Текст книги "Рунная магия"
Автор книги: Джоанн Харрис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)
Локи подумал было сменить обличье на пламенное, но решил не тратить чары понапрасну. Скади стояла над ним с Иса наготове. Каким бы быстрым он ни был, как бы она не оказалась быстрее.
– Конечно, я выполню свою часть сделки, – пообещал Локи, не сводя глаз с рунного хлыста, который потрескивал и шипел, точно сгусток силы. – Со временем.
Лицо Скади, обычно холодное, стало ледяным.
– Я тебя предупреждала, – тихо сказала она.
– И я был с тобой честен. Я пообещал тебе Шепчущего. Ты получишь его, не сомневайся, – он глянул на Одина, – когда мы успешно выберемся отсюда.
Одноглазый был слаб, но быстроты ума не потерял. Он достаточно хорошо знал Локи, чтобы понять, какую игру тот ведет, и временно подыграть ему. Локи мог лгать и, скорее всего, лгал, но сейчас не время выяснять, владеет он Шепчущим или нет.
– Мы так не договаривались, – возразила Скади, приближаясь.
– Подумай как следует, – спокойно произнес Один. – Разве кто-либо из нас принес бы его сюда, как какую-нибудь никчемную безделушку? Или же мы спрятали бы его в безопасном месте, где никто никогда его не найдет?
Скади кивнула.
– Понимаю, – согласилась она, затем повернулась и замахнулась хлыстом. – Что ж, Песья Звезда, полагаю, с тобой мы закончили, – сообщила она и опустила оружие с оглушительным треском, но промахнулась совсем чуть-чуть и выбила четырехфутовый кусок стены рядом с тем местом, где стоял Локи.
Нат, Джед и Одун, которые лежали тише воды, ниже травы в надежде, что их не тронут, постарались еще сильнее вжаться в пол кутузки.
Локи умоляюще глянул на Одина.
– На случай если ты не заметил, я только что спас тебе жизнь.
– По-твоему, это считается? – спросила Скади. – Думаешь, ты расплатился за все, что сделал?
– Ну, не совсем, – признал Локи. – Но вдруг я вам еще пригожусь?..
– Ничего, я рискну.
Она подняла хлыст. Колючая Иса взболтала воздух.
Но теперь Один шагнул вперед. Он выглядел старым, лицо его сморщилось, рубаха намокла от свежей крови, но цвета его сверкали неожиданной яростью.
Когда он преградил ей путь, Скади с изумлением уставилась на него.
– Ты, верно, шутишь, – сказала Охотница. – Ты берешь его под свою защиту, теперь?
Один твердо смотрел на нее. Любопытному Нату показалось, что цвета окутали его плащом из синего пламени.
– Нет, – возмутилась Скади. – Я слишком долго ждала.
– Он прав. Он может мне пригодиться, – ответил Один.
– После того, что случилось во время Рагнарёка?
– Все изменилось после Рагнарёка.
– Кое-что неизменно. Он умрет. Что же до тебя… – Она смерила Одина холодным взглядом.
– Да? – произнес он очень мягко.
– Что до тебя, Один, то мое время с асами вышло. Я с вами не в ссоре – пока. Но не воображай, будто можешь мною командовать. И никогда не вставай на моем пути.
Нат за ее спиной был зачарован. Дверь, расположенная меньше чем в шести футах, оставалась открытой, и он знал, что должен воспользоваться шансом и сбежать, пока демоны не вспомнили о его присутствии. И все же что-то держало его, видимо, их ужасная красота, их удивительные чары.
Они асы, сомнений нет. Он сразу понял это, едва экзаменатор бросил Слово. «А значит, они боги, – возбужденно подумал пастор. – Боги или демоны, с такой силищей – какая разница?»
Теперь трое асов стояли друг против друга. Нату они казались столбами пламени – сапфирового, фиолетового и индиго. Он задумался, почему все еще видит их, ведь экзаменатор мертв, и вспомнил миг контакта между ним самим и чужаком, миг, когда он заглянул тому в глаза и увидел…
А что именно он увидел?
А что именно он услышал?
