Текст книги "Особый склад ума"
Автор книги: Джон Катценбах
Жанр:
Триллеры
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 38 страниц)
Так в чем же было дело на сей раз?
Голова Клейтона пухла от вопросов, и не на все из них у него был ответ.
Они доехали до конца квартала и свернули на другую улицу, застроенную все такими же домами и примерно через полмили заканчивавшуюся тупиком.
Когда детектив свернул на маленькую, полную зелени площадь, он указал пальцем на дом, стоявший немного в глубине. Дом стоял под углом к улице, и подъездная дорога шла сквозь густую и высокую живую изгородь. Соседний дом тоже стоял так, что все его окна выходили не на круглую площадь, а на изгородь с одной стороны и на невысокий склон, поросший соснами, – с другой.
– Остановите машину, – неожиданно попросил Клейтон.
Мартин посмотрел с удивлением, но затормозил.
Выйдя из автомобиля, Клейтон отошел от него на несколько шагов и принялся разглядывать ближние дома, что-то высматривая и прикидывая.
Детектив опустил боковое стекло:
– Ну, что там?
– Здесь, – ответил Клейтон и почувствовал, как по телу пробежали мурашки.
– Здесь?
– Он ждал ее здесь.
– Откуда вы знаете? – спросил Мартин.
Клейтон быстрым движением руки указал на близлежащие дома:
– Здесь его никто не мог видеть. Нечто вроде мертвой зоны. Фонаря нет. Темный автомобиль, темная ночь. Просто припаркуйся и жди.
Детектив тоже вышел из машины и огляделся по сторонам. Потом быстро отошел в сторону, повернулся, посмотрел туда, где стоял Клейтон, и вернулся обратно. Нахмурившись, он посмотрел на угловые дома и прикинул в уме углы обзора. Затем, присвистнув, кивнул:
– Пожалуй, вы правы, профессор. Неплохо. Очень неплохо. Эти дома действительно как бы спрятаны в глубине жилого массива. После того как она прошла бы от этого места еще ярдов тридцать, что ж, ее хорошо стало бы видно, причем с обеих сторон. И кстати, она очутилась бы ближе к домам, а потому ее крик смогли бы в них услышать. Если бы она закричала. Вернее, если бы она успела закричать… – Детектив замолчал, продолжая осматривать местность. – Конечно, вы правы, профессор. Не знаю, как я сам этого не заметил. Снимаю перед вами шляпу.
– Кто-нибудь осматривал это место после исчезновения девушки? – спросил Клейтон.
– Конечно. Только вы должны понимать, что произошло это лишь после того, как я собственными глазами увидел ее тело. Только тогда мы поняли, что произошло. А к тому времени… – Голос его оборвался.
Клейтон кивнул и пошел обратно к машине. Одолеваемый все новыми и новыми вопросами, он еще раз осмотрелся по сторонам. Отсутствовавшие родители после кино вернулись на автомобиле. Как удалось маньяку не оказаться увиденным в свете их фар? Очень просто. Он приехал на это место после них. Откуда маньяку стало известно, что девушку не подвезут до ее дома на машине и она пойдет пешком? Потому что убийца уже давно следил за ней. Откуда он знал, что соседи в это время не станут входить в свой дом или выходить из него? Потому что загодя успел ознакомиться с их распорядком дня.
Клейтон потихоньку вздохнул и сказал самому себе, что нет ничего странного в том, что он, невзначай заехав в тихий поселок, тут же обнаружил самое лучшее место, где мог бы прятаться маньяк, поджидая жертву. Он сказал себе, что просто посмотрел глазами убийцы на место, где произошло похищение, потому что лишь этот метод может помочь им поймать маньяка, и, значит, он должен радоваться своим способностям, а не бояться их. Он понимал, что лжет самому себе. Но его устраивал такой ответ.
