Текст книги "Звездные войны (трилогия)"

Автор книги: Джордж Лукас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 2

Старики говорили: если смотреть на пустыни Татуина не мигая, то сожжешь глаза. И это была правда. Трудно себе представить, что здесь, на этих голых песках, на месте давно исчезнувших морей, могла существовать жизнь. Ее делало возможным только одно – круговорот воды.

Воду нужно было упрашивать упасть с жесткого синего неба – упрашивать, заставлять, сталкивать с неба вниз, на опаленную поверхность планеты.

Для этого посреди негостеприимной пустыни поставили испаритель. Он стоял здесь уже десять лет и был весь изъеден песчинками.

Люк Скайуокер был вдвое старше испарителя, но более уязвим. Сейчас он был недоволен строптивым клапаном терморегулирующего устройства. Люк был уверен, что испаритель делал все, чтобы всосать в себя как можно больше песка, что смазка притягивала к себе маленькие частички своим ласковым и нежным поблескиванием. Он вытер пот со лба и разогнулся. Пока Люк рассматривал механизм, легкий ветерок трепал его взлохмаченные волосы и мешковатый комбинезон. «Нет смысла продолжать сердиться на испаритель,– сказал он себе,– это всего лишь механизм, неразумный и старый».

Пока Люк раздумывал над своим затруднительным положением, из-за испарителя показалась фигура и стала неумело ковыряться в поврежденном приборе. Это был робот модели «Тридуэлл», и только три пары рук у него были в рабочем состоянии, да и те повидали на своем веку больше, чем туфли на ногах Люка.

Люк с тоской посмотрел на робота, затем, запрокинув голову, взглянул на небо. Он не увидел ни малейшего признака облачности и знал, что она не появится, если он не починит испаритель. Он уже собрался постучать по нему еще раз, но тут в небе мелькнул яркий луч. Выхватив из футляра микробинокль, он направил его в небо.

Люк довольно долго смотрел на небо, сожалея, что у него всего лишь бинокль, а не телескоп. Наблюдая за лучом, он забыл об испарителе, жаре и остальных треволнениях. Убрав микробинокль в футляр, Люк бросился к своему лендспидеру. Уже на пол-пути к машине он что-то вспомнил и обернувшись, крикнул:

– Быстрее! – Затем добавил: – Чего ждешь, заводи машину!

«Тридуэлл» направился к Люку, но вдруг остановился и закрутился на месте: из всех его щелей и сочленений пошел дым. Люк прокричал какие-то распоряжения, но понял, что никакими словами не привести «Тридуэлла» в движение.

Люк поколебался еще секунду, не оставить ли ему робота в покое, так как несколько его узлов бесповоротно вышли из строя. Приняв решение, он прыгнул в машину. Она резко качнулась в сторону, но Люк быстро восстановил равновесие. Поднявшись на воздушной подушке над песком, лендспидер стал так же устойчив, как судно в волнующемся море. Люк включил мотор, и из-под днища вырвался фонтан песка; затем машина тронулась с места, направляясь к далекому городу под названием Анкорхед.

А внизу в безоблачное небо пустыни из чрева горящего робота поднималось густое облако черного дыма. Когда Люк вернется, от него ничего не останется: его поглотят существа, с одинаковой эффективностью пожирающие как биогенные, так и металлические отбросы.

Пыльные и неасфальтированные улицы Анкорхеда были тихи и пустынны. На треснутых карнизах каменных зданий лениво жужжали песчаные мухи. Где-то залаяла собака – единственный признак обитаемости города. Потом появилась одинокая старуха. Ее металлическая солнцезащитная накидка была туго обернута вокруг тела.

Что-то заставило ее взглянуть вверх, глаза щурились, устало глядя вдаль. Вдруг раздался резкий звук, и в небе показался блестящий металлический предмет. Старуха в ужасе смотрела на спускающийся прямо на нее корабль, который и не собирался менять своего курса. Она упала на четвереньки и проворно поползла в сторону, чтобы увернуться от него.