Асы спорили. Пастор смутно понимал почему: ледяная женщина думала убить рыжеволосого парня, а чужак – который был не чужаком, а кем-то вроде полководца асов – хотел ее отговорить.
– Берегись, Один, – тихо сказала она. – Свою власть ты оставил в Черной крепости. Теперь ты просто очередной выдохшийся бывший божок с несбыточными мечтами. Дай мне пройти, или я рассеку тебя надвое.
И она не шутит, подумал Нат Парсон. Эта штука в ее руке – воплощенная ярость. Чужак, однако, казался невозмутимым. Он пытается блефовать, думал Нат, сам он на такое никогда не решился бы.
– Последний шанс, – сообщила она.
И тут что-то похожее на маленький фейерверк удивительной яркости и поразительной силы беззвучно пронеслось над головой Ната и ударило ледяную женщину в поясницу, отчего та резко упала в руки чужака.
Нат обернулся и увидел новое действующее лицо, окутанное изумительным сиянием в золотисто-красных тонах. Женщина… нет, девочка, одетая в мужской жилет и юбку из домотканой материи, с распущенными волосами и простертыми руками, в каждой руке – по огненному шару.
«Законы святые, – размышлял пастор, – остальные рядом с ней – грошовые свечки». Потом он увидел лицо девочки и хрипло заорал.
Это она! Она!
Мгновение Мэдди смотрела на пастора, в ее глазах танцевали огни. Нат едва не потерял сознание, но она прошла мимо без единого слова. Первым делом она бросилась к чужаку.
– С тобой все хорошо?
– Будет хорошо, – пообещал Один. – Но я остался без чар.
Затем Мэдди встала на колени перед раненой Охотницей и обнаружила, что та жива, но до сих пор без сознания.
– Она жива, – подтвердил Один, угадав ее мысли. – Я так и знал, что твои способности пригодятся.
Локи, который упал на землю в тот самый миг, когда мысль-стрела пролетела сквозь дверной проем, теперь с превосходной небрежностью отряхивался от пыли и криво усмехался Мэдди.
– Как раз вовремя, – заметил он. – А теперь избавимся от Ледяной королевы…
И он поднял руку, призывая Хагал, Разрушительницу.
– Не смей! – произнесли хором Мэдди и Один.
– Почему? – удивился Локи. – Едва она придет в себя, как бросится на нас.
– Только коснись ее, – предупредила Мэдди, призывая Тюр, – и я на тебя брошусь. Что же до вас, – обратилась она к Нату и двум другим, – здесь пролилось достаточно крови. С меня хватит.
Она посмотрела на Джеда Смита, который наблюдал за ней с ужасом во взгляде, и ее голос дрогнул, но всего раз.
– Прости, папа, – мягко сказала она. – Я очень многое не могу объяснить. Я… – Мэдди осеклась, поняв, как абсурдно пытаться говорить ему, что дочь, которую он знал четырнадцать лет, превратилась в совершенную незнакомку. – Береги себя, береги Мэй. У меня все будет хорошо. А вам, – переключилась она на Ната и Одуна Бриггса, – вам лучше уйти. Или вы хотите подождать, пока Скади проснется?
Трое мужчин не хотели. Они поспешно сбежали, и только Джед осмелился еще разочек бросить взгляд через плечо, прежде чем растворился в ночи.
Локи попытался последовать их примеру.
– Ладно, ребята, если это все…
– Нет, не все, – возразил Один.
– Вот как, – произнес Локи. – Слушай, старина, я, несомненно, ценю наше воссоединение. В смысле, столько времени прошло, и я чертовски рад, что ты выжил и вообще, но…
– Заткнись, – приказала Мэдди.
Локи заткнулся.
– А теперь слушайте меня.
И оба повиновались.
В тоннелях под холмом Красной Лошади Сахарок-и-кулёк тщетно пытался предотвратить мятеж. В отсутствие Капитана, при нарастающем кризисе в Оке Лошади, все начало разваливаться на части, и только убежденность Сахарка в том, что Капитан, во-первых, еще жив, а во-вторых, склонен обвинять его во всех неприятностях, удерживала его от того, чтобы вместе с остальным сбродом мародерствовать, крушить и беситься.
