Текст книги "Особый склад ума"

Автор книги: Джон Катценбах

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 38 страниц)

Сьюзен проснулась за несколько секунд до звонка будильника. Она успела отключить его прежде, чем он прозвучал, встала с постели и быстро приняла душ. Вытершись полотенцем, она поспешила одеться и приготовилась ехать на работу. Ей не терпелось увидеть макет полосы с ее еженедельной колонкой, а после дождаться того результата, который принесет размещенное в ней послание. Она прошла на цыпочках по коридору к комнате матери, тихонько приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Диана спала спокойным сном, и ее дочь приняла это за добрый знак, решив, что хороший отдых необходим матери, чтобы поддерживать в ней бодрость. Дело в том, что одним из основных подтачивающих здоровье факторов при болезни, которой та страдала, являлось как раз то, что боль не давала ей как следует восстановить силы, лишая сна и полноценного отдыха. Поэтому изнеможение постоянно добавляло дополнительный груз страданий к тому болезненному бремени, которым та и без того была отягощена.

На прикроватном столике стояли пузырьки с таблетками. Теперь они стали постоянными спутниками жизни матери, подумала Сьюзен. Вернее, того, что от этой жизни осталось. Двигаясь очень осторожно, она подошла к столику и забрала их с собой.

Унеся таблетки на кухню, она внимательно изучила этикетки, затем достала утреннюю дозу из каждого пузырька и выложила таблетки в ряд, словно взвод, выстроенный для развода караула, на маленьком фарфоровом блюдце. В утренний прием больной предстояло принять полдюжины таблеток. Одну красную. Одну желто-коричневого цвета. Две белые. Две разные двухцветные капсулы. Некоторые были совсем маленькие, другие большие. Все они стояли по стойке смирно, ожидая команды.

Сьюзен подошла к холодильнику, достала апельсин, выжала сок и налила в стакан. «Хорошо бы, – подумалось ей, – мама не разбавила его водкой, после того как отопьет половину». Она поставила стакан с соком рядом с утренними лекарствами. Затем взяла нож, нашла в холодильнике парочку дынь двух сортов, мускусную и мускатную, порезала на ломтики-полумесяцы, разложила их на тарелке, потом написала матери записку:

Рада, что ты поспала. Сегодня я ушла на работу пораньше.

Здесь для тебя приготовлены завтрак и утренние лекарства.

Увидимся вечером. На ужин доедим рыбу.

Целую,

Сьюзен

Она оглядела кухню, чтобы убедиться, все ли на месте, пришла к выводу, что на ней царит полный порядок, и вышла из дома через заднюю дверь. Заперев ее, она посмотрела на небо. Оно было голубое, предвещая еще один жаркий день. По нему в вышине плыли легкие белые облачка. Чудесный день, подумалось ей.

Примерно через час после ухода дочери Диана, вздрогнув, проснулась.

Сон еще затуманивал ее взгляд, и она слегка вскрикнула сдавленным голосом, ударив по воздуху одновременно обоими кулаками, убежденная, в силу какого-то жуткого обмана чувств, что кто-то стоит рядом с ее кроватью. Однако кулаки пронзили одну лишь пустоту.

Диана тяжело закашлялась и только тут поняла, что сидит в кровати. Она испуганно осмотрелась кругом, ожидая увидеть, что кто-то прячется в углу комнаты. Затем она тщательно прислушалась, словно могла расслышать звук дыхания скрывающегося в доме незваного гостя и отличить его от собственного. Она хотела наклониться и посмотреть под кроватью, но не смогла заставить себя это сделать. Ее глаза остановились на дверце стенного шкафа – ей пришла в голову мысль, что незваный гость, возможно, прячется там, – но затем она решила, что за его дверью и без того скрывается достаточное количество страхов и ужасов, запрятанных в ее шкатулку и нарисованных в ее альбоме. После того как эта мысль посетила ее, она позволила себе откинуться на подушку, все еще задыхаясь и ловя ртом воздух.