Задыхаясь и сердито грозя кулаком вслед лендспидеру, она прокричала сквозь шум:

– Неужели вы никогда так и не научитесь снижать в городах скорость?!

Люк мог бы заметить ее, но он никогда не услышал бы ее слов. Во всяком случае, его внимание было сконцентрировано на другом, когда он подлетел к низкому бетонному зданию станции. Какие-то прутья и кольца торчали на ее крыше.

Люк распахнул входную дверь и крикнул внутрь:

– Эй!

Механик в потрепанной одежде развалился на стуле за контрольным пультом станции. На коленях у него сидела девушка.

– Привет! – вновь крикнул Люк, получив на свое приветствие только легкий свист. Он помчался в другой конец станции.

Полусонный механик, провел рукой по лицу и пробормотал:

– Мне показалось или здесь что-то прогрохотало?

Девушка на его коленях чувственно потянулась, прикрывая одеждой привлекательные части тела. Ее гортанный голос звучал непринужденно:

– Ах,– вздохнула она,– опять у Живчика приступ буйства.

Живчик и Дик оторвали взгляд от компьютерной игры в пул и посмотрели на ворвавшегося Люка. Они были одеты так же, как и Люк, хотя их одежда была менее поношенной и более чистой.

– А ну, отгадайте, ребята...– начал было Люк. И тут он вдруг заметил человека в форме. Тот сидел за дальним концом стола и выделялся среди других, как мак в овсяном поле.

Они одновременно узнали друг друга.

– Биггс!

Лицо человека в форме тронула полуулыбка.

– Привет, Люк!

И вот они уже горячо обнимают друг друга. Люк на шаг отошел, любуясь формой своего товарища.

– Я и не знал, что ты вернулся. Когда прибыл?

Самоуверенность отвечавшего граничила с самодовольством, однако не переходила этих границ.

– Я хотел тебя удивить, сорвиголова.– Биггс кивнул на играющих.– Я думал, что ты будешь здесь, с этими двумя бродягами.– Дик и Живчик улыбнулись.– И, конечно, не ожидал застать тебя за работой.– Он неожиданно засмеялся смехом, который многие считали неотразимым.

– Академия не слишком изменила тебя,– заметил Люк.– Но ты вернулся так быстро! – Лицо его стало озабоченным.– Что случилось? Ты не получил назначения?

Биггс ответил уклончиво, отведя взгляд в сторону:

– Конечно, я получил его. На прошлой неделе меня назначили на «Ренд Экклиптик». Первый помощник Биггс Дарклойтер к вашим услугам.– Он полушутя, полусерьезно отсалютовал, затем снова улыбнулся своей неотразимой улыбкой.– Я только пришел проститься с вами, несчастными, прикованными к планете неумехами.– Все засмеялись, но Люк вдруг вспомнил, что заставило прилететь его сюда в такой спешке.

– Чуть не забыл,– сказал он.– Бой идет прямо возле планеты. Пойдемте посмотрим.

Остальные, казалось, были разочарованы.

– Это что – очередная ловушка, Люк? Не многовато ли ты напридумывал?

– Брось!

– Что бросить? Я не шучу. Это действительно бой.

Он уговорил обитателей станции выйти на солнцепек.

Но Кэми выглядела особенно недовольной.

– Хоть бы это было чем-нибудь стоящим,– сказала она, прикрывая глаза рукой.

Люк уже вынул свой микробинокль. Через минуту он нашел нужную точку.

– Я же говорил вам,– произнес он.– Вот они!

Биггс протянул руку за биноклем. Несколько изменив фокусное расстояние, он смог разглядеть на темно-синем фоне две серебристые точки.

– Это не бой, сорвиголова,– сказал он, опуская бинокль.– Они просто неподвижно висят там. Два корабля, это точно. Возможно, грузовой корабль берет груз с орбитальной баржи, так как у Татуина нет собственного грузового ангара.

– Но перед этим они стреляли,– возразил Люк, Перед отрезвляющей уверенностью старших товарищей его энтузиазм начал убывать.

