Текст книги "Устранение (ЛП)"
Автор книги: Джеймин Ив
Соавторы: Эверли Фрост
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)
Он сбрасывает волчицу со своих колен на коврик, где она лежит, всё ещё дыша, но он нависает над ней, прижимая ладонь к её груди. Кинжал торчит из её плеча, и он не делает ни малейшего движения, чтобы убрать его.
В то время как его ладонь прижимается к ее, он откидывает голову назад, его глаза закрываются, и болезненная улыбка озаряет его лицо.
– Страдание сладко, – говорит он шёпотом, который я бы не смогла расслышать, если бы в толпе не воцарилась мертвая тишина. Даже несколько элитных демонов, требовавших крови Жнеца, вжались в свои кресла. Если Арга станет их правителем, они, должно быть, уже начинают понимать, что их ждёт мир боли.
Я стискиваю зубы от гнева, когда Арга не прекращает страданий заколдованного волка. Он проводит пальцами по её шерсти, когда её дыхание учащается, а с губ срывается тихое хныканье.
Я закрываю глаза, жалея, что не могу заткнуть и уши. Мне всё равно, если моя реакция будет истолкована как слабость. Если я прямо сейчас не отвлекусь от Арги, то в ярости выйду на ринг и убью его.
Я убью его на хрен.
Это ненастоящее. Это выдумка. Её боль ненастоящая.
Настоящая Жнец могущественная и решительная. Она могла бы бросить вызов Арге – возможно, даже убить его – точно так же, как Роман мог бы бросить вызов Арге. Я говорю себе, что это дело рук Кроны. Она бы узнала о том, что Жнец идёт рядом со мной, из сообщения Романа, адресованного этому перепуганному демону ранее. Крона подстроила всё это, чтобы заставить меня почувствовать себя бессильной, а я отказываюсь в это верить.
Я внезапно осознаю, что Кода наклоняется ко мне, и распахиваю глаза, готовая защищаться на случай, если он собирается выстрелить в меня.
Его лоб нахмурен, брови опущены, зубы стиснуты. Его голос звучит тихо, едва слышно.
– Я предупреждал тебя, когда мы были на Центруме, Нова, что ты не знаешь, кто твои настоящие враги.
Даже если бы я протянула руку, чтобы установить контакт, я бы не смогла ощутить эмоции Кода, но я с удивлением понимаю, что он зол… на меня. Он прорвался через врата на Землю с единственной целью – избежать Устранения. Я была той, кто вернул его обратно. Я не могу сожалеть о своих решениях, учитывая, сколько боли и страданий он причинил, но теперь я понимаю, какое отчаяние, должно быть, толкнуло его на этот поступок.
– Если ты хотел, чтобы я была твоей союзницей, тебе следовало попробовать другой подход к Центруме, – шепчу я себе под нос.
– Союзницей? – спрашивает он, и его голос полон презрения. – Никто из нас не является союзником. Мы все здесь враги. Не забывай об этом, – он складывает руки на груди. – Однако я не сомневаюсь, что сегодня вечером твоё желание исполнится.
– Какое желание?
– Посмотреть, как я умираю.
Я резко вздыхаю, но сосредотачиваюсь на боевом ринге.
Внутри Арга, наконец, ломает волчице шею, прекращая её страдания. Когда он, не оглядываясь, выходит из клетки, облик волка превращается в ничто, а у меня внутри всё холодеет.
Я скрываю свои эмоции, когда Крона зовёт Беру в клетку.
– Бера, первая дочь Джарета, сделай шаг вперёд и сражайся за свою жизнь.
Бера высоко держит голову. Её сила – ревность, и я не уверена, как она сможет использовать это против Жнеца, но она выглядит такой же уверенной, какой была во время Очищения.
Она выходит на ринг, её тёмно-зелёная сила мерцает вокруг её рук. У неё нет кинжала, но в тот момент, когда тело Жнеца начинает материализовываться, Бера наносит удар, используя свою силу.
Её энергия бьет Жнеца прямо по глазам, и волчица отступает на шаг, мотая головой и фыркая. Бера наносит удар снова и снова – её кулаки молотят воздух, её энергия попадает Жнецу в плечо, грудь и нос.
