355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джеймс Джонс » Тонкая красная линия » Текст книги (страница 1)
Тонкая красная линия
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 04:17

Текст книги "Тонкая красная линия"


Автор книги: Джеймс Джонс


Жанр:

   

Военная проза


сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 37 страниц)

Джеймс Джонс
Тонкая красная линия

Предисловие

О минувшей войне написано немало книг, в том числе и буржуазными романистами. Некоторые из них известны советскому читателю. Только за последние годы в Военном издательстве в русском переводе вышли такие произведения, как «Большая война» Э. Майрера, «Нагие и мертвые» Н. Мейлера, «Отсюда и в вечность» Дж. Джонса и другие. Предлагаемый читателю роман американского писателя Джеймса Джонса «Тонкая красная линия» также посвящен второй мировой войне.

Автор назвал свою книгу так потому, что, по его мысли, «разум отделяет от безумия лишь тонкая красная линия», которая во время войны часто рвется, и тогда нормальные люди превращаются в убийц, садистов, вандалов. За этой «красной линией» нет места разуму. И важно все сделать так, говорится между строк романа, чтобы «красная линия», отделяющая разум от безумия, всегда оставалась целой, прочной. В этих и других подобных рассуждениях автора можно усмотреть осуждение им войны, но осуждение, лишенное какого-либо конкретного социального смысла.

«Тонкая красная линия» – роман о войне, на которую автор взглянул лишь из иллюминатора транспортного судна, доставившего американских солдат на далекий остров в Тихом океане, из окопа на этом острове, где развертываются основные события. Это взгляд на войну солдата, абсолютно не понимающего, почему она началась и зачем ведется, крохотный эпизод большой войны, центральное место в которой, бесспорно, принадлежит Великой Отечественной войне Советского Союза. Но именно события этой войны остались неизвестными для миллионов американцев. Ведь не случайно многосерийный кинофильм о Великой Отечественной войне был показан в США под названием «Неизвестная война». Не случаен и тот факт, что в американской литературе и кинематографии «за кадром» остался великий подвиг советского народа, спасшего человечество от фашизма. Такое могло произойти только в Америке, где бизнес, мифы об американском образе жизни способны затуманить сознание ее граждан, исказить истину. Роман еще раз убеждает читателей в этом.

Дж. Джонс ограничил рамки войны действиями американской пехотной роты, участвовавшей в десанте на тихоокеанский остров, под которым автор подразумевает остров Гуадалканал в группе Соломоновых островов. Напомним некоторые факты истории военных действий на Тихом океане к моменту, который нашел отражение в предлагаемом читателю романе. Известно, что в этот период (конец 1942 – начало 1943 года) американское командование пыталось перехватить стратегическую инициативу на Тихоокеанском театре военных действий. Несмотря на превосходство американцев в силах, бои в районе Соломоновых островов шли с переменным успехом. Однако постепенно союзники стали одерживать верх над японскими сухопутными войсками и флотом. Тому были не только частные причины. Для военно-политического руководства Японии становилось все более очевидным, что разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом решающим образом изменил общую картину войны. Позже японские историки напишут в труде «История войны на Тихом океане», что поражение немцев на Волге явилось тяжелым ударом не только для Германии, но и для Японии и Италии. В феврале японское командование после длительных кровопролитных боев с американскими экспедиционными силами вынуждено было эвакуировать свои войска с острова Гуадалканал. Примерно с этого времени Япония начала вести арьергардные бои на островах бескрайнего тихоокеанского бассейна. Такова реальная историческая основа, которая нашла художественное воплощение в произведении Дж. Джонса.

В романе нет главного героя, в нем действует множество персонажей: офицеры, сержанты, солдаты третьей роты одного из полков пехотной дивизии, высадившейся на острове.

Временные рамки романа сравнительно узки (месяц-полтора). Фабула довольно бесхитростна: Дж. Джонс описывает участие пехотной роты в боях с момента высадки на острове и до изгнания с него японцев. Но делает он это скрупулезно, тщательно, с пристрастием всматриваясь в персонажей романа через призму психологических переживаний участника войны.

