду, убрали со стола и, вернув кухне её первозданный вид, расположились в Викиной комнате, до безумия мне нравившейся.

– И так, сначала предлагаю рассортировать фотографии для каждого человека, как вы на это смотрите? – заявила Карина, удобно устроившись на мягком диване и приготовившись смотреть напечатанные фотографии. – И ещё нужно написать список!

– Список всего класса? – поинтересовалась Вика, взяв с письменного стола синюю шариковую ручку и несколько разноцветных стикеров. – Будем ставить плюсики?

– Да хоть цветочки, – улыбнулась Карина. – В общем, садитесь скорее, мне уже не терпится посмотреть наши снимки.

И не слова не говоря, мы с Викой стремительно подсели с двух сторон к Карине, которая уже начала распаковывать первый голубой конверт с толстой пачкой фотографий.

– О Боже! – воскликнула Вика, увидев себя на фото, сделанном Кариной случайно, где наша подруга от всей души над чем-то смеялась. – Что это за кошмарище? Карин, только не говори, что собираешься клеить это в мой альбом!

– Не в твой, а в свой! – довольно заявила она под прицелом удивленного взгляда. – Для меня ты всегда была именно такой светлой, смеющейся девушкой. Анжел, тебе нравится?

– Безумно! – призналась я не в силах отвести взгляда от того, что видела. Блики солнца играли всеми оттенками, мягко ложась на короткие волосы, на лицо нежно персикового оттенка, придавая всему фото какую-то мега позитивную, светлую атмосферу. Вика являлась очень красивой девушкой, но Карине удалось передать не только её внешнюю красоту, но и внутреннюю. Глядя на этот снимок, создавалось впечатление, будто ты слышишь искренний, заразительный смех, чувствуешь теплое дыхание изображенной на нём девушки, всматриваешься в полный света и сердечности взгляд. Фотография действительно завораживала. – У меня даже слов не находится, чтоб описать, насколько сильно мне это нравится!

– Всё, давайте следующую! – запротестовала Вика, убирая фотографию в сторону.

Теперь перед нами предстала картина под названием "Детский сад на выезде". Тут уже было невозможно сдерживаться, и мы с девчонками одновременно впали в истерический смех. Этот снимок был сделан в тот момент, когда Рита, Настя и Ярослава фотографировались на старой, но довольно приличной и милой карусели, но пришли парни и начали их раскатывать. Всё закончилось тем, что девчонки спрыгнули, а вот Андрей, Никита, Егор, Артем и Дима продолжили раскачивать карусель до тех пор, пока она просто не рухнула на землю. Именно то мгновение, когда у наших одноклассников перекосились от удивления и шока лица, и был заснят. Смотреть на эту фотографию без смеха было просто невозможно! Именно поэтому Карина, зная, какую реакцию она вызовет, заказала несколько копий этого снимка, чтобы вклеить его в каждый альбом.

– Божечки, я не представляю, как буду без этих детишек, – смеялась Вика, вытирая слёзы. – Нет, ну надо же было додуматься до такого!

– Жаль, что вы не видели этой сцены в реальности, – заливалась Карина в эмоциях. – Вот уж это зрелище было ещё то!

– Поверь, Карин, это фото полностью во всех красках восстанавливает секунды того падения, – смеялась я, держась за живот, поскольку мышцы настолько напряглись от смеха, что начали болеть.

– Я чувствую, парни нас казнят, когда узнают, что этот снимок есть в каждом альбоме, но оно того стоит! – отдышавшись, чуть спокойнее проговорила Вика. – Мы, наверное, на несколько часов продлили себе жизни.

– Так, ну всё, зарядились эндорфинами, теперь поехали дальше! – проговорила Карина, настроившись на следующую фотографию.

На самом деле каждое фото стоило того, чтобы в подробностях обсуждать и детально просматривать его. Что мне в них нравилось, так это то, что они не были наигранными. Всё было сделано случайно, быстро и естественно. В этих снимках теплилась жизнь. В них чувствовалась дружба. В них чувствовался юмор, смех, энергия, эмоции. Именно это отличало все фотоработы, сделанные Кариной.

