Текст книги "Драконы"

Автор книги: Джордж Р.Р. Мартин

Соавторы: Энн Маккефри,Урсула Кребер Ле Гуин,Орсон Скотт Кард,Холли Блэк,Роберт Сильверберг,Харлан Эллисон,Гордон Руперт Диксон,Питер Сойер Бигл,Майкл Суэнвик,Кэролайн Черри
сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 48 страниц)

7

Именно этим Барроу занимался во время войны. В составе элитного взвода он, бывало, втискивался в доспехи и брал в руки ружье, всегда такое тяжелое, что приходилось отдыхать через каждые несколько шагов. Плечом к плечу со своими братьями по оружию, подавляя в себе чувство страха и здравый смысл, он шел прямо на своих врагов, не обращая внимания на беспорядочную стрельбу, его целью было добраться до места, где можно поубивать всех тех недоумков, которые так и не догадались вовремя сбежать.

Опять эта война, как же он ее ненавидит.

На этот раз доспехи оказались не столь хороши, как те, что он носил тогда. Студенты Мэнмарка проявили мастерство, подбирая чешуи и прикрепляя их к его одежде, – недели и годы, проведенные в собирании старых костей, не пропали даром, но для того, чтобы сделать свою работу как следует, им не хватило времени. Пластины были наклонены под таким углом, чтобы направлять пули в ту или другую сторону, но не все они располагались так, как надо. Каждое попадание вызывало ушиб. Сначала один, затем другой удары в грудь чуть не сломали ему ребра, и Барроу пошатнулся. Как же ему хотелось, чтобы закончились эти мучения, ведь доспехи такие тяжелые, а он смертельно устал.

Вообще-то его старый взвод был непобедимым подразделением, но к окончанию войны те из солдат, кто не погиб от метких выстрелов и пушечного огня, по большей части попросту свихнулись от страха. Барроу стал исключением – одним из немногих – в силу того, что в него попадали реже, и справлялся он со своей работой лучше, убивая тех, кто желал его смерти.

Сквозь узкие щели своей маски он пристально осмотрел огневые амбразуры, прорезавшие бронированный вагон. Сделал паузу, опустился на колено и очень тщательно, со знанием дела, прицелился и выпустил свинцовую пулю в одного из людей.

В ответ Барроу получил два удара – один в грудь, второй по макушке.

Он покачнулся, сделал глубокий вдох, чтобы прояснилось в голове, потом опять прицелился и выстрелил – никого не убил, но кто-то за стальной стеной жалобно завопил.

Те, кто остался в живых, наконец-то поумнели. Один из них стал выкрикивать команды, и все остальные – стрелять вместе, единым залпом.

Барроу сбило с ног и отбросило назад.

И вновь послышался крик, а за ним – удар словно огромным молотком.

Если так будет продолжаться, в его избитом теле ни одной целой косточки не останется. Барроу уже видел свою смерть, но все равно не мог заставить себя подняться с пыльной земли. Как его угораздило очутиться в этом ужасном месте? Уже и не вспомнить. Он сел прямо, обреченный на новые страдания… но тут раздался еще чей-то крик, за ним последовал странный, пронзительный звук – это был выстрел из очень необычного ружья.

Пыль перед ним поднялась фонтанчиком и развеялась, а на земле, между его ног, остался лежать фиолетовый Коготь Бога.

Проклятие, у кого-то из них есть противодраконовое ружье.

Если он останется здесь, то погибнет. Подчиняясь рефлексам и элементарному чувству страха, Барроу вскочил и бросился бежать на подгибающихся ногах, пытаясь про себя считать секунды, необходимые тому, кто заряжает это огромное, ужасное ружье, – чтобы вставить еще один дорогостоящий заряд, перед тем как передернуть затвор и прицелиться в него снова.

И когда Барроу решил, что пора, он резко рванул в сторону.

Очередной коготь, со свистом рассекая воздух, по касательной задел его справа.

В локомотиве, украшенном драконьими глазами, сидели, съежившись, три машиниста. По правде говоря, они прибыли сюда совсем не для того, чтобы сражаться. Барроу наставил свое ружье каждому из них в лицо по очереди – лишь на мгновение, – и они тут же, все разом, спрыгнули с поезда и побежали назад, в сторону города.

