Текст книги "Невесомость (СИ) "

Автор книги: Екатерина Кузнецова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 40 страниц)

За те несколько часов между мной и Денисом что-то произошло. Не знаю, как это называется и какое описание дать тому явлению, но я понимала одно: что, как прежде, уже никогда не будет.

Чувствовала ли я симпатию со стороны парня, который так повлиял на меня? Да, признаться, чувствовала. Поэтому простившись с ним тем вечером, я ещё долго вспоминала каждую минуту нашего общения и ощущала лёгкое опьянение и приятное тепло, разливавшееся по всему телу, чего никогда прежде мне не доводилось испытывать.

14 глава

Совершеннолетие

(7 мая)

(Карина)

– С Днём рождения, именниница! – воскликнула я с широкой улыбкой, присев на мягкую Анжелину кровать. В руках у меня была среднего размера прямоугольная коробка, завернутая в голубую с металлическим блеском оберточную бумагу, и я с нетерпением желала поскорее вручить её виновнице этого торжества. – Хочу пожелать тебе исполнения всех твоих мечтаний, Анжел, нескончаемый поток вдохновения, много-много-много улыбок, незабываемых мгновений, творческих успехов, а ещё...желаю тебе, наконец, встретить свою единственную и большую любовь!

– Кари-ин! Спасибо тебе, моя родная! – с ликованием произнесла она, взяв протянутый подарок и стиснув меня в объятиях. – Мне уже начинает нравиться мой День рождения.

– Ещё бы он тебе не нравился! – заметила я в улыбке. – Ты не представляешь, какой насыщенный, яркий и неповторимый день тебя сегодня ожидает! Гарантирую, что впечатлениям будет некуда деваться, Анжел.

– Звучит...заинтригованно! – отпрянув от меня, рассмеялась она. Столь домашняя в своей голубой пижаме, со взбитыми, немного разлохмаченных волосами, искренне сияя от радости, эта девушка выглядела как никогда прекрасно и тепло. Я всегда восхищалась красотой Анжелы, её неподдельной искренностью в глазах, теплой, обворожительной улыбкой, но тем утром в этой милой, ставшей мне сестрой девушке, было что-то ещё. Что-то такое, чего раньше я не замечала, но то, что вызывало на сердце приятную радость и восторг. – Чувствую, сегодня я побью рекорды по полученным сюрпризам?

– Всему своё время! Не хочу раскрывать карты, иначе будет не тот эффект. И вообще, скорее распаковывай коробку, а то мне уже не терпится увидеть твою реакцию!

– Да, мне тоже! – улыбнулась Анжела, скинув одеяло и принявшись с энтузиазмом отклеивать невидимый тонкий скотч с оберточной шершавой бумаги. – Не могу даже предположить, что там.

– Доченька, с твоим восемнадцатилетием тебя, наша дорогая! – раздался на пороге комнаты через несколько секунд нежный голос тёти Нади, оторвав Анжелу от увлеченного занятия.

– Мамуль, спасибо большое! – протянула она, с чувством упования обнимая подошедшего к ней самого родного и близкого человека. – Спасибо! Я люблю тебя!

– И я очень люблю тебя, девочка моя!

– Анжел, ну вот и до меня очередь дошла, – с улыбкой проговорил папа, заходя в комнату с букетом белых роз и небольшой бархатной коробочкой. – С Днём рождения, художница наша! – добавил он ласково, стиснув Анжелу в своих мужественных, отцовских объятиях. – Восемнадцать лет – непростой возраст, поэтому желаю тебе не потерять себя, Анжел, оставаться верной себе, несмотря ни на что.

– Дядя Паш, спасибо огромное!

– Дочур, мы долго думали над подарком и решили, что так как это не обычный день рождения, а дата твоего совершеннолетия, подарок должен быть зрелым.

– И то, что здесь находится, – протягивая коробочку, заметил папа, – словно изначально делалось для тебя.

