Текст книги "Мелодия Бесконечности. Симфония чувств (СИ)"
Автор книги: Екатерина Голинченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 53 страниц)
– То, что ты пьяный изнасиловал меня? Или то, что ты потом позволил сделать это же своим приятелям?
– Я предлагал тебе выйти за меня, но ты сама отказалась, – угрожающе прошипел собеседник.
– Отказалась?! – неужели она вот так просто высказала всё накопившееся?
Только стоит ли этот человек её нервов и её переживаний? Главное, что ей самой стало легче:
– Бог мой, да я, что, похожа на глупую курицу, чтобы связаться с таким паршивым петухом? А потом, что – каждую ночь плакать в подушку, как эти клуши, которые не в состоянии постоять за себя? Ну, ж нет! Ни за что и никогда!
– Дура! – но дальше Мей уже ничего не слышала потому, что повернувшись, увидела Марка, стоявшего прислонившись к стене, – Думаешь, ему ты нужна? Поиграется с экзотической игрушкой и бросит, когда надоест.
И горячий стыд ошпарил удушливой волной.
А Марк стоял и тоже задыхался от незнакомой боли, ожившей в его сердце не испытываемым ещё настолько безумием. Ревность? И почему ему сейчас настолько больно? В висках мучительно шумело и пульсировало, и вся кровь отлила от, и без того бледного, лица:
– Эй, ты что делаешь, псих?! – одно дело было выслушать эту историю от Мей, но совсем другое – стоять под дулом пистолета, что сейчас в руках у этого ничтожества, который посмел так с ней поступить. Нет, это уже было выше его сил. Сплетая побледневшими пальцами заклятие, он резким ударом ребром ладони выбил оружие, одновременно второй рукой отбросив нападавших мощным воздушным потоком.
И эта мразь прикасалась к ней?
– Закрой свой рот, пока я не вырвал твой грязный язык! – Марка всего трясло, но юноше хватило сил, чтобы одной рукой припечатать мерзавца к стенке, – Да, я – псих, советую больше не связываться со мной. И не дай Бог нам пересечься ещё хоть раз. Только попробуй приблизиться к ней ближе, чем на сто метров, и я убью тебя – и это не угроза, а констатация факта. Я не хочу знать твоё имя, не хочу видеть твоего лица – достаточно того, что я твой голос запомнил. Ты всё понял? – голос его звучал спокойно и ровно, как бесстрастный приговор, противник замотал головой, бубня что-то невнятное, – Повтори громче, я не расслышал, – потом Марк взял её за руки, убирая их от её лица, – Посмотри на него, – он насильно повернул её испуганное лицо, заставляя смотреть, – Как он жалок сейчас. Можешь больше не бояться этого человека. Если он посмеет появиться в твоей жизни – я буду рядом.
– Стоять! – заметив, что лежащие на полу зашевелились, пытаясь подняться, он не дал им этого сделать, снова подняв в воздух и резко отшвырнув в сторону, – Я ещё не отпускал ни кого, – немного успокоившись, он повернулся к насмерть перепуганному владельцу магазина, – А вот теперь можете вызывать полицию, до её приезда они точно не очнутся.
– Марк, уходим! – Мей опомнилась первой и дернула его за рукав, – Ты использовал на них свою силу, нам лучше исчезнуть, пока не появилась полиция.
– Прости, не сдержался, – он тяжело выдохнул, поправляя одежду, – Я же обещал Джону держать себя в руках... Но он не смел так говорить о тебе.
– Госпожа, ваш браслет! – торговец окликнул их.
– Но, мы так и не заплатили за него, – смущенно улыбнулась Мей, – Простите...
– Неужели вы думаете, что после того, что вы спасли мне жизнь, я позволю себе торговаться с вами? – отмахнулся мужчина одной рукой и протянул ей свою другую руку с браслетом на ладони.
– Я не могу его так взять, я заплачу, – Марк достал бумажник и принялся отсчитывать купюры, – Если хотите нас отблагодарить, то не выдавайте. Скажете, что были в состоянии шока, вас заставили лечь лицом на пол и вы не разглядели.