Покинув поселок, они поехали дальше, и через несколько минут Клейтон увидел небольшой лесопарк. По его периметру вилась черная гаревая дорожка для бега. Еще он разглядел несколько теннисных кортов, баскетбольную площадку и детский городок, где играли несколько ребятишек. Их мамаши сидели вокруг на скамейках и мирно беседовали друг с другом, лишь изредка поглядывая вперед, чтобы пронаблюдать, как резвятся их чада. Это говорило о том, что они чувствуют себя в полнейшей безопасности. За парком появился другой поселок, но в нем дома стали поменьше, да и стояли кучнее, к тому же куда ближе к тротуарам, чем там, где они были. Цвет дорожных знаков здесь был коричневый.
– А это местечко зовется Эхо-Вудз, – проговорил Мартин. – Цвет коричневый. Средний класс, но другой конец спектра. Здесь уже почти город.
Проехав еще немного, они попали на широкий бульвар с торговыми комплексами, протянувшимися по обеим сторонам дороги. Магазины были как все на юго-западе: с красными черепичными крышами и оштукатуренными светло-бежевыми стенами, в том числе и большой бакалейно-гастрономический магазин, занимавший чуть ли не целый квартал. Клейтон принялся читать названия и отметил, что и они расположены по ранжиру: бутики и магазины дорогой электроники находились в одном конце комплекса, а дисконтные лавки-развалы – в другом. Рестораны, пиццерии, заведения фастфуда были также распределены на всем его протяжении в соответствии с «профилем» данного участка.
– Можно заняться шопингом, – проговорил детектив. – Добро пожаловать в Эвергрин, пригород Нового Вашингтона.
В центре этого маленького городка у Клейтона возникло чувство, будто он вернулся в Новую Англию. В центре городка находилась, как и положено, знаменитая лужайка[43] с густой свежей травой. За ней, на фоне безоблачного синего неба, Клейтон увидел белый шпиль епископальной церкви. Справа от нее возвышался другой увенчанный крестом шпиль, явно методистской церкви. По другую сторону лужайки, напротив церквей, словно бросая им вызов, стояла еврейская синагога со звездой Давида наверху. Все эти здания были построены на современный манер, без оглядки на каноны. Невдалеке Джеффри заметил также три больших белых дома. На одном было написано «МУНИЦИПАЛИТЕТ», на другом – «ГОРОДСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ ШТАТА», на третьем – «КОМПЬЮТЕРНЫЙ ЦЕНТР». Тут же имелся небольшой указатель-стрелка, направленный на ближайший переулок, и на нем было начертано: «РЕГИОНАЛЬНЫЙ ЦЕНТР ШКОЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ И ЗДРАВООХРАНЕНИЯ ГОРОДА ЭВЕРГРИН».
Подъехав поближе, агент Мартин припарковался у самого края лужайки. Теперь Клейтон увидел, что на ней даже установлен памятник – статуя солдата времен Второй мировой в героической позе. Поблизости от него стояли две старые пушки, покрытые черной краской. Интересно, подумалось Джеффри, завезли они в этот городок прах какого-нибудь настоящего героя, чтобы ему поклоняться, или эта могила «неизвестного солдата» является чистой фикцией?
– Смотрите, профессор, – сказал агент Мартин. – Тут есть все, что нужно. В полном порядке и прямо под рукой. Такая вот картинка. Поняли?
– Кажется, да, – ответил профессор.
– В каждом городке положено иметь как минимум три места, где можно молиться. Набор их, конечно, может быть разным. Например, можно построить молельный храм для мормонов. Или мечеть. Пожалуйста, бога ради. Но всегда три. Одна церковь предполагает чью-то исключительность. Две – это всегда будет соревнование. А три – это уже многообразие. Трех как раз достаточно для того, чтобы обеспечивать силу при достаточной степени разделенности, если вы понимаете, о чем я говорю. Этническая разнородность ведь тоже способна придавать обществу необходимую для него устойчивость. То же самое и с поселками. В них представлен весь спектр доходов населения, каждый поселок соответствует группе людей с определенным уровнем благосостояния, но, заметьте, они все живут рядом, испытывая чувство локтя, по-соседски, так сказать, рука об руку, постоянно встречаясь друг с другом вот в этом городке или на торговом моле. Можем еще съездить посмотреть на виллы и поместья, если вам захочется. Да еще прибавьте ко всему этому образовательный центр, который дети посещают начиная с детского сада и до средней школы включительно, да некую комбинацию оздоровительного центра с маленькой больницей, и вы поймете, что тут действительно имеется все, что нужно.
