Текст книги "Такая разная любовь"
Автор книги: Джин Стоун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)
Может быть, он покончил с собой именно из-за нее. Возможно, он догадывался о том, что она не смогла полюбить его так, как женщина должна любить мужчину. Он покупал ей дорогие вещи, тратил на нее большие деньги, видимо, полагая, что ему удастся с помощью роскоши пробудить в ней чувство. А когда он потерял все, то, возможно, испугался, что из-за этого потеряет и ее.
«Как я допустила, что он так обо мне думал?!»
«Каким образом я могла изменить ситуацию?»
«Господи, этот человек ни разу не причинил мне боль. А теперь он умер. Из-за меня».
В животе резануло острой болью. Зу даже прикусила руку, чтобы не вскрикнуть. Уильяма больше нет – она осталась одна. И во всех проблемах, которые ждут ее впереди, винить будет некого, кроме себя самой. А на решение этих проблем у нее не было ни душевных, ни физических сил.
«Не морочь мне голову!» – внезапно раздались в ее голове слова Марисоль.
Слезы высохли. Зу смотрела на потолок и думала о своей подруге. Все эти годы Марисоль являла собой пример невиданной преданности. Она всячески показывала, какую сильную благодарность испытывает к Зу, хотя на самом-то деле как раз Зу следовало испытывать благодарность по отношению к Марисоль. Во-первых, благодарность за ее дружбу. А теперь еще и за деньги. Но Зу знала, что дело не только в деньгах. Главное, Марисоль верила в нее. Пора бы и самой, кажется, поверить в себя.
Марисоль не обвиняла Зу в гибели Уильяма, да и сама Зу не хотела считать себя виноватой в том, что случилось. В свое время ей довелось слишком много сниматься в фильмах, где чувство вины становилось разрушительной силой. И теперь Зу не могла допустить, чтобы это чувство подмяло под себя всю ее жизнь. Оно приведет в никуда, и Зу потеряет то последнее, что у нее еще осталось.
Она сняла ноги с подлокотника кресла и села. Пришло время открыто взглянуть в лицо миру. Сейчас она примет душ, отправится в столовую и пообедает там, как это делают все гости курорта. После этого вернется сюда и засядет наконец за этот чертов сценарий. В этом заключался ее единственный шанс сохранить Седар Блаф. И Зу знала, что должна по крайней мере попытаться этот шанс использовать.
Но сначала обед. Она заставила себя подняться с кресла и направилась в ванную. «Только бы к десерту не подавали печенье».
* * *
Худощавый светловолосый мужчина с хорошим загаром и мускулистыми ягодицами, которые натягивали в швах его лоснящиеся шелковые брюки, встретил Мэг у входа в столовую.
– Добрый вечер, мисс Купер. Надеюсь, вы прекрасно провели день?
Несмотря на сильную сексуальность, которую излучал всем своим обликом этот рафинированный метрдотель, Мэг знала, что ему разрешено пожирать глазами, но не трогать, кокетничать, но не трахаться с уважаемыми гостьями курорта. В ответ на его вопрос она только улыбнулась, смутившись собственных мимолетных мыслей: даже ей, умной, серьезной женщине, на мгновение захотелось ощутить близость его обнаженного тела.
– Сегодня я выбрал для вас особенный столик, – проговорил он, жестом приглашая ее следовать за собой. – У окна.
Идя за ним, Мэг смотрела себе под ноги, на ковер, чтобы не видеть его притягательной задницы. Он отвел ее к столику, за которым уже сидела пухленькая женщина в светло-желтом свободном платье и такой же шляпке без полей. Она неподвижно смотрела на стоявшую в центре стола вазу со свежими лилиями.
Метрдотель выдвинул для Мэг стул.
– Приятного аппетита, – сказал он и ушел.
Мэг сняла с тарелки салфетку и смущенно разгладила ее у себя на коленях.
– Как вы думаете, они выписали его из Калифорнии? – вдруг спросила женщина в желтом.
– Прошу прощения?
Женщина кивнула в сторону входа в столовую:
– Я имею в виду Ричарда, метрдотеля. Мечта любой женщины.
– М-да? – пробормотала Мэг. – Я как-то не обратила на него внимания.
Женщина в желтом взглянула на нее и улыбнулась.