Кэми выхватила бинокль у Биггса, слегка задев за опору. Люк отобрал у нее бинокль и осмотрел, ища повреждение.

– Поосторожнее с этим!

– Не беспокойся,– усмехнулась девушка.

Люк было шагнул к ней, но рослый механик встал между ними и улыбнулся Люку предупреждающей улыбкой.

– Сколько раз тебе повторять, Люк,– проговорил он с видом человека, уставшего излагать прописные истины.– Восстание произошло очень далеко отсюда. Сомневаюсь, чтобы Империя стала бороться за сохранение этой системы. Поверь мне, Татуин – это просто огромный бесполезный кусок камня.

Они повернули назад к станции еще до того, как Люк смог придумать подходящий ответ. Механик обнял Кэми, и они над чем-то посмеивались. Дик и Живчик шептались друг с другом. Люк был уверен, что о нем. В последний раз бросив взгляд на небо, он последовал за ними. Он был твердо уверен, что видел разрывы снарядов, а не солнечные блики на металлической обшивке корабля.

Устройство, сковывающее руки девушки за спиной, было простым и надежным. Неослабевающее внимание, оказываемое ей отрядом вооруженных солдат, возможно было бы и неуместным, если бы жизнь их не зависела от того, доставят ли они девушку до места назначения или нет.

Когда она замедлила шаг, стало ясно, что охранники не прочь немного помучить ее. Один из них грубо толкнул ее в спину. Повернувшись, она кинула испепеляющий взгляд на наглого солдата. Но она не могла видеть, произвел ли ее взгляд хоть какое-то впечатление, так как лицо воина было скрыто под шлемом.

Коридор, по которому они продвигались, все еще был заполнен дымом. Шагнув в переходной отсек, соединявший восставший корабль и крейсер, она увидела тень перед собой, которая напугала ее. Подняв глаза, девушка отшатнулась в страхе.

– Дарт Вейдер...– Она старалась не подать вида, что испугалась.– Мне следовало бы догадаться раньше. Только ты мог быть настолько глуп... Сенат Империи этого так не оставит. Когда они узнают, что вы напали на дипломатическую миссию...

– Сенатор Лея Органа,– произнес Вейдер тихо, но все же достаточно внушительно. Его радость от того, что ее поймали, была так велика, что он смаковал каждое слово.– Не играйте со мной, Ваше Высочество,– зловеще проговорил он.– На этот раз вы не выполняли никакой дипломатической миссии. Вы пересекли запрещенную зону, игнорируя многочисленные предупреждения, и совершенно не обратили внимания на приказ повернуть обратно.

Огромный металлический череп Вейдера склонился над Леей.

– Я знаю, что на ваш корабль было послано несколько лазерограмм. Когда мы проследили эти передачи и обнаружили лиц, пославших их, у некоторых из них хватило храбрости убить себя прежде, чем мы успели допросить их. Я хочу знать, что произошло с информацией, полученной вами.

Казалось, ни зловещее присутствие Вейдера, ни его слона никак не повлияли на девушку.

– Я не понимаю, о чем вы тут болтаете,– огрызнулась она и отвела взгляд.– Я – член Сената и выполняю дипломатическую миссию.

– Я знаю о вашем участии в Союзе Повстанцев,– напомнил Вейдер.– Вы предали нас.– Он кивнул стоящему рядом офицеру.– Уведите ее!

Девушка сумела достать его своим плевком, который зашипел на раскаленной броне. Он молча вытер эту оскорбительную влагу, наблюдая, как Лею уводили на крейсер.

Высокий и стройный воин с нашивками командира Империи привлек его внимание. Вейдер подошел к нему.

Опасно ее задерживать,– осмелился подать голос командир, глядя ей вслед.– Если об этом хоть что-то станет известно, Сенат будет сильно обеспокоен. Это увеличит сочувствие к повстанцам.– Командир глянул на непроницаемую маску Вейдера и, как бы между прочим, произнес: – Лучше ее немедленно уничтожить!