Те, кто засел внутри бронированного вагона, снова открыли огонь. Но Барроу держался ближе к тендеру, и им было неудобно стрелять. Стоя в нескольких шагах от них, он достал из-за спины ранец, который был при нем все это время, размотал запальный шнур и разложил его на земле, после чего выстрелил в упор, чтобы поджечь. Затем низко наклонился и свободной рукой быстренько забросил ранец под вагон. После этого он отступил немного назад так, чтобы охранники видели, как он стоит перед ними, не таясь.

– Под вами динамита сейчас столько, что его хватит поднять вагон на воздух и разорвать на двадцать кусков, – пообещал он. И добавил: – Шнур у запала длинный. Но мне бы не хотелось слишком долго ждать – так что решайтесь скорее и не делайте глупостей.

Через миг загремели засовы и открылась главная дверь. Из нее вывалились наружу пятеро мужчин: все – безоружные, у одного из них плечо в крови.

– Чешите отсюда, – посоветовал Барроу.

Наемники бросились по рельсам догонять паровозную команду.

Фитиль продолжал гореть, огонь добрался до матерчатого ранца, немного пошипел, а затем погас.

Барроу заглянул в бронированный вагон. Здесь находились семь дубовых ящиков, и в каждом из них лежало по одному яйцу. Но он смотрел не на них. Взгляд его устремился к распростертому на полу человеку, которого он подстрелил через амбразуру. Мысли путались в голове, он не знал, что и думать.

Где-то поблизости передернули затвор и взвели огромный курок.

Барроу обернулся, но слишком поздно – взгляд наткнулся сначала на бездонное дуло ружья, а потом уже на старика-чужеземца, который с трудом удерживал оружие. С такого расстояния, да еще зарядами из драконьих зубов или когтей – смерть просто неизбежна. Но что-то подсказывало Барроу: если он сам не станет поднимать своего ружья, то и этот человек не решится стрелять. Еще одна минута жизни или две стоили того, чтобы ничего не предпринимать.

– Я – человек предусмотрительный, – отметил Зефир.

– Ты меня перехитрил, – согласился Барроу.

– Частности, – пробормотал старик, обхватывая двумя пальцами длинный медный спусковой крючок. – Этот мир держится на маленьких, но решающих частностях.

За его спиной стояла одна из таких частностей – очень даже симпатичная частность, насколько успел заметить Барроу, – и мешком, полным золотых монет, хватила Зефира по самой макушке. Длинное дуло опустилось, ружье разрядилось, Коготь Бога вылетел и снова зарылся туда, откуда его извлекли, – в древнюю землю.

8

Мэнмарк сидел в грузовой повозке, отставшей от общей вереницы, и хлыстом подгонял уцелевших верблюдов, заставляя их скакать быстрее в направлении неподвижно стоящего поезда. Но им еще оставалось преодолеть весьма обширное пространство – в открытом поле негде было прятаться. Тем временем он наблюдал в свой бинокль за великаном Барроу и девушкой-туземкой – легкая тревога не покидала его. Затем он увидел, как Зефир пришел в себя, приподнялся и стал разговаривать с охотником за драконами. Все это время студенты Мэнмарка весело обсуждали свое блестящее будущее и строили планы относительно того, как распорядиться той частью славы, что выпадет каждому их них. Они говорили о драконах, которые вот-вот родятся, рассуждали о том, какими должны быть клетки для этих громадных зверей, и какую цену люди согласятся заплатить, чтобы посмотреть на них, и какие научные исследования можно будет провести с этими пришельцами из другого времени.

О чем же Зефир толкует с охотником за драконами?

Не иначе как этот хитрый старый торгаш пытается перекупить его, предлагая большую сумму. А что, если он преуспеет в этом? И Барроу резко переметнется?..

– Посмотрите вон на то облако, – привлек общее внимание один из студентов.

Откуда-то с южной стороны послышался топот копыт. В воздухе клубилась пыль, которую сносило ветром на север, из-за чего трудно было разглядеть, кто это несется в степи – скорее всего небольшое стадо бегущих гираксов.

Мэнмарк достал из кармана свой пистолетик и довольно долго прикидывал, какие у него варианты.

Если дело дойдет до выбора средств, сыщет ли он в себе смелость?

Наверное, нет. Если события последних нескольких дней и научили чему-нибудь, так это только тому, что у него совершенно нет желания наносить кому-нибудь увечья или кого-то убивать.

Он убрал пистолетик с глаз долой и снова взялся за бинокль – изображение прыгало, но можно было видеть, что Зефир теперь молчит, а Барроу всматривается на юг, из всех троих говорит только проститутка, которая стоит между двумя мужчинами и размахивает руками, не переставая вещать.

