Текст книги "Заставь меня полюбить тебя (ЛП)"

Автор книги: Джоанна Линдсей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

находящаяся в руинах, которая почувствовала угрозу, услышав голос Доминика? Но

Доминик был уверен, что это Волк, и позвал своего питомца. Несколько раз. Если это и был

Волк, то он, вероятно, учуял запах другой собаки, потому что теперь он жалобно подвывал,

явно призывая еѐ.

Доминик, наконец, рявкнул:

– А ну иди сюда!

Брук вскрикнула, когда Волк забежал в комнатку и стал отряхиваться от капель

дождя, намочивших его шерсть, прежде чем лечь у ног Доминика и заскулить. Доминик

выругался. Брук закатила глаза, когда вытирала дождевые капли с лица. Наблюдая за ней, он

с любопытством спросил:

– Как ты нашла эти руины в такой дождь?

– Мне помогли.

– Кто?

– Духи, – улыбнулась она.

Он фыркнул, поэтому она просто сказала:

– Я проезжала мимо до того, как начался дождь, поэтому было не сложно снова

вернуться сюда.

Она не думала, что он поверит в то, что обратно еѐ позвала собака.

– Твоя горничная чуть с ума не сошла, когда ты не вернулась через несколько часов.

Большинство мужчин в поместье повсюду тебя разыскивают. Я уж подумал, что ты наконец-

то решилась навсегда покинуть Ротдейл.

Тогда зачем же он отправился на еѐ поиски? Ей следовало бы спросить его об этом, но

она побоялась, что это приведѐт к новому спору. А яростные баталии – это последнее, что ей

сейчас необходимо. Тем более, в такой крошечной комнатѐнке. Она даже не может сейчас

отсюда выйти и с грохотом хлопнуть дверью!

– По крайней мере, ты не на земле Шоу.

Слава Богу, он затронул нейтральную тему!

– Мы всѐ ещѐ на Ваших землях?

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

– Нет. Но тот, кто владеет этой землѐй на северо-западе от Ротдейла, никогда не

появлялся здесь и не возделывал угодья, насколько мне известно.

– Вы уверены? – спросила она, думая о владельце собаки.

– Вообще-то нет. Я уже несколько лет здесь не появлялся. Иэн Шоу мог купить всѐ

это.

– Вы говорите так, будто это что-то ужасное. Неужели Вы собирались ухаживать за

дочерью своего соседа, чтобы объединить свои и их земли?

– Она прелестная девушка.

Брук ждала, но он, судя по всему, не собирался говорить что-то ещѐ, поэтому она

язвительно спросила:

– Вы любите еѐ?

– Я едва знаю еѐ. Это была бы просто выгодная партия, способ расширить границы

Ротдейла и заодно урегулировать парочку споров.

– Помимо земельных?

– Десять лет назад Иэн Шоу пообещал пристрелить любого Вульфа, замеченного на

его землях. Я же пообещал, засадить его в тюрьму за одну лишь попытку. Но вражда между

нашими семьями началась не из-за земли. Наши предки рассорились ещѐ пять поколений

назад. Тогда для дуэлей они использовали мечи. Мой предок потерял руку в той схватке,

которая должна была покончить с враждой, но этого не произошло. Затем была

общеизвестная уличная потасовка с участием нашей пра-пра-тѐтушки, которая вызвала

грандиозный скандал, длившийся на протяжении последующих десятилетий. Это два

основных столкновения, о которых я знаю. Могли быть и другие, так как, по-видимому,

вражда началась задолго до этого, примерно в то же время, когда появилось печально

известное проклятие рода Вульфов. Как говорят, Шоу оскорбляли и избегали общения с

моим предком Корнелиусом Вульфом, который гордо выставлял напоказ перед всеми свою

любовницу, вышедшую из низов. Корнелиус был гедонистом, который заботился лишь о

своих прихотях и удовольствиях, общеизвестная паршивая овца в семействе Вульфов.

Она покачала головой.

– Вы серьѐзно думаете, что Шоу позволил бы Вам ухаживать за своей дочерью, после

всего того, что произошло между вашими семьями?