Автор не скрывает своего отрицательного отношения к любой войне, а к этой – в особенности. Его герои не понимают, зачем она ведется и почему возникла. В уста действующих лиц романист вкладывает фаталистическое понимание истоков и причин войны. В романе сержант Белл размышляет о том, что войны возникают регулярно, через определенное число лет, словно по каким-то волшебным часам, и в них приходится участвовать независимо от взглядов и желаний. В подобных заявлениях нетрудно заметить политическую наивность автора в отношении истоков войн современности.

Марксистами давно доказано, что генезис войн коренится в эксплуататорском строе, в той алчной погоне за прибылью и сверхприбылью, которой «оправдываются» все преступные деяния империалистических хищников [1]1
  Правда, 1982, 4 февраля.


[Закрыть]
. На родине автора и сегодня процветают те круги общества, которые продолжают подталкивать человечество к войне. Но если в минувшей схватке цивилизация потеряла пятьдесят миллионов убитыми и материальные потери составили астрономическую сумму, то теперь дело обстоит иначе. Гонка вооружений, подхлестываемая империалистами, достигла такого рубежа, когда государства располагают оружием, способным уничтожить человеческую цивилизацию, саму жизнь на земле, когда поистине нужно быть слепым к реальностям нашей эпохи, чтобы строить свою политику в расчете на ядерную войну, на победу в ней, чтобы не видеть: где бы ни вспыхнул ядерный смерч, он неизбежно выйдет из-под контроля, вызовет всеобщую катастрофу.

Человечество от казенного века до века атомного проделало длинный путь, исчисляемый тысячелетиями. Не пора ли подумать тем, кто раздувает факел войны, что путь в обратном направлении сейчас можно совершить в считанные часы?

Война – детище эксплуататоров, империалистов. Мало протестовать против войны вообще, важно бороться с ее виновниками. Но эта истина неведома героям Дж. Джонса. Это поразительно невежественные в политическом отношении люди, которых интересуют лишь деньги, трофеи, женщины да выпивка. Трудно представить подобное, но автор убеждает читателя, что все так и было: в романе ни один пехотинец не вспоминает, а возможно, просто не знает, что война идет не только на этих далеких островах, опоясанных ожерельями рифов. О том, что судьба войны решается на бескрайних просторах России, не знает никто. И немудрено. Даже когда СССР был союзником Соединенных Штатов в борьбе против общего врага, людям на холме власти в Вашингтоне было выгодно, чтобы американские солдаты как можно меньше знали о тех, кто вносил решающий вклад в дело победы над германским фашизмом и японским милитаризмом.

Изображая картины боев, автор большое внимание уделил переживаниям героев, их взаимоотношениям, отношению к врагу. Мастерски выписаны сцены ночных бомбардировок японской авиацией американских палаточных лагерей, атак пехоты, рукопашных схваток. Романист убедительно показывает, что во время всех этих кровавых коллизий среди американских солдат и офицеров безраздельно господствует страх. Страх перед врагом, страх перед неизвестностью, страх перед будущим. Всепроникающий, испепеляющий страх низводит солдат до уровня животных, не способных в полной мере управлять собой. Дж. Джонс пишет о страхе так, как если бы он иллюстрировал идеи З. Фрейда, известного буржуазного психоаналитика. Тем самым автор не только отдает дань традиционному буржуазному психологизму, но и показывает ограниченность морально-политического потенциала американских войск.

По мысли автора, страх оправдывает многое. Оправдывает отсутствие великодушия и садизм. Например, во время атаки пехотинцы столкнулись лицом к лицу с врагом. И как только они увидели первых убитых ими японцев, страх трансформировался в безудержную жестокость. Уэлшем, Файфом, Куином и другими героями романа владеет лишь одна мысль: убивать, как можно больше убивать.

Преклонение перед культом силы, насилия, так щедро взращиваемое в Америке, привело к тому, что солдатам чужды даже элементарные проявления гуманизма. Когда после атаки оказалось, что рота взяла трех японцев в плен, Кэш, по кличке Верзила, на глазах у солдат роты с исключительной жестокостью убивает их, обезобразив до неузнаваемости трупы. И никто даже не подумал помешать этому бессмысленному убийству. Бездуховность американского образа жизни, признающего прежде всего право сильного, находит логическое завершение в акте жестокого убийства. В этом еще раз подтвердился известный социологический закон: каково общество, такова и личность.