– Нет. Мой первейший долг узнать – где находятся их секретные укрепления,– убежденно ответил Вейдер.– Нее шпионы повстанцев уничтожены – нашими и их собственными руками. Поэтому сейчас она – единственный наш ключ для обнаружения базы противника. И я намерен полностью использовать ее. Если будет необходимо, я замучаю ее, но узнаю, где находится эта база.

Командир поджал губы и покачал головой, с сочувствием глядя вслед девушке.

– Она умрет, но не даст вам никакой информации.

Ответ Вейдера был совершенно бесстрастным:

– Предоставьте это мне и пошлите сигнал о бедствии в широком диапазоне. Сообщите, что корабль Сената неожиданно столкнулся с потоком метеоров, от которого не смог уклониться. Датчики сообщают, что защитные экраны корабля разбиты и корабль настолько поврежден, что девяносто пять процентов его атмосферы утекло в открытый космос. Сообщите также ее отцу и Сенату, что все находившиеся на борту члены экипажа и пассажиры погибли.

Группа уставших солдат подошла к командиру и Черному Лорду, Вейдер внимательно посмотрел на них.

– Информационных записей на борту корабля нет. В хранилищах не обнаружено никакой ценной информации. Нет также следов уничтожения записей,– ровным голосом доложил командир отряда.– Со времени нашей атаки на корабль с него не было послано ни одной лазерограммы. Во время боя был запущен один неисправный бот, но установлено, что на его борту нет ничего живого.

Вейдер задумался.

«Бот мог быть неисправен,– подумал он,– но он мог нести на своем борту нужные записи. Записи, а не живые существа! По всей вероятности абориген, который их обнаружит, не поймет их значения и сотрет, чтобы использовать пленки в своих целях. И все же...»

– Пошлите вниз отряд, чтобы вернуть бот или хотя бы удостовериться, что записей на нем не было,– приказал он командиру, внимательно слушающему его.– Будьте как можно осторожнее, нет необходимости привлекать внимание даже в этом захолустном мире.

Как только солдаты ушли, Вейдер снова обратился к командиру:

– Уничтожьте этот корабль. Нельзя ничего оставлять. Что касается бота, то я не думаю, что он был неисправен. Данные, которые он, возможно, нес в себе, могут оказаться слишком дискредитирующими нас. Позаботьтесь об этом лично, командир. Если эти записи существуют, они должны быть у нас или любой ценой уничтожены.– Затем он добавил: – Если нам удастся их заполучить, Сенат будет в наших руках и восстанию придет конец.

– Будет исполнено, Лорд Вейдер,– ответил командир, и они направились к крейсеру.

– Какая пустыня! – ЗПиО окинул взглядом место, где полузасыпанный песком, лежал их бот. Органы ориентации робота из-за неудачного приземления работали недостаточно четко. Приземление! Даже упоминание об этом слове было несказанной лестью такому пилоту, как его спутник.

С другой стороны, ЗПиО все же должен был быть благодарен приятелю за то, что он посадил его в целости и сохранности. Хотя, думал он, осматривая голый ландшафт, нет уверенности, что здесь им повезет больше, чем на захваченном корабле. Высокие песчаные дюны с плоскими вершинами заслоняли линию горизонта. Слева и справа дюны, передвигаемые ветром, походили на ряды желтых клыков, тянувшихся километр за километром вдаль, Океан песка сливался с сияющим небом, и невозможно было различить, где же кончался песок, а где начиналось небо.

Легкое облачко из песка поднималось за ними, когда они покидали бот. Этот бот, до конца выполнив свою функцию, был теперь бесполезен. Но и роботы не были приспособлены для передвижения по такой местности.

– Кажется, мы созданы только для того, чтобы страдать,– стонал ЗПиО, жалея самого себя.– Проклятое существование! – Что-то скрипнуло в его правой ноге, и он вздрогнул.– Я должен отдохнуть, иначе рассыплюсь на части. Мои внутренности все еще не оправились от этого падения вниз головой, которое ты назвал посадкой.