Заинтригованная такими словами, Анжела аккуратно открыла бархатную поверхность и замерла от восторга. Серебристая, вероятно, из белого золота, тонко плетенная цепочка с небольшим кулоном в виде якоря, покрытого по углам маленькими переливающимися камнями, лежала в центре, сверху располагались сережки такой же формы, что и кулон, только чуть меньше, и дополняло этот набор тонкое серебристое колечко с тремя камушками.

– Боже, как это нежно! – произнесла Анжела, любуясь невероятной красоты украшениями. – Спасибо вам большое! – добавила она, встав с постели и снова с чувствами заключив родителей в объятия. – Мне очень нравится.

– Родители, так нечестно! До моего подарка Анжела ещё не добралась, а ваш уже посмотрела, – с теплом в голосе пропела я.

– Сейчас я его открою!

Спустя несколько секунд, Анжела уже ликовала второму подарку. Мы с Костей решили купить этюдник, полностью заполнив его масляными красками в больших белых тюбиках, и, кажется, попали в самую точку. Восторгу и радости Анжелы не было предела.

– Это мой лучший день рождения! – радовалась она за завтраком, уплетая приготовленные тётей Надей сырники. – Даже погода сегодня, наконец, солнечная после недельных дождей. Меня сейчас переполняют эмоции!

– Это ещё только начало, – подмигнул многозначительно папа. – Представь, сколько поздравлений тебя сегодня ожидает от друзей и одноклассников.

– Если честно, я немного не готова к такому вниманию. Карин, ты говорила им про этот день, да?

– А вот это уже секрет! Всё узнаешь сама, Анжел. Хочу, чтобы этот день стал для тебя полным приятных неожиданностей.

– Ты ведь знаешь, что меня до смерти пугает неизвестность, – рассмеялась она. – Мам, бабуля звонила, поздравила меня и спросила, во сколько сегодня будет ужин, перезвонишь ей?

– Конечно, – кивнула тётя Надя, одетая в одно из своих самых красивых, хоть и будничных платьев цвета морской волны и с собранными в аккуратную замысловатую прическу волосами. – Я думаю, соберемся в часиков пять, да? Паш, ты успеешь освободиться к этому времени?

– У меня сегодня не очень загруженный день, поэтому к пяти в любом случае я уже буду дома.

– А вы больше никого не приглашали на ужин? – поинтересовалась я, попивая ароматный, со вкусом апельсина чай.

– Коля с Жанной собирались прийти, – беспечно бросил папа. Коля – это мой крёстный и лучший папин друг со студенческих лет, который не так давно впервые женился. – Но пока точно неизвестно – они сегодня только возвращаются из Уфы.

– Ничего себе! Как это их туда занесло? – рассмеялась я, обменявшись с Анжелой понимающими взглядами. – Так, ну всё, нам уже пора, – бросила я через несколько минут, выходя из-за стола. – Анжел, я пока пойду собираться, хорошо? Тёть Надь, спасибо большое за завтрак! – добавила я, чмокнув её в щечку. – Всё было, как и всегда, великолепно.

(Анжела)

Я никогда не любила свои дни рождения. Не потому, что они не оправдывали моих ожиданий или ещё что-то тому подобное, а просто никогда не видела смысла в этом празднике, хотя поздравлять родных людей, готовить и дарить им подарки, видеть в глазах радостный блеск – это одно из самых приятных и доставлявших мне удовольствие занятий. Однако совершеннолетие стало исключением из списка моих прежних дней рождений. Было в нём что-то волшебное, волнительно-приятное, тёплое. Возможно, всё это я чувствовала потому, что встречала его уже в полноценной семье? Какое же это всё-таки счастье – проснуться утром и увидеть счастливую улыбку мамы, Карину, продолжавшую дарить мне свет в жизни и удивлять непредсказуемостью. Счастье видеть дядю Пашу, который заботился обо мне, как о собственной дочери, старался понять меня, стать ближе. Честно признаться, раньше я немного опасалась того, если вдруг у мамы появится мужчина, а у меня тем самым отчим. Я боялась, что у нас не сложатся с ним отношения, что будут постоянные скандалы на почве непонимания и непризнания друг друга. Боялась, что случись так, мы с мамой отдалимся и порвем ту тонкую связь доверия, что между всегда присутствовала. Откуда всё это? Книги, фильмы, различные программы, да и истории из жизни знакомых людей. Принять чужого человека в свою семью, в свой мир не так-то просто, и чаще всего это выливается во что-то нехорошее. Но с дядей Пашей всё оказалось иначе, за что я ему благодарна.

