Текст книги "Мелодия Бесконечности. Симфония чувств (СИ)"
Автор книги: Екатерина Голинченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 53 страниц)
Девушка резко выхватила чашку из его рук:
– Жан, как я скажу твоей матери? – с упреком произнесла она, всхлипнув и крепче вцепившись пальцами в чашку, – На твоей родине, в Индии, существовал обряд сати – добровольного самосожжения индийских вдов на погребальном костре усопшего супруга, а Джайпур был последним, где запретили подобные ритуалы. И самое страшное, что я, кажется, понимаю этих женщин – потерять любимого человека и продолжать жить с этой болью, когда мир вокруг становится пустым и бессмысленным – слишком тяжело для слабой женщины...
– Маргарита, ты не знаешь, о чем толкуешь! – она ощутила себя в кольце его рук, он весь колотился от страха за любимую, а своими объятиями, в которых она задыхалась, казалось, стремился растворить в себе свою женщину, чтобы защитить её, – Я не хочу больше слышать от тебя таких слов. Пообещай мне, пообещай сейчас же никогда так больше не говорить! Обещаешь?
– Обещаю... – растерянно пролепетала девушка, глядя, какими пугающими стали его глаза.
Знакомство с персоналом хост-клуба было завершено, и милая девушка-официант проводила Мей и Марка в один из залов, где уже был накрыт стол, то и дело бросая восхищенные взгляды на пару:
– Стол к завтраку накрыт, прошу проследовать за мной, госпожа, – улыбнулась она, открывая перед ними двери столовой, обставленной в утонченном и сдержанном классическом стиле.
– Вот это да! – Марк осмотрелся по сторонам, отмечая вкус и изысканность обстановки, мебель, ткань и посуду тонкой и богатой работы, – Такую сервировку я видел только на званых вечерах и благотворительных собраниях.
– Тогда ты должен знать, чем вилка для салата отличается от вилки для рыбы, – присев на соседнее с Марком место, шепнула на ухо юноше азиатка, расправляя свою салфетку.
– Лучше я промолчу, с какого раза мне удалось это всё запомнить. А ты, я смотрю, чувствуешь себя в своей стихии, – сдержанно улыбнулся парень под её торжествующим взглядом.
Аккуратно промокнув губы салфеткой, маленькая японка заметила:
– Меня этому учили с детства, как и каллиграфии, танцам, истории и боевым искусствам.
– О, да, в танцах тебе равных нет, – легким кивком головы Марк выразил своё согласие с её словами.
– Поневоле выучишь тут, когда изо дня в день тебя заставляют отрабатывать удары на занятиях кендо или танцевальные движения, – девушка наклонилась к нему, поведав по секрету на ухо, – Знаешь, как это: джентльмен нежно кладет одну руку на талию дамы, другая его рука поддерживает изящную ладонь леди, у дамы голова слегка наклонена в сторону, веки полуопущены, а рука её трепетно лежит на плече мужчины, – она замерла в гротескной пародирующей позе с наигранной улыбкой на лице.
Марк негромко хлопнул в ладоши:
– О! Да ты профи, как я посмотрю. Как-нибудь позанимаешься со мной?
– Ну, если ты просишь, то я с удовольствием, – кокетливо сощурилась собеседница.
– И на занятиях по кендо я смогу присутствовать? – с волнением уточнил молодой человек, попав под власть игривого взгляда её темных глаз.
Мей подмигнула, пододвигая ближе к нему блюдо с салатом:
– Думаю, что тренер не будет против.
– Господа хотят, чтобы подали десерт? – поинтересовался шеф-повар, на удивление оказавшийся суховатым поджарым мужчиной средних лет в безупречной чистоты белоснежной униформе с, тем не менее, довольно приветливой улыбкой на гладко выбритом лице, – Если молодой господин пожелает поделиться со мной рецептами тех блюд, которые ему ближе, то я с радостью приготовлю их для вас.
– Буду вам очень признателен, – парень благодарно улыбнулся.