– Как скажет господин, – церемонно поклонился торговец, принимая деньги, – Но я никогда не забуду того, что вы сделали.
Задержись они ещё хоть на несколько минут, и встречи с полицией не удалось бы избежать.
– Чёрт возьми, Марк, а ведь тебя могли подстрелить! – девушка, надув губы, толкнула его в плечо, когда они садились в машину, и только тут до него дошло, что он мог никогда больше не увидеть ни её, ни отца, ни Александру, ни Маргариту.
– Я знаю, – закусив губу, он нервно вцепился пальцами в руль, – Прости, – и больше за всю дорогу они не произнести ни слова, продолжая молчать.
– Ну, вот, приехали, – грустно усмехнулся Марк. когда автомобиль остановился у ворот поместья, – А ты так и не сказала о своем желании.
– А ты догадайся, – доверительно прошептала Мей, близко наклонившись к нему, от чего его точно ударило током, и руки сами привлекли её ближе к себе, а губы нашли мягкость её губ.
– Угадал? – с улыбкой спросил он, прервав поцелуй.
– А сам как думаешь? – улыбнулась девушка и несколько раз сжала-разжала пальцы, глубоко вдохнув, – Боже, дай мне сил выдержать нравоучения господина Йошида!
– Я провожу тебя, – подмигнул он, беря её за руку.
– Спасибо тебе, – Мей вдруг как-то по-детски неуклюже обняла его, уткнувшись лицом ему в грудь, – Ко мне ещё ни кто так не относился. Прости, я не думала, что встречусь сегодня со своим прошлым.
– Стоп! – он приложил палец к её губам, заставляя замолчать, – Вот, пусть прошлое и остается в прошлом.
– Госпожа, я очень и очень разочарован! – старик, совершенно очевидно, негодовал, казалось, что ещё немного, и у него начнет дергаться глаз, а уголки его плотно сжатых губ уже нервно дергались, – Вас совсем не заботит ни ваше будущее, ни моё здоровье – совсем не жалеете старика. О чем вы думали? У меня чуть инфаркт не случился, когда вас не нашли в вашей комнате, – Мей опустила голову под его тяжелым взглядом, но прятаться за спиной Марка не стала, – Видели бы ваши родители, насколько вы не дорожите своим именем. Ступайте в свою комнату, госпожа, и подумайте над своим поведением.
– Простите, господин Йошида, – искренне извинилась она, понимая, что старика, и правда, мог хватить удар, а у него слабое сердце. Господи, а ведь она не подумала об этом! Снова повела себя, как законченная эгоистка.
– Прошу прощения, Йошида-сан, – выступил вперед Марк, виновато поклонившись, – это была моя идея, – девушка покачала головой, пытаясь возразить, но он жестом остановил её, от чего Мей захотелось провалиться сквозь землю, ну – или забиться в истерике, на худой конец
– Прекрасно, молодой человек, – пожилой мужчина довольно хмыкнул, когда юноша выдержал его испытующий взгляд, – Хоть имеешь смелость признаться.
– Мне нечего скрывать, – с вызовом бросил Марк.
– Вот и хорошо, я ещё не закончил, – кивнул мужчина и повернулся к девушке, указывая в сторону лестницы на второй этаж,– Ступайте, госпожа, вы, должно быть, устали, а я хочу поговорить с молодым человеком без свидетелей.
– Да, Йошида-сан, – Мей не хотелось оставлять его наедине с этим суровым стариком, но Марк ободряюще подмигнул ей, а она чувствовала себя слишком уставшей и слишком виноватой, чтобы сопротивляться, и обменявшись тихим "Спокойной ночи!", она медленно развернулась и проследовала в свою комнату.
– Кем ты себя возомнил, молодой человек, что позволяешь себе такие возмутительные выходки? – и тут уже мужчина дал волю своему недовольству, – По твоей милости госпожа пропустила занятия. Если так пойдет и дальше, то она может потерять всё, что с таким трудом создавала её семья на протяжении десятилетий – фамильное имя, состояние.