Это дорогого стоит. Я ни сколько не усомнилась, сказав Денису неделю назад, что полностью довольна своей жизнью. Разве можно всем этим не довольствоваться?

Завязывая шнурки на черных ботинках перед выходом из дома, я задумалась над словами поздравления Карины о большой любви. Хотела бы я этого? Самоотверженной, чистой, всепоглощающей и безумной любви? Как это ни странно, да, хотела. Зачем себя обманывать? Но...возможно ли это? У меня были сотни вопросов без ответов. После нашей субботней прогулки мы с Денисом стали гораздо ближе, словно преодолели ещё несколько шагов. Частенько я замечала на себе его проникновенный, взгляд, на репетициях мы танцевали так, словно несколько лет тренировались в паре, а когда случайно соприкасались на уроках локтями, то не отдергивали руки, как обожженные, что происходило раньше, а делали вид, будто ничего не замечали и продолжали сидеть, чувствуя близость друг друга. Но так не могло продолжаться бесконечно. Я знала, что в конечном итоге это должно было к чему-то привести: или Денис сделает первый шаг, или же я пойму, что ничего для него не значу. Как бы там ни было, часы, что мы проводили рядом, были ни с чем не сравнимы.

– Анжел, тебе не холодно в джинсовке? – вернул меня к действительности голос Карины. Она, обутая в свои укороченные ботильоны, одетая в черные колготки, легкую шифоновую юбку, вязаный зеленый свитер и элегантный плащ поверх всего этого, уже стояла у порога и ждала меня. Выглядела, как и всегда, потрясающе.

– Ни сколько, она плотная, – ответила я с улыбкой, торопливо набрасывая на себя любимую джинсовую куртку в стиле восьмидесятых годов. – Что-то я торможу немного.

– Сегодня имеешь на это право, Анжел! Этот день в твоем полном распоряжении.

– Не совсем, – вмешалась, рассмеявшись, мама, выйдя нас проводить. – Девочки, в пять у нас ужин, хорошо? Так что никуда не пропадайте.

– Тёть Надь, я точно никуда не пропаду, – заверила маму Карина. – Мне никуда сегодня не надо, поэтому после уроков я сразу домой помогать вам готовить.

– Мам, если хочешь, я отпрошусь у Лизы Алексеевны, и все вместе займемся ужином.

– Нет, нет, нет, Анжел, мы и вдвоем с Кариной справимся, да ведь? – с теплом посмотрела она на неё.

– Конечно! Тем более это твой день рождения, Анжел. Это, как минимум, неправильно, когда человек сам готовит себе праздник, поэтому ты сегодня от всего освобождена.

– Пожалуйста, освободите меня от уроков! – рассмеялась я, взяв с пола рюкзак. – Ну всё, мам, мы побежали. До вечера!

Попрощавшись, мы покинули стены квартиры.

Какой бы ярой любительницей осеннего времени года я ни была, тепло и солнечный свет тем утром были мне, как никогда, любимы. Весна открывала двери самой жаркой, самой яркой и красочной поре – лету. Официально до него ещё оставался целый месяц, но в воздухе уже царили его отголоски, хотя отовсюду исходил сладостный аромат цветущей сирени и яблони, что так любила и ждала Карина. Есть что-то непередаваемо прекрасное в этих цветущих белоснежных и фиолетовых красавицах. То, что сложно объяснить, можно лишь почувствовать. Веяние новой жизни. Чистой страницы в жизни. Предвкушение чего-то хорошего, чего-то важного. Карина права, весна хороша тем, что в отличие от осени, она дарит самое светлое настроение. Сложно грустить и впадать в уныние или депрессию, когда вокруг всё просыпается от зимней спячки, когда всё готово к жизни и приятно что-то нашептывает тебе. Кажется, я начинала любить весеннюю природу, несмотря на то, что осень была особо мне дорога своим вдохновением.

