Текст книги "Синдром самозванки, или Единственная для Палача (СИ)"

Автор книги: Джулия Рокко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Но вместо этого, я с выражением крайней признательности на лице ухватилась за его руку, стиснула, а затем, привстав на цыпочки (как следует так привстав), поцеловала Ланзо в гладко выбритую щёку.

– Спасибо, без тебя бы я точно не справилась.

– Что здесь происходит? – внезапно раздался от дверей наполненный громом и молниями голос старшего из братьев.

Я вздрогнула, как нашкодившая школьница, и, медленно повернувшись, наткнулась на пылающий ледяным огнем подступающего бешенства взгляд Рэта. На шаг позади него стоял красавчик Хэйден и, кажется, безмерно веселился. Вот только отчего-то Ланзо было совсем не до смеха…

И уж точно непонятно отчего я вдруг почувствовала себя неверной супругой, захваченной с поличным на месте любовного преступления.

– Папа, смотри, кто у меня теперь есть! – очень вовремя воскликнул радостно Тай и без всякого страха достал из клетки своего нового питомца.

Я несколько напряглась, вдруг обеспокоившись смирностью животного, но, похоже, хомяку Тай пришёлся по душе.

Рэт бросил на ребенка мимолетный взгляд и едва заметно кивнул. Из меня словно весь воздух выпустили, так я страшилась что Рэтборн обидит ребенка своей реакцией. От облегчения я незаметно перевела дыхание и, наконец, отцепилась от Ланзо, после чего тот тут же поспешил удалиться.

– А это ещё что за раб? – указав в сторону притихшего и побледневшего паренька, спросил Лорд Уркайский.

– Это не раб, а Эльмар, – возразила я и, понимая, что нужно сразу сознаваться во всех своих преступлениях, смиренно попросила: – Можно он будет жить с нами?

Ответ Рэтборна я просто не разобрала, так громко хохотал над моей просьбой Хэйден.

Пока «принц» семьи Уркайских на всю катушку развлекался за наш счет, я потихоньку закипала, мечтая зарядить в красавчика чем-нибудь увесистым.

Рэтборн явно плохо реагировал на происходящее, воспринимая всё как насмешку. А меж тем, на кону стояло благополучие Тая и моего новоявленного подопечного Эльмара. Что стану делать, если Рэт откажет тому от дома, я пока боялась даже предположить.

– Если мальчишка раб, то ты не должна спрашивать. Как его хозяйке только тебе решать, где будет находиться приобретенная собственность, – всё ещё посмеиваясь, проинструктировал Хейден.

Я не была столь оптимистично настроена, прекрасно понимая, чьей воле в этом доме всё на самом деле подчинялось. К тому же, моё «владение» Эльмаром, если опираться на местные законы, также зависело от воли поручителя-мужчины. Среди женского пола в Андолоре иметь хоть какое-то существенное имущество и распоряжаться им в редких случаях могли лишь вдовы. Коей я, известное дело, не являлась.

– Если кто-то в этом балагане хочет, чтобы раб остался, то спросить меня всё же придется, – вновь натянув маску непрошибаемой надменности, с чувством собственной исключительной значимости заметил Лорд-экспедитор.

Теперь уже стукнуть по голове чем-то тяжелым мне хотелось Рэтборна. То, с каким царапающим сердце презрением он назвал Эльмара рабом, я едва ли могла выносить.

– Тай, ангел мой, беги пока, поиграй с хомячком в детской. Нам с твоим папой нужно кое-что обсудить, – предложила как можно более беззаботно и доброжелательно, увидев, что мальчика явно тяготит и пугает компания неясно отчего спорящих взрослых.

Возможно, мне только казалось, но каждый раз, когда Рэтборн слышал, как Тай или я называли его отцом, буквально на мгновение что-то неуловимо менялось в выражении его глаз. Вот и теперь я заметила эту тень перемен, втайне надеясь, что Лорд наконец-то начинает потихоньку оттаивать в сторону собственного ребенка. Пускай сам даже и не верил в их истинное кровное родство.