– Ну а зачем понадобился компьютерный центр? – спросил Джеффри.
– Все дома соединены оптоволоконными кабелями. Так что если вы захотите, то сможете, не выходя из дому, делать покупки, принимать участие в местных выборах, платить налоги, сплетничать, обмениваться кулинарными рецептами или торговать акциями. Все что угодно. Электронная почта, уроки музыки. Возможности безграничны. Читайте объявления на городском сайте. Черт побери, даже учителя и те могут рассылать со своих компьютеров домашние задания, а школьники станут присылать им выполненные учебные работы. В наши дни компьютерные сети должны связывать все на свете: библиотеки, продовольственные магазины, баскетбольные команды, кружки классического балета. Всего и не перечислишь.
– А Служба безопасности штата может контролировать все эти телекоммуникационные потоки?
Мартин поколебался, но потом решил все же ответить.
– Разумеется, – согласился он с высказанной Клейтоном догадкой. – Но мы этого не афишируем. Люди отдают себе в этом отчет, но через год или два про это как-то забывается. Вернее сказать, это никого не трогает. И впрямь, какое дело мистеру и миссис Джонс, что Служба безопасности может прочесть все рассылаемые ими приглашения к званому обеду или отследить все покупки, сделанные ими в интернет-магазинах? Им наплевать, что мы можем с точностью до минуты определить, когда ими оплачен счет за бутылку вина или за цветочную композицию. А мы это знаем. И не только это, но заодно и то, достаточно ли у них денег на счете, чтобы делать такие траты.
– Да уж… – протянул Клейтон.
Он был просто ошеломлен. Привычный для него мир уплывал вдаль, потихоньку превращаясь в мираж, как это бывает со снами за секунду до пробуждения. Он вдруг поймал себя на том, что с трудом может вспомнить, как выглядит его университет или как пахнет его квартира. Все, что он мог вспомнить, – это хорошо знакомое чувство страха. Холодное и липкое. Но даже оно показалось ему далеким. Машина вошла в поворот, и Клейтона ослепила внезапная вспышка солнца. Он поднес руку к глазам, чтобы защитить их от невыносимо яркого света, и прищурился. Примерно через пару секунд способность видеть опять вернулась к нему.
– Хотите, мы проедем мимо одного из поместий? Они расположены за окраиной городка и достаточно уединенно. Обычно занимают площадь в десять и более акров. Главное и, наверное, единственное их преимущество состоит в том, что у вас практически нет соседей. Вот уж где можно всласть насладиться одиночеством! Но знаете, мы, черт возьми, обнаружили, что многие самые богатые люди предпочитают озелененные массивы, которые у нас преимущественно отводятся для расселения представителей наиболее зажиточной части среднего класса. Они обожают торчать на поле для гольфа или в рекреационном центре, расположенном поблизости от города. На мой взгляд, это занятно. Ну как, поедем смотреть, как живут богачи? Правда, самих их из машины увидишь черта с два, но вы хоть получите общее представление.
– А при строительстве жилья они тоже должны придерживаться типовых норм и проектов, как и все остальные?
– Нет, поместья и виллы сооружаются по индивидуальным проектам. Но поскольку количество архитекторов и подрядчиков невелико все из-за тех же проблем, связанных с необходимостью аккредитации и получения лицензии на работу в нашем штате, во внешнем виде построек наблюдаются некоторые черты сходства.
Внезапно в голову Джеффри пришла некая идея, но он пока предпочел не высказывать ее вслух. Вместо этого он указал на дорогу, ведущую прямо к фривею:
– Я хочу посмотреть на место, где в прошлый раз нашли тело.
Мартин одобрительно пробурчал что-то и направил машину к выезду на шоссе.