В то утро мы едва успели с Кариной к началу первого урока. По расписанию у нас стояла география, поэтому, сдав верхние вещи в гардероб, мы поспешили в кабинет.

В моей груди всё трепетало от волнения. Я была уверена, что Карина не стала умалчивать о моём дне рождении, и что за дверями аудитории меня ждали поздравления наших одноклассников. В такие минуты я всегда чувствовала себя неловко. Принимать поздравления от родных людей и в неформальной обстановке гораздо легче, чем в стенах школы. Но мои предположения не оправдались.

Войдя в кабинет, где царила атмосфера разговоров и смеха за несколько минут до звонка, мы с Кариной со всеми поздоровались и прошли на свои места. Ни один человек меня не поздравил. С одной стороны, я испытала облегчение, но с другой стало немного досадно и стыдно за то, что я себя настроила на совсем иную встречу. И с чего я была так уверена, что наш класс знал о моём дне рождении? Может быть, Карина забыла им упомянуть об этом? Или же, напротив, она предупредила ребят, но они намеренно не стали меня поздравлять? Как же это было глупо. Нет, я не чувствовала ни капли обиды или разочарования, мне просто стало немного не по себе от своей ложной уверенности. А ещё и Дениса не было на своём месте, хотя обычно он приходил раньше меня.

Боевой настрой начал постепенно улетучиваться. А когда к началу второго урока я осознала, что Денис уже точно не придёт, мне захотелось, чтобы этот хоть и начавшийся хорошо день и вовсе поскорее подошел к концу. Радовало лишь то, что после уроков нужно было к Лизе Алексеевне, а занятия с ней всегда поднимали настроение.

– Анжела! С твоим совершеннолетием тебя! – восторженное просияла она, встретив меня на пороге своей квартиры. Эта девушка была одета в светло-синюю джинсовую рубашку на металлических пуговицах, заправленную в черную расклешенную юбку, длина которой едва касалась колен. Темные волосы моей учительницы были распущены и слегка завивались на концах, придавая её и без того красивому, аристократичному лицу мягкости и обаяния. Весь внешний вид Лизы Алексеевны говорил о её внутренней гармонии, о неиссякаемом творческом потоке и интеллигентности. Она выглядела так, как я всегда представляла себе образ поэтесс двадцатого века, поражающий своей внешней хрупкостью, но огромной духовной силой изнутри. – Скорее проходи!

Увидев эту бесконечно милую девушку, я почувствовала, что ко мне начинало возвращаться утреннее настроение.

– Счастья тебе, дорогая! Огромных творческих успехов! – говорила Лиза Алексеевна, закрыв за мной дверь и заключив в свои объятия. – Душевного тепла, гармонии! Побольше ярких впечатлений, которые бы вдохновляли тебя! Жизненной суеты, событий, радостных мгновений! В общем, всего, чего ты только желаешь, Анжел! Я поздравляю тебя!

– Лиза Алексеевна, как же это приятно! – не могла я сдержать переполнявшие меня эмоции от столь теплого и искреннего поздравления. – Спасибо вам большое! Эти слова очень мне дороги.

– И у меня есть для тебя небольшой подарок, – произнесла она, аккуратно разжав свои изящные руки. – Сейчас принесу.

Я, не прекращая улыбаться, кивнула и принялась расстегивать свою джинсовую куртку, польщенная услышанным. С кухни тянуло сладостным ароматом выпечки и молочного шоколада, отчего во мне нежданно проснулся аппетит и смущение за него.

– Вот! Надеюсь, понравится, – проговорила моя учительница, протягивая мне небольшую коробку, упакованную оберточной бумагой пастельных оттенков. – Ничего не говори, сначала распакуй!

Я только-только сняла черные ботинки, поэтому подняв глаза, изумилась безумной красоте и нежности упаковки. Предвкушение того, что в себе хранила запечатанная в ней коробка, полностью охватило мой интерес. Сняв оберточную бумагу, я увидела на коробке изображение того, чего никак не ожидала, но то, что для меня было чуть ли не предметом первой необходимости. Электронная книга!