«Это был только сон,» – сказала она себе. В своем последнем кошмаре, который привиделся ей этой ночью, она была вместе с дочерью. Посмотрев как бы сверху вниз, она внезапно увидела себя и Сьюзен – у них обеих было перерезано горло, как у того мужчины в баре. Это жуткое зрелище и заставило ее так внезапно перейти из объятий Морфея в состояние бодрствования. Она потрогала рукой шею и почувствовала, что та мокрая – правда, от пота, а не от крови.

Она подождала, пока ее дыхание не выровняется и сердце не перестанет выбивать в груди барабанную дробь, а затем спустила ноги с кровати на пол. Она пожалела, что у нее нет такой таблетки, которая могла бы снимать страх, и, повернувшись, увидела, что пузырьков на прикроватном столике нет. На какой-то момент это поставило ее в тупик, и она не знала, что и подумать. Накинув на плечи старый белый хлопчатобумажный халат, она встала и прошла на кухню. Там она увидела свои выстроившиеся в шеренгу лекарства даже раньше, чем успела по-настоящему встревожиться.

Кроме них, она также заметила на столе ломтики дыни, машинально сунула один в рот, после чего увидела сок и записку. Прочтя ее, она улыбнулась. Ей подумалось, что с ее стороны было эгоизмом так приблизить к себе дочь. «Сьюзен всегда была особенным ребенком, не таким, как все», – сказала Диана мысленно. Впрочем, они оба были особенные, каждый по-своему. С самого начала. Да и теперь, став взрослыми, они все равно остаются для нее особенными.

На тарелке перед ней лежали аккуратно разложенные двенадцать таблеток. Она протянула руку, для того чтобы взять их. У нее вошло в привычку принимать их следующим образом: сгрести в ладонь, всыпать все разом в рот, как горсть орешков, и запить соком.

Диана сама не могла объяснить, что заставило ее остановиться и помедлить с выполнением этого ритуала. Возможно, какой-то дребезжащий звук, источник которого она не сразу смогла определить? «Что-то разбилось, – подумала она. – Но что могло разбиться?»

Она выглянула из окна и посмотрела на яркое синее небо. Одна из пальм, которая была хорошо видна, потому что росла под самым окном, раскачивалась под порывами утреннего бриза. Диана снова услышала тот же звук, только на этот раз он показался ей более близким. Она сделала пару шагов по кухне и увидела, что задняя дверь не заперта. Источником звука была именно она. Порывы ветра то открывали ее, то внезапно захлопывали, заставляя дребезжать вставленные стекла.

«С чего бы это задней двери оставаться открытой? – подумала она, приподнимая брови. – Сьюзен всегда тщательно запирает ее на замок, если уходит пораньше». Она прошла через кухню и остановилась как вкопанная. Засов замка был выдвинут, но дверь закрыта не была. Она пригляделась и увидела, что кто-то при помощи отвертки или стамески измочалил весь косяк вокруг замка. Немудрено: любое дерево на их островах от жары, влаги, дождя и ветра становится трухлявым, мягким и податливым. Настоящий рай для грабителей.

Диана быстро отступила, словно попытка взлома была сродни инфекции.

«Одна ли я тут?» – промелькнуло у нее в голове.

Она постаралась собраться с мыслями. «Надо заглянуть в комнату Сьюзен», – сказала она себе. Быстро, едва не переходя на бег, она торопливо прошла туда, ожидая, что оттуда может кто-нибудь выскочить и на нее наброситься. Пробежав через комнату, она распахнула дверь чулана и схватила с полки револьвер дочери. Она повернулась кругом, сохраняя позу стрелка, которую ей показала дочь, и в то же время снимая пистолет с предохранителя.

Но в доме никого не было.

Диана хорошенько прислушалась, но ничего не услышала. Во всяком случае, ничего такого, что заставило бы ее думать, будто незваный гость еще в доме. Тем не менее, ступая с особенной осторожностью, она снова обошла все комнаты, осматривая все шкафы и чуланы, все уголки и закоулки, где мог бы спрятаться человек. Она даже заглянула под кровати. Нигде никого не было. Все находилось на своих местах. Не наблюдалось никаких признаков того, что кто-то посторонний побывал у них в доме, и это помогло ей начать потихонечку расслабляться.

