Текст книги "Хроники Тальзеура. Дилогия - Джон Голд (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 34 страниц)

– Давай, тварь! Посмотрим, чья защита лучше!

Выстрел! Мимо. Попал в третий сегмент.

Перезарядить, довести затвор. Навести на цель!

Выстрел! Есть попадание!

Воздушный змей резко потерял скорость полета, и его тело стало медленно опускаться в клубящуюся Бездну. Может, мне только показалось в горячке боя, но, кажется, снизу вверх взмыли черные, откровенно инфернальные щупальца, фонтанирующие ментатом. Они поймали падающее тело Скитальца и утащили его куда-то во тьму.

Внимание! Вы убили хранителя региона ICW-1117-0612

Получено интуитивное знание о воздушных пустотах

Награда за смелость: +5 очков социального капитала

Отметка добавлена в личное дело

Никаких дополнительных сообщений. Да и награда в два раза меньше, чем в прошлый раз. Оно и понятно. Небесный Скиталец был не живым существом, а, скорее, одушевленным предметом.

Спустя полчаса после боя Бор уже кое-как мог ехать верхом на Геракле. Конь всё косился на свою рану, но у нас давно закончились все антисептики и даже рану товарища зашить не удалось. Так что если спасение есть, то только где-то впереди.

Спустя сутки у Бора снова начался жар, а Геракл шел так, словно вот-вот свалится от усталости. В тех черных лезвиях Скитальца, очевидно, был какой-то яд или вирус. И как назло не попадалось вообще ничего! Кругом одна степь и яма со входом в Бездну. Только где-то на горизонте виднеются плоские невысокие горы и…. столб дыма!

Я использовал дым как ориентир и вел раненную команду на первые увиденные тут признаки цивилизации. Уже в сумерках удалось увидеть, что дым выходит из-за стен заброшенной средневековой крепости с опущенной решеткой в районе прохода.

Когда я подошел на расстояние шагов тридцати, со стен донесся голос.

– Именем Российской Империи приказываю остановиться! Назовите себя и цель прибытия!

Дошли! Не знаю, кто ты, неизвестный солдат, но говоришь ты на чистом русском языке.

Глава 16. Сыны Империи

Солдат, представившийся Иваном Кречетовым, долго чесал репу, не веря, что видит пассажира с Города-Поезда. Сразу стало понятно, что молодого военнослужащего оставили в крепости одного не за выдающиеся заслуги! А за интеллект… точнее за его отсутствие. Он даже впустил нас сразу внутрь и помог стащить с лошади еле дышащего Бора.

Кожа бледная, дышит сипло, зрачки реагируют на свет, но татуировщик в себя уже не приходит. У Геракла изо рта идет пена, но зверюга явно в сознании и так просто не сдастся. Сильно же нас хранитель потрепал.

Меня одно чёрное лезвие черкануло от локтя до плеча, но кроме легкой слабости ничего толком не ощущаю. Возможно, дело в слабом иммунитете к отравлениям.

– Мы это… – Иван поправил свою кепку военного. – Видели уже такое в форте. К нам сталкеры с южных диких регионов свой хабар тащили. Так их та летающая тварь чёрными картами обстреляла.

– Воздушный змей?

– Ну да, он, зараза! Если видит большую группу или тяжелую технику, сразу отступает. А на отряды до десяти рыл ссыт с неба своими черными разрывными картами. Его как-то раз подловили и всего из автоматов изрешетили. Так он выжил! Поставил слабенький магический щит и свалил обратно в свою воздушную яму. Считая телепортацию на короткие расстояния, у него, кажется, четыре или пять способностей.

П-пять способностей?! Насколько же сильно нам повезло, что Скиталец не счел винтовку Мосина серьезным оружием.

– Противоядие есть?

– Так это… нету! – Иван перекрестился. – Это же не совсем яд. На чёрных картах у змея этого…. колонии бактерий живут. Когда в кровь попадают, быстро-быстро растут и все ресурсы на себя перетягивают. Чем выше концентрация маны в теле, тем хуже.

То есть нас троих сейчас спасает чуть ли не отрицательный показатель уровня. А в моем случае – ещё и слабенькое сопротивление ядам. Значит, и эффект токсина у этих бактерий тоже есть.