– Ну а как насчет вас, детектив? – спросил Клейтон через какое-то время. – Какой цвет ваш? Коричневый? Желтый? Может, синий или голубой? Какое место занимает коп в существующей здесь иерархии?
– Желтый, – медленно выдавил из себя агент Мартин. – Таунхаус сразу за окраиной деловой части Нового Вашингтона. Так, чтобы на работу приходилось ехать совсем недолго. Жены больше нет. Мы с ней расстались лет десять назад. Разошлись вполне полюбовно, то есть, насколько я теперь понимаю, с наименьшими психологическими издержками, которые только возможны в таких случаях. Еще до того, как я приехал сюда работать. Сейчас она проживает в Сиэтле. Один отпрыск в колледже, другой работает. Оба уже вполне взрослые. Старик-отец им теперь без надобности. Видимся нечасто. Так что живу один. – (Клейтон кивнул, потому что ему показалось, что этого требуют неписаные правила вежливости.) – Хотя здесь такое в диковинку.
– Что вы имеете в виду?
– У нас такое не поощряется. По здешним понятиям, взрослый мужчина не должен жить один. Правительство штата приветствует создание здоровых семей. Холостяки портят им всю картину. Они не вписываются и только заставляют всех нервничать. Конечно, с их небольшим присутствием приходится мириться. Как, например, в моем случае. А вообще-то, несмотря на самое тщательное анкетирование семей, которые хотят сюда переселиться, все равно в некоторых из них случаются разводы, хотя их тут совсем немного, не более десятой части от среднего по стране уровня. В основном семьи здесь все-таки не распадаются. В общем, как вы уже поняли, чтобы приехать сюда и осесть, нужно быть человеком семейным. Так что баров для холостяков тут очень мало. Практически их число приближается к нулю.
Джеффри снова кивнул, но на сей раз потому, что ему опять кое-что неожиданно пришло в голову. Он уже открыл было рот, чтобы заговорить, но тут же закрыл его и прикусил язык. «Держи рот на замке, – сказал он себе, – ведь ты здесь новичок и еще многого не знаешь». И он тут же пообещал себе попробовать разобраться в хитросплетениях здешней жизни как можно скорее.
Детектив прибавил скорости, и Клейтон откинулся на спинку сиденья. Предгорья выглядели куда более близкими, чем это было на самом деле. Отроги далеких хребтов поднимались над плоской зеленовато-коричневой равниной, выделяясь на ее фоне более темными оттенками тех же красок. Сперва ему показалось, будто это совсем близко, буквально рукой подать, но затем он понял, что до них еще несколько часов езды. На западе, напомнил он себе, расстояния обманчивы. Все, что ты видишь, находится куда дальше, чем кажется. То же самое, подумалось ему, справедливо и при расследовании дел, связанных с убийствами.
Где-то к середине дня они были уже недалеко от того места, где нашли тело третьей девушки. Прошло около часа после того, как они проехали последний населенный пункт, и дорожные знаки гласили, что теперь они находятся менее чем в ста милях от недавно проведенной границы между Западной территорией и Орегоном. Шоссе шло в горной местности, поросшей густым лесом, где царила гнетущая тишина. За последнее время им встретилось всего несколько автомобилей. Клейтону пришло в голову, что они попали в одно из самых пустынных мест в Америке. Настоящий медвежий угол. Человеческое жилье здесь встречалось редко, по всей видимости, потому, что никто не захотел жить в такой глухомани. Горные хребты, словно высеченные из серого гранита, казались все ближе и неприступнее. Островерхие зазубренные вершины были увенчаны снежными шапками. Суровая земля.
– Безлюдье, – проговорил Клейтон.