– А это уже из серии "Детки выросли", – комментировала Карина фото, на котором были запечатлены все парни нашего класса. Они непринужденно, в самых обычных расслабленных позах сидели на ступеньках крыльца и в полуулыбках смотрели в камеру. Этот снимок заставлял задержать на себе внимание, потому что от него так и веяло безмятежностью, мужественностью, той настоящей зрелостью, которая однажды просыпается в парнях, делая их мужчинами. Я догадывалась, что мы с Кариной рассматривали одного человека, но не смотреть на него я не могла. То, чего мне так хотелось в школе, только теперь можно было восполнить. Вика же в полной мере любовалась Кириллом.

– Обалденное фото, – проговорила она заворожено. – Столько красоты на одном снимке.

– Мне тоже очень нравится, – призналась я, оторвав взгляд от Дениса. – Но в нём есть и доля грусти.

– В этом согласна, – кивнула Карина. – Столько воспоминаний всплывает от этой фотографии. Помню этих парней совсем маленькими мальчиками, которые встречали нас после уроков снежками, обсуждали компьютерные игры, катались с горок на своих портфелях, а теперь это уже не просто мальчики.

– Карин, а помнишь, как в пятом классе вы подрались с Андреем из-за лыжных палок?

– Ой, это не забыть, – рассмеялась моя сестра. – Было бы из-за чего драться! Зато теперь я бы ни на какого другого одноклассника не променяла Андрея. Он очень хороший человек и безумно классный друг.

– Вот насчет этого. Помнишь нашу игру "тайный друг", – продолжала ностальгировать Вика. – Помнишь все эти записочки, Карин? Признания в любви?

– О да! Анжел, в это сложно поверить, но моим тайным другом был Рома.

– Да ладно?! – проговорила я, не скрывая своего удивление. – Ты ему нравилась?

– Как тогда выяснилось, да, представляешь? – улыбалась она смущенно. – Сложно сейчас себе это даже представить.

– А ты его разочаровала?

– Можно сказать, что так, – кивнула она. – Он был слишком маленьким для меня, слишком нежным что – ли. Не знаю, как объяснить.

– Он просто тебе не нравился, – произнесла Вика, пихнув подругу в сторону. – Зато нравился мне.

– Ты шутишь?! – воскликнула я от неожиданности.

– Вовсе нет, самой сейчас смешно становится от этих воспоминаний.

– Карин, а ты знала об этом? Или вы тогда с Викой ещё не дружили так близко?

– Конечно, знала, – ответила она, бросив на подругу виноватый взгляд. – Когда Вика узнала, что Рома пишет мне записки, то перестала со мной общаться. И около месяца всячески избегала меня.

– Боже, эти первые чувства, – умиленно произнесла я, с нежностью глядя на Вику.

– Мне стыдно от этих воспоминаний, – проговорила она с улыбкой, качая головой. – Такими были глупыми.

– Подожди, а с какого же тогда времени тебе нравится Кирилл?

– С класса восьмого. Мы целый год сидели за одной партой и успели здорово подружиться, хотя до того момента мало общались.

– Как жалко, что я с вами так недавно, – тепло произнесла я, представляя, сколько хороших мгновений, воспоминаний могло бы у меня быть, учась я в этом классе одиннадцать лет, а не только два месяца. – Но это судьба, ничего не поделаешь. Только успела так всех полюбить, как уже нужно думать о расставании.

– Но мы ведь продолжим общаться и дальше! Ты чего, Анжел?! Так что впереди нас ждет ещё более яркая, более незабываемая жизнь.

– Это так, – кивнула я, почувствовав, как в груди что-то больно кольнуло.

– Девчат, ну что, может, приступим к альбомам? – оживленно произнесла Карина, поднимаясь с дивана. – Вик, можно включить музыку?

– Конечно, только давай что-нибудь из "Placebo", хорошо?

– Окей, я совсем не против "Placebo", Анжела тоже их обожает, – добавила она, взглянув в мою сторону, пока я доставала из принесенных из дома пакетов старые журналы, фломастеры, гелиевые ручки и трафареты, раскладывая всё это на диване. – А кто кому возьмется делать первый альбом? Ну, с Викой всё ясно, а ты, Анжел?

Об этом я совсем не думала.

– Может, Денису? – видя моё недоумение, предложила Вика, введя меня из недоумения в ступор. – Вы ведь с ним сидите за одной партой, танцуете вместе, ты его знаешь лучше, чем кто-то другой из нашего класса.

Я мигом взглянула на Карину, но она, казалось, совершенно спокойно восприняла сказанное. Или же просто не хотела выдать того, что испытывала на самом деле?

– Дениса? – переспросила я, продолжая смотреть на неё.