Вот теперь-то смутная тревога, завладевшая им, стала просто пугающей.

И снова Мэнмарк щелкнул хлыстом, поторапливая своих грузных верблюдов, и крикнул, обращаясь ко всем:

– Нам надо спешить. Скорее!

Но повозка была тяжелой, одного верблюда недоставало, и расстояние, отделяющее их от цели, было все еще очень большим. Завеса пыли почти приблизилась к неподвижному составу, сквозь нее проглядывали десятки, а может, и сотни туземцев верхом на полудиких пони, на которых они предпочитали ездить. Целое племя скакало во весь опор к сокровищам, которых Мэнмарку теперь не суждено было увидеть никогда.

9

Она говорила спокойно и уверенно:

– Из всех предсказаний мне больше всего нравится одна легенда о том, что драконы когда-нибудь вернутся в наш мир. Они восстанут из-под земли, чтобы заявить свои права на то, что принадлежало им всегда, а пощадят они только тех мужчин и женщин, которые станут им помогать. Со всеми остальными племенами мира они будут сражаться, убивать их и съедать. И только избранные получат позволение жить так, как они сами того пожелают, – защитой им послужат великолепные крылья вновь пробудившихся богов.

Зефир потирал ссадину на голове, пытаясь собраться с мыслями. Впрочем, в данную минуту никакие хитроумные уловки или обещания денег ему не помогут. Он понял это со всей неизбежностью, несмотря на ужасную головную боль.

Обращаясь к человеку, одетому в драконью чешую, она сказала:

– Твое уродливое племя пришло в мою страну и ограбило ее, забрав все самое ценное. Вы принесли нам свои болезни и пьянство, вы убиваете наши стада. Но теперь я намерена уничтожить все, что вы здесь понастроили, и уже мои дети вернут себе все земли между морями.

Сообразительная и жестокая девчонка, подумалось Зефиру. А ведь как ловко она провела всех, включая его самого.

Барроу обернулся и посмотрел на приближающихся всадников. Защитную маску он уже снял, но дышать все равно было тяжело – сказывалась усталость после боя, но теперь еще страх сдавил грудь. Он смог бы справиться с десятком наемников, если повезет. Но не с целым племенем воинственно настроенных мужчин и женщин, вооруженных ружьями и объединенных гневом.

– Я нужен тебе, – пробормотал он.

Молодая женщина не ответила. Зато Зефир среагировал:

– О чем это ты? Кому ты нужен?

– Ей, – объявил Барроу. Затем он указал на всадников и добавил: – Если они хотят, чтобы у них все получилось, то должны принять мою помощь.

Женщина рассмеялась и спросила:

– С какой стати?

– В детстве, еще мальчиком, – сказал Барроу, – я выхаживал осиротевших птенцов. И я понял, что мои маленькие друзья лучше принимают от меня еду и мою любовь, когда я надеваю на руку носок, разрисованный так, чтобы было похоже на их пропавших родителей – мать или отца.

Топот копыт становился все громче, все ближе.

– Я – огромный человек, в таком огромном костюме, – продолжил он. – Смею думать, никто из твоих людей не сможет нацепить этот костюм – так он велик. И к тому же я храбр до безрассудства. А у вас теперь будет семь драконов, за которыми нужен уход… чтобы кормить их и защищать, обучать, если получится… так почему бы вам не нанять кого-то, того, кто не прочь ежедневно рисковать всем?.

Зефир теперь тихо смеялся.

Несомненно, этот малый, Барроу, по крайней мере, удивил его не меньше молодой женщины, а по смелости – и вовсе превзошел.

Женщина пристально разглядывала человека перед собой, одетого в драконью броню, на ее лице постепенно стало проступать выражение заинтересованности.

Зефиру теперь оставалось только смеяться еще громче.

Пыль уже приблизилась к ним – густая и мелкая, она заглушала голоса людей. И тогда женщина повернулась к своим соплеменникам и громко закричала, чтобы все слышали.

