Текст книги "Заставь меня полюбить тебя (ЛП)"

убежала от своей нелюбимой семьи. Она должна иметь это в виду и делать всѐ возможное,

чтобы поладить с Домиником Вулфом, по крайней мере, пока они не придут к какому-то

соглашению.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

Она отвернулась от окна, когда вернулась Альфреда и вручила Брук два цветастых

мешочка и небольшую бутылочку с микстурой.

– Травы в красном мешочке вытянут инфекцию, которая вызывает воспаление.

Смешай их с водой, сделай пасту и наноси еѐ на рану три раза в день, пока покраснение не

исчезнет. Затем используй травы из синего мешочка. Они помогут ране быстро затянуться и

покрыться коркой. Прежде чем предлагать микстуру, ты должна объяснить, что она

поможет ему крепче спать и также способствовать заживлению, – а затем Альфреда добавила

упрямо. – Я никогда не вернусь в ту комнату. Даже если он испустит свой последний вздох,

мне все равно.

Брук кивнула. Она не винила Альфреду за такие чувства. Девушка также знала, что

она это не всерьез. Горничная не будет игнорировать умирающего человека, несмотря на то,

что она к нему чувствует. Но волк, скорее всего, не умрет, поэтому Альфреде не нужно

иметь с ним дело лично. Брук согласилась.

– Я тоже не собираюсь возвращаться туда. Мы достаточно сделали для него, хотя не

обязаны было помогать ему вообще.

Альфреда хмыкнула, прежде чем неодобрительно взглянула на Брук и напомнила ей:

– Мы же обговорили наш план. Чем больше ты помогаешь ему, тем больше его сердце

будет открыто для тебя. Когда ему станет лучше, он будет помнить, что ты сделала для него

и полюбит тебя.

Брук вздохнула.

– Хорошо.

– Будь вежливой.

– Я сомневаюсь, что это возможно.

– Будь спокойной.

– Я знаю, что это невозможно.

– Тогда просто будь собой.

Брук засмеялась.

– Мне кажется, я только и это делаю!

Она знала, что Альфреда дала ей хороший совет, и девушка решила хотя бы

попробовать все три варианта. Если она снова не потеряет самообладание. И если она

сможет игнорировать его угрюмость.

Когда она постучала в дверь комнаты Доминика, ответил Гэбриел. Открыв дверь, он

впустил Брук в комнату и прошептал:

– Он спит.

– Нет, не сплю, – донеслось со стороны кровати.

У него был острый слух, как у настоящего волка. Это нервировало. Но еще больше

нервировала то, что, приблизившись к кровати, она увидела его длинную мускулистую

обнажѐнную ногу всѐ ещѐ лежащую поверх простыни, а не под нею. Она цокнула языком,

когда увидела, что пиявок вернули на прежнее место.

– Я думал, ты перестала мне помогать, – признался он более или менее нормальным

тоном.

– Думали? Ну, Вы почти правы, – она поставила лекарства на тумбочку. – Этих

пиявок нужно убрать. Чем быстрее я нанесу мазь, тем быстрее все начнет заживать.

– Слуга может сделать это.

– Слуга не знает, как сделать это правильно.

–Твоя горничная знает как.

– Вы обидели ее, и она не вернется.

– Она обижена?

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

– Я была здесь и знаю, кто кого обидел. Но как Ваша будущая жена, я обязана

помогать Вам, а Вы обязаны быть благодарны за это.

Он недоверчиво посмотрел на нее.

– Ты заходишь слишком далеко. И ты не права. Я тебе ничего не должен.

– Что же, а я все равно буду выполнять свой долг перед Вами.

Она осторожно убрала пиявок, взяла красный мешочек и отправилась за водой. Она

прошла через гостиную, где было несколько кресел для чтения (точно таких же, как стоящее

у кровати волка) и маленький обеденный столик. Девушка подошла к двум другим комнатам

в покоях лорда, которые не заметила ранее, когда на эмоциях выбежала отсюда. В одной из

них она увидела камердинера, который складывал одежду. Девушка догадалась, что другая

комната была ванной.

Она с удивлением обнаружила второй камин внутри ванной комнаты. Он не был

таким же большим и узорчатым, как тот, что горел в покоях виконта, но это, конечно, было

удобно для отопления помещения в холодную погоду и для нагрева воды для ванны.

