Текст книги "Синдром самозванки, или Единственная для Палача (СИ)"
Автор книги: Джулия Рокко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
Едва вопрос с питомцами был закрыт, графиня изъявила желание обсудить состояние своего заклятого приятеля и по совместительству моего опекуна дядюшку Цвейга. Тема была безрадостная, к тому же, Тай очень переживал и истово верил, что ещё найдется лекарство и дедушка поправится. Я и сама никак не могла отделаться от беспочвенных надежд, не потворствуя ребенку в его иллюзиях, но и не разубеждая. Поэтому, едва фон Лару заикнулась об ундере, как я попросила мальчиков отнести задремавших хомарчиков в их комнату.
Так мы с графиней остались наедине. Если, конечно, не считать её молчаливой компаньонки.
– Хорошо, что вы отослали детей, мин сальмон. Такие разговоры не для детских ушей. Мне стало известно, впрочем как и всему свету, что ундер совсем плох и дни его сочтены. Не далек тот час, когда вся власть над родом и состоянием Уркайских перейдет к Рэтборну. А зная характер старшего из братьев, я решила, что самое время кое-что предпринять.
Мне было совершенно непонятно, к чему графиня ведёт, однако я внимательно её слушала, чувствуя, что сейчас узнаю что-то чрезвычайно важное для себя.
– Скажите, этот милый белокурый мальчик – сын Лорда?
Я утвердительно кивнула.
– Вижу, он очень к вам привязан, – проницательно заметила графиня. – Впрочем, как и вы к нему.
Пришлось кивнуть ещё раз.
– Подозреваю, что симпатии сына перенял и его отец?..
Ответа на данное предположение ни утвердительного, ни отрицательного старушка от меня так и не дождалась. Все же мы были с нею едва знакомы и я не стремилась к преждевременной откровенности. Но, видимо что-то в выражении моего лица она таки рассмотрела.
– Так я и думала, – удовлетворенно сообщила она. – Уж больно собственнически он на вас смотрит, когда считает, что никто этого не видит. Я это ещё на приеме у Трындычевской подметила.
Мне едва удалось себя удержать от глупой влюбленной улыбки.
– Не хотите раскрывать карты перед старой хитрой лисицей? – пожурила графиня. – Похвальная предосторожность. Свои тайны нужно держать при себе. Вот только я искренне хочу вам помочь, моя дорогая. Прежде женщинам семьи Уркайских сильно не везло. Все были несчастны и в большинстве своем рано покинули этот мир. До сих пор не могу себе простить смерть Флодиры. Мы, знаете ли, практически росли вместе и были очень близки, – вдруг ударилась старушка в воспоминания. – Но Фло была слишком хрупка, увлечена наукой и гуманна. Старый тиран выбирал себе только таких. Безответных. Шутка ли, схоронить пятерых жен. Однако каждая из них, несмотря на общую беспомощность, кое-чего все таки стоила. Вы ведь наверняка догадались – ни один из его так называемых сыновей не является его прямым потомком? Все они бастарды. – Старушка злорадно расхохоталась, став на мгновение похожей на первостатейную ведьму. – Правда, никто в целом свете не решится бросить это обвинение им в лицо. Вирцейг ловко прикрыл свой позор. Он каждому дал своё имя, определенным образом воспитал и поставил на ведущие государственные позиции. Столько богатых влиятельных магов под крылом одного рода – великая сила. Безусловно, ундер был мастак обращать проигрыши в победу. Но всё же это так иронично, – с наслаждением протянула она, – иметь столько жен, но так и не получить своего продолжения.
– А вам известно, кто… – Я немного колебалась стоит ли развивать столь шокирующую тему, однако любопытство оказалось сильнее. – Кто их настоящие отцы?