– Да, Вика права, – ответила Карина с теплом в голосе. – Тем более, Денис художник, и мы вряд ли сможем сделать ему альбом, который он оценит на пять.

– Ну, если так, то хорошо, – согласилась я, продолжая спрашивать себя, действительно ли это было такой хорошей идеей.

– А я тогда сделаю Саше, – произнесла Карина, ища на компьютере нужную песню.

– Мы ведь будем дарить эти альбомы на выпускном? – поинтересовалась Вика. – У нас пока хватает времени, да ведь?

– На все вопросы "да", – улыбнулась Карина, включив "Space monkey". – Но всё же лучше не оттягивать до последнего.

– Как мы обычно любим? Согласна, – пропела Вика, доставая из шкафа несколько стопок альбомов в джинсовом переплете.

С чего начать делать Денису альбом, я не представляла. У меня была целая пачка фотографий, журналы, начиная от "Все звезды" и заканчивая "Oops", предметы для рисования, для полета фантазии, но как всё это использовать? Девчонки начали с оформления заглавной страницы, вписывая туда красивым крупным шрифтом имя того человека, которому предназначался альбом, и я решила последовать их примеру. А так, как Денис был ярым фанатом рока, то в моей голове зародилась идея написать "Денис Стартов" готическим, мощным шрифтом, который можно было применить во всём альбоме. Эта задумка показалась довольно неплохой: во-первых, из неё родилась мысль всего стиля, в котором будет наиболее выгодно и беспроигрышно выглядеть альбом, а во-вторых, думалось мне, Денис ни за что никогда не узнает, что его автором являюсь я. Не хотелось, чтобы узнав мой почерк, он закрыл его уже на первой странице.

Вика остановилась на морской тематике, используя в основном синий, голубой, белый и золотистый цвета, а Карина, как и я, оттолкнулась от музыки, тем более, что у неё и Саши были одинаковые в этом плане вкусы. И так за оживленным общением, листая яркие, пестрящие жизнью, журналы, от которых исходил сладковатый аромат краски и бумаги, мы вырезали различные небольшие картинки, которые, казалось, как нельзя лучше подойдут для альбомов, вклеивали их вместе с фотографиями, где они наиболее уместно смотрелись, делали надписи, маленькие зарисовочки гелиевыми ручками и настолько увлеклись и вдохновились этим процессом, что абсолютно не обратили внимания на то, как хлопнула входная дверь в квартиру. Лишь услышав знакомый голос, так похожий на Викин, отвлеклись от своего занятия и разговоров.

– Надеюсь, она не станет заходить к нам, – взмолилась Вика, аккуратно приклеив на чистый лист снимок Кирилла с несколькими нашими одноклассниками. – Я думала, она гораздо позже вернется.

Но ожидания Вики не оправдались.

– О, снова привет! – воскликнула своим приторно нежным голосом Оксана, открыв дверь в комнату своей сестры. – Чем это вы занимаетесь? – добавила она, с интересом наблюдая за тем, что происходило на диване.

– Делаем альбомы, – пожала плечами Карина. – Точнее, только начали.

– Вау! Вы уже и фотки, значит, распечатали?! А можно посмотреть, что получается?

– Конечно, – добавила моя сестра, получив от Вики не очень доброжелательный взгляд.

– Офигеть! – протянула Оксана, спустя несколько секунд. – А фотографий сколько, с ума сойти! Я и не думала, что это окажется настолько классным!

– Наверное, ты именно поэтому отказалась принять в этом участие? – вежливо произнесла наша подруга, но в этом голосе так и сквозила ненадежно скрытая ирония.

– Я готова это исправить, – улыбнулась она в ответ. – Если никто не против, то я присоединюсь к вам, окей?

– Как хочешь, – пожала плечами Вика, явно не обрадованная перспективе провести время в компании своей сестры, с которой они были далеки до невозможности.

– Тогда пойду переоденусь и вернусь. И кстати, если вам нужны будут ещё журналы, обращайтесь: у меня уже шкаф от них ломится.

– Вик, может быть, вам нужны такие совместные занятия? – аккуратно предложила Карина, когда Оксана скрылась за дверью. – Ну, всё-таки делая что-то вместе, вы хоть немного сблизитесь.

– Карин, в своё время мы пытались, но ничего не вышло. Поэтому уже не вижу смысла.

– Ну, тогда давайте просто попытаемся не испортить ни себе, ни ей этот вечер, идет? Как ни крути, но совсем скоро мы и с ней будем редко видеться, а она часть нашего класса, нашей семьи.