По счастью, дважды уговаривать малыша поиграть с пушистым питомцем не пришлось. Он, как и все в холле, чувствовал растущее напряжение и едва ему дали повод, был только рад убежать туда, где интереснее и спокойней.

– Жду тебя в малой библиотеке, – игнорируя Хейдена и Эльмара, точно генерал на плацу, приказал мне Рэт.

На что «Принц» снова выдал свою фирменную усмешку. Однако, на старшего брата это не произвело никакого впечатления. Чеканя шаг каблуками своих начищенных до блеска сапог, Рэтборн скрылся в недрах особняка.

– Мог бы его не дразнить, – понизив голос до шепота, возмутилась я, едва шум шагов стих.

– Это спорное утверждение, – вовсе не собираясь осторожничать, весьма довольный собой, возразил Хейден. – На мой взгляд, ты отлично справляешься с этим самостоятельно.

– Тем более! – продолжала наступление. – Зачем тогда подливать масло в огонь?

Хейд пожал плечами, как бы отвечая: «А мне так больше нравится».

– Хорошо, раз уж ты решил не пройти мимо и всячески поспособствовал нашему с Лордом тесному общению… – понимая, что в дальнейших препирательствах просто нет смысла, я поспешила воспользоваться ситуацией, – проследи, пожалуйста, за тем, чтобы Эльмара проводили на кухню и как следует накормили. Сделаешь?

– Сделаю, – на удивление легко согласился «принц». – Но при одном условии.

«Кто бы сомневался!» – воскликнула я про себя и изобразила заинтересованность.

– Ты подробно расскажешь мне о вашем с братом разговоре, – озвучил Хейд.

– Как я понимаю, во всех пикантных подробностях? – не удержалась от ехидства.

– Да, лучше, чтобы пикантных подробностей было побольше.

Скопировав его недавний жест, я пожала плечами.

– Договорились. Тогда вы на кухню, а я – в логово дракона.

9. Ошибка ледяного Лорда

глава девятая

ОШИБКА ЛЕДЯНОГО ЛОРДА

Любовь – это срок с постельным режимом.

Малая библиотека, в отличие от главной, располагалась в краевой башне западного крыла и отличалась уютной камерностью. А ещё эта комната носила отпечаток женской руки и данным признаком сильно выбивалась из перечня остальных помещений родового гнезда Уркайских.

Я задрала голову, разглядывая высоченные потолки и выставленные вдоль них книжные стеллажи из дерева цвета липового мёда. Те делились на ярусы с пандусом, куда можно было подняться по крутой кованой лестнице с ажурными перилами. Два больших, но узких, в красивой фигурной раме окна обрамляли темно-желтые шторы с набивным рисунком в виде мелких цветочных букетов. Рядом стоял кофейный столик и два также желтых мягких кресла с массивными спинками. По центру лежал круглый голубой ковер, а над ним, сверкая сотнями хрустальных подвесок, висела потрясающей красоты и размера люстра.

Ближе ко входу справа располагался камин, сейчас за ненадобностью не растопленный. А неподалеку от него стоял письменный стол на гнутых ножках.

В простенках, не занятых стеллажами, висели небольшие полотна с изображением разных сортов роз и один-единственный портрет молодой светловолосой женщины. Она держала на руках щенка и робко улыбалась.

Эта улыбка ошеломила, я без труда её узнавала, ведь это она навечно запечатлелась в моем сердце. Так тепло и безмятежно всегда улыбался Тай. И если бы я не знала, как на самом деле выглядит его биологическая мать, то решила бы, что именно она и смотрит на меня с портрета.

За спиной шире распахнулась полуоткрытая дверь, и в библиотеку вошел Рэтборн. Каким-то чудом я опередила его, придя на пару минут раньше. Он заметил мой интерес к изображению, но никак его не прокомментировав, обошел стол и устроился за ним. К моему удивлению, здесь также лежали какие-то бумаги, которые Рэт по-хозяйски сложил в стопку и отодвинул на край.

– Что это за женщина? – понимая, что если не спрошу, то вся изведусь от любопытства, поинтересовалась я у Лорда, прежде чем тот принялся бы меня отчитывать.

– Моя мать, – сухо ответил он, хотя мог просто проигнорировать вопрос.