– Всё может быть… – лукаво протянула графиня. – Но тебе эта информация ни к чему, ми питти, – вдруг перешла она на «ты». – Не затем, чтобы стряхнуть пыль со старых скелетов в фамильных шкафах, я сегодня сюда явилась. Мне лишь нужно было тебе сказать, что если вдруг будет туго, знай – двери моего дома всегда открыты. – Она протянула небольшую прямоугольную карточку с адресом и добавила: – Я уже в том возрасте, когда многое могу себе позволить. А мои связи, положение в обществе, и состояние и вовсе предоставляют массу возможностей. В случае чего, поверь, я смогу тебя защитить. Считай, что это мой долг перед Фло, которую я когда-то так подвела.
Конечно, настороженность не до конца покинула меня. Но графиня говорила очень убежденно, с какой-то особой доверительной интонацией. Почти выцветшие глаза старушки влажно блестели, словно она усилием воли пыталась сдержать подступающие слезы. Видимо, история последней жены ундера и в самом деле многое для неё значила. Отчего-то она сочла, что я могу повторить судьбу матери Волкера, и на этот раз предприняла попытку оказать мне свою поддержку.
Что и говорить, готовность фон Лару в случае нужды прийти на помощь очень к ней располагала. Сейчас, общаясь со мной тет-а-тет, женщина совсем не казалась чудаковатой даже несмотря на примечательную конструкцию у неё на голове. Создавалось ощущение, что за своими яркими эпатажными образами она просто мастерски прятала острый ум и сердечность.
Однако я не до конца понимала, отчего всё же графиня считает, будто вскоре меня ждут трудные времена.
– Я очень тронута вашим предложением, госпожа, – поспешила поблагодарить старушку. – Огромное вам спасибо! Но почему ваша озабоченность моей судьбой так обострилась именно сейчас?
Графиня впервые за все время нашего общения отвела глаза. Она сделала вид, что смотрит на свою компаньонку, которая все время нашей беседы тихо сидела в сторонке в одном из дальних уголков на низкой мраморной скамье и увлеченно читала какую-то книжицу карманного формата. Казалось, что до нашей болтовни ей никакого интереса нет.
– Видишь ли, в чем дело, ми гиттам, я подозреваю, что ты практически заменила сыну Лорда мать, – пустилась она в объяснения. – Да и сам Рэтборн, если я хотя бы самую малость разбираюсь в мужчинах его породы, явно наложил на тебя свои лапы. Но, меж тем, замуж он тебя, как я понимаю, не зовет. Зато с недавних пор, и это мне доподлинно известно из надежных источников, глава Тайного Приказа стал активно ухаживать за госпожой Свирской. Её болезный, бесконечно рогатый супруг со дня на день, вне всякого сомнения, преставится и тогда весьма скоро, особенно если на то будет высочайшее дозволение самого короля, ничто не помешает ей отправиться под венец вновь. Меж тем, все в свете знают, кто является предметом её брачной охоты. Да-да, дорогая моя, – это твой Лорд. Более того, ни для кого не секрет, что они давние любовники. В частности, ночь после приема, по слухам, которым можно доверять, Рэтборн, практически не таясь, провел именно у Свирской.
На меня точно потолок рухнул. В глазах на мгновение потемнело и язык словно прилип к нёбу. Я хотела что-то сказать, но была неспособна вымолвить и слова.
– Знаю, ундер тебя чрезвычайно опекал. Хотя и думал старый дурак, что ты мужчина, – графиня насмешливо фыркнула. – Но теперь, когда все переменилось, я всерьез тревожусь за твою судьбу. Ведь в случае чего тобой можно будет легко манипулировать при помощи ребенка. И очень быстро может так случится, что ты окажешься бесправной и всеми порицаемой любовницей в доме, где появится новая законная хозяйка.
Разящая, точно стилет, прозорливость её слов вонзилась в меня по самую рукоять. Если то, о чём графиня говорит, и в самом деле окажется правдой даже наполовину… Буквально в одно мгновение все для меня обернется отнюдь не хэппи эндом, а самой настоящей катастрофой.
Дальнейший диалог как-то не задался. Я была слишком ошеломлена и, подозреваю, что отвечала не совсем впопад. Видя моё состояние, графиня понимающе покачала головой и, тепло со мной распрощавшись, отбыла восвояси. Проводив её, я, словно оглушённая, побрела по гулким коридорам мрачного, но уже такого родного особняка.
