Текст книги "Убийство Короля Нага (ЛП)"

Автор книги: Джессика М. Батлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

К ней присоединились и другие люди. Они хотели не только поговорить с ней. Некоторые забирали рисунки и показывали их друзьям и членам семьи. Были и слезы, и улыбки, и рыдания, и смех.

Около полудня к ним присоединился Тенгрий, более покорный и созерцательный, с тяжелыми бровями и спокойными манерами. Он утверждал, что это просто усталость.

Дулс, воздушная элементаль, выглядевшая так, словно была сделана целиком из стекла, принесла им еду – соленую рыбу с салатом из грибов и что-то вроде сушеных слив.

У Реи пропал аппетит. Не потому, что еда была невкусной, а из-за тяжести этого места. Оно раздавило ее. Неудивительно, что все медиумы не выдержали этого и впали в кому. Она отставила тарелку в сторону.

– Пойду возьму еще бумаги и подготовлюсь к обеду, – сказала она, вставая.

Тенгрий кивнул, наконец-то подняв на нее глаза, но его взгляд все еще был тяжелым.

– Значит, ты останешься здесь?

– Если это не помешает? – Она посмотрела на Гао.

– Не стоит беспокоиться, – вмешалась Гао. – Она не мешает, и это здорово, когда есть повод поговорить не только о смерти, страданиях и умирании. Не волнуйтесь. Я ее защищу.

Тенгрий улыбнулся.

– Спасибо. – Он сдержанно вздохнул, взяв в руки одну из страниц, затем покачал головой. – Рея, твои рисунки принесли моему народу больше утешения, чем что-либо другое за последние четыре месяца. Так что да, если ты хочешь остаться здесь, то оставайся.

Ее щеки запылали от комплимента. Пожалуй, это была одна из самых добрых вещей, когда-либо сказанных о ее искусстве. Она повернулась так, чтобы он не видел, и подошла к коробке с бумагой. Она была более плотной и тяжелой, чем та, что она использовала с другой стороны, но ей нравилась ее плотность и зернистость. Она не торопилась, отделяя именно то, что считала нужным.

В ноздри ударил слабый запах, похожий на пепел и дым. Она посмотрела направо.

Генерал Йото, человек живого огня, стоял в дверном проеме, в стороне от дерева и бумаги. Его взгляд был прикован к Дулс, которая суетилась над младшими слугами и требовала, чтобы они поели. Когда Дулс подняла взгляд на дверь, голос ее затих, а выражение лица стало одновременно грустным и теплым. Подняв длинную тонкую руку, она поцеловала пальцы и протянула их ему.

Он повторил ее жест и отошел, в его походке чувствовалась скорбная тяжесть, хотя держался он прямо и высоко. Красно-оранжевое сияние его присутствия исчезло за дверным проемом.

Сердце Реи сжалось от этого зрелища. Полф, через какую печаль и страдания прошли эти бедные люди. Она практически чувствовала, как они тоскуют друг по другу. Она вернула свое внимание к коробке с бумагами. Исправить все это было невозможно.

– Он приходит ко мне каждый день, – сказала Дулс, внезапно оказавшись прямо у ее локтя.

Рея вздрогнула, едва не выронив страницы.

– Что?

Высокая женщина почти не окрасилась. Даже волосы были полупрозрачными. Но она все равно улыбнулась, жестко подняв руку в сторону дверного проема.

– Мой муж. Мы уже несколько месяцев не можем спать в одной постели и даже находиться в одной комнате. Но мы находим все возможные способы.

– И все же вы готовите? При высокой температуре? Разве это не больно? – Она в шоке уставилась на женщину.

Дулс держала руки сложенными, ее манера поведения была гораздо более непринужденной, чем Рея могла бы предположить, глядя на ту, кто выглядела так, будто одно неверное движение могло сломать ее.

– У меня есть помощь. Но самое главное – температура постоянна. Пока что. Именно вспышки делают наше совместное пребывание почти невозможным. Как мое, так и его. Я охлаждаю его, если нахожусь слишком близко, и это заставляет его гореть еще жарче. Это почти смешно, я полагаю. Десятилетия назад мы полюбили друг друга отчасти из-за того, насколько мы отличаемся друг от друга, а теперь эти различия доведены до такого состояния, что могут нас убить.

Это прозвучало мучительно.

– Мне очень жаль.

Дулс пожала плечами, затем наклонила голову, и ее голос понизился до шепота.

– Двое моих помощников слышали, как вы говорили с королем о том, чтобы раскрыть образование Туэ-Ра и позволить нам присоединиться к другим мирам. Как вы думаете, они смогут нас исцелить?