Жнец отступает ещё на два шага, но, ещё раз тряхнув головой, останавливается, и тёмно-зелёное пламя, разгоравшееся в её глазах, гаснет.
Она рычит.
Уверенность Беры улетучивается. Её сила струится вокруг неё лентами, распространяясь так далеко, что касается стенок клетки и просачивается за них. Тёмно-зелёная сила разливается по переднему ряду наблюдающих за происходящим представителей элиты, которые ерзают на своих местах, с усмешками на губах поглядывая друг на друга с недовольством. Возможно, сила Беры и влияет на них, но внутри ринга вызванная Жнец избавилась от неё.
Она прыгает вперёд, оскалив зубы.
С отчаянным криком Бера высвобождает всю свою силу, ударяя ею по животу и ногам Жнеца. Она просто скользит по волчьей шкуре, пролетая сквозь прутья клетки и устремляясь в небо.
Крик Беры обрывается, и её руки опускаются по бокам, где она и остается лежать под Жнецом.
Волчица трясет головой, терзая шею Беры, в тишине, которую нарушает только крик слева от меня.
Кэрис бросается вперёд.
– Бера!
Она не успела сделать и двух шагов, как Тайрус схватил её и оттащил назад.
– Отпусти меня! – кричит она, вырываясь из его хватки.
Крона, стоящая перед возвышением, холодна и отчуждена.
– Ты знала, что этот день настанет, Кэрис, – говорит она, практически напевая сквозь вибрацию воздуха.
– Нет – Кэрис кричит. – Джарет выбрал бы себе преемника. Он бы никогда не заставил своих детей сражаться!
– Какая жалость, что его здесь нет, – отвечает Крона.
Кэрис причитает, и моё сердце сжимается так, как я не ожидала.
– Я заберу её, – Олли, член королевской семьи с длинными, ярко-оранжевыми волосами, поднимается со своего места и тянется к матери. Она падает в его объятия, когда капитан отпускает её.
Он обнимает свою мать, и сначала я думаю, что он утешает её, но потом вспоминаю… его сила – в сожалении.
Он беспокоится о ней или впитывает её сожаления, чтобы стать сильнее? В любом случае, она, рыдая, прячет голову у него на груди.
В центре арены тело Беры поднимается, её тёмно-синие волосы падают на лицо и шею, скрывая самые серьёзные раны. Её тело проплывает через открытую дверь клетки, мимо возвышения и исчезает в атриуме.
Заколдованная волчица уже исчезла, хотя кровь от обеих схваток осталась.
Олли крепче обнимает Кэрис, шепча что-то ей в лоб, прежде чем отпустить.
– Больше никаких сожалений. Я готов к своему концу.
Он не ждёт, пока Крона назовёт его имя, и выходит через открытую дверь на ринг.
К моему удивлению, он опускается на колени в центре, где обретает форму волк. Он складывает руки на коленях, его сила струится вокруг него оранжевыми волнами, которые несут с собой шквал опавших листьев. Сотни сожалений, и все они превращаются в бурю вокруг него.
Он закрывает глаза, и когда появляется заколдованная Жнец, Олли даже не сопротивляется.
Мои глаза расширяются от шока, когда волк разрывает его на части, разрывает ему горло и быстро с ним расправляется.
Когда Олли падает на пол, обгоревшие листья поднимаются вверх и пролетают сквозь прутья клетки, пролетают сквозь толпу и падают на зрителей.
Над ними воцаряется приглушённая тишина, многие из них опускают плечи, чувствуя, как их захлёстывает волна сожаления. Кэрис вырывается из объятий Тайруса и делает шаг вперёд, чтобы поймать один из листьев, сжимая его в руке, прежде чем развернуться и ударить им Аргу в грудь.
Он вернулся на своё место и наблюдал за смертью своего брата с блеском в глазах, казалось, не обращая внимания на действия своей матери, не говоря уже о её горе.
В тот момент, когда лист коснулся его, он резко выпрямился.
– Что за чертовщина!
Вскочив со своего места, он отрывает листок от груди и смотрит на неё сверху вниз. Когда она запрокидывает голову, её волосы рассыпаются по спине.
– Мне тебя жаль, – говорит она, и слёзы текут по её щекам.