Антидот из личной аптечки солдата сразу вкололи Бору, но это лишь замедлило рост бактерий. В лазарете никаких лекарств не нашлось. Со слов Ивана, военный фургон отряда всегда возит с собой всё оружие, обмундирование и лекарства. Тут, в окрестностях, мало стабильных кластеров.

Думай! Думай! Думай! Найти дикие растения и приготовить лекарство? Отпадает. Нет у меня таких знаний. Тем более в кластере редколесья, на окраине которого и стоит форт. Да и знаний химии, алхимии тоже нет.

Значит, нужно нестандартное решение. Бактерии уже внутри организма, и надо создать им невыносимые условия для жизни. Отравить Бора еще сильнее? Нет, не подходит. Нет никакого антидота, и ещё не восстановившееся после ранений здоровье не выдержит такой нагрузки. Самодельная паровая баня и разогрев тела до сорока градусов? Нет, может дать обратный эффект и бактерии размножатся быстрее. Яд… яд… яд… было же что-то похожее.

– Иван, а у вас тут много спиртного есть?

Солдат сначала удивленно на меня пялился, а потом, сняв с головы кепку, удивленно почесал затылок.

– Да у тебя нюх похлеще собачьего! – Иван махнул в сторону одной из башен крепости. – Когда кластер перезагрузился и появилась крепость, сюда сначала разведку отправили. Говорят, перезагрузка не раньше, чем через год. Так они тут всё прошерстили и с докладом к командиру. А тот нам ничего не сказал, но вход в подвал той башни велел камнями заложить. Сержанты потом долго шептались, говоря, что тама винный погреб крепости был.

А командир-то молодец! Нашел способ не дать подчиненным спиться.

Подвал и впрямь заложили камнями так, будто тут целая рота тренировалась в переноске тяжестей. Лестница и весь первый этаж заложены булыжниками самых разных размеров. Магией земли я стал разгребать эти завалы с такой скоростью, что роте и не снилось.

Не прошло и десяти минут, как я вырвал из стены каменные блоки, удерживающие петли заваренной решетки. Тут я впервые для себя узнал, что могу сделать так, чтобы камень по моей воле рассыпался в крошево.

Винный погреб и впрямь нашелся. Выбрав из всего этого богатства пару ящиков с пузатыми бутылями, вышел с ними во двор крепости и поставил перед ничего не соображающим Бором. Иван открыл одну от бутылок, принюхался.

– Ух! Ну и сивуха. Кхан, будешь? Это то ли бренди, то ли коньяк. Его иногда приносит вместе со средневековыми кластерами.

– Не переношу спиртное, – ответил я рефлекторно, о чем тут же всплыло новое воспоминание. – Погоди! А градус у этой дури какой?

– Фе… – Иван сплюнул то, что уже успел отпить. – От сорока до шестидесяти… Фе… скисло, что-ли?

– То, что надо!

Пока солдат утолял жажду холодным алкоголем, я начал спаивать Бора. Глотание, как и кашель, – это рефлекс организма. Сознание тут играет функцию регулятора. Так что сейчас татуировщик набивал желудок едва ли не смертельной дозой алкоголя. Если и это не поможет, то я уже даже не знаю, как ещё можно вылечить друга, находясь на самом дальнем краю цивилизации.

С Гераклом ситуация оказалась одновременно и сложнее и проще. Налив бренди в несколько ведер, я выставил их перед конем. А тот лишь отфыркивался и отходил в сторонку.

– Пей, сволочь! Это для твоего же блага!

– Хррр! – мотает головой.

– Пей или захлебнешься пеной!

– Хррр!

– Пей или я тебя парализую и буду кормить силой, как жеребенка, вставив шланг в глотку! Ты меня, сволочь копытная, хорошо знаешь! Раз сказал, что сделаю, значит, сделаю. Пей и не выкобенивайся.

