Текст книги "Устранение (ЛП)"

Автор книги: Джеймин Ив

Соавторы: Эверли Фрост
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Ярость.

Чистая ярость поднимается во мне – поднимается в Романе, когда он замирает от взрыва, в то время как в дыму обретают форму фигуры. Его демоническая сила холоднее, чем всё, что я когда-либо чувствовала, холоднее даже, чем моя собственная.

Десять человек выходят вперед из дыма, все они с оскаленными острыми зубами, их зрачки изменяются, безошибочно узнав волков-оборотней.

– Твой отец навлёк это на тебя, мальчик, – рычит первый волк-оборотень, опуская когти. – Мы слишком долго терпели твоё существование. Твой отец, возможно, и был нашим альфой, но мы, железные волки, больше не будем мириться с твоим существованием.

Голос Романа ясен и решителен, холод внутри него нарастает, пока его дыхание не застывает в воздухе, смешиваясь с дымом.

– Моя семья была для меня всем. Вы убили моего волка. Вы убили моих родителей, – он ударяет по запястью, и вокруг него вспыхивает руна, освещая окровавленный пол и забрызганные стены. – Но я заберу ваши жизни.

С криком я вырываюсь из видения, отрывая пальцы от шеи Романа. Я больше не могу видеть его воспоминаний, но глубокое горе, которое он испытывал, остаётся со мной.

Я едва могу говорить. Я дрожу, потому что часть воспоминаний мне понятна, а часть – нет.

– Что это было? – я поднимаю на него глаза. – Кто ты?

– Я последний из железных волков, – говорит Роман. – Именно так, как я и сказал.

Глава 28

Мои глаза расширяются.

– Как это возможно?

Его руки сжимаются вокруг меня.

– Мой отец был альфой железных волков. Он был самым сильным, его родословная была чистой. Но он влюбился в мою мать – демона, – Роман делает глубокий вдох. – Их любовь была нерушимой.

Мои губы приоткрываются, и я быстро втягиваю воздух. Когда мы обратились за помощью к орлам, Ателла предположила, что моя мать была связана с моим отцом. Я настаивала на том, что связь между волком-оборотнем и демоном невозможна, но Роман сказал, что однажды слышал о связи демона с волком-оборотнем.

Он не только слышал об этом… Он был ребёнком от такой связи.

– Твои родители были связаны, – шепчу я.

Пальцы Романа запутались в моих волосах, касаясь моей щеки.

– Я не лгал тебе о своей матери. И я не лгал тебе о железных волках.

– Ты родился гибридом, как и я, – выдыхаю я. – Ты действительно гибрид.

– Был, – говорит он. – Я был гибридом.

– Что случилось? – я не могу скрыть боль в своем голосе. – С твоей семьёй и твоим волком?

– Железные волки терпели мою мать, пока не родился я, – говорит он ровным голосом, его глаза темнеют. – Затем моё существование поставило под угрозу чистоту их родословной. Они начали серию нападок на моего отца. Он всегда сдерживал их, защищал нас, и казалось, что так будет всегда. Он научил меня всем знаниям о рунах, которые накопил сам, но на самом деле именно моя демоническая сила позволила мне получить к ним доступ. Я думал, что тоже смогу защитить свою семью, но я не был готов к тому, на что пойдут противники моего отца.

– Они прибегли к колдовству. Каким-то образом они нашли способ отделить волка моего отца от его тела. Шок от разлуки убил его мгновенно. Они убили и моего волка тоже.

– Что за колдун мог такое сотворить? – спрашиваю я.

– Я не видел, кто это был. После этого я искал их, но так и не нашёл того, кто это сделал.

Я сжимаю губы, борясь с грустью.

– Без своего волка… как ты выжил?

– Демоническая сила, которую передала мне моя мать, помогала мне выжить. Но она также питалась моей болью и яростью.

– Ты убил железных волков, – шепчу я. – Прямо как в легенде.