Он сжимает кулаки, принимая угрожающую позу.
– Что это, мама?
– Ты сделал это, не так ли? – спрашивает она, вглядываясь в его лицо. – Ты организовал исчезновение своего отца, чтобы захватить власть! – её голос срывается на визг. – Разве нет?
Он хватает её за руку.
– Если бы я это сделал, он бы не исчез. Он был бы мёртв.
Речь Арги заглушается криком Кэрис, криком чистой агонии, когда волна силы цвета боли окутывает её руку в том месте, где Арга сжимает её. Кровь отхлынула от её лица, и она стала вырываться из его объятий, крича и отбиваясь, но он подтащил её к свободному месту Беры и усадил на него.
– Тебе нужно сесть, мама.
Она задыхается и хватается за свою руку, когда он отпускает её. Когда она сворачивается калачиком на сиденье, на которое он её толкнул, волосы падают ей на лицо, но сквозь пряди она смотрит вдоль ряда сидений на двух своих оставшихся детей: Коду и Эсту.
В передней части помоста Крона отворачивается от Кэрис с хмурым выражением на бескровном лице, причмокивая губами, как будто попробовала что-то, что ей не понравилось.
– Эста, вторая дочь Джарета, – кричит она. – Сделай шаг вперёд и сражайся за свою жизнь.
Выражение лица Эсты невозможно прочесть, когда она поднимается со своего места, поворачивается к матери и быстро кладёт руку ей на плечо, и на мгновение между ними возникают слёзы. Кроме Арги, двое самых сильных братьев и сестёр Эсты мертвы, и я не уверена, что у самого благородного из членов королевской семьи есть шанс.
Кода, стоящий рядом со мной, наклоняется вперёд, упираясь локтями в колени и сцепив руки. Опустив голову. Он сказал мне, что я увижу, как он умрёт сегодня вечером, и я начинаю верить, что это может быть правдой.
Чёрт. Неужели так Крона собирается уничтожить всех нас, кроме Арги, за одну жестокую ночь.
Глава 36
Эста входит в клетку так же тихо, как и Олли, но она не опускается на колени, а остаётся стоять, сосредоточив внимание на том месте, где появится вызванная Жнец.
Когда я наблюдала за силой Эсты во время Очищения, она проявлялась в виде перьев и солнечных лучей, очевидной силы души, хотя мне пока не ясно, что это значит.
Её доспехи тёмно-синего цвета, которые приглушаются ярким светом, когда она закрывает глаза. У меня замирает сердце, потому что, похоже, она собирается сдаться, как это сделал Олли.
Затем… вокруг неё возникает сияние, становящееся всё ярче, золотистая дымка окутывает её тело, как будто она стоит, купаясь в солнечном свете, и теперь мерцание на её доспехах отражает свет, создавая искры вокруг её стройной фигуры. Её золотистые волосы переливаются на солнце, а светло-коричневая кожа сияет.
Перед ней появляется фигура Жнеца, её рычание нарушает тишину. С тех пор как умерла Бера, шёпот в толпе стал тише, а теперь и вовсе затих. Я помню, как представители элиты улыбались Эсте во время Очищения, как они любили её так сильно, как только могут любить представители элиты, и я чувствую волнение среди них.
Глаза Эсты остаются закрытыми, черты её лица спокойны, как будто… как и её мать раньше… её здесь больше нет…
Зубы Жнеца скрежещут в воздухе. Она крадется вокруг светящейся фигуры Эсты, низко опустив голову, поджав губы и царапая когтями забрызганный кровью пол.
Моё сердце учащённо бьётся.
Я не привязана к своим королевским братьям и сёстрам, но если бы я могла наладить отношения с кем-нибудь из них, то это была бы Эста.
Жнец ходит кругами, и от её рычания у меня мороз по коже.
Её мышцы напрягаются.
Затем волчица прыгает.
Её когти полосуют грудь Эсты с такой силой, что раздвигают рёбра.
Они отскакивают от брони Эсты.
Её глаза распахиваются, когда Жнец приземляется и разворачивается для новой атаки.
С криком сила Эсты взрывается, яростная вспышка золотого света взрывается внутри клетки подобно ядерному взрыву.