– Да, место дикое, – согласился Мартин. – Не навсегда, разумеется, но пока так и есть. – Немного поколебавшись, он прибавил: – Существуют психологические исследования, которые говорят, будто люди любят необжитые места и чувствуют себя там комфортно, если площадь их невелика по размерам. Поэтому мы специально сохраняем в тех местах штата, где запланировано развернуть капитальное строительство, небольшие лесные массивы, оборудуем там места для стоянок и ночевок, а все прочее остается в первозданном состоянии. Это делает чудаков, свихнувшихся на экологии, неимоверно счастливыми. Со временем вокруг этих островков нетронутой природы вырастают населенные пункты. Погодите, со временем жилье появится и здесь. Пройдет всего лет пять. Хотя, может, и десять. – Всмотревшись, он указал правой рукой куда-то в сторону. – А вон там старая дорога для лесовозов. Конечно, лесоразработки давно не ведутся. Зеленые эту битву выиграли. Но штат поддерживает эти дороги, чтобы ими могли пользоваться туристы. Рыбалка и охота здесь, кстати, что надо. И добираться удобно. Всего три часа езды от Нового Вашингтона. А от Нью-Бостона или Нью-Денвера и того меньше. Сейчас власти хотят попробовать наладить целую индустрию экотуризма. Поговаривают о том, чтобы построить лесные сторожки и заимки, а потом использовать их как турбазы, а также создать целую сеть специализированных магазинов, где продавалось бы все необходимое для любительской рыбалки и охоты. Из этой дикой природы при большом желании и хорошей организации можно выкачать целую уймищу денег.
– Наверное, благодаря этому ее и нашли, верно? Должно быть, на тело наткнулась пара рыболовов?
Детектив кивнул:
– Двое страховых агентов, которые решили провести денек на природе и половить радужную форель. Увы, добыча превзошла их ожидания.
Детектив свернул с автомагистрали, и машина принялась подпрыгивать на ухабах. Ее швыряло из стороны в сторону, словно небольшую лодчонку на море в бурную погоду. Позади них поднимались клубы пыли, а мелкие камешки, вылетавшие из-под колес, ударялись о днище автомобиля со звуком, напоминающим револьверные выстрелы. Эта тряска заставила седоков прекратить разговор. Так они проехали еще с четверть часа. Клейтон уже готовился спросить, сколько им еще осталось ехать, когда детектив затормозил у небольшого поворота.
– Некоторым такая езда нравится, – заговорил наконец Мартин. – Лично у меня от нее начинает болеть задница, но разные чудаки бывают от нее просто без ума. На мой взгляд, такую дорогу давно пора бы заасфальтировать, но мне сказали, что психологи утверждают, будто подобная тряска помогает людям утолить жажду приключений, не говоря уже о чувстве удовлетворения, возникающем, когда они наконец понимают, что те тридцать косарей, которые они выложили за свой полноприводный внедорожник, потрачены не зря.
Клейтон вышел из машины и тут же увидел лесную тропу, петляющую среди кустов и деревьев. У входа на нее виднелся коричневый деревянный стенд с прикрепленной к нему картой, запечатанной в прозрачный пластик.
– Мы уже на подходе, – произнес детектив.
– Ее тело нашли здесь?
– Нет, немного дальше отсюда. Примерно через милю. Может, немного ближе.
Путь между деревьями был расчищен, так что идти по тропе оказалось легко. Тропа была довольно широкая, по ней вполне могли идти двое. Под ногами лежала опавшая хвоя. Иногда то справа, то слева раздавались внезапные шуршащие звуки, если им случалось потревожить белку или бурундука. Пара черных дроздов при их приближении поднялась в воздух и с криками улетела прочь.
Детектив остановился. Под пологом леса было прохладно, и все-таки он вспотел от долгой ходьбы, как обычно случается с грузными мужчинами.
– Прислушайтесь, – сказал он.
Клейтон остановился и, прислушавшись, различил плеск воды.
– Речка течет примерно ярдах в пятидесяти отсюда, – пояснил Мартин. – Как нам показалось, те двое парней очень обрадовались, услышав это журчание. Не то чтобы ребята сильно устали, но шли они в болотных сапогах и к тому же тащили на себе рюкзаки, а в руках удочки. В общем, все барахло. Кроме того, тот день выдался довольно жарким. Больше семидесяти градусов.[44] Постарайтесь представить себе эту картинку. Так вот, заслышав, что впереди вода, они ломанулись вперед, не слишком обращая внимание на то, что вокруг. – Детектив указал направление и пропустил Клейтона вперед себя. Тот пошел через лес. – Джанет Кросс, – тихо произнес Мартин, двинувшийся за профессором на шаг позади него. – Так ее звали.