– Они были моими людьми, и я разрывал их на части, одного за другим, за то, что они сделали с моей семьей, – говорит он холодным и жёстким голосом. – Пока я не окрасил землю их кровью. И к тому времени… Я стал настоящим демоном, – он делает глубокий вдох, но это не уменьшает ярости в его голосе. – Несколько старейших железных волков вытащили детей; все они убежали и спрятались. Они обратились за помощью к ангелам, чтобы создать оружие, которое отправило бы меня сюда, в Подземный мир, где, как они думали, мне самое место.

В моей голове бушует буря. Осознание того, что Роман, по сути, никогда не лгал мне о том, кто он такой, имеет для меня огромное значение. Но осознание того, что он вот так потерял свою семью… Что у него был волк, которого у него отняли…

Я задыхаюсь от боли в груди и подступающих слёз к глазам.

Он сжимает мои плечи, пронзая меня своим чёрным взглядом настоящего демона.

– Чего я больше всего боюсь, Нова?

Я полностью осознаю это. Боль и потерю.

– Потерять свою семью. Я испытываю тот же страх, что и ты.

Он холодно улыбается мне.

– Это, должно быть, означает, что я теперь бесстрашен, да? Потому что моя семья уже мертва.

Это вызывающее заявление, которое пугает меня своей ложью.

– Нет, – шепчу я. – Потому что у тебя теперь новая семья. У тебя есть я, – я колеблюсь, но продолжаю говорить правду, которую он хотел, чтобы я знала. – Ты боишься потерять меня.

– Я убью кого угодно, лишь бы избавиться от своего страха, – говорит он. – Без раздумий и угрызений совести. Демоны Пира-Мортема понятия не имеют о новой угрозе, которую породило твоё присутствие.

Я с трудом сглатываю, мои вдохи становятся глубже.

– Эти испытания…

Теперь настала очередь Романа глубоко вдохнуть и с усилием выдохнуть.

– Я не могу вмешиваться, иначе мы рискуем нарушить равновесие. Но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы ты выжила.

Прежде чем я успеваю остановиться, я придвигаюсь ближе, и он, не колеблясь, притягивает меня к себе, его губы находят мои.

Мы были вместе совсем недолго, но с каждым интимным моментом становились всё ближе. Теперь, когда я узнала его истинный страх и столкнулась со своим собственным, глубоко погрузившись в его душу, между нами не осталось никаких барьеров. Связь между нашими душами и нашими силами стала сильнее теперь, когда я знаю правду.

Сила связи, которую мы установили за относительно короткое время, возможно, застала меня врасплох, но в некотором смысле каждый член моей стаи вошёл в мою жизнь и закрепился в моей душе после всего лишь нескольких мгновений, проведённых со мной.

Когда наш поцелуй становится глубже, я отдаюсь его прикосновениям.

Его руки ласкают мои бока, но обжигающий поток энергии, который проходит через меня, смешан с тьмой и болью воспоминаний, которые он только что пережил. Это обжигает меня, но моя собственная сила реагирует на это, сливаясь с его силой, нагревая и охлаждая, снова и снова.

Когда он снимает с нас одежду с помощью своей рунной магии, я прижимаю его обратно к кровати, оседлав его тело. Его твёрдая длина упирается в мою чувствительную сердцевину, но я сопротивляюсь желанию опуститься на него.

Есть одна вещь, которую я хочу сделать. Я надеюсь, что это доставит ему удовольствие и, в свою очередь, облегчит боль, которая, как я чувствую, бьётся у него под кожей.

– Позволь мне позаботиться о тебе сегодня вечером, – бормочу я.

Его хватка на моих руках усиливается, не настолько, чтобы причинить мне боль, но я всё равно наклоняюсь вперёд, моё тело отвечает на его желание.

– Назови меня по имени, – бормочет он в ответ.

Я знаю, о чем он просит. Это имя я использую, только когда мы обнажены вместе.

– Рун, – шепчу я. – Я хочу доставить тебе удовольствие.

Его глаза потемнели, зелень поблёкла под натиском демонического желания. Я чувствую, что однажды он набросится на меня, полностью сбросив свой человеческий облик, и меня охватывает трепет предвкушения.

– Роман было моим именем до того, как я потерял свою семью, – говорит он мне спокойным голосом, несмотря на боль. – Теперь меня зовут Рун. Ты заставляешь меня верить, что однажды у меня снова будет и то, и другое.