– Говорю тебе, – втолковывал он своему другу, Озорнику-рядом-с-ветром. – Когда он вернется и увидит этот бардак…
– Да как он вернется? – вмешался гоблин по имени Крепкий-и-смелый. – Око закрыто. Ворота перевернуты. Нам придется рыть, точно кролики, чтобы выбраться в Надземный мир, а когда мы окажемся наверху, там будут кишмя кишеть охранники, полицейские и прочая сволочь. Я вам вот что скажу: пакуйте вещички, берите с собой все, что есть ценного, и валим отсюда, пока не поздно.
– Но Капитан… – запротестовал Сахарок.
– К дьяволу его! – рявкнул Крепкий-и-смелый. – Всяко десять к одному, что он уже умер.
– Принято, – крикнул Озорник, почуяв пари.
Сахарок занервничал.
– Я правда не думаю… – начал он.
– Серьезно? – усмехнулся Крепкий. – Что ж, дам тебе фору, если примешь заклад. Ставлю бочку эля на то, что он мертв. Идет?
– Идет, – согласился Озорник и пожал ему руку.
– Идет, – сказал Сахарок, – но…
– Идет, – произнес из-за их спин приятный и чертовски знакомый голос.
– Ах! – воскликнул Сахарок, медленно оборачиваясь.
– Сахарок-и-конёк, если не ошибаюсь? – осведомился Локи.
Сахарок придушенно и невнятно запротестовал.
– Мы как раз говорили о вас, Капитан, поскольку знали, что вы вернетесь вовремя – кхе! – и хотели – кхе! – удостовериться, что все готово, и предвосхитить – кхе! – ваши нужды, которые – кхе!..
– Сахарок, ты не заболел? – заботливо спросил Локи.
– Нет, Капитан. Мы просто подумали… правда, ребята?..
Он обернулся к остальным за поддержкой и с изумлением обнаружил, что они давно исчезли.
Им пришлось соединить силы, чтобы перевернуть руны и взломать холм. Фактически взрывная волна разворотила Око Лошади, и теперь холм стоял постоянно открытым темным тоннелем, ведущим в Подземный мир.
Локи не хотел вести их туда. Но Мэдди убедила его в обратном. В любом случае Одноглазый так слаб, что не может менять обличье, а в одном соколином плаще на двоих далеко не улетишь.
– Нет-нет, – сказала она, – разумнее всего будет удерживать Подземный мир как можно дольше и исследовать возможности их нового партнерства.
– Партнерства?
Заметно было, что идея понравилась Локи не больше, чем Одноглазому. Но он был далеко не глупцом и, помня о Скади на тропе войны, быстро увидел преимущества того, чтобы держаться вместе.
Теперь они сидели в его личных комнатах за едой и вином (принесенными Сахарком) и говорили. Никто особо не ел, кроме изголодавшейся Мэдди. Один выпил немного вина, а Локи присел с краю с видом раздраженным и неловким.
– Нам надо держаться вместе, – заметила Мэдди. – Примирить наши различия и работать в команде.
– Тебе легко говорить, – возразил Локи. – Тебя не убили в Рагнарёк.
– Убили? – повторила Мэдди.
– Вроде того, – признал Один. – Видишь ли, в Черную крепость Нижнего мира никого не пускают живым.
– Но если вас убили, то как?..
– Это долгая история, Мэдди. Возможно, однажды…
– В любом случае нам конец, – перебил Локи. – Орден идет по нашему следу, Спящие проснулись…
– Не все, – быстро уточнила Мэдди.
– Правда? И как по-твоему, сколько времени понадобится Скади, чтобы разбудить остальных?
– Что ж, – вставил Один, – по крайней мере, у них нет Шепчущего.
Мэдди внимательно разглядывала ногти.
– Ведь нет?
– Ну… не совсем.
– Почему? – В его голосе зазвенела сталь. – Мэдди, он в безопасности? Где ты его спрятала?
Повисла очень неприятная тишина.
– Ты спрятала его там? – завопил Локи.