Металлическое ведро с водой висело на небольшом огне. И какая здесь была ванна! Длинная

фарфоровая ванна, которая, вероятно, была специально сделана под его габариты, занимала

всю комнату. Волку, без сомнения, нравились его предметы роскоши.

Она подошла к большому шкафу со стеклянными дверцами, где лежали стопки

полотенец и различные предметы для ванной, например, чистые бритвенные

принадлежности.

Она взяла одну чашу для бритья и налила в неѐ немного воды из кувшина, затем

бросила щепотку измельченных трав, чтобы сделать пасту. Брук размешала получившуюся

субстанцию чистой ложечкой, которую нашла в шкафу, а затем вымыла руки.

Когда она вернулась в комнату, волк с подозрением смотрел на нее и чашу в ее руке.

– Будет щипать только минуту, потом Вы не заметите ее, – она погрузила палец в

пасту, чтобы нанести ее на рану.

Он схватил ее за запястье, когда она наклонилась к нему, и требовательно спросил:

– Только щипать? Если будет хуже, тебе не понравятся последствия.

– Неужели Вы будете ещѐ более противным? – ответила она, парируя удар, а затем

мысленно отчитала себя. Ей нужно перестать остро реагировать на его грубоватую

угрюмость. – В Вас стреляли. Ничто не может сравниться с этой болью.

Он отпустил ее запястье, воздержавшись от дальнейших комментариев. Без пиявок на

бедре, отвлекающих ее внимание, она вдруг осознала, что находилась очень близко к его

телу. Телу, принадлежащему большому, сильному и красивому мужчине, который лежит

полностью обнажѐнным под этой тонкой простыней. А эта рана располагается так близко к

его...

Ох, Боже ты мой! Ее щеки начали полыхать, Брук старалась не думать о том, в каком

месте она прикасалась к его телу и быстро наносить мазь. Чтобы немного отвлечь себя, она

сказала:

– Может, я поужинаю здесь с Вами сегодня вечером? – и не дожидаясь его

разрешения, она подняла голову и подарила ему лучезарную улыбку. – Да, это отличная

идея, так как мне нужно будет снова нанести мазь вечером. Мы можем даже увидеть

некоторое улучшение к тому времени.

И получить в награду за свои старания меньше грубости, с надеждой добавила она

про себя.

– Так скоро?

– Улучшение может быть минимальным, но, да, я ожидаю, что воспаление будет хоть

немного меньше и, возможно, высокая температура спадѐт. Будем надеяться.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

Он только недоверчиво хмыкнул, поэтому она пошла вымыть руки. Когда Брук

вернулась, его глаза были закрыты. Неужели он так быстро уснул? Или это способ поскорее

от нее избавиться? Вероятно, последнее, решила она, но все-таки тихонько вышла из

комнаты, чтобы не беспокоить его.

ГЛАВА 17

– ВЫ ВСЁ ЕЩЁ ЗДЕСЬ? – спросила Джени, когда Брук зашла на кухню.

Своей репликой она застигла Брук врасплох. Джени не была особенной красавицей,

но у нее были прекрасные рыжие волосы и яркие зеленые глаза, что придавало ей изюминку.

Девушка обвиняюще уставилась на Брук. Ну вот, а за обедом она думала, что понравилась

слугам на кухне.

– А почему бы мне не быть здесь?

– Потому что он был очень зол, когда я передала ему сообщение тети о том, что она

кормит его детей.

– Ах, это, – Брук смогла сдержать усмешку. Да уж, ему точно не понравилось узнать

об этом.

Но тут из-за стола, где она резала мясо, вышла кухарка. Всѐ ещѐ держа нож в руке,

Марша со злостью сказала:

– Это всѐ, что Вы можете ответить? Нам повезло, что он всех нас не отправил обратно

в деревню. Мы служим ему, миледи, а не Вам. По крайней мере, пока.

– Я понимаю, кому вы преданы. Но вы должны понять, что как бы сильно он ни

старался выпихнуть меня за дверь, я не уеду. Вы также могли бы принять во внимание, что у

него лихорадка, и он мучается от боли, так что, возможно, даже не вспомнит, что вы приняли

мою сторону в этом вопросе, после того я как его вылечу.

– Его лечите Вы?