– А ты им нравишься, Марк, – задорно хихикнула японка.
Марк смущенно покраснел и спросил:
– Это ведь хорошо, не так ли?
– Это просто замечательно! – согласно кивнула она.
После завтрака молодожены проследовали в кабинет, обставленный высококачественной мебелью из дорогих пород дерева, где внимательно выслушали отчет управляющего и менеджеров о состоянии дел.
– Теперь я готова заслушать ваши суждения, господа, – девушка расправила складки своей юбки, присаживаясь в удобное мягкое кресло, изучая предложенную бухгалтерскую документацию, – Я пока не имею столь богатого опыта, как у вас, и потому я буду прислушиваться к вашим советам, и ваше мнение будет весомым для меня, если не будет противоречить моим жизненным принципам. Пока я не смогу самостоятельно управлять этим бизнесом, я буду учиться у вас и впитывать ваши познания и ваш опыт в этой сфере.
Пробежав глазами по строчкам с цифрами, она сложила бумаги аккуратной стопкой и приготовилась вникать в дополнительные устные пояснения:
– Госпожа, положение дел таково, что всё больше наших посетителей стали посещать заведение господина Кимура. Если распространенные слухи правдивы, то он использует нечестные методы, чтобы привлечь клиентуру в свой клуб. Говорят, что его клиентам подают чай с некоторым психотропным средством, потом ненавязчиво вызывают их на откровенный разговор. Полученную информацию используют для шантажа, чтобы попавшиеся на крючок люди посещали исключительно только этот клуб, вынуждая также делать самые дорогие заказы в баре, а там есть вина по несколько тысяч долларов за бутылку. Если так будет продолжаться и дальше, то мы потеряем всех ключевых клиентов, но дело даже не в этом, а в репутации всей индустрии хост-клубов.
Мей выслушала внимательно, но выражение её лица с каждым словом становилось всё мрачнее.
– Но такие методы строго запрещены, – наконец не выдержала она, – Если конфиденциальная информация наших клиентов, которую мы обязаны охранять, попадет в распоряжение бесстыдного человека, то это может иметь страшные последствия. Среди наших посетителей ученые, политики, дипломаты и бизнесмены, и сложно себе представить, что может случиться, не говоря уже о том, что наше имя и наш престиж, всё, ради чего все мы упорно работаем – будет погублено. Я не могу допустить подобное в моем городе!
– Что же мы можем поделать, госпожа?
– Мы должны побеседовать с господином Кимура и убедить его остановиться, – девушка поднялась со своего места и сосредоточенно глядя себе под ноги, принялась нервно расхаживать из одного угла комнаты в другой, – Он не понимает, что играет с огнем, решившись шантажировать людей такого уровня. Но прежде чем собственные необдуманные поступки уничтожат его, уничтожены будем и мы, и репутация всех подобных клубов столицы, – Марк с замиранием сердца следил за её действиями, – Могу я попросить вас вызвать такси?
От волнения накатила тошнота, а употребленный завтрак попросился наружу, и Мей обессиленно опустилась в кресло, уже жалея о том, что успела поесть. Врачи настаивали на том, чтобы она тщательнее следила за своим питанием, а Марк взялся следить и постоянно напоминать ей об этом. Беспокойство и тревога последних нескольких лет сделало её излишне нервозной, и еда – это последнее, о чем она думала в эти годы. Поначалу это даже радовало её – иные подруги специально изводили себя различными диетами, тогда как Мей удавалось быть изящной и стройной без особых усилий, и выглядеть значительно моложе своих лет. Азиатка даже гордилась, что смотрелась так, что все завистники готовы были удавиться, и она всегда была в центре мужского внимания. Однако, теперь её приоритеты сместились, а её болезненная худоба могла сыграть плохую шутку – и с ней, и со здоровьем её будущего ребенка. Врачи забили тревогу, и в первую очередь – Хадзама-сенсей, который и поделился своими опасениями с её лечащим врачом в Японии. И вот теперь девушка вынуждена просчитывать свой рацион, восполняя недостаток витаминов и минеральных веществ – благо, хоть аллергией она не страдает и может совершенно свободно вносить разнообразие в свое меню без ущерба для здоровья. Но это совсем не означает, что она должна есть всё подряд и больших количествах, "подобно пасущейся на лугу корове", как выражается сама Мей. И какое облегчение, что избранник маленькой японки с пониманием относится к этим незначительным особенностям её состояния.