– Не обратили внимания? Это недочет в его работе. Полагаю, администрация курорта будет недовольна. На мой взгляд, Ричард – это своего рода элемент здешней обстановки.
Мэг впервые в жизни видела такие темные, почти черные глаза. Они излучали тепло и смотрели на нее открыто и дружелюбно. Эта женщина кого-то напоминала Мэг, но она не могла сказать, кого именно. Может, на семинарах встречались? Нет. Мэг запомнила бы эти глаза.
– По крайней мере ему не восемнадцать лет, – проговорила она.
– Верно, – ответила женщина в желтом и подняла палец. Мэг заметила, что на руке не было никаких украшений. – Это входит в общий замысел. Администрация не хочет, чтобы гости думали: «Стыдно! Я мечтаю о мужчине, который годится мне в сыновья». Или даже во внуки.
Мэг улыбнулась, но решила ничего не отвечать на это. Наверно, это журналистка, которая заплатила Ричарду, чтобы тот подсадил к ней Мэг. Может быть, именно поэтому ее лицо кажется таким знакомым.
– Сегодня нас будут потчевать вареным морским окунем, – проговорила женщина и рассмеялась, заметив выражение ужаса на лице Мэг. – Знаете, когда я узнала об этом, у меня было такое же лицо. – С этими словами она протянула Мэг руку: – Зу.
Мэг обменялась с ней рукопожатием.
– Мэг, – сказала она. – Вы часто сюда приезжаете?
– Во всяком случае, сейчас я приехала сюда вовсе не ради вареного морского окуня, – с улыбкой ответила Зу.
Подошел официант и поставил перед каждой из женщин по полупрозрачной с золотым ободком чашке, наполненной какой-то бледной жидкостью, на поверхности которой плавала веточка базилика.
– Яичное консоме [9]9
Крепкий бульон из мяса или дичи.
[Закрыть], – объявила Зу. – Попробуйте.
Мэг взяла серебряную суповую ложку и пригубила консоме. На кухне явно забыли посолить это блюдо.
– Собственно, я здесь впервые, – проговорила Зу. Она наклонилась вперед и понизила голос до шепота: – Скажите, здесь не принято снимать с себя драгоценности даже в сауне?
Мэг не удержалась от смеха.
– Вы так говорите, словно чувствуете себя здесь не в своей тарелке. Я не ошиблась? – проговорила она. Интересно, догадывается ли эта женщина с удивительно черными глазами о том, что сей риторический вопрос Мэг адресовала также и самой себе?
Зу улыбнулась и подняла стакан с минеральной водой.
– Можете мне поверить, – проговорила она. – Это святая правда.
В эту минуту к их столику подошла миниатюрная блондинка. Шею ее украшало колье из овальных бриллиантов.
– Прекрасно, Ричард, – проговорила она с южным тягучим произношением, к которому Мэг относилась с предубеждением, считая его признаком неискренности человека. Блондинка села между Зу и Мэг и представилась: – Алисса Пэйдж. Из Атланты. – Закрыв колени салфеткой, она поставила на стол локти, сцепила пальцы рук, украшенные перстнями, в замок и положила на них подбородок. – Ну, что у нас сегодня на обед?
Мэг бросила быстрый взгляд в сторону Зу и заметила появившееся в ее лице напряжение.
К столику подошел официант с главным блюдом для Мэг и Зу. Мэг принялась внимательно разглядывать маленькую порцию бесцветной рыбы, поставленную перед ней. Рядом с окунем лежали три побега спаржи, кружок красной китайской капусты, украшенный тонкой долькой апельсина, и редиска, вырезанная в виде розочки. Обозрев все это, Мэг поняла, что все отдала бы сейчас за готовый замороженный обед.
– К сожалению, я тут никого не знаю, – проговорила Алисса Пэйдж, обведя рукой столовую, которая постепенно стала заполняться гостями санатория. – Не то что в Беверли-Хиллз, где не встретишь ни одного нового лица.
Зу поднялась из-за стола:
– Прошу прощения, мне необходимо заказать телефонный разговор.
Алисса удержала Зу за руку.
– Вот вас-то я как раз знаю! – проговорила она. – Вы Зу. Киноактриса.
Зу замерла на месте. Салфетка соскользнула с колен Мэг на пол. Она потрясенно взглянула на женщину в желтом. Зу?!.. Кинозвезда Зу?!..