– Я никогда не видела ничего подобного тому, через что вы проходите, но существует так много мест исцеления. Возможно, у них что-то есть. Только… мы должны найти способ сообщить другим мирам о риске, чтобы они могли подготовиться.

Дулс снова кивнула, ее манера держаться стала более жесткой.

– Тогда я молюсь, чтобы мы нашли способ. Я скорее открою врата в другие миры, чем убью младших и их семьи. Даже если это означает, что нас всех посадят в тюрьму за то, что мы пришли в это место, и привлекут к ответственности за смерти, которые произошли из-за этого издевательства. По крайней мере, тогда… – Она покачала головой и огляделась по сторонам, словно опасаясь, что другие могут услышать. – Если тебе что-то нужно для того, чтобы это произошло, скажи мне. Но никому не сообщай.

– Как думаешь, твой муж поддержит Тенгрия, если…

– Мой муж предан королю и его семье. Что бы он ни решил, он будет следовать его приказам. Но в этом случае, да, он тоже захочет поддержать это решение. Ни у кого из нас нет времени. Мы предпочтем альтернативу заключению в тюрьму… – Она отошла, ее манеры были бодрыми. Она тут же окликнула одного из одетых в серое слуг и спросила его, почему он не съел больше своей рыбы.

Рея бережно прижала бумагу к груди, стараясь не погнуть ее. Элонумато, помоги им, они действительно нуждались в ответах. И побыстрее. Но где их взять?

Медленно она вернулась на свое место. Тенгрий остался на месте, откинувшись на хвост, словно это был стул. Его выражение лица смягчилось, как только он увидел ее.

У нее пересохло во рту, а сердце забилось быстрее.

– У тебя отличная бумага, – она подняла страницы, чтобы продемонстрировать свою точку зрения. – У себя дома я работала с гораздо более хлипкой. Она слишком легко гнется и мнется. А с этой бумагой гораздо легче работать. У нее свой характер.

Он кивнул, хотя было видно, что он не совсем понимает, почему это положительный момент, а не нейтральный.

– Что ж, я рада, что тебе нравится.

– Ты нарисовала его? – спросила Гао, наклонив голову и указывая на Тенгрия. – Он всегда был красавцем. Даже когда был совсем маленьким. Взял пример с обоих родителей и получил лучшее от них.

Тенгрий покачал головой, нахмурив брови.

– Ничего подобного.

– Это не делает его менее правдивым, – сказала Гао, скосив на него глаза. – Кроме того, художники рисуют то, что их интригует.

Если бы она не была так занята всеми своими заказами, то, наверное, часами рисовала бы Тенгрия со снов. Даже сейчас из него получился бы потрясающий сюжет. Одни только его глаза завораживали ее.

Она постучала пальцем по перу, изучая его острие. Затем она взяла в руки доску и рисунок, над которым работала до того, как пошла за бумагой.

– У нас никогда нет недостатка в интригующих сюжетах для рисунков.

Он заглянул через ее плечо в рисунок библиотеки, превращенной в лазарет, с Гао за столом. Он тихонько захихикал, его рот оказался так близко к ее шее, что она едва не задрожала.

– Ты точно знаешь, как закрутить интригу.

По ее телу пробежали мурашки удовольствия. Его голос успокаивал ее мысли и будоражил что-то внутри нее.

Она прочистила горло, не в силах смотреть на него.

– Это всего лишь наброски тушью. Немного небрежнее и свободнее, чем мне обычно нравится.

– Нет. Все идеально. Все твои наброски идеальны. – Он улыбнулся ей, его невероятные глаза были теплыми, успокаивающими и наполненными – тоской ли? Или он просто осознавал, что его дни подходят к концу и ему хочется провести их с кем-то? В любом случае она не могла его винить.

Ей почти хотелось, чтобы он обнял ее. Может быть, ей стоит прикоснуться к нему? Но где? И уместно ли это?

– Это очень интригующее место, – мягко сказала она.

Так и есть.

Он был так близко, его дыхание ласкало ее плечо. Она едва сдержала дрожь. Ее собственное дыхание участилось. Когда он отстранился, ей стало не хватать его тепла.

Полуденная трапеза прошла быстро. Затем Тенгрий ушел, пообещав вернуться, как только разберется со своими обязанностями. Она подняла голову и успела увидеть его мощную спину, когда он исчез за порогом, а длинный хвост устремился за ним.

Рея продолжила работу над своими рисунками, по просьбам дополняя и делая рисунки с изображением их любимого истинного облика. Работая, она обдумывала возможные варианты. Если ей удастся найти способ использовать медиумические камни и передать сообщение Киллоту, то с остальным он справится сам. Она была уверена в этом.