– У меня есть драконы для вас! – выкрикнула она. – Восемь, как оказалось! Восемь драконов, чтобы построить новый мир…

Чарльз Де Линт
БЕРЛИН [39]39
  Пер. Е. Королевой


[Закрыть]

Чарльз де Линт родился в Нидерландах, но большую часть жизни провел в Онтарио близ Оттавы. Де Линт начал публиковать рассказы в конце 1970-х годов, а в 1983 году решил полностью посвятить себя творчеству. Его роман «Лунное сердце» («Moonheart») был удостоен премии Кроуфорда. Де Линт создал серию произведений, действие которых разворачивается в вымышленном городе Ньюфорде. Среди них сборники «Лунный свет и виноградная лоза» («Moonlight and Vines»), «Древо мечтаний» («Tapping the Dream Tree»), «Муза и греза» («Muse and Reverie»), а также романы «Лезвие сна» («Memory & Dream»), «Торговец» («Trader»), «Потерянные небеса» («Someplace to be Flying»), «Леса сердца» («Forests of the Heart»), «Волчья тень» («The Onion Girl»), «Призраки в Сети» («Spirit in the Wires») и «В обратном направлении» («Widdershins»).

Обычно произведения де Линта относят к жанру городского фэнтези, который благодаря ему стал очень популярен. Однако автор писал и эпическое фэнтези, например роман «Загадка поющих камней» («The Riddle of the Wren»), а также хоррор, начиная с «Муленгро» («Mulengro»). Пятнадцать раз де Линт входил в число финалистов Всемирной премии фэнтези и получил ее в 2000 году за сборник «Лунный свет и виноградная лоза» («Moonlight and Vines»). Среди последних работ писателя роман «Тайна Грейс» («The Mystery of Grace»), готовится к выходу новый сборник «Чарльз де Линт. Лучшее» («The Best of Charles de Lint»).

Пятьдесят лет назад Эльфландия вернулась.

Одним своим краем врезаясь в большой город, она образовала пограничную зону между нашим миром и блистательным царством эльфов и магии. Годы шли, а два мира так и жили сами по себе, сосуществуя только в этом месте, где магия и реальность наслаиваются друг на друга. Место называлось Граньтаун.

I

Проявлять милосердие к драконам нехорошо, поскольку они восстанавливают утраченные части тела и снова приходят, – драконов необходимо уничтожать.

Джон Берримен

Уже давно за полночь, и помощи ждать неоткуда.

Трое Чистокровок схватили Никки в бесплатной ночлежке Диггеров, которой он заведовал в Жестяном городе, той части Сохо, где обычно тусовались бродяги. Серебристые ирокезы на головах Чистокровок играли черными и оранжевыми полосками, в ушах сверкали прозрачные камни, тела обтягивала черная кожа. Двое парней держали Никки, прижав к полу, а девица вытащила из кармана маленькую металлическую коробочку. Она поднесла коробочку к лицу Никки и тряхнула его.

Шшух-шшух.

– У меня кое-что есть для тебя, Никки, – сказала девушка.

Улыбка играла только на тонких губах Чистокровки, не отражаясь в глазах.

Никки дергался, стараясь высвободиться из чужих рук, но в следующий миг замер, когда дверной проем закрыла еще одна тень. В дверях стоял высокий Чистокровка, но не панк. Длинные серебристые волосы падали ему на плечи, а одежда была настоящей эльфийской, из какой-то скользкой переливающейся ткани, для которой не существует названия по эту сторону границы. Высокорожденный. Не из Граньтауна, а прямо из блистательной Эльфландии. Эльф вошел в комнату.

Кровь у Никки заледенела, когда он увидел в свете свечей лицо эльфа.

Это был Длинный Ланкин, рыцарь-убийца. Никки видел его всего раз в жизни – Тэм Шарпер как-то показал ему Высокорожденного в парке «Прощание» на концерте под открытым небом. В холодных глазах эльфа и ястребином лице было нечто такое, что, увидев однажды, забыть его было невозможно.

Шшух-шшух.

Взгляд Никки снова сосредоточился на девице и коробочке у нее в руке.

– Эта новинка, Никки, мальчик мой, только что появилась в городе, – пояснила она.

Звали ее Иса Крэн, она возглавляла банду Чистокровок, барыг, которые могли достать все, что только пожелаешь: травку, эльфийскую пыль, кокс, колеса, – у них было все.

– Я не…

– Да-да, все это знают, – кивнула Иса. – Никки завязал. Никки больше не глотает калики. Никки паршивый святоша.

Она щелкнула крышкой металлической коробочки и высыпала на ладонь ее содержимое. Розовато-лиловые хлопья заискрились в свете свечей.