– Я только хотел помочь... – Марк и чувствовал себя виноватым, и в то же время, считал, что поступил правильно, скрасив девочке день, и её радостный смех и счастливая улыбка были тому бесспорным и красноречивым свидетельством.
– Тогда, не мешало бы прежде думать, – назидательным тоном продолжил мужчина, – Зачем подпитывать её надежды, которым не суждено сбыться? Наследница клана не выйдет замуж за чужака – вы с ней слишком разные. К тому же, ей нужен более старший и опытный мужчина её круга, который смог бы взять на себя управление компанией. А что можешь дать ей ты? Весь ваш модельный бизнес погряз во лжи, интригах и распутстве. А пройдет молодость, она ведь не вечна, что ты будешь делать тогда, на что содержать семью?
– Вы так уверены, что знаете, что ей нужно? – не сдержался Марк, крепче сжав пальцы на руках, – Вы её, вообще, знаете? Знаете, когда у неё День рождения?
– В мае, – тут же ответил мужчина.
– Да, – согласился парень, признавая ответ верным, – А какой у неё любимый напиток? Какое любимое блюдо? – продолжил он злобно сыпать вопросами.
– Зеленый час с мятой и лимоном, темпура, мороженое из зеленого чая, – и снова четкий и лаконичный ответ.
– А какую музыку она предпочитает? Какие её любимые цвета? Какой её любимый бренд? – хотелось поддеть, зацепить, показать, что нельзя выбирать и так бездушно решать за живого человека, – Она слушает группу "Morning musume" и Камуи Гакта, любит красный, белый, синий и черный цвета, и предпочитает марку "Hello Kitty".
– И о чем это говорит? – старик как-то странно посмотрел на него.
– О том, что я знаю её не хуже вас, – вот, оно – то, что он хотел высказать, – при всём уважении, господин Йошида...
– Ты с ней спал? – без лишних предисловий озадачил собеседник, и захотелось ответ выплюнуть ему в лицо, но Марк на какое-то время застыл ошеломленный, тогда мужчина повторил свой вопрос с более резкой интонацией, продлись минутное молчание дольше, парня пришлось бы встряхнуть за плечи, – Отвечай, когда тебя спрашивают! Я задал простой вопрос и рассчитываю получить на него предельно честный ответ.
– Нет, – тяжело выдохнул Марк, и добавил, глядя прямо в изумленные глаза собеседника, – И этого не случится, пока мы оба не будем готовы к этому, – ограничился этой фразой, не посчитав нужным далее распространяться на предмет своих страхов и сомнений.
– Похвально, что ты сумел сохранить здравость мышления, – с облегчением выдохнул мужчина, как-то странно посмотрев на него, и в глазах невольно проскользило уважение, – И последний вопрос: ты любишь её? – и Марк, уже было развернувшийся уходить, замер – как же он боялся и избегал сам себе задать этот вопрос.
– Да, – не задумываясь ответил, и как только до него дошел смысл прозвучавшего из его уст ответа, он едва сдержался, чтобы не рассмеяться: всего одно слово, две буквы, и вся сумятица в голове упорядочилась, как после дождя и бури расступаются облака и приходит ясность, – Всего доброго, Йошида-сан, с вашего разрешения, – легко поклонившись, уже не тая улыбки в уголках губ.
– А ты интересный, христианин, – японец кивнул в знак одобрения, – Думаю, что ещё не прощаюсь с тобой.
– Тогда, до встречи, Йошида-сан, – юноша ещё раз поклонился, и покинул помещение с улыбкой на лице, – И, кстати, я увлекаюсь программированием и компьютерными технологиями, если вас это интересует, – последнее слово осталось за ним, и вот теперь он был удовлетворен.
Выйдя из поместья, он посмотрел на её окно, в котором зажегся свет. Девушка открыла окно и помахала ему.
– Смотри, не простудись, – отсалютовал Марк, и она послала ему воздушный поцелуй:
– Я могу приехать на рождественские каникулы? – спросила Мей, и он утвердительно кивнул.
И в это время на ночном небе над ними вспыхнула падающая звезда. Знаете ли вы о том, что, если желания двоих, загаданные, глядя на падающую звезду, совпадут, то они непременно сбудутся? И этим двоим так хотелось в это верить.