– Ну вот же! – взволнованно воскликнула, упираясь ладонями в стол и наклоняясь к Уркайскому. – Вот доказательство, что Тай твой сын! Тот же разрез глаз, их цвет, форма бровей, оттенок волос… А самое главное – выражение лица, улыбка. Да он копия своей бабушки!

Лорд-экспедитор неторопливо поднялся и, скопировав мою позу, наклонился вперед.

– Ты снова лезешь в то, что тебя не касается. Рокфорд – сын потаскухи, по ошибке ставшей моей женой, и её любовника, к несчастью, моего брата. Точка. Пять лет назад я не вышвырнул мальчишку на улицу лишь потому, что не желал, чтобы имя рода полоскали на каждом углу сплетники.

Если я думала, что очевидного сходство мальчика с его родной бабкой окажется достаточным, дабы убедить Рэта в том, что он ошибается, то сильно просчиталась.

Несправедливые жестокие слова жгли мою душу, и я разрывалась между желанием устроить грандиозный скандал или проявить мягкость, чтобы дать Уркайскому время отпустить болезненное прошлое.

Интуитивно я знала – нужно лишь немного времени и совместного общения, чтобы Рэтборн привязался к мальчику и наконец-то прозрел.

Победил здравый смысл. Я смогла усмирить жаждущее расправы крылатое чудовище внутри себя. Как только злость на Лорда-экспедитора за мерзкие слова схлынула, оставляя после себя привкус пепла на языке, я вдруг заметила, каким напряженным и уставшим выглядит Рэт.

– Ладно, отложим этот разговор до лучших времен, – сказала примирительно. – Ты как то неважно выглядишь. Быть параноиком по должности, наверняка, крайне утомительно. Думаю, тебе нужно как следует отдохнуть, расслабиться.

Конечно, я понимала, что веду себя дерзко. Однако, это не отменяло искреннего беспокойства за этого твердолобого упрямца.

Наши с ним более чем странные взаимоотношения пока не слишком-то располагали к открытому проявлению заботы. Я очень боялась его холодности и пренебрежения. Увы, но в своей неуместной иррациональной симпатия я уже зашла так далеко, что знала – оттолкни он меня сейчас, станет по-настоящему больно.

– Расслабиться? – то ли зло, то ли насмешливо протянул Рэт, и внезапно разделяющий нас стол с грохотом отлетел в сторону, а я оказалась прижата к высокому крепкому телу главы Тайного Приказа.

Что ни говори, а такого поворота я совсем не ожидала.

– Что ж, – в каком-то шальном безумии почти прошипел он, выдыхая прямо в мои округлившиеся от изумления губы: – Давай расслабимся!

Лорд резко наклонил голову, целуя так яростно, точно желая заклеймить, поставить на мне нестираемую печать принадлежности. К своему стыду, я не была против. Да что там, я практически выпрыгивала из своего нелепого наряда, всячески приветствуя подобный исход. Мы так отчаянно вцепились друг в друга, обмениваясь ласками, точно два боксера ударами, что одежда буквально трещала, а воздух плыл, обжигая поочередно то холодом, то жаром.

– Что ты делаешь? – задыхаясь от самых потрясающих в своей жизни ощущений, простонала я, когда Рэт принялся покусывать мочку моего уха.

– Молчи, – отрывисто приказал он, явно не намеренный прерывать своё увлекательное занятие.

– Нет, в самом деле, – чувствуя, как теряю всякую связь с реальностью и изо всех сил сопротивляясь этому, не сдавалась я, – ты же хотел… Хотел…

Поражая скрытой в мышцах силой, он подхватил меня под ягодицы, практически вынуждая обвить его ногами. Мы врезались в одну из книжных полок, и несколько книг, видимо, возмущенных нашим непочтительным к ним отношением, свалились прям нам на головы. Думаете, это кого-то отрезвило? Ха!

– Хотел, – снова прохрипела я, и, почувствовав интересным местом свидетельство очень сильной мужской заинтересованности, возмутилась: – Я не об этом!

– А я об этом, – возразил Рэт, сгребая в кулак мои волосы и снова впиваясь в рот жадным поцелуем.

