Текст книги "Ночной садовник"
Автор книги: Джордж Пелеканос
Жанр:
Полицейские детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)
7
Диего Реймон вышел из автобуса 12-го маршрута и пошел по Дистрикт-лайн в направлении своего дома. День в школе прошел неудачно и в этом был похож на другие. Диего нарвался на неприятность, как уже пару раз каждую неделю с момента его перехода в эту школу. Он бы предпочел остаться в своей старой школе в округе Колумбия. Но отец настоял на переводе в район Монтгомери, и с этого времени дела пошли не слишком хорошо.
Мистер Гай, заместитель директора школы, позвонил матери и пожаловался, что Диего отказался отдать свой сотовый телефон после того, как тот зазвонил в стенах школы. По правде говоря, Диего просто забыл его выключить. Он знал, что согласно школьным правилам, запрещается включать телефон в школе, но отдавать его не хотел, потому что у его приятеля Тоби после аналогичного нарушения мобильный не возвращали аж несколько недель. Он так и сказал мистеру Гаю: «Нет, я его не отдам, потому что это, по правде, была случайность». И тогда мистер Гай отвел его в свой кабинет и позвонил матери. Мистер Гай сказал, что поскольку это не первое нарушение Диего, он временно отстраняет его от занятий. По этому поводу еще предстоял разговор с отцом. С другой стороны, отстранение от занятий лучше, чем ежедневное хождение в школу. По крайней мере, в эту школу.
Диего прошел по короткому туннелю под путями метро и перешел через Блер-роуд. На нем была длинная черная футболка с изображением сумчатого дьявола, вручную нарисованного его другом, одним из братьев-близнецов Сприггс. Под футболкой была надета безрукавка фирмы «Хейнс». Стояла осень, но теплая погода позволяла ходить в шортах, и на нем были шорты «Ливай Сильвертабс», штанины которых опускались на пару дюймов ниже коленей. На ногах – одна из трех пар имевшихся у него кроссовок – «Найк Эксклюзив», белые с синим.
Диего Реймону исполнилось четырнадцать.
Зазвонил его мобильный, воспроизводя мелодию группы «Бэкъярд», которую он записал на концерте в «Кроссроудс».
– Да, – сказал он в микрофон.
– Ты где, чувак? – спросил его друг Шака Уильямс.
– Я между 3-й и Уитьер.
– Ты пешком идешь?
– Угу.
– Тебя мать сегодня не забирала?
– Я приехал на двенадцатом.
Мать приезжала к школе, но он знал, что если сядет в машину, она отвезет его домой и наверняка заставит делать домашнее задание и все такое. После небольшого спора они договорились, что Диего поедет на автобусе, а до дома дойдет пешком, потому что ему хотелось встретиться с Шакой и немного побросать мяч. Поездка на автобусе давала ему чувство свободы и позволяла почувствовать себя почти взрослым. Он пообещал матери, что вернется домой задолго до обеда.
– Ты ведь не любишь ходить пешком. Ты ведь у нас неженка.
– Кончай трепаться, – ответил Диего.
– Поторопись, Даго, я уже на площадке.
– Щас буду.
– Готовься парень, я порву тебя в клочья.
– Посмотрим.
Диего закончил разговор, но не успел он прикрепить телефон к ремню, как позвонила мать.
– Да?
– Ты где?
– Возле Кулиджа,[21]21
Имеется в виду школа имени Калвина Кулиджа, 30-го президента США.
[Закрыть] – ответил Диего.
– Ты встречаешься с Шакой?
– Ну я же сказал тебе.
– У тебя есть на завтра домашнее задание?
– Я сделал его в аудитории для самоподготовки, – ответил Диего.
Это была невинная ложь. Он сделает его завтра.
– Особенно не задерживайся.
– Сказал же, что не буду.
Диего нажал кнопку «отбой». Иметь сотовый, конечно, здорово, но иногда это доставало.