Скажи це сонцю, скажи це вiтру -
I я почую цi слова,
Шукай у небi єдину зiрку,
Та знай, на неї дивлюсь я...
Руслана «The Same Star»
"Так и мы должны стараться сиять ярче, – принял тогда решение Марк, – для тех, кто будет брать с нас пример, в чью жизнь мы в состоянии привнести чуть больше света и красоты."
И последний показ он отработал на пределе своих сил, чем заслужил искреннюю похвалу своего напарника-азиата:
– Вот это совсем другое дело, – Ондзи довольно похлопал его по плечу, и они пожали руки, – Молодец, напарник! А эта девочка тебя изменила.
– Я же просто... хотел помочь ей, по – дружески... – растерянно пробормотал парень.
– По – дружески, говоришь, – азиат растянул понимающую улыбку, – ну-ну, ты сам-то хоть веришь в эту, так называемую, "дружбу"?
Марк нехорошо сверкнул глазами:
– Ондзи, я, конечно, очень благодарен тебе за помощь, но можно я сам с этим разберусь, без посторонней помощи?
– Конечно, – согласился с ним японец, – Я не сомневаюсь, что ты разберешься, – Марк и сам теперь в этом ни сколько не сомневался.
Новое звучание Рождества
Я стала сильнее, потому что мне пришлось такой стать.
Я стала мудрее, потому что получила урок.
Я стала счастливее после пережитой грусти.
Я стала умнее благодаря своим ошибкам.
– Ондзи, скажи, а что по-твоему, любовь? – внезапно серьезно спросил Марк, когда они уже заняли свои места в салоне самолета.
– Любовь – это то, что сжигает нас в пепел и возрождает вновь, – в ответ японец процитировал древнее изречение.
– Да ты, оказывается, поэт, – усмехнулся юноша, потом поинтересовался, – А ты хорошо знаешь господина Йошида?
– Мне иногда приходится иметь с ним дело, – азиат снова с любопытством глянул на парня, – Мы заказываем поставки тканей с фабрик этой компании.
– Понятно, – вздохнул Марк и отвернулся к иллюминатору, – Старик хоть и прежних устоев и закалки, но он искренне беспокоится о Мей и желает ей только добра, – он принялся нервно сжимать в руке салфетку, – Может быть, он прав – кто есть она, и кто – я? Что я в состоянии предложить той, кто достойна самого лучшего?
– Тогда стань лучшим, – Ондзи развернул его лицом к себе, – Представь, что её нет в твоей жизни, если без неё жизнь теряет смысл, то твои чувства достаточно сильны. Если это – то, чего ты хочешь на самом деле, то борись. Ни что в жизни не дается даром – всё нужно ещё заслужить, доказать, что ты достоин счастья.
– Я запомню этот совет, спасибо, – благодарно улыбнулся парень, – А ты сам был влюблен?
– О, нет, для этого я слишком занят, – с усмешкой отмахнулся мужчина, всё же не желая раскрывать свою душу до самого конца, – Видно, мне так и суждено умереть холостяком.
– А может быть, просто ещё не встретилась та самая? – подмигнул Марк.
– Да благословен будет не перестающий надеяться, – улыбнулся азиат, ответив восточной мудростью, и развернул последний выпуск газеты на японском, которую он купил по дороге в аэропорт, – Вот так дела! Я захватил с собой газету почитать в салоне – тут пишут о загадочном вечернем происшествии. Вчера группа преступников пыталась ограбить ювелирный магазин, но были остановлены неизвестным мужчиной. Мужчина молодой – возраст до двадцати пяти лет, европеец, он высокого роста, у него светлые волосы, одет был в формальный костюм черного цвета. Всем, кто что-нибудь знает, просим сообщить в ближайший полицейский участок. А также просим этого мужчину, благодаря которому было предотвращено преступление, прийти в полицию и дать свидетельские показания. Будь среди нас побольше таких сознательных граждан, улицы наших городов стали бы намного безопаснее для нас и наших детей, – лицо азиата приняло задумчивый вид, – Как интригующе...