Он остановился, но Р2 продолжал двигаться вперед. Вдруг маленький робот резко свернул в сторону и стал медленно, но уверенно пробираться к ближайшей вершине дюны.

– Эй! – крикнул ЗПиО. Р2 проигнорировал его зов и продолжал залезать на дюну.– Куда это ты направляешься?

Р2 остановился и испустил поток электронных объяснений. Измученный ЗПиО подошел к нему и стал рядом.

– Нет, я туда не пойду,– заявил ЗПиО, когда Р2 закончил свои объяснения.– Там слишком гористо. Этот путь намного легче.– Он жестом показал направление, в котором двигался до этого.– Почему ты думаешь, что в этом направлении есть хоть какие-то поселения?

Р2 издал продолжительный свист.

– Не надо мне твоих технических терминов,– сказал ЗПиО.

Р2 нетерпеливо бибикнул еще раз.

– Ладно, иди своей дорогой,– снисходительно согласился ЗПиО.– Тебя засыплет песком через день, ты, близорукая куча металлолома! – И он презрительно толкнул Р2, который от толчка слетел с дюны.

Пока он пытался встать на ноги, ЗПиО двинулся к расплывчатому светящемуся горизонту, периодически оглядываясь назад, на своего спутника.

– И чтобы ты не попадался больше мне на пути, и не моли о помощи,– предупредил он.– Потому что ты все равно ее не получишь.

У подножия дюны Р2 привел себя в порядок, немного задержался, чтобы очистить свой единственный электронный глаз своей тоже единственной рукой. Затем издал свист, который прозвучал почти как человеческое выражение ярости. Тихо бормоча что-то себе под нос, он повернулся и засеменил по направлению к песчаным грядам, будто ничего и не произошло.

Несколькими часами позже ЗПиО, выбиваясь из последних сил, взобрался, как он надеялся, на последний высокий холм. Его термостат был перегрет, что грозило отключением всей системы. Неподалеку лежали столбы солей кальция, словно кости какого-то огромного животного, являя собой ориентир. Добравшись до гребня дюны, ЗПиО с беспокойством заглянул через него. Вместо ожидаемой зелени«, свидетельствующей о наличии человеческой цивилизации, он увидел очередную гряду дюн, точь-в-точь такую же, на которую он только что взобрался.

ЗПиО оглянулся на сейчас уже далекое гористое плато, которое тянулось вдали в дрожащем от марева воздухе.

– Ах ты, неисправный маленький хам,– пробормотал он, даже сейчас не признаваясь самому себе, что, возможно, малыш Р2 был прав.– Это все ты виноват. Ты хитростью вынудил меня идти в этом направлении, но и тебе повезет не больше, чем мне.

Но и ему самому тоже не повезло бы, если бы он продолжал идти и идти. Однако он услышал, как что-то заскрипело в ноге. Сев на свой металлический зад, он начал очищать от песка поржавевшие суставы.

– Я бы мог продолжать идти в этом направлении,– сказал он себе.– Или, напротив, осознать ошибочность выбранного направления и постараться догнать Р2.

Был и третий вариант. Он мог сидеть здесь, загорая на солнышке, пока его суставы не занесет песком, внутренности не перегреются, ультрафиолетовые лучи не выжгут фоторецепторы. Тогда он станет еще одним немым свидетелем губительности системы двойной звезды, как то фантастическое животное, останки которого он недавно встретил на своем пути.

Его рецепторы уже начали слабеть под палящим солнцем. Ему показалось, что вдали что-то двигается. Возможно, это дрожал от жары воздух. Нет, это определенно был отблеск луча от металлической поверхности какого-то предмета, и этот предмет приближался к нему.

Надежда его возросла. Не замечая сигналов, поступающих от поврежденной ноги, он поднялся и начал судорожно размахивать руками.

Как он сейчас видел, это, несомненно, был какой-то транспортный механизм, хотя и неизвестной ему модели. Но это было все же нечто механическое, что свидетельствовало о разуме и технической мощи создавших его существ.