– Господи, – совершенно спокойно продолжала Алисса. – А я, признаться, думала, что вы умерли.
Зу села обратно за стол.
– Почти умерла, – проговорила она, бросив на Мэг осторожный взгляд.
«Ну конечно, это Зу, кинозвезда, – подумала Мэг. – Вот почему мне показались такими знакомыми эти глаза». Мэг внезапно захотелось спрятаться под столом. Господи, Зу! Кинозвезда Зу! А вовсе не репортер из бульварной газетенки, посланный по следам адвоката Мэг Купер. Зу… Одна из самых знаменитых женщин планеты.
– Вот уж никак не ожидала встретиться с вами в Массачусетсе, – проговорила Алисса. – Уж где-где, но только не здесь.
– Я на отдыхе. И пытаюсь, как теперь выясняется, безуспешно, сохранить инкогнито, – ответила Зу.
Алисса прикрыла рот рукой:
– Точно. Ведь у вас недавно муж умер…
Мэг была слишком изумлена, чтобы говорить. Она заметила, как темные глаза Зу, некогда знаменитой киноактрисы, а теперь вдовы, наполнились слезами. Интересно, кто такая эта Алисса Пэйдж и откуда ей столько известно?
– Уильям умер несколько недель назад, – ответила Зу.
– Мне так жаль, – проговорила Алисса, и в ту минуту Мэг почти поверила, что южанка говорит искренне. – Я видела некролог о вашем муже. Там говорилось и о вас, конечно… Но все-таки прошла, кажется, целая вечность с тех пор…
– …как я снялась в моем последнем фильме, – договорила за нее Зу.
– Да, о да, – пробормотала Алисса. Бриллианты на ее колье вновь сверкнули. – Но насчет меня не беспокойтесь. Я никому не скажу, кто вы.
Мэг попыталась прочитать мысли Алиссы, глядя ей прямо в глаза, как своим клиентам, но ничего в них не увидела. Тогда она обернулась к Зу.
– Я тоже очень вам сочувствую, – смущенно проговорила она и добавила: – Я не знала…
Мэг замолчала, не зная, что сказать еще, и чувствуя себя по меньшей мере дурой.
– Я работала вместе с вашим мужем, – вдруг сказала Алисса.
Зу удивленно повела бровью:
– Вы работали с Уильямом?
– Это было давно. Ваш муж однажды проявил большое великодушие и устроил так, что один из его клиентов стал гостем на благотворительном вечере, который я устраивала.
– Да, Уильям был очень великодушен, – ответила Зу. Она повернулась к Мэг: – Извините, что я не сказала вам… Мне показалось, что вы меня узнаете сами.
Мэг взяла вилку и отодвинула несколько чешуек к краю тарелки.
– Сама удивляюсь, что не узнала, – проговорила она. – Я видела все ваши картины и просто восхищаюсь вашим талантом.
Зу вновь улыбнулась и легонько похлопала Мэг по руке:
– Это говорит только о том, что у вас очень хорошая память.
К столику подошел официант с консоме для Алиссы.
– Сегодня я не голодна, – запротестовала было леди из Атланты.
Зу наклонилась к ней.
– Прошу вас, не отказывайтесь от супа и хлебных палочек. Если вы не станете есть, то это сделает моя подруга, – сказала она, показывая на Мэг. – Мне кажется, она просто умирает от голода.
Алисса повернулась к официанту:
– Не надо хлебных палочек. Принесите лучше ваш коронный рулет с укропом. Три. И с маслом.
Мэг заметила, что с официантом Алисса говорит не так, как с ними, а требовательным начальственным тоном.
– Хорошо, мэм, – ответил официант и удалился.
Мэг рассмеялась:
– Я думала, что здесь не принято командовать.
– Я хорошо изучила курортные правила, – с улыбкой ответила Алисса. – А курорты все одинаковы. – Повернувшись к Зу, она сказала: – Всю жизнь буду помнить великодушие вашего мужа, который одолжил нам Дан Майклз. Она пела у нас на «Пичтри Фестивал». В тот год Дан взяла три премии «Грэмми» и еще снялась в одной картине… как там ее?.. «Славные дни», кажется? Какое-то банальное название…
– Да, «Славные дни».
– Фильм тогда собрал дикую кассу, так что появление Дан на нашем фестивале было исключительно своевременно. Благотворительная акция имела просто феноменальный резонанс. А вы, судя по всему, решили вернуться в профессию, а?