– Действительно, – равнодушно протянул Марк, уходя от темы, которую он не хотел сейчас обсуждать, – очень интересно. Ты не возражаешь, если я засну? Я очень устал.
– Нет, конечно не возражаю, – согласно кивнул Ондзи, – А я, пожалуй, продолжу читать газету, уж очень любопытный номер попался, – потом перевел взгляд на спящего рядом Марка и продолжил рассуждать сам с собой, – Интересно, как много молодых высоких европейцев гуляет по ночному Токио? – но Марк уже заснул и не слышал его.
Марк был очень рад вернуться. Вернуться туда, где его ждали: отец, Александра, его друзья, любимая работа. А совсем скоро, не успеешь оглянуться, как пролетит время, и Мей вернется провести с ними зимние каникулы. В её обществе ему было так легко, что он забывал обо всём плохом.
В доме, как обычно, было много людей, и царило необыкновенное оживление, и больше всех радовалась его возвращению маленькая Адель. Это и не удивительно – на календаре уже было начало декабря, и в сердца каждого входило Рождественское волшебство и предчувствие нового начала и новых надежд касалось души.
И снова были долгие разговоры по телефону: обо всём и ни о чем. Марк рассказывал, как друзьям понравились привезенные им сувениры, они обсуждали, как бы хотели провести праздники. Маленькая японка уверяла, что её страна полна сказочных новогодних традиций – кроме традиционных для многих народов поздравлений близких праздничными открытками и подарками, посещения храмов и родных мест и традиционного ужина в семейном кругу, для японского нового года характерны и свои особенности, присущие только этой данной стране, где считается, что душу человека отягощают сто восемь пагубных грехов и забот, и возвещающий приход Нового года колокол, каждым из своих ста восьми ударов прогоняет их из человеческих душ, где искренне верят в Семь богов удачи, даря символические фигурки, изображающие кораблики, груженные сокровищами с семью богами удачи и благополучия на борту.
Ещё Мей в красках рассказывала, как прекрасна весенняя церемония любования цветами сакуры – японская вишня не плодоносит, но имеет огромное символическое и эстетическое значение, символизирует скоротечность всего прекрасного и печаль о том, что так было дорого, но ушло, оставаясь в сердце и памяти, чтобы возродиться на следующий год новыми нежными лепестками, мягким ковром покрывающими землю после каждого порыва ветра. Рассказывала о популярных горячих источниках, о священной горе Фудзи, о фестивалях технических достижений, на которых известные бренды представляют свои последние разработки, о других фестивалях, где участники преображаются в любимых героев комиксов и мультфильмов, и всё это называется словом "косплей" – от англ. costume play – "костюмированная игра", популярное хобби, сродни маскараду, а выступающие не только показывают свои костюмы во всей красе (зачастую, сшитые самостоятельно), но и ставят сценки и танцы по мотивам произведений, исполняют композиции из саундтреков популярных анимационных сериалов и фильмов или компьютерных игр.
Марк обещал ей обязательно показать украинскую вишню и поделился своим планами порадовать детишек из приюта, где он провел свое детство, подарками на день Святого Николая.
Мей заметила, что у неё как раз будут каникулы и попросила разрешения сопровождать его, и Марк согласился. И на душе стало сразу легче, гораздо легче. Но он всё ещё не находил слов, чтобы объяснить то, что с ним сейчас происходит. Но бывает и так, что все слова в мире не в силах описать одно простое чувство, но сердце, как ни странно, всё прекрасно понимает без слов – и не важно, на каком языке мы говорим, у любви он – один для всех.
Всё чаще с неба шел чистый мягкий белый снег, и так приятно было ощущать легкую прохладу на своих щеках, губах и ресницах. И снова чувствуешь себя маленьким ребенком, верящим в чудеса, завороженно замирая, глядя на нарядные елки в пышно украшенных витринах, повсюду царило предпраздничное оживление, подстегиваемое призывными вывесками о распродажах, значительно увеличившими очереди в магазинах, из которых лился яркий свет неоновых подсветок и звучала тематическая Рождественская музыка. Отдохнуть в перерывах этого марафона шоппинга приятно было в маленьком кафе за чашкой горячего шоколада с любимым пирожным, слушая веселую болтовню подруг. В таких желанных хлопотах и поисках милых сувениров для дорогих людей время летело незаметно.