И Геракл выпил все три ведра… а потом попросил добавки. Мы налили, и он снова выдул три ведра за пару минут. И снова попросил добавки. Обоссал всю конюшню крепости, потом умудрился нагадить на стены, но всё равно выпил ещё три ведра бренди, после чего мы эту дурь-машину спаивали уже вином. Только на пятой ходке я вспомнил, что Бор поставил на тело коня несколько татуировок, отвечающих за ускоренный метаболизм. На наше счастье, сам алкоголь из лошади выходил крайне медленно.

К закату мы с Иваном сидели на краю крепости, слушая, как в конюшне вовсю поет песни Геракл. Солдат пил вино и, найдя, наконец, свежие уши, стал рассказывать о том, куда же нас с Бором занесло.

Российская Империя – это то что находится ЗА ее пограничными стенами. Именно ЗА стенами. Прилегающие же к границе регионы и кластеры называют Приграничными. Так, приграничные кластеры всегда стабильны. А в приграничных регионах редко происходит перезагрузка кластеров. Однако, по этой же причине найти там Сердце Региона нереально сложно, а ресурсов в виде металла и ценных пород древесины уже почти не осталось. А то, что есть, находится под защитой государства как стратегический резерв. За Приграничьем следующие три региона принято называть Внешкой.

Как и другие страны Тальзеура, Империя во многом живет за счет ресурсов, добываемых во Внешке. Есть целая государственная Железнодорожная Служба, которая за считанные дни возводит километры быстро собираемых и разбираемых железных дорог. Разведка собирает данные о ресурсах на Внешке в единую базу. Но тут, как обычно, опасность соизмерима с выгодой. Людей гибнет много, но благодаря им жители Империи никогда не голодают, а страна процветает. На Внешке также находят 99 % новых жителей Империи – иммунных жителей Тальзеура, прилетевших вместе с перезагрузкой кластера.

На данный момент такой политический курс считается в странах Тальзеура наиболее эффективным. Приток людей с Земли слишком сильно ограничен пропускной способностью Городов-Поездов.

За Внешкой находится – пояс в один регион – называемый Дальней Границей. В нем Российская Империя имеет ряд постоянных и временных крепостей. В задачи местного гарнизона входит отслеживание перемещений больших орд Зараженных и раннее обнаружение армий возможного противника. Связи между регионами нет. Так что, в случае чего, гарнизон в Дальней посылает курьерскую ракету класса земля-земля в ближайший регион Внешки. А там уже по проводной связи, проложенной вместе с железной дорогой, данные передаются в Империю.

То есть, если считать от стен государства, то выходит следующая картина. Сначала идет 200 километров Приграничья. Потом 600 километров Внешки, где добываются ресурсы. За ней еще 200 километров идет Дальняя Граница государства.

Независимых рейдеров, которые собирают ресурсы самостоятельно, зовут бродягами, кочевниками или сталкерами. Слово мародер среди работников Внешки считается оскорблением. Те же бродяги собирают ресурсы в одиночку или группами до пяти человек. Кланы кочевников ездят на длинных, хорошо вооруженных автопоездах и фактически живут во Внешке. Как правило, их видят в самых дальних регионах. Сталкеры – это элита. Те, кто имеет кучу личных артефактов и богатый опыт. Они охотятся за редкими ресурсами, магическими, мистическими и мифическими тварями. Оказывается, и такие в Тальзеуре есть.

Всю работу Внешки курирует Гильдия ХедХантеров. Это международная организация, в которой обязан состоять любой работник Приграничья или Внешки. Если тот же клан кочевников поцапается с Российской Империей, они просто переедут во Внешку другого государства. Гильдия же выступит в роли посредника в переговорах.

Крепость, которую мы с Бором случайно нашли, находится в девятистах километрах от границы Российской Империи. Самый-самый крайний форпост Дальней границы. До ближайшей действующей ЖД станции двести километров пути. Ибо станции строят только в стабильных кластерах, организуя там же базы по сбору ресурсов. А потом соединяют такие станции, быстровозводимыми железными дорогами, в перезаряжаемых кластерах.