Она вернулась в кухню и снова подошла к двери, чтобы осмотреть ее более тщательно. «Придется сегодня же вызвать мастера, – подумала она. – Нельзя так оставлять». Она покачала головой и на мгновение приложила холодную рукоять ко лбу. Страх сменился досадливой мыслью, где взять мастера. Диана снова осмотрела раскрошенный косяк. «Черт бы его побрал! – пробормотала она вслух. – Может, это сделал какой-нибудь бродяга. А может, подростки хулиганят». Она слышала рассказы о парочке предприимчивых местных юнцов лет семнадцати от роду, промышлявших тем, что сбывали ворованные телевизоры и стереосистемы, которые крали днем, когда их владельцы были на работе. По характеру повреждений Диана поняла, что это работа скорее любителя, нежели профессионала. Кого-то, кто действовал наугад, изо всех сил втыкая металлический инструмент в податливое дерево. Кого-то, кто действовал явно в спешке, кое-как и не слишком тщательно. Кого-то, кто, по всей видимости, считал, будто в доме никого нет и небольшой шум никого не встревожит.

Этот кто-то, верно, пришел после того, как Сьюзен отправилась на работу, догадалась она. Наверное, он как раз собирался войти в дом, когда услышал, что она проснулась. Скорее всего, именно это его и спугнуло.

Она улыбнулась своим мыслям и подняла револьвер.

Если бы только грабитель знал… Или грабители… Она не считала себя грозной воительницей и, разумеется, не справилась бы с двумя семнадцатилетними парнями. Она взглянула на револьвер. Может, он и сравнял бы шансы, подумала Диана. Однако это произошло бы лишь в том случае, если бы она успела вовремя его схватить. Она попыталась представить себе, как бежит через весь дом, стараясь опередить двух ворвавшихся внутрь парней. Нет, эти гонки ей нипочем бы не выиграть.

Диана покачала головой.

Затем она вздохнула и велела себе не думать о том, как близка она оказалась в тот миг к насильственной смерти. К счастью, все обошлось. Так, небольшая неприятность, которую можно исправить. Из числа тех, которые не так уж редко случаются, причем не только в их местности или в больших городах, а вообще везде и повсюду. В общем-то, сущая ерунда. Нечего даже и говорить об этом. Правда, эта ерунда могла закончиться смертью… Они услышали шум, когда она проснулась и встала с кровати, это их напугало, так что ей повезло, потому что если бы они вошли в дом, то, возможно, решили бы убить ее, а не только ограбить.

Ее мысленному взору предстали те двое парней. Длинные сальные волосы. Серьги в ушах и татуировки. Исходящий от них запах табака. «Одно слово, панки, – подумала она. – Интересно, в ходу ли еще это словечко?»

Диана отошла от двери и вернулась к кухонному столу. Положив на него револьвер, она взяла еще один ломтик дыни и положила его в рот. Его сладкая сочная мякоть, казалось, вселяла энергию и придавала сил. Она взяла стакан апельсинового сока и протянула было руку, чтобы взять лекарства, которые для нее приготовила дочь.

Но тут же остановилась.

Рука повисла в воздухе в дюйме от таблеток.

– Что здесь не так? – спросила она у себя.

По спине пробежал холодок.

Она пересчитала таблетки. Их было ровно двенадцать.

«Этого слишком много, – подумала она. – Кому и знать, как не мне. Обычно я их принимаю по шесть штук».

Она взяла пузырьки, прочла этикетки на каждом из них, снова произвела нехитрый подсчет и произнесла:

– Шесть. Должно быть шесть.

Но на блюдце их лежало двенадцать.

– Сьюзен, неужели ты ошиблась?

Едва ли такое было возможно. Сьюзен человек скрупулезный. Организованный. Разумный. И ей уже много раз доводилось раскладывать для нее лекарства.