На Маргарите был белый полушубок – единственное, что она смогла застегнуть на себе сейчас, а дома уже была наготове собранная сумка, на тот случай, если придется срочно лечь в клинику – срок родов был всё ближе, и необходимо было всё предусмотреть.
И вот после одной из таких утренних прогулок Маргарита почувствовала сначала некоторый дискомфорт, но болезненные ощущения всё нарастали, а ведь до срока ещё было недели две, а то и все три.
Лицо уже покрылось испариной, но боль не унималась, а в глазах застыла паника – кошмар прошлого не должен повториться.
Когда вызвали Джека и сообщили Джону, девушка была уже в состоянии обморока – голоса близких доносились точно откуда-то издалека... Что-то не так, не правильно... Так не должно быть...
И дальше, она уже с трудом могла различить какие-то медицинские термины: "обвитие", "асфиксия", "кесарево сечение"...
Когда её везли в подготовленную операционную, она уже не замечала ни кислородной маски на своем лице, ни иглы от капельницы с лекарством в своей руке, ощущала только теплую руку мужа, сжимавшую её ладонь.
Потом она уже ничего не помнила, очнувшись через несколько долгих часов, показавшихся вечностью и ей, и сходившим с ума от переживаний за неё, друзьям.
Когда Маргарита открыла глаза, то увидела улыбающееся лицо брата – измученное после бессонной ночи. Его улыбка – это был добрый знак. Она поводила глазами по сторонам и отметила, что находится не в операционной, а в палате.
Доктор поправил ей подушки и повернул её голову, тихо прошептав, обнимая её:
– Всё хорошо, девочка, мы справились... Ты справилась...
Увидев детскую кроватку, в которой спали её маленькие дочки. Она не смогла сдержать слез, крепче вцепившись в плечи брата. Подумать только – её дочери... Их с Жаном дочери...
– Их покормили, пока ты спала. Они – удивительные малышки, – улыбнулся доктор, когда покидал палату.
– Как она, док? Почему нам ничего не говорят? – как только Джек вышел из палаты, взволнованные друзья окружили его, а Джон схватил его дрожащими пальцами за рукав халата.
– Операция прошла успешно – её жизнь и жизни детей вне опасности, – выдохнул доктор, и облегченный вздох прокатился среди друзей, потом наклонился к самому уху смуглого мужчины, – Но операция была тяжелой, что несомненно отразится на состоянии её здоровья – ещё одну беременность она может и не пережить. Ты понимаешь, о чем я?
– Господи, но как же так... – только и смог сдавленно прошептать Джон, – И как мне ей сказать об этом? Разбить её мечты и лишить надежды? – он крепко зажмурился, и из глаз едва не потекли слезы.
– Если ты не решишься, то это придется сделать мне, – со спокойствием обреченного произнес молодой хирург, – Она должна знать. Но – не сегодня. А сейчас можешь увидеть её. Ты – первый, о ком спросила Маргарита, когда пришла в себя.
Джон ничего не ответил, только незаметно от других, ещё раз окинул его тяжелым взглядом и, натянув улыбку на лицо, решительно сделал шаг в палату:
– Ну, как ты, девочка? – он аккуратно присел рядом на кровати, взяв ладонь жены в свою руку, поднеся её к своим губам, – Как себя чувствуешь?
Маргарита лежала обессиленная, на её бледном исхудавшем лице впавшие глаза казались совсем черными, оттененные темными кругами под ними. Подумать только – если бы не медики во главе с японским гением от медицины, то он мог потерять и жену, и дочерей.
– Теперь уже всё хорошо, – Маргарита слабо улыбнулась пересохшими губами, в ответ слабо сжав его руку, – Теперь я спокойна, – девушка повернула голову в сторону детской кроватки, – Не правда ли они милашки?