– Итак, я отключил питание, вырубил энергоблок и нырнул вниз, следуя по пятам Дика,– закончил Люк, оживленно жестикулируя.

Он и Биггс прогуливались неподалеку от энергостанции. Изнутри здания слышались звуки работающих механизмов. Механик наконец-то присоединился к своему роботу, который все время что-то ремонтировал.

– Я был так близок от него,– взволнованно продолжал Люк.– Но оказалось, что я довольно сильно стукнул свой лендспидер.– Воспоминание об этом заставило его нахмуриться.

– Дядя Оуэн был сильно расстроен. Он пилил меня всю остальную часть сезона.– Уныние Люка быстро прошло.– Жаль, что тебя там не было, Биггс! – воскликнул он, вспомнив о победе на состязаниях.

– Не принимай все так близко к сердцу,– осторожно сказал его друг.– Ты, возможно, и лучший пилот пустыни по эту сторону Мос Эйсли, но эти маленькие скайхотеры бывают очень опасны. Для атмосферного корабля они передвигаются слишком быстро. Слишком быстро. Будешь гоняться за одним из них и вдруг – бац! – Он ударил кулаком по раскрытой ладони другой руки.– От тебя не останется даже мокрого места на темной стене ущелья.

– Посмотри-ка, как он замечательно запел,– резко ответил Люк.– Ну, теперь, когда ты побывал на нескольких из этих огромных звездолетов, ты заговорил, как мой дядя. Вы размякли там, в своих городах.– Он энергично тряхнул Биггса, но тот мягко провел контрприем, намереваясь полушутя перейти в контратаку. Едва заметное самодовольство Биггса сменилось дружелюбием.

– Я соскучился по тебе, приятель.

Люк смущенно отвернулся.

– Не все осталось по-прежнему с тех пор, как ты ушел, Биггс. Хотя здесь было так...– Люк попытался найти более точное слово, но потом беспомощно закончил: – Так тихо.– Взгляд его блуждал по пустынным, занесенным песком улицам Анкорхеда.

– Верно, здесь всегда было тихо.

Биггс, задумавшись, молчал. Они были на улице одни.

Остальные уже вернулись в спасительную прохладу энергостанции. Биггс заговорил, и Люк почувствовал серьезность в голосе своего друга.

– Люк, я вернулся не для того, чтобы повоображать, что я лучше всех только потому, что окончил Академию.– Сомнение зазвучало в его словах и неуверенность в себе. Затем, не давая возможности для отступления, он быстро выпалил: – Но я хочу, чтобы ты знал об этом. Я не могу рассказать это даже своим родителям.

Уставившись на Биггса, Люк только и смог вымолвить:

– Знать что? О чем ты говоришь?

– Я говорю о разговорах, которые идут в Академии, да и в других местах тоже, Люк. Много разговоров и слухов. У меня появились друзья – новые друзья из других звездных систем. Сейчас мы все согласны с тем, как развиваются события,– его голос понизился, как у заговорщика.– Но мы собираемся смыться с корабля и присоединиться к Союзу, как только достигнем одной из периферийных звездных систем.

Люк уставился на друга, пытаясь вообразить его патриотом, повстанцем.

– Значит, ты собираешься присоединиться к восстанию? – начал он.– Ты, наверное, шутишь. Как ты это сделаешь?

– Умерь свой пыл,– предупредил его Биггс, опасливо оглядываясь на энергостанцию.– Рот у тебя, как кратер вулкана.

– Извини,– прошептал Люк.– Я спокоен, смотри, как я спокоен. Ты же едва слышишь меня...

Биггс прервал Люка и продолжил:

– У одного из моих друзей по Академии есть друг на Бестине, который может помочь нам войти в контакт с вооруженным отрядом повстанцев.

– Один из друзей, ты с ума сошел!!! – убежденно сказал Люк, уверенный в том, что его друг свихнулся.– Можно всю жизнь блуждать, пытаясь обнаружить хотя бы аванпост повстанцев. Рассказы о них – всего лишь миф. Этот друг твоего друга может вполне оказаться имперским агентом. Ты кончишь на Касселе или того хуже. Если бы аванпосты повстанцев было так легко обнаружить, Империя уничтожила бы их еще много лет назад.