Негодяй играл грязно. От шквала затопившего меня удовольствия, на ногах, словно сами собой, поджались пальцы. Я стремительно капитулировала, утешаясь одним – очевидно, что Рэтборна так же, как и меня, уже очень давно терзало сильнейшее иррациональное желание, неистребимая потребность прикасаться к объекту своей неуместной страсти. В эту ловушку мы попали оба.

– Передайте старшему повару, что на ужин я хочу получить утку с бурсуайским соусом, – где-то на периферии сознания проскрипел хорошо знакомый старческий голос.

Похоже, он доносился из холла вблизи библиотеки. Уютного местечка, ставшего в данной момент гнездом разврата.

Буквально за секунду до того, как дверь в библиотеку отворилась, Рэт каким-то чудом нашел в себе силы поставить меня на ноги и спешно отпрянуть. Сделав какой-то невоспроизводимый жест рукой, он заставил перевернутый стол и все разлетевшиеся в разные стороны бумаги послушно вернуться в прежнее положение. Так что лишь наш растрепанный и изрядно ошалелый вид мог свидетельствовать о едва не свершенном чувственном преступлении.

– А, и ты здесь, – наткнувшись взглядом на старшего сына, протянул ундер Уркайский как всегда с некоторым пренебрежением.

Затем внимательно осмотрел взъерошенную меня и недобро прищурился.

– Он тебя обижает? – тут же принялся пытливо выспрашивать, явно готовый в случае нужды прийти на помощь своему «племяннику».

– Нет, дядюшка, – пригладив волосы и поправив одежду, поспешила заверить я. – Мы просто…

В голове, как назло, было пусто, что в бидоне, и какие-либо стоящие мысли приходить на ум просто отказывались.

– Отрабатывали упражнения в рамках предмета «Магия противодействия», – своим привычным, замораживающим все вокруг тоном, спас положение Рэт.

– Как?! – удивился старик. – Неужели, мой мальчик, ты продвинулся уже так далеко?

Лорд нахмурился. Думается, ему не слишком-то по душе было видеть, как собственный, пускай и давно лишившийся рассудка, отец с такой теплотой относится к какому-то самозванцу. А точнее, к самозванке, которая не то что родством, даже полом не вышла. Сердце кольнуло незваное чувство вины.

И хотя своего сбрендившего самоназванного дядюшку я обожала, понять его поразительную нелюбовь к собственным детям никак не могла.

– Да… – кивнула я, надеясь поскорее закончить этот нелепый и неловкий разговор. – Кое в чем продвинулась…

– В таком случае, – радостно воскликнул старик, – думаю, самое время начать выводить тебя в свет. Где поднос со свежими приглашениями? – без паузы, требовательно спросил он у Рэтборна.

– На каминной полке, – сухо ответил тот и кивком головы указал на искомое.

– Прекрасно, прекрасно, – забормотал себе под нос ундер и поспешил к плоскому золоченому подносу, на котором возвышалась горка из каких-то разноцветных карточек.

– Вот! Вот оно! Прием для особо важных персон. Не больше полусотни гостей. Салонный вечер герцогини Симоны Трындычевской.

Услышав столь говорящую фамилию, я чуть было не прыснула от смеха. Я так развеселилась, что некоторое время позволяла себе пребывать в блаженном заблуждении на счет того, как этот самый первый выход в свет будет осуществляться. Даже несмотря на тот постоянный фарс, в который за последний месяц превратилась моя жизнь, я и в страшном сне не могла себе представить, что уже совсем скоро буду вынуждена явиться в публичное место в костюме мужчины и вести себя соответственно: отзываться на насмешливое «сударь» или «господин», пить крепкие напитки и вальсировать с девицами на выданье… Ах, да! Я забыла самое главное – опасную игру в шпиона. В неё меня цинично заставит играть совсем отмороженный Лорд, в которого я имела неосторожность влюбиться.

– Изучи это сегодня вечером, – едва дядюшка Цвейг шаркающей походкой вновь оставил нас наедине, приказал Рэт, беря с полки книжку и кидая её мне в руки.