Но как?

Она замерла, перо едва не выпало из кончиков пальцев. Никто не подумал об одной вещи. И не зря. Но теперь это казалось таким очевидным.

Сердце учащенно забилось, когда она, пожевав губу, вычертила участок теней на рисунке старухи с туго завитыми волосами, закутанной в цветастый поясок.

Если Ки и Ки Вало Накар были одними и теми же существами, то, возможно… возможно, у них было больше помощи, чем они думали. Ки Вало Накар свободно перемещались между всеми мирами. Везде, где были разумные, он мог путешествовать, и он был из Нейеба. Так гласили мифы. И у нее не было причин сомневаться в этом. Тем более не здесь.

Все, что ей было нужно, – это передышка.

Каким-то образом это произошло. Само по себе маленькое чудо. Она даже не знала, как. Она только что передала эскиз старику с огромными клыками и водянистыми глазами, а потом моргнула, поняв, что все остальные заняты другими делами. Последние следы полуденной трапезы были убраны. В воздухе витал лишь слабый намек на рыбу, в основном затмеваемый тяжелым ароматом мирных благовоний.

Гао продолжала работать за столом, пара ее щупалец дергалась и порхала. Они стучали о деревянный каркас и каменные скобы. Она взяла один из флаконов из стоящей рядом коробки и изучила его.

Потирая руки, Рея подошла к ней.

– Это просто туман?

– Хм-м-м, хм-м-м. – Гао пожевала тонкую губу. – Мы все еще пытаемся понять это. Единственное, что мы знаем, – если дать перевертышу это лекарство, он потеряет рассудок. Чем больше доза, тем сильнее эффект, так что, очевидно, мы не хотим этого делать.

– Очевидно. Ты сказала, что Ки Вало Накар приходит каждый день?

– Ки? Более или менее.

– Не могла бы ты сказать мне, где она может быть сегодня?

– Хочешь увидеть его? – Когда Рея кивнула, Гао пожала плечами. – Чаще всего оно появляется возле пациентов, которые дольше всего находятся в коме. Сегодня это будет в резонансной камере, – она указала на комнату на карте. Похоже, это было не слишком далеко. – Но будь осторожна. Ки не любит, когда кто-то вмешивается. Насколько мне известно, он еще не убивал таких, как ты… – Она прищурилась. – Что тебе от него нужно? Еще рисунков?

– Мне нужно задать ему несколько вопросов.

Гао наклонила голову, ее пурпурно-розовая кожа запылала ярче и стала почти фиолетовой на макушке.

– Что ж, надеюсь, ты получишь полезные ответы, а не будете убиты. Я сообщу служителям о твоем приходе.

– И еще одно… – Она подняла палец. – Могу я взять флакон с туманом?

– Зачем?

– Я хочу спросить у нее, знает ли она, что это такое и что может его вылечить.

Кожа Гао вспыхнула еще ярче. Она чуть не рассмеялась, но потом покачала головой.

– Хорошо. Возьми. Не ломай его. Иди прямо туда. Мне все равно нужно отнести эти коробки и остальные образцы в более безопасное место, – она указала на себя пером. – И я хочу услышать, что скажет по этому поводу Ки.

– Да. Конечно. Я обязательно расскажу тебе.

Это было не так опасно, как могло показаться. Ки Вало Накар не убивал, если его не провоцировали. Если, конечно, это был Ки Вало Накар, а не что-то другое.

Она взяла один из небольших флаконов и сунула его в карман. Он был надежно закупорен, а стекло было толстым и прочным.

– Спасибо. И если что-то пойдет не так, я не жду, что кто-то спасет меня.

Она еще раз взглянула на карту и поспешила по коридору. По карте она легко нашла резонансную камеру. Два дежуривших там санитара подняли руки в знак приветствия, но продолжали заниматься своими делами: один кормил пациента бульоном, а другой заправлял одеяло.

Она окинула взглядом все помещение в поисках сверхъестественного существа. В резонансной камере был огромный куполообразный потолок, отполированный до блеска. В основе рисунка лежали естественные прожилки в скалах, и кто-то нашел способ вытянуть эти прожилки в тонкие узоры, завитки и пересекающиеся фигуры, пока они не достигли центра, где превратились в грандиозное изображение различных событий. Мужчины и женщины, пробивающиеся сквозь разрыв, ползущие на руках и коленях, чтобы пройти сквозь него. Отсечение того, что, скорее всего, являлось Затмением. Какие-то танцы и празднования. Все это было выполнено с использованием только естественных тонов камней.