Марк настороженно покачал головой – только дополнительного волнения Мей сейчас и не хватало. Он даже порывался было возразить ей, но встретившись с её решительным и категоричным взглядом, он прикусил язык и только молча подошел и крепче сжал её руку в таком простом, но таком поддерживающем жесте. За что заслужил её нескрываемую благодарность.
По дороге к апартаментам нарушителя спокойствия, таинственного господина Кимура, оба напряженно молчали. Серьезный настрой девушки ощущался даже в напряженно сведенных пальцах, участившемся сердцебиении, упрямо сжатых губах и узких щелочках глаз, и Марк не рискнул ей противоречить сейчас.
Подобное чувство, видимо, распространилось и на охрану Кимура-сана, которые с молчаливым поклоном расступались, давая дорогу девушке и сопровождавшим её людям, в числе которых присутствовал также Марк, выглядевший по-настоящему стильно и очень круто в модном деловом костюме и темных очках.
– Прошу прощения, но не могли бы вы оставить нас, – в кабинете, обставленном в стиле лаконичного минимализма, их встретил сам хозяин за карточной партией со своими деловыми партнерами. На удивление, Кимура-сан оказался довольно-таки молод и внешне привлекателен, на вид ему нельзя было дать больше тридцати лет (хотя, кто их, японцев, разберет, его биологический возраст вполне мог быть старше лет на десять – Марку уж точно это было не под силу), в несколько расслабленном образе без пиджака и галстука, несколько верхних пуговиц его рубашки были небрежно расстегнуты, его темно-каштановые волосы были длиной до плеч, что для человека его круга было достаточно смело, если не вызывающе.
– Дамы и господа, прошу прощения, но я вынужден прервать столь приятный вечер и попросить оставить нас, – мужчина шутливо поклонился, едва не пролив шампанское из бокала, что держал в своей руке, не сводя заинтересованного взгляда с девушки, – Прошу меня извинить, но, похоже у леди ко мне конфиденциальное дело.
И Марку это совсем не понравилось.
– Госпожа Сакурада, чем обязан визиту? – когда его гости покинули кабинет, мужчина жестом предложил девушке присесть, подойдя к широкому окну, из которого открывался восхитительный вид на ночной город, пленявший своей красотой даже скептически настроенного Марка, заставивший его улыбнуться и невольно сравнить Токийскую телебашню в ярких вечерних огнях с уже известным ему знаменитым символом Парижа, – Слышал, что теперь клуб "Белая орхидея" передан на ваше попечение.
– Давайте отставим формальности, – Мей уже начинала впадать в нервозность от этой затянувшейся игры, – Я пришла для серьезного разговора. Создавшаяся ситуация вызывает мое беспокойство и вынуждает решительно обратиться к вам с просьбой обдумать свои действия. Люди, с которыми вы затеяли свои бесчестные игры, могут запросто вас уничтожить, вместе с этим будет брошена тень не только на хост-клубы Гинзы, но и всего Токио.
– Госпожа считает меня настолько беспечным и недальновидным? – высказавшись, она наблюдала за выражением лица собеседника, на которого, похоже, её речь не произвела должного впечатления, – Я постарался подстраховаться. У меня, знаете ли, тоже есть связи и влиятельные знакомые, – на сделанное ею внушение, Кимура-сан ответил лишь снисходительной улыбкой.
– Меня больше волнуют мои подчиненные, которые по вашей милости могут лишиться работы, если люди перестанут доверять нам, – Мей нахмурила брови.
– Тем не менее, храбрая госпожа пришла со своим телохранителем. Можете отпустить его, вам нечего бояться, – мужчина, слегка пошатываясь, обошел вокруг стола, скосив взгляд на сероглазого юношу рядом с ней.