– Ну, конечно, мой маленький герой, – он поцеловал её бледный холодный лоб, – Самые красивые девочки на свете. Эти малышки многих сведут с ума в своё время.
– Это потому, что у них твои глаза, – не унималась Маргарита.
– Милая, давай не будем сейчас спорить? – он легко чмокнул её в нос и тихо произнес, – В старину говорили, что когда Бог хочет сделать женщине комплимент, то дарит ей дочь, а когда хочет дать ей защиту и опору – дарит ей сына, – румянец стал возвращаться на её лицо, и губы девушки расплылись в улыбке, а он продолжил, успокаивающе поглаживая её руку, – Лишь трех женщин в своей жизни мужчина будет любить более остальных: ту, что родила его, ту, что родила ему и ту, что родилась от него. Я бы ещё добавил одну – ту, что родилась вместе с ним, – улыбнулся Джон своей легкой улыбкой, имея в виду свою любимую сестру.
– Моё Солнце и звезды, – блаженно протянула Маргарита фразой из нашумевшего телевизионного сериала, глядя на него из-под полуопущенных ресниц. И почему он всегда так на неё действовал, что рядом с ним она забывала себя?
– Рождество в этом году имеет для нас особый смысл, – это настолько умилило его, что он не удержался и поцеловал девушку в макушку, как матери целуют перед сном маленьких детей, – Ещё год назад мы благодарили Бога за твоё спасение, а в этот год в наш мир пришли две новые жизни – благодаря твоему мужеству и мастерству доктора.
– Ты не подумай – как только приду в себя, я хочу быть полезной, – Маргарита подняла на него лицо, полная решимости, – Вы столько для меня сделали...
– И чем бы хотела заниматься моя девочка? – Джон посмотрел на свою молодую жену с интересом и восхищением.
– Я ещё не определилась, что мне нравится больше, – откровенно призналась Маргарита, делясь с ним своими размышлениями, – Я хотела работать в медицине, но мне также нравится и рисовать – я бы хотела помогать тебе в качестве дизайнера.
– Это нормально, ты ещё очень молода, – заверил её мужчина, вновь поглаживая по темноволосой голове, – Чтобы ты не решила, я всегда поддержу тебя и выслушаю твои дизайнерские идеи – но, только когда позволит твоё состояние.
– Папочка, можно и мне посмотреть? – в оставшуюся не до конца прикрытой дверь прошмыгнул малыш Алишер и замер в нерешительности, сделав несколько робких шагов, ожидая когда ему разрешат подойти ближе.
– Конечно. Али, подойди, сынок, взгляни на своих сестренок, – Джон взял мальчика за руку и подвел его к кроватке с новорожденными младенцами.
– Они такие... маленькие, розовые и громкие, – смущенно улыбнулся ребенок, – Папа, я что – тоже был таким?
– Может, даже ещё голосистее, – улыбнулся Джон.
– Простите. Всё хорошо, маленькая госпожа? – вслед за сыном, в палате появилась сама сиятельная Кали с приветливой улыбкой на устах, – Как самочувствие, храбрая маленькая госпожа?
– Спасибо, миледи, – девушка слабым кивком головы выразила свою признательность.
– Если понадобится какая-нибудь помощь, любая – обращайся, не стесняясь, – рыжеволосая поправила ей покрывало и взяла сына за руку, намекая на то, что ослабленной девушке необходим отдых.
– Ещё раз благодарю, – улыбнулась Маргарита, – Вы останетесь с нами на праздники? – спросила она, на что Кали ответила утвердительно.
– А это сделали мы с Рафаэлем, от нашей семьи – как ты и просила, – понимая, что не стоит дольше напрягать ослабленную тяжелыми родами молодую женщину, он дал знак рыжей богине и старшему сыну, что скоро присоединится к ним, и те, попрощавшись, вышли в коридор, – Это – тебе, – он протянул ей две коробочки красного бархата, и когда Маргарита открыла одну из них, то увидела подвеску из розового жемчуга на золотой цепочке, которую мужчина сам застегнул на её шее, – Спасибо за самый лучший рождественский подарок! – во второй коробочке были золотые кулоны в виде вензельных букв "К" и "Д" – первых букв выбранных Маргаритой имен для своих дочерей – на золотых же цепочках, которые он с величайшей осторожностью надел дочерям, – А сейчас моим принцессам нужно отдыхать и восстанавливать силы, – когда он поцеловал девочек, они смотрели на него своими большими глазенками и спокойно улыбались, признавая в нем родного им человека.