Многочисленные тренировки дали о себе знать, и я без труда поймала этот бумажный «снаряд». На вид самый обычный, весьма тонкий, с серым, изрядно потертым переплетом томик. «Тайное искусство. Сборник запрещенных магических приемов», – прочитала на его обложке и в непонимании уставилась на Лорда.

– Это же незаконно.

– Для всех, кроме особых служащих Тайного Приказа, – не стал отпираться его глава.

– Зачем мне это?

Отрывисто поправив сбившийся шейный платок, Рэтборн вопросительно выгнул бровь.

– Ты забыла, что с некоторых пор числишься в рядах Гэнмортис?

Забудешь тут! Я задумчиво повертела в руках издание, за владение которым легко можно было обзавестись погремушкой в виде кандалов.

– Дальше теории самых базовых магических понятий Каспар меня не обучал. История, география, генеалогия, физкультура, – так я называла почти каждодневные изматывающие тренировки с Ланзо, – основы магических правил и конфигураций. С этим все понятно. А ещё со светским этикетом, стихосложением и танцами. Кстати, по поэзии у меня твердое «отлично». Хэйден, должно быть, гордится своею ученицей. – Я рассмеялась, вспомнив наши с ним занятия по данному предмету. – Да ты и сам всё прекрасно знаешь, так как, подозреваю, самолично составлял расписание… Так вот, в нём нет ни одного практического занятия по магии. Честно говоря, до сих пор не верится, что всё это чародейство – реальность. Там, откуда я родом, нет ровным счетом ничего волшебного.

По понятным причинам, мне приходилось избегать упоминаний о другом мире. Да и Рэтборн вовсе не стремился разузнать о нём побольше. Данному факту я очень удивлялась, так как новость о подобном попаданстве, без сомнения, была сенсационной и лично у меня, на месте Лорда, вызвала бы настоящий шквал вопросов. Но Рэт совсем не спешил проявлять своё любопытство. Интересно, почему?

– Что ты хочешь этим сказать? – сложив руки на широкой груди, спросил Уркайский.

Я пожала плечами, так как заметила, что с некоторых пор этот ничем не примечательный жест в моем исполнении очень его заводит.

– Только то, что сказала. Кстати, твоё упорное стремление превратить меня в головореза, ужасно нервирует. Неужели в королевстве они в таком дефиците?

Крылья породистого мужского носа затрепетали, а ноздри раздулись.

– Мы уже имели подобный разговор. – Голос Уркайского звучал непреклонно. – Я не имею привычки повторять дважды. Ты – единственная женщина с магическим даром, и я намерен воспользоваться данным преимуществом.

Заворочавшейся внутри меня хищной темное силе очень не понравились слова о том, что её хотят использовать. В наших отношениях с Рэтборном страсть и ненависть вообще с завидной регулярностью сменяли друг друга. Честное слово – это или любовь до гроба или вечная война.

– Хочешь и дальше оставаться при мальчишке и превращать мой дом в балаган – будешь послушной девочкой и станешь делать всё, что я скажу.

«Видимо, война», – подумала я и прищурилась.

Бешенство за столь отвратительный шантаж клокотало где-то в груди, уже готовое выплеснуться на виновника и будь что будет. Но в последний момент здравый смысл взял верх. Я склонила голову набок и как следует присмотрелась к провокатору. Плечи расправлены, спина прямая, словно отлита из стали, взгляд пронзительный и напряженный. Кулаки сжаты. Но самое главное то, как тесно с некоторых пор на нём сидят брюки…

Понимающая улыбка заиграла на моих губах.

– Как пожелает господин, – томным голоском протянула я и, покачивая бедрами, – а мне было чем покачивать, – проплыла мимо Рэта к выходу из библиотеки.

Взявшись за ручку двери, кинула дерзкий взгляд через плечо и добавила:

– Прикажете Каспару провести для меня экзамен?

Помахала в воздухе книженцией.

– Нет, – почти прорычал Лорд, чем выдал себя ещё больше. – Я сам тебя проэк… – он прочистил горло, – проэкзаменую. Завтра. Утром. Здесь же.

Не отрывая от меня горящего взгляда, Рэт описал рукой небольшой круг, как бы сообщая, что проверка знаний будет проводиться в этой самой комнате.