Мы с Викой согласно кивнули, хотя я, если признаться, относилась к этой девушке скорее нейтрально, чем неприязненно.

Вернулась Оксана через несколько минут с собранными в узел на затылке волосами, одетая в черные лосины и серую, нескромно демонстрировавшую её фигуру и зону декольте, майку. Мы с Кариной убрали часть альбомов и журналов на пол, освободив место для ещё одного человека, но Вика ничем не выдала своего желания потесниться.

– Без разницы, какому человеку делать альбом? – спросила Оксана, усаживаясь справа от меня. – Или вы по какому-то принципу разделили?

– Да нет, можно с любого человека начинать, это уже от твоего усмотрения, – тактично объяснила Карина, продолжив вырезать по контуру фото "System of a down".

– Ну, я тогда Рому возьму, ничего?

– Конечно, – кивнула Карина, и после этих слов между нами во всей своей красоте воцарилось молчание. Совсем не то молчание, о котором можно выразиться как "разговор без слов", это было другое. Я всеми клеточками своего тела ощущала веявшее в воздухе напряжение, и приятного в этом было очень мало.

– Вы ещё не купили платья на выпускной? – спросила Оксана, нарушив эту тишину.

– Пока нет, – произнесла я совершенно спокойно. – Как-то ещё было не до этого. А ты?

– Я заказала в интернет-магазине, так что со дня на день должно прийти, – довольно призналась она. – Оно офигительное! Примерно чуть выше колен, – пустилась в описания Оксана. – Такого лимонного оттенка, на пояске, с открытыми плечами. Я влюбилась в него, как увидела. И ещё хочу босоножки такого же цвета посмотреть.

– Но, мне кажется, тон в тон будет не очень хорошо смотреться, – нерешительно предположила я. – Лучше подобрать туфли под цвет пояса.

– Думаешь? Ну, в принципе да, ты права, – улыбнулась она, оторвавшись от просмотра фотографий. – Спасибо за совет.

– Хотя тебе виднее, наверно.

– Кстати, у меня есть очень хороший знакомый мастер по макияжу и прическам, так что если вдруг что, обращайтесь.

– Спасибо, – тепло ответила Карина. – Раньше ты не проявляла к нам такой любезности.

– Но согласись, что и вы тоже, – многозначительно посмотрела она.

– Согласна, – кивнула моя сестра. – Странно, что за столько лет школьной жизни мы не нашли общий язык.

– Это нормально, в школе все дружат по интересам. Я всё равно рада, что мы одиннадцать лет проучились вместе.

Оксана начинала открываться нам с абсолютно другой стороны.

– Кстати, – продолжала она, глядя на меня. – Как тебе учиться в нашем классе, Анжел? Не пожалела, что поменяла школу?

– Ни сколько, – призналась я, ни чуть не кривя душой. – О таком классе можно только мечтать. Мне очень нравится.

– Слушай, я давно хочу спросить у тебя, – начала она, как-то хитро улыбнувшись, и эта полуулыбка сразу же убила всю мою к ней пробудившуюся симпатию. – А что у вас с Денисом? Мне кажется, или вы начали..."мутить"?

В то мгновение меня словно неожиданно бросили в ледяной океан, лишив возможности дышать, говорить и просто понимать происходящее. Это был вопрос, которого я ждала меньше всего, и вместо того, что искать подходящие слова, просто ощущала, как с каждой тяжелой волной меня всё глубже и глубже уносило на дно.

– По-моему, это не твое дело, Оксан! – вспыхнула от возмущения Вика. – Ты вроде пришла делать альбом, поэтому давай не будешь совать свой нос туда, куда не просят!

– Да ладно, чего так кипятиться? Я же просто спросила, – улыбалась Оксана, не отрывая от меня прицел своего заинтересованного, проницательного взгляда, который словно хотел проникнуть за закрытые двери. Это заставило меня выйти из состояния помутнения.

– Мы просто неплохо общаемся, – ответила я без эмоций, посмотрев на Карину, чьи глаза были полны удивления и ступора. Она ждала продолжения. – Ничего между нами нет и быть не может.

– А он не рассказывал тебе, почему вдруг накануне окончания школы уехал из Питера в нашу деревню? – самодовольно спросила Оксана. Меня очень пугал и настораживал её тон. Что ей было известно? – У меня просто подруга вот уже шесть лет как живет в Питере, она училась там с Денисом в одном классе и поведала много чего интересного о нём.