Алиссе удалось этой неожиданной репликой застать Зу врасплох:
– Да, – призналась та. – Но сначала необходимо скинуть несколько лишних фунтов веса и привести себя в форму. А потом посмотрим, получится ли.
Алисса уставилась на Зу своим непроницаемым взглядом.
– Конечно, получится! И вы вернетесь на экран! Уж я об этом позабочусь. – Она повернулась к Мэг. – Разве мы не позаботимся об этом, э-э… Я извиняюсь, не спросила вашего имени.
Мэг ответила не сразу. Ей не хотелось, чтобы ее тоже узнали. Слава на курорте ей была ни к чему. Впрочем, кому будет до нее дело, если рядом сама Зу?
– Мэг, – ответила она. – Мэг Купер.
– Отлично, Мэг Купер. У нас с вами появилась работенка: помочь знаменитой Зу вновь приобрести форму. – Она повела рукой. – На запястье сверкнули золотые браслеты. – И начнем со степ-аэробики. В семь утра. Я много поездила по всем этим курортам и знаю, что тут действительно может помочь, а что – только пыль в глаза. – Она внимательно посмотрела на Мэг. – Похоже, вам санаторного опыта тоже не занимать.
Мэг снова рассмеялась:
– Как раз нет, я впервые на водах.
Алисса картинно схватилась за голову.
– О Боже, – простонала она. – Дилетанты. С кем меня посадили? С дилетантами! Ну ничего, как-нибудь справимся. – Она сдвинула браслеты вверх по руке. – Как же вам удается так выглядеть, дорогая Мэг Купер, если вы не бываете на курортах?
– Я много хожу пешком. Живу в Нью-Йорке.
– О небеса! – воскликнула Алисса. – У вас в таком случае, должно быть, развилось плоскостопие. Не обижайтесь, просто мне будет спокойнее, если я буду знать, что у вас есть хоть один изъян.
Мэг улыбнулась и, покачав головой, проговорила:
– Нет, плоскостопия у меня нет.
Зу рассмеялась.
– А чем вы занимаетесь в Нью-Йорке?
– Я юрист.
– Советник юстиции? – поинтересовалась Зу.
– Юрисконсульт в какой-нибудь мощной корпорации, конечно, – сказала Алисса.
– Нет, – ответила Мэг. – Боюсь, на самом деле все гораздо хуже. Я работаю с уголовными делами.
– Ну и почему же это хуже? – возразила Алисса. – Постойте, постойте… Так это же про вас все время пишут в газетах!
Мэг уставилась в вазу с цветами.
– Вы защищали эту… как же ее… Холли Дэвидсон!
Мэг проглотила комок в горле:
– Увы, это так.
– Выходит, я не одна тут знаменита, – проговорила Зу, дотрагиваясь рукой до Мэг. – Прекрасно. Хотите верьте, хотите нет, но я терпеть не могу быть в центре всеобщего внимания.
– Я тоже, – ответила Мэг.
Алисса боялась поверить в свое везение. Она зашла к себе в номер, скинула туфли и закурила сигарету. Забравшись с ногами в кресло, она рассмеялась. Ей до сих пор как-то не верилось, что ее соседками по столику в столовой оказались кинозвезда Зу и знаменитый адвокат! Словно сам Бог помогал ей. Этих двух женщин можно будет использовать, как никого другого. И она твердо решила их использовать, ибо уж что-что, а как ухватить жар-птицу за хвост, она знала.
Алисса стряхнула пепел в мраморную конфетницу. Значит, завтра. В семь утра. Это будет первым шагом на пути к организации грандиозного гала. Гала века. И самое главное: уже не надо волноваться о Тэде Тернере и Джейн с ее голливудскими связями. Ибо только что эти связи сами упали Алиссе в руки.
Глава 5
Она провела здесь уже полторы недели и получила от этого большое удовольствие. Мэг уже и забыла, когда ей в, последний раз было так хорошо.