Шака бросал мяч в корзину на огороженной забором спортивной площадке между 3-й и Ван-Буреном. Это была хорошо оборудованная чистая площадка с баскетбольными корзинами из металлических цепочек, она являлась частью рекреационного центра, расположенного за средней школой Кулиджа. Там были теннисные корты, на которых играли в основном взрослые, футбольное поле, на котором тренировалась команда «Испанцев», и игровая площадка для маленьких. Диего, с того времени как начал ходить в начальную школу имени Уитьера,[22]22
Джон Гринлиф Уитьер, американский поэт-аболиционист.
[Закрыть] постоянно бывал там, сначала лазая по детским гимнастическим снарядам, потом играя со сверстниками в баскетбол. Он жил со своими родителями и младшей сестрой Аланой на Мэйнор-парк всего в нескольких кварталах к югу.
– Давай быстрее, – сказал Шака, когда Диего подошел к площадке, – а то я скоро порву тут все корзины.
Диего снял футболку и завернул в нее свой сотовый, положив сверток на краю площадки у самого забора.
– Ну, что ж, посмотрим, какой ты крутой.
Шака бросил ему мяч, Диего подхватил его и со среднего расстояния попытался забросить в прыжке, но мяч, задев обод, не попал в корзину.
– Готов? – спросил Шака.
– Дай сделать хоть несколько бросков для разминки. Ты-то успел размяться.
– Пацан, чтобы сравняться со мной, тебе нужно разминаться весь день.
– Я тебя сейчас «сделаю», сынок.
Но не успели они начать игру, как на площадке появились братья Сприггс, Рональд и Ричард. Начали играть двое на двое: Диего и Шака против братьев. Братья Сприггс уже свернули на кривую дорожку и часто конфликтовали с законом, попадаясь на незначительных правонарушениях и мелких кражах, и это возвышало их в глазах сверстников. Диего и Шака относились к ним как к старым друзьям. Мальчишки были знакомы еще с начальной школы, но теперь их пути начали расходиться.
Рональд и Ричард были крепкими парнями, но мяч бросали плохо. Диего и Шака выиграли несколько сетов, и братья, бормоча что-то насчет «следующего раза» и что сестра Шаки очень даже ничего, ушли в направлении своего дома, расположенного на 9-й улице, позади 4-го полицейского участка. Уходя, они улыбались, хотя было заметно, что оба расстроены проигрышем.
В течение следующего часа Диего и Шака играли один на один. Шака был на год старше Диего и на несколько дюймов выше. Да и играл он явно лучше. Но Диего полностью отдавался игре, и поэтому долгое время счет был равным. Когда Шака повел в счете, ловко увернувшись от соперника и точно бросив мяч в корзину, сотовый Диего запел дискотечную мелодию «Девчонки хотят повеселиться». Вытирая футболкой пот, он ответил на звонок.
– Да, мам, – сказал Диего.
– Диего, ты где?
– На площадке за Кулиджем. Я с Шакой.
– Хорошо, – ответила Регина, в ее голосе прозвучало облегчение. Диего специально упомянул, что он с Шакой, из всех друзей Шака пользовался ее наибольшим доверием.
– Ты домой собираешься?
– Скоро буду, – сказал Диего, нажимая «отбой».
Он присел рядом с Шакой, который, прислонившись спиной к забору, проверял сообщения на своем сотовом. На Шаке была футболка с портретом Марли, который курил короткую сигару. Сам Шака не курил и «травку» никогда не пробовал. Они с Диего часто говорили об этом, иногда представляя все это в некотором романтическом ореоле, но не курили. Они считали себя спортсменами, а родители Диего и мать Шаки накрепко вбили им в голову, что спортсмены не должны употреблять наркотики. Конечно, мальчишки знали, что это не соответствует действительности. Но они также знали, что многие парни из их компании, начав выпивать и покуривать, почти сразу бросали играть, да и в школе дела начинали идти все хуже. Диего все еще играл в баскетбол в команде младшей лиги и в футбол за клуб «Бойз Клаб». Шака, который учился уже в старших классах, должен был выбрать какой-то один вид спорта, если после школы рассчитывал получить стипендию. Он выбрал баскетбол. Оба мечтали стать профессиональными спортсменами или хотя бы играть за команду колледжа.