– Смотри, такого еще не бывало, – продолжала Иса. – Не какие-нибудь там колеса, а нечто совершенно новое. Прямо из Эльфландии, Никки, мальчик мой. И, как ты понимаешь, благодаря этому снадобью бизнес пойдет в гору. Тот бизнес, который мешаешь мне делать ты, ты и Диггеры, сующие нос в чужие дела. Это называется шейк, Никки, и через несколько недель средство уже будет на улицах. Ну а сегодня мы запускаем пробную партию. И знаешь, что самое классное в этой штуке?

Никки с трудом сглотнул комок в горле, но не ответил.

– Стопроцентное привыкание, Никки! – На этот раз улыбка заиграла и во взгляде Исы. – Достаточно попробовать разок, и ты уже подсел. В этом-то и секрет бизнеса, Никки. Постоянные покупатели. – Она сделала знак Чистокровкам, которые прижимали Никки к полу. – Откройте ему рот.

– Н-нет…

Чистокровки раскрыли Никки рот раньше, чем он успел выдавить из себя слово. Он рвался из их рук, словно безумный, но они были слишком сильны для него.

– Это можно курить, – будничным тоном рассказывала Иса. – Можно раскрошить в порошок и нюхать, как кокс. Можно просто глотать. При желании можно даже засунуть в задницу. Но каким бы способом ты ни попробовал шейк, он прямиком отправляет тебя в то место, откуда ты, Никки, сбежал, когда завязал с наркотой. Помнишь, Никки, мальчик мой? Помнишь, каково это, ощущать себя на вершине мира, воображать себя паршивым пупом земли?

На глазах Никки блестели слезы, когда она сложила ладонь ковшиком и всыпала шейк ему в рот. Он давился, пытаясь сплюнуть, но Иса пощекотала ему шею нежными прохладными пальцами, и он рефлекторно глотнул.

– Теперь можно его отпустить, – сказала она подручным.

Двое Чистокровок убрали руки, и Никки, вскочив, бросился на нее. Иса небрежно отшвырнула его в сторону, и Никки растянулся на полу. Ее подручные двинулись к нему, но она качнула головой.

– Он уже отъехал, – объявила она.

И это была правда. Никки лежал там, где упал. Длинный Ланкин перешагнул через молодого человека и перевернул его на спину ногой в блестящем черном сапоге. Глаза Никки блестели, словно лакированные. Из угла рта стекала слюна.

– Видишь, Корвин? – спросила Иса. – Скормишь это дерьмо городу, и все отъедут раньше, чем успеют проглотить.

Длинный Ланкин кивнул:

– Самое поразительно, что они ведь будут платить деньги, чтобы это с ними случилось.

Никки лежал, глядя на них, пытаясь сосредоточить взгляд, пытаясь подняться, но он давно отъехал. Взлетел высоко. На вершину чертового мира.

– Ну как? – обратилась Иса к Высокорожденному. – Заключаем сделку или нет?

– Эксклюзивный контракт на три месяца, – кивнул Длинный Ланкин. – Первая поставка ожидается к концу недели.

Иса постаралась скрыть свое удовлетворение:

– Звучит неплохо.

– Но сначала закончите здесь, – велел Длинный Ланкин.

Он в последний раз взглянул на Никки, слабая улыбка заиграла в серебристых глазах, а затем он развернулся и покинул комнату.

Чистокровки подождали, пока он выйдет на улицу, посмотрели из окна, как он удаляется от дома, и только тогда позволили себе высказаться.

– Класс! – прокричал Мусор. – Иса, ну, ты даешь – у тебя железные яйца!

Тедди Грим кивнул:

– Да, иметь дело с Ланкином все равно что играть в кости с драконами. Но у тебя получилось, без дураков!

Шшух-шшух.

– Как дела, Никки? Уже повстречался с Господом?

Иса провела длинными ногтями по его щеке. Серебристый лак на ногтях засверкал в свете свечей.

Никки поднял на нее взгляд. Ему удалось сосредоточиться, но все вокруг застила радужная пленка слез. Шейк пробирал до самых костей, и это было здорово, боже, как же здорово это было. Но какая-то часть его существа помнила: он был торчком без будущего, когда Диггеры вернули его к жизни. Он прошел через адскую пытку, освобождаясь от власти наркотиков. День за днем выблевывал все кишки. Корчи и судороги. Ломка. Головные боли, такие пронзительные, словно сунул голову в усилитель и выкрутил громкость на полную мощь.

А потом он стал чистым.