– Боже! Лиза Алексеевна, вы читаете мои мысли?! Это потрясающий подарок! Я мечтала о ней! – в чувствах призналась я, снова крепко обняв свою учительницу. – Спасибо вам ещё раз! Только это ведь так дорого...

– Перестань, Анжел! Главное, что тебе нравится, и что это всегда нужная для тебя вещь, да ведь?

– Нужная – мягко сказано, я не могу даже словами передать сейчас своих эмоций! Сегодня я получила три подарка, которые воплотили в реальность мои мечты.

– И это прекрасно! День рождения на то и существует, чтобы отвечать на наши желания. И поверь мне, всё самое приятное случается ближе к ночи, поэтому я уверена, что твои подарки на сегодня не закончены, – с улыбкой подмигнула она мне. – Я испекла тортик, поэтому первым же делом мы пойдем пить чай, хорошо? С минуты на минуту должен прийти Миша.

– Вы что, в честь моего дня рождения испекли его?! – изумленно протянула я, не стараясь скрыть своего удивления. Наверное, в тот момент выражение моего лица было таким, словно я узнала о приезде "30 seconds to mars" в наш город.

– Хотелось сделать тебе приятное, – беспечно кивнула она, заправив красиво уложенные волосы за уши, на которых были надеты небольшие нежные сережки с голубоватым камешком в центре. – Всё, всё, всё, идем скорее! – рассмеялась она моей реакции и, взяв за руку, повела на кухню, где прошло множество наших самых теплых и искренних посиделок за чаем. – Чайник как раз вскипел, – произнесла моя учительница, доставая из шкафа бокалы, пока я любовалась многослойным, соблазняющим своим видом медовым тортом, смазанным сверху тёмной шоколадной глазурью. Дух захватывало при мысли, что он был испечен специально для меня. – Тебе без сахара, Анжел?

– Без сахара, – согласно кивнула я, улыбнувшись. – Давайте я вам чем-нибудь помогу?

– Если несложно, принеси, пожалуйста, телефон из прихожей, хорошо? Надо бы Мишу набрать.

– Да, да, конечно.

Но только я принесла его, как в той самой уютно спланированной прихожей со светлыми шкафчиками и зеркалом во всю стену раздалось лязганье замка, и через несколько секунд послышались мужские шаги.

Те два с половиной часа, что я провела в компании Лизы Алексеевны и Миши, были неповторимы и по-настоящему насыщенны. К моему величайшему удивлению, Миша подарил мне шикарный букет из нежнейших розовых роз и пожелал того, чего мне никогда ещё никто не желал – безумства. Да, это именно то, чего в моей жизни никогда прежде не было. Было неописуемо легко находиться в окружении настолько живых, настолько интересных и настоящих Лизы Алексеевны и её теперь уже мужа. Я уже ни капли не смущалась этого любящего мою учительницу парня, а напротив, полностью влилась в их мир, почувствовав его всеми частицами души. В те часы я была в гостях не у своего репетитора по литературе. Мне казалось, что это была встреча хороших друзей, которые ощущали невероятный комфорт друг с другом. Так легко и свободно было это общение.

Ну а после нескольких часов, проведенных за разговорами и несколькими бокалами чая, Миша отвез меня домой.

Открыв дверь нашей квартиры, я тут же впустила в себя смесь различных ароматных запахов, исходивших их кухни. Меня охватила неодолимая нежность к маме и Карине, поскольку это было результатом именно их творения. И зная, какие они замечательные кулинары, я с нетерпением предвкушала вкуснейший ужин, несмотря на то, что наелась шоколадного торта. Из гостиной негромко доносилась Its my life «Bon Jovi», и всё это создавало домашнюю праздничную атмосферу.

– Дочь, вернулась? – произнесла с улыбкой мама, оживленно выйдя из кухни и развязывая на ходу халат. – Мы приготовили такое объедение! Иди скорее посмотри, а я пока переодеваться.