В груди что-то дрожало и больно сжималось от дурного предчувствия. Сама не заметила, как добралась до комнат дядюшки и неслышной тенью прошла в его спальню. Находящаяся при нём сиделка, завидев меня, понятливо удалилась.
Я присела на краешек кровати и сжала покрытую старческими пигментными пятнами уже заметно усохшую руку ундера. Буквально физически ощущалось, как жизнь чередой мелких капель утекает из дядюшки. Мне страстно хотелось её задержать. Найти способ и запереть живительную энергию в худом, изрядно пожившем, но – я верила – все ещё очень крепком теле.
Ах, если бы он только не пытался подчинить себе силу скрижалей! Тогда бы ни безумие, ни магическая кома не одолели бы его так рано.
Данная мысль всколыхнула во мне очередную тревогу. Душу жгло данное дядюшке обещание. Но как мне было решиться прочитать древние бумажные таблицы, если разум был подобен штормовому океану? Страхи и опасения выбивали из-под ног почву. Нарисованные графиней перспективы откровенно ужасали. А я-то уже поверила, что жизнь налаживается.
Будучи ребенком современного эмансипированного мира, даже перенесясь на Притею, я, пожалуй, слишком легкомысленно относилась к нашей с Рэтом связи. Мне было почти тридцать. Я успела дважды побывать замужем и потому не считала добрачную близость двух свободных зрелых людей чем-то опасным или постыдным. Я намеренно пренебрегла устоями нового мира и теперь могла серьезно за это поплатиться.
И в самом деле, Рэтборн никогда не говорил со мной о чувствах и ещё меньше – о планах связать наши судьбы перед богом и людьми. Но любовь ослепляла и мне было так легко рассказывать себе сказку, будто мы с ним просто встречаемся. Проходим, так сказать, естественный этап любых отношений, который, как я надеялась, в конце концов перерастет в нечто большее. Только после визита графини вдруг пришло осознание, что, возможно, все мои рассуждения на наш с Лордом счет – это всего лишь фантазии.
Немного посидев с ундером в прохладном безмолвии его одинокой спальни, я наконец смогла немного упорядочить мысли. В конце концов, здесь, перед лицом грядущего конца, вся второстепенная шелуха легко отходила на задний план. Я четко поняла, что какой бы ни оказалась истина, а пребывать в слепом неведении в мои планы точно не входит.
Поцеловав старика в чуть теплую впалую щеку, я твердой походкой покинула спальню. Ни что не мешает поговорить с Рэтборном откровенно. Вполне может оказаться, что слухи всего лишь слухи, и его бесспорное влечение ко мне – достаточный повод считать, что всё у нас с ним хорошо. Просто спрошу его о Свирской напрямую. А там и буду думать, что делать дальше.
Но ни вечером, ни ночью, ни даже на последующие двое суток Рэт домой не пришёл. Он так же не прислал никакой записки, способной прояснить причину его столь долго отсутствия. Такое нередко случалось и прежде. Его работа вообще не имела нормированного графика и частенько вынуждала резко куда-то уехать по срочному делу.
С той лишь разницей, что прежде нас не связывала проведенная вместе ночь. Теперь я все же ждала от него хотя бы небольшой весточки. Разве это бы не послужило доказательством его особого ко мне отношения?
Но весточки не было. По счастью, был Ланзо. Он также иногда пропадал весьма надолго, однако как только оказывался дома, обязательно спешил навестить свою грудную дочь. Вот он-то и рассказал, что в управлении Тайного Приказа аврал и Рэтборн по уши завален срочной работой. Что накануне был раскрыт какой-то очередной заговор и теперь все подвластные Лорду ведомства копошились, как разворошенный муравейник, опасаясь прогневить скорое на расправу начальство.