Стены тоже были гладкими. Они притягивали свет, делая его ярче, но тяжесть воздуха и эхо от каждого шага делали его жутким. Ее собственное дыхание казалось громким. Это должно было облегчить его обнаружение или, по крайней мере, восприятие.

Она остановилась.

Вот так.

Не по звуку. Она двигалась в полной тишине. Она почти полностью слилась с тенью.

Но она была там.

Ки Вало Накар.

Она стояла над неподвижным телом в дальнем конце комнаты, вытянув когтистые руки, а душа мерцала и формировалась в груди. Тьма вокруг него мерцала, тени плясали на полированном камне стен, а резкие изгибы подчеркивали и искажали их одновременно.

Она подошла к кровати с другой стороны и прочистила горло:

– Здравствуйте.

Она резко обернулась, словно шокированный тем, что к нему обратились. Под одеянием, рогами и блестящими лунными глазами хозяйка Нейеба была не особенно крупной. Она была на два дюйма ниже ее. И все же Ки Вало Накар, казалось, возвышалась над ней. Возможно, это обман зрения. Возможно, тени. А может, и то и другое сразу.

Прислуга тоже замерла. Они отступили в противоположную сторону комнаты.

Ки Вало Накар уставилась на нее с невыразимым любопытством, в воздухе витало безмолвное требование говорить, если она собирается отнять у него драгоценное время.

– Я знаю, что это необычно… – Она поджала губы. – И я не хочу показаться оскорбительной, но мне нужна твоя помощь…

Она начала отворачиваться.

– Ты из Нейеба! Тебе нужен хозяин Нейеба. Такими темпами их не останется! Они все умирают. Они все умрут, если мы не найдем лекарство, кроме одного или двух. И кто знает, смогут ли они продержаться? Она продолжает меняться. Мы все это видели. И хотя обычно ты не вмешиваешься, на этот раз придется. Потому что что тогда будет с тобой? Кто скажет, что ты сможешь и дальше защищать своего носителя от этого? Что будет, если он тоже падет? Мифы гласят, что ты будешь обречена скитаться по мирам до самого конца времен, когда твои хозяева уйдут, если тебя не освободят. И очевидно, что ваш хозяин не решил освободить вас. Помочь мне – единственный способ прожить с хозяином больше нескольких лет.

Она остановилась, выпрямившись. Медленно повернулась к ней. Эти глаза впились в нее. От него исходила энергия, словно она его чем-то разгневала.

Рея кивнула и заговорила быстрее.

– Верно. Видишь, это на тебя влияет… – Она попятилась, когда она подошла ближе. – Я знаю, что ты делаешь то, что должна. Ничего личного во всем этом нет. Я понимаю. Но, возможно, у нас есть способ все исправить. Никто из присутствующих не согласится на это из-за риска для других миров. Потому что они боятся, что это может вызвать гораздо худшие и гораздо большие болезни и проклятия.

Она потянулась в карман и достала один из медиумических камней.

– В Дохахти есть некий Нейб по имени Киллот. Если ты отдашь ему это, он получит послание, а потом сможет рассказать нужным людям. Они смогут подготовиться.

Его глаза сузились, изучая ее. Затем она раскинула руки, жестом указала на нее и прикоснулась к уху.

– Как я узнаю ответ? – догадалась она.

Она медленно кивнула.

– Может быть, ты принесешь его мне?

Она долго и пристально смотрела на нее.

Рея подняла плечи, поморщившись.

– Прости, что беспокою тебя, но я не знаю, что еще можно сделать. Но ведь тебе это тоже выгодно, верно?

Она покачала головой, тяжело вздохнула, затем протянула длинную костлявую руку.

– Хорошо. Минутку. Я не заготовила их заранее. Я хотела убедиться, что ты согласишься, прежде чем тратить их впустую.

Она снова покачала головой, но руку не убрала.

Чем длиннее сообщение, тем сложнее его заменить. Ее ладони вспотели, когда она вытащила экстрасенсорные камни. Киллот наложил на него лишь базовый телепатический отпечаток и привязал к себе. Полностью стереть его она не могла, а значит, он с самого начала будет слышать свое собственное имя и имя Саланки, но это можно было сделать.

Она поднесла камень к губам и принялась шептать, впечатывая в него каждую крупицу нужной информации, молясь, чтобы этого было достаточно. Она делала это уже много раз. По сравнению с кем-то более опытным это было бы слабо, но Киллот был достаточно силен, чтобы переводить.

Подойдя ближе, она положила психический камень в центр руки Ки Вало Накара.