Диана прошла в угол кухни, где имелся небольшой компьютер, подключенный к телефонной линии. Она быстро набрала номер местной аптеки. Уже через несколько секунд экран компьютера мигнул и на нем появилось лицо фармацевта.

– Э, доброе утро, миссис Клейтон! Сегодня прекрасный день. Как вы себя чувствуете? – поприветствовал он ее, выговаривая слова с сильным латиноамериканским акцентом.

Диана кивнула ему в ответ:

– Просто замечательно, Карлос. Но у меня к вам есть маленький вопрос насчет моих лекарств…

– У меня тут про них все записано. А что такое?

Диана посмотрела на таблетки:

– Правильное ли я взяла количество таблеток? Вот послушайте: две таблетки мегавитаминов, две обезболивающих, четыре клопамина и четыре рензака…

– Нет, нет, нет, миссис Клейтон! – прервал ее Карлос. – Витамины – это еще ладно, двойная доза болеутоляющего, это, пожалуй, тоже сойдет, но не в каждый прием. Пожалуй, вы от этого просто заснете. Но клопамин и рензак очень сильные препараты. С мощным действием! То, что вы сказали, очень много. Только одну таблетку! Каждого! Не больше, миссис Клейтон. Это очень важно!

Внутри у Дианы что-то оборвалось.

– Значит, если принять четыре таблетки того и другого…

– И не думайте! Четыре того и другого сделает вас очень больной…

– Насколько больной? – прервала она фармацевта.

Тот помедлил, прикидывая что-то в уме:

– Возможно, это вас убьет, миссис Клейтон. Четыре зараз – это очень опасно…

Карлос сделал паузу, но Диана ничего не ответила.

– …особенно вместе с вашими болеутоляющими, миссис Клейтон. Вас просто свалит с ног, и вы даже не будете знать, какие у вас проблемы с этими клопамином и рензаком, какая передозировка. Хорошо, что вы мне позвонили, миссис Клейтон. Если вдруг вы позвоните мне, а я не отвечу на звонок, то лучше ничего не принимайте. Болеутоляющее еще можно, а те другие нельзя. Эти лекарства от рака, они муй фуэрте, очень сильные.

Рука у Дианы слегка затряслась.

– Спасибо вам большое, Карлос, – пробормотала она. – Вы очень мне помогли. – И нажатием клавиши она отсоединилась от линии.

Очень осторожно Диана вернула лишние лекарства в соответствующие пузырьки, пытаясь отогнать воспоминание о когда-то таком знакомом лице человека, который вломился в ее дом, увидел записку, оставленную их дочерью, тут же понял, какую возможность она ему предоставляет, и не замедлил ею воспользоваться. Должно быть, это показалось ему великолепной шуткой. Скорее всего, он ушел ухмыляясь, а возможно, и громко смеясь – после того-то, как намеренно положил ей на блюдце смертельную дозу лекарств, которые должны были поддерживать в ней жизнь.

Глава 13

Игра в прятки

Джеффри Клейтон так и застыл на месте. Сперва он совершенно не мог придумать, что ему делать и как поступить. Он продолжал тупо смотреть на экран компьютера, когда в кабинет ворвался красный от злости агент Мартин.

– Ку-ку, – пробормотал себе под нос Клейтон, когда детектив захлопнул за собой дверь и с ходу принялся его распекать:

– Клейтон, сукин вы сын, сколько раз можно растолковывать вам прописные истины! Никаких пеших прогулок без моего сопровождения! Ну где вы шлялись, черт бы вас побрал? Я с ног сбился, вас разыскивая.