Думай! Думай! Думай! Пока Иван рассказывал о географии местности, я думал, что делать дальше. Не завтра, а прямо сейчас. Уже ясно, что алкоголь помог подавить рост бактерий, но не убил их полностью. Те, что выживут, будут плодиться с прежней скоростью и иметь сопротивление к алкоголю. А это значит, нам с Бором и Гераклом надо срочно двигаться дальше. Не завтра, а прямо этой же ночью. Уверен, на ЖД станции – если она и впрямь отвечает за скупку хабара – есть все возможные медикаменты.

Как провести пьяную лошадь двести километров по землях диких регионов?! Да еще и Бора теперь точно придется везти как-то иначе. Сажать его на Геракла – то еще самоубийство для них обоих.

– Вань, а как нам до станции добраться? Я ждать не могу.

– Ну… мне командир запретил крепость покидать, – солдат смущенно отвернулся. – Я… я к дочери его познакомиться подошел, когда она на базу приезжала. Видел бы ты ее улыбку, Кхан! За такое и три наряда схлопотать не грех! Я у нее номер стрельнул. Когда в приграничье вернусь, обязательно на свиданку ее вытащу. А командир тогда орал! Боже, как он орал! А-а-а-а! Я думал – оглохну.

– Дочка про тебя рассказала?

– Хуже. Он в окно всё видел, – Ваня довольно улыбнулся. – После нарядов подходит и спрашивает, что я задумал. А я в лоб и ответил, что как вернусь со службы, схожу с его дочерью на свидание. Уж больно в сердце она мне запала. А командир у нас мужик суровый! Ему кликуху «Таракан» дали за выживаемость. В общем, он сказал, что если два месяца в этой крепости продержусь, разрешит на свидание сходить. Сам увольнительную напишет!

– И сколько дней уже прошло?

– Да, считай, уже третья неделя, – солдат погрустнел. – Пайки три дня назад должны были прислать, но чего-то их нет. С тех пор даже машин патрулей не видно.

Как говорится, песец подкрался незаметно. Пока мы сидели на краю крепостной стены, где-то к западу от нас в сумерках вырос огромный, сука, ядерный гриб. Ядерный! Никогда раньше его не видел, но столб огня, уходящий в верхние слои атмосферы, я уж точно ни с чем не спутаю.

– Мама! – только и смог выдавить побледневший Иван. – Хана нам всем.

– Ты чего? Далеко же рвануло.

– Защита Тальзеура, Кхан! – заорал вскочивший солдат. – Плевать на сам взрыв. Радиация! Система ни за что не допустит распространения радиационного облака. В таких случаях она весь регион перезагружает.

Едва мы спустились со стен, как по ушам ударил непереносимый свист. Ударная волна от ядерного взрыва принесла с собой облако сжатого воздуха, который теперь просачивался сквозь старую кладку крепости.

Внимание! Ваш кластер будет перезагружен через 27 минут и 13 секунд

Рекомендуем срочно покинуть область перезагрузки!

Рухнула одна из башен, потом вторая и наконец не выдержала вся стена и ее куски будто тараном закинуло во двор крепости. Далеко, да?! Как бы не так!

– С-сталкеры, суки! – прокричал почти оглохший Иван. – Явно бункер они нашли.

– Транспорт есть? – пришлось повторить несколько раз, прежде чем до Вани дошло.

– Да, есть. Там, за конюшней, под брезентом стоит.

Не прошло и минуты, как из-под брезента показалась машина, больше походившая на крокодила, чем на обычное авто.

Зеленый окрас, шесть колес, повсюду следы ржавчины и тент над десантным отсеком. Боже! Да это же автомобиль-амфибия из времен Второй Мировой Войны. Причем, не обычный, а с десантным отсеком. Ржавое корыто, короче говоря! Но корыто, способное переплывать реку с тринадцатью пассажирами на борту.

Сложней всего оказалось затащить пьяного вусмерть коня в десантный отсек. Геракл своей головой прорвал тент и продолжил драть глотку своими лошадиными песнями. Б-бесит уже эта пьяная скотина!

Бор опорожнился уже дважды. Его организм как мог боролся с алкогольным отравлением. Татуировщика мы подхватили у стены в позе статуи «писающий мальчик». Нет времени объяснять, что к чему, и ждать, пока он наденет штаны.