– А почему нет? – пожал плечами Доминик. – Это всего лишь стародавняя плохая

история, ничего больше. Я уверен, что Шоу перестал бы заботиться о наших земельных

границах, если его дочь стала бы госпожой в Ротдейле. К тому же, этот человек кажется мне

довольно глупым.

– А что если его дочь тоже довольно глупа?

– Сомневаюсь, что меня стало бы это волновать.

– Вы действительно стремитесь к этому?

– А к чему ещѐ можно стремиться?

– К счастью, любви, детям.

– Звучит так, будто к этому стремишься ты.

– Но не Вы?

– Любовь мимолѐтна, как и счастье. Мне достаточно пройтись по округе, чтобы

обзавестись детишками. Я просто не спешу с этим.

– Цинично, как не посмотри. А Вы совсем не оптимист, правда? Но счастье и любовь

возможны. Появятся ли они в Вашей жизни – это полностью зависит от Вас. Наверняка Вы

можете согласиться с этим.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

Он фыркнул.

– Над этим нужно усердно работать?

– Не так много труда, лишь немного усилий. А может быть просто необходимо Ваше

согласие. Иногда достаточно поверить, что ты можешь чего-то достичь, чтобы достичь этого

на самом деле.

Он поднял бровь.

– Ты к тому же ещѐ и философ? Прямо-таки полна сюрпризов.

Еѐ не отпугнул его насмешливый тон.

– А относительно Вашего безразличия насчѐт того будет ли Ваша жена глупой или

нет, я сильно сомневаюсь, что Вы хотели бы передать эту черту своим детям. Поэтому,

данное утверждение – ложь. Вам не всѐ равно.

– Но у меня не будет шанса выяснить это, так ведь?

Она напряглась. Ну что же, разговор опять перешѐл на них. Но это не то место, где она

могла бы затеять с ним спор. Она даже не может уйти отсюда, не затронув при этом его. Она

чувствует, как он то и дело задевает еѐ колени, как его согнутые ноги касаются еѐ правого

бедра. Да она даже не сможет выбраться отсюда, если не проползѐт через него!

Разумно, она не попалась на наживку. Брук открыла мешок с одеялами, достала ещѐ

пару и вручила ему одно. Он свернул его и положил под голову в качестве подушки. Ему по-

прежнему нужно было держать ноги согнутыми в коленях, чтобы их не замочил дождь.

– Попробуй поспать, – сказал он. – Уже скоро наступит утро. И если призраки

разбудят тебя, то просто игнорируй их.

Она метнула на него взгляд.

– Какие призраки?

– Некоторые старые замки и сторожевые башни, по слухам, населяют привидения. Я

никогда не верил в это, но кто знает…

– А что говорят про этот замок?

– Я не знаю. Но в любом случае, привидения безобидны, так что не кричи. Не люблю

просыпаться от криков.

Она закатила глаза. Если бы он этого не добавил, то она подумала бы, что он говорит

серьѐзно. Она не понимала, чего он намеревался добиться сегодня, дразня еѐ, говоря

бессовестную ложь. Это похоже на то, что он уже чувствует себя с ней довольно комфортно

и свободно, хотя до сих пор пытается заставить еѐ уехать прочь.

Но она всѐ ещѐ не хотела ложиться рядом с ним, несмотря на то, что он уже закрыл

глаза, явно давая понять, что с разговорами покончено. И она не думала, что сможет заснуть

полусидя, как бы сильно ей этого не хотелось. По крайней мере, здесь больше не холодно, на

самом деле даже довольно жарко лишь от одной только мысли, что ей предстоит спать рядом

с ним. Однако, Брук на всякий случай накрылась ещѐ одним одеялом и осторожно легла

сбоку от него, отвернувшись спиной.

Ей нужно было тоже согнуть колени, так как его согнутые ноги не позволили бы ей

выпрямиться в полный рост. Но она не могла свернуться калачиком на своей стороне, чтобы

при этом не прижаться к нему. Брук сгорала со стыда. Она надеялась, что он уже спит и не

замечает, что она то и дело касается его, ворочаясь, дабы устроиться поудобнее!

– Если ты сейчас же не успокоишься, поспать этой ночью нам не удастся.