Я почувствовала резкую, предательскую дрожь в руках. Девчонки словно под гипнозом в недоумении смотрели на нашу собеседницу. На губах Карины застыли невысказанные слова, однако она не произнесла ни звука. Чего можно было ждать от Оксаны, не знал никто, какого рассказа, но я поняла одно – ни в коем случае нельзя было позволить себе поверить ей, что бы она ни говорила.

– На самом деле это абсолютно жуткая история. У Дениса была девушка, они очень долго встречались, причем там были далеко не детские отношения, и в конце десятого класса она залетела. Понятное дело, что амбициозному мальчику из благополучной семьи ребенок в семнадцать лет как птице клетка, и, узнав о ребенке, он решил смотать удочки. Некрасиво, правда ведь? А через какое-то время выясняется, что его девушка покончила с собой, – с каждым сказанным словом я чувствовала, как морская пучина уносила меня всё глубже и глубже. Не хватало воздуха. Не хватало света. Я задыхалась, но поделать с собой ничего не могла. Как ни пыталась давать себе установку, что слова Оксаны – это пепел, который развеется с порывом ветра, то, что она говорила, проникало под кожу, вонзалось острыми зубами в шею, в грудь, в сердце, в сознание, и остановить это было невозможно. – А в большом городе информация расходится ещё быстрее, поэтому тут сразу же начались разборки, в классе он, понятное дело, стал изгоем, и чтобы как-то сгладить эту ситуацию, родители, которым всё этонанесло огромный урон по репутации, на год отправили его пожить к бабушки. Вот так вот.

– Ты ничего не знаешь! – в ярости воскликнула Карина. В её глазах стояли слёзы, но она не давала им воли. – Какая-то там левая девушка по слухам рассказала тебе свою версию произошедшего, а ты сидишь сейчас и, как базарная баба, пускаешь сплетни! Я, конечно, знала, что ты та ещё стерва, но чтобы такое! Какое имеешь право вообще судить человека, с которым ни разу даже не разговаривала?!

– А что ты так его защищаешь?! – дала отпор Оксана, явно не ожидая такой реакции от всегда позитивной, неконфликтной Карины. Даже мы с Викой этого не ожидали, как и всего происходящего. – Может, ты знаешь правду? Так расскажи её! А меня унижать не надо, я ничего не придумывала!

– Ничего говорить я не собираюсь! В отличие от таких глупых кур, как ты, я умею уважать личное пространство людей!

– Если бы умела, то не бросалась сейчас оскорблениями в мой адрес!

– Оксан, – вмешалась Вика, всё ещё в не понимания случившегося. – Выйди, ладно? Я знала, что рядом с тобой не бывает ничего хорошего.

– Не надо, Вик, я сама уйду, – резко вскочив с дивана и на ходу схватив с пола свою сумку, проговорила Карина дрожащим голосом.

Оставлять Карину и оставаться в этом месте было нельзя. Словно по инерции я также стремительно схватила сумку и направилась в прихожую, отчетливо слыша, как Вика с Оксаной продолжили ругаться, а из колонок пронзительно пел солист "Placebo": "Enjoy the ride, the medicine show, and thems the breaks for we disigner fakes...".

Всё смешалось в одну кучу. Всё резко поменяло свой цвет, свои очертания, всё стало похоже на паутину, в которой запуталось прошлое и настоящее. Я перестала что-либо понимать. Карина, мама, дядя Паша, Денис, его грустные глаза, его тепло, страх это потерять, страх потерять семью, страх одиночества, страх правды... Я устала бояться. Было ясно, что сказанное Оксаной не имело никакой цены, однако этот эпизод, её с уверенностью сказанные слова: "И узнав о ребенке, он решил смотать удочки" ярким отпечатком легло на сердце. Конечно, я ни за что бы не поверила, что Денис был на такое способен, но слухи не рождаются из ниоткуда. И отныне было понятно, что прошлое этого парня, прошлое парня, который никогда больше мне не откроется, было гораздо болезненнее и темнее, чем я могла себе представить. В его жизни случилось что-то такое, что не просто сломало его привычную жизнь, а сломало его самого изнутри. Оставило раны, которые, возможно, до сих пор были не затянуты. От осознания этого хотелось кричать от боли, от собственной вины, от чувств, которые я не могла выпустить на волю.