– Да. С помощью моей горничной. Мы надеемся, что поставим его на ноги быстрее,

чем это сможет сделать его доктор. Так что, пожалуйста, распорядитесь, чтобы два подноса с

ужином были доставлены в комнату виконта ровно в семь часов вечера. Я буду ужинать с

ним.

Обе женщины выглядели изумленными тем, что Брук будет проводить время с их

лордом. Она даже могла расслышать, как они шепчутся об этом за ее спиной, когда выходила

из дома через кухонную дверь. Она надеялась, что они перестанут принимать его сторону, по

крайней мере, в битве за нормальную еду.

Так как остаток дня был в ее распоряжении, девушка хотела бы обойти дом, но раз

Гэбриела рядом не было, она решила устроить себе приятную прогулку верхом на Бунтарке.

Пока ее лошадь приводили с пастбища, Арнольд Бискейн описал ей характер

близлежащей местности. Деревня Ротдейл располагалась на западе в пешей доступности, за

ней были холмы и долины. Побережье было на востоке на расстоянии чуть более одного дня

спокойной езды, как она поняла, но туда можно добраться быстрее, если гнать лошадей во

весь опор.

Про северное направление Арнольд сказал только:

– Если Вы доберетесь до леса, то поймете, что забрались слишком далеко.

– А леса не принадлежат Вульфам?

– Только частично, миледи.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

Он также предупредил Брук, чтобы она не упускала из виду ориентиры на местности

или дорогу, чтобы не потеряться. Девушка сдержала улыбку. Некоторые мужчины считают

необходимым обращаться с женщинами как с детьми. Она не возражала против советов дяди

Гэбриела. Девушка была уверена, что он просто хотел помочь. А она была очень

взволнована, что леса были расположены относительно близко, и поскакала в том

направлении. Альфреда, которая любила лес и лесистую местность, была бы довольна.

Возвращаясь обратно, она увидела церковь на полпути между особняком и деревней и

подумала, будут ли они с Домиником венчаться в ней. За церковью было кладбище. Она

решила остановиться и посмотреть, там ли похоронена Элоиза. Надпись на ее памятнике

может даже указать на то, как она умерла. Брук это интересовало ещѐ и потому, что никто об

этом не говорил. Но на кладбище были похоронены только деревенские жители. У Вульфов с

обратной стороны дома был склеп, но дверь в него была заперта. Значит, не стоит и думать

об этом.

Брук поздно возвращалась обратно, поэтому она зашла на кухню и сказала слугам

отложить ужин, который заказывала на вечер, чтобы она могла принять ванну, и попросила,

чтобы воду для нее подогрели и принесли в комнату. По крайней мере, в этот раз не было

никаких возражений.

Альфреда пришла вместе со слугами, которые несли ведра с водой. Она осталась,

чтобы помочь Брук раздеться, потом достала платье, которое не пахло лошадьми, пока

девушка мылась. Брук хотела надеть что-то более нарядное и сказала об этом.

– Хм, будем сегодня соблазнять?

– Нет, надеюсь просто красиво выглядеть.

– Ты и так выглядишь прекрасно независимо от того, что на тебе надето, милая.

Значит, желтое платье? Оно подчеркивает твои яркие зеленые глаза.

Платье подчеркивало не только их, но Брук даже не смутилась. Она достаточно

краснела, когда примеряла свои первые вечерние платья, сшитые для нее ранее, во время

подготовки к Сезону. Это были не первые платья в стиле ампир, которые она носила, но они

были первыми нарядами, у которых не было вставки между низким декольте и горлом.

Желтое платье было без рукавов и отделано оборками по всему вырезу спереди и сзади. К

оборкам были пришиты золотистые блестки, переливающиеся при свете.

Кроме смущения, которое она испытывала из-за того, что была непривычно одета,

Брук находила этот фасон вполне удобным. Тонкий мягкий муслин туго натягивался под

грудью и потом свободно спускался до лодыжек. Под платье она надевала телесного цвета

панталоны! Брук сначала смеялась, но портниха Гарриет объяснила ей, что все женщины,

следовавшие моде, носили такое нижнее белье с платьями в стиле ампир, потому что

подобный стиль не предполагает ношение нижнего белья, которое было бы заметно.