Она была не совсем уверена в том, что же он имел в виду, но всѐ равно моментально

замерла. Еѐ последняя мысль, перед тем как она погрузилась в сон, была о том, как же

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

приятно чувствовать его тепло рядом, когда за пределами этого древнего убежища льѐт

проливной дождь и завывает ветер.

ГЛАВА 27

БРУК проснулась и обнаружила, что во сне они с Домиником переплелись руками и

ногами. Как, черт возьми, они смогли так спать?

Брук поняла, что, должно быть, во сне развернулась к нему, потому что ее голова

лежала между его рукой и грудью. Одна его нога была выпрямлена и немного высовывалась

из их укрытия, но дождь уже перестал. Вторая его нога была согнута в колене и лежала

между ее ног. Девушка была уверена, что ее нога, лежавшая под ним, онемела. Но она не

очень хотела двигаться и выяснять, так ли это, потому что она сгорит со стыда, если они

проснется и обнаружит ее в таком положении – прижавшейся к нему, как будто это она

хотела спать так близко.

– Ты проспала весь шум.

Она крепко зажмурила глаза, как будто это могло остановить карминовую краску,

моментально залившую еѐ щѐки.

– Какой шум? – пискнула она, думая о призраках, про которых он говорил.

– Наши лошади этой ночью решили заделать нового жеребѐнка.

У девушки загорелись глаза.

– Правда?

Доминик наклонился, опершись на локоть, из-за чего голова Брук опустилась на его

предплечье, но зато он смог посмотреть на нее сверху вниз.

– Ты не злишься?

– Наоборот. Я собираюсь когда-нибудь владеть собственной лошадиной фермой. Это

будет хорошим началом.

– Кто сказал, что ты сможешь оставить жеребенка себе? За то, чтобы использовать

Рояла в качестве производителя, я беру пятьсот фунтов.

– Но так как я не заключала никакого контракта, и нет моей вины в том, что ты не

стреножили своего жеребца на ночь, то можешь забыть об этих деньгах.

– Вот как? – он медленно провел пальцем по ее щеке. – Но у женатых людей есть

другие способы договориться.

– Мы еще не… – слово «женаты» он заглушил поцелуем.

Брук не стала отворачиваться, тем более, когда ее будущая ферма, как ей показалось,

находилась под угрозой. А потом она вообще перестала думать о чѐм-либо.

Поцелуй был опьяняющим. Она раскрыла губы, позволив его языку проникнуть

внутрь. Ее рука обвилась вокруг его шеи, проскользнув под волосами, нежно поглаживая

горячую кожу. Он едва скользнул рукой по еѐ шее и стал продвигаться ниже, остановившись

на груди. Он всего лишь погладил ее грудь ладонью, но ее соски моментально затвердели, а

по всему телу начало разливаться мучительное покалывание, дошедшее до кончиков пальцев

на ногах. И только после этого его пальцы нежно обхватили ее грудь и слегка сжали упругое

полушарие.

Возможно, она ахнула, так приятно ей было его прикосновение. Возможно, попросила

его не останавливаться. Но в любом случае, его поцелуй стал более глубоким и страстным.

Он поставил свое колено между ее ног и стал медленно продвигать его вверх, пока оно не

прижалось к развилке между ее бедер. В этот раз она все же ахнула, но его рот с жадностью

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

поглотил все звуки. Однако приятное ощущение, которое он в ней вызвал, не ушло, и у нее

появилось сильнейшее желание коснуться каждой частички его тела. Она трепетала и была

полностью поглощена тем, что его язык вытворял у нее во рту, и как его рука поглаживала ее

грудь. Брук не могла разобраться в новых ощущениях, которые увлекли ее целиком. В этом

узеньком помещении было весьма мало места, и они были довольно тесно прижаты друг к

другу, поэтому у неѐ не было возможности свободно двигаться и дотронуться до него так,

как ей действительно хотелось. Он словно бы поймал еѐ в ловушку, нависнув над ней, но

именно в таком положении он может…

Внезапно поцелуи прекратились.

– Нет, как бы тебе этого не хотелось, я не собираюсь заниматься с тобой любовью.

Если я это сделаю, то ты уже точно никогда не уедешь из Ротдейла.