– Я смотрю, у тебя новенькие кроссовки, – сказал Шака, кивком указывая на «Найки» Диего.
– Угу, очень удобные.
– Только сегодня они тебе не помогли, как видишь.
– Не мог найти свой бросок, вот и все.
– Угу. Может, они тебе, наоборот, мешали?
– Я тут присмотрел новые, «Форумс, – сказал Диего. – Такие классные!
– Отец не купит тебе еще одну пару кроссовок.
– Если я подтяну оценки в четверти, то купит.
Они потрепались о девчонках, потом поговорили о Принце Гетто,[23]23
Ghetto Prince – настоящее имя Эдвард Робинсон, исполнитель и продюсер, руководитель одноименной компании звукозаписи.
[Закрыть] о воскресном поп-шоу, которое вел Большой Джи, певец из группы «Бэкъярд». Поговорили о том, что неплохо было бы сходить на концерт в клуб на авеню Нью-Гемпшир в парке Лэнгли. Посетовали, что на матче в Балтиморе, который они смотрели в записи, «засудили» Кармело Энтони. Затем Шака рассказал, как на Джорджия-авеню он видел звезду НБА Стива Фрэнсиса и его друга Брэдли. Стив вырос в этом районе, и его часто видели дружески разговаривающим с подростками.
– Стив ехал на своей «эскаладе», – вспоминал Шака, – знаешь, с такими навороченными дисками.
Небо потемнело. Они поднялись и собрали свои вещи. Через сетку ограждения увидели своего друга Асу Джонсона, который шел по 3-й улице. На нем была куртка с надписью «Норт Фейс», которая доходила ему до середины бедра. Он широко шагал, понуро опустив голову и глядя под ноги.
– Аса! – крикнул Шака. – Ты куда, чувак?
Аса не отозвался. Пряча глаза, попытался отвернуться, но Диего все же заметил, как что-то блеснуло на его щеке.
– Аса, постой!
Но Аса не останавливался. Ребята видели, как он повернул на Тукерман-стрит и пошел в восточном направлении.
– Что это с ним? – удивился Диего. – Ведет себя, будто нас и не знает.
– Понятия не имею. Странно, в такую жару куртку напялил.
– Даже вроде как весь вспотел. Может, хотел похвастаться новой шмоткой?
– Ты с ним часто общался в последнее время?
– Я же перевелся, так что в этом году немного.
– В футбол-то он играет?
– Бросил.
– Может, он просто домой торопится.
– Тогда бы он шел в другую сторону, – заметил Диего.
– Тогда, может, наоборот, из дома бежит, – сказал Шака. – Отец всегда его достает.
– Может, у него девчонка там.
– Ты когда-нибудь видел Асу с девчонкой?
– Вроде нет, – ответил Диего. – Но тебя я тоже ни с одной не видел.
– А у меня не одна, – сказал Шака. – У меня их целая конюшня.
– И где же они?
– Так я тебе и сказал.
Они покинули спортивную площадку и пошли по 3-й улице мимо «Шеридана». На следующем перекрестке остановились перед зданием, напоминающим склад, которое теперь использовалось для проведения торжеств. Помещение теперь называлось VIP-зал «Эйр-Уэй» и его арендовали, чтобы отпраздновать юбилей, день рождения или другое торжественное событие.
– Я хотел зайти к Толстому Джо, – сказал Шака. – Поиграть на «Плэй стейшенс». У него всегда что-нибудь новенькое есть.
– Мои предки не разрешают мне ходить к Джо.
– Почему это?