Два года он был чистым. Два года работал, помогая другим пройти через этот ад. Помогал Диггерам одевать и кормить бродяг и беглецов, потерянных и одиноких. Помогал уговаривать торчков и алкашей. Помогал людям, готовым все бросить, потому что им было больно, у них «горели трубы» и вообще, они находили сотни других причин, какие люди находят, чтобы убить себя. И вот теперь…

Он слышал голос Исы, хотя она молчала: «Такого еще не бывало…»

Это верно. Уж ему ли не знать? Шейк привычно разливался по телу, словно давно знакомый. Никки ощущал, как дурь сияет внутри, и на фоне этого сияния в нем самом с каждой секундой все сильнее пульсировало что-то, как будто он вот-вот достигнет оргазма. Взлетел высоко. Давно отъехал.

«Стопроцентное привыкание…»

Он не сможет пройти через это еще раз. Не сможет этого сделать. Он уже однажды побывал в аду. Он не сможет вернуться. Он…

Шшух-шшух.

Иса встряхнула коробочку, серебристые глаза Чистокровки насмешливо блестели.

– Держи, Никки, – сказала она и сунула коробочку с шейком ему в карман. – Скоро он тебе понадобится.

Она распрямилась. Никки не мог отвести от нее глаз. Проклятые Чистокровки! Она такая красивая. Проклятые Чистокровки! Такая, как Иса Крэн, может соблазнить тебя одним только взглядом. Он ненавидел ее. Он ее хотел.

Она прочитала все это в его взгляде и засмеялась.

– Я не прикалываюсь с торчков, – сообщила она. – Обычно я их накалываю, Никки, мальчик мой.

Никки с трудом сел. Комната завертелась, огоньки свечей замелькали в пульсирующем разноцветном калейдоскопе, но затем все успокоилось. Тедди Грим двинулся в его сторону, но Иса остановила приятеля.

– Никки никому не сделает ничего плохого, – пообещала она. – Верно, Никки, мальчик мой?

Никки сделал усилие и встал на ноги, замер, покачиваясь, на полу, который слегка вздыхал под ним, пока комната переливалась разноцветными блестками. Чистокровки были похожи на сверкающие всполохи черных, серебристых и оранжевых огней.

Стопроцентное привыкание.

Ломка.

Он не сможет этого повторить. Никто не сможет повторить такое. Никки, подволакивая ноги, побрел через комнату к окну.

– Эй, Иса, – начал Мусор. – Может, нам лучше…

Они с Тедди Гримом двинулись к Никки, но раньше, чем они пересекли комнату, Никки выбросился в окно.

Стекло разбилось. Осколки зазвенели, как колокольчики. Он порезался, но было не больно. Стекло просто открыло тело, чтобы кровь могла дышать. Ветер зашумел у Никки в ушах. Все так быстро замелькало. Целый мир пришел в движение. Земля ждала, чтобы принять его в объятия. Она спасет его от Исы и Длинного Ланкина, от того ада, который ждет его, если он снова попытается бросить наркотики.

Падение было стремительным и в то же время неспешным. Ударившись о землю, он на какую-то головокружительную долю секунды успел осознать: «Я умер…»

А потом все кончилось.

– Твою ж мать! – высказался Мусор.

Трое Чистокровок смотрели из окна третьего этажа. Небольшое тело Никки замерло на тротуаре, изогнувшись под неестественным углом.

– Пошли, – сказала в итоге Иса. – Надо спалить этот дом. Диггерам пора понять, что настало время завязывать с этой их помощью. Те, кому они помогли, не стоят для нас ни гроша, верно?

Ее товарищи закивали.

– Значит, за дело.

Чуть позже, на улице, пока бесплатная ночлежка Диггеров исчезала в огне, Иса задержалась у изломанного тела Никки. Бродяги и беглецы выскакивали наружу, суетились вокруг, метались в панике рядом с горящим зданием. Серый дым поднимался к светлеющим небесам, навстречу приближающейся заре. Иса вынула из кармана лакированную карточку и поглядела на изображенного на ней дракона, черного на красном фоне, прежде чем уронить блестящий прямоугольник на тело Никки. Тедди Грим вопросительно посмотрел на нее.

– Может, подумают, что это сделал какой-нибудь тонг из города Драконов, – пояснила она.

Тедди Грим, а вслед за ним Мусор одобрительно заулыбались. Смеясь, они отправились в клубный район, чтобы пропустить еще по кружечке пивка.