Шум воды становился с каждым шагом слышнее. Клейтон миновал последние деревья и внезапно оказался на каменном уступе, возвышавшемся футов на шесть над стремниной, где река бешено неслась по огромным валунам. Река показалась ему живой. Она бурлила, извивалась, зажатая между скалистыми берегами, – мускулистая и быстрая. Солнечные блики играли на ее поверхности, и она сверкала, как россыпь сияющих, переливающихся всеми цветами радуги бриллиантов в обрамлении белой пены.
Мартин встал рядом с ним:
– Рыбаки называют ее Голубой Лентой. Форели тут видимо-невидимо. Хотя ловить ее, говорят, непросто, слишком уж быстрое течение. А если поскользнешься на камне и свалишься в воду, то выбраться на берег не так-то легко. Но все равно это потрясающее место.
– Где было тело?
– Ах да. Тело. Очень симпатичная была девушка. Они ведь все симпатичные, не так ли, профессор? Ученица выпускного класса. Собиралась поступать в университет. Кстати, гимнастка, насколько мне известно. Хотела изучать педагогику младшей школы. – Детектив поднял руку и указал на большой плоский камень, нависавший над водой у самого берега. – Вон там.
Каменная плита была не менее десяти футов в ширину и плоская, как стол, немного наклоненный в сторону реки. Клейтону подумалось, что лежащее на ней тело должно было выглядеть военным трофеем – на возвышении, в сиянии воды.
– Черт побери, те двое рыбаков сперва подумали, что девушка просто решила позагорать без купальника. Такое, понимаете ли, у них было первое впечатление, потому что она лежала, раскинув руки, словно Христос на распятии. Они ее окликнули, но та не шевельнулась, тогда один из них пошел к этому камню вброд и запрыгнул на него… ну, остальное понятно… – Мартин покачал головой. – Глаза ее, должно быть, оставались открыты. И птицы их выклевали. Но во всем остальном тело так и осталось невредимым. И процесс разложения едва начался. Она пролежала так от двадцати четырех до сорока восьми часов, прежде чем эти ребята ее обнаружили. Не думаю, что им захочется еще раз порыбачить на этой реке.
Джеффри посмотрел вниз и обратил внимание, что камень, на котором нашли девушку, находится совсем рядом с берегом и покоится на усеянном мелкой речной галькой дне, покрытом водой всего лишь на какой-то фут. За ним виднелась совсем маленькая заводь. Пара больших камней, отгораживающих ее, как бы принимала на себя весь гнев бурной стихии, направляя основной поток к противоположному берегу. Профессор мало что понимал в рыбалке, но подозревал, что эта каменная плита подходит для нее больше всего. Лучшее место. Забрасывать спиннинг с дальнего ее края в заводь, должно быть, очень удобно. Человек, оставивший тело жертвы в этом месте, подумалось ему, не мог не принимать этого в расчет.