– Ваши сведения устарели, господин Кимура, – гордо заявила азиатка, обернувшись в сторону стоящего позади неё Марка, – Разрешите представить вам моего супруга.
Японец сел в кресло во главе стола, разложив перед собой утреннюю почту и взяв в руки один из номеров местной прессы:
– Ах, да, я что-то такое слышал, кажется об это писали в утренних газетах, – отложив периодику, мужчина энергично пожал парню руку и подал бокал шампанского, – Рад познакомиться с вами, молодой человек. Не желаете выпить? Госпоже в её деликатном положении я бы не советовал, – даже слегка нетрезвый, он оставался достаточно наблюдательным, чтобы оценить состояние Мей даже в свободном пиджаке на размер больше.
– Благодарю, но я не употребляю, – вежливо отказался Марк.
– Не составите нам компанию в карты? – японец снова вернулся к своему креслу и расположился, закинув ногу за ногу, принявшись перетасовывать карточную колоду после сыгранной партии, – Давайте договоримся так: если вы выигрываете, то я возвращаю всю собранную информацию, и можете делать с ней всё, что вам заблагорассудиться, – кажется, его привела в восторг эта пришедшая в голову идея.
Мей вся напряглась и задала вопрос:
– А в случае проигрыша?
– Вы закрываете свой клуб – всё просто, – мужчина хлопнул себя ладонью по колену и громко расхохотался.
– Это неприемлемо! – рассерженно бросила азиатка и резко поднялась со своего места.
– Тогда, боюсь, что не смогу ни чем больше помочь, – Кимура покачал головой, изображая притворное сожаление.
– Подождите... Я готов, – неожиданно отозвался Марк, и оба азиата озадаченно посмотрели на него.
– Марк? – испуганно прошептала маленькая японка.
– Я знаю, что делаю, не беспокойся, – тихо ответил юноша и присел по другую сторону.
– Что же, отлично, христианин, – Кимура растянул довольную улыбку и протянул колоду, чтобы Марк взял себе карты, – Начнем?
Мей затаив дыхание следила за их игрой, пока наконец дело не подошло к завершению.
– Прошу ваши карты, господин Кимура, – спокойно произнес Марк, раскладывая веером свои.
– Быть этого не может... – моментально протрезвев, мужчина всё не мог поверить своим глазам, – Похоже, ты выиграл, христианин, и мне придется сдержать свое слово.
– Флешку, будьте добры, – не меняя интонации своего голоса, юноша протянул свою тонкую бледную руку, – Разрешите, я посмотрю ноутбук.
Японец презрительно фыркнул, уступая ему свое место за столом:
– Думаете, я решил обмануть вас?
– Тогда, что же это такое? Или вы просто забыли стереть оригинальный файл с жесткого диска? – длинные тонкие пальцы быстро перебирали клавиши в поисках скрытой информации.
Всё время мужчина ошеломленно наблюдал за ним:
– Ты и в электронике разбираешься? Я удивлен.
На что парень отмахнулся:
– Я ещё много чем способен удивить.
– Я – тоже, – Кимура попытался достать из ящика стола пистолет, но Марк вовремя перехватил его руку.
– Э, нет-нет-нет, – погрозил пальцем юноша, – я бы не советовал вам этого делать. Позвольте, я возьму оружие, пока никто не пострадал.
Если бы Марку дали больше времени на размышления, то страх, возможно, одержал бы верх, но сейчас этому некогда было уделять достаточно внимания.
Теперь это и его город тоже, и если кто-то пытается сделать себе имя, занимаясь шантажом, то его следовало остановить.
И тогда решение пришло само собой: сделав знак девушке пригнуться, он подкинул флешку одной рукой и зафиксировав воздушный поток, выстрелил из оружия в своей второй руке, пробив аккуратное отверстие, уничтожив данный носитель информации.