Эта новость слегка успокоила мой воспаленный сомнениями разум. Однако я все никак не могла придумать объяснение, оправдывающее поведение Рэта. Происходящее сильно подтачивало мою самооценку и мешало контролировать феникса. Моей строптивой огнеупорной птичке очень не нравилось происходящее и она то и дело пыталась соблазнить меня на какую-нибудь яркую демонстрацию нашего общего недовольства. Вот только обращать окружающие меня предметы в пепел я все же не считала конструктивной идеей. Поэтому старательно подавляла свои сильно участившиеся магические всплески.
Так прошла ещё одна ночь, а наутро я проснулась с твердым намерением взять ситуацию в свои руки.
13. Выходи меня искать
Глава тринадцатая
ВЫХОДИ МЕНЯ ИСКАТЬ
Если ты оказался в яме, первое, что нужно сделать – перестать копать.
Уилл Роджерс
– Что-то мне подсказывает, что это не очень хорошая идея, – в очередной раз заявил Хэйден, остановив свою личную маго-паровую повозку неподалеку от центрального входа главного управления Тайного Приказа.
Причём рулил ею он сам, что было весьма необычно, так как аристократы всевозможных мастей, как правило, предпочитали держать для этих целей водителей. Однако конкретно Уркайский, похоже, был влюблён в скорость новомодного средства передвижения и в нашем мире наверняка стал бы гонщиком.
Он согласился доставить меня по нужному адресу, но, не переставая, бухтел, пытаясь отговорить от данного шага. Я искренне не понимала, почему.
– Это весьма скандально, по доброй воле нанести визит в место подобное этому, – сообщил он, развернувшись и положив руку на спинку мягкой скамьи, на которой мы оба сидели.
– Пф, – фыркнула, отмахиваясь от столь смехотворного аргумента, – насколько понимаю, это вполне себе общественное заведение. Вон сколько людей снуют туда-сюда.
Я указала в сторону заветных дверей.
– Это сплошь служащие и прочие клерки, – парировал Хэйд.
– Ну и что. Не нужно пытаться меня убедить, будто простые смертные сюда никогда не заглядывают.
– Заглядывают, конечно. В основном под арестом или для дознания.
– К тому же для всего света, мы, вроде как, родня, – напомнила я. – В любом случае мне необходимо как можно скорее поговорить с Рэтом. Он уже который день не появляется дома, и я не собираюсь больше томиться в ожидании ещё бог знает сколько времени. Спасибо, что подвёз!
– Постой, – видя, как я ловко выбираюсь из самоходной машины, окликнул меня Хэйден, – я тебя провожу до его приемной.
Отказываться я не стала. Сердце в груди билось так, что отдавало в висках. Было ужасно волнительно. Поэтому приятной дружеской компании в качестве моральной поддержки я была лишь рада.
Здание Тайного Приказа возвышалось над Семизвёздной площадью на пять этажей. Это было не лишенное изящества, солидное строение, стены которого покрывала штукатурка бледно-терракотового цвета. Со стороны всё смотрелось весьма буднично и безобидно. Однако стоило лишь как следует осмотреться, как в глаза бросалась некоторая полоса отчуждения, которая словно делила площадь пополам, отгораживая Тайный Приказ от всего, что его окружало.
В другое время данное обстоятельство наверняка бы произвело на меня впечатление. Но только не в этот раз. Сейчас меня занимали тревоги совсем другого толка.
Я всё утро потратила на сборы, репетируя про себя речь и продумывая наряд. Видимо, детям передалась моя нервозность. София капризничала. Тай с Алексом что-то не поделили и в первый раз подрались. Клара сбивалась с ног, пытаясь за всеми уследить и дать мне хотя бы немного времени на приготовления.
Очень кстати под руку подвернулся зачем-то заглянувший в особняк Хэйден. По моим наблюдениям. ему явно нравилась нанятая им кормилица, и он нет-нет да находил повод с ней пересечься. Я нагло воспользовалась ситуацией, поручив ему провести воспитательную беседу со старшими детьми. Волноваться за результат не приходилось, Хэйд был прирожденным дипломатом.
В конце концов, всё пришло в относительный порядок, и к часу пополудни я смогла-таки вырваться из дома.