– Когда вы осматривали прилегающую местность… – начал Джеффри, но детектив перебил его:
– Одни только камни. Камни и вода. К тому же накануне того дня вечером прошел дождь. Никаких отпечатков пальцев. И никаких обрывков одежды, зацепившихся за сучок или колючку, тоже. Мы прочесали весь лес между рекой и дорогой, едва только не просеяли его через сито, и все зря. Никаких отпечатков шин. Единственное, что у нас было, так это само тело, лежащее здесь, словно свалившееся прямо с небес. – Мартин замолчал, а потом добавил, не отрывая глаз от места, где нашли девушку: – Я был в составе первой прибывшей сюда полицейской группы и потому знаю, что никаких следов преступника здесь действительно не имелось… – Агент покачал головой. Голос его казался ровным и невыразительным. – Вы когда-нибудь видели наяву нечто напоминающее ночной кошмар? Не сон, который когда-то вам снился, и не плод черной фантазии. И даже не одну из тех непонятно откуда знакомых вам картин или ситуаций, про которые принято говорить, что это дежавю. Нет, я стоял вот на этом самом месте, а она лежала вон там, и у меня было такое чувство, словно я попал в некогда виденный мною кошмар, который, как мне казалось, остался в далеком прошлом. Я видел ее раскинутые руки, ее соединенные вместе ноги, полное отсутствие крови или очевидных признаков борьбы. И я с первого взгляда понял, что мы ни черта здесь не найдем. Во всяком случае, ничего такого, что помогло бы нам раскрыть это преступление. А еще я знал, что когда подойду ближе, то увижу, что у нее отрезан указательный палец… И еще я понял, профессор, понял в тот самый миг, какой человек это сделал, и уже одного этого мне хватило с лихвой…
Голос детектива стал тише и смешался с шумом реки.
Джеффри не вполне был уверен в том, что голос его не дрогнет, но хорошо понимал, что напарник меньше всего ждет от него самоуверенного ответа. Он видел, как Мартин смотрит вниз, на плоский камень, и знал, что детектив в этот миг видит распростертое на нем тело девушки – так же ясно, как и в тот день, когда ее нашли.
– Он хотел, чтобы ее обнаружили, – проговорил Клейтон.
– Вот и мне пришло в голову то же самое, – отозвался Мартин. – Но почему именно здесь?
– Хороший вопрос. И непростой. Возможно, у него на то имелась особая причина.
– Место уединенное, но все-таки посещаемое. Поблизости он мог найти множество мест, где на нее не наткнулись бы никогда. А если в конце концов ее бы и обнаружили, то от тела остались бы одни скелетированные останки. Да он, черт возьми, мог просто утопить ее в реке. С точки зрения сокрытия преступления это было бы куда более логично – тогда бы мы уж точно никогда не смогли связать его с этим совершенным им преступлением. Но вместо этого маньяк принес ее сюда, что, даже принимая во внимание то, какого хрупкого телосложения она была и как силен он, наверняка стоило ему большого труда, и расположил ее тело так, словно специально хотел его преподнести нам чуть ли не на блюдечке.
– Думаю, он гораздо сильнее, чем, по всей видимости, выглядит, – проговорил Джеффри. – Сколько она весила? Наверное, фунтов сто пятнадцать?[45]
– Она была как тростинка. Тонкая и гибкая. Сто пятнадцать фунтов для нее даже многовато.
Джеффри отпустил внутренний тормоз и позволил себе говорить то, что думает, после чего слова его потекли, словно поток сознания:
– Убийца примерно с милю нес ее по тропе, а затем положил здесь, потому что хотел, чтобы девушку нашли именно таким образом, как это случилось. Это совсем не то, чтобы утопить кого-то и бросить в лесу. Это послание.
Мартин кивнул:
– Вот и я подумал о том же самом. Но счел не слишком уместным высказывать подобное мнение вслух. С политической точки зрения, вы ж понимаете. – Он скрестил на груди руки, продолжая смотреть на плоский камень и на быстро текущую воду, обрамляющую его края.
Джеффри был согласен с тем, что сказал детектив. Он вспомнил известную цитату, принадлежащую одному политику из Массачусетса,[46] однажды изрекшему, что вся политика совершается на местном уровне, и на этот раз подумал, что эти слова можно в полной мере отнести и к убийствам. Он принялся в уме оценивать прилегающую местность с точки зрения того, что та могла рассказать о человеке, которому пришла в голову странная мысль нести тело убитой им жертвы по безлюдному лесу целую милю лишь для того, чтобы оставить его лежащим на каменной плите, словно на пьедестале, с тем чтобы его нашли через день или два.