Наши взгляды встречаются, и, несмотря на отчаянную потребность моего тела – потребность, от которой у меня дрожат бёдра, когда я изо всех сил пытаюсь не покачнуться в его объятиях, – я не разжимаю объятий. Роман только что поделился тем, что могло бы быть самым сокровенным в нем, и я не могу пройти мимо этого.

– Ты был честен со своим происхождением, – грубо говорю я. Я злилась на него и не доверяла, потому что считала, что он придумал фальшивую личность, но на самом деле он рассказал больше, чем я думала.

Кончики его пальцев скользят по моим плечам, спускаясь по бокам.

– Я не хотел тебе лгать.

Он пошевелился подо мной, и я застонала.

– Рун.

В его груди раздается рокот, и я чувствую, как расширяются потоки его тёмной энергии, когда его демоническая сила выходит на поверхность.

– Сейчас возьми контроль на себя, – говорит он.

Я чувствую, что моя сила пробудила его низменные инстинкты, и если я хочу доставить ему то же удовольствие, которое он всегда доставляет мне, мне нужно сделать это сейчас.

Положив обе руки ему на грудь, я наклоняюсь вперёд и покрываю поцелуями его мышцы. Когда я провожу языком по его груди и животу, его вкус становится насыщенным и пряным, и мне приходится прижаться к нему бедрами, чтобы унять боль внутри. Я никогда активно не уклонялась от секса, но образ жизни мстительницы и изгоя не давал мне возможности исследовать эту сторону себя.

Я хочу исследовать всё это вместе с Романом. Каждую часть.

Я скольжу дальше вниз по его телу, пока не оказываюсь верхом на его ногах, сосредотачиваясь на его животе, когда я целую его по напряженным линиям, проводя языком по его коже, пока не достигаю твердого выступа между нами.

Порыв воздуха срывается с моих губ, когда я провожу рукой по его стволу, прежде чем обхватить его пальцами на несколько дюймов ниже толстой головки. Он дёргается в моей руке, и я поднимаю взгляд, чтобы увидеть, что он наблюдает за мной, его бездонные глаза словно прожигают моё лицо. Его губы слегка приоткрыты, дыхание глубокое и прерывистое, и я ловлю себя на том, что хочу увидеть, как он теряет контроль над собой от моего прикосновения.

Я поглаживаю его нежно, а затем сильнее, и он резко сглатывает, его руки тянутся ко мне, но я со смешком качаю головой.

– Тебе нужно оставаться на месте, или это прекратится, – предупреждаю я его.

Его стон – мой единственный ответ, и я снова сосредотачиваю своё внимание на том, чего мы оба хотим. Снова наклоняюсь вперёд, моя потребность попробовать его на вкус непреодолима, и я позволяю своему языку скользнуть по кончику, и влага, стекающая с него, омывает мои вкусовые рецепторы.

Настала моя очередь застонать, когда волна солоноватой силы накрыла мой язык, и я обнаружила, что открываю губы, чтобы вобрать в себя ещё больше, мой язык вращался, пока я втягивала его длину в рот. Роман ёрзает подо мной, моего веса недостаточно, чтобы удержать его на месте, но мне всё равно, я уже теряюсь в ощущениях от того, что доставляю ему удовольствие вот так. Доставляю удовольствие нам обоим, если судить по влажному теплу между моих бёдер.

– Нова, – бормочет он. – Мне нужно прикоснуться к тебе сейчас.

Я рычу на него, из моей груди вырывается волчий рык.

– Мой. Нет, – связная речь мне не по силам, поэтому я очень впечатлена, что мне удалось связать эти два слова вместе.

Моя рука снова скользит по его члену, и он кажется таким твёрдым, что я задаюсь вопросом, не причиняет ли это ему боль. Мой рот работает в такт с рукой, и, хотя он слишком большой, чтобы я могла сделать что-то большее, чем просто ввести его кончик, я ловлю себя на том, что пытаюсь расслабить челюсть по мере того, как мой ритм увеличивается.