К парадному входу Тайного Приказа вела широкая каменная лестница ступенек на пятнадцать. Нас встретил просторный холл и череда очередных убегающих вверх лестниц. Они не очень понравились моему и без того взбесившемуся пульсу, однако я так нервничала, что даже не заметила, как преодолела их все.
Как и предупреждал Хэйден, множество удивлённых, заинтересованных, а временами и осуждающих, взглядов сопровождали меня весь путь. Но игнорировать их оказалось совсем не трудно.
Я словно почувствовала, что искомая цель близка, и всегда толкающее нас с Рэтом навстречу друг другу притяжение, будто невидимый трос, всё сильнее и сильнее тянуло меня куда-то вперед.
Приёмная Лорда-экспедитора представляла собой длиннющую узкую комнату с высоким потолком и, казалось, бесконечной ковровой дорожкой светло-бежевого цвета. Стены были отделаны лаковыми деревянными панелями и жаккардовой тканью зелёного цвета с золотым отливом. Прямо при входе стояли стол и отодвинутое в сторону небольшое кресло. Будто кто-то только что здесь сидел, но по какой-то надобности отлучился.
– Видимо, секретарь-помощник куда-то отошел, – подтверждая мои подозрения, сказал Хэйд. – Там кабинет брата.
Он кивнул в сторону противоположного конца коридора с массивными двустворчатыми дверьми практически чёрного цвета. Издалека мне показалось, что одна из её створок была чуть приоткрыта.
– Ты иди, если уж твердо решила застать Рэтборна врасплох, а я дождусь секретаря и предупрежу его о твоём визите.
– Спасибо, – устремившись вперед, отчего-то почти шепотом поблагодарила я Хэйдена.
Невысокие каблуки моих полусапожек утопали в плотном ворсе ковра и почти не производили шума. Я быстро преодолела оставшееся расстояние. Поправив простую, но очень подходящую мне прическу, я торопливо разгладила складки на юбке своей новой жемчужно-серой мимизетки и решительно распахнула дверь. Она и в самом деле оказалась не закрыта до конца.
Увиденное едва не заставило меня пошатнуться. Если бы я не успела вцепиться в бронзовую дверную ручку, то наверняка так бы и случилось.
В кабинете – большом гулком пространстве с арочными окнами в пол и огромной хрустальной люстрой под потолком – Рэт оказался не один. Он стоял напротив своего как всегда заваленного многочисленными папками стола, заложив руки за спину. Но не это повергло меня в ледяную оторопь. А то, как самозабвенно к нему прижималась находящаяся здесь же Балалайка.
Она вцепилась в отвороты его форменного камзола, обвила свободной рукой мужскую шею и, привстав на цыпочках, целовала моего Лорда. А он просто возвышался над ней и благосклонно позволял себя лапать. Кажется, он ей даже отвечал.
Впрочем, я уже не могла различать детали. Стало так тошно, что я на мгновение как будто ослепла.
– Реджи? – первым меня заметил Рэтборн.
Свирская даже не потрудилась изобразить испуг или смущение. Словно её вполне устраивало быть пойманной.
– Что ты здесь делаешь?
– Ну, Рэт, отчего вы так неприветливы со своей кузиной? – внезапно слащавым голоском запела Балалайка. – Наверное, её привело сюда какое-то важное дело. Проходите, дорогая, нам давно пора познакомиться поближе.
Меня совсем не обмануло её нарочитое дружелюбие. Глаза Свирской сияли холодным расчетливым блеском. Очевидно, я ей очень не нравилась, но, надо отдать женщине должное, она быстро придумала как меня обезвредить. Прежде всего аристократка ловко дала понять, что это она управляет ситуацией и давно занимает в жизни главы Тайного Приказа особое место. Однако подобный маневр не прошел для Рэтбона незамеченным.
– Не нужно хозяйничать в моем кабинете, Лира, – подчеркнуто холодно осадил её Лорд. – Мы не в вашем светском салоне. Что делать со своей, как вы выразились, кузиной, я буду решать сам.