– Во сколько господин желает, чтобы я явилась? – спросила и как бы невзначай прикусила уголок губы.

По полу пробежала тонкая дорожка инея, краем задевая мой сапог. Словно своенравная магия Лорда стремилась хотя бы так прикоснуться к предмету его желания.

Мы оба несколько секунд таращились на свидетельство этой бесспорной диверсии, а затем одновременно случилось две вещи: Рэт шагнул навстречу, а я малодушно убежала, громко хлопнув дверью.

– Папа сильно на тебя ругался? – наглаживая хомяка, обеспокоился Тай, когда позже тем же вечером мы встретились с ним в нашей спальне и уже готовились отойти ко сну.

К слову, гордо мною нареченный королевским хомаром неведомой породы зверь, за время, проведенное в компании с сынишкой, прекрасно освоился, всячески демонстрируя полное довольство жизнью и покладистый характер. Его накормили, затем накупали, выяснив попутно, что водные процедуры этому иномирному хомяку весьма по душе. Следом животинку начесали, отчего ворсинки нежнейших перышек распушились ещё сильнее, превратив его в совершенно круглый шарик. Только длинный пестрый хвост забавно торчал точно антеннка.

Теперь же хомяк сидел у Тая на коленях и откровенно балдел от поглаживаний, на которые маленький хозяин совсем не скупился.

– Он же не заставит нас выкинуть Фру-фру на улицу? – тут же последовал очередной вопрос.

– Фру-фру? – переспросила я.

Тай утвердительно кивнул.

– Он так смешно фырчит. Вот я и подумал, что Фру-фру хорошее имя. Тебе нравится?

– Фру-фру – отличное имя и в самом деле очень ему подходит, – одобрила я выбор и посмотрела на хомяка. – Ты согласен, Фру-фру?

– Фру-фру, – ответил пушистик и, упав на спину, подставил под щедрую детскую ласку свой живот.

Глядя на это, мы с Таем рассмеялись.

– Так что папа? – не сдавался малыш.

– Все в порядке, не беспокойся. Благополучию нашего дорогого Фру-фру ничего не угрожает. Папа просто хотел дать мне вот эту книжку.

Я указала на прикроватную тумбу, где в ожидании своего часа лежал серый томик. Откровенно говоря, он был такой тонкий, что больше напоминал брошюру.

– Так что сегодня у нас вместо сказки на ночь – учебник по магии, – решила я совместить приятное с полезным. – Клади Фру-фру в его корзинку и забирайся под одеяло.

Тай с явным сожалением устроил питомца на ночь в его просторной клетке, где для хомара было сооружено настоящее царское ложе. Фру-фру деловито обнюхал мягкую подстилку и тут же с комфортом умостился. Мы последовали его примеру, погасив свет и устроив головы на пышные подушки.

На тумбе теплым желтым светом горел одинокий светильник, разумеется, производящий световую энергию не от центральной электропроводки, а от самой, что ни на есть, банальной магии. Протянув руку, я взяла лежащую рядом книжку и, перелистнув форзац, быстро пробежалась глазами по тексту. На вид ничего криминального.

– Следящее заклинание. Магические вектора и варианты конструкций. Сфера применения, – прочитала вслух и краем глаза посмотрела на Тая.

Мальчик, умильно сложив ладошки под щечку, с задорным блеском в умных глазах слушал меня с самым внимательным видом. Удивительный всё-таки мне достался ребенок. Сердце уже привычно наполнилось особой щемящей нежностью.

– Следящее заклинание, – заставляя себя сосредоточиться на тексте, прочитала я, – делится на несколько видов и нередко входит в состав заклинания, передающего не только место-положение объекта наблюдения, но и звук. Считается запрещенным в большинстве развитых государств Притэи и разрешено к использованию только служащим особых ведомств с уровнем дара не ниже шести. Важно знать, что для лиц с уровнем дара ниже шести, попытка создать подобное заклинание может окончиться необратимым выгоранием.