Она стояла в бюстгальтере и трусиках, перебирала висевшие в шкафу костюмы и напевала давно забытую песенку Кэрол Кинг, отбивая такт носком ноги. Наконец отыскала то, что нужно: перламутрово-серое платье спортивного покроя, в котором она прилетела в Беркширс. Мэг разложила его перед собой. Как и весь ее гардероб, это платье было выдержано в консервативном вкусе и хорошо отражало серый образ жизни «адвоката с Парк-авеню». Но не надевать же сегодня к вечеру то, в чем она ходит здесь до тренировок, во время тренировок и после тренировок? Несколько минут назад, за завтраком, Алисса объявила, что они заслужили право немного развеяться. Сегодня вечером Мэг, Алисса и Зу отправляются в город, в ресторан, где насладятся нормальным обедом с большим количеством калорий и позволят себе бутылочку вина.
Мэг повесила платье в душе, надеясь, что к вечеру оно «отвисится» и морщинки разгладятся. Она твердо решила, что, независимо от того, куда именно они сегодня отправятся, закажет себе чизбургер, салат с капустой и фунт мелкой копченой рыбешки. Курортная диета довела Мэг почти до истощения.
Она распустила свой хвост, села за туалетный столик и начала тщательно расчесываться. Рука на мгновение замерла, и Мэг улыбнулась своему отражению в зеркале, вспомнив, как Алисса сказала накануне вечером:
– Тебе нужно распустить волосы, милая. А то вид, как у старой девы, которую мужчина никогда не укладывал к себе в постель.
И хотя Мэг была далеко не девственница, внутренне она согласилась с названием «старая дева». Действительно, почти сорок лет уже, а романтических перспектив никаких. Может быть, сегодня она, наконец, встретит седовласого и лихого «сказочного принца», который произведет на нее яркое впечатление, а дальше – счастливая совместная жизнь до гроба. А может, и не встретит. Но все же она решила по совету Алиссы распустить волосы. Расчесывая свою густую, отливающую медью гриву, Мэг гадала про себя: «И почему это я с такой готовностью выполняю все, что предлагает Алисса?»
«Потому что, – тут же находился ответ, – Алисса оказалась способна меня развеселить. За все последние годы это удавалось разве что Данни Гордону».
Вчера вечером перед ужином Алисса застала Мэг за чтением «Судебной практики и управления», издания ассоциации адвокатов. Уперев руки в бока, она простонала:
– Ты безнадежна, Мэг Купер! Разве у тебя сейчас не отпуск?
Смущенная тем, что ее застали за этим прозаическим занятием, Мэг захлопнула журнал.
– Да я всего-то хотела прочитать одну статью…
– Одну статью?! – воскликнула Алисса, вырывая журнал у нее из рук. – С тебя уже хватит! «Ну, пожалуйста! Алиссочка! Всего одна статья! И обещаю: больше этого не повторится», – тут же захныкала она. – Такое впечатление, что ты наркоманка, которая пытается избавиться от своей дурной привычки и не может.
Мэг рассмеялась:
– Я адвокат, Алисса, а не наркоманка.
– Какая разница? Сила воли есть сила воли. Либо ты на белом коне, либо жизнь тебя засасывает.
«…Точно, – думала Мэг, заплетая волосы в косу. – Алисса Пэйдж, несмотря на всю свою язвительность и прямоту, способна поднять мне настроение». А Зу… Зу просто очаровательна! Добрая, ласковая, смешная. Мэг и Алисса твердо вознамерились помочь Зу восстановить ее «звездную» внешность. И точно так же Зу объединилась с Алиссой для того, чтобы раскрыть Мэг глаза на мир, показать, что жизнь – это отнюдь не только юриспруденция, залы заседаний суда и карьера.
– Ни на секунду не допускай мысли о том, что карьера способна заменить по-настоящему важные для тебя вещи в этой жизни, – сказала ей как-то Зу у бассейна. – Иначе в один прекрасный день ты проснешься и поймешь, что жизнь сложилась совсем не так, как задумывалось.
Мэг не могла понять, откуда в Зу такая уверенность в этом вопросе? Ведь сама она оставила свою карьеру много лет назад. Зачем? Мэг полагала: для того, чтобы полностью посвятить себя семье. И тем не менее предостережение в устах Зу, как и сама Зу, выглядело искренним.