Профессор не стал отвечать ему и сделал вид, что не обращает внимания ни на расспросы, ни на крепкие выражения своего напарника. Он повернулся в кресле и пристально поглядел на детектива. Он хорошо понимал причину его гнева: какой толк в приманке, когда она не находится постоянно у тебя на глазах, – ведь если тот, на кого ты охотишься, выберется из своего потайного логова и обнаружит себя, ты в любой момент должен быть готов воспользоваться этим. Клейтона и самого начал охватывать гнев – из-за того что его используют подобным образом, – но ему удалось с ним совладать. Он инстинктивно почувствовал, что для него лучше ни с кем не делиться своими догадками. Пускай детектив по-прежнему думает, что Джеффри пребывает в неведении относительно того, зачем его привезли в Пятьдесят первый штат. В конце концов, план Мартина не так уж бессмыслен: доказательство в данный момент высвечивалось на стоящем перед ним мониторе компьютера. На какую-то долю секунды ему в голову пришла мысль скрыть это полученное им послание, но, так и не приняв окончательного решения, он вдруг обнаружил, что его рука сама вялым жестом показывает детективу на слова, написанные на экране.

– Вот он и объявился, – проговорил он тихо.

– Кто? Где объявился? – не понял полицейский.

Джеффри указал пальцем. Затем встал, прошел к доске на стене и, в то время как детектив уселся на его место за столом, чтобы прочитать сообщение, стер все, что шло под заголовком «Преступник неизвестен».

– Это нам уже не понадобится, – сказал он, больше самому себе, чем агенту Мартину.

В конце концов до него дошло, что он стирает то, что уже было один раз стерто. Только он просто отказывался поверить в очевидное. Когда он обернулся назад, то увидел, как шрамы от ожогов на шее и руках детектива быстро багровеют.

– Будь я проклят! – пробормотал Мартин.

– Вы можете это отследить? – внезапно спросил Джеффри. – Послание пришло по телефонной линии. Нужно попробовать просмотреть трафик и определить исходящий телефонный номер.

– Точно! – с готовностью откликнулся Мартин. – Да, черт побери, наверное, это можно. То есть, я хочу сказать, это должно быть возможно. – Он склонился над клавиатурой и застучал по клавишам. – Это непросто, но если мы знаем адресата, то теоретически должны найти также и отправителя. Как вы думаете, ему об этом известно?

Джеффри полагал, что, скорее всего, да, но не был уверен.

– Не знаю, – сказал он. – Возможно, какой-нибудь четырнадцатилетний компьютерный гений из здешней средней школы может не только знать об этом теоретически, но и за десять секунд определить нужный ему номер на практике. Но насколько технически подкован тот, кто затеял с нами эту игру, я не могу вам сказать. Давайте просто попробуем, а там будь что будет.

Мартин продолжил колдовать над клавиатурой, затем на мгновение остановился:

– Чтоб я сдох! Вот он. Я его вычислил. Попался, ублюдок! – Внезапно он расхохотался, но совсем не весело, а, скорее, зловеще. – Это оказалось проще, чем я думал. – Детектив снял пальцы с клавиатуры и сделал ими в воздухе несколько пассов. – Фокус-покус, – объявил он. – Обыкновенное волшебство.

Джеффри наклонился и поверх его плеча увидел на экране компьютера один-единственный телефонный номер под заголовком «Источник сообщения». Агент подвел курсор к этому телефонному номеру и ввел еще один запрос. В ответ компьютер потребовал ввести код доступа, что Мартин тут же исполнил.

– Это позволит нам пройти систему защиты информации, – пробормотал он.

Едва он это произнес, компьютер выдал ответ, и Клейтон увидел, что под телефонным номером появились имя и адрес.

– Попался, мерзавец! – победно воскликнул Мартин. – Я знал, что так будет! Вот он, ваш чертов папаша! – проговорил он со злостью.

Клейтон прочел то, что было написано на мониторе:

Владелец телефона: Гилберт Д. Рей; совладелец/супруга: Джоан Д. Аркер; дети владельца: Чарльз, 15 лет, Генри, 12 лет.

Адрес: Лейксайд, Коттонвуд-террас, дом 13.

Профессор уставился на адрес. Он показался ему до странного знакомым.