– У отца Джо есть пистолет. Ты знаешь, такой маленький, тридцать второго калибра.
– А нам-то что до этого?
– Мой отец не хочет, чтобы я к ним ходил.
– Ну ладно тогда, – сказал Шака, увертываясь от вытянутого кулака Диего. – Пока, чувак.
– Пока.
Шака пошел по Риттенхаус, направляясь на Роксборо-Плейс к дому с террасой, в котором жил вместе с матерью. Диего же повернул к светло-желтому дому, расположенному на некотором возвышении в самой середине квартала.
«Тахо» – машины отца – не было видно возле дома. Порой Диего чувствовал себя почти взрослым, но был слишком молод, чтобы радоваться чувству защищенности, которое давала близость отца.
Вечерело, и садившееся солнце уже проложило на траве длинные тени.
8
– Музыка устраивает? – спросил Дэн Холидей, глядя в зеркало заднего вида на своего клиента, подтянутого мужчину лет сорока пяти, комфортно расположившегося на заднем сиденье.
– Вполне, – ответил пассажир. Он был одет в отглаженные джинсы, спортивного покроя пиджак, рубашку с расстегнутым воротом и черные кожаные туфли, на руке у парня поблескивали часы фирмы «Таг Хауэр», которые наверняка обошлись ему в тысячу баксов, не меньше. Довершала картину дорогая и сложная прическа: волосы на самом верху торчали в разные стороны, а впереди были завернуты вверх. Весь его вид говорил: «Мне не нужно носить галстук, как вам, придуркам, у меня есть бабки, так что отвалите».
Холидей видел, как этот парень вышел из своего дома в Бетесде[24]24
Престижный жилой северо-западный пригород Вашингтона.
[Закрыть] и уверенной походкой подошел к его черному лимузину. (Холидей имел договор с нью-йоркским издательством, которое часто пользовалось его услугами для перевозки клиентов.) Он знал, что парень – какой-то модный писатель, и, прикинув на глазок его возраст, решил, что юность парня пришлась на конец 70-х, поэтому он настроил приемник на программу «альтернативной классики» еще до того, как пассажир успел сесть в машину.
– Вы можете переключить, если хотите, – сказал Холидей. – На спинке сиденья есть переключатель, прямо перед вами.
Они двигались по платному шоссе в сторону аэропорта Даллеса. Холидей был одет в черный форменный пиджак, но свою шоферскую фуражку все-таки снял, поскольку чувствовал себя в ней кем-то вроде коридорного или посыльного. Он надевал фуражку, только когда возил корпоративных «шишек», политиков или типов с Кей-стрит.
Холидей чувствовал, что нет необходимости держаться с этим клиентом официально, и это было хорошо, но музыка, черт возьми, она его просто бесила. Из колонок стереосистемы вопил какой-то героинщик. Писатель на заднем сиденье слегка покачивал головой в такт музыке, изучая встроенную в кожу сиденья панель радиоприемника.
– У вас здесь есть спутниковая связь? – спросил писатель.
– Да, я поставил антенны на все свои машины, – ответил Холидей. Все. У него их было две.
– Круто.
– Кроме того, я их оборудовал системой GPS,[25]25
Глобальная система навигации и определения местоположения.
[Закрыть] – продолжил Холидей. – Мы ее использовали для отслеживания машин, еще когда я работал в патрульной полиции.
– Вы были копом?
Это, по-видимому, вызвало у парня любопытство. Он, впервые посмотрев в зеркало заднего вида, встретился взглядом с Холидеем.
– В округе Колумбия.
– Это, вероятно, было интересно.
– Да уж, мне есть о чем рассказать.
– Не сомневаюсь.
– Свое дело я начал, когда вышел в отставку.
– Для отставника вы выглядите довольно молодо.
– Я свое отслужил, просто выгляжу моложе, – сказал Холидей. – Думаю, это хорошие гены.