Мэг взглянула на часы и, вздохнув, вернулась к шкафу за спортивным костюмом. Приближалось время, назначенное для посещения педикюрного салона. Это было еще одно устроенное Алиссой мероприятие. Натягивая на себя тонкое трико, Мэг вдруг вспомнила о том, что ей скоро возвращаться в Нью-Йорк. Ей стало ясно, что она будет скучать по Алиссе и Зу. По «Золотому минеральному источнику». И даже если она больше не увидит своих новых подруг, подумалось ей, все равно надо будет поблагодарить Эйвери за то, что он все-таки выпихнул ее сюда. А если сегодня вечером она встретит «сказочного принца», то по возвращении домой принесет Эйвери двойную благодарность.
Зу лежала на кушетке. Успокаивающая травяная маска проникала в поры тела. Она провела здесь уже девять дней и все это время ее чем-то мазали, массажировали, холили. И Зу наконец-то начала терять вес. Алиссе каким-то образом удалось договориться об уроках аэробики только для них троих.
– Деньги, влияние и большие яйца. С помощью этих трех вещей можно всего добиться, – подмигнув, сказала им Алисса. – Впрочем, думаю, эта жизненная аксиома вам уже известна.
Зу эта жизненная аксиома действительно была известна. Но она знала также и то, что теперь у нее не осталось денег. Из-за этого резко уменьшилось влияние. А «яиц» у нее не было никогда. И еще она подозревала, что Мэг, спокойная и холодная Мэг, также не могла похвастаться наличием последней, третьей, вещи, этого символа мужественности, с помощью которого частенько и на самом деле можно добиться всего.
От маски пахло ментолом. Чуть переменив позу на кушетке, Зу подумала: «Слава Богу, что у Алиссы и того, и другого, и третьего вроде бы хватает на нас всех».
Подруги ели всегда вместе в номере Алиссы. Как только наступал вечер, Алисса выгоняла Зу, чтобы та возвращалась к себе и садилась за сценарий. Зу не понимала, с чего это Алисса проявляет о них такую заботу. Зу вообще жила только сегодняшним днем, стараясь не вспоминать ни о кинопробах, ни о банкирах, ни о выплатах по закладной. А Алисса словно была послана ей Богом. Зу нуждалась сейчас в вожаке. Возможно, Мэг тоже.
Зу подложили на бедра, которые уже не казались такими толстыми, еще травяной смеси. Ежедневно она выпивала три четверти кварты минеральной воды и подвергала себя изнурительнейшим тренировкам. Тело стройнело и наливалось упругой жизненной силой прямо на глазах. С каждым днем Зу чувствовала себя все увереннее.
Травяной компресс покрывал все ее тело, включая лицо, поэтому она не удивилась, услышав вопрос Мэг:
– Зу, это ты?
– Вроде, – пробормотала Зу.
– Сколько тебе еще осталось по времени? Через десять минут у нас педикюр.
Зу улыбнулась. Алисса всерьез взялась за ее тело и душу. Времени на сомнения просто не оставалось.
Алисса вошла в ванную своего номера, открыла флакон «Фьоринала» и стала растирать виски, в которых гулко стучала кровь.
«Почему я чувствую себя в чем-то виноватой, черт возьми?»
Зу и Мэг, кажется, не догадывались о том, что, пригласив их на сегодняшний вечер в ресторан, Алисса хотела тем самым не только упрочить их дружбу, но и сделать очередной реальный шаг навстречу величайшему гала двадцатого века, которое она запланировала. Ну и что с того, что они смеются ее шуткам и делают решительно все, что она ни предложит? Ну и что с того, что они такие… милые? Что с того? Это еще не значит, что она им что-то должна.
И все же… Сегодня утром за завтраком Алисса заметила в глазах Зу выражение такой горячей благодарности за все, что ей стало не по себе. Этот взгляд был таким… искренним! Совсем не похожим на «спасибо, дорогая» людей, подобных Бетти Вентуорс и Сью Эллен Джемисон. К таким взглядам Алисса не привыкла и не знала, как на них реагировать.
«Ты даже не знаешь, что ты для меня сделала». Это были единственные слова Зу. Больше она вслух ничего не сказала, ибо все остальное отразилось во взгляде ее больших черных глаз.
…Алисса прошла в гостиную и вытянулась на диване, прикрыв ладонью глаза от света.
На мгновение в памяти возникли образы Полли и Лю-Анн. Они использовали Алиссу. Она была для них чем-то вроде ключа к гардеробу тети Хельмы. Человек всегда использует ближнего в своих собственных целях. Так принято у людей, разве нет? Так было и так будет.