Рыча мотором амфибии, мы выехали из крепости, когда до перезагрузки оставалось чуть больше двадцати минут. Вел Ваня. Рядом с ним сидел вырубившийся Бор, от перегара которого окна в салоне быстро запотели. Я же сидел у окна и наблюдал за тем, сколь безжалостной может быть Система.

Десять минут, со слов Ивана, – это минимальное время, за которое Система предупреждает о перезагрузке кластера. И когда это время прошло, кластер с ядерным Грибом просто исчез. В ночном небе будто отключили лампочки и сумерки снова начали брать свое. Почти одновременно исчезли кластеры с горящими лесами, которых первыми накрыло световым излучением и ударной волной. Даже из машины, чисто визуально, я смог проследить, где пролегает граница перезагруженного кластера. Потому как понял – следующий кластер уже наш.

Напугано заржал Геракл, и прямо перед машиной пронеслось нечто большое, темное, длиной с пару автобусов. Ваня нервно сглотнул и вдавил педаль газа. Не важно, был ли это смотритель кластера или хранитель региона. Если даже такая тварь бежит, почуяв опасность, значит, дела совсем плохи.

Когда на часах оставалось десять минут, с неба посыпался дождь из мертвых птиц с полураспавшимися телами. И только тогда я понял, что не слышу и не чувствую вообще никаких насекомых вокруг. Они умерли… вообще вся округа уже умерла или сбежала подальше. Мыши – и те давно сдохли. Одни только мы, на автомобиле-амфибии, едем со включенными фарами по ночному полю.

Две минуты на часах. Не успеем, это стало ясно и мне и Ване. Мы переглянулись, и в глазах молодого солдата я увидел легкую обреченность. Ему не дали сходить на свидание!

Автомобиль въехал в водную гладь реки.

– Не успели, – Ваня вдавил педаль газа, включая гребной винт амфибии. – Сразу после нашего кластера Система перезагрузит тот, что находится через реку.

– Вань, я подыхать не собираюсь. Ты мне веришь?

– Верю, – солдат посмотрел на меня, и в его глазах и впрямь читалась вера. – Ты выжил в крушении Города-Поезда. Я, может, и дурак, но на людей у меня чутье. Ты скорее дьяволу глотку перегрызешь…

– Потом похвалишь, – я указал вперед. – Греби к центру реки и ставь машину против течения.

Нехорошо затарахтел двигатель, и у меня чуть сердце от волнения не остановилось. Труба выхлопных газов зачихала черным дымом.

– Давай, колымага старая! Работай, – Ваня ударил кулаком по приборной панели, и двигатель стал работать исправно.

Тридцать секунд до перезагрузки. Ваня поворачивает амфибию и ставит ее против течения. Автомобиль фактически замер посреди реки.

Десять…

Сердце пропускает удар. Ваня сжал руль и смотрит вперед остекленевшим взглядом.

Семь…

Ощущение опасности не просто навалилось, оно душило и обжигало. Оно будто кричало «Сломись, сдайся, это конец!». А мои мысли шевелились. Раз шевелятся, значит, я еще живой.

Пять…

Геракл ржет так, будто его живьем пожирают пираньи. Как бы нам потом не достался татуированный конь с седым хвостом и гривой.

Три…

Двигатель чихнул, погас свет фар и спустя секунду снова заработал.

Один…

Слева от нас за секунду появилась черная стена, за которой я не улавливал вообще ничего. А потом стена пропала.

– Лево руля, быстро! Ваня, жми-жми-жми! – заорал я так, чтобы солдат меня услышал даже сквозь ступор.

Водила крутанул руль, и встречный поток воды ударил уже не в центр машины-лодки, а в его правый борт, ускоряя смену положения автотранспорта. Пока двигатель рычал, теперь уже справа от нас появилась черная стена небытия и Система прислала свое сообщение.

Получено продвинутое достижение: Двойная перезагрузка!