Холидей протянул руку к пластиковому кармашку на солнцезащитном козырьке, достал пару визиток и протянул их через сиденье клиенту. Парень взял их и прочитал тисненую надпись на лицевой стороне, выполненную древнеанглийским шрифтом: «Автомобильная служба Холидея». Ниже было написано: «Перевозки класса люкс, охрана, обеспечение безопасности». И затем шла ключевая фраза: «Мы сделаем Ваш рабочий день праздником». Внизу были указаны контактные данные Холидея.
– Вы занимаетесь охранным бизнесом?
– Это мое основное занятие.
– И услуги телохранителей предоставляете?
– Ага.
Холидей возлагал «услуги телохранителей» на Джерома Белтона, другого водителя и своего единственного служащего. Белтон, бывший защитник футбольной команды Вирджинского политехнического университета, который на последнем курсе перестал играть, повредив колено, занимался обеспечением безопасности, возил высокопоставленных чиновников, третьеразрядных рэпперов и приезжавших на гастроли эстрадных артистов. Белтон был крупным мужчиной, который при необходимости мог нацепить на лицо жесткую неулыбчивую маску.
Холидей объехал такси и вернул свой лимузин на правую полосу. В зеркале заднего вида он видел, как писатель опустил визитки в нагрудный карман. Конечно, выйдя из машины, он тут же бросит их в урну, но кто знает? Реклама – двигатель бизнеса, по крайней мере, так говорили Холидею. Как только клиент садится в машину, начинается сплошная презентация. Аккуратно сложенные газеты и журналы на заднем сиденье «Вашингтон пост», «Нью-Йорк таймс» и «Уолл-стрит джорнал», банка «Алтоидс», бутылки «Эвиан», спутниковая связь – все это должно было произвести впечатление на клиента и создать у него впечатление, что он особенный, поднять его или ее над толпой, которая теснится в автобусах или в лучшем случае мечется по городу в обычных такси. В перчаточном отделении Холидей держал экземпляр «Вашингтон таймс»[26]26
Ежедневная утренняя газета, отличающаяся некоторой сенсационностью материалов.
[Закрыть] на случай, если клиент окажется самым заурядным.
– Значит, вы писатель, – сказал Холидей, пытаясь придать своему голосу нотку заинтересованности.
– Да, – ответил клиент. – Вообще-то сегодня я отправляюсь в трехнедельный тур для презентации своей книги.
– Довольно интересный способ зарабатывать на жизнь.
– Пожалуй.
– Наверное, занятно часто путешествовать?
Телок, небось, немерено?
– Иногда. Но чаще всего это утомительно. Полеты выматывают полностью.
– Звучит сурово.
– Больше всего достают досмотры в аэропорту.
– Да, с этим не поспоришь.
Да ты просто маленькая девочка.
– Иногда мне даже становится по-настоящему страшно, – сказал писатель.
Надо быть мужиком, а не бабой.
– Могу представить, – сказал Холидей. – И тем не менее, это должно быть очень интересно.
Остаток пути он почти все время молчал. Он сделал свою работу и даже вручил пару визиток, и на этом вполне можно было закончить. Холидей бросил в рот мятный леденец и прикинул, когда можно будет пропустить стаканчик.
Ему все надоело. Это был не тот способ, которым мужчина должен зарабатывать себе на жизнь: носить эту чертову дурацкую фуражку.
– Я выйду у «Юнайтед», – сказал парень, когда они подъехали к ярким знакам, извещавшим водителей, что они подъезжают к аэропорту.
– Да, сэр, – ответил Холидей.
Высадив клиента у ворот, Холидей достал из багажа его вещи. «На чай» писатель дал ему пять долларов. Холидей пожал его маленькую руку и пожелал «удачного полета и мягкой посадки».
В этот час вся 495-я магистраль от Вирджнии до Мэриленда была забита. Холидей решил найти бар и переждать час пик. Возможно в баре, где он чувствовал себя не «в своей тарелке», найдется кто-нибудь, с кем можно будет переброситься парой слов.