Далее шла дополнительная информация. Согласно ей указанный человек являлся консультантом по ведению бизнеса, а его жена была домохозяйкой. Приводилась дата их прибытия в Пятьдесят первый штат. Получалось, что они приехали сюда шесть месяцев назад из Нового Орлеана и по приезде проживали какое-то время в одной из гостиниц Нового Вашингтона. Джеффри указал на это детективу. Мартин, уже протянувший руку, чтобы снять телефонную трубку, ответил, набирая номер:

– Это ж обычное дело. Люди продают свои дома и приезжают сюда, живут какое-то время в отеле, ожидая урегулирования всех иммиграционных формальностей, а потом подбирают себе новый дом… Ну же, кто-нибудь снимет трубку или нет? Уснули они там все, что ли?!

Видимо, трубку наконец все-таки сняли, потому что детектив произнес:

– Это Мартин. Никаких расспросов. Мне нужна команда особого назначения. Пускай срочно мчатся в Лейксайд. Встретимся там, я уже выезжаю. Приоритетность задания высшая.

Стоящий рядом с компьютером принтер ожил, и из него вылезли один за другим четыре листка бумаги. Детектив забрал их, пару секунд разглядывал и протянул Клейтону. На первом была паспортная фотография человека с толстой шеей и стрижкой ежиком, как у отставного военного. На носу очки в черной оправе; на вид слегка за шестьдесят. Затем последовала еще одна фотография, на сей раз женщины – примерно того же возраста, что и мужчина, с длинным и узким лицом и слегка скошенным на сторону, как у боксера, носом. Фотографии обоих детей также прилагались. Старший глядел исподлобья, словно с трудом сдерживал злость. Под каждой из фотографий указывались рост, вес, особые приметы. Все это сопровождалось выписками из медицинской карты, номерами социального страхования и фотокопией водительских прав. Приводились также номера банковских счетов и кредитная история. Даже данные об успеваемости детей. Джеффри стало ясно, что здесь более чем достаточно сведений для того, чтобы любой полицейский сразу понял, с кем имеет дело, а если потребуется, без труда отыскал человека.

– Поздоровайтесь с папочкой! – резко сказал Мартин. – Поздоровайтесь и тут же попрощайтесь.

Пока Клейтон с невозмутимым видом смотрел на фотографии людей, которых, без сомнения, ему никогда в жизни не случалось видеть, детектив поднялся с кресла и прошел через весь кабинет к стоящему в углу запертому шкафчику для хранения секретных досье. Поколдовав пару минут над комбинациями шифров, он его отпер, сунул внутрь руку и вынул блестящий черный малогабаритный пистолет-пулемет «инграм».

– Американская работа, – одобрительно произнес он. – Лично меня вполне устраивает, хотя многие агенты отдают предпочтение иностранным моделям. Не знаю уж почему. Но я не таков. Люблю, знаете ли, чтобы мое оружие родилось в той же стране, что и я, в добрых старых Соединенных Штатах Америки. – Детектив улыбнулся и щелкнул магазином, где лежали патроны сорок пятого калибра, после чего сунул револьвер в кобуру.

Внешний вид отделения Службы безопасности в Лейксайде был вполне в духе Новой Англии. Но внутри это здание из красного кирпича, с белыми ставнями было вполне современным. Там стояли новейшие компьютеры, серые металлические шкафы и настольные мониторы. Все это размещалось под утопленными в своды светильниками, а прочное коричневое ковровое покрытие приглушало звуки шагов. Окна здесь были не более чем декоративными аксессуарами – из них никто и никогда не выглядывал наружу. Здешние полицейские узнавали о том, что происходит за стенами отделения, посредством соединенных с мониторами видеокамер слежения и всевозможных датчиков, сигнал от которых обрабатывался компьютерами. Мартин оставил свою автомашину на скрытой от посторонних глаз служебной парковке на задворках здания и быстро вошел, после того как створки дверей, звякнув, раскрылись перед ним с характерным жужжанием, открывая путь в небольшой вестибюль, где его уже поджидала группа особого назначения в полном сборе.