Ей понадобилась пара мгновений, дабы осознать, что он хвастается своим

выдающимся мастерством в постели. Он даже улыбался, когда говорил это! Она скептически

приподняла бровь.

– Ты действительно думаешь, что так хорош в постели?

– В постели – да, как мне говорили. Что касается этого заброшенного дикого

местечка? – он пожал плечами, но все же сказал. – Возможно.

Ей захотелось рассмеяться или ударить его чем-нибудь потяжелее. Он сейчас говорит

серьезно или опять дразнит ее? Судя по улыбке, верно последнее предположение. Девушка

снова подумала, что он, должно быть, уже чувствует себя более спокойно рядом с ней,

возможно, она даже начала ему немного нравиться. Но эта мысль быстро ушла у нее из

головы. Учитывая, что он говорил и делал, она сомневалась в том, что это правда. Внезапно

она втянула воздух, осознав кое-что. Он обвинил ее в том, что она желала его?

– Что заставляет тебя думать, что я хочу…

Он приложил палец к ее губам, чтобы заставить ее замолчать.

– Нет смысла отпираться, когда это видно по твоим глазам, чувствуется по твоим

нежным прикосновениям. Но если ты думаешь, что волшебным образом заставишь меня

полюбить тебя, то ты ошибаешься.

Он сел, похоже, готовый уехать отсюда.

Разозлившись оттого, что такой потрясающий поцелуй так закончился, она гневно

проговорила:

– Ты не станешь винить меня за то, что только что случилось.

– Я и не виню тебя. Я виню твою лошадь. Уже очень давно я не слышал, как

спариваются лошади. Это довольно дикий процесс.

Произнося это, он смотрел ей в глаза, поэтому она была невольно заворожена тем, что

увидела в них. Дикое пламя, которое она иногда видела в его глазах, сейчас не было

опасным, скорее, страстным и необузданным. На мгновение она подумала, что он желает еѐ.

Прямо здесь и прямо сейчас. Но потом Брук отказалась и от этой мысли.

Однако он снова улыбнулся, хотя в этот раз его улыбка была насмешливой, когда он

добавил:

– Вполне очевидно, что я не против твоего присутствия в моей постели, но я хочу тебя

честно предупредить, что за еѐ пределами я никогда не буду тебе доверять. Ты не найдешь

здесь ни любви, ни счастья, Брук Уитворт. Детей, вероятно, даже больше, чем захочешь, но

ничего кроме этого. У тебя всѐ ещѐ есть время сбежать.

Да, конечно, оно у неѐ было. По крайней мере, он думал, что оно у нее есть.

Возможно, ей следует рассказать ему об угрозе ее отца, который пообещал запереть ее в

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

приюте для умалишенных. Или, может, ей стоит отравить Доминика, как хотел ее брат.

Сейчас у нее определенно было настроение отравить его.

Она встала, когда он пошел седлать лошадей. Девушка запихнула одеяло обратно в

пустой мешок, потом схватила второй. Тут она остановилась и вытащила из мешка

оставшуюся еду, на случай если белая собака все еще была рядом или вернется в руины,

когда они уедут. Брук была не голодна. Но она надеялась, что голоден Доминик.

Она уже из убежища видела, что светит солнце, но всѐ же как было замечательно

выйти наружу. Как солнце все изменило. Вчера вечером пейзаж выглядел так устрашающе.

Теперь же всѐ вокруг было свежим и красивым, хотя во дворе была пара больших луж. Она

огляделась, но нигде не увидела белую собаку, хотя Волк бегал вокруг и все обнюхивал.

– Я рад, что нашел тебя.

Ей не послышалось? Учитывая, что Доминик стоял к ней спиной, пока затягивал

подпругу, она была не уверена. Это противоречило тому, что он сказал, когда они были в

укрытии.

– Почему? – спросила она, затаив дыхание.

– Потому, что твоя смерть на топях означала бы, что Принц получит то, что хочет –

причину лишить меня всех владений и кинуть в тюрьму или вздѐрнуть на виселице.

Какая неромантическая тема для разговора! Ей не следовало придавать его словам

значение, которое просто не могло быть правдой.

Но в ответ на его слова, она ответила:

– Сомневаюсь. Принцем сейчас движут высокие моральные устои, и его

поддерживают потому, что он пытается спасти жизни людей. Он не сможет обвинить и

бросить тебя в тюрьму за то, чего ты не делал.