– Конечно, конечно, – защебетала Свирская, продолжая сохранять нарочито любезное выражение лица, – простите моё самоуправство. Просто на приеме нам так и не удалось пересечься, и я поспешила исправить эту оплошность. Но если вы считаете, что сейчас для этого не подходящее время, то отложим.
– Да уж, – мне не удалось сдержать ядовитую усмешку, – время и в самом деле не самое лучшее…
Я медленно приходила в себя от потрясения, но чем сильнее вскрывшаяся реальность укоренялась в моем сознании, тем больше праведного гнева начинало рваться на свободу.
– Не хотела вам помешать.
Отчаянно мечталось, чтобы сказанное звучало равнодушно, однако сарказм так и норовил просочиться в слова. Сделать вид, что увиденное не причиняет мне никаких страданий, не получалось.
– Где мой секретарь? Как ты прошла? – словно заколачивая гвозди в крышку моего гроба, отрывисто спросил Рэт.
– Понятия не имею. Приемная, если не считать Хэйда, пуста. Но вы можете продолжать. Все, что было нужно, я уже увидела.
Не теряя времени, я развернулась с целью как можно скорее покинуть помещение. Феникс внутри меня бесновался, требуя немедленно наказать обидчика. Я боялась его не сдержать, рассчитывая, что Свирская не успеет заметить, как почернела под моей рукой дверная ручка. Надеюсь, в пепел она обратится не раньше, чем я успею убежать.
– Стой, – прилетел в спину приказ, но я даже не подумала ему подчиниться.
– Как бы не так, – прошипела, не оборачиваясь, и стремительно понеслась на выход.
– Ада. Ада! – повелительно летело следом, каждый раз заставляя меня вздрагивать как от выстрела.
– Что случилось? – озабочено спросил Хэйден, едва мы поравнялись, но, уцепившись за его локоть, я, стиснув зубы, почти потащила мужчину за собой. – На тебе лица нет.
– У меня нет мозгов, – горько рассмеявшись, не сбавляя хода, ответила я.
– И это тоже, – покладисто согласился он, и я в гневе посмотрела на него.
Оценить юмор принца мне сейчас было просто не под силу.
А затем я почувствовала на собственных щеках предательскую влагу.
Назад мы ехали в тягостном молчании. Хэйден поначалу пытался меня расспросить о произошедшем, но, наткнувшись на немое сопротивление, оставил в покое. Я же лихорадочно перебирала варианты, надеясь отыскать самый спасительный.
Снова об меня вытер ноги мужчина, которому я доверилась. Снова в развороченной груди кровоточила рана, в предыдущий раз практически меня доконавшая. С ужасом я ощущала, как тень уже знакомой, все отравляющей апатии распускает свои мерзкие щупальца. Но больше утопать в беспросветной депрессии я позволить себе не могла. У меня был тот, ради кого стоило жить. Мой светлый маленьких лучик – Тай. Да и как жить без Софии уже трудно и представить. Поэтому я была просто обязана найти способ выбраться из сложившейся западни.
Что ж, подведём итог. Расстаться с детьми при любых обстоятельствах немыслимо. Но и исполнять ту бесславную роль, которую мне готовил Рэтборн, я тоже не могла. Что же оставалось делать?
Будь я одна – вариант уплыть в Тарквинию с послом мог оказаться вполне годным. Хотя, после случившегося очередной наделенный властью самец ничего кроме опасений у меня не вызывал. Однако даже этот путь при всей своей неидеальности сейчас был для меня закрыт. Вряд ли посол согласится выкрасть законного наследника Рэтборна. А если даже и пойдет на это, как-то не верилось, что Уркайский оставит попытки вернуть сына. Особенно сейчас, когда отношения между ними стали потихоньку налаживаться.
Теперь я почти жалела, что приложила столько стараний для их сближения. Возможно, с прежними чувствами Лорда к своему нежеланному отпрыску он был бы только рад навсего от него избавиться подобным образом. Но что толку гадать? При нынешнем раскладе очевидно, что в Тарквинию Виктор поплывет без меня.