«Убийца человек осторожный, – пришел Джеффри к заключению, которое пока решил держать при себе, – и привык все тщательно планировать, а затем с максимальной точностью уверенно осуществлять намеченное. И этот человек прекрасно отдает себе отчет в том, каков окажется результат предпринятых им действий. При этом он хорошо знает методику раскрытия преступлений и прекрасно знаком с деятельностью коронеров и медицинских экспертов, а потому не оставляет им ни единой зацепки. То, что после него остается, – это лишь сам факт преступления, но ни в коем случае не улики».
Подумав, он прибавил, опять про себя: «Страшный человек».
– Те двое парней, которые нашли девушку, ну, рыбаки, какое они нашли объяснение для ее смерти?
– Мы сказали им, что она совершила самоубийство. Это их потрясло.
В этот момент на поясе у детектива ожил пейджер. Зуммер странно прозвучал посреди шороха ветра в кронах деревьев и плеска воды. Мартин пару секунд стоял, глядя на него странным взглядом, словно не в силах стряхнуть тягостное воспоминание. Затем отключил пейджер и достал из кармана пиджака сотовый телефон.
– Хорошо… Выезжаем… Наверное, часа через полтора… – проговорил он, выслушав сообщение, и отключил телефон. – Нужно ехать, – обратился он к Джеффри. – Нашли нашу беглянку.
Клейтон заметил, как побагровели шрамы от ожогов на шее Мартина.
– Где?
– Увидите.
– Ну и?..
Мартин с горьким выражением лица пожал плечами:
– Я же сказал, что ее нашли. Заметьте, я не говорил, будто она сама вошла через парадную дверь своего дома и упала в объятия заждавшихся родителей, немного сердитых, но все равно счастливых.
Он повернулся и быстро пошел по тропе назад к дороге, туда, где они оставили машину. Клейтон поспешил за ним, и постепенно звук низвергающих каскадов воды замер у него за спиной.
Профессор увидел огни за милю до того, как они подъехали к месту, где нашли труп очередной жертвы. Они неслись по ночному шоссе, свет фар разрезал темноту впереди них. Он опустил боковое стекло и услышал, как издалека доносится ровный и бесстрастный звук работавшего дизель-генератора. Они неслись на запад по плоской равнине, протянувшейся до самой границы с Калифорнией. Агент Мартин почти все время молчал и лишь сказал, что они снова едут в самую неблагоустроенную часть штата. Местность за окнами автомобиля изменилась. Здесь не было леса и скал, кругом перед ними расстилалась пустыня, поросшая кустарниками. Этот край в свое время весьма красочно изобразили писатели Запада, однако, подумалось Клейтону, на его примитивный взгляд жителя Восточного побережья, об этом крае можно было сказать одно: Бога, видимо, чем-то сильно отвлекли, когда Он был занят его созданием.
В нескольких сотнях ярдов от дизель-генератора, машин с зажженными фарами, фонарей и прожекторов был выставлен дорожный блокпост. Полицейский из Службы безопасности штата в полной боевой амуниции стоял рядом с ограждением из оранжевых конусов. Он сперва сделал им знак остановиться, но потом, заметив на ветровом стекле машины красный пропуск, помахал рукой, разрешая проезд. Подъехав к нему, агент Мартин все же затормозил:
– Какая официальная версия?
Полицейский кивнул ему, отдал честь и ответил:
– Разрыв водопроводной трубы, впереди размыта дорога. Мы направляем автомобили в объезд по шоссе номер шестьдесят. К счастью, машин пока было не больше десятка.
– Кто ее обнаружил?
– Двое геодезистов. Они все еще там.
– Наши или приехали сюда на заработки?
– Приезжие.
Мартин кивнул и направил машину дальше.
– Держите рот на замке, – сказал он Клейтону. – То есть, конечно, вы можете задавать вопросы, если потребуется, и вообще делайте свою работу, но постарайтесь не привлекать к себе излишнего внимания. Не хочу, чтобы кто-то принялся расспрашивать меня, кто вы такой. А если кто-нибудь все-таки спросит, я отвечу, что вы специалист. С одной стороны, такой ответ обычно способен удовлетворить кого угодно, а с другой – он, черт возьми, более чем общий и, если задуматься, может означать вообще все на свете.