Доминик саркастически рассмеялся.

– На протяжении веков члены королевской семьи прибегают к любым уловкам…

– И кстати, почему ты не перестал меня искать вчера вечером? Должно быть, тебе

пришлось часами скакать под этим дождем.

– Да, пришлось, и меня так и подмывало развернуться назад.

На самом деле это не было ответом на ее вопрос, но он уже протянул ей руку, чтобы

помочь сесть на лошадь. Она подошла к нему, но проигнорировала его предложение, решив,

что способна взобраться на Бунтарку самостоятельно. Просто это будет не слишком

женственно, но данная ситуация вообще не подходила под это определение!

Поставив ногу в стремя, она решила настоять на его ответе:

– Так почему ты…так не поступил? – закончила она, охнув, когда почувствовала, как

он положил руки ей на ягодицы и подтолкнул в седло.

– Инстинкт самосохранения, как я уже объяснил, – он отошел, чтобы привязать

оставшиеся вещи к седлу.

Когда они оба сидели в седле и немного отъехали от руин, она обернулась, гадая,

появится ли сейчас та красивая белая собака, чтобы посмотреть, что они уехали. Еще раз

подумав, где может жить собака, она спросила у Доминика:

– Иэн Шоу разводит собак?

– Нет.

– Ты уверен?

– Я убедился в этом, когда нашел Волка.

Значит, собака, должно быть, и правда потерялась. Она подумала, что может еще раз

прогуляться сюда, когда не будет угрозы дождя, чтобы попытаться помочь ей найти дорогу

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

домой. Это меньшее, что она могла бы сделать, после того как собака помогла ей найти

укрытие от бури.

ГЛАВА 28

– НИКОГДА БОЛЬШЕ МЕНЯ ТАК НЕ ПУГАЙ! – воскликнула Альфреда,

бросившись к Брук, которая остановилась у входа в конюшню.

– Я в порядке. Мне оказали необычную помощь. Я расскажу тебе об этом позже.

– По крайней мере, лорд Вульф тебя нашѐл. Теперь я буду относиться к нему гораздо

лучше.

Брук фыркнула.

– Не стоит. Единственная причина, из-за которой он отправился меня искать, состояла

в том, что он испугался. Он сказал, что Принц может вздѐрнуть его на виселице, если я

погибну на болотах.

Волк побрѐл за ней из конюшни, как будто он все еще шѐл по еѐ следу, разыскивая еѐ.

С тех пор как они с Домиником еѐ отыскали, это был первый раз, когда он приблизился к

ней. Брук мельком заметила, что он ещѐ раз принюхался к еѐ обуви и заскулил. Серьѐзно?

Она хмыкнула.

– Ты должен определиться, Волк, собираемся ли мы с тобой быть друзьями или нет.

По крайней мере, перестань ходить вокруг да около.

Снова взглянув на Альфреду, Брук вздохнула.

– А вот другой волк все еще полон решимости выставить меня за дверь.

– Но ты-то все еще полна решимости, чтобы он изменил своѐ мнение о тебе?

– У меня уже заканчиваются идеи, как ещѐ это можно сделать. Мы не получили ни

слова благодарности за помощь с его раной, хотя он и признал, что ему стало от этого легче.

Если и так, всѐ равно он не доверяет моим мотивам. Как будто он подслушивал мой

последний разговор с братом.

– Какой разговор?

Брук посмотрела через плечо и увидела Доминика, который прошел мимо совсем

недалеко от них. Ей захотелось застонать от досады, но она вовремя поняла, что он,

вероятно, не слышал большую часть их разговора.

– Да ничего особенного. Мой брат, как обычно, был ужасно отвратительным, –

добавила она и поспешила вперѐд, увлекая за собой Альфреду.

Размышляя о горячей ванне и моркови, Брук прошла через кухню, чтобы попросить

согреть для неѐ воду и захватить морковь. Она взяла морковку с собой наверх на тот случай,

когда снова встретиться с домашним питомцем. Она решила, что перед тем, как она с

удовольствием расположится в своей удобной ванне, не мешало бы ей проверить рану

Доминика. Если же он, конечно, отправился именно к себе. Он ведь вполне мог направиться

и в чью-то другую комнату. Он выглядел достаточно окрепшим – благодаря стараниям Брук.