– Ну, я думала, что все делаю правильно. Скади убила бы тебя, если бы я что-нибудь не придумала.
– Она все равно меня убьет, – сообщил Локи. – И тебя, за то, что мне помогала. Что до Генерала – она убьет и его. – Он глянул на Одина. – Если у тебя в рукаве не завалялся потрясающий фокус, в чем я лично сомневаюсь…
– Не завалялся, – произнес Один. – Но я знаю, что, если ваны проснулись, нам остается лишь одно.
– Что именно? Сдаться? – поинтересовался Локи.
Один предостерегающе посмотрел на него.
Локи прижал палец к изуродованным губам.
– Некоторые ваны верны мне, – сказал Один. – Остальных можно уговорить. Мы не можем позволить себе враждовать. Нам нужна вся возможная помощь, чтобы выступить против Ордена.
Локи кивнул. Улыбка пропала с его губ, теперь он выглядел жаждущим, почти томящимся, как выглядел у огненной ямы, когда говорил Мэдди, что грядет война.
– Так ты считаешь, мы выступим?
– Я считаю, мы должны, – тяжело уронил Один. – Я знал это с тех пор, как нашел ее, семилетнюю, дикую, точно волчонок, с меткой на руке. Как она там оказалась, не имею понятия, но все знаки были с самого начала. Нетронутая рунная метка – Эск, не что-нибудь, – врожденная способность бросать мысли-руны, даже имя…
– Имя? – повторила Мэдди.
Оба пропустили это мимо ушей.
– Она даже не подозревала, – продолжал Один. – Я охотно кормил ее байками, полуправдами. Но знал с самого начала. Это было в ее крови. Ты не представляешь, сколько раз я хотел ей сказать, сколько раз хотел уступить ее мольбам и взять ее в Край Света с собой.
– Сказать мне что? – Мэдди начала терять терпение. – Что там, в Крае Света? Одноглазый, чего ты мне не сказал?
– Но я знал, что она в безопасности, – невозмутимо рассказывал Один. – Пока она жила в этой долине, у Красной Лошади, я знал, что ей не причинят настоящего вреда. Ну разве что другие детишки немного подразнят…
– Немного подразнят! – воскликнула Мэдди, вспомнив об Адаме Скаттергуде.
– Да, немного! – рявкнул Один. – Видишь ли, быть богом не просто. Это большая ответственность, а не только золотые престолы и замки в небесах.
Мэдди уставилась на него, слегка приоткрыв рот.
– Богом?
– Асом, демоном, называй, как знаешь.
– Но я же Горящая, – возразила Мэдди. – Ты сам так сказал.
– Я солгал, – сообщил он. – Добро пожаловать в клан.
Мэдди лишь таращилась на обоих.
– Ты рехнулся, – сказала она. – Я дочь Джеда Смита из деревни Мэлбри. Рунная метка и кое-какие чары еще не делают меня асом. Они не делают меня одной из вас.
– Вообще-то делают, – усмехнулся Локи. – Это было предсказано века назад. Но ты же знаешь, как говорят: никогда не верь оракулу. Они прекрасно умеют уводить не туда. Все их пророчества совершенно бессмысленны, пока не сбудутся.
– Так кто же я? – крикнула Мэдди.
– Не угадала? Столько подсказок, а ты не угадала?
– Скажи мне, Локи, – огрызнулась она, – не то, клянусь, я тебя взорву, родственник ты мне или нет!
– Ладно тебе. Не кипятись.
– Тогда скажи мне, – велела Мэдди. – Если я не дочь Джеда Смита, то кто я?
Один улыбнулся. По-настоящему улыбнулся, и его суровое лицо стало почти нежным.
– Тебя зовут Моди, – наконец произнес он. – Ты моя внучка.
Книга шестая
Асы и ваны
В начале было Слово.
И Слово породило Человека,
И Человек породил Сон,
И Сон породил богов,
После чего всё, как несложно заметить,
стало самую малость сложнее…
Локабренна, 6:6:6
Нат Парсон стоял снаружи кутузки, и ему казалось, что его ноги превратились в мокрые веревки. Одун Бриггс практически отключился – от страха или от эля, неизвестно, – но кузнец Джед был довольно трезв и сделал выводы из увиденного с похвальной быстротой.