Ещё какое-то время Марк будет носить эту реликвию на цепочке на шее в память об этом невероятном и опасном приключении по восстановлению справедливости.
Свой пистолет японец получил только когда парень выкинул его из окна отъезжающего автомобиля.
Что же, достаточно могущественного врага парень себе успел нажить, но бояться – это не в характере Марка. Национальность и социальный статус не имели значения, имели значение – честь и сила духа.
А на утро молодые были разбужены ароматом такого количества цветов, которого они в своей жизни ещё не имели удовольствия видеть вместе в одном помещении.
Весь общий зал первого этажа был заставлен гигантскими букетами:
– Марк, что это? – Мей шустро сбежала по ступенькам и кинулась разглядывать букеты, попутно вдыхая нежные запахи цветов.
– В первый раз вижу столько, – юноша удивленно развел руками, – И тут так много благодарственных открыток – жаль, что эти фамилии ни о чем мне не говорят.
– Дай посмотреть, – азиатка попросила у него одну из карточек, – Они все благодарят нас. Мы сделали важное дело для города – спасли репутацию не только хост-клубов, но и горожан. Марк, нам удалось завоевать их расположение.
– Я очень рад, если это так, – юноша улыбнулся, и эта его улыбка вышла действительно искренней и просто чарующей.
За месяцы, проведенные в Японии, Марк сильно изменится, и при следующей их встрече, когда парень вернется в Париж на сессию, Маргарита с трудом узнает его. Это будет уже не тот худощавый мальчишка с выражением вечного презрения к окружающим на бледном исхудавшем лице, каким он предстал в первую их встречу в одном из модных магазинов Парижа – занятия кендо и танцами закалили дух и помогли добавить мускулатуры на его, словно высеченном из драгоценного мрамора, теле, уроки этикета и каллиграфии помогли смягчить манеры и речь, а сияющий блеск его серых глаз стал сильнее и ярче.
– Ма-аркеш, ты сейчас здесь или где? – Мей помахала ладонью перед лицом юноши.
Парень тут же встрепенулся:
– Ах, да, прости, здесь я, здесь, – виновато-подкупающе улыбнулся он.
– Всё так удачно сложилось благодаря тебе, – девушка хлопнула молодого человека по плечу.
– Ты находишь? – скромно поинтересовался её спутник.
– Ты всё ещё безрассуден, но духовные практики помогут тебе направить эту энергию в более мирное русло, – задумчиво произнесла азиатка, – Например, мы так и не решили, где повесить картину, которую подарил нам на свадьбу твой отец.
– И правда... – протянул Марк и приосанившись, весело щелкнул пальцами, – А как насчет спальни? На стене, противоположной той, на которой висят фамильные катаны, принадлежащие твоей семье?
– Нашей семье, Марк, – поправила его маленькая японка, – А идея, кстати, отличная, и картина будет на этом месте смотреться идеально.
– Идеально, – повторил он, и мысленно вновь вернулся к минувшей ночи, когда не мог налюбоваться спящей супругой.
Он имел счастье стать мужем такой невероятной женщины, что удивительно стойко справлялась с любой ролью, с такой легкостью, с таким изяществом, что никому и в голову не приходило, какой ценой давалась ей такая видимость. И только он видел изнанку того, что другим казалось врожденной способностью. И Марк гордился этим. Для него она не была неуязвимой чудо-женщиной из стали и железа. Для него она была любимой женщиной, любящей, которая способна переживать, злиться, расстраиваться, грустить и принимать решения, но это не делало её менее чудесной в его глазах. Хотелось раствориться в её карих глазах, без боязни потерять себя. Каждую минуту, каждую секунду она вдохновляла его быть сильнее собственных страхов – даже когда наблюдал за ней, мирно спящей рядом на постели, оберегая покой их малыша – особенно в такой момент. В неё невозможно было не влюбиться. Теперь он понимал, что просто не мог противостоять её чарам. И так было правильно. Оказывается, такое возможно, что так долго мечтая об одной, он нашел своё счастье в любви другой женщины. Разве мог он повести себя иначе в клубе? Разве мог не взять на себя опасность, что угрожала его женщине? И пусть теперь Кимура сходит с ума от злости – он не позволит ему даже приблизиться к ней. Это его чувства к ней создали бесстрашного героя, покорившего целый город. С ней он постоянно стремится к совершенству, именно она делает его лучше.