– Я знаю, что дело это долгое,– неохотно признался Биггс.– Но если я не свяжусь с ними, тогда...– В глазах Биггса горела решимость. Вообще Биггс выглядел очень повзрослевшим.– Я сделаю все, что могу, сам, один.

Он внимательно смотрел на своего друга,

– Люк, я не собираюсь ждать, пока Империя призовет меня на военную службу,– продолжал он.– Несмотря на то, что передают по официальным информационным каналам, восстание растет и ширится. И я хочу быть на стороне тех, кто прав, на стороне тех, в кого я верю.– Его голос стал резким до неприятности. И Люк спросил себя, что имел в виду его друг?

– Жаль, что ты не знаешь того, что не знаю я, Люк. Возможно, когда-то Империя была великой и прекрасной, но люди, находящиеся сейчас у власти...– Он покачал головой.– Все прогнило, Люк, все прогнило...

– Я ни черта не могу поделать с этим,– глупо пробормотал Люк.– Я завяз здесь.– Он в отчаянии пнул песок ногой.

– Я думал, ты будешь поступать в Академию,– заметил Биггс.– Тогда у тебя появится шанс выбраться из этой кучи песка.

Люк иронически фыркнул.

– Вряд ли. Я вынужден был забрать свое заявление обратно.– Он отвернулся, не отвечая на удивленный взгляд друга, но затем продолжил: – Я был вынужден сделать это. Песчаный народ все время бунтует с тех пор, как ты уехал, Биггс. Они даже напали на окраины Анкорхеда.

Биггс покачал головой, словно отбрасывая эту причину.

– Твой дядя мог бы остановить целую колонну Рейдеров одним бластером.

– Конечно,– согласился Люк.– Но у дяди Оуэна уже установлено и работает достаточно испарителей, и его ферма дает приличный доход. Он не может справиться со своими владениями один, он говорит, что я нужен ему. Я не могу покинуть его именно сейчас.

Биггс грустно вздохнул.

– Мне жаль тебя, Люк. Когда-нибудь тебе придется научиться отличать то, что кажется тебе важным, от того, что на самом деле является таковым.– Он обвел руками вокруг.– В чем польза от работы твоего дяди, если все это будет захвачено Империей? Мне известно, что они собираются начать монополизацию торговли во всех, даже самых отдаленных системах. И скоро твой дядя, как и все на Татуине, будет просто издольщиком, надрывающимся во имя прославления Империи.

– Здесь этого не может произойти,– возразил Люк с уверенностью, которой он в себе не ощущал.– Ты же сам сказал, что Империя не будет связываться с этой кучей камней.

– Все меняется, Люк. Только угроза восстания удерживает власти от определенных поступков, о которых лучше не упоминать. Если эта угроза будет полностью устранена... Есть две вещи, которые движут людьми: любопытство и жадность. Хотя, надо признаться, имперские бюрократы не слишком любопытны.

Друзья некоторое время стояли молча. Песчаный смерч пересек улицу и ударился о стену, разбросав песок и обломки камней во все стороны.

– Жаль, что я не еду с тобой,– сказал Люк. Он поднял глаза.– Ты еще долго пробудешь здесь?

– Нет. Утром уезжаю на свой «Экклиптик».

– Ну тогда, я думаю, мы с тобой больше не увидимся.

– Может, когда-нибудь встретимся,– утешил его Биггс.– Я найду тебя, сорвиголова. А пока постарайся не налететь на стену какого-нибудь ущелья.

– Через год я поступлю в Академию,– упрямо сказал Люк, больше ободряя себя, чем Биггса.– А потом, кто знает, где я окажусь.– Голос его звучал решительно.– В звездный флот меня не призовут, это точно. Береги себя... ты всегда будешь моим лучшим другом.