Если его и беспокоила травмированная нога, то она этого не заметила.

Она сполоснула своѐ лицо, обмыла руки и быстро сменила одежду, но один вопрос

всѐ же вертелся у неѐ в голове, на который она хотела бы получить ответ, прежде чем что-

либо предпринять.

– Она уехала?

– Бывшая любовница? Ещѐ на рассвете, – ответила Альфреда.

– Бывшая?

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

– Ну, если верить словам прислуги, то бывшая.

Настроение Брук немного улучшилось, после того, как она услышала о «статусе

бывшей любовницы». Она быстро сменила обувь. Альфреда проворчала, что Брук не

дождалась воды для ванны.

– Я просто схожу и удостоверюсь, что спасая меня, волк не навредил своей ране.

– Определѐнно, очень заботливо с его...

– Хватит, – Брук закатила глаза.

– Я пережила бы эту ночь и вернулась бы домой утром. Самостоятельно.

– Его намерения говорят сами за себя. Он хотел удостовериться, что ты безопасно

вернѐшься домой.

И, возможно, делая это, травмировал себя ещѐ больше, Брук не собиралась спорить по

этому поводу. Альфреде вовсе не обязательно знать, что ещѐ произошло в той крохотной

комнатке, уцелевшей среди руин замка. Если бы она была оптимисткой, то могла бы

подумать, что поцелуи Доминика – это многообещающий знак, шаг к преодолению его

обороны – и его враждебности. Но только не после извинений, которые он использовал! Она

пыталась не думать, что снова увидит его раздетым в его постели, и будет столь интимно к

нему прикасаться, даже если это ради осмотра его раны. Только не после того, как вчера

вечером они, практически, спали в объятьях друг друга, а сегодня утром он одаривал еѐ теми

горячими поцелуями…

Она залилась краской, едва подумав об этом, и отвернулась, чтобы Альфреда ничего

не заметила. Увидев на кровати морковь, она положила еѐ в свой карман.

Альфреда это заметила.

– Твой завтрак прибудет вместе с водой для ванны. Ты действительно так

проголодалась, что не хочешь подождать?

– Это для его собаки.

Служанка фыркнула.

– Собачонка лишь посмеѐтся над тобой. Они любят мясо.

Брук сгримасничала, когда покинула комнату. Вероятно, это так и есть, но она всѐ же

надеялась, что не совсем. Она будет чувствовать себя ужасно, зная, что оставила той белой

собаке морковь, которую та не ест. В мешке, который она опустошила, не было мяса.

Возможно, она сможет захватить для собаки немного мяса в следующий раз, когда

отправится на прогулку. Она должна отплатить ей за помощь, которую эта собака оказала ей

прошлой ночью.

Неизвестный лакей открыл дверь в комнату Доминика, когда она постучала. Впустив

еѐ, он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Как обычно, Доминик не спускал с неѐ

своих глаз, когда она медленно шла к его постели. Он сидел на краю кровати и расстѐгивал

рубашку. Он уже успел переодеться в домашние удобные для осмотра раны брюки, но не

было похоже, что он разматывал рану, чтобы проверить швы.

– Не волнуйся, – сказала она, подойдя к кровати. – Я знаю, что ты уже достаточно

видел меня для одного дня. И ночи. Я просто хочу проверить…

– Вы слишком много болтаете, Доктор, – сказал он с сарказмом. – Делай, то, что

нужно и уходи.

Она стиснула зубы от досады, но вдруг осознала, что ему, вероятно, снова больно.

Боль и раздражительность, казалось, для него неразделимы.

– Если ты не возражаешь? – спокойно спросила она, указав на повязку.

– Прошу.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

Он всегда сам разматывал повязку – до этого момента. Отлично, теперь он ещѐ

проявляет и упрямство. Причѐм, упрямство в самом чистейшем виде, ведь он сидит на

повязке! И как, скажите, она должна еѐ разматывать?!

