Текст книги "Убийство Короля Нага (ЛП)"

Автор книги: Джессика М. Батлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Он притянул ее ближе, проведя рукой по ее пояснице. Другой рукой он погладил ее по щеке.

– Значит, ты уже думала об этом?

– Да. – Она наклонила голову и прижалась к нему всем телом. – А ты?

– Это все, о чем я хочу думать. – Он наклонился ближе и провел рукой по ее шее до плеча. – Я так хочу тебя, Солт-Свит. Я хочу сделать тебя своей. Чтобы ты была моей. Обнять тебя. Чтобы знать тебя во всех возможных смыслах… – Его зубы провели по ее шее, а затем по уху. – И даже если я оказался не тем, за кого ты меня принимала, и даже если главной причиной твоего приезда была твоя семья, я благодарен тебе за то, что ты пришла мне на помощь.

Она задрожала, прижимаясь к нему всем телом.

– Я бы пришла спасти тебя, даже если бы это был только ты, – прошептала она. – А зная то, что я знаю сейчас, я бы пришла за тобой гораздо раньше.

– Я благодарен тебе за это… – Он прижался лбом к ее лбу. – Я благодарен тебе за это даже больше, чем за то, что ты плохо целишься.

Она наклонила голову и снова рассмеялась. Но он схватил ее за шею и заставил посмотреть себе в глаза. Его взгляд пригвоздил ее к месту и расплавил. Другая его рука скользнула по ее спине, прижимая ее тело к своему, а его собственное, твердое, как камень, тело прижалось к ней. Его дыхание стало глубже.

Она разомкнула губы, желая что-то сказать, но не могла ни о чем думать, кроме того, что этот момент был восхитителен. Как будто все было решено, утрясено и улажено окончательно. И вот она здесь, в самом начале, зная, что все будет хорошо, и просто готовая отдаться блаженству.

Он прикоснулся к ее лицу губами. Она затаила дыхание, когда он вернулся, дразня ее нижнюю губу. С ее губ сорвался стон.

Этот звук, казалось, раззадорил его. Он прижался к ней и подался вперед, захватывая ее рот. Невероятный аромат амбры, жасмина, ладана и бахура заполнил ее легкие, а на вкус он был еще лучше. У нее перехватило дыхание, и она прижалась к нему, пытаясь удержаться, когда он поднял ее на руки. Его рот переместился к ее горлу, затем к плечу, его зубы заскребли по чувствительной коже.

Она вскрикнула, и жар поднялся внутри нее, когда она выгнулась ему навстречу.

Он отстранился, чтобы посмотреть на нее, его глаза расширились от желания. Затем они закрылись капюшоном. Он бросил ее на кровать.

Она едва успела протянуть руки, чтобы поймать себя, как он набросился на нее. Какое-то мгновение она сидела, глядя на него сверху, когда он возвышался над ней.

– Ты хочешь меня, Рея? – потребовал он, понизив голос. – Таким, какой я есть? Даже если нам осталось жить всего несколько дней?

Она провела взглядом по его телу – от четких V-образных линий талии, рельефных мышц живота до мощных плеч и толстой, но изящной шеи, затем до резко очерченной челюсти и, наконец, до этих невероятных глаз. Все, что было доброго, святого, чистого и прекрасного, покинуло ее в тот момент, когда она заглянула в них.

– Я люблю. Таким, какой ты есть, и даже если ты изменишься. До конца жизни, сколько бы времени это ни заняло… – Она поднялась на колени, но не коснулась его. Она повторяла легкое покачивание его тела. – А ты хочешь меня, Тенгрий?

– Сейчас. Всегда. Такой, какая ты есть. Как бы ты ни изменилась. Пока я жив, и даже больше, если смогу… – Он придвинулся ближе, теперь его отделяло лишь дыхание.

Если бы она хоть немного шевельнулась, то коснулась бы его. Тепло, исходящее от его тела, гладило ее по всей длине. Его широкая грудь вздымалась и опускалась.

Еще один исключительный момент. Она запомнила это зрелище, прикусив губу. Ей определенно придется это нарисовать, но неужели они так и будут стоять и смотреть друг на друга, пока…

Он рванулся вперед, повалив ее на простыни.

Она задохнулась, а потом рассмеялась.

– Ну… – начала она.

Он накрыл ее губы своими. Обхватив ее руками, он впился в ее губы своим ртом. Она сделала небольшую попытку оттолкнуться от него, но потом осеклась и принялась запускать пальцы в его волосы и вниз по спине. Только его сила или вес могли бы прижать ее. Но все вместе не оставляло шансов.

Его хвост обвился вокруг ее лодыжки, прошелся по икрам и бедрам, исследуя ее.

Она выгнулась дугой и прижалась к нему, все ее тело затрепетало. Он играл нервами на ее шее и между грудей так искусно, словно знал их всегда. Предвкушение нарастало внутри нее. Но каждый раз, когда она пыталась дотянуться до него, он отталкивал ее руки и прижимался к ней.

– Терпение, – прорычал он ей на ухо, прижимаясь грудью к ее груди, а руками прижимая ее запястья к кровати.

– Что ты за мужчина, чтобы так поступать? – с насмешливой яростью потребовала она. – Ты мучаешь меня?

– Да, и доказываю, что я мужчина, а не просто самец.

– Я в этом не сомневаюсь, – она поджала челюсти, ласково глядя на него. – Но женщинам не просто нравится, когда на них ополчается мужчина. И кроме того, я тоже кое-что умею.

Он потерся кончиком носа о ее нос и тихонько засмеялся.

– Я уверен, что ты можешь. – Он снова поцеловал ее, его язык проник между ее губами.

Ох. От его поцелуя она видела звезды. А поскольку он держал ее за руки, она могла отвечать только своими губами, языком и зубами. Между ними оставалась лишь тонкая ткань ее туники, его пояс и передняя часть, и это сводило ее с ума.

Он продолжал целовать ее тело, заставляя ее страстно желать большего. Он был голоден до нее и в то же время неустанно дразнил. Он уже почти свел ее с ума, и конца этому не было видно. Ее бедра подрагивали, когда он продолжал играть с изгибами ее шеи и ушей, прижимался к ее ногам, но так и не вошел в нее, несмотря на жар и выпуклость, дававшую понять, что он более чем готов. Вместо этого он подтолкнул ее к входу и потрогал хвостом, целуя. Осторожно, чтобы не порезать ее когтями, он стянул тунику через голову.

Она провела рукой по его животу, высунула язык и провела им по паху. Ее пальцы едва коснулись его, прежде чем он снова поймал ее руки.

– Я могу смотреть, – сказал он.

– А я нет?

– Потом.

Он снова приник к ее рту. Затем, отступив назад, он одним быстрым движением отстегнул поясок и передник и отбросил их в сторону, позволив себе освободиться. Ее глаза расширились. Каким бы плоским он ни казался, она никогда бы не подумала, что в нем может скрываться столько всего.

Но он не оставил ей времени на размышления о размерах и о том, насколько он человечен, если не считать его окраски, когда оказался у нее между ног.

Она вздохнула, испугавшись, но не от боли.

Его руки уперлись в матрас, когти вонзились в шелк.

– Скажи мне, если это слишком, – сказал он, почти не дыша.

– Продолжай. – Она провела руками по его груди и животу, по мышцам, ведущим к паху. – Ты собираешься заставить меня умолять?

– Не то чтобы я был против, – сказал он с ухмылкой. – Но нет. Просто я не хочу причинять тебе боль.

– Я в порядке.

– Хорошо.

Он осторожно провел руками по ее бокам, она почувствовала, ощутила покалывающие движения когтей, которые всего лишь слегка щекотали ее.

В тот же миг он вошел в нее еще глубже и обхватил руками. Приподняв ее, он не выпускал из себя когти, а затем выпрямился.

– О, ой, – сказала она, опуская руки ему на плечи. Она крепче прижалась к нему, усиливая наслаждение и одновременно обостряя свое осознание. Это была не та поза, о которой она слышала или фантазировала. – Что ты делаешь?

Он снова обвил ее хвостом – на этот раз петли были более слабыми, но достаточными, чтобы поддерживать ее. Все его чешуйки были почти идеально ровными, за исключением небольшого гребня, который создавал ощущение, что он гладит ее по всему телу сразу. Ее кожу покалывало, ноги упирались в его петли. Она застонала, когда интенсивность ощущений нарастала внутри и вокруг нее.

Так было… на самом деле, так было лучше. Он оставил ей достаточно места для маневра, и она крутила бедрами и покачивалась на нем, подстраиваясь под его ритм. Иногда он пускал свой хвост длинной петлей по ее спине или проводил им между ее ног. В других случаях он прижимал ее к себе.

О.

Она опустила глаза. Да. Это был он. Больше, чем она надеялась. Лучше, чем она мечтала. Ее друг во тьме. Ее спутник в испытаниях. Ее самый любимый среди всех миров.

Он зажал ее лицо между ладонями и снова поцеловал, требуя ее внимания и крепко прижимая к себе. Он проглотил ее стон и зарычал, когда она откинула голову назад.

Ритм между ними усилился. Напряжение внутри нее нарастало и нарастало, восхитительное и мучительное одновременно. Оно росло с каждым движением, с каждым нажатием. Она напряглась, ее дыхание участилось. Наслаждение билось в ней, ее пульс колотился.

Не было ничего, кроме него. Ничего, кроме жара, чешуи, мускулов и петель. Все нарастало, толкалось, скрежетало и влекло, пока она не сошла с ума.

Ее тело содрогнулось. Она поднималась и падала, кричала и впивалась пальцами в его плечи, шею и кожу головы. Он притянул ее ближе и запутался в ее волосах, а затем извергся в своем собственном освобождении.

Наслаждение, закручивающееся спиралью, пронеслось между ними. На мгновение показалось, что это будет длиться вечно.

Во веки веков, за всеми границами этого мира и за его пределами.

Он рухнул на нее, а затем поцелуями провел линию от ее плеч по шее до губ.

– Я люблю тебя, Солт-Свит, – прошептал он. – Больше всего на свете. Больше жизни. Ты стоила каждого мгновения ожидания, тоски и страха, что этого не будет.

Она засмеялась и снова обвила его шею руками.

– Ты самый замечательный мужчина из всех, кого я когда-либо знала.

Он опустился на кровать, улегся на спину и притянул ее к себе, свободно обхватив ее руками.

– Ты сделала меня самым счастливым человеком, Солт-Свит.

Она подумала, не поддразнить ли его еще раз, но ее веки стали слишком тяжелыми. Она прижалась к его груди, наслаждаясь его теплом и запахом.

– Я… люблю…

И снова она оказалась в спальне, той самой, в которой встречала его столько раз. Он лежал на кровати и ждал ее. Не в том виде, в котором она увидела его в первый раз, а таким, каким он был сейчас. Его лицо озарилось, когда он увидел ее.

Этот блаженный восторг вибрировал в ней до сих пор. Она забралась на кровать и практически рухнула на него.

– Тебя, – пробормотала она, закончив свою предыдущую мысль.

Он потерся подбородком о ее макушку и издал довольный гул. Он снова обхватил ее, а затем натянул на них одеяло. Теперь он идеально помещался в кровати. А она идеально прижималась к нему.

31. Совет

Когда Тенгрий проснулся, Рея все еще лежала в его объятиях, а его хвост обвился вокруг них обоих. Впервые за несколько месяцев он полностью укрылся одеялом. Тепло охватило его.

Как же он был благословен? Как ему повезло?

Он наклонил голову, чтобы лучше видеть ее, все еще наслаждаясь блаженством прошлой ночи. Всего несколько дней назад он считал себя проклятым. А сейчас – разве есть кто-то в лучшем положении, чем он?

Она была совершенством. Сочные изгибы, мягкая грудь и такая непохожая на него. Именно то, что ему было нужно. Именно то, чего он хотел.

В животе у него образовалась яма. Должен ли он рассказать ей о том, что доверил ему Элтко? Есть ли способ избежать этого?

Он прижал подбородок к ее макушке и прижался к ней чуть ближе.

Все будет хорошо. Она приняла его таким, какой он есть. Любила его таким, каким он был и каким стал. Она говорила, что он хороший человек.

Он хотел им стать. Больше всего на свете.

Хороший человек не позволит приносить в жертву детей, когда есть другие способы.

Должен быть другой способ.

Вчера он не верил, что есть способ стать тем, кто нужен Рее. Не думал он и о том, что когда-нибудь сможет ощутить это счастье. Ему и в голову не приходило, что Ки может быть чем-то иным, кроме как затаившейся угрозой, уносящей его людей, пока они лежат в ловушке комы. Он даже не задумывался о том, что может оказаться в ловушке в форме нага или в замке с женщиной и даже не осознавать, что это произошло, потому что все происходило во сне.

Действительно, последний год был полон примеров, которые он даже не считал возможными. Ситуации и осознания, о которых он даже никогда не задумывался. Реальность его родителей и их решений, а также то, как они оказались в этом месте… Он опустил лицо, пытаясь отогнать эти мысли.

Нет. Он не будет зацикливаться на них.

В мире было добро. В его объятиях свернулась калачиком и тихонько похрапывала, прижавшись к его груди своим слегка вздернутым носиком. Красивая. Храбрая. Упорная. Он чуть не рассмеялся. Буквально женщина его мечты.

Он поцеловал ее макушку, а затем пальцы. Она слегка вздрогнула, застонала, потом провела рукой по его лицу и снова погрузилась в глубокий сон.

– Рея, – нежно произнес он, обхватив пальцами ее подбородок и наклонив ее лицо к своему.

Она зарычала и попыталась оттолкнуть его.

– Почему?

– Мне нужно поговорить с тобой.

Она смущенно прищурила одно веко.

– Хорошо, что ты обаятельный, – пробормотала она. Зевнув, она прижала руку к его груди, а затем покачала головой. – Что? – Она села, все еще обнаженная.

Он натянул на них одеяла, чтобы не отвлекаться.

– Если бы существовала возможность вернуть меня в прежнее состояние и отменить все последствия Разлома, кроме смертей, как ты думаешь, мне стоит согласиться?

Она потерла глаза, затем посмотрела на него, внезапно показавшись гораздо более бодрой.

– Почему это звучит так, будто здесь есть «но»? Какова цена?

Он слабо улыбнулся. Она действительно была догадливой.

Тщательно подбирая слова, он пересказал ей рассказ Элтко. О лагере. О его родителях. О слезах. О смертях. Ритуал. Разлом. Молодые. Все.

Ее глаза расширились. Ее поза напряглась. Но она молчала, пока он не закончил.

– Что ты собираешься делать? – спросила она, встретив его взгляд со спокойным напряжением.

– Несмотря ни на что, я искренне верю, что они – мой совет, мой народ – не плохие люди. Они просто отчаялись и боятся. Не просто за свои жизни, а за продолжение существования этого королевства. За то, что им пришлось пережить. Если мы сможем предложить им альтернативу, которая решит все их проблемы, они пойдут этим путем. Я в этом уверен.

– Лучшие умы будут работать над этим лекарство.

– Но это лекарство только от комы, – сказал он, указывая на нее.

Он остановился, увидев свои собственные когти. Они уже изогнулись и блестели, став заметно длиннее, чем когда он заснул. Если он и остальные останутся в этих формах, возможно, боль уйдет, когда Разлом будет запечатан. Возможно, они смогут быстрее исцелиться. Но если бы это было все их состояние покоя, он никогда больше не стал бы похож на человека. А ему было гораздо лучше, чем некоторым из его народа. Это не затрагивало их всех одинаково.

Она обхватила пальцами его руку.

– Возможно, они смогут найти способ помочь и с этим, но на это потребуется время. Здесь так много ресурсов для исцеления. Пески Эфиля, источники суфрита и многое другое.

– Они сработают, даже если это проклятие? – Он изучал ее лицо.

Она наморщила лоб, потом покачала головой.

– Я не знаю. Это настолько далеко за пределами моих знаний, но лекарство для тех, кто находится в коме, хорошее, не так ли?

– Да. Просто этого может быть недостаточно. – Он поцеловал кончики ее пальцев. – Я также намерен нести ответственность перед любыми властями за любые проступки, которые могут быть совершены против моего народа.

Она нахмурилась.

– Множественные убийства? Пытки? Вторжение в Отделенный Мир? Практика Запретных Искусств?

– Я не знаю, каковы будут наказания, но я – правитель этого места. Это еще одна вещь, которую я могу сделать, чтобы защитить свой народ. И если такова цена за то, чтобы мы воссоединились с другими мирами и прекратили эти страдания, то это очень хорошая цена.

Наступило долгое молчание: она смотрела на его руку в своей. Она закрыла глаза. По ее щекам потекли слезы.

– Ты хороший человек, Тенгрий. Я буду поддерживать тебя, что бы они с тобой ни сделали.

Стук в дверь возвестил о приближении завтрака. Хотя он не был голоден, ему принесли его. Каша, грибной хлеб и рыба.

Рея вырезала на тосте смайлики, один кусок разорвала так, что он стал похож на гримасу. Ему удалось рассмеяться, и она придвинула свой стул, чтобы сесть не напротив, а прямо рядом с ним. Обернув одеяло вокруг своего тела, она положила ногу ему на хвост и играла с кончиком хвоста, как будто это была его нога, пока они разговаривали. Но когда дело дошло до обсуждения того, как представить его решение совету, она стала мрачной и неподвижной.

Все было как-то не так. Он чувствовал себя еще более неловко, чем в первый день своего выступления в совете или после дуэли с отцом. Но, как и в обоих случаях, он просто должен был это сделать.

Покончив с едой, оба приготовились к встрече. Рея одарила его почти застенчивой улыбкой, когда проскользнула в умывальную комнату. Он чуть было не пошел за ней, его пальцы потянулись к ней, но он остановил себя.

Нет.

Не сейчас.

Если он пойдет за ней, то, какими бы благими ни были его намерения, они проведут вестов. И не сразу и не быстро.

Пульс сильного желания заставил его проигнорировать этот здравый смысл. Какое это имело значение?

Это имело большое значение. После того как все будет улажено, он и она смогут свернуться калачиком и предаться всевозможным удовольствиям и наслаждениям. И это было бы чудесно. Но не сейчас.

Он вымыл и привел в порядок волосы, пока она умывалась и одевалась, затем еще раз поправил жилет. Он был безупречен, без единой складки, дырки или зацепившейся нитки. Ожидая ее, он подпилил когти.

В эти дни ему не так уж много нужно было сделать для своего внешнего вида. Его не волновало, насколько ограниченными стали его возможности. Ирония судьбы в том, что до этого превращения он обожал туфли и, в частности, сапоги. Особенно те, что зашнуровывались и имели замысловатые узоры по бокам.

Если он когда-нибудь вернется к своему истинному облику, то с каким бы удовольствием он снова стал выбирать одежду и обувь. Слава богу, что он не был хладнокровным, иначе в таких пещерах было бы особенно неуютно бродить в одних жилетах и поясах.

Если ситуация улучшится, он с удовольствием раздобудет и для нее одежду.

Словно услышав его, она вышла из уборной, полностью одетая и посвежевшая.

– Все готово, – объявила она.

У него перехватило дыхание. Как она могла быть такой красивой в столь простой одежде?

У него не было косметики, которую он мог бы ей предложить. Ни платьев или мантий, ни юбок, не считая нескольких туник и рубашек, достаточно длинных, чтобы служить подобием их. Но она уже надела свою чистую одежду: коричневые брюки с открытым боковым швом и желтую тунику, мягко облегавшую ее изгибы. Все это объединяла подходящая по цвету повязка на руку и запястье, а также коричневое многослойное ожерелье. Она была одета точно так же, как и в момент прибытия, и, особенно с украшениями, подчеркивала, что она не из их мира.

Возможно, это и к лучшему. Она не была одной из них, хотя и принадлежала ему, а он – ей. Скоро сюда придут многие, кто не принадлежал. Ее мягкая улыбка и нежные глаза могли бы напомнить им, что не все выходцы из разных мест представляют угрозу.

При этой мысли у него сжался желудок, но он отогнал эту тревогу. Если другие миры и лидеры смогут покончить с этими кошмарами, это будет лучше, чем альтернатива.

– Ну? – Она наклонила голову. – Я начинаю немного волноваться.

Он улыбнулся.

– Ты как всегда прекрасна, Солт-Свит. – Он положил руки ей на талию и поцеловал в лоб. – Ты готова?

– Да. Пока я с тобой, я готова ко всему.

Он чувствовал то же самое.

Вместе они отправились в зал совета. Длинная комната была недавно прибрана, лампы заправлены, пол подметен. Но холод не исчез из нее так же, как аромат гвоздики и грибов. Половина совета уже прибыла и молча сидела за столом.

Он отошел от Реи на достаточное расстояние, чтобы коротко переговорить с Йото и Элтко, рассказав им о том, что намерен обсудить. Йото отреагировал с мрачным согласием, его манеры почти говорили о том, что он надеется, что этот курс станет их путем.

Глаза Элтко на мгновение расширились.

– Вы удивляете меня, Ваше Величество. У нас все меньше времени. Советник Райму сломался прошлой ночью, и его пришлось удерживать. Даже если вопрос о болезни будет отложен в сторону…

– Мы всесторонне обсудим это с Советом, но да. Я уверен. Это лучшая альтернатива, чем жертвовать молодыми. Из уважения к вам и вашему совету я хотел убедиться, что вы в курсе, прежде чем сделать свое заявление. Я рассчитываю на вашу поддержку.

– У вас она есть, – ответил Йото.

– Понял, Ваше Величество. – Элтко повернул голову, его манеры стали более нерешительными, а поза – жесткой. Он отошел и занял место во главе стола.

Йото отодвинул свой стул в сторону, поближе к Тенгрию. Затем он ушел и вернулся с другим. Его пламя было под контролем. На запечатанном камне не было следов ожогов и лишь слабый запах дыма. Но генерал выглядел сегодня еще более худым, как и Ордже и Муна, воздушный и водный элементалисты соответственно. Муна сидела особенно неподвижно, сложив руки на коленях и не касаясь стола.

Это должно было сработать.

Он перевел взгляд на Рею, которая оставалась в стороне, и жестом попросил ее подойти ближе. Ее глаза слегка расширились, когда он жестом указал на стул рядом с собой. Почти не колеблясь, она подошла ближе. Когда она села, он провел тыльной стороной ладони по ее руке, наслаждаясь этим прикосновением, даже когда занимал свое место.

Все смотрели на него, гораздо более напряженные, чем раньше. Гао ерзала на своем стуле. Только Джайку открыто смотрел на него с выражением, которое говорило о том, что ему лучше поторопиться. Слухи о том, что Рея бросила вызов Ки, чтобы помочь им, распространились, вероятно, так же далеко и быстро, как и информация о том, что ее чуть не убили.

– Поскольку дело требует немедленного внимания, мы обойдемся без формальностей. Рея, Авдаум из Потустороннего мира, попросила Ки помочь нам, и они помогли. Послание было передано лидерам потусторонних миров. Рея, пожалуйста, проинформируй их.

Рея встала. Застенчивость длилась лишь мгновение, когда она провела кончиками пальцев по каменному столу в его сторону. Затем она перевела взгляд на членов его совета и начала объяснения.

Трудно было не улыбнуться. Если он и мог слушать кого-то весь день, так это ее. Она уже говорила ему, какой беспомощной она себя чувствует. Насколько неэффективной. И все же она стояла во главе этого каменного стола, рядом с ним, предлагая надежду и план. Ее голос стал твердым, более сильным и медленным, чем обычно.

Уверенность.

Это ей шло.

Он сохранял нейтральное выражение лица, наблюдая за членами совета. Они тоже сохраняли нейтральное выражение лица.

– Ки Вало Накар – то есть Ки – принесли сообщение. Они готовы принять нас. Они хотят, чтобы мы удалили вещество, которое препятствует формированию. И тогда Туэ-Ра соединит нас. После этого мы должны ждать, и они придут к нам на помощь. Работая вместе, мы найдем лекарство от этого. – Она посмотрела на него, затем села, когда он поднялся.

– Мы не будем продолжать ритуал и Раскол, – сказал он. – Я понимаю, что есть опасения по поводу того, как с этим поступят, когда мы воссоединимся с другими мирами, будет ли суд. Я готов взять на себя полную ответственность за все действия любого из присутствующих здесь, лишь бы мы продолжали следовать этому курсу. За все, что случилось в прошлом, если они захотят призвать нас к ответу, я возьму на себя всю ответственность.

– Так есть ли для нас лекарство? – спросила Муна, нахмурив брови. – Они работают над лекарством, но только ли для медиумов?

– У них нет тех, кто реагировал бы так, как мы, перевертыши и элементали, – ответил Тенгрий. – Но как только врата будут открыты, они смогут помочь нам. У них есть множество целительских навыков и возможностей, которые недоступны нам здесь.

– И они работают над этим, – вмешалась Рея. Она положила руку на колени. – Они что-нибудь найдут. Теперь, когда у них есть более прямой образец…

Джайку ударил кулаком по столу.

– Какие у нас есть гарантии, что они действительно хотят нам помочь? И откуда нам знать, что они не заставят нас покинуть это место? Несмотря на все его недостатки и слабости, это наш дом.

– С этим можно будет разобраться позже. Киллот ничего об этом не говорил.

– Это не делает его безопасным, – ответил Джайку. Он жестом указал на Тенгрия. – Неужели вы позволите этой женщине из другого мира направить вас против наших интересов? Мы должны оставаться в тайне.

– Мы больше не секрет, – сказал Тенгрий. – Как минимум, мы можем предположить, что Туэ-Ра борется за завершение своего формирования. Если это так, то он способствует землетрясениям и, вполне возможно, импульсам, которые испускает Разлом.

– Из-за нее это больше не секрет. – Эмека направил в ее сторону один крючковатый коготь.

– Нет. – Тенгрий положил руку на стол. Его собственные когти впились в камень. – Туэ-Ра – вот что нас раскрыло. Эти Пары – они знают Туэ-Ра. Они изучают его и знают, что мы здесь. Возможно, они даже знают, когда мы ушли. Целая деревня исчезла вместе с нашими предками. Такое не могло не привлечь внимания. Мы думали, что сможем избежать обнаружения. Мы думали, что сможем сделать достаточно. Но это уже не так. Какими бы ни были последствия, у нас, по крайней мере, больше шансов выжить.

– Правда? – потребовал Джайку. – Какое наказание предусмотрено за проникновение в Отделенный Мир? Смерть? Порабощение? Откуда нам знать?

Глаза Реи расширились, щеки покраснели.

– Я не могу себе представить, что это так.

– Но ты не знаешь, – сказал Джайку, ткнув в ее сторону пальцем. – Была ли ты лидером или членом совета в своем мире? Участвовала ли ты в каком-нибудь собрании?

Она покачала головой.

– Я была…

– Нет. – Джайку прочертил рукой по воздуху. Его серо-голубые глаза ярко сверкнули, а серые зубы, похожие на иглы, обнажились. – Какие у тебя могут быть знания, дура…

Тенгрий поднял руку.

– Не оскорбляй и не говори свысока с моей Вескаро.

Джайку покачал головой.

– Прошу прощения. – Он выдохнул это слово. Он склонил голову, тяжело дыша. – Разлом требует молодых. Это варварство. Это мерзко. Но это факт. Мы все слишком долго танцевали вокруг этого.

– Факт в том, что мы не станем приносить жертвы Разлому, – прорычал Тенгрий.

Отвращение скрутило его, несмотря на все его попытки проявить понимание. Он больше не мог утверждать, что это не решит проблему. Реальность такова, что, скорее всего, так и будет. Но он не стал бы лидером, участвующим в таком отвратительном деянии.

– Мы не можем позволить тому, что с нами произошло, превратить нас в настоящих монстров, – сказал он.

– Нет ничего чудовищного в том, чтобы хотеть жить, – ответил Эмека. – Но времени нет, и нет никакой гарантии, что эти другие миры действительно смогут нам помочь. У нас осталось меньше девяти дней до того, как все здесь, скорее всего, погибнут. Если это проклятие, то оно должно быть исполнено. Иначе этому не будет конца, пока мы все не умрем.

Йото уперся кулаком в стол. По его предплечью с прерывистой силой полыхало пламя.

– Мы не убиваем своих детей, – сказал он.

– Значит, своим бездействием ты предпочитаешь убить свою жену и всех остальных, – ответил Эмека.

Джайку зарычал, жестом указывая на Эмека.

– Именно так.

– Это не сработает, – прорычал Йото, вставая. Его кресло качнулось назад.

– Сработает. А если нет, мы можем перейти к чему-то другому. Эти дети мертвы независимо от этого. Мы все умрем. Пусть они хотя бы умрут ради блага этого королевства.

– Молчать! – крикнул Тенгрий, поднявшись на хвост. – Я – ваш король. Вы все будете делать то, что я скажу. Дети не будут брошены в Разлом. Ни они. Ни кто-либо другой. Мы не знаем, какими будут эти жители других миров. Но они готовы помочь. Мы знали, что наступит день, когда наш мир соединится с их миром. И вот он настал. Как я уже говорил, я возьму на себя вину за все, что было сделано, даже если это было до моего времени. Но это значит, что мы должны принять этот курс. – Он окинул всех взглядом, в его словах прозвучал гнев. Он положил руку на стол. – Нет. – Его когти заскрипели по камню. – Какими бы ни были последствия, по крайней мере, у нас больше шансов жить как люди, за которых мы себя выдаем, а не становиться чудовищами, уничтожающими детей и невинных!

– Позволить Туэ-Ра продолжать свое формирование гораздо опаснее, – сказал Элтко. – Мы не знаем, что они принесут сюда, и не знаем, что они сделают с нами.

Он откинулся в тяжелом каменном кресле, пораженный. Элтко не стал открыто выступать против него.

Когти управляющего слегка дрогнули, когда он покачал головой.

– Мне больно не согласиться с вами, ваше величество. Но мы не можем воссоединиться с другими мирами. Это слишком опасно и подвергнет всех присутствующих гораздо большему риску, чем простое терпение и поиск альтернативы. Даже если мы не станем жертвовать молодых в Разлом, для нас будет лучше продолжать в том же духе и страдать от последствий. Мы можем поставить это на голосование.

– Это не демократия. – Тенгрий сцепил руки, наклонившись вперед и оглядывая собравшихся членов совета. Ярость придавала его словам больше остроты, чем обычно, но это было ничтожно мало по сравнению с тем, что он чувствовал. – Все эти долгие годы я слушал ваши советы и обдумывал ваши слова. Особенно в последние недели и месяцы. Но вот мой приказ. Мы удалим вещество, покрывающее Туэ-Ра, и позволим формированию продолжаться. Мы соединимся с другими мирами и подумаем, какими будут наши дальнейшие действия. Вот и все!

Что-то ударило его по затылку. Он повалился вперед.

32. В Ловушке

Голова Тенгрия пульсировала. Почему он снова оказался в комнате с туманными стенами и Реей рядом с ним?

– Привет. – Он положил руку ей на плечо. Она была почти такой же теплой, как если бы она действительно была рядом.

Ее голова слегка приподнялась, и она улыбнулась ему с шелковой подушки.

– Меня опять что-то ударило? – спросила Рея. Она приподнялась и огляделась.

Он тоже медленно сел. На этот раз в их общем пространстве царила странная неясность. Его слова искажались в ушах, как будто он был не совсем здесь.

По мере того как он вспоминал прошедшие события, его нутро передернулось.

– Не думаю, что Совет принял это предложение.

Наверное, ему не стоило так удивляться.

Она потерла затылок и скорбно посмотрела на него.

– Думаю, это можно сказать с уверенностью. – Она вздрогнула. – Я чувствую себя в ловушке. Как будто я не могу пошевелиться, но хочу.

– Нам нужно проснуться.

– Ищи слабые места в стенах. Места, где все выглядит не совсем правильно. Тогда вбей внутрь. – Она сползла с кровати, двигаясь при этом гораздо жестче. – В данном случае насилие – это выход.