Поспешно сняв джинсовую куртку и ботинки, я прошла на кухню, где уже переодетая в персикового оттенка рубашку и бирюзовую юбку Карина довольная накрывала на стол, красиво сервируя салаты, фрукты, овощи и другие холодные закуски, оставив горячее на потом. От изобилия блюд у меня разбегались глаза, и внутри просыпалось настоящее животное – всё было настолько аппетитно и красиво. Хотя, я не понимала ингредиентов всего этого, различила лишь салат с креветками и ананасом, салат с грецкими орехами, тосты с различными начинками, и конечно, мой любимый "Оливье". Никогда ни на какие изысканности не променяла бы это традиционно русское блюдо. В этом салате было что-то такое, отчего он не приедался, в отличие от многих других, а ещё именно с ним ассоциировался у меня праздничный стол. Зная это, мама каждый год на мой день рождения в первую очередь готовила "Оливье".

– Карин! Это шикарно! Мне не терпится скорее сесть за стол.

– А на вкус это ещё шикарнее! – ответила она мне, широко улыбнувшись. – Ещё пару минуток, и будем садиться. Хочу тебя сразу предупредить, что мои бабушка с дедом тоже придут. Папа сейчас должен был за всеми заехать.

Родители дяди Паши?!

– Серьёзно?! – с распахнутыми от удивления глазами протянула я. – Это точно, Карин?

– Да, а почему тебя это так удивляет? Мы ведь одна семья, родные люди. Тем более, что ты им очень понравилась.

Конечно же, было несказанно приятно, слышать такое. Мне казалось, что Нина Алексеевна и Антон Викторович не очень одобряли свадьбу их сына и моей мамы, не одобряли таких резких перемен в жизни всех нас, не одобряли меня, совершенно чужого им человека, но их приход мог означать то, что я ошибалась насчет всего этого? Я ужасно волновалась и, кажется, мой разыгравшийся аппетит начал успокаиваться. Радовало то, что на ужин должна была прийти и моя бабушка, неотъемлемая часть нашего с мамой мира, рядом с которой всегда становилось спокойно и как-то надежно. Я знала, что с ней мне куда легче будет пережить этот ужин.

– Анжел, всё будет хорошо, ну ты чего? – с участием произнесла Карина, увидев, как резко сменилось моё настроение. – Ты не хочешь, чтобы они приходили?

– Нет, нет, дело не в этом, – замотала я головой, доставая из шкафа стаканы. – Просто я не ожидала такого. Мы ведь практически не знакомы с ними.

– Ну вот тебе и повод сблизиться! Анжел, ну пожалуйста, не переживай. Я тебе обещаю, что ничего плохого или неприятного не произойдёт. Мне бы, наоборот, было приятно, если б твоя бабушка решила поздравить меня.

– Мне приятно, Карин, – призналась я, стараясь улыбнуться, но чего в ту секунду так и не удалось. – Просто страшно.

– Слушай, я думала твои страхи уже давно в прошлом, – ласково обняла меня она, освободив руки от салатниц. – Помнишь, как ты боялась первого дня в нашей школе? – я кивнула. – А что теперь? Ведь я тебя тогда не обманула, сказав, что нечего бояться.

– Это верно, – уже искренне улыбнулась я, немного успокоившись. – Ладно, а что у нас на горячее?

– А на горячее у нас, – начала заинтригованно Карина, отпрянув от меня. – Запеченное в овощном соке куриное филе, картошка в горшочках, жареные кабачки и сырный пирог из слоеного теста. Он как раз сейчас допекается.

– О Боже, я от одних этих названий готова растаять, – протянула я, представив предстоящее нас наслаждение. – Спасибо вам за такой шикарный стол, Карин!

– Это всё тётя Надя, я лишь помогала.

– А мама мне сказала обратное, когда я позвонила ей от Лизы Алексеевны, – многозначительно произнесла я, взглянув на свою заботливую сестру. – Поэтому большое спасибо вам обеим! И вообще, это мой самый необычный и непредсказуемый день рождения. Представляешь, мне даже Лиза Алексеевна сделала подарок.

– Ой, да-да-да, я как раз хотела спросить, что она тебе подарила. Честно, ни капли не сомневалась, что будет какой-то подарок, – с энтузиазмом произнесла Карина, достав из холодильника большую коробку апельсинового сока. – Наверняка, что-то из сферы творчества?