Что же двигало солдатами и офицерами в боях на далеком острове? Не патриотизм, не чувство долга или социальной ответственности. Никому не ведомы понятия «честь», «благородство», «родина». Службу в армии, участие в войне большинство воспринимает как тяжкую необходимость, злую шутку судьбы. Лишь страх перед наказанием за невыполнение приказа и покорность судьбе заставляют Долла, Дженкса, Сторма и других солдат тянуть нелегкую лямку боевой службы. Автор с симпатией относится к своим героям – простым американским парням, но он вынужден откровенно признать их поразительную бездуховность, нравственную нищету и интеллектуальную ограниченность.

Главная движущая сила в поведении солдат пехотной роты – деньги. Хотя далеко не вся американская армия была тогда наемной, материальный стимул признавался всеми как решающий. «Профессионалу нет и не может быть дела до всего постороннего, – рассуждает подполковник Толл. – Раз платят, нужно работать, вести бой, войну». Золотой телец и здесь маячит перед мысленным взором многих солдат как главный идеал и цель жизни. Не случайно Уэлш считает, что главные слова в человеческом лексиконе – это собственность, собственность, собственность. Даже об острове, на котором умирают американские и японские солдаты, он размышляет категориями собственника. И это не просто мировоззренческая установка, а основополагающая жизненная позиция человека, воспитанного обществом, где все продается и покупается: чины, положение, совесть.

Почти каждый из персонажей, который попал в поле зрения писателя, заражен страстью наживы, стяжательства. Многие из солдат считают, что и на этой войне можно сделать неплохой бизнес, если действовать с умом. Чарльз Дейл, например, обзавелся специальными щипчиками для извлечения у мертвых японцев золотых коронок и зубов. И не просто обзавелся, он умело орудует ими. Всех интересуют трофеи: самурайские мечи, перстни, монеты, безделушки. Когда Дейл увидел на руке сдавшегося в плен японского офицера отличный хронометр, он, не задумываясь, выстрелил ему в голову и спокойно снял его. Кража у товарищей не считается аморальным поступком, если она осуществлена умело.

Все эти детали солдатского быта, очень выразительно описанные писателем, помимо его воли (ведь он симпатизирует всем этим людям) показывают цинизм и моральное убожество «человеческого материала», создаваемого «свободным» обществом. Свободным от подлинной морали, совести, чести, великодушия.

Тот рычаг, с помощью которого в американской армии всегда добивались проявления «воинских доблестей», особенно широко используется сегодня, в период расцвета наемничества.

Известно, что в соответствии с решением американского конгресса армия США ныне комплектуется по найму. Толчком к принятию этого закона послужило стремление американских военных руководителей избавиться от тех лиц, которым присущи пацифистские, антивоенные настроения и которые, по их мнению, недостаточно благонадежны.

Кто же продает себя в современные ландскнехты? Прежде всего, в армию вербуются молодые люди, отчаявшиеся найти работу (сегодня в США более десяти миллионов безработных). Естественно, что среди них много лиц с темным цветом кожи. В сухопутных войсках, например, более двадцати процентов рядового состава – негры, наиболее дискриминируемая часть населения. Немало контрактов подписывают лица с уголовным прошлым, деклассированные элементы, наркоманы, алкоголики.

Красочные плакаты и объявления о «преимуществах» военной службы можно увидеть в США практически во всех общественных местах, на страницах газет и журналов. Реклама и вербовщики обещают потенциальному наемнику доллары, жизнь, полную приключений, возможность посмотреть мир. В последнем они в общем-то правы: американские военные базы разбросали свои хищные щупальца по всему миру. Они снискали самую дурную славу бесчинствами американской солдатни, грабежами, насилием, торговлей наркотиками, контрабандой. Низкий интеллектуальный и нравственный уровень большинства наемников позволяет офицерам успешно вести идеологическую обработку солдат, которым присущи политическое невежество и слепой антикоммунизм. Многие из них искренне верят в лживую легенду о «советской военной угрозе», о том, что «красные намерены захватить весь мир», и в другие подобные мифы. В кодексе американского солдата говорится, что он «колокол свободы» и «защитник» от мирового коммунизма. То, что творил этот поборник «свободы» во Вьетнаме и в других локальных войнах современности, многим открыло глаза на социальное предназначение наемной военщины. И сегодня очень актуально звучат ленинские слова о том, что американская армия была и остается подлинным «орудием реакции, слугой капитала…» [2]2
  Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 113.