Неожиданно чтение увлекло меня. Я опасалась, что представленные в книге вектора и схемы окажутся слишком мудреными и совершенно недоступными для моего понимания, однако, новая непривычная информация воспринималась поразительно легко. Словно я полжизни потратила на обучение всевозможным магическим премудростям.

Тай крепко уснул ещё где-то на разделе о пологе невидимости и благополучно проспал все остальные, надо сказать, весьма занимательные главы. Я же засиделась над книжкой далеко за полночь, повторяя пальцами необходимое для активации магических схем некое подобие буддистких мудр. Здесь они назывались райсы. Азарт от вырисовывающихся перспектив захватывал. Неужели совсем скоро я и в самом деле начну магичить?!

В итоге я и сама не заметила, как задремала. Утро, как это водится после бессонной ночи, наступило неожиданно и весьма экстремально. Громкий вопль, коим оказалась странная смесь воя и петушиного крика, заставил нас с Таем буквально подскочить на постели.

Как оказалось, верещал Фру-фру. Столь радикальным способом он подавал нам знак, что ждет кормежки и, что совсем уж меня удивило, похоже, требует его выгулять, отказываясь справлять нужду в стоящий рядом лоток.

– Ты кто? – хмуро разглядывая это горластое чудовище, спросила я его, пытаясь продрать воспаленные от недосыпа глаза. – Собака или порядочный хомяк?

Вместо ответа Фру-фру будто бы презрительно фыркнул и снова издал свой оглушительный вопль.

– Мама, почему он так кричит? – заволновался Тай.

– Лично меня больше всего интересует другое. Намерен ли он так орать каждое утро? – Тяжело вздохнув, поплелась натягивать на себя одежду. – Который сейчас, кстати, час?

– Семь пятнадцать, – тут же с готовностью ответил сынишка и, достав хомяка из клетки, утешающе прижал его к своей груди.

Я застонала от досады. Учитывая то, как начинается мой день, страшно представить, какие сюрпризы преподнесет вечер и проклятый прием, от которого никак не отвертеться.

В дверь постучали.

– Одевайся, – бросила я на ходу, направляясь её открыть. – Фру-фру нужно сводить на прогулку.

За дверью обнаружился Эльмар. Он стоял, всклокоченный со сна, в явно наспех натянутой одежде, однако совершенно не утративший того особого ореола превосходства, который всегда окружает знатных и могущественных мужчин. Я хорошо знала, о чем говорила, так как ярчайший образчик одного из них так же находился здесь, на шаг позади парня.

Оба – и Эльмар, и Рэт – выглядели то ли встревоженными, то ли озабоченными.

– Что за ужасные звуки доносятся из твоей комнаты? – потребовал отчета в свойственной ему властной манере Лорд.

– Я думал, что кого-то пытают, – признался Эльмар и, видимо, убедившись в обратном, развернулся и скрылся в соседней спальне, где не так давно ночевал Каспар.

Учитывая, что все единогласно сочли рыжего моей персональной заботой, поселить его также решили в соседней комнате. Я и не думала возражать – Эльмару явно требовался пригляд. Чутьё подсказывало, что этот гордец с рабской меткой на породистом лице – мастак наживать себе неприятности. С завистью посмотрев ему вослед, я на ощупь собрала распущенные волосы и заплела их в косу. Подозреваю, что везунчик, в отличие от меня, отправился досматривать свой сон. Вообще замашки у парня были совсем не босяцкие, он явно привык спать до полудня.

– Мы готовы, – прерывая наши с Рэтом молчаливые гляделки и мои размышления, сообщил появившийся в дверном проеме Тай.

Его Высочество королевский хомар забрался малышу на плечо и взирал оттуда на всех с видом истинного превосходства. Я невольно улыбнулась.

Рэтборн смотрел на сына с холодным, совершенно непроницаемым лицом. Под этим взглядом Тай заметно стушевался и побледнел.

«Нет, – подумала я, – так дело не пойдет».

– А мы ведем Фру-фру на прогулку, – положив свою руку на свободное плечо мальчика, я бережно его приобняла. – Приглашаем тебя присоединиться.

Честно говоря, я действовала на удачу и совсем не ожидала, что надменный, несмотря на ранний час одетый с иголочки, Лорд соизволит ответить согласием.