– Ну, почти, – согласно кивнула я. – Электронную книгу, чего я никак не ожидала.

– Да ладно?! – изумленно просияла она, растянувшись в радостной улыбке. – Офигеть! Безумно классный и нужный тебе подарок, тем более на будущее. Когда поступишь учиться, не повезешь ведь с собой всю свою библиотеку, а планшеты ты не любишь.

В ту секунду раздался громкий, мелодичный звонок в дверь, прервав наш с Кариной диалог и с новой силой затронув в моей душе панические нотки.

– Девчат, я открою! – крикнула из спальни мама. Я знала, что и для неё приход родителей дяди Паши не был столь прост. Конечно же, она познакомилась с ними не в этом году в преддверии свадьбы, а много лет назад, учась ещё в школе. Однако отношения между ними остались очень натянутыми, непростыми с какой стороны ни посмотри. Мама рассказывала мне, что в десятом классе она произвела хорошее впечатление и на Антона Викторовича, и на Нину Алексеевну, они всегда были рады её приходу и с теплом приглашали остаться на ужин, но события, последовавшие за выпускным, оставили несмываемый, яркий след, чего не могли до сих пор понять родители дяди Паши и принять это. Ведь они считали и, возможно, по-прежнему считают, что мама оказалась обычной вертихвосткой, которая, уехав в Москву, заигралась в красивую жизнь и, оставив их сына, вышла замуж за москвича. Разумеется, не зная всего из этой истории, они по-своему правы, но и спустя столько лет, мама считает, что они до сих пор не могут простить её за страдания дяди Паши. Этих людей можно было понять. Ведь моя бабушка тоже считала дядю Пашу виноватым перед мамой и, несмотря на свои старания, относилась к нему с некой настороженностью, словно боясь повторного предательства. Только вот...никакого предательства и не было.

Именно по всем этим причинам меня так удивила новость Карины о приходе родных ей людей, которых я видела лишь единожды. Мне было страшно. Я опасалась предстоявшего ужина, поскольку если учесть все факты, обстановка за столом обещала быть довольно напряженной.Родители дяди Паши, бабушка и все мы...хотелось надеяться на лучшее.

– Всё будет хорошо, не дрейфь! – поддержала меня Карина, потрепав за плечо. – Мои бабушка с дедушкой очень хорошие люди. Узнаешь их поближе и поймешь это сама, Анжел. Всё, идем встречать.

– Надеюсь, я им тоже понравлюсь, – тяжело вздохнула я, наблюдая за тем, как мама, одетая в красивую бежевую легкую блузку, заправленную в светло-синие укороченные брюки, направилась ко входной двери, на ходу причесываясь.

– Ты уже им нравишься!

Опершись на стену, покрытую белыми виниловыми обоями, я с замиранием сердца считала секунды до той важной и значимой для всех нас встречи, словно меня вернули в новогоднюю ночь, когда мы с Кариной впервые увидели друг друга. Тогда я тоже жутко волновалась, и как потом оказалось, зря. Но что меня могло ожидать в этот вечер моего дня рождения?

– Девчонки, а вот и мы! – радостно произнес дядя Паша, как только дверь открылась, и из-за неё показались наши гости. Увидев родную улыбку моей бабушки и столь привычное тепло на её лице, мне стало немного легче. – Елизавета Михайловна, пап, мам, проходите, не стойте в дверях.

– Бабуль! Дедуль! Приветики! – пропела Карина, обрушившись на них с объятиями, не дав даже переступить через порог. Я же поспешно обнялась со своей бабушкой, ощутив в её волосах знакомый цветочный аромат с примесью чего-то цитрусового. В детстве мне всегда казалось, что от бабушки пахло Новым годом, и поэтому до сих пор с ней у меня ассоциировалась только атмосфера праздника.

– С твоим Днём рождения тебя, моя девочка! Счастья тебе, дорогая, любви, реализации всех твоих поставленных целей и исполнения желаний! Ты заслуживаешь самого наилучшего, Анжелочка!