Их было шестеро – четверо мужчин и две женщины. Одеты они были в обычную одежду. На женщинах были стильные яркие спортивные костюмы. Один из мужчин был в строгом синем костюме с полосатым галстуком. На другом был вязаный серый свитер, который его владелец смочил в нужных местах, чтобы казалось, будто он в нем только что усердно занимался физическими упражнениями. Двое других были одеты в спецовки телефонистов из ремонтной службы. Когда Джеффри увидел их, все занимались подготовкой оружия, передергивали затворы на своих «узи», проверяли, полностью ли заполнены патронами их магазины.

Он также обратил внимание на то, что оружие у них подобрано такое, которое можно легко спрятать. «Бизнесмен» положил свой «узи» в атташе-кейс, обе женщины засунули свои автоматы в одинаковые на вид складные детские коляски, «ремонтники» спрятали свои в ящики для инструментов.

Мартин вручил коллегам фотографии, потом подошел к компьютеру и за какие-то несколько секунд ввел соответствующий адрес, после чего тут же получил на экране трехмерное изображение топографической карты участка номер 13 по Коттонвуд-террас. Еще несколько секунд – и перед ним появился подробный план стоящего на нем дома. А еще через пару секунд появился сделанный со спутника снимок и того и другого. Члены команды сгрудились вокруг монитора и мигом договорились, кто где должен будет находиться во время проведения операции.

– Воспользуемся стандартной схемой с высокой степенью осторожности при захвате, – распорядился Мартин.

– Какой будет ее разновидность?

– Третья, – кратко ответил детектив.

Все закивали. Мартин повернулся к Клейтону и пояснил:

– Это обычная модель данной схемы, применяемая при захвате преступников. Несколько объектов атаки, находящихся в одном доме с несколькими выходами. Вероятность необходимости применить оружие умеренная. Степень риска, которому подвергаются участники операции, средняя. На всякий случай мы постоянно отрабатываем подобные схемы на учениях и тренировках.

Командир группы захвата – он и был одет в синий костюм – покашлял, глядя на на экран компьютера, и поправил галстук так, словно собирался идти на деловую презентацию. Он задал только один вопрос:

– Арест или устранение?

Мартин искоса глянул на Клейтона.

– Арест, разумеется, – ответил он.

– Сделаем, – отозвался один из «ремонтников», поигрывая спусковым крючком пистолета, отчего тот издавал раздражающий пощелкивающий звук. – А какой уровень силового воздействия разрешено применять при задержании?

– Максимальный, – словно отрезал Мартин.

– Ясно, – кивнул «телефонист». – Я так и думал. А в чем наш объект атаки обвиняется?

– В преступлениях высшего уровня. Красного.

От такого ответа брови у некоторых оперативников поползли вверх.

– В преступлениях красного уровня? – переспросила одна из женщин. – Не припомню, чтобы мы когда-либо участвовали в задержании такого опасного преступника. Ничего себе – красный уровень! А его семья? Они что, тоже опасны? Как обращаться с ними?

Мартин помедлил с ответом, а потом наконец изрек:

– На данный момент убедительных свидетельств в пользу их вовлеченности в какую-либо преступную деятельность не имеется. Но следует исходить из того, что они, возможно, что-то знали и могли оказывать содействие преступнику. А кроме того, они члены семьи настоящего выродка. – Он посмотрел в сторону Клейтона, который упорно хранил молчание. – Это делает их соучастниками, которые тоже проходят по красному уровню. Их следует тоже доставить в участок. У нас к ним имеется множество вопросов. Так что давайте просто возьмем всех, кто там окажется, идет?

Командир группы кивнул и начал раздавать бронежилеты. Одна из женщин вспомнила, что учебный день еще не закончился и, возможно, мальчики еще находятся в школе, а раз так, то задерживать их придется там. Однако при проведенной посредством все того же компьютера проверки выяснилось, что ни одного из них в местной школе в данный момент нет. Агент Мартин также проверил списки зарегистрированного оружия и установил, что ни за мистером Реем, ни за миссис Аркер, его женой, ничего не числится. Последовал еще ряд запросов для выяснения марки машины подлежащего аресту преступника и расписания работы его офиса. Выяснилось, что мистер Рей обычно работает дома. Мартин отметил этот факт, указав, что в таком случае и брать его придется на дому. Он быстро навел справки, не собирался ли мистер Рей отправиться в какую-либо поездку, но и на этот запрос от авиакомпаний и от управления железных дорог пришел отрицательный ответ. Иммиграционные власти также не зарегистрировали случаев, когда указанное лицо пересекало бы границы штата в ту или другую сторону. Когда выяснилось, что компьютер выдает одни только отрицательные ответы, агент Мартин пожал плечами:

– Черт знает что! Похоже, этот парень настоящий домосед. Ну да ничего. Сейчас возьмем его за жабры, а там выясним, что к чему.

И, встав со стула, стоящего перед компьютером, Мартин протянул Джеффри заряженный пистолет девятимиллиметрового калибра, не преминув, однако, ехидно заметить:

– А кстати, профессор, вы уверены, что действительно хотите участвовать в нашей небольшой прогулке? Ведь вы, считай, и так заслужили свои денежки, во всяком случае некоторую их часть. Стоит ли вам оставаться с нами до конца?

Джеффри только покачал головой, принял из рук детектива пистолет и поднял его на вытянутой руке, словно прикидывая, сколько тот может весить. Он был признателен Мартину, что тот не всучил ему автомат. Пули, выпущенные из «узи», которыми были вооружены остальные бойцы их отряда, способны сокрушить все на своем пути, а ему этого совсем не хотелось. Лично он предпочел бы, чтобы и люди, и все остальное имеющееся по адресу: Коттонвуд-террас, дом тринадцать, пострадали как можно меньше.

– Мне бы хотелось на него посмотреть, – сказал Клейтон.

Мартин улыбнулся:

– Еще бы! Ведь вы давненько не виделись.

– Ну что вы, детектив, – произнес Джеффри профессорским тоном, – для меня это может иметь и чисто научный интерес. Так что постарайтесь иметь это в виду, – добавил он, указывая на «инграм», висящий на плече у Мартина.

Тот пожал плечами:

– Конечно. Как скажете. Но двигать науку вперед – это все равно не по моей части. У меня совсем другие заботы, – сказал он все с той же улыбкой. – Но я понимаю вашу обеспокоенность. Конечно, это не та встреча сына с отцом, о которой можно только мечтать, но родителей ведь не выбирают, верно?

Мартин повернулся кругом, сделал знак полицейским следовать за ним и быстрым шагом вышел из полицейского участка, ничем не нарушив его тишины и покоя. Солнце уже начинало клониться к западному краю небосвода, когда Джеффри вышел на улицу, так что прощальные вечерние лучи ослепили его и ему пришлось поднять руку, заслоняя глаза. Скоро начнет темнеть, подумал он, примерно через полчаса по самому большому счету. А то и раньше. И вскоре на смену сумеркам придет ночь. Им надо поторопиться, чтобы прибыть на место засветло.

Команда расселась по двум автомобилям. Не говоря ни слова, Джеффри сел рядом с Мартином, который беспечно мурлыкал себе под нос старую песенку, которую Клейтон хорошо знал. «Поющие под дождем». Дождя нет, подумал он, и вообще радоваться пока нечему. Детектив нажал на педаль газа, протекторы взвизгнули, и машина стрелой вылетела с парковки полицейского участка. Клейтону пришло в голову, что у его напарника само задержание стоит на втором месте. Он вспомнил о том разговоре, который только что состоялся между ним и агентом Мартином, и об уровнях, присвоенных преступлениям.

– Что это за красный уровень? – спросил он.

Мартин промурлыкал еще пару тактов, прежде чем соизволил ответить:

– Подобно тому как населенные пункты разных категорий имеют у нас разный цвет, в нашем штате разные цвета присваиваются и разным категориям антиобщественной деятельности. Цвет означает и меры противодействия, принимаемые властями штата. Красный уровень, естественно, самый высокий. Означает самые опасные противоправные действия. В наших краях встречается весьма редко, вот почему члены команды были так удивлены.