Чтобы заполнить пустое пространство над низким вырезом, Брук надела ожерелье,

которое ей подарила Альфреда – камею из слоновой кости на серебряной цепочке. Вместе с

ее новым гардеробом была доставлена также большая шкатулка с украшениями, но в ней не

было ничего более ценного для неѐ, чем эта камея. Шкатулка в основном была наполнена

разноцветными безделушками различных цветов, которые подходили к новым платьям. Всѐ

это заказала для неѐ Гарриет. Единственной действительно ценной вещью в шкатулке был

комплект из изумрудов, который Брук надевала на свой первый бал.

Ее волосы все еще нужно было уложить более элегантно для предстоящего вечера,

сейчас же куча коротких завитков обрамляли ее лоб и виски. Брук взволнованно

проговорила:

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

– Поторопись с моими волосами, пожалуйста. Я уже опаздываю на ужин с волком.

– Чепуха, – ответила Альфреда. – Ты будешь выглядеть так красиво, что его ожидание

будет вознаграждено. Так что успокойся и вспомни свой план, как заставить его полюбить

тебя.

Это легче сказать, чем сделать, подумала Брук. Но, возможно, он не стал ее ждать, и

наверняка послал кого-нибудь принести ему еду. Она надеялась, что он так поступил.

Голодный волк вряд ли будет любезным… да кого она обманывает? Он никогда не

собирался быть с ней любезным. Лучшее, на что она могла рассчитывать, это то, что он не

станет на неѐ рычать.

Идя к двери, она велела Альфреде поспешить на кухню, чтобы еду для ее ужина с

Домиником немедленно подали наверх, если ему еще ничего не принесли. Затем она

тихонько постучала в его дверь, но не стала ждать разрешения войти, так как он ее ожидал.

Время ужина уже прошло, но пока не стемнело. В июне солнце садилось поздно, поэтому

лампы еще не зажигали. Похоже, на этот раз Доминик был в комнате один.

Он все еще был в кровати, полулежал на куче подушек. Но, по крайней мере, на нем

была надета белая ночная рубашка, хотя на груди она была расстегнута. И он расчесал

волосы! Правда, мужчина был небрит. Щетина на его лице теперь была темнее. Но,

возможно, ему было уже немного лучше…

– Какого дьявола ты так разодета? – прорычал он, когда она подошла к кровати.

Брук смутилась, увидев, как он задержал взгляд на ее декольте, но не остановилась.

Возможно, новые модные фасоны казались ей удобными, но девушка никак не могла

привыкнуть к этим низким вырезам, так популярным в Лондоне.

– Я всегда так одеваюсь к ужину, – солгала она.

– Со мной ты не станешь так одеваться.

Брук была так рада услышать это, что улыбнулась.

– Как пожелаете. Я могу быть очень покладистой.

Мужчина фыркнул. Поскольку он уже напоминал разъяренное животное, она

поспешно добавила:

– Я полагаю, не стоит спрашивать, как Вы себя чувствуете сегодня? Но всѐ же, как Вы

себя чувствуете, неужели нисколько не лучше?

– Я чувствую себя голодным. Меня уже дважды кормили отговорками о том, почему

мой ужин до сих пор не стоит передо мной. Как тебе удалось очаровать мою кухарку?

– Мне не удалось, – мило ответила девушка. – На самом деле совершенно очевидно,

что Вашим слугам я вообще не нравлюсь.

– Так почему же тогда они слушаются тебя, а не меня? – рявкнул он.

– Потому что я – леди, конечно же, – проговорила она язвительно. – А слуги не

решаются выступить против женщины благородного происхождения, опасаясь серьезных

последствий. Должно быть, Ваша лихорадка заставила Вас пренебречь этим фактом. Кроме

того, Ваша попытка уморить меня голодом, пока я нахожусь здесь, не сработает. По крайней

мере, дождитесь, когда сами поправитесь и защищайте кухню самостоятельно. Потому что

пока Вы этого не сделаете, я с метлой в руках прогоню оттуда Вашу кухарку и сама

приготовлю себе поесть, если потребуется. Так что Вы можете отказаться от своего гадкого

плана. Только подгоревший хлеб? Серьезно?