Мы вышли на заднее крыльцо, откуда вымощенная камнем тропинка вела прямо в розарий. Здесь же находились небольшой фонтан и увитая плющом тенистая беседка. Пожалуй, моё самое любимое место на всей прилегающей к особняку территории.

Фру-фру что-то зафырчал и стал переминаться на лапках. Тай, будто бы понимая забавный язык своего питомца, осторожно спустил его на мраморные ступени и хомар, словно и в самом деле отлично вышколенный пес, послушно засеменил рядом. Достигнув подножия лестницы, зверек вдруг сново заверещал на всю округу и веером распустил яркий многоцветный хвост. Сходство с павлином вышло просто потрясающее и я расхохоталась, уткнувшись лбом в крепкое плечо шагавшего рядом главы Тайного Приказа.

Рэт на мгновение замер. Казалось, что он вот-вот отстранится, оскорбленный столь вопиющей фамильярностью, но нет. Он так и остался стоять, служа мне этакой живой подпоркой, ожидая, пока моё безудержное веселье не прекратится.

Этот поступок столь сильно не вязался с его обычным поведением, что я выпрямилась и с удивлением посмотрела на Рэта. И вновь его лицо совершенно ничего не выражало. И всё же, поступок говорил сам за себя.

– Я прочитала твою книжку, – решила завязать беседу.

– Прекрасно. После прогулки проверим, как ты усвоила материал.

– В библиотеке? – уточнила на всякий случай.

– В библиотеке, – подтвердил Рэт, и от меня не укрылось, каким мрачным предвкушением сверкнули его глаза.

Тело тут же наполнили приятное волнение и толика страха. Я понимала, как сильно увязла в своих неуместных чувствах и как больно мне будет выбираться из этого омута, если Рэтборн надумает подтвердить свою репутацию расчетливого бессердечного палача.

– Мама, мама! – громко позвал Тай и замахал руками, активно меня подзывая.

Я поспешила на зов.

– Что случилось, мой хороший?

– Фру-фру забрался в кусты и не хочет вылезать, – пожаловался Тай, и в самом деле не на шутку встревожившись.

Сегодня он впервые за долго время расстался со своим замызганным плюшевым зайцем, видимо, перенеся привязанность с игрушечного питомца на питомца живого и настоящего. К Фру-фру малыш относился очень серьезно и трепетно, поэтому сейчас хоть и старался изо всех сил не плакать, но глаза предательски блестели.

– Я думаю, нам нужно просто подождать и он сам от туда выберется, когда захочет есть.

– А если с ним что-то случится? Если он застрянет? Или кто-то на него нападет? – тут же атаковал вопросами Тай.

Привыкший к постоянным несчастьям, что прежде сыпались на малыша как из рога изобилия, он просто не мог поверить в то, что все благополучно разрешится само собой.

– Эх, – не скрыла огорчения, – нужно было сразу подумать о поводке.

– К тому же, неизвестно, как долго ваш хомяк решит отсиживаться в розах, – заметил Рэтборн. – Нас ждут дела и я не намерен терять своё время.

От этих слов Тай заволновался ещё больше. Всё выглядело так, будто взрослые сейчас уйдут, бросив его один на один с проблемой.

– Лично я никуда не спешу, – поджав губы, объявила я и, понимая, что обдеру себе все – и лицо, и руки – решительным шагом направилась к кустам.

– Ай! – с досадой воскликнула, схватившись и уколовшись о первую же ветку кустарника.

– Это мардигарская черная красавица, – обхватив меня за плечо и вынуждая отойти в сторону, сообщил Рэт. – Она знаменита не только крупными цветами редкого темно-фиолетового цвета, но и чрезвычайно длинными острыми шипами.

Не понимая, к чему Лорд клонит, я смотрела, как Уркайский достает из кармана своего камзола тонкие кожаные перчатки и не спеша их надевает.

***

Ярость, густо замешанная на жгучей обиде, разъедала меня изнутри. Я неслась по просторному холлу второго этажа, не замечая, что оставляю за собою след из темных подпалин. Случилось то, о чем так настойчиво меня предупреждал здравый смысл.