Описание: в составе отряда вы пережили подряд две перезагрузки кластеров менее чем за одну минуту, не понеся никаких потерь

Награда за смекалку: +2 очка социального капитала

Надо было точно угадать, где проходит граница кластера. В лесу такое сразу не определить. В городском кластере ещё есть шансы заметить по разнице дорожного полотна. Нам же попалась река с весьма нечетким понятием ее середины. Машина могла оказаться слишком далеко от границы или вообще в зоне перезагружаемого кластера. Но тут помог таймер самой системы. Стоило нам выйти из зоны опасного кластера, как данные таймера изменились и я смог подгадать время для возвращения.

– М-мне два очка соцкапитала добавили, – в глазах у Вани зрачки резко расширились. От волнения он даже улыбнуться толком не мог. – Целых два! Да я столько же аж за два года службы в армии получу. Ж-жесть, а не поездочка!

Еще раз вильнув на реке, мы выехали на берег, на который и стремились изначально попасть. Теперь вместо леса тут расположились идеально ровные вертикальные скалы, чьи вершины терялись в облаках.

– Каменные столбы Магран, чтоб мне всё это в кошмарах снилось! – прошептал Ваня, глядя на горные пики. – Смотри, Кхан! Второй раз ты такое вряд ли увидишь. Это мигрирующий кластер гарпий. Одна из трех вечно мигрирующих цивилизаций монстров Тальзеура. Они не подыхают при перезагрузке кластера, а вместо этого их переносит на новое место.

– Сейчас они опасны?

– Это твари, Кхан. Они всегда опасны. А уж про их крылатых магов я вообще молчу.

Солдат сдал обратно в воду и поплыл вниз по течению, желая обогнуть опасный кластер. Пока плыли, где-то на крыше раздались сначала одиночные звуки приземления, а потом смачный клац.

Дикий полу-птичий визг перешел в хруст переламываемых костей, слышимый в салоне даже сквозь песнь мотора. Ваня с вытаращенными глазами смотрел вперед и явно боялся спросить: «что, мать твою, там происходит?!». А я смущённо тёр лицо ладонями, вспоминая…

«Я опять забыл покормить Геракла. Вот скотина и перешла на подножный корм, начав жрать всяких летающих монстров».

Обогнув опасный кластер, мы снова выбрались на берег и вышли из машины, чтобы хоть немного отдохнуть. Едва оказавшись на земле, Бора снова начало выворачивать наизнанку.

Я размял ноги и в который раз приложился к фляге с водой. Отрава, полученная от раны Скитальца, начинала действовать уже и на меня.

– Далеко до станции?

– К-километров сто д-двадцать. Сначала в военную часть заехать надо, – Ваня с ужасом смотрел на облизывающегося Геракла. У коня вся морда была в перьях и крови. – А с н-ним что не так?

– Тяжелая жизнь, – пожал я плечами. – Геракл с нами, считай, что от самого Побережья пришел. Змей любит, а они его нет. Его от их яда штырит, словно от наркоты. Вкус Заражённых ему не нравится, а вот птичьи кости эта зверюга чуть ли не из рук вырвать готова.

– А в-вас…

– Не-е-е! Геракл по уму почти как человек. Так! Куснет в целях профилактики! По породе тяжеловоз Но в целом он добрый хищный пони.

На словах о пони, Геракл пошел к реке вслед за хозяином, играя буграми мышц под татуированной кожей. У Вани в этот момент на лице так и читалось: «И сколько лет на зоне отсидел этот пони?! Да на нем татух на два пожизненных хватит!»

Кое-как умывшись и придя в себя, мы снова загрузились в амфибию и поехали до ближайшей военной части. Поняв, что выходит слишком большой крюк, Иван решил всё же сначала отвезти нас на ЖД.

Проехав по идеально ровному кластеру равнинного типа, мы наконец добрались до первых реальных признаков цивилизации. Железнодорожная станция! И люди! На платформе и в стоящих рядом домах было много людей. Я чувствовал ментат минимум полусотни разумных, и это только на подъезде к станции. Здесь явно есть гостиница или ночлежка, где рейдеры могут собраться или отдохнуть. Все таки это едва ли не самый дальний форпост цивилизации в диких регионах.

Бродяги крутились у своих колесных монстров. Группа обвешанных артефактами сталкеров явно собралась в рейд за пределы Дальней границы. А на земле отчетливо красовались следы чего-то огромного, проделавшего глубокие колеи. Из-за них дорога для амфибии, с ее низкой посадкой, стала совсем уж непроходимой.