Роберт использовал ее многие годы. Гостеприимная хозяйка, очаровательная жена – прекрасная ширма.
Теперь она решила использовать Зу и Мэг. Ну и что в этом такого? Разве она не заслужила маленького счастья? Небольшого самоутверждения?
Вздохнув, она села на диван и закурила сигарету. «Все нормально». Сегодня вечером они втроем пойдут в ресторан. Поболтают, посмеются. Она войдет к ним в доверие, по-настоящему сдружится с ними, а к осени ждите необычного события – гала века!
Алисса сделала еще одну затяжку, моля Бога о том, чтобы у нее прошла голова.
Кресла в педикюрном салоне были особенные. В них было встроено специальное устройство для массажа поясничного отдела спины, а ноги покоились в маленькой ванночке-джакузи с мыльной водой. При этом ноги отдыхали, по выражению Алиссы, «от пяточек до самых кончиков пальчиков». Но Мэг не дали насладиться: едва только она опустилась в кресло, как в салон вбежала уже знакомая ей девушка из обслуживающего персонала.
– Мисс Купер? – спросила она, оглядываясь по сторонам и отыскивая глазами Мэг. – Вас к телефону. Он сказал, что это срочно.
Мэг насторожилась:
– Он?
Должно быть, Эйвери. Скажет что-нибудь вроде: «Просто проверяю, дорогая».
– Он просил передать, что это Данни. Из Нью-Йорка.
«Данни?»
Мэг удивленно уставилась на свои ноги, покоящиеся в мыльной воде. С чего это вдруг он позвонил? Ей стало жарко. Данни просто так звонить не будет. Случилось что-то важное…
– Хотите, я принесу вам радиотелефон? – предложила девушка.
Мэг быстро обвела глазами салон, до отказа заполненный посетительницами. Нет, слишком много любопытных взоров.
– Нет, – проговорила она, вынимая ноги из ванночки. – Переведите звонок в мой номер.
– Все нормально? – спросила Зу, сидевшая в соседнем кресле.
Мэг пожала плечами.
– Увидим, – ответила она твердым голосом, хотя внутренней уверенности не чувствовала.
Выйдя из салона, Мэг бегом устремилась в западное крыло здания. Если звонит Данни, значит, что-то стряслось. Возможно, появилось дело, о котором, как он полагает, ей нужно знать. Видимо, крупное дело. Эйвери в связи с этим в запарке, иначе сам бы позвонил. Но почему такая срочность? Мэг и так уже через два дня планировала вернуться домой.
Кровь стучала в висках. Открыв дверь своего номера, Мэг вбежала в комнату. Как бы Алисса и Зу ни убеждали ее в обратном, Мэг очень ценила свою работу и карьеру. Карьера имела определяющее значение в ее жизни. Собственно, до сих пор Мэг и жила-то именно для карьеры.
Зазвонил телефон. Она устремилась к столу, на котором стоял аппарат, и сорвала трубку.
– Данни?
– Мэг, рад, что достал тебя.
– Что случилось? – проговорила Мэг, тяжело дыша.
– Плохие новости.
– Что, черт возьми?!
– Дело касается Эйвери.
– Что он натворил?
На том конце провода повисла пауза. Затем она услышала его ровный голос:
– Только спокойно, девочка.
Мэг попыталась успокоиться, сделала глубокий вдох-выдох.
– О'кей, я в порядке, – сказала она и еще раз глубоко вздохнула. – В чем дело?
– Эйвери умер.
Мэг инстинктивно до боли втиснула трубку в ухо и уставилась в пол. Она будто окаменела. Ей показалось, что она ослышалась.
– Что ты сказал?
Данни прокашлялся:
– Эйвери умер. Сердечный приступ. Сегодня утром.
Мэг без сил опустилась на диван.
– Черт!..
После небольшой паузы Данни добавил:
– Я чувствовал, что тебе надо сказать сразу.
Она представила себе Эйвери, ее босса и старшего компаньона фирмы. Как часто он по-отечески улыбался, глядя на нее поверх своих очков…
– Да, да, спасибо… Где это случилось?
– Дома.
– Черт возьми… – Эйвери, как и она, жил один. Его жена умерла много лет назад. После ее кончины он посвятил все свое время фирме, которой отдавал все силы. Днем работа, вечером знакомства с потенциальными клиентами. Он был всегда на людях и вместе с тем одинок. – Кто его нашел?