Рядом с ней он ведет себя как мальчишка, который стремится покрасоваться перед понравившейся ему девочкой. Вот и теперь он совершил свой безрассудный поступок прежде, чем среагировал разум, как импульсивный юнец, которому некуда девать избыток переполняющей его энергии. Слава Богу, в этот раз всё обошлось наилучшим образом. Мало того, он смог помочь целому городу и заслужил признательность горожан. Раньше он считал эмоциональность проявлением слабости, но всё изменилось с появлением в его жизни маленькой японки – эмоции буквально переполняют его изо дня в день.
Словно в ответ на его думы, девушка потрепала рукой лавандовые кудри Марка. Его улыбка всегда придавала ей сил. Когда она потеряла всё, и не ждала уже счастливой судьбы, а просто плыла по течению – пока не встретила взгляд его серых глаз. Раньше она могла видеть его только в модных изданиях, где он был доступен для лицезрения миллионами поклонниц. Мей стоило только увидеть его, и внутри что-то изменилось, захотелось изменить и свою жизнь, дать себе шанс быть счастливой. И это оказалось прекраснейшим из чувств, что она так давно не испытывала в своей жизни.
Парень невольно зажмурился от яркого солнца, слепящие лучи которого причудливо разлинеивали пространство полосами света. Отныне, какая бы погода не была за окнами, в его жизни теперь всегда будет светить солнце. Они так долго и тяжело шли к этому, и никому не позволят отобрать это счастье, выстраданное с таким трудом.
Оставим пока на время влюбленных пребывать в блаженной счастливой неге и вернемся в столицу Франции, чтобы стать свидетелями куда более драматичных событий в судьбе других героев.
Нервно дрожащими руками Маргарита собирала на кухне осколки посуды, собственноручно разбитой ею.
Смуглый мужчина присел на колени рядом с ней, поглаживая её подергивающиеся плечи и вытирая полотенцем слезинки с её ресниц.
– Я слышала звон. У вас всё хорошо? – поспешив на подозрительный шум, в кухне появилась взволнованная мадам Валентина.
– Прости, мам, – растерянно развела руками Марго, поднимаясь и стараясь спрятать заплаканное лицо за плечом мужа, – Я такая неловкая – разбила пару тарелок.
– Ну, разбила, с кем не бывает. Стоит ли так убиваться – пустяки, пусть это будет на счастье. А мы купим новые, – мать пригладила её растрепавшуюся челку, взяв из рук, отправила в мусорное ведро пакет с кусками битой посуды.
Радостно пританцовывая, в кухню вбежала беззаботно улыбающаяся Аделька, прижимающая к груди своего любимого плюшевого мишку, что перешел ей по наследству от Рози, посчитавшей себя уже слишком взрослой для таких игрушек:
– Мамочка, папочка, вы такие грустные... – просто поинтересовалась девочка, присев возле них, поглаживая их руки, – Хотите, я спою вам песенку? Или станцую? И сразу станет веселее. Мамочка-а, папочка-а, самые лучшие на свете-е-е! – нараспев закончила она, а простые слова, незамысловатые детские движения и искреннее желание помочь чудесным образом смогло разрядить обстановку и заставило всех улыбнуться.
– Знаешь, у меня остались отрезы ткани, почему бы нам не сшить из них наряды твоим куклам – что скажешь? Поможешь мне? – мягко улыбнулся мужчина, устраивая ребенка на своих плечах, – А потом я отвезу тебя на занятия по танцам.
Маргарита тотчас же состроила глазки:
– Дорогой, а меня на йогу не подкинешь? В спорткомплексе, куда я хожу в бассейн, набирают группу, – добродушно предложила она, – А ты не думал, чтобы самому вести занятия по самообороне, к примеру, или ту же йогу?