– Ты ее видел? – спросил Нат. – Ты видел девчонку?
Джед кивнул.
Нат почувствовал, как тревога понемногу отпускает его. Он сознавал, что Мэдди достаточно часто занимала его мысли в последние дни, и втайне опасался, что одержимость затмила его рассудок. Теперь он чувствовал себя уверенно. Девчонка – демон. Человек, подвергший ее правосудию, заслужит лишь похвалу.
Что он сам должен стать этим человеком, не подвергалось сомнению. После смерти экзаменатора Нат Парсон единолично провозгласил себя самым главным, а Джеда Смита (за отсутствием кого-либо еще) назначил своим заместителем. Кроме того, думал Нат, у Джеда есть все основания желать положить конец дурной крови, что запятнала его семью, и, когда подоспеют подкрепления из Края Света, кузнец захочет подтвердить, что его пристрастия с самого начала были на стороне Закона и Порядка.
Пастор повернулся к Джеду, который подошел к кутузке и смотрел через открытую дверь на лежащую Охотницу. Джед никогда не был особенно проницателен, природа в избытке наградила его мышцами, но несколько обделила мозгами; по лицу его было видно, что произошедшее оставило его в недоумении. Экзаменатор мертв, законник ранен, а они стоят у здания, в котором лежит демон, готовый пробудиться в любое время.
Глаза Джеда отыскали арбалет, который упал на землю во время его бегства.
– Мне войти и прикончить ее?
– Нет, – ответил пастор.
Голова у него кружилась. Честолюбивые мечты, которые когда-то казались недосягаемыми, точно звезды, теперь почти находились на расстоянии вытянутой руки. Он быстро поразмыслил и увидел свой шанс. Надо спешить. Дело опасное, да, но награда того стоит.
– Оставь меня. Принеси одежду для демоницы. Поищи у меня в доме, одолжи какое-нибудь платье у Этельберты. Отведи Бриггса домой и протрезви его. Ни с кем об этом не говори. И ему запрети. Понятно?
– Да, Парсон. Но с тобой ничего не случится?
– Разумеется, нет, – нетерпеливо отрезал пастор. – А теперь иди давай, приятель, и не мешай мне заниматься своим делом.
Скади очнулась в темноте. Дверь кутузки была закрыта, асы исчезли, на ней загадочным образом появилась одежда, и у нее болела голова. Только руны, которые она носила, предотвратили худшее – нападавший застал ее врасплох.
Она выругалась сквозь зубы и подняла хлыст. Во внезапной вспышке света она увидела пастора, бледного, но довольно спокойного, он наблюдал за ней через глазок руны Беркана.
Скади немедленно потянулась за хлыстом, но едва тот материализовался в ее руке, как пастор заговорил.
– Госпожа, – произнес он. – Не тревожьтесь.
На секунду Скади онемела от наглости этого типа.
Вообразить, будто она боится его – его! Она трескуче рассмеялась, словно лед раскололся. Но еще ей стало любопытно.
Человек казался столь странно хладнокровным. Интересно, что он видел, сможет ли узнать того, кто сбил ее с ног? Но самое любопытное, почему он не убил ее, пока мог?
– Ты надел это на меня?
Скади показала на свою одежду: голубое бархатное платье с вышитым серебром корсажем. Это было одно из лучших платьев Этельберты, и, хотя Скади презирала женские тряпки, предпочитая волчьи шкуры или перья охотничьих ястребов, она понимала, что кто-то зачем-то попытался угодить ей.
– Я, госпожа, – подтвердил Нат, и Охотница медленно опустила рунный хлыст. – Конечно, вы имеете все основания не доверять мне, но, честное слово, я не хочу причинить вам никакого вреда. По правде говоря, совсем наоборот.
Используя истинное зрение, Охотница снова посмотрела на него с любопытством и презрением. Как ни странно, его подпись – необычно крапчатая, серебристо-коричневая – не выдавала ни малейшего желания обмануть или предать. Он искренне верил в то, что ей говорил. И хотя теперь Скади видела, что под маской спокойствия он до предела возбужден, она почуяла на удивление мало страха в его подписи.