– Экономка.
Все могло быть и хуже. Если бы он вдруг умер на какой-нибудь вечеринке с коктейлем в руке в окружении влиятельных персон… Это было бы унижением для Эйвери. Смерть снимает с человека маску. Все увидели бы, что Эйвери Ларсон, в сущности, обычный человек…
– Когда ты возвращаешься? – спросил Данни.
– Послезавтра.
– Постарайся успеть завтра вечером, хорошо? Послезавтра утром уже похороны. Отпевание в Святом Патрике.
Мэг молчала. Ей с трудом верилось во все услышанное от Данни. С трудом верилось в то, что Эйвери никогда больше не будет инструктировать ее перед очередным процессом, никогда не похвалит и не обругает. Эйвери являл собой своего рода кладезь жизненной мудрости, из которого Мэг больше никогда не почерпнет.
– Лимузин заедет за тобой в девять тридцать, о'кей? Домой.
Лимузин. О Боже. Компаньоны. Эйвери был чем-то вроде буфера между Мэг и остальными компаньонами, которые смотрели на нее свысока, потому что она была женщиной, которые возражали Эйвери, когда тот сделал ее равноправным партнером фирмы.
– Нет, Данни, – проговорила она. – Я не поеду в лимузине. Я хочу с тобой.
– Я всего лишь наемная сошка, дорогая. А тебе надо быть вместе с компаньонами.
Она знала, что он прав. Размяв шею, Мэг сказала:
– Похороны будут шумные.
– Да, большое событие. Для самых богатых и самых могущественных.
– Там все будут?
– Все. И еще политики. Начиная с офиса окружного прокурора и заканчивая Белым домом. Набьются до отказа.
Мэг вздохнула:
– Эйвери как-то говорил мне, что его голубая мечта – назначение в Верховный суд.
– И его, возможно, назначили бы туда, если бы республиканцы остались у власти.
Они поговорили еще несколько минут. Повесив наконец трубку, Мэг принялась расхаживать по комнате. Эйвери умер. Эйвери… Остановившись, она стала смотреть в окно. Через минуту ощутила дрожь в руках. Еще через минуту заныли ноги. Эйвери умер.
Вдруг ей вспомнились слова Данни, сказанные мимоходом: «Все. И еще политики». Мэг почувствовала подступающую дурноту.
«Он сказал, политики. Набьются до отказа».
Они откупорили вторую бутылку вина. После звонка Данни у Мэг пропало всякое настроение и она неохотно согласилась провести вечер с Алиссой и Зу, как было запланировано. Ей хотелось поскорее вернуться в Нью-Йорк, хотелось оплакать Эйвери, который был ей учителем, советчиком и отцом одновременно. Теперь она его потеряла.
Но Алисса настояла на том, чтобы Мэг осталась до следующего дня.
– Сейчас ты не в состоянии никуда лететь, – объявила она после того, как Мэг со слезами на глазах рассказала подругам свои печальные новости. – Ты слишком расстроена. Этот вечер тебе просто необходимо провести в кругу друзей.
И Мэг осталась.
…Она обвела глазами ресторан: погруженный в полумрак трактирный зал с крепкими квадратными сосновыми столами и красными бумажными салфетками на них. Зал был почти пуст, лишь несколько постоянных посетителей. Сказочный принц явно отсутствовал. Рядом переговаривались Алисса с Зу. Мэг было уютно в их компании. Один звук их голосов действовал на нее умиротворяюще, ослабляя боль утраты. «Почему у меня до сих пор не было близких друзей? – спрашивала она себя. – И как это так получилось, что я сблизилась с этими двумя женщинами? Ведь мы знакомы всего несколько дней…»
Через день они расстанутся, и каждая вновь пойдет своей дорогой. Мэг вернется в Нью-Йорк, Алисса в Атланту, а Зу в Лос-Анджелес. Но втайне Мэг надеялась, что их дружба не прервется. За последние две недели она поняла, что до сих пор в ее жизни не хватало не только мужчин-любовников, но и женщин-подруг.
Вино уже затуманило мысли, и в этой невидимой дымке Мэг удалось убедить себя в том, что на похоронах Эйвери, вполне возможно, все пройдет нормально. И сенатор Стивен Райли, возможно, там не появится.