В Рестоне Холидей нашел небольшой отель. Он расположился в так называемом Деловом центре, представлявшем собой квартал розничных магазинчиков, забегаловок и кафе, словно вынутый из настоящего города и заброшенный на кукурузное поле. По пути в бар он подошел к администратору и вместе с десятидолларовой банкнотой вручил ему несколько визитных карточек. Значительная часть его бизнеса была связана с администраторами отелей, а с ними Холидей предпочитал общаться сам.
Бар был замечательный, в его оформлении читалась ненавязчивая спортивная направленность. В зале было довольно много высоких столов, вокруг которых можно было постоять с компанией, но были и табуреты для тех, кто предпочитал сидеть. Холидей сел у стойки и положил на ее мраморную, прохладную на ощупь поверхность сигареты и спички. Что хорошо в Вирджинии, так это то, что там все еще разрешают курить в барах.
– Что вам предложить, сэр? – обратилась к нему барменша, невысокая блондинка.
– «Абсолют» со льдом, – сказал Холидей.
Холидей выпил и затянулся сигаретой. Основная часть посетителей была с остроконечными бородками, в слаксах, в мягких оксфордских туфлях и рубашках с коротким рукавом, очевидно, у многих вторая половина дня была выходной. Женщины были одинаково ухоженными и традиционно-консервативными. В своем черном костюме от «Хьюго Босс», купленном в магазине готовой одежды, и белой рубашке Холидей был похож скорее на европейского бизнесмена и выглядел более стильным, чем остальная публика.
Он завязал разговор с молодым шофером-продавцом, обслуживающим автолавку, и они по очереди угостили друг друга. Через некоторое время, когда торговец направился наверх в свою комнату, Холидей заметил, что на улице стемнело. Он заказал еще порцию и, взяв стакан в руки, стал наблюдать, как тает лед. Чувствуя себя приятно расслабленным, Холидей все же понимал, что продолжает опускаться, идя по этой темной тропинке, но сворачивать с нее у него не было ни малейшего желания.
Привлекательная рыжеволосая женщина, которой перевалило за тридцать пять, села на табурет рядом с ним. На ней был зеленоватого оттенка деловой костюм, который выгодно оттенял ее волосы и подчеркивал зеленый цвет глаз. Глаза были прелестны и говорили ему, что в постели она станет той еще штучкой. Все это Холидей понял с одного, мимолетом брошенного взгляда. В этом он был мастер.
Он поднял руку с дымящейся сигаретой.
– Не возражаете? – и улыбнулся, продемонстрировав ряд ровных белых зубов и обаятельные лучики вокруг светло-голубых глаз. Первое впечатление было самым важным.
– Нисколько, если вы и меня угостите сигареткой, – ответила она.
– Конечно, – Холидей протянул пачку и зажег спичку, давая ей прикурить.
– Дэнни Холидей.
– Рита Магнер.
– Очень приятно.
– Спасибо за сигарету, – сказала она. – Знаете, я курю только в дороге.
– Я тоже.
– Дорога утомляет. – Она подмигнула. – Хоть какое-то занятие.
– Да уж, торговля дело утомительное, – согласился Холидей. – Каждую ночь в другом отеле…
– Бармен, – позвала она, подняв руку.
Пока женщина делала заказ, он рассмотрел ее, сразу заметив светлую полоску на безымянном пальце, значит, замужем, ну и прекрасно, это лишь подогревает желание. Женщина закинула ногу на ногу, и ткань юбки гладко обтянула бедро. На ней был открытый пиджак, и Холидей отметил небольшую веснушчатую грудь, свободно лежащую в черном бюстгальтере.
– На мой счет, – сказал Холидей бармену, когда тот поставил перед Ритой заказанный напиток.
– Вы меня избалуете, – улыбнувшись, сказала Рита.