Мы выбрались из машины в районе общей парковки и пошли в сторону станции. На Геракла народ пялился, как на восьмое чудо света. Татуированный конь-гигант шагал, словно на параде, гордо фыркая и выпячивая мускулистую грудь.

К нам никто не подходил. То ли из-за временных ников над головой, то ли из-за Ивана, одетого в форму военного Российской Империи. Сам солдат никого не боялся, но руку держал на автомате. По взглядам окружающих стало понятно, что представителей армии во Внешке принято уважать. Возможно, Российская Империя, о которой писали в буклете, на деле является полувоенным государством. То есть сами военные в ее обществе занимают высокое социальное положение. Это объясняет и то, почему для Хриплого так важна честь мундира. Здесь в почете само ношение формы!

Недолго думая, Иван проводил нас к заместителю начальника станции. Геракла пришлось без привязи оставить у входа в здание.

В кабинете нужного нам чиновника находилось аж три настольных телефона и пара крупных радиостанций с выносными антеннами. Грузный, откровенно толстый мужчина сидел за столом, приложив к виску стакан со льдом и чем-то прозрачным.

Даже не глядя на вошедших, хозяин кабинета махнул рукой и рявкнул.

– Сказали же вам в кассе! Нет билетов. Обрыв на линии сразу в двух местах, – толстяк поднял на нас взгляд и остановился почему-то на мне. – А-а-а. Дохадываюсь!

Сказал он с непонятным акцентом.

– Ты – хлопец, шо выжил при крушении Хорода-Поезда более двух месяцев назад?! Нереально, конечно, но ты уж второй человек за трое суток, кого я таким вижу. Вот был бы ты першим, я бы не повэрил. Но когда на той порог приходит сама…

– Анастасия Романова, – я сказал и поморщился, ощутив, как по спине прокатилась волна холода.

– О, да ты таки прорицатель! – толстяк аж повеселел и убрал стакан со льдом от виска. – Она таки говорила, шо одна выжила. А я не повэрил! Хде один, так и друхой. Де два там и целое стадо.

Воспоминания о выстрелах в грудь и голову вызвали даже не ощущения, а скорее фантомную боль. Я почувствовал, как умирал, лежа в темном вагоне, а княжна не успокаиваясь, выпускала в меня пулю за пулей. С-страшно, черт возьми! Не хочу к ней приближаться ни на метр.

– Княжна еще здесь? – спросил нахмурившийся Иван.

– Не-не. Она таки три дня нозад объявилась. Мы передали о ней сигнал дальше, в Приграничье, а потом случился обрыв связи. Скорее всего опять железнодорожное полотно новым кластером порвало, – толстяк пожал плечами. – Княжа бурчала шо-то про жалобу, а потом наняла клан гостивших у нас кочевников и поехала с ними на север. Таки в свою Империю. Это позовчера ешо было. А связи с Империей всё нет. Третий день почитай уже.

Пронесло! Я тихо выдохнул.

«Надо будет тут в церковь сходить и свечку поставить».

Я реально боюсь приближаться к Романовой. Она дочь самого Императора и уже один раз весьма успешно меня убила. Если встретимся во второй раз, она добьет наверняка. Так, чтобы не осталось малейших шансов на выживание. И ей это под силу! Она же ведьма, как-никак.

Толстяк опрокинул стакан, залпом выпив содержимое.

– Я таки знаю, чем вам помочь! Тот клан кочевников у нас на станции своих рейдеров ждал. А уехал в итоге без них. Рейдеры таки пришли и теперь машину у нас хотят купить. Ну шоб своих догнать. Я вас с ними посажу и отправлю. А то поезда и неделю ждать минимум. О! Вот-таки и они!

В кабинет вошла знакомая пятерка сталкеров, обвешанных артефактами. Это их мы видели на парковке около станции.

Я не хочу снова встречаться с Анастасией Романовой!

Я не хочу снова встречаться с Анастасией Романовой!

Я не хочу снова встречаться с Анастасией Романовой!

Боже, как мне от всего этого отказаться?!