Его вкус становится сильнее по мере того, как я впитываю его сущность и силу, и, хотя именно я посоветовала ему расслабиться и наслаждаться этим, моё тело отзывается постоянной болезненной болью, и я не уверена, сколько ещё смогу ждать, чтобы почувствовать его внутри себя.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь перенести свой вес на одно из его бёдер, чтобы прижаться к мышцам и облегчить боль, он издает самый громкий из всех звуков. Потянувшись ко мне, он говорит:

– Нова.

В нём чувствуется что-то звериное, и теперь, когда я знаю его истинное происхождение, это становится понятным. Его волк, возможно, и был убит, но никогда полностью не покидал его.

Проводя по нему языком в последний раз, я поднимаю голову, и не успеваю моргнуть, как его сильные руки обхватывают мои бицепсы, поднимая меня так, что наши губы сливаются в страстном поцелуе.

Прежде чем я успеваю перевести дыхание, он меняет наше положение, моя спина вжимается в кровать, и я вскрикиваю, когда его твёрдый член входит в меня. До этого момента, за исключением нескольких посещений душа, он постоянно подготавливал моё тело к своим размерам, так что я ожидала некоторого сопротивления. Но оказалось, что доставить ему удовольствие – это всё, что мне нужно для подготовки, и когда он входит в меня, я тут же испытываю оргазм.

– Рун, – я вскрикиваю, выгибаясь и дрожа в его объятиях, и волны удовольствия вырываются из моего центра, распространяясь по всему телу.

Напряжённость его взгляда не ослабевает, и по мере того, как он двигается быстрее, теряя контроль, во мне зарождаются новые волны удовольствия. Теперь, когда моя первоначальная потребность удовлетворена, это происходит медленнее, но по мере того, как его движения становятся длиннее, его член почти полностью покидает моё тело, прежде чем он проникает внутрь, я начинаю дрожать.

Впиваясь ногтями в его плечи, я держусь, пока он разрушает меня.

Когда я больше не могу сдерживать вибрации удовольствия, я выкрикиваю оба его имени, потому что это то, кем он является для меня.

Рун и Роман. Демон, без которого я не уверена, что смогу жить.

– Нова, – стонет он, и после ещё двух толчков я чувствую, как он набухает внутри меня, что только усиливает моё удовольствие и приближает оргазм.

Его сила вливается в мою, и в тот момент, когда он находит выход, тьма застилает мне глаза. Цвет его кожи сливается с тёмным светом, глубокий аметистовый оттенок дополняет тени, растущие вокруг меня. На краткий миг руны вспыхивают на его теле, образуя замысловатый узор, которого я никогда раньше не видела, но один знак мне знаком.

Когда его энергия окружает меня, я попадаю в его власть. Я растворяюсь в нём.

Тяжело дыша, Роман переворачивает нас на бок, наши тела всё ещё соединены, и я прижимаюсь к нему, совершенно разбитая. Он целует меня в губы, потом в щеку, потом в лоб, пока не отстраняется, и моё тело оплакивает его потерю.

У меня перехватывает дыхание, и я издаю тихий стон, когда он встает, но тут же оказываюсь в его объятиях, когда он ведёт нас обоих в ванную.

Оказавшись там, он моет меня, его руки скользят по моей коже, одновременно успокаивая и дразня, пока нас обдает непрерывным потоком тепла.

Я вялая, расслабленная, но провожу кончиками пальцев по его правому плечу, прослеживая место, где раньше были видны три отметины от когтей. При освещении кажется, что его поцарапал зверь, царапины такие глубокие, что напоминают толстые шрамы. Впервые я увидела этот знак, когда мы бежали наперегонки, спасаясь от туннелей гоблинов. Я спросила Романа, что означает эта руна, но он сказал, что мне следует молиться, чтобы я никогда этого не узнала.

С тех пор я тоже видела такую же отметину на морде Жнеца, и это не похоже на совпадение.

Сейчас между мной и Романом так много правды, что я, не колеблясь, спрашиваю ещё раз:

– Что это за руна?

Он немного напрягается, но снова расслабляется, продолжая смывать мыло с моей груди и живота.

– Это не руна. Это называется «посмертные узы».

Настала моя очередь напрячься, поскольку ничто, связанное со смертью, не может быть хорошим.