– Бабуль! – с чувствами протянула я, прижавшись к ней ещё крепче. – Спасибо тебе! Это замечательные слова.

– Дорогие родители, – начал дядя Паша, улыбаясь. – Я предлагаю сейчас вам раздеться, а потом пройдем в гостиную поздравляться.

Но, кажется, никто его уже не слышал.

– Нина Алексеевна, Антон Викторович, здравствуйте! – произнесла мама в привычной ей мягкой манере. Она ничем не выдавала своего волнения, хотя я знала, что оно в ней присутствовало. – Проходите! Не стесняйтесь и чувствуйте себя, как дома.

– Спасибо, Наденька! – с улыбкой произнес отец дяди Паши, слегка приобняв маму. Он был высокого роста, в довольно хорошей для своего возраста форме, и, если говорить про черты лица, то это был второй дядя Паша. Сходство было невероятное! Я во второй раз увидела эти большие зеленовато-серые глаза, доставшиеся и Карине, и дяде Паше по наследству. Весь вид этого приятного человека излучал доброжелательность и открытость, что сразу прогнало мои страхи и опасения.

– Анжела! С Днём рождения тебя, милая! – произнес он, с теплом взяв меня за руку. – Я не умелец красивых слов, поэтому хочу пожелать тебе всего самого-самого хорошего и желанного тобой!

– И я присоединяюсь к этому, Анжел! – добавила Нина Алексеевна, показавшись из-за спины своего мужа. – Яркого тебе жизненного пути, самых светлых и чистых чувств, творческих подъемов, легкости и счастья! Большого-большого!

От столь теплых, искренних слов от людей, которые меня совсем не знали, стало так хорошо, что я на несколько секунд полностью забыла о том, кем они мне приходились. Мама дяди Паши, как и моя бабушка, выглядела гораздо моложе своих лет, и несмотря на свою профессию, совсем не походила на типичного учителя русского языка и литературы. Увидев её на улице, я бы решила, что эта миниатюрная, обаятельная женщина была в прошлом актрисой или танцовщицей. Изящество и женственность настоящей леди являлись самой яркой для неё характеристикой. И хотя в первую нашу встречу Нина Алексеевна показалась мне немного потерянной, не очень открытой, теперь, я видела, что всё изменилось.

– Спасибо вам большое за поздравления! За то, что просто пришли в гости по такому поводу! – произнесла я, мысленно благодаря небеса за такой положительный расклад событий. Мы все были одной большой счастливой семьей. – Мне очень это приятно.

– Мы ведь теперь родные люди, Анжел, – улыбнулся Антон Викторович, снимая куртку. – Так что, приходить на твои дни рождения – отныне наша обязанность. Собственно, как и твоя на наши, – подмигнул он, после чего мы все дружно рассмеялись.

В гостиной одаривание меня подарками продолжилось, отчего мне даже стало неловко. Я не привыкла к такому количеству подарков, не привыкла и к такому вниманию к себе, но что ни говори, как же мне было важно и дорого всё происходящее!

Бабушка исполнила одно мое небольшое желание и подарила огромную книгу подарочного издания по истории искусств. Здесь было всё-всё-всё, что мне было нужно: от искусства Древней Греции до современного постмодернизма, который являлся мне столь близким, и я уже предвкушала, на каких страницах задержу особое внимание. А Нина Алексеевна и Антон Викторович сделали невероятно волшебный и нежданный подарок – как это ни удивительно, платье! Неописуемо красивое белое платье из шифоновой ткани, которое я прежде даже представить на себе не могла. По своему фасону оно чем-то напоминало утилитарную моду сороковых годов с его минимализмом, но за счет белого цвета и тонкого материала, было необычайно воздушным и легким. Я любила платья. Любила видеть их в магазинах, на маме, на Карине, но никогда не мечтала одеть на себя что-то подобное. Мне казалось, я не создана для такой одежды, да и для женственности в целом, не считая косметики. Однако увидев ту красоту, сразу же в неё влюбилась, потому что не влюбиться в такое было невозможно.

– Боже! Спасибо вам огромное! Оно прекрасно! Я ни за что бы не рискнула купить себе такое. Спасибо!