– Ну тогда пока, Люк,– просто сказал Биггс и пошел к энергостанции.

Люк следил за ним, пока тот не скрылся за дверью, мысли его были хаотичны и непредсказуемы, как внезапные песчаные штормы на Татуине.

Р2 осторожно шагал по гребню дюны. Татуин его поразил, особенно своими загадочными туманами. Они поднимались, как правило, в тех местах, где пустыня подходила к утесам и столовым горам.

В опаленной жарким дыханием пустыне туман казался неуместным, как кактус во льду, но тем не менее он был. Метеорологи и геологи спорили между собой о его происхождении, создавая теории вроде той, в которой говорилось, что вода задерживается в порах песчаника наподобие желе, и о неизвестных химических процессах, заставляющих воду подниматься вверх при охлаждении почвы, а затем уходить под почву при восходах двойного солнца. Все эти теории устарели, хотя казались вполне реальными.

Ни туман, ни жуткие звуки, издаваемые обитателями ночной пустыни, не пугали Р2. Его широкие квадратные ногоступы громко клацали в вечерней тишине, и тогда песок под ними оседал.

Он на секунду остановился, услышав впереди какой-то шум, словно по камню провели чем-то металлическим. Но звук больше не повторялся, и маленький робот начал быстро карабкаться вверх.

Сверху от каменной стены отделился булыжник. Какое-то существо, случайно столкнувшее булыжник, словно мышь, шмыгнуло за камень в тень и уставилось на робота глазами – горящими точками из-под ниспадающих складок коричневого капюшона.

Сигнальная система Р2Д2 сработала. Он услышал воющий сигнал и издал короткий электронный свист, его трехногая опора потеряла равновесие, парализованный лучом, маленький робот опрокинулся на спину.

Три коротышки выбежали из-за огромных камней. Движения их походили на движения грызунов. Они были ненамного выше Р2. Увидев, что, для того чтобы обезвредить робота, достаточно всего лишь одного заряда парализующей энергии, они спрятали свое оружие. Но приближались к неподвижному роботу с осторожностью, дрожа и переглядываясь. Глаза их, желто-красные, как у кошек, горели нездоровым огнем, а речь походила на гортанное квакание.

Когда-то, как предполагали антропологи, джавы были людьми, но давно уже потеряли с ними всякое сходство.

Все вместе они стащили робота вниз, на дно ущелья. Там находился песчаный гусеничный краулер, похожий на ужасное доисторическое чудовище. Он был настолько же огромный, насколько его владельцы крошечные. Судя по металлической обшивке, поцарапанной и помятой во многих местах, машина эта видала виды.

Подойдя к краулеру, джавы вновь заквакали, совещаясь между собой. Р2Д2 слышал, но не смог уловить смысла их речей. Впрочем, он не стыдился этого, ибо джавов могли понять только джавы: язык их постоянно менялся, даже лингвистов приводя в недоумение.

Один из джавов, вынув из сумки небольшой диск, прикрепил его к боку малыша Р2. Остальные исчезли в машине. Через секунду раздался короткий стон, и маленького робота засосало внутрь краулера, как коктейль через соломинку. Джавы снова залопотали, совещаясь между собой. Они были похожи на мышиную семью, собравшуюся в норе.

Труба, всосавшая Р2, выкинула его в небольшое кубическое помещение. Кроме огромной кучи всяких поломанных приборов и инструментов, настоящего металлолома, здесь находилось еще около двух десятков роботов разных форм и размеров. Некоторые из них на электронном языке беседовали между собой, другие бесцельно бродили вокруг них. Но когда ввалился Р2, один из роботов радостно воскликнул:

– Р2Д2, это ты! А это я!

Это кричал из темноты взволнованный ЗПиО. Он пробрался к все еще неподвижному маленькому роботу и совсем по-человечески обнял его. Заметив диск на боку Р2, он покосился на свою грудь, где был прикреплен точно такой же.

Задвигались плохо смазанные огромные шестерни. Со стоном и скрежетом краулер-монстр развернулся и загрохотал по ночной пустыне.