– Было бы слишком хорошо, но у меня, к сожалению, нет для этого свободного времени – очень много работы, – отмахнулся Джон, пока белокурая девочка на его плечах весело болтала ногами в белых лаковых туфельках и белых кружевных носочках.
Аделина наклонилась к его уху и спросила о том, что ещё волновало её в этот момент, соответственно происходящим с ней физиологическим изменениям, характерным для её возраста :
– Папочка, скажи, а молочные зубы выпадают у детей по всему миру? И во Франции, и в Японии, и в Африке?
Мужчина усмехнулся:
– Думаю, что это так.
Чтобы прийти в себя и успокоиться, Маргарита присела на кухонный стул, который волей случая, находился как раз напротив телевизора, экран которого девушке был отлично виден. В новостях передавали репортаж с этапа гонок «Формула-1» – гран-при Монако, среди зрителей которого Маргарита смогла заметить знакомое лицо, сестру Алессио – Бьянку, с которой она не имела возможности увидеться со скорбных похорон молодого скульптора-итальянца. События в жизни Маргариты завертелись в настолько сумасшедшем ритме, что после знаменательной встречи с призрачным Алессио в Небесном граде, она даже не смогла лично передать сувенир его племяннику, отправив его почтой. А потом ожидание ею ребенка не позволило посетить Италию, но маленькая француженка никогда не забывала, что хотела встретиться с этой женщиной и её семьей. Супруг Бьянки был гонщиком, и большая часть его жизни проходила в тренировках и соревнованиях, и эту семью сложно застать даже в их родной Флоренции. Усевшись поудобнее и принявшись поглощать чай и сэндвичи, Маргарита вся превратилась в само внимание, высматривая его на треке квалификации среди гонщиков. Тут комментатор неожиданно замолчал и камера взяла крупным планом происходящее на трассе – и во всей поражающей реалистичности можно было наблюдать мощный взрыв одного из болидов.
Маленькая брюнетка шокировано замерла, приложив ладошку к губам и испуганно захлопав ресницами. Маргарита попыталась дышать медленно и неглубоко, но всё равно чувствовала себя, словно выброшенная на берег рыба, хватающая губами воздух при каждом болезненном дыхательном движении. Господь Всемогущий, под силу ли выдержать подобное одному человеку? Погибший в огне пилот был именно тем человеком, которого Маргарита высматривала – мужем леди Бьянки. Дата в нижнем углу экрана говорила о повторе событий вчерашнего дня. Не дано было Маргарите знать, она и подумать не могла, что уже совсем скоро ей предстоит пережить подобную боль, вообразить которую сейчас не представлялось возможным – да и просто не хватило бы даже самой извращенной фантазии.
Когда девушку привели в чувства, срочно переключив канал и дав напиться достаточного количества воды, она дрожащими пальцами набрала номер, чтобы выразить свои соболезнования и поддержать молодую женщину, за столь короткое время лишившуюся матери, младшего брата и любимого супруга. Вряд ли какие-либо слова могли смягчить горе и облегчить страдания души в подобной ситуации, но Маргарита искренне полагала, что не дав ей остаться один на один со своей трагедией, оказав помощь в смене обстановки, и посодействовав в поиске работы на новом месте, она выкажет сестре своего близкого друга большую услугу. И проявила в этом завидное упорство, буквально настояв на том, чтобы женщина вместе малолетним сыном покинули Италию, где их больше ничего не держит, и приехали во Францию под теплое дружеское крыло. И оставалось только подчиниться и сдаться под таким напором, приняв протянутую руку помощи.
Уже через неделю они встречали в аэропорту Бьянку и малыша Паоло. Малыш, унаследовавший от своего отца Франческо темно-каштановые волосы и серые глаза, плохо воспринимал произошедшее, всё время плакал и звал папу. Белокурая малютка Аделька взяла над мальчиком шефство, благо они с ней оказались практически одного возраста. И пока друзья помогали его матери пережить горе и обустроиться на новом месте, она развлекала маленького итальянца и даже поделилась с ним своим любимым плюшевым медвежонком. Алишеру и Розалинде не очень интересно было возиться с таким маленьким, а почти одногодки Аделина и Паолито смогли достаточно скоро найти общий язык.