– Жан, позови, пожалуйста, маму с папой – я хочу их видеть, – попросила Маргарита.
– Конечно, – ещё один поцелуй и мягкое наставление, – Обещай, что после непременно постараешься заснуть, пока ещё эти дивные малышки предоставляют тебе такую возможность? – девушка улыбнулась хитренькой улыбкой, – В детстве мне рассказывали сказку об одном одиноком принце, которому предсказано было, что придет из другого мира девушка с необыкновенной способностью дарить окружающим тепло своего сердца, и полюбит она принца не за богатство и титул, а за его человеческие качества и избавит его от болезненного одиночества. Теперь мне всё больше кажется, что это была вовсе не сказка, – поделился он с ней, с неохотой уступая свое место в палате её родителям – хотелось быть рядом с ними каждую секунду.
– Как себя чувствуют наши девочки? – когда в палате появились родители, Маргарита ощутила прилив новых сил.
– Уже намного лучше, – она с облегчением улыбнулась, – Надеюсь, что Рождество мы сможем встретить уже дома.
– Так и будет, не сомневайся, – мать погладила её по голове и заговорщицки добавила, – По секрету скажу, что Жан уже завершил подготовку комнаты, куда вы сможете переехать, как только вас с малышками выпишут.
– А можно и мне тоже посмотреть? – ну, как же можно было обойтись без вездесущей Адельки, – Ну, пожалуйста?
– Тебе можно, – Валентина взяла девочку за руку и подвела к кроватке, – Подойди ближе, Аделин, так тебе будет лучше видно.
Потом девочка повернулась и тихо произнесла:
– Ты же всё равно будешь моей мамой, правда?
– Ну, разумеется, – кивнула Маргарита, начиная снова погружаться в целительные объятия сна.
Когда девушка проснулась, то первое, что она увидела, был большой букет красных роз с едва начавшими распускаться бутонами, что снова вызвало у неё непроизвольную улыбку.
Марк смог навестить её только вечером, когда закончились съемки, и он встретил в аэропорту Мей. Наскоро перекусив, первым делом они направились в клинику – поприветствовать молодую мать и её новорожденных дочерей.
– Марк, ты с ума сошел?! – маленькую Маргариту и не разглядеть было из-за огромного букета нежных белых роз с тонким ароматом, протянутого юношей, – Право, зачем же столько? – она подняла на него свои большие глаза, счастливо улыбнувшись, вдыхая это деликатное благоухание.
– Не волнуйся, Маруся, они специальные – не должны вызывать аллергию, – добродушно усмехнулся парень.
– Как ты назвал меня? – удивленно хлопнула ресницами девушка, продолжая прижимать к груди цветы.
– Маруся, – а что, звучит очень мило – вот так и буду тебя называть теперь, – отшутился молодой человек, рассматривая её.
В белой сорочке с кружевными вставками и такой же белой лентой в темных волосах, она уже пришла в себя после тяжелых родов, закончившихся операцией, всем им пришлось изрядно поволноваться за её здоровье и даже – жизнь, её и новорожденных дочерей, настолько, что она ещё и не догадывалась о врачебных рекомендациях воздержаться от планирования будущих беременностей в виду изрядно подорванного её здоровья, о чем свидетельствовали остатки её недавней ужасающей бледности и общей слабости.
– Сам ты Мар... – начала она, но тут лицо её исказилось от боли в послеоперационном рубце, – Сам ты Маруся! – отмахнулась она, облегченно выдохнув, когда приступ отступил.
– Ну, нет – это женское имя, – покачал головой Марк, всматриваясь в перемены в выражении её лица, и в который раз поражаясь силе её духа, потом перевел взгляд на детскую кроватку, в которой спали младенцы-близнецы.