Таким образом, оставался единственный вариант – искать покровительства и защиты у эксцентричной старушки фон Лару. Возможно, будучи любимой тетушкой короля, она и в самом деле сможет оказать ощутимую помощь. К тому же, на моей стороне выступал тот факт, что Рэтбона связывала магическая клятва, обязующая его не решать судьбу Тая без моего участия.
Значит, вывод ясен – сегодня же напишу графине, а дальше буду действовать по обстоятельствам.
Уж чего я не стану делать совершенно точно, так это ждать своей участи, смиренно склонив голову перед более сильным. Пускай участь бесправной постельной грелки для Лорда исполняет кто-нибудь другой.
В груди все запылало от острой душевной боли, но я усилием воли заставила себя собраться. Не время лить слёзы. Время всем показать, что такое женское достоинство и как опасно унижать темного феникса!
В этот раз Рэтборн явился домой практически следом за нами. И часа не прошло после нашего с Хйэдом возвращения, как громко хлопнула дверь в парадной и по особняку разнеслось тревожное эхо его решительных шагов. Я предчувствовала, что без выяснения отношений не обойдется. Укрывшись в малой библиотеке с бесконечными книжными стеллажами и ботаническими миниатюрами на стенах, я безуспешно пыталась погрузиться в чтение.
Выбор пал на труд некой Гертруды Бержеркас, судя по содержимому книги, ярой женоненавистницы. Он назывался емко – «Всякой рие надлежит» и содержал в себе уничижительные постулаты о том, какой следует быть высокородной девушке, дабы не посрамить честь своего рода. Строгие, подчас откровенно абсурдные предписания касались всех аспектов жизни, в том числе и весьма интимных. Последние напомнили мне об устоях викторианской Англии, и я с любопытством их изучила. В другое время, штудируя подобное чтиво, я бы знатно развлеклась, однако сегодня мне его хотелось просто сжечь. Страшно даже представить, что местная знать и в самом деле воспитывает своих дочерей, следуя губительным рекомендациям из данного руководства.
Надо ли удивляться, что графиня фон Лару оказалась права? Стоило мне лишиться могущественного покровителя, как я окончательно перешла в категорию легкой жертвы. Как-то враз закончилось моё обучение, на котором настаивал ундер. Не иначе, как по глупости, но поначалу я даже не обратила на это особого внимания. Получалось, что вместе с возможностью носить красивые платья, я получила в довесок и невидимые, но прочные кандалы. Примерно такие же, какие в Андалоре от рождения носило большинство девочек из высокородных семей.
И хотя в душе, несмотря ни на что, все ещё жила глупая иллюзия, что Рэт придет и как-то обелит себя в моих глазах, умом я пронимала: стоит готовиться к худшему.
– Что это за представление ты устроила сегодня в управлении? – вместо приветствия потребовал объяснений Лорд.
Я сделала вид, что не слышу.
– Отвечай! – хлестко скомандовал он.
– А то что? Снова перекроешь мне кислород своей магией? – не отрываясь от книги, светским тоном уточнила я у него.
Внутри меня всё ещё жили воспоминания о нашем с ним самом первом приватном общении.
– Ах, погоди! Теперь все не так просто, – с притворным восторгом продолжила я. – Вряд ли моему фениксу понравится подобное обращение…
– Магические блокираторы легко решат эту проблему, – тут же пригрозил он.
Я оставила в покое злосчастный талмуд и в упор уставилась на Рэта.
Выглядел он как-то неважно. Бледный, напряженный, злой. Глаза лихорадочно блестели и у виска истово пульсировала тонкая синяя жилка. Всегда пребывающая в идеальном порядке одежда теперь выглядела как-то небрежно. В сердце на мгновение кольнуло жалостью. Он казался мне ужасно одиноким и потерянным. Наверное, я бы даже смягчила свой тон, но то, что Рэтборн мне говорил, отравляло даже воздух между нами.
– Не нужно сыпать угрозами. Скажи честно, каков твой план? Жениться на достойной рие с хорошей родословной, а безродную скандальную самозванку сделать как можно более беспомощной и зависимой, чтобы оставить подле себя для развлечений?