[Закрыть]
.

Однако нравы, которые царят сегодня в американской казарме, фактически господствовали и тогда, когда третья пехотная рота одного из полков американской дивизии штурмовала высоты на тихоокеанском острове. Автор с большой художественной убедительностью живописует отношения, порядки, моральную атмосферу, царящие в этом, обычном по американским понятиям, подразделении. Индивидуалистская сущность буржуазной морали привела к тому, что многие герои поистине одиноки в солдатской толпе и с глубокой неприязнью относятся к окружающим. Советскому читателю бесполезно искать в романе проявления солдатского братства, большой дружбы. Их нет. В основе взаимной неприязни лежат расовые, национальные предрассудки, эгоистические взгляды, культивируемые идеи лидерства сильных, бездушие начальства. Поножовщина, драки, издевательства – неотъемлемые атрибуты повседневного быта. Когда рядовой Долл и капрал Дженкс дрались до изнеможения, вся рота спокойно наблюдала за кровавой схваткой как за привычным зрелищем. Каждый утверждает себя силой кулака и занимает место в неофициальной иерархии ротных отношений в зависимости от наличия качеств супермена.

Военнослужащие, как правило, обращаются друг к другу, используя клички и прозвища. Солдатский слэнг включает в себя, как явствует из романа, такие обращения, как «сопляк», «осел», «собака, страдающая запором», «ублюдок», «паршивое дерьмо», и им подобные перлы.

Нет теплоты не только во взаимоотношениях рядовых. Глубокая пропасть лежит между офицерами и остальным личным составом. Это и понятно. Вооруженные Силы США весьма неоднородны по классовому составу; около восьмидесяти пяти процентов офицерского состава армии США раньше и теперь – выходцы из семей крупной и средней буржуазии, промышленников, политической элиты. Кастовость офицерского корпуса создает вокруг него непреодолимую стену отчуждения, социальной обособленности, духовный вакуум. Автор романа с уничтожающей беспощадностью нарисовал портреты офицеров как носителей несправедливости, бездушия, чванства. Типичен в этом отношении образ подполковника Толла, профессионального военного, окончившего привилегированное учебное заведение в Вест-Пойнте. У Толла все подчинено карьере, личному преуспеванию, успеху. Солдаты для него – аморфная масса, орудие осуществления военных решений. Лишь один офицер выведен в романе как порядочный человек – это Джимми Стейн. Но его робкие и наивные стремления понять солдат и избежать ненужных потерь обречены на неудачу в жестоком мире, руководствующемся иными нормами, иными формами взаимоотношений. И не случайно вскоре после начала боев Стейна убирают из роты, ибо его образ действий и мыслей не вписывается в прокрустово ложе господствующего в армии порядка.

Следует сказать, что характер взаимоотношений и моральная атмосфера американской казармы, нарисованный в романе, сохранились и сегодня, приобретя лишь ряд новых негативных черт. По-прежнему между рядовыми и офицерами существует пропасть. Наемная армия, укомплектованная профессионалами, заражена преступностью, алкоголизмом, наркоманией. Например, по данным американской печати, до четверти всех солдат употребляют наркотики и среди них около восьми процентов алкоголиков. Растет дезертирство и число случаев неявки на службу. Но эти пороки не очень беспокоят офицеров. Главное, чтобы солдаты были послушны, ненавидели коммунизм и были готовы в любой момент подчиниться их воле и выполнить приказ.

Интересы американских солдат устойчивы. Как в ту далекую пору, о которой пишет Дж. Джонс, так и сегодня они не очень разнообразны: деньги, секс, выпивка, развлечения. Романист неоднократно возвращается к мотиву психологической «разрядки». Она проявляется в драке, в надругательстве над поверженным врагом или над слабым сослуживцем, в безудержном пьянстве. Образчик того, как открывается «клапан напряжения», показан в сценах пьяной вакханалии после штурма Була-Була.

Роман Дж. Джонса очень психологичен, по психологизм этот подлинно буржуазный. В большинстве эпизодов повествования герои склонны к примитивному самокопанию. Иногда автору путем обнажения психологических мотивов удается весьма рельефно, колоритно показать истинные намерения того или иного человека, лишенные обычно даже какого-либо намека на возвышенные чувства.