Ответ на вопрос «как» пришѐл тогда, когда Доминик привстал на правую ногу,

полностью переместив вес тела с больной ноги на здоровую. Она быстро нагнулась и

разбинтовала ткань, прежде чем он изменил бы своѐ положение, усложнив ей задачу.

Повязка лишь слегка прилипла к ране, прежде чем она окончательно сняла бинты.

После осмотра раны и швов, Брук была довольна:

– Хорошо. Здесь нет покраснения и припухлости. Оказывается, приключения прошлой

ночи тебе не навредили.

– Это спорно. Моѐ плечо ощутимо ноет после ночи, проведѐнной на каменном полу.

Брук проигнорировала этот выпад.

– Если ты не собираешься снова одеваться, то можешь не забинтовывать рану. Свежий

воздух поможет ей скорее затянуться.

Она взяла с ночного столика красный мешочек с травами и положила его в карман. Он

больше не нужен. Затем она взяла синий мешочек.

– Я советую тебе давать раненой ноге отдых хотя бы по несколько часов в день, – она

протянула ему синий мешочек. – И ты можешь сам посыпать этими травами коросту на ноге.

Они помогут скорейшему заживлению. И если соберѐшься надеть свои нормальные брюки,

то сначала замотай рану бинтом. И, конечно, не стоит мочить еѐ, когда будешь принимать

ванну. Частичное омовение вполне подойдѐт.

– Намекаешь на то, что я снова воняю?

Нет, он не вонял. Она это точно знала, так как провела рядом с ним всю ночь. Чтобы

избежать очередного спора, она решила отмолчаться, поэтому развернулась, намереваясь

уйти.

– Ты можешь сделать это.

Она обернулась и увидела, что он снова сидит на кровати и продолжает снимать свою

рубашку.

– Сделать что?

– Помыть меня.

Она медленно повернулась. Румянец уже придал еѐ щекам красноватый оттенок, когда

она заметила:

– Нет. Боюсь, моя благожелательность не распространяется настолько далеко. Если,

конечно, ты не готов на мне жениться сегодня же…

Она думала, что после еѐ слов дискуссия будет закрыта, но он сказал:

– Ты неоднократно пробиралась в мою спальню под предлогом, что помогать мне –

это твоя прямая обязанность. Ты не можешь увиливать от ответственности, говоря, что на

подобного рода помощь, твои обязанности не распространяются.

Она вполне могла бы отказаться, но у неѐ было такое чувство, что еѐ отказ не имеет ни

малейшего значения. Он просто заносит ещѐ одно очко в свою пользу, показывая ей,

насколько неприятной будет их совместная жизнь. Напоминая ей, что он в любой момент

способен выдвинуть подобное ужасное требование, которое ей не понравится или смутит еѐ.

Он не сомневался, что она подчинится, поэтому сказал Карлу:

– Принеси мне таз с водой и губку.

Мысли Брук лихорадочно метались, пока она пыталась придумать любой предлог для

того, чтобы отложить эту неудобную ситуацию.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

– Ты не собираешься подождать, пока вода нагреется?

– Это не обязательно. Карл всегда держит небольшое ведѐрко воды над камином в

ванной комнате, поэтому мне никогда не приходится ждать.

Ну что же… Интересно, насколько ей будет сложно водить влажной губкой по его

телу? Очень сложно! Она внутренне застонала. Но ей нужно показать ему, что его тактика не

сработает. Будь милой, какой и должна быть жена, сказала она себе.

Карл поставил таз с водой на прикроватный столик и ушѐл. Брук взяла тряпичную

губку, намочила и отжала еѐ. По крайней мере, Доминик всѐ ещѐ сидел на кровати, поэтому

она могла свободно до него дотянуться. Но когда она встала перед ним с губкой в руке, она

замерла от его взгляда. У него был настолько пристальный взгляд, словно он пытался

прочесть еѐ мысли, или оценить еѐ реакцию на эту вынужденную близость к нему. Он

испробовал столько различных способов, чтобы заставить еѐ уйти. Неужели он

действительно думает, что она находила бы эту обязанность столь уж ненавистной, если бы

она была его женой? У Брук было такое чувство, что она не стала бы возражать, и эта мысль

заставила еѐ покраснеть. Она ещѐ не была его женой.