В мои планы не входило столь быстро выложить на стол все свои карты, однако страх, любовь и ненависть, смешавшись в адский коктейль, делали меня слишком несдержанной.
– Откуда такие мысли? – ушел от ответа Лорд.
– Вы любовники? – сыпала я вопросами.
– Это тебя на касается.
– Напротив.
Я поднялась и медленно сократила разделяющее нас расстояние. Мне хотелось видеть лицо Рэта как можно лучше. Чтобы не пропустить ни единой тени, ни малейшего движения на нём. Чтобы точно понимать, насколько глубока та яма, в которой я оказалась.
Он молча смотрел на меня. То ли с ожесточением, то ли с яростной жаждой. Я никак не могла прочитать этот взгляд, словно на дьявольских качелях то взмывая вверх, в объятья наивного «а может быть?!», то падая вниз, в пропасть беспросветного отчаяния. Перед глазами сами собой всплывали сцены проведенной вместе ночи. Так хорошо, как с Рэтом, мне никогда и ни с кем не было. Казалось, что и для него наша близость стала откровением. По крайней мере, столько страсти и нежности, сколько он вылил на меня в те ночные часы, говорили о том, что между нами действительно происходит нечто настоящее.
В голове никак не укладывалось, что я настолько жестоко в нём ошиблась.
Прохладная ладонь с длинными пальцами музыканта медленно погладила меня по щеке, а затем, словно боясь вспугнуть, погрузилась в волосы на затылке.
– Ответь, – тяжело сглотнув, тихо попросила его.
– Тебе не понравится ответ, – также тихо отозвался он.
– Все равно, мне нужно знать.
– Король уже одобрил мой брак со Свирской. Этот союз удачно укрепит положение рода Уркайских.
– Ты с ней спишь?
Рэт промолчал, но Бог мой, каким красноречивым было это молчание! Я отшатнулась, как от удара, однако он был к этому готов и не слишком деликатно меня удержал.
– А как же я? Как Тай?!
– Для тебя все останется по-прежнему, – ответил, как о давно решенном вопросе. – Для Рокфорда, разумеется, тоже. Ты сможешь и в дальнейшем спокойно заниматься его воспитанием. В конце концов, он мой сын и я дал магическую клятву.
– Давно ли ты об этом вспомнил?
Рэт нахмурился. Но подобное проявление мужского недовольства никак меня не охладило. Хмуриться он будет на свою Балалайку. А нас с Таем и ноги не будет в этом доме!
– Ада, – притянув меня к себе, с какой-то собой увещевающей интонацией протянул он, – пойми, я аристократ, один из самых влиятельных вельмож в королевстве…
– Что ты хочешь этим сказать? Что я тебе не пара?
– У тебя будет все, что ты только пожелаешь. Дом. Богатство. Влияние. Тай…
Из меня словно весь воздух выпустили. Даже всегда рвущийся в бой феникс странным образом затих, будто до крайности ошеломленный. Как и предсказывала графиня, Рэтборн не постеснялся задействовать свой главный козырь.
– Иди ко мне, – расценив мою вялую неподвижность как капитуляцию, хрипло прошептал он и, заключив в кокон сильных рук, приник к губам в жадном поцелуе.
Меня как током прошило. Я стала остервенело вырываться, и едва его хватка разжалась, как от всей души зарядила взбешенному Лорду по морде. О, да! Определенно, этот момент стоил каждой капельки пота, пролитой на изнурительных тренировках с Ланзо. Каждой моей нервной клеточки, бесславно погибшей под крышей дома ундера.
– Аристократ! Влиятельный! Подумать только! – прошипела я, чувствуя, как сокрытая во мне магия, тонкими струйками просачивается сквозь кончики пальцев. – А Виктора эти обстоятельства отчего-то совсем не смутили. Знаешь, посол побывал у нас накануне и предложил мне стать его женой. Родить ему детей. Обеспечить меня положением в обществе и финансовой независимостью. Теперь даже и не знаю, – я презрительно рассмеялась, – какое из двух предложений стоит выбрать…