– Я моту вам помочь, госпожа, – сказал пастор. – На самом деле я считаю, что мы можем помочь друг другу.
И он протянул ей ладонь, на которой лежал ключ с бородкой, все еще красной от крови прежнего владельца.
Пастор всегда был честолюбив. Сын гончара самых скромных доходов, он с ранних лет решил, что не желает следовать по стопам отца, и стал подмастерьем пастора в благоприятное время, приняв должность у бывшего хозяина, когда старик стал слишком слаб, чтобы выполнять свои обязанности.
Он удачно женился на Этельберте Гудчайлд, старшей дочери богатого коннозаводчика из долины. Конечно, она была старше Ната на девять лет, и некоторые полагали ее довольно невзрачной на вид, зато у нее было щедрое приданое и прекрасные связи, а ее отец, Оуэн Гудчайлд, некогда имел обширные планы по продвижению своего зятя.
Но годы шли, а продвижения все не было. Нату исполнился тридцать один год. Этельберта была бесплодной, и он сказал себе, что если не возьмет дело в свои руки, то шанс достичь чего-то большего, чем простой приход в горах, ему вряд ли выпадет.
В этот миг Нат и начал обдумывать возможность карьеры в Ордене. Не зная о нем ничего, кроме того, что тот представляет собой духовную элиту, он отправился паломником в Край Света. Официально – чтобы восполнить веру, в действительности – чтобы попытаться раскрыть секреты Ордена, не посвящая слишком много времени учебе, воздержанию или молитве. Обнаруженное в Крае Света взволновало Ната. Он увидел огромный собор Святого Сепуке со стеклянным шпилем и медным куполом, стройными колоннами и разноцветными окнами. Он увидел Дом Правосудия, где Орден вершил оное, Ворота Грешников, через которые еретиков вели на виселицу (хотя, к сожалению, сами Чистки были закрыты для публики из опасения, что гимны подслушают). Нат часто посещал места, где бывали экзаменаторы, гулял по их садам, ел в их трапезных, пил кофе в их кафе и часами наблюдал, как они бродят по улицам в колыхающихся черных мантиях, обсуждая что-нибудь из теории, какую-нибудь рукопись, которую изучали, ожидая своего часа узнать Слово.
Но самого Слова и духу не было. Пожилой профессор, которому Нат поведал о своих амбициях, рассказал, что подмастерье должен учиться полных двенадцать лет, прежде чем достигнет уровня младшего члена Ордена, и что даже на уровне экзаменатора нет никакой гарантии когда-либо получить золотой ключ.
Его надежды рухнули, Нат вернулся в свой приход в горах. Но образ ключа никогда не покидал его воображения. Он стал одержим им – символом всей той жизни, которая отвергла его. И когда Мэдди Смит отказалась сломать наговор на золотом ключе… Нат посмотрел на ключ в своей руке и улыбнулся.
Скади на мгновение задумалась, почему такая дурацкая улыбка одновременно выглядит столь волчьей.
– Ты? Помочь мне? – Она колюче засмеялась.
Пастор терпеливо наблюдал за ней.
– Мы можем помочь друг другу, – повторил он. – У асов есть кое-что, что нужно нам обоим. Ты хочешь отомстить тем, кто напал на тебя. Я хочу привлечь девчонку Смита к суду. У каждого из нас есть то, что необходимо другому. Почему бы нам не сотрудничать?
– О боги! – сказала Охотница. – Знаешь, я так не смеялась с тех пор, как подвесила змею над головой Локи. Если не станешь экзаменатором, сможешь сделать отличную карьеру комика. Во имя миров, что у тебя есть такого, что нужно мне?
Нат показал на изуродованную Книгу, страницы которой были разбросаны по полу кутузки.
– Все, что нам нужно, есть в этой Книге. Все имена, все гимны, все взывания к силе. С твоими знаниями и со словами этой Книги мы можем одолеть любого аса, мы можем заставить их делать, что захотим…
Скади подняла одну из опаленных страниц.