Она протѐрла губкой его лицо. Медленно. Осторожно. Брук пыталась игнорировать

то, насколько он был красив, но не смогла. У него были такие сильные черты лица: мужской

подбородок, прямой нос, широкий лоб. Две пряди его волос упали на лицо, так как были

слишком короткими, чтобы стянуть их в хвост. Когда она нечаянно коснулась их, то они

показались такими мягкими, словно прикосновение шѐлка.

Затем она почувствовала утреннюю щетину на его щеках и поняла, что тряпичная

губка была слишком тонкой. Попытка протереть его уши была не самой лучшей идеей, так

как она увидела, как его шея покрылась гусиной кожей. Она быстро переключилась на его

плечи.

– Это как раз то плечо, которое ноет из-за вчерашней ночи на холодном полу, – сказал

он тихо. – Помассируй его.

Она замерла, даже дышать перестала. Зато еѐ сердце колотилось с двойной силой. Она

была уверена, что если бы сейчас посмотрела ему в глаза, то упала бы в обморок. Но она

должна массировать его, пока он снова не напомнил ей о еѐ долге. Единственный способ

сделать это – не представлять, что она массирует его плечо, поэтому Брук уставилась на

стену спальни, когда дотронулась до него пальцами. А затем она услышала стон

удовольствия.

Мгновенно перестав массировать, она схватила губку и провела ею вниз по его руке.

Если он снова попросит еѐ о массаже, она просто запустит в него этой мокрой тряпицей!

Держа его руку, она тщательно протѐрла каждый его палец. Она была настолько

сконцентрирована на процессе, что не сразу заметила, что его руки совсем не грязные.

Неужели он их уже вымыл?

Она посмотрела ему в глаза. Он мог самостоятельно обмыть и остальные части своего

тела. И сделал бы это гораздо быстрее и проще, чем это сделала бы она.

Едва она собралась сказать ему об этом, он схватил еѐ за запястья и притянул к себе

так близко, что Брук почти касалась его груди.

– Помни о своѐм долге, будущая супруга. Это не вопрос необходимости, это вопрос

выбора. Моего выбора. Продолжай.

Он прочѐл еѐ мысли! Еѐ щѐки просто пылали, когда она отошла назад к тазу, чтобы

снова смочить губку и заняться его грудь. Но на сей раз уже не мягко и нежно, а со всей

злостью и дольше, чем это было необходимо. Но это произошло из-за того, что она

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

отвлеклась на его широкую мускулистую грудь и плоский упругий живот. А когда она

заметила, какие красные полосы оставила на его теле, то моментально остановилась. Он не

высказал и слова протеста. Раскаявшись, она решила закончить как можно скорее, чтобы

покинуть его комнату. Но когда она наклонилась к нему, чтобы добраться до его спины, то

еѐ грудь задела его предплечье. Она снова почувствовала те же прекрасные ощущения,

которые испытала этим утром, когда он касался ладонью еѐ соска. О, Боже мой!

Она быстро отступила, чтобы сполоснуть ткань, а затем забралась на кровать, чтобы с

той стороны омыть его спину. Его кожа снова покрылась мурашками, когда она протѐрла

губкой по его шее. Шея и уши – его чувствительные места. Как жене, ей бы подобные знания

пригодились на будущее. Но Брук сейчас попыталась выбросить это из головы. Помогла ей в

этом его собака. Волк запрыгнул на кровать и внимательно наблюдал за ней. Учитывая

странное поведение животного в последнее время, это заставило еѐ занервничать.

Работая губкой гораздо осторожнее, так как его глаза сейчас не сверлили в ней дыру,

она решила показать, что рада быть послушной и сговорчивой невестой, поэтому ещѐ

немного помассировала его плечо. Она должна попробовать всѐ, что угодно, чтобы заставить

его полюбить себя.

Но Волк отвлѐк его, и Доминик наклонился, чтобы погладить пса. Это побудило еѐ

отметить:

– Ты сказал, что он – не волк. Но один из его предков наверняка был волком.

– Возможно. Но это не имеет значения. Он совсем ручной.

Доминик же совсем не был ручным волком, но и Брук не собиралась сдаваться.

– Я знаю, что волки на острове исчезли, но откуда мы можем знать, что они все