– Что это значит?

– Посмертные узы – это обещание, которое ты даёшь кому-то, – говорит он, продолжая поглаживать мою кожу. – Если они умрут, ты обещаешь исполнить их особые желания после их смерти.

У меня на лбу появляются морщинки.

– Ты имеешь в виду… что-то вроде исполнения их последней воли и завещание.

Его губы приподнимаются.

– Это только один из способов взглянуть на них.

– Я так понимаю, они не похожи на клятву на крови, – говорю я. – Эта связь на самом деле связывает демонов.

Он медленно выдыхает, прежде чем прижаться губами к моей шее, двигаясь вверх по щекам, лбу, затем снова к губам. Нежные поцелуи.

– В этом мире демонов, полном лжи и иллюзий, посмертные узы – единственное нерушимое обещание.

– Что произойдёт, если ты не сделаешь то, что поклялся сделать?

– Я тоже умру, – говорит он, и это простое заявление вызывает во мне страх, но я позволяю тёплой воде и рукам Романа смыть мой страх. Я встречаюсь с ним взглядом, прижимаясь к нему всем телом.

– Можешь рассказать мне о своём обещании?

Он качает головой.

– Я не хочу скрывать это от тебя, но условия не могут быть озвучены вслух никому, кроме того, с кем я заключил связь. Условия могут быть только выполнены.

Я делаю глубокий вдох, принимая его ответ и снова погружаясь в тепло его тела и его силу.

Когда мы возвращаемся в постель и он обнимает меня, моё сердце сжимается. На короткое время, уединившись здесь, в джунглях, с Романом, я обрела истинный покой.

Если бы только я могла переживать этот момент вечно, отодвигая тьму, которая ждёт меня впереди.

Я погружаюсь в сон без сновидений, такой глубокий, что голос, призывающий меня проснуться, отзывается мягким эхом в моем сознании, лёгким толчком. Пока это не так, быстро превращаясь в суровую команду.

– Нова, проснись!

Глава 29

Я резко выпрямляюсь, потревожив Романа, который обнимал меня.

Его глаза распахиваются, когда я приподнимаюсь.

– Нова, что такое?

Я качаю головой, внимательно прислушиваясь.

– Что-то не так. Но я не знаю…

– Хорошо. Ты проснулась.

На моей левой ладони вспыхивают искры, и знак связи Жнеца поблескивает в лучах раннего утреннего солнца.

– Жнец?

Её рычащая речь в моём сознании – это и приятное вторжение, и повод для беспокойства.

– Иди скорее, Нова. Следуй за своими волками. Мои щенки приведут тебя ко мне.

Её голос обрывается, и все, что я могу выдавить, это:

– Мне нужно идти.

Роман не задаёт вопросов, быстро набрасывает руну, чтобы выдать мне одежду – джинсы, чёрную майку и ботинки, – и сам одевается, выбирая джинсы и простую чёрную футболку.

– Я иду с тобой.

Я останавливаюсь, спеша в ванную.

– Ты сказал, что вы с Жнецом не вторгаетесь на территорию друг друга. Я не уверена, где она хочет встретиться со мной. Ты воспримешь её присутствие как угрозу?

– Она заслуживает встречи со своими щенками, – говорит Роман. – Я не буду мешать.

Что бы Жнец ни хотела мне сказать или показать, Роману тоже нужно об этом знать. Помня об этом, я киваю ему.

Мгновение спустя он обнимает меня своими крыльями и уносит обратно в хижину. Почти каждое утро я нахожу своих волков греющимися вместе с Ингрид у камина.

Этим утром они собрались возле двери, маленькая летучая мышь прильнула к спине Темпл, их головы выжидательно повернуты в мою сторону. Энергия моих волков остра и язвительна, все четверо встревожены и напряжены, их тявканье призывает меня поторопиться.

К тому времени, как я подхожу к ним, Эйс уже рычит, и его рычание настолько резкое, что я подозреваю, что он разбил бы окно, чтобы выбраться, если бы я не появилась. Быстро подхватив Ингрид на руки, я ставлю её на стол с миской ягод, чтобы она могла поесть. Здесь она будет в безопасности, и я не могу рисковать, что она пострадает, если пойдёт с нами.

Как только я открываю дверь, Эйс издаёт вой, и все четверо моих волков убегают вместе. Я бросаюсь за ними, чувствуя, что Роман следует за мной, хотя он и остается на небольшом расстоянии.

Мы покидаем территорию, расположенную непосредственно вокруг дома Романа, знакомую территорию, которая для меня как дом родной, и мчимся по узкой дорожке сквозь густую зелень. Несколько раз мне приходилось перепрыгивать через густые заросли лоз или проскальзывать под низко лежащими ветвями, но с моими волками, идущими впереди, не так уж трудно предвидеть препятствия впереди.

Звук тихо журчащей воды доносится до меня за несколько секунд до того, как мы прорываемся сквозь заросли деревьев и останавливаемся на берегу низинного ручья. Широкий берег по обе стороны ручья покрыт рубиново-красным песком, который плавно спускается к воде, создавая яркий контраст с изумрудным окружением.

Мои волки останавливаются впереди меня, прямо у кромки воды, их ониксовый мех резко выделяется на фоне песка. Когда я подхожу ближе, поверхность под моими ботинками становится мягкой, оставаясь в тени раскидистых ветвей, которые тянутся поперёк водного пути. Роман едва переступает границу деревьев позади нас, только кончики его ботинок касаются песка.

Мои волки не обращают внимания на прозрачную воду, текущую у их ног, их внимание сосредоточено на другом берегу.

Пока мы ждём, моё дыхание успокаивается, но не без усилий.

Теперь, когда я побывала за пределами дома Романа, незнакомая энергетика всех существ, обитающих в Дебрях, стала более отчётливой. В моём демоническом видении некоторые из них медлительны и коварны, в то время как другие смелы и могущественны, и от этого клубка энергии у меня мурашки бегут по спине.

Ничто из этого не сравнится с той огромной энергией, которую излучает Жнец – той самой энергией, которую я почувствовала, когда меня забросили в Запретные Земли.

Отметина на моей ладони покалывает, когда Жнец выходит из тени на другом берегу ручья. При свете дня она кажется ещё больше, чем я помню, а я помню, что она была огромной. След от когтя на её глазу поблескивает, а её темный мех развевается на ветру, когда она останавливается у кромки воды напротив нас.

При её появлении мои демоны-волки испустили дружный вой, по их спинам пробежали мурашки, их энергия так резко разнеслась в воздухе, что я не могу сказать, чувствуют ли они волнение, возбуждённую натуру, грусть или радость. Возможно, все эти эмоции вместе взятые.

Голос Жнеца звучит у меня в голове, и он полон эмоций.

– Нова, у меня есть новости, но сначала… Мне нужно побыть наедине со своими щенками.

– Конечно, – шепчу я, отступая на шаг. – Они могут быть моей стаей и семьёй, и я люблю их больше собственной жизни… Но я не могу представить твою боль, когда их у тебя отняли.

Жнец по-прежнему сосредоточена на моих волках – её щенках. Она замолкает, оглядывая их, прежде чем прошептать:

– Мои щенки.

Она движется молниеносно, перепрыгивая ручей тремя огромными прыжками, стряхивая воду, прежде чем замедлить шаг и подойти к своим щенкам, одному за другим.

Сначала она подбегает к Луке и мурлычет, но это тихий, продолжительный звук, почти как колыбельная. Лука принюхивается к матери, и я думаю, что его исключительный чуткий нюх, должно быть, улавливает её запах. Жнец остаётся неподвижной, позволяя ему обнюхивать её шерсть столько, сколько он захочет – слишком долго, как кажется, для Блица.

Блиц бросается к ней, его скорость делает его размытым пятном. Обычно он такой же осторожный, как и Таня, но сейчас он дико лижет её морду.

Мне хочется плакать, когда жужжание в её горле превращается в нечто похожее на радостный смех. Через несколько секунд Лука присоединяется к Блицу, и они оба нежно подталкивают и покусывают её. Когда они успокаиваются, она в последний раз облизывает каждого из них в нос, прежде чем переключить своё внимание на Темпл.

Жаль, что я не знаю больше о том, как демоны-волки ведут себя в дикой природе, но мне интересно, не зря ли Жнец начала с наименее доминантных волков. Возможно, она следовала инстинкту. Или правила их вида. Что бы ни определяло её выбор прямо сейчас, я благодарна за то, что у меня есть место в первом ряду на этой встрече.

Темпл слегка вздрагивает при приближении Жнеца, но в их движениях нет ни покорности, ни чрезмерной нежности. Темпл стоит, выпрямившись, неподвижно, тишина нарастает, пока они просто смотрят друг другу в глаза.

Они остаются в таком положении так долго, что я уже собираюсь сделать шаг вперёд и проверить, не случилось ли чего, когда Жнец бросается вперёд и лижет Темпл в нос. Темпл скользит в сторону и прижимается носом к лицу матери, прикосновение такое короткое, что я едва успеваю его уловить. Когда они отстраняются, их глаза светятся, как будто между ними прошёл разряд энергии.

Жнец подходит к Эйсу последним, и я, затаив дыхание, жду его ответа. Она теряет свою расслабленную позу и крадущимся шагом приближается к нему, из её горла вырывается глубокое рычание, которое соответствует угрожающему рычанию, издаваемому им.

С каждым её шагом вперёд он отводит голову, давая понять, что она не должна вторгаться в его личное пространство.

Я нервно облизываю губы, снова обдумывая, нужно ли мне вмешаться и сказать несколько спокойных слов.

Рычание Эйса становится громче, переходя в угрожающий рык, но Жнец…

Клянусь, она ухмыляется. Довольная волчья ухмылка, когда она мотает головой из стороны в сторону.

– Старший всегда похож на свою мать, – мысленно произносит она, хотя её внимание по-прежнему сосредоточено на Эйсе. – Эйс родился с чистым инстинктом охоты на демонов. Это твоя заслуга, Нова, что ты не пыталась обуздать его натуру.

Я замираю.

– Вы рождены, чтобы уничтожать демонов?

Жнец обращает своё внимание на меня.

– Мы – тьма, которая преследует их в ночных кошмарах. Нас осталось немного, и больше никого из моего рода.

Она поворачивает голову, чтобы посмотреть на четверых, которые придвинулись поближе друг к другу, наблюдая за моим общением с их матерью.

– Я узнала в тебе их энергию в тот момент, когда встретила тебя. Вот почему я не убила тебя.

– Вместо этого ты создала связь со мной, – говорю я.

Она кивает, и её глаза темнеют до тёмно-фиолетового цвета, который близок к цвету моих волос.

– Это был единственный способ убедиться, что я смогу найти тебя. Стая моих щенков – это и моя стая тоже. Для меня большая честь защищать тебя, Нова. Так же, как я шла рядом с твоим отцом. При взаимном уважении.

Роман сказал мне, что теперь Жнец будет считать меня одной из своих щенков.

Я чувствую, как он подходит немного ближе, но не более чем на два шага, его ботинки мягко ступают по песку. Формально, это его территория, и Жнец напрягается при его приближении.

Роман решительно кивает ей.

Она тоже склоняет голову, но не сводит с него глаз.

Они обмениваются молчаливым признанием.

Пожалуйста, поблагодари Мастера Демонических Рун за то, что он позволил мне побыть с моими щенками, – говорит она мне.

– Конечно, – бормочу я.

– К сожалению, я пришла сюда не только для того, чтобы исцелить своё сердце.

Продолжая, Жнец остаётся рядом с Блицем и Лукой.

– Последние три дня Крона насылает проклятия на Запретные земли. Эти проклятия направлены на поиск информации, и от них исходит изуродованная форма твоего запаха, Нова. Она может искать только твоё тело.

– Крона хочет подтвердить, что я умерла, – бормочу я. Роман сказал, что Устранение не может продолжаться, пока я не вернусь в город или пока не будет доказано, что я погибла.

Фиолетовые глаза Жнеца сверкают гневом.

– Я боялась, что она не станет дожидаться доказательств, поэтому поспешила на окраину города. Я пошла тропинками, по которым ходила с твоим отцом, и, затаившись в тени, выуживала информацию.

– Ходят слухи, что следующее испытание состоится сегодня вечером.

– Сегодня вечером! – я поворачиваюсь к Роману. – Что произойдёт, если Крона продолжит отбор без меня?

Гнев Романа очевиден.

– Твоя смерть должна быть доказана, – говорит он, глухо рыча. – Без твоего тела ей пришлось бы убеждать других членов королевской семьи, что она говорит правду. В противном случае она рискует нарушить равновесие. Конечно, она может подумать, что стоит рискнуть, – его губы кривятся. – Если она сможет быстро назначить Аргу королём, то все трещины в нашем мире затянутся.

Моё сердце подпрыгивает от внезапной надежды.

– Но… это способ для меня избежать Устранения? Позволить Кроне убедить всех, что я мертва? Вытащить отсюда моих сестёр?

Роман решительно качает головой. Когда он говорит, в его голосе слышатся нотки гнева.

– Ты обречена на Устранение с помощью королевской руны. Её энергия жива внутри тебя и убьёт тебя, если ты решишь не участвовать.

У меня замирает сердце.

– Итак, Крона побеждает.

Моя сила струится по моим рукам дымчатыми завитками, в которых я сосредотачиваю свой страх, но под ними скрывается печаль, тоска по миру, который я обрела здесь, и который у меня отнимают.

Я знала, что не смогу здесь долго оставаться. Я была готова вернуться в город через несколько дней, но теперь, когда это случилось, на меня навалилась тяжесть будущего.

С новой решимостью я приближаюсь к Жнецу, не решаясь прикоснуться к этому свирепому зверю.

– Спасибо тебе за щенков, они – настоящий дар.

– Я отпустила их, чтобы обезопасить тебя, – говорит она мне. – Джарет хотел, чтобы ты выжила.

Она снова касается каждого из своих щенков – простой толчок, который принимает даже Эйс.

– Но я скучала по ним каждый божий день.

– Я бы не выжила без них, – говорю я ей, желая, чтобы она знала, что её жертва была не напрасной. – Они самые невероятные и преданные звери. Я счастлива, что у меня есть такие сильные члены стаи.

Жнец издает низкий вой и поворачивается, чтобы уйти, но я окликаю её:

– Ты могла бы пойти с нами.

Она быстро поворачивается, и наши взгляды встречаются.

– Я всегда буду с тобой, Нова. Даже когда ты меня не увидишь. А пока ты будешь в безопасности с Мастером Демонических Рун. Однажды мои щенки свяжутся с тобой, как мы с тобой связаны, и в тот день наша стая станет силой, против которой никто не сможет устоять.

Она перепрыгивает через ручей, и её следы едва заметны на песке, прежде чем она исчезает.

Воссоединение и горькое, и радостное закончилось, и я бы хотела, чтобы оно продолжалось подольше. Часть меня сожалеет о жизни, которая была украдена у моих щенков, когда их отдали мне, но поскольку я не могу изменить прошлое, я молча обещаю им, что это не последний раз, когда они видят свою мать. Всё, что нужно.

Точно так же, как я сделаю всё, чтобы пережить Устранение.

Возвращаясь к Роману, к своим демонам– волкам рядом со мной, я говорю:

– Пора возвращаться.

Глава 30

– Как быстро мы сможем добраться до города? – спрашиваю я Романа, когда мы спешим к его дому.

– У меня есть прямой маршрут к Цитадели, а также к окраинам города, используя настроенный мной набор рун. Благодаря ним двухдневное путешествие превратится в несколько часов.

– Хорошо, – я дышу немного легче, зная, что у меня ещё есть время вернуться.

У меня сжимается грудь, когда я думаю о возвращении в мир за пределами хижины Романа и его спальни. Это место – фантазия, из которой я не хочу уходить, и я борюсь с растущим чувством страха глубоко в животе из-за неизвестности, которая ждёт меня впереди.

– Я не готова идти, – мрачное заявление звучит, когда его хижина появляется в поле зрения, и я понимаю, что мне нечего взять с собой. Нечего упаковать. Только кое-какие припасы. Как только я уйду, дни, проведённые здесь, превратятся в сказку, которая останется только в моей памяти.