– Я позволю вам заплатить за следующий.
– Договорились, – кивнула она. – Так чем вы занимаетесь?
– Охрана, – ответил Холидей. – Я продаю полиции устройства слежения, оборудование для наблюдения, приборы для прослушивания и тому подобное.
У него был приятель, тоже бывший полицейский, который именно этим и занимался, поэтому Холидей достаточно разбирался в таких вещах, чтобы запудрить ей мозги.
– Вот как.
– А вы?
– Фармацевтическая продукция.
– Есть какие-нибудь образцы, которые вы хотели бы попробовать на мне?
– Плохой мальчик, – сказала она с кривой усмешкой. – Я потеряю работу.
– Я должен был спросить.
– Спросить-то можно.
– В самом деле? – сказал Холидей.
Рита пила водку с тоником, а он по-прежнему «Абсолют» со льдом. Она пила наравне с ним. Когда он придвинулся ближе к ней, и она это позволила, Холидей понял, что дело на мази.
Он рассказал ей о самом пикантном эпизоде из своей торговой жизни. Вариация истории, которую он рассказывал уже много раз, меняя детали по ходу повествования. В этом он тоже был мастер.
– Теперь ваша очередь, – сказал он.
– О, Господи, – произнесла она, тряхнув волосами. – Ну ладно. В прошлом году мне нужно было слетать в Сент-Луис по делам. Я должна была прилететь утром и думала, что у меня будет время вздремнуть перед завтраком в ресторане. Одежда на мне была очень удобная для поездок, но совершенно не подходила для деловой встречи.
– Догадываюсь, к чему вы клоните.
– Сейчас расскажу. Рейс задержали, а я еще должна была взять напрокат машину. Когда я наконец получила ключи, времени, чтобы переодеться и успеть на встречу, уже не было.
– И где же вы переоделись? – спросил Холидей.
– В гараже под рестораном, в котором должна была проходить встреча.
– А нельзя было воспользоваться туалетом ресторана?
– В гараже было совершенно темно и никого народу, поэтому я решила переодеться прямо в машине. Разделась до пояса, то есть совершенно разделась, потому что нужно было надеть другой бюстгальтер, и в этот момент мимо ковыляет какой-то старикашка. И вместо того чтобы, как приличный человек, пройти мимо, он подходит к машине и начинает разглядывать меня, я бы даже сказала, оценивать…
– Хорошо его понимаю.
– …потом он стучит по стеклу и спрашивает: «Мисс, я могу вам чем-нибудь помочь?»
Холидей и Рита Магнер рассмеялись.
– Что делает рассказ выразительным, – ухмыльнулся Холидей, – так это детали.
– Верно, – согласилась Рита. – Иначе все это выглядит не так забавно. Я хочу сказать, что тогда я не в первый раз раздевалась в машине.
– Могу поспорить, и не в последний.
Рита Магнер улыбнулась, слегка покраснев, и залпом допила свой коктейль.
– В тот день в гараже, – сказал Холидей, – на вас были такие же трусики «танго», что и сейчас?
– Как вы догадались?
– На вас сейчас определенно такие трусики, – сказал Холидей. – И они обязательно должны быть черными.
– Какой вы испорченный.
Мимоходом женщина упомянула, что у нее в комнате есть мини-бар.
Поднимаясь в лифте, он придвинулся к ней и поцеловал в губы. Его рука поднялась вверх по бедру, дотронулась до кружева трусиков и ощутила под ними влажность и жар. Она застонала от его поцелуя и прикосновения.
Час спустя Холидей уже направлялся обратно к своему «линкольну». Рита была именно такой страстной и ненасытной, как он и ожидал, и, когда все закончилось, он оставил ее наедине с воспоминаниями и чувством вины. Она никак не намекнула, что хочет, чтобы он остался. Рита ничем не отличалась от остальных и была лишь эпизодом, о котором можно будет рассказать приятелям в баре «У Лео».