Толпа оглашается криками ужаса. Я закрываю глаза руками, сила слишком яркая для моего демонического зрения, моя волчица поднимается, чтобы защитить зрение.
Когда свет меркнет, я снова вижу внутренности в клетке.
Эста опустилась на колени внутри помещения, широко раскинув руки, нити её силы обвивают ладони, словно своенравные лучи солнечного света.
Я потрясена, но испытываю странное облегчение, увидев, что Жнец лежит мертвая у её ног.
Эста поднимается, последние капли силы покидают её руки, когда она шагает к теперь уже открытым воротам, но, когда она делает шаг через них, её ноги подкашиваются, и она хватается за край ворот, чтобы не упасть.
Её грудь поднимается и опускается, глубоко и заметно, и становится ясно, что она потратила много сил, чтобы спастись. Она снова пошатывается, пытаясь вернуться на своё место.
Я почти вскакиваю, чтобы помочь ей, но Кода кладёт руку мне на плечо и быстро качает головой.
С этими словами он поднимается на ноги, расправляя плечи и подпрыгивая на носках, как будто готовится к боксерскому поединку.
Бросив на меня острый взгляд, он говорит:
– Было приятно познакомиться с тобой, Нова.
– Как будто, чёрт побери, так и было, – рычу я.
Он фыркает и уходит с помоста, прежде чем Крона успевает объявить о его появлении.
– Давай, старушка, продолжай в том же духе, – говорит он ей, проходя мимо Кроны и заходя в клетку.
Он снова отскакивает, сжимая кулаки и ожидая появления тела Жнеца. Как только она материализуется, он с рёвом атакует её, нанося удар кулаком по морде.
К моему изумлению, несколько зубов вылетают у неё изо рта. Рыча, с кровью, стекающей по подбородку, она прыгает на Коду, огромное пятно ярости, сбивая его с ног.
Как раз вовремя, он хватает её за горло, используя свои мощные мышцы бёдер, чтобы рвануться вверх, всё ещё сжимая её горло, и нанося удары другим кулаком по её морде и груди, когда он бросает её на землю.
Её когти вспарывают его одежду, раздирая грудь, ноги, лицо, но он бросается в бой, принимая каждый удар на себя, ревя от боли – или гнева, я не уверена, от чего именно.
Они катаются по полу клетки – неразличимая смесь меха, кожи, крови, кулаков и зубов. Но Кода не останавливается, пинаясь и нанося удары кулаками до тех пор, пока…
Щёлк!
Они оба лежат неподвижно, и я понятия не имею, чьи кости были сломаны, пока Кода не шевелится и, застонав, сбрасывает с себя тело Жнеца.
Он поднимается на колени, прежде чем поскользнуться в крови, которая теперь покрывает пол, и снова опускается, опираясь на тело Жнеца. Его лицо слишком окровавлено, чтобы я могла разглядеть повреждения, хотя один глаз у него определённо закрыт.
С последним рёвом он поднимается на ноги.
И это похоже на то, что у Жнеца сломалась не только шея.
Он указывает окровавленным, дрожащим пальцем на Аргу.
– Ты, – рычит он. – Пошел ты, – он поворачивается к элитным демонам в толпе, сплевывая кровь и крича. – Да пошли вы все!
Я замираю, когда он, спотыкаясь, выходит из клетки, бросает птицу Крону со словами:
– И ты тоже, старушка, – и направляется в атриум.
Он падает по дороге, изо всех сил пытаясь подняться, и на этот раз я вскакиваю на ноги, но он ловит мой взгляд издалека и качает головой. Очевидно, я не должна никому помогать. Они демоны. Сострадание – последняя эмоция, к которой они когда-либо стремились.
Даже его мать не двигается с места, хотя её глаза, виднеющиеся из-под прядей волос, широко распахнуты, а дыхание прерывистое, как будто она в шоке от того, что двое её младших детей выжили, включая Коду, не меньше.
Теперь моя очередь.
Я сжимаю в левом кулаке серебряную метку, которую дала мне настоящая Жнец. Я уверена, что в клетке она мне не поможет, но придает храбрости. Я встречаюсь взглядом с Романом, ощущаю его силу и нахожу утешение в поддержке моих демонов-волков и их мягком рычании.
Крона поворачивается ко мне. Теперь её поведение менее уверенное, её серебристые одежды развеваются там, где находятся её руки.
– Нова, низшая из низших, ты выйдешь вперёд…
– Чтобы сражаться за свою жизнь, – говорю я, моя сила циркулирует вокруг кончиков пальцев, мои глаза принимают демоническую форму, превращаясь в сверкающие фиолетовые щелочки.
Я шагаю к клетке и оказываюсь внутри неё.
Ворота с лязгом закрываются, и пол теперь залит кровью, из-за чего мне будет ещё труднее сохранять равновесие. Я обращаю внимание на худшие участки, зная, что неверный шаг может привести к моей смерти.
Подобно выжившим членам королевской семьи, я не теряю времени даром, используя свою силу кошмаров, её холодное жжение распространяется по моей груди и рукам, покалывая кончики пальцев. Я уже знаю, что самый большой страх Жнеца – хотя в её магическом облике это может ощущаться иначе – потерять своих щенков, и я думаю об этом. Страх, который я собираюсь спроецировать на неё.
Я напоминаю себе, что время, проведённое с Романом, подготовило меня к этому бою и к каждому последующему.
Несмотря на это, мой адреналин подскакивает, а сердце бьётся быстрее.
Когда передо мной появляется фигура волка, меня охватывает смятение, потому что его мех не ониксовый, а глаза не светятся фиолетовым, как у Жнеца.
Вместо этого его мех такой же бронзовый, как кожа Романа, лапы красновато-коричневые, а на плече у него красновато-коричневая полоска меха. Его глаза такого же штормового зелёного цвета, как море.
Я отступаю на шаг, шок заставляет меня вздрогнуть. В то же время во мне нарастает гнев, непостоянная ярость моего демона наполняет меня так сильно, что я чувствую, как замерзаю, так холодно, что моё дыхание может застыть в воздухе.
Моё внимание переключается на Крону. К её бессердечной улыбке.
Чёртова жестокая сука.
Она наколдовала волка Романа.
Глава 37
Убейте или будете убиты.
Моё сердце разрывается на части.
Этот волк олицетворяет всё, что потерял Роман – свою семью, своего волка, свою жизнь. Он олицетворяет его глубочайший страх. Страх, который он разделил со мной. Откуда Крона вообще знает, как выглядит волк Романа, для меня непостижимо.
У меня осталось всего несколько секунд до того, как волк закончит формироваться. Он ростом с Жнеца, его голова доходит мне до пояса, когда он бродит взад-вперёд по другой стороне клетки, принимая форму медленнее, чем это делала Жнец.
Я ищу Романа на расстоянии.
Он очень неподвижен, его плечи напряжены, глаза совершенно чёрные, а челюсти сжаты так сильно, что, я уверена, у него трещат зубы. Быстрое движение его груди и образование множества рун на руках говорят мне о том, что он вот-вот выйдет из себя.
Я закрываю глаза и шепчу его имя.
– Роман. Рун. Пожалуйста, прости меня.
Он моргает, переводит взгляд на меня, всё ещё тяжело дыша, и у меня разрывается сердце, когда я вижу его боль, как будто он снова и снова переживает свой детский кошмар.
То, что Крона выбрала это общественное место, чтобы заставить меня воссоздать глубочайшую травму Романа, только разжигает мой гнев и ненависть. В тот момент, когда погибла его семья.
Его глаза встречаются с моими, наконец, сосредотачиваясь на мне, и он поджимает губы, прежде чем медленно кивнуть мне.
Разрешение, которое мне нужно, чтобы сразиться и убить этого волка. Его волка.
Словно почувствовав его напряжение, мои волки прижимаются к бокам Романа, прижимаются к его икрам, окружают его защитным кольцом, оказывая ему поддержку как члену нашей стаи.
У меня нет ни секунды на сомнения в себе. Я хочу, чтобы этот бой прошёл быстро и чисто. Толпа, Роман, мои волки – все они отходят на второй план, когда я сосредотачиваюсь на каждом своем вздохе и каждом подергивании бронзовых мускулов волка, его щелкающих челюстях и рычании, вырывающемся из его горла.
Он прыгает на меня, его когти полосуют мою грудь, а зубы нацелены на горло. Я пригибаюсь и перекатываюсь, быстро изучая его движения, когда он пролетает надо мной, моя новая демоническая сила дает мне дополнительную скорость и ловкость, чтобы уклоняться и наблюдать.
Я приседаю, когда он разворачивается ко мне спиной. Я оцениваю, как он опирается на переднюю правую ногу, замечая, что по ней течёт кровь, из-за чего его левая лапа может немного соскользнуть.
Когда он снова прыгает, я бросаюсь влево и делаю шаг как раз в тот момент, когда его лапа скользит по крови и обнажает правый бок.
Моя сила возрастает, глубочайший страх пронзает меня насквозь – мой собственный страх потерпеть неудачу, мой страх добиться успеха и страх, который, я знаю, Роман хранит близко к сердцу: его страх потерять свою семью.
Я бью кулаком в сердце волка, нанося идеально прицельный удар, направляя свою тёмную силу через руку прямо в его грудь.
Холодный страх пронзает тело волка, отбрасывая его в сторону, где он падает, скользит по окровавленному полу и прислоняется к стене клетки.
Я готовлюсь к ответному удару, но волк остаётся неподвижным.
Таким же неподвижным, как в воспоминаниях Романа.
Я остановила его сердце, убив его страхом, но это моё сердце болит.
Опустившись на колени рядом с ним, я склоняю голову над его телом, слёзы текут из моих глаз, когда я обхватываю его голову руками, кладу его к себе на колени и прижимаюсь лицом к его мягкой щеке. Поглаживая его мягкие уши, я провожу рукой по его шерсти, разглаживая жёсткие пряди на ветру, который поднимается вокруг нас.
– Прости, – шепчу я, позволяя моей волчице пробудиться во мне, и наша с Романом связь со стаей наполняет моё сердце, когда я прижимаюсь щекой к его волчьей морде.
Мы с Романом были бы похожи друг на друга. Волки-демоны. Моей волчице понравился бы его волк.
Я долго стою так, прижимая тело волка к себе, прежде чем поднимаю глаза, ищу Романа на расстоянии, не боясь, что слёзы потекут по моим щекам.
Он остаётся неподвижным, но напряжение на его челюсти ослабло, его правая рука покоится на голове Эйса.
Эйс сосредоточен на Кроне, оскалив на неё зубы, и меня внезапно поражает неприкрытая агрессия в фиалковых глазах Эйса, когда он смотрит на древнюю женщину так, словно она его следующая цель.
До меня доходит, что она может стать и моей следующей целью.
Впервые с тех пор, как я узнала, что я дочь Короля Демонов, я без сомнения осознаю, что единственный способ остаться в живых – победить в Устранении.
Крона полна решимости убить всех нас, кроме Арги.
Время, когда можно было надеяться избежать этих испытаний, прошло. Для меня нет спасения. Ни для кого.
Не имеет значения, чего я хочу для своего будущего – того, что я не хочу оставаться и править Пира-Мортемом. Если я хочу жить, с этого момента я должна бороться за победу.
И… если я действительно выиграю… Если каким-то чудом я стану Королевой Демонов Ада, клянусь, первое, что я сделаю, это отправлю Крону в самую тёмную яму, какую только смогу найти. Бедствие может забрать её.
Её напряжённый взгляд привлекает моё внимание, и когда я снова опускаю глаза, волк Романа распадается у меня на руках, его шерсть взлетает вверх, а затем исчезает в ночном воздухе.
Я медленно поднимаюсь, запрокидываю голову, моя сила танцует вокруг кончиков пальцев, пока я рассматриваю наблюдающих за мной представителей элиты. Моя схватка с волком закончилась быстрее, чем у Арги, но, без сомнения, все они будут шептаться, что Крона дала мне лёгкую версию. Тем более, что я не сражалась с призванной Жнецом, как это делали другие члены королевской семьи.
Теперь, когда моя битва окончена, я беру паузу, чтобы внимательно изучить элиту, проверяя свою силу, чтобы обнаружить их страх. Моё демоническое зрение наполняется радугой образов, когда мой взгляд быстро пробегает по ним.
Если раньше я воспринимала страх лишь как пыль, оседающую на чьей-то коже, то теперь эти частички подобны маленьким зеркалам, отражающим их страхи передо мной. Страх потерять власть… Страх оказаться заброшенным в Дебри… Страх потерять расположение Арги…
Отвернувшись от них, я шагаю по залитому кровью полу, направляясь к выходу из клетки, но вместо того, чтобы вернуться на своё место, я встаю перед Кроной.
– Ты думала, я не смогу этого сделать. Ты не представляешь, как далеко я зайду, чтобы защитить тех, кого люблю.
Серебряное платье Кроны развевается вокруг её ладоней, как будто я заставила её дёрнуться. Может быть, это из-за тьмы, всё ещё окутывающей кончики моих пальцев, а может, из-за того, что толпа зашевелилась, подавшись вперёд, чтобы полюбоваться зрелищем демона-волка, стоящего лицом к лицу со Кроной. Даже Кода бросал вызов вполголоса и с пассивной агрессией.
Мой вызов открыт для всеобщего обозрения.
И снова я сосредотачиваюсь на пульсе у основания её шеи, и, похоже, она не упускает из виду то, что я делаю. Она бы тысячу раз видела, как мой отец использует свою силу.
Она делает шаг назад и объявляет:
– Второе испытание завершено. Все представители элиты приглашаются на вечеринку в бальном зале на третьем этаже этого здания, чтобы отпраздновать победу оставшихся претендентов.
– Членам королевской семьи будут предоставлены комнаты и новая сменная одежда. У них есть час на отдых, прежде чем они должны будут присутствовать. Любой член королевской семьи, который не появится на вечеринке, будет исключён.
Её речь тороплива и сбивчива, она далека от того ликования, которое она демонстрировала, когда просила членов королевской семьи принять участие в их смерти. Кажется, она отчаянно пытается сбежать от меня как можно быстрее прямо сейчас.
Я продолжаю разглядывать её, пока она ускользает от меня в сторону атриума.
На возвышении Эста обнимает свою мать, и они с Тайрусом поддерживают Кэрис, когда они следуют за Кроной. Эста бросает на меня быстрый взгляд, вздёргивая подбородок.
Я коротко киваю ей в знак того, что она выжила.
Толпа позади меня расступается, все смотрят на меня, и я не уверена, что по протоколу я должна уйти первой.
Не обращая на них внимания, я спешу к Роману.
В тот момент, когда я оказываюсь рядом с ним, изумрудная руна спиралью сползает с его запястья и окружает нас – та же самая, которую он использовал ранее, чтобы создать иллюзию нашего разговора.
Я скольжу в его объятия, согреваясь, когда его губы прижимаются к моим, облегчая боль в моем сердце. Разрывая контакт, я провожу пальцами по его подбородку, запечатлевая ещё один поцелуй на его губах, зная, что этот жест вряд ли сможет передать всю мою печаль прямо сейчас.
Его большой палец снова касается моей щеки, и я понимаю, что он вытирает последние следы моих слёз, прежде чем застонать мне в губы.
– Нам нужно двигаться. Считается, что представители элиты должны ждать тебя, но они могут не уважать твой статус. Моя руна не убедит их долго оставаться там, где они есть.
Крона не сообщила, сколько ещё испытаний нам предстоит пройти, но она ясно дала понять, что моё присутствие на афтерпати обязательно.
– А теперь их осталось четверо, – шепчу я.
Глава 38
Мы с Романом быстро направляемся к атриуму в задней части крыши. Его стены сделаны из матового стекла, пронизанного золотом, которое отражает мягкое освещение внутри. Представители элиты начинают подниматься со своих мест позади нас, и, похоже, они недолго будут уважать наше пространство. Я думаю, им не терпится начать праздновать смерть, свидетелями которой они только что стали.
Ублюдки.
Войдя в атриум, мы обнаруживаем пять лифтов, расположенных вдоль противоположной стены, на каждом из которых выгравированы номера этажей. Я не уверена, на какой из них нам следует подняться. Крона сказала, что мне отведут комнату, но не сказала, где именно.
Тайрус ждёт в левой части атриума, белокурый демон быстро подзывает меня жестом.
– Сюда, Принцесса, – зовёт он, указывая на ближайший к нему лифт. – Королевские покои находятся на десятом этаже. Вы в комнате номер семь.
Я зациклилась на кровавых отпечатках ладоней сбоку от двери лифта и капельках крови на мраморе внутри неё. Я представляю, как Кода цепляется за дверь и перила внутри лифта, его раны кровоточат, когда он пытается идти.
Стиснув зубы, я ступаю на луч света, который пульсирует на полу лифта. Мои демоны-волки, кажется, беспокоятся обо мне больше, чем о металлической коробке, в которую они только что вошли. Они окружают меня, их лица обращены ко мне, пока двери закрываются и лифт опускается.
Роман молчит, стоит чуть в стороне, так как мои волки прижимаются к моим ногам.
Двери открываются в длинный коридор с золотыми стенами и мраморным полом, который также ярко-золотистый с чёрными прожилками.
В коридоре тихо. Если афтепати уже началось, я этого не слышу, и я благодарна за это, потому что во мне растёт гнев из-за того, что элиты наслаждаются кровавой бойней, свидетелями которой они только что стали.
У каждой комнаты слева и справа над дверями большой чёрный номер, и, поскольку Тайрус сказал, что я в седьмой комнате, я могу только догадываться, что номера наших комнат расположены в порядке нашего рождения.
По этой причине я быстро прохожу мимо первой комнаты. У меня нет желания снова встречаться с Аргой, пока меня не вынудят к этому. Но я останавливаюсь перед комнатой номер шесть – той, которая, должно быть, принадлежит Коде, судя по кровавым пятнам на дверной ручке и полу снаружи.
Роман подходит ко мне, пока я колеблюсь.
– Его мать позаботится о том, чтобы его вылечили перед вечеринкой, – говорит Роман, понизив голос.
– Я не… – я со вздохом качаю головой. Я бы хотела отрицать, что испытываю какое-либо беспокойство, но сегодняшнее испытание было жестоким. – Ты видел другие Устранения. Они всегда такие жестокие?
Роман тихо выдыхает.
– Всегда.
– Это правда, что мой отец выбрал бы своего преемника вместо того, чтобы заставлять нас проходить через это?
Роман кивает мне.
– Очевидно, я не знал всех секретов твоего отца, но я верю, что именно так бы он и поступил.
Когда мы подходим к моей комнате, Роман останавливает меня, положив руку мне на плечо.
– Давай я сначала проверю комнату, – говорит он. – Если Крона наложила на неё какие-нибудь проклятия, я смогу с ними справиться.
Он создаёт небесно-голубую руну, которая разделяется на множество волн и проходит сквозь дверь, не касаясь поверхности.
Дверь на мгновение светится, Роман выжидает, а затем дверь распахивается.
– Всё чисто, – говорит он.
Внутри всё также выдержано в золотой и чёрной цветовой гамме. Мои ботинки утопают в толстом, пышном ковре, когда мы проходим по короткому коридору в огромную гостиную. Окна занимают всю стену, из которых открывается великолепный вид на город. С наступлением ночи все вокруг залито огнями, и Зилрон кажется огромным. Он даже больше, чем кажется днём – бескрайнее море мерцающих огней – и подумать только, это всего лишь один из городов, которыми правил мой отец…
Как только мы с моими волками оказываемся в безопасности внутри, они занимают позиции в каждом углу гостиной, охраняя меня.
Я оказываюсь в объятиях Романа. Его большой палец касается моего плеча, но я не чувствую его прикосновения сквозь броню, которую он мне подарил.
– Видеть, как ты обнимаешь моего волка, значило для меня больше, чем ты можешь себе представить, Нова, – говорит он, и в его голосе звучит глубокое рычание, которое почти заставляет меня поверить, что его волчья энергия всё ещё жива.
Его большой палец снова касается моей щеки.
– Спасибо, что помогла мне успокоиться.
Каким-то образом он, кажется, нашёл исцеление в том, что могло стать для него глубокой травмой. Переживание, которое могло разлучить нас – без сомнения, так задумала Крона. Это могло сломать нас, но сделало сильнее.