Хотя «Тонкая красная линия» – роман о войне и Дж. Джонс утверждает в его начале, что самые героические усилия человек проявляет на войне, героев в подлинном смысле этого слова мы в его произведении не встречаем. Приземленность, нечистоплотность в отношениях, господство страха и животных чувств не оставляют места истинно героическому. Даже тогда, когда люди гибнут в схватке, они выглядят не героями, а обычными неудачниками, жертвами. Иначе и не могло быть. Буржуазная социология, художественная литература давно специализируются на дегероизации. Эта тенденция отражает реальный духовный кризис буржуазного общества, утрату моральных ценностей и идеалов, за которые можно было бы отдать жизнь. Для персонажей книги война – это ремесло, тяжкий труд, от которого им не удалось увильнуть. Недаром солдаты с завистью говорят о тех счастливчиках, которые заболели или получили легкую рану – это давало возможность покинуть передовую. Таков нравственный финал постоянного снижения духовности буржуазной цивилизации.

Неплохо подан в романе казарменный быт, удачно схвачены батальные сцены и убедительно написаны человеческие характеры. Правда, порой Дж. Джонсу изменяет чувство меры (что, пожалуй, всегда характеризовало буржуазный военный роман), и он впадает в вязкий, откровенный натурализм. Таких мест немало, и не все читатели смогут их спокойно одолеть. Например, грубо натуралистична сцена, когда рядовой Бил сошелся в рукопашной с японцем. Кровь, остекленевшие от ужаса глаза, бессмысленные вопли, обезображенное лицо, предсмертный хрип, втоптанный в грязь труп призваны, по мысли автора, выразить человеческий протест против ужасов войны. Но протест этот смутен и неясен, так как автор и сам не понимает скрытых пружин современной войны, не знает ее конкретных виновников, не видит путей ее предотвращения. Дж. Джонс протестует не против тех, кто вызывает войны, кто бросает на бесчеловечный алтарь гонки вооружений новые и новые сотни миллиардов долларов. Он просто против войны, против тысяч смертей тех, кто даже не знает, за что их послали умирать. Такая позиция показывает, насколько ограничен и беспомощен абстрактный пацифизм автора. Его мировоззренческая ограниченность выразилась не только в изображении локального эпизода большой войны, но и в глубоком непонимании ее социально-экономической и политической обусловленности строем того общества, в котором он жил.

Когда советский автор дает характеристику натовской военщины, американского солдата, не все этому за рубежом верят. Это свидетельство извне. Однако когда о своей армии говорят люди, воспитанные тем же образом жизни, что и человек в форме американского солдата, это показ объекта изнутри. Это существенно дополняет наши представления о больном обществе, где насилие стало нормой жизни, а армия – его инструментом. Это важно подчеркнуть сегодня, когда топот американских военных башмаков слышится во многих районах мира. Люди должны быть бдительны. Внуки тех, кто сражался на Гуадалканале, сегодня, возможно, стоят у пультов ракет, нацеленных на мирные города. Их производит та же система, что породила подполковника Толла или сержанта Уэлша. Именно эта система готовит морально тех людей, которые посылают объявления в американские журналы. Вот один из образчиков подобных объявлений: «Ищу работу. Стану наемником. Умею убивать, лучше коммунистов. Тэрнсвилл, штат Нью-Джерси». Таких людей общество научило смотреть на мир лишь через перекрестие прицела. Об этом забывать нельзя.

Эпиграфом к своему роману Дж. Джоне взял слова Р. Киплинга:

 
Солдат – такой, солдат – сякой, бездельник и буян!
Но он храбрец, когда в строю зальется барабан.
 

Снисходительные слова, сказанные английским поэтом, едва ли применимы к американскому солдату. За двести лет существования Соединенных Штатов он участвовал почти в двухстах войнах. И почти всегда нес смерть и порабощение другим народам. Синонимом жестокости и современного варварства стали бесчинства американских интервентов во Вьетнаме, где лейтенант Колли со своими солдатами уничтожил все живое в деревушке Соигми. Грохот американского «военного барабана» слышен и сегодня. Для людей мира это сигнал тревоги. Нельзя позволить тем, кто дает команду «барабанщикам», переступить «тонкую красную линию», отделяющую мир от ужасов войны.

Доктор философских наук, профессор Д. А. ВОЛКОГОНОВ


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю