Текст книги "Убийство Короля Нага (ЛП)"

Автор книги: Джессика М. Батлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

12. Планы Убийства

Рея вцепилась в волосы, ее сердце бешено колотилось. Она наклонила голову вперед.

Цикори был ранен в плечо. Воспоминания пульсировали в ее душе, острые и сильные, как будто ее тоже ранили.

– Надо спешить. Он ранен! Может быть, он отбился от него. Надо идти!

Все стало таким ясным. Цикори и его судьба – он не мог быть мертв. Клинок пронзил только плечо. Она схватилась за плечо, сжимая мягкую ткань своей бледно-желтой туники.

Каким-то образом он должен был сбежать. Возможно, попал в плен.

Внутри нее зашевелился ноющий страх, что, возможно, это лишь то, во что ей хотелось верить. Как мог Цикори отбиться от столь могущественного рептилоидного воина? Особенно если его поймали во время отдыха? Был ли это тот самый нага, которого она видела в первый раз? Это был король нагов? Или он стал королем теперь, когда…

Нет. Цикори не умер. Ее тело напряглось при одной мысли о том, что он может быть мертв.

Каким-то образом он должен был выжить. И она доберется до него. Она собиралась спасти его и свою семью. Даже если для этого придется убить свирепого монстра. Особенно если это повредит Цикори. Но да, да! Этот король наг, или вторженец⁸, или кем бы он ни был, должен умереть. Это был ответ на все вопросы! Это казалось таким ясным.

Она начала расхаживать по комнате, пока Киллот не бросился к ней и не схватил ее за руки.

– Что дальше? Что ты только что сказала, Банни?

– Отпусти, – сказала она, высвобождаясь. – Я убью короля нагов. И всех остальных, кто встанет у меня на пути.

– Подожди. Ты видела часть этого места? Ты можешь на этом сосредоточиться. Это хорошо. Это сработает. – Киллот поднял руки, но больше не прикасался к ней. – Ты можешь показать его Туэ-Ра, и он приведет нас туда.

– Я могу. Я помню его! – Она провела рукой по волосам, вдыхая очередной чистый воздух. В голове все еще гудело.

– Вернись, – сказал Тиеро, вставая. Он скрестил руки на широкой груди и наклонил голову. – Ты только что сказала убить короля нагов?

– Да. – Пошатываясь, она ухватилась за стол. Очень просто. Просто и понятно.

– Ты? – Тиеро уставился на нее с отвисшей челюстью. – Ты не можешь убить даже оленя. Ты не умеешь обращаться с оружием, достаточно большим, чтобы убить нага.

– Если понадобится, то смогу.

Тиеро потер лоб, затем беспомощно пожал плечами.

– Если они такие же, как в мифах, то у тебя нет времени на колебания. Но, Банни, действительно подумай об этом. Пожалуйста. Смерти будут преследовать тебя. Убить человека нелегко. Даже если ты считаешь его злым.

– Конечно, легко, – сухо ответил Киллот, в его голосе и глазах больше не было юмора. – Ты вонзаешь острый конец ножа или копья в сердце или лицо. В любом случае делай это быстро, и тогда тебе не придется беспокоиться об этом. А если ты обнаружишь, что тебя преследуют кошмары, я сразу же помогу тебе с ними разобраться.

Рот Тиеро сжался в плотную линию.

– Рея – художник. Она создает.

– Да. – Она крепко обняла себя за плечи. Энергия, бурлившая в ней, заставляла ее чувствовать, что она может вылезти из собственной кожи. Сейчас она могла бы побороться со слоном и, возможно, выиграть. – Но это не значит, что я не буду бороться за тех, кого люблю. В том числе за тебя и Саланку. А почему бы и нет? Ты бы сделал это ради меня.

– Есть ли… – начал Тиеро.

Киллот оборвал его взмахом руки.

– Обращение к кому-либо, обладающему властью, требует больше времени. Мы должны действовать быстро. Если оружие достаточно острое или яд достаточно токсичен, даже художник может стать убийцей. А ты, Банни, не сможешь сделать это в одиночку. К счастью, тебе это и не нужно.

– Да, хорошо. Хорошо. Просто это нужно сделать.

Трудно было стоять на месте. Она не могла поспорить с тем, что, когда дело доходило до опыта убийства людей, у нее было меньше, чем у кого-либо в этой комнате. Она даже не рисовала жестоких набросков или памятных битв.

Киллот посмотрел в окно, словно отмечая время.

– Времени достаточно, если мы уедем сразу. Я отправлюсь с тобой в Туэ-Ра, и вместе мы отправимся в эти земли, куда вторглись наги. Не помешал бы чтец мыслей.

– Я тоже пойду, – сказал Тиеро.

Хотя Киллот бросил на него изумленный взгляд, Рея ничуть не удивилась.

Тиеро пожал плечами, как будто это было очевидно.

– Что я могу сделать в этом месте, кроме как ждать, пока меня заберут? Я не могу добраться до Саланки. Я не могу никому помочь. Но, может быть… может быть, я смогу сразиться с нагами. А как же ты, Нейеб? Ты поклялся помочь этим людям.

– Клялся и буду помогать, но у меня есть свободное время. Я должен отдыхать. – Киллот в ответ пожал плечами, словно это было нелепо, что он должен спать. – Как я уже сказал, мы должны отправиться немедленно. Но…

– Как, по-твоему, мы сможем это сделать? Слишком опасно путешествовать ночью в одиночку. Особенно если с нами не будет твоих друзей-перевертышей, которые помогут защитить нас. – Она все равно подняла свою сумку. Она даже не распаковала ее, но перекинула ремень через руку на плечо. – Красные волки стали гораздо агрессивнее.

– Я знаю Беретия.

– Беретия? – одновременно повторили Рея и Тиеро.

Киллот жестом приказал им следовать за ним.

– Нам нужно быть быстрыми. Это не займет у нас много времени. И, возможно, мы успеем вернуться до того, как я буду говорить с другими запертыми разумами. В таком случае наше отсутствие не вызовет беспокойства… – Он уже направился к двери.

Они последовали за ним. Он даже не оглянулся, ведя их к западной части города, недалеко от того места, где они обычно входили в город. Когда они достигли возвышающегося над городом дерева с красной корой, на северной стороне которого в виде переплетающихся цепочек были нарисованы изящные сигилы, Киллот бросился к светло-бирюзовой двери. Он быстро постучал в нее костяшками пальцев.

Внутри послышались мягкие шаги. Дверь бесшумно открылась, и на пороге появилась пожилая женщина из Беалорна, закутанная в тяжелую полосатую шаль.

– Малыш Киллот, – морщины на ее лице стали еще глубже, когда она обняла его. – Что привело тебя ко мне? Моя внучка замужем, но я уверена, что она все равно выйдет за тебя замуж, если ты очень попросишь. Хотя я не думаю, что вы здесь из-за этого.

– Ты хорошо меня знаешь, – Киллот поцеловал ее в щеку. – Возможно, в это трудно поверить. Но мы собираемся сразиться с нагами и должны добраться до храма Тиаха сегодня вечером. Мы можем одолжить…

– Наги? – Она погладила тонкие белые волоски на подбородке, приподняв тонкую бровь. – Они нашли нагов в одном из Отделенных Миров? С ними нужно быть осторожными. Они крадут лица людей и плюются ядом.

– Да, Бабушка Беретия, но мы все равно должны с ними бороться. Это очень важно.

– Говорят, если намазать лицо маслом грецкого ореха, то наги не смогут тебя увидеть. А может, это лимоны. Минутку.

– Нет, Бабушка Беретия, все в порядке! – Киллот просунул голову в дверной проем, когда женщина исчезла из виду. – Нам не нужно…

– Это не займет и секунды. Нельзя сражаться с нагами без надлежащих запасов.

– Бабушка Беретия… – он повернулся, потом покачал головой. – Вы двое ждите здесь. Я вернусь.

Рея старалась не шевелиться. Ее мышцы оставались напряженными и в то же время дрожали.

– Ты в порядке? – прошептал Тиеро, глядя на нее с явным беспокойством.

Она кивнула.

– Просто сосредоточилась. Нам нужно идти.

– Я волнуюсь за тебя.

– Потому что я не обязательно останусь в домике на дереве после того, как вы с Саланкой пойдете своей дорогой, как вы оба планировали… – Она закрыла рот рукой. Откуда это вообще взялось? – Прости.

Он нахмурился, но покачал головой.

– Нет. Нет, Рея, мне очень жаль. Конечно, ты не должна там оставаться. Это должно быть похоже на то, что мы тебя бросаем.

Она плотно сжала губы.

– Нам не нужно сейчас об этом говорить. Это не так уж и важно. Главное, чтобы ты, Саланка и все остальные были здоровы. То, что будет потом, не будет иметь значения, если мы этого не добьемся… – Она энергично потерла руку. Нервы затрещали еще сильнее.

– Ты не должна оставаться там, где мы можем тебя легко найти. Ты должна идти туда, куда хочешь, и добиваться своей мечты. Ты заслуживаешь счастья не меньше, чем Саланка или я.

– Это было так грубо. Прости меня.

Не то чтобы она никогда не злилась. Просто до этого она не была такой сильной. Обида и ощущение, что ее бросили, оставили… Это было неправильно, но это было в ней.

Она снова покачала головой и прижала ладонь к виску.

– Я очень рада, что ты научишься быть мастером иллюзий. А Киллот – это замечательно. Они с Саланкой будут счастливы вместе.

– Все это может быть правдой, а ты по-прежнему чувствуешь себя брошенной и потерявшей семью, – мягко сказал он. – Мы поговорим об этом позже, я уверен, но знай, что я хочу, чтобы ты была счастлива. Позаботься о себе и найди способ быть счастливой, и ты будешь делать то же самое для меня. Хорошо? Даже не беспокойся о доме на деревьях или заботе о чем-либо.

– Давай сначала уладим этот маленький вопрос с лекарством… – Она прикусила губу, нервы усилились. Это действительно просто вырвалось из нее. Внутри нее вспыхнул стыд, заглушаемый лишь необходимостью найти ответы на все остальные вопросы.

Киллот отступил от дома, когда Бабушка Беретия оттолкнула его. В руках у него было два пузырька с жидкостью, в одном, предположительно, масло грецкого ореха, а в другом – лимонный сок.

– Помните, если вы ударите их в сердце, они должны ослабеть, – сказала она. – Если это их не убьет, бейте снова и снова. Не смотрите им в глаза. Ты должен быть осторожен. Ты милый мальчик.

– Да, Бабушка. – Киллот передал Рее две склянки. – Мы будем осторожны.

Она жестом велела им следовать за ней, а сама двинулась к другой двери. За этой темной дверью находилось стойло для птиц-страшилок. Они тут же проснулись, тряся головами и разевая массивные крючковатые клювы. Одна из них издала низкий хрюкающий щебет. Их ярко-медные глаза, усыпанные черными перьями, практически светились в темноте.

– Аххх, мои малыши. Милые детки. Идите ко мне… – Затем она произнесла серию вокализаций, похожих на вопли птиц-страшилок, но меньших по размеру.

Рея шла следом, внимательно наблюдая за происходящим. Скорее всего, эта женщина тоже страдала от кошмаров. Однако она разговаривала с птицами ужаса так, словно они были ее детьми, и не выказывала ни малейшего нетерпения или недовольства тем, что Киллот явился посреди ночи и просит об одолжении, чтобы сразиться с мифическими чудовищами. Она даже не знала, что сказать. Благодарность показалась ей недостаточной.

– Не ведите моих детей через Туэ-Ра, – продолжала бабушка Беретия. – Доберитесь до храма. Скажите им «делорм, возвращайтесь» или «делорм, возвращайтесь на рассвете», если не знаете, доставит ли вас Туэ-Ра туда, куда нужно. Таким образом, вы сможете вернуть их обратно, если понадобится, но они не пойдут сражаться с нагами. Они добрые милые малыши. Они не любят змей.

Один из них, с особенно яркой серебристой полосой вдоль головы, издал низкий квакающий клич, словно соглашаясь. Он трепетал своими маленькими крылышками, чтобы подчеркнуть это.

– Мы обещаем, что не пропустим их, – сказал Киллот. – Они действительно хорошие малыши.

Она улыбнулась, ее темные глаза засияли.

– Вы все умеете ездить верхом?

Когда они кивнули в знак согласия, она принялась накидывать на них разноцветные полосатые одеяла и маленькие седла. Это не заняло много времени.

– Это Ча, – сказала она, указывая на седло с яркой серебряной полосой. – Это Дах Дей, – она указала жестом на одного из них с ярко-синими перьями вокруг глаз. – А это Мочи, – она похлопала по спине почти полностью угольную птицу-страшилку.

Он пригнул голову, чтобы поклевать ее плечо, и его большой острый клюв безвредно зацепился за край ее шали.

Затем она обняла каждого из них и погладила по голове.

– Вы сражаетесь с нагами, милые дети… – Затем она поцеловала каждого между глаз и отступила назад. – Когда вернетесь, навестите Бабушку Беретию. Расскажите мне, как вы победили нагов.

Рея успела поблагодарить ее, но напомнила себе, что должна сделать еще больше, когда они вернутся. Киллот обнял ее в ответ и пообещал, что обязательно навестит ее и вскоре сможет познакомить со своей настоящей женой.

Забравшись на спину Даха Дэя, Рея посмотрела на Киллота. Может, им стоило попробовать обратиться к тем, у кого есть власть?

Киллот ухмыльнулся и отбросил мысль в ее сторону.

– Нет, Бабушка Беретия просто добрая такая. Придется тебе как-нибудь вернуться и поговорить с ней. Надо было раньше подумать и познакомить ее с тобой.

Они сделали еще одну остановку, чтобы собрать оружие. Киллот дал ей короткий меч и пояс, а Тиеро выбрал два кинжала и серию дротиков с ядовитыми наконечниками. Затем они сели на спины серебристых, черных и синих птиц-страшилок. Их огромные когти с тяжелым стуком вгрызались в почву, когда они мчались по залитым луной лугам к главной дороге, которая приведет их в Туэ-Ра. В ночи раздался вой красных волков, который стал призрачным фоном их бега к храму.

Она крепко держалась за птицу, обхватив ее колени. Ее длинная мускулистая шея напоминала змеиную. Как у нага. Она вздрогнула, но кровь ее разгорелась. В первый раз заклинание сработало. Нага, которого она впервые увидела, должен был быть тем, кого нужно убить. И она была почти уверена, что тот самый наг, который напал на Цикори. Все сходилось.

О, Цикори. Ее сердце сжалось.

Если бы он был мертв, она убила бы их всех до единого. Никогда в жизни она не думала о том, чтобы убить хотя бы одного человека. А теперь она фантазировала о целой группе?

Что именно она задумала? Фигура нага перед разломом не выходила у нее из головы. Она действительно подсказала ей ответ. Просто она не могла его понять. И даже сейчас она не была уверена, как все сложится. Может быть, его кровь закрыла разлом? А может, он создал заклинание. Как бы то ни было, она видела это место достаточно хорошо, чтобы показать его Туэ-Ра и попросить отвести ее туда. Это должно было что-то значить.

Конечно, сначала им предстояло пройти через Храм Тиаха. Это будет непросто. Стражи и служители Туэ-Ра ревностно охраняли его.

По крайней мере, обычно.

Но с таинственной болезнью, охватившей все миры, охраняющих Нейеб стало особенно мало, а заменяющие их – менее опытны.

В темноте вырисовывались очертания леса вокруг Кучани и храма Тиаха. В отличие от городов Унато и Беалорна, город Нейеба Кучани был построен вокруг леса, а укротители деревьев привлекались для того, чтобы направлять и перемещать деревья в разные стороны. Всегда казалось, что город возник в лесу за одну ночь, а не стал результатом многовекового выращивания и тщательного планирования.

Дубовый и кленовый лес спиралью огибал ряд холмов. Храм был встроен в самый большой холм, подпертый башнями и стенами, чтобы обеспечить более надежную защиту. По мере того как они входили в лес, становилось все труднее видеть, пока они не вышли на огромную поляну. Деревья, которые начали расти в этом месте, были удалены, и трава поднималась только до колен.

Здесь, как обычно, царил ровный гул жизни, независимо от времени. Нейебы, жившие здесь, как правило, были дружелюбны и открыты, часто мимоходом заговаривали с путниками всех мастей, но это было больше похоже на город-призрак, чем на центральный город. В широких окнах горели лишь немногие факелы. Никто не отдыхал в садах или на плоских крышах глиняных и каменных домов. Вообще никого не было. Не было даже тех, кто обрезал деревья или чистил лампы. Только служители у открытых ворот храма, и те не стали их останавливать.

В самом деле, пока они не доберутся до главного зала Туэ-Ра, это не станет проблемой.

Они спешились с птиц-страшилок. Киллот отдал им приказ отправиться в путь на рассвете, который наступит менее чем через час. Затем он накормил каждую из них чем-то красным и влажным, пахнущим кровью.

Рея скривилась, отвернула лицо и вместе с Тиеро поспешила вниз по каменной тропе. Он всегда утверждал, что если вести себя так, будто тебе нужно куда-то идти, то большинство людей тебя не остановит. Эти стражники не были похожи на Нейеба. Они были слишком высокими, широкоплечими и неуверенными в своих взглядах. Вероятно, Авдаумы или Шивеннаны, которые не знали, как правильно вести себя в подобной ситуации.

Нерешительность пошла ей на пользу.

Они поспешили в храм и пошли по коридорам, пока не добрались до Зала Творения, который вел в Палату Туэ-Ра. Хотя Туэ-Ра мог получить доступ к любому месту в мирах, у него было несколько точек погружения, где он был достаточно силен и ясен, чтобы им могли управлять разумные. Это место здесь, в храме, было самым сильным и ясным во всем мире.

Огромные рифленые колонны, высеченные из полированного красно-коричневого камня, стояли в шахматном порядке по всему залу. Под плетеными тростниковыми картинами и рельефной резьбой, изображавшей различные моменты истории мира, через определенные промежутки стояли молотковые мангалы с ароматными углями. В дневное время солнечный свет проникал через широкие и высокие окна и делал краски еще более яркими. Здесь же, при свете факелов и углей, драгоценные тона красок были более глубокими и знойными, а тростник, на котором они были написаны, блестел.

Более мрачные и тревожные картины, такие как «Приход полной смерти», «Предательство Те» и другие, приобретали в тусклом оранжевом свете гораздо более зловещий оттенок. Особенно одно, изображавшее Ки Вало Накара, стоящего на другом берегу болота в черном лесу под луной в окружении трупов. На этом изображении невозможно было понять, что перед ним вообще носитель Нейеба. В центре внимания было скелетное лицо. Оно выглядело просто как огромное чудовище, намеревающееся вырезать души. Его огромные светящиеся лунные глаза, казалось, следили за ней, пока она пробиралась мимо статуй и различных произведений искусства. Даже Тиеро оглянулся на нее через плечо.

Когда они приблизились к огромным белым дверям Туэ-Ра, Тиеро поднял руку. Его пальцы слегка дрожали.

Перед дверями Туэ-Ра стояли всего два стражника, идеально выровненные по центральной линии массивной звезды. На этот раз точно двое авдаумов. Оружия у них было больше, чем обычно. Но когда иллюзия Тиеро поразила их, они распахнули двери в камеру и поспешили внутрь.

Что он им показал? С тех пор как Тиеро начал подавать надежды, он даже не пытался наложить иллюзию на нее или Саланку. Но теперь она понимала, почему содива хотела заполучить его. Он делал это так легко и непринужденно, не причиняя никакого вреда, несмотря на свою усталость.

Потом эти двое стражников отошли в сторону, словно их позвали, откликнувшись на призыв, как на реальность.

Рея вместе с Киллотом и Тиеро поспешила за огромные двери в зал из полированного белого камня. Мрамор блестел, отражая свет низких факелов, расставленных по стенам через равные промежутки в количестве трех штук. По стенам и полу тянулся замысловатый рисунок из фигур и символов. Ни одно окно не нарушало этого рисунка. Ей нравилось изучать эти узоры и представлять себе свет, проникающий сквозь эти формы и рисунки.

Их шаги тихонько шаркали. Даже на бегу было бы трудно быстро пересечь эту комнату. Их дыхание отдавалось в воздухе тяжелее, чем следовало бы. Благовония и ароматические угли скрывали большинство запахов путешественников, но не пустой холод, столь неестественный для этого места.

В самом центре огромного зала возвышалась массивная квадратная платформа, на которую вели четыре лестницы с широкими ступенями, по одной с каждой стороны. Сама платформа была высечена из цельного куска опалового мрамора. В каждом углу платформы находился большой круг, который лежал вровень с полом. Внутри каждого круга был вырезан свой геометрический узор. В центре платформы возвышался богато украшенный пьедестал.

Огромные жемчужные колонны, возвышавшиеся над ними на трех руках каждая, практически светились, несмотря на слабое освещение, а их мистическая резьба сулила знания, далеко выходящие за рамки ее понимания.

Достигнув лестницы, они ускорили шаг. Каждая ступенька была шириной более двух футов. Холод пробирался сквозь подошвы ее тапочек. Почему на лестнице было намного холоднее, чем на остальном этаже?

Они поднялись на самый верх. Здесь вообще никого не было. Или, может быть, Тиеро прогнал их всех?

На самом постаменте в опаловом обрамлении были вырезаны похожие символы. Из верхней части пьедестала, отдельно от большой кристаллической структуры, висевшей в воздухе над ним, исходил туманный свет. Она светилась, как нечто среднее между жеодом⁹ и пламенем. Столько раз она пыталась нарисовать его или подражать увиденным узорам, но понимала, что не может в полной мере воплотить задуманное. Даже когда она почти идеально повторяла его дизайн, ей все равно казалось, что чего-то не хватает.

– Тебе придется показать ему, куда нас отвести, – сказал Киллот, отходя от нее.

– Это была его спальня. Надеюсь, там никого нет, – сказала Рея. Уж точно не труп. Она поправила сумку на плече и положила руку на рукоять своего короткого меча.

– Если кто-то есть, наш безрогий друг наложит иллюзию, чтобы мы могли сбежать, а я займусь своими особыми навыками, – ответил Киллот.

Как ни жаждала она крови, она больше не была такой сильной. Ее охватило облегчение при мысли, что, возможно, Киллот справится со всем этим. Оставалось только доставить их туда.

– Помни, если замерзнешь, просто разозлись, – сказал Тиеро, сжав ее плечо, в его глазах светилось беспокойство. – Гнев вытолкнет вас наружу. Он доберется до вашей первобытной стороны. А если тебе нужно стать первобытным, чтобы выжить, оно того стоит.

– Конечно, хотя гнев может сделать тебя глупым, а глупость может привести к смерти, как и страх, – сухо заметил Киллот. – Кроме того, мы будем там вместе с ней. Она же не собирается идти на это одна.

Нет. Она вовсе не была одинока.

Она склонила голову и положила руку на постамент. Ее пальцы сильно прижались к холодному камню.

– Прошу вас. Что бы ни было сделано, им нужна помощь. Пожалуйста. Пожалуйста, позвольте нам пройти.

Закрыв глаза, она вызвала в памяти образ комнаты. Для Цикори было бы странно – возможно, даже опасно, – если бы она появилась именно здесь, но это был единственный образ, который она могла дать Туэ-Ра, и в точности которого она была уверена.

Поэтому она сосредоточилась на нем со всей силой.

Пожалуйста.

Некоторые говорили, что Туэ-Ра разумны. Не так, как люди. Но по-своему. С собственными рассуждениями. Возможно, даже с чувством юмора.

Сейчас она просто молилась, чтобы он понял, что она ему показывает, и не отказался.

Но, скорее всего, откажется. А если откажется, то им придется идти и пытаться объяснить властям, почему они должны разговаривать с Парами. Еще труднее будет убедить Пар и множество людей между ними. Почему они должны слушать?

У нее не было ни одной веской причины, почему Туэ-Ра должны пропустить ее, кроме желания помочь и того факта, что это невозможно доказать. А то, что ей нравился Цикори? Разве Туэ-Ра будет волновать подобное?

Вспыхнул золотой свет. Рука Тиеро крепче сжалась на ее плече, когда Киллот подошел ближе.

Они уходят!

Она стиснула веки, когда пьедестал исчез из-под ее рук. Свет был теплым, успокаивающим, умиротворяющим. Но потом она поняла, что чувствует только свет.

Она попыталась открыть глаза, моргая от яркого света. Но он просто исчезал. Под ее ногами образовалось что-то твердое. Воздух стал прохладным, острым, пахнущим грибами и камнем.

Она стояла в зале с разрозненными линиями светящегося фиолетового света. Киллота и Тиеро нигде не было видно. Она медленно повернулась.

В обе стороны тянулся темный каменный проход с пропитанными маслом факелами, и ни одного из них не было видно. О, Полф. Где же они?

Ее позвоночник затрещал от осознания.

Кто-то приближался.

Она нырнула за выступ в скальной стене и, потянувшись за мечом, присела так, что ее не было видно. Рот ее раскрылся. Его не было! Меча не было. Это… это действительно было плохо.

13. В Чертогах Короля Нага

Рея вжалась еще глубже, прижавшись к каменной стене. По коридору шли два воина, каждый из которых нес большой окровавленный ящик. Нет. Не два воина. Два чудовища-воина.

Она прижалась к стене еще плотнее, во рту пересохло, а сердце забилось быстрее. Минотавр с металлическими наплечниками и удивительно сложным поясом на коричневых брюках и бледно-желтый наг с длинным шрамом от уголка левого глаза до самых плеч под темно-синей тканью жилета.

– Не могу поверить, что мы снова встретились сегодня, – прорычал минотавр.

– Это не имеет значения, – ответил бледно-желтая наг. – На прошлой неделе. Сегодня. Следующая неделя. Это ничего не исправит.

– Все знают, что нам нужно делать. Но никто не хочет этого делать.

Она плотнее прижалась к стене, затаив дыхание, словно это могло помочь ей стать невидимой. Они продолжали идти по проходу, ворча обо всем происходящем и отсутствии эффективности.

Она выглянула вслед за ними, и сердце ее заколотилось. Почему Туэ-Ра так поступил с ней? Отсутствие брата и друга еще больше усугубляло ситуацию. И Цикори нигде не было видно. Кроме всего прочего, он забрал ее меч.

Подожди.

Она прижала руку к груди и внутренне выругалась.

Он забрал даже ее маленькое лезвие для заточки карандашей. Что это было, Туэ-Ра?

Земля содрогнулась. Ил и мусор посыпались вниз, стены заскрипели и застонали. Она прижалась к стене, зажмурив глаза. Оу.

Едва она успела осознать происходящее, как землетрясение закончилось. Пурпурные вены на стенах вспыхивали то ярче, то глубже, пульсируя, словно при дыхании. По всему коридору с треском распахнулись двери. Одна открылась в помещение, похожее на учебные комнаты в Дохахти, – простое и предназначенное для сосредоточения. Две, похоже, хранили случайные товары в деревянных ящиках.

Подожди.

Что это было в том, что в конце? В нем блестел какой-то металл.

Она зашагала вперед, держась ближе к стене и чутко прислушиваясь к любым признакам нападения или появления новых людей. Почти в самом конце коридора, перед его разветвлением, за одной из распахнувшихся дверей оказался небольшой оружейный склад с большими деревянными стеллажами и полками в шахматном порядке. Только оружие ближнего боя. Большинство из них было убрано, оставив после себя зияющие пустоты в помещении, где не было ни мусора, ни паутины, кроме как в углах.

Вероятно, люди, жившие здесь, очистили ее, когда сражались с нагами.

В ее груди завязался узел эмоций.

В воздухе не чувствовалось запаха крови или желчи. Если бой и был, то не здесь. Или они потерпели такое поражение, что их всех схватили. Может быть, чтобы принести в жертву? Цикори что-то говорил о том, что им нужна кровь. Пленники, наверное, хорошие жертвы.

Однако ей понадобится оружие, а то, что было здесь, конечно, лучше, чем ничего.

Но что выбрать? Кинжал или нож казался очевидным, и на простых темно-красных полках их было четыре, все в ножнах. Если дело дойдет до этого, она будет полагаться в основном на слова Киллота о том, что острый конец нужно всаживать в другого человека, но если для этого потребуются навыки, она окажется в затруднительном положении. Но ведь у нее должны быть такие навыки, верно?

Киллот и Тиеро всегда носили с собой ножи. Большинство людей тоже. Она всегда держала при себе маленькое лезвие на случай, если понадобится заточить карандаши или разрезать тростник, но это был не тот нож, который она хотела бы использовать в драке. Да и выбора не было – Туэ-Ра был достаточно глуп, чтобы отнять его у нее.

Она подняла кинжал в ножнах, лезвие которого было длиной с ее руку. Ножны были достаточно тонкими и легко крепились к поясу. Это казалось лучшим выбором. Почему-то он оказался гораздо тяжелее, чем выглядел.

Но для реального боя у нее не было большого опыта.

Она медленно повернулась, окинув взглядом булаву, которая явно была слишком тяжелой, и молот, который с одинаковой вероятностью мог ранить как ее, так и противника. Она остановилась у стеллажа, в котором оставалось одно копье.

Копья давали дистанцию. К тому же у этого копья было хорошее острое лезвие. А разве Тиеро не говорил, что им можно пронзать сердца?

Она осторожно взяла его в руки, стараясь не задеть спицы. Меньше всего ей хотелось издать какой-нибудь звук, из-за которого ее поймают.

Хм…

Она проверила его тяжесть и нахмурилась. Копье было не очень приятно держать в руках. Оно имело солидный вес, больший, чем она ожидала. Вместо того чтобы чувствовать себя сильной, оно заставляло ее чувствовать себя неуклюжей, но, по крайней мере, оно было достаточно длинным, чтобы она не могла легко пораниться.

Она сместила вес и снова проверила его. Да. Гораздо лучше, чем ничего. И все же она осмотрела полки, чтобы найти что-нибудь получше. Шипастая дубина, затем такая же крючковатая, а также еще один молот. Нет. Не лучший выбор.

Подойдет вот это.

Неприятное чувство охватило ее, сжимаясь в болезненную спираль в животе. Мысль об убийстве этого короля нагов с каждой секундой становилась все менее приятной.

Впрочем, неважно, что она чувствовала.

Это нужно было сделать. И быстро.

Она еще раз выглянула за дверь, покрепче сжала копье и выскользнула наружу.

Чутье подсказывало ей, что нужно идти по этим фиолетовым венам. Всего лишь интуиция, но она имела смысл. Кроме того, это давало ей возможность проследить путь назад.

Камень был почти красивым. Чем дальше, тем более тонким становился камень, но по мере того, как она следовала за ним, линии становились все толще и сильнее, словно и впрямь были указателями пути. Некоторые из них соединялись в светящуюся фиолетовую линию, которая была толще двух ее пальцев вместе взятых.

Сырость в пещере усиливалась по мере того, как она шла по этому пути. Боковые проходы обрывались в разных местах, с неровными и кривыми крышами.

В одном из них впереди послышались шаги. Она опустилась за колонну, сжимая в кулаке копье.

Человек с нижней частью тела паука шел неровным шагом. Пошатываясь, он прошел несколько шагов, уперся когтистой рукой в стену, затем ущипнул себя за переносицу. Покачав головой, он продолжил движение вперед.

Выпрямившись, она почувствовала облегчение. Может, она и неуклюжа, но, по крайней мере, ей противостояли люди, не обладающие наблюдательностью. Это должно было что-то значить. Она присела возле бочки с буквально торчащим копьем, а тот ее не заметил.

Но так ли это?

Это было как-то неправильно.

Что-то было не так. Привкус в воздухе. Во рту оставался неприятный привкус.

Нервы затрепетали, когда она завернула за угол. Еще голоса. Много голосов. Протестующие, гудящие, говорящие о чем-то, чего она не могла разобрать. Нервы все еще гудели, мышцы дрожали.