Так значит, Слово – род чар, наборы заговоров и магических формул, доступные даже людям. Она вспомнила, что Локи знал это. И боялся, сказала она себе, хотя Охотница не могла вообразить, чтобы какая бы то ни было магия Ордена была могущественнее магии снежных великанов.
Она равнодушно просмотрела страницу и бросила ее обратно на землю.
– Мне не нужны книги, – произнесла Скади.
И в этот миг на Ната снизошло озарение. Что-то в ее глазах, быть может, или в том, как пренебрежительно она произнесла «книги», или же в том, что она держала страницу вверх ногами…
– Ты не умеешь читать, верно? – спросил он.
Скади посмотрела на него – точно ножом пырнула.
– Не волнуйся, – продолжал пастор. – У меня есть ключ. Я могу читать за нас обоих. Твои силы в сочетании с силами Слова – вместе мы можем преуспеть там, где отступил Орден. И им придется меня принять, я стану экзаменатором, может, даже профессором…
Губы Скади искривились.
– Мне не нужны ни книга, ни ключ. Но даже если бы были нужны, что помешает мне взять и то и другое, а после убить тебя, просто чтобы развлечься? Например, так?
Она схватила пастора за руку и принялась разгибать пальцы один за другим. Ключ упал, раздался треск, будто сломалась веточка.
– Не надо! Я тебе нужен! – завизжал Нат Парсон.
– Зачем? – спросила она, готовясь к убийству.
– Затем, что я был там! – крикнул пастор. – Я был там, когда экзаменатор бросил Слово в одноглазого бродягу!
Охотница замерла.
– И что?
– И я заглянул в сознание Генерала…
Охотница стояла как вкопанная, глаза ее сияли подобно далеким ледникам. Рядом Нат баюкал сломанный палец, тихонько хныча от боли и облегчения. Он все ей рассказал – не совсем так, как представлял (за хересом, в собственном доме), а путаясь, вереща, страшась за свою жизнь.
Ему повезло, что она поверила в его рассказ. Но чары, как она знала, изменчивы. Его описание того, что произошло, не оставило в ней никаких сомнений. Он заступил на дорогу Слова и тем самым подсмотрел мысли и планы Одина насчет асов.
Охотница холодно размышляла об асах. Хотя она присоединилась к ним из соображений стратегии, но не была предана клану Одина. Ее отец и братья погибли от их рук, а Один, пообещавший компенсацию, умудрился не сдержать обещания. Хитростью выдал замуж за Ньёрда, хотя сердце ее похитил Бальдр Справедливый, не дал отомстить Локи, который привел ее родича к гибели.
Ваны были не лучше, думала Скади, слепо шли, куда Локи вел их. Верность Скади по-прежнему принадлежала снежным великанам, несмотря на брак с Владыкой Моря. Она была более всего счастлива, когда жила в Ледяных землях, одна, охотилась, превращалась в орлицу и парила над сверкающим снегом.
Если будет объявлена война, думала Скади, на этот раз никакого союза. Генерал предал ее, Локи – ее заклятый враг, и Мэдди Смит – кем бы она ни была – обозначила свою принадлежность к вражескому лагерю.
Охотница повернулась к Нату, который наблюдал за ней, сунув сломанный палец в рот.
– И что же ты видел? – мягко спросила она.
– Сперва дай слово. Мне нужна девчонка и сила этой Книги.
Скади кивнула.
– Прекрасно, – согласилась она. – Но при первых же признаках измены, если даже просто заподозрю, что ты пытаешься использовать свою Книгу против меня…
Пастор кивнул.
– Тогда договорились. Что ты видел?
– Я видел ее, – произнес Нат. – Я видел Мэдди Смит. Когда экзаменатор спросил: «Где асы?» – я увидел в сознании вашего Генерала ее. Вот что он пытался спрятать. И готов был скорее умереть, чем выдать ее имя…
– Имя? – повторила Скади.
– Моди, – сказал пастор. – Так он называл ее. Моди, Древо Молнии, первое дитя Нового века.