Его лицо покраснело. Она должна была тоже разозлиться, но, получив нормальный

обед, Брук лишь посмеялась над его попыткой уморить ее голодом. Поэтому она попыталась

немного смягчить свои слова, добавив:

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

– Наш ужин должен быть тут с минуты на минуты. А пока что…

Он прекратил кричать, возможно, и разговаривать тоже, поэтому она взглянула на его

рану и с облегчением сказала:

– Она выглядит немного лучше, уже не такая воспалѐнная.

Брук поспешила в ванную комнату, чтобы смешать мазь. Когда она вернулась к

кровати, он все еще злобно на нее смотрел. Но девушка была искренне удивлена тем, что он

снова схватил ее за запястье, когда она потянулась к ране, и сказал:

– Ты ближайшая родственница человека, которого я ненавижу больше всех на свете.

Это должно приводить тебя в ужас. Так почему ты не боишься?

Это заставило ее замереть. Если он считал, что она должна его бояться, наверное, ей

действительно стоит его опасаться. Но, с другой стороны, он не знал, как она относилась к

своему брату. Поэтому девушка решилась рассказать ему.

– Потому что, и Вы можете мне не верить, я тоже ненавижу Роберта. И опять же,

можете мне не верить, но я лучше буду здесь, с Вами, чем с моей семьей. Даже, невзирая на

то, что Вы ведете себя как невоспитанный зверь.

– Может, ты перестанешь обзывать меня.

– Может, Вы дадите мне причину перестать.

Пока что она разговаривала с ним любезно. Она даже улыбалась ему, что его,

очевидно, сбивало с толку. Хорошо. Это было начало. Заинтересовать его. Застать его

врасплох.

– Почему ты ненавидишь своего брата?

Она никогда никому не рассказывала, только Альфреде. Ей не следует делиться с ним

причиной, но внезапно она заговорила.

– Он ненавидел меня с рождения, я не знаю почему. Но он приходил ко мне в комнату

посреди ночи, зажимал мне рот рукой и бил меня в те места, где синяки не будут видны.

Даже обещал убить, если я на него пожалуюсь. Я была слишком маленькой, чтобы

догадаться запереть дверь на ночь. Кажется, мне было четыре или пять. Большинство людей

не помнят ничего из раннего детства, но побои Роберта это не то, что я смогу забыть, и до

сих пор не могу простить. Когда он избил меня в последний раз, то после этого сильно

заболел и провалялся в постели несколько недель, и поделом ему.

Это случилось после того, как Альфреда узнала, что делал Роберт, и стала спать на

матрасе в комнате Брук, еще и запирать дверь на ночь, чтобы предотвратить последующие

полуночные визиты. Альфреда делала так почти два года, пока Роберт не перестал пытаться

проникнуть в комнату, когда понял, что дверь всегда закрыта.

– Ты пожелала ему заболеть?

Девушка рассмеялась.

– Считаете, что я могу исполнять желаемое?

– А ты можешь?

– Я не думала, что Вы суеверны… хотя, на самом деле, должно быть так, раз Вы

верите, что прокляты. Но если бы я обладала таким даром, то меня бы здесь не было, не так

ли? Я бы наслаждалась Сезоном в Лондоне, как мне и обещали.

– Это всѐ? Разве ты не хотела бы чего-нибудь более значимого?

Внезапно она поняла, что они спокойно разговаривали, и ни один из них не рычал и

не взрывался.

– Сезон в Лондоне я ждала последние два года.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

Это ожидание делало последние два года терпимыми. По крайней мере, они были

лучше, чем предыдущие. У нее было что-то, чему можно порадоваться. У той поездки

должен был быть хороший конец, возможно, даже счастливый. Поездка обещала

освобождение. Но и этот мужчина тоже мог дать ей эти же вещи, не так ли? По крайней

мере, освобождение.

После этого она почувствовала раздражение, услышав, как он сказал:

– Ты же понимаешь, что у меня нет причин верить твоей истории про брата? И есть

все причины не верить тебе.

– Правда! Но у меня нет нужды убеждать Вас в чем-либо, так что мне все равно, если

Вы не поверите. Вы спросили, я ответила. И пока мы признаемся…

– Мы ничего не делаем.

Она это проигнорировала.

– Я должна предупредить Вас, что обычно я не показываю своих чувств. На самом

деле, я уже очень давно привыкла скрывать их.

– Почему?

– Потому что альтернатива была бы… неприятной, – призналась девушка.