Неожиданно, большое участие в судьбе гостей из Италии принял венгерский помощник Ондзи. Впервые Винтер увидел Бьянку в день её прилета, когда провожал азиата на деловые переговоры в Милан. И стоит заметить, что реакция венгра на появление молодой женщины с ребенком настолько испугала японца, что Ондзи едва не отменил свою поездку. Мельком увидев русые локоны итальянской гостьи и её зеленые глаза в зале ожидания, Винтер замер, не смея обернуться ей вслед. Танака-сан с изумлением наблюдал, как помощник машинально следовал за ним тяжело и хрипло дыша и еле переставляя ноги, расстегнув три верхние пуговицы своей рубашки, нервно сжимая пальцами медальон на своей шее. Ещё минут двадцать после этой судьбоносной встречи, продолжая удерживать его в своих руках, не в состоянии произнести ни звука, мужчина молчал. И лишь когда он смог разжать онемевшие пальцы, Ондзи отметил потрясающее сходство усопшей женщины с портрета в его медальоне и реальной живой женщины, встреченной ими в парижском аэропорту.
Азиат наклонился к нему и тихо сказал:
– Я не великий знаток человеческой души и не эмпат, но эта женщина выглядит опустошенной и подавленной, у неё горе, и ей тоже нужна помощь – как и тебе. Так сделай это, Винс – помоги ей, помоги себе. Возможно, я не тот человек, от которого тебе хотелось бы выслушивать советы, но я говорю тебе: не упусти этот шанс, чтобы потом не пришлось горько сожалеть. Постарайся стать счастливым, мне, как твоему другу, хотелось бы этого. И её постарайся сделать счастливой, – тот в ответ слабо улыбнулся, и Ондзи благодушно с ним согласился, – Вот и ты смеешься надо мной, друг. Понимаю... Одинокий и влюбленный не в ту женщину, я – не лучший пример для подражания, но ты... ты не должен быть таким, как я... Постарайся за нас двоих, слышишь. Когда я вернусь, я хотел бы снова увидеть, как ты улыбаешься.
Облизав пересохшие губы, Винтер проводил японца на его рейс и поспешил отыскать в многолюдной толпе свою ожившую грезу.
Боясь напугать женщину, он с огромным облегчением обнаружил её в компании своих знакомых. Со всей тщательностью он подбирал слова в общении с новой старой знакомой, стараясь лишний раз не бросать пронзительный взгляд на её лицо, вот уже несколько столетий преследовало его во снах. Не лучшее время и сложный объект он выбрал для своей пылкости. Каждый раз ненароком коснувшись её или встретившись глазами, на него накатывала паническая атака, и он чувствовал себя беспомощным паралитиком, что видит женщину первый раз в своей жизни. Дар ли это свыше или же – проклятие Небес? Бьянка нуждалась в поддержке надежного мужского плеча, но она всё ещё переживала свое горе, которое так просто не унять. А он мучительно умирал каждый раз глядя в её печальные глаза. Сколько это может ещё продолжаться? Долго ещё Винтер будет задаваться этими извечными вопросами прежде, чем решится на признание собственных чувств к ней, таким чудесным образом давшей ему надежду вернуть в свою жизнь некогда так любимую им женщину.
А что Лаурита, которую слишком давно не было ни видно, ни слышно?
Тусклый свет факела слабо освещал щербатые каменные стены, и пляшущие отблески осветили в дальней нише блеснувшие стеклянные стенки ларца, который тут же схватили цепкие детские пальчики:
– Седьмое пекло! – девочка бережно взяла ларец, обеими руками прижимая его к груди, – Так он на самом деле существует? И нам удалось его заполучить, Тристана! – с радостным блеском в глазах она обернулась к чернокожей джиннии.