– И вот еще что… – Она достала пузырек и положила его рядом с камнем. – Может, они смогут его проверить. Здесь он темнее и гуще, так что, возможно, он отличается от того, что достигает других миров. Если только ты не хочешь рассказать мне что-нибудь об этом?

Она откинула голову назад под острым углом, одна бровь резко вздернулась, словно спрашивая, серьезно ли она говорит. Затем она исчезла, а его огромные светящиеся белые глаза исчезли последними.

Она упала назад, задыхаясь. Сработало ли это? Может быть?

– Что это было? – воскликнул один из служителей.

Пошатываясь, она пошла прочь, почти ликуя от надежды и волнения. Это было лучше, чем ничего. Намного лучше, чем ничего.

Она поспешила обратно в библиотеку. В ее голове прокручивалось все произошедшее с надеждой – с пьянящей надеждой.

– Тебе удалось? – спросила Гао, когда она вернулась.

Рея едва не рухнула на ящик и прислонилась к стене. Она вытерла пот со лба.

– Не знаю. Может быть. Мне нужно подумать об этом.

– Ты сделала все, что могла, – голос Гао звучал… почти по-доброму. – Что она сказала о флаконе?

Рея чуть было не рассказала ей о случившемся, но остановилась. Ее охватило чувство тревоги. Она не могла понять, почему.

– Она исчезла вместе с ним. Не произнесла ни слова.

– Что ж, в лучшем случае это была слабая попытка, но, безусловно, смелая. Полагаю, самое худшее, что может с ним случиться, – это то, что она введет Ки в кому. Я бы не пожалела, если бы этот рогатый ублюдок сдох после всего того ужаса, который он здесь устроил… – Гао продолжала делать заметки, возвращаясь к ряду страниц. – Когда смена закончится в ближайшие двадцать минут, у тебя, вероятно, будет больше гостей, желающих сделать наброски. Ты готова?

– Да. Мне, наверное, понадобится больше черных чернил… – Она подтолкнула носком ботинка практически пустой чернильный горшок.

– Кладовая вон там, – Гао, не поднимая глаз, жестом указал на темную дверь. – Коробка с надписью «чернила» и завернутая в ткань. Может, выпьешь воды, пока ты еще стоишь на ногах? Ты какая-то бледная.

Наверное, так и есть. Сердце билось так быстро, что голова слегка кружилась.

Перейдя к кладовой, Рея открыла дверь. Как и большинство других комнат в этом месте, она была хорошо упорядочена, и все было закреплено, запечатано или приделано, чтобы избежать поломок. Здесь пахло кедром, сосной, древесным углем и хлопком, а воздух был на несколько градусов прохладнее и в то же время как-то суше, чем в других частях пещеры. Свет из дверного проема был недостаточен, чтобы осветить всю комнату. Коробка с чернилами была четко промаркирована и стояла на первой полке, прикрепленная к стене ремешком.

Она открыла деревянную крышку. Внутри, среди ткани и чего-то похожего на солому, лежало несколько больших емкостей, наполненных чернилами. Она потянулась к одному из них, когда за спиной послышались шаги. Она повернулась. Что-то ударило ее по затылку. Ее колени ударились о каменный пол. Все вокруг стало черным.

28. К Разлому

Тенгрий просматривал отчеты, подперев подбородок рукой. Слова Реи и признание Элтко грызли его.

Готов ли он позволить всем здесь умереть? И весь этот ядовитый туман, который пульсировал и вытекал из Разлома – в конце концов, они не защитили от него другие миры.

Но цена.

Это все очень дорого стоит.

Если бы только он мог вернуться назад.

Выбор был прост. Образование Туэ-Ра вызвало столько тревоги, когда только началось, из-за лжи о Затмении и о том, что их здесь быть не должно. Потом Туэ-Ра перестал быть вариантом.

Он закрыл глаза. Новые отчеты, которые отложил для него Элтко, доказывали, как мало времени у них осталось. Наконец-то наступил момент, когда еды стало не хватать. Эти отчеты предвещали плачевные результаты в ближайшие недели. Но при той скорости, с которой пульсировал Разлом, и той интенсивности, с которой он захватывал их, оставались ли у них хотя бы недели?

Еще семь перевертышей тоже пали. И они не вышли из безумия. Они бушевали и бесновались в своих клетках. Всего их стало 152. Элонумато, помоги им. Это даже не считая тех, кто умер от их безумного бреда.

Но если это было проклятие, которое действовало из-за того, что ритуал не был завершен, то все эти жизни были потрачены впустую. В конце концов, детей придется принести в жертву.

В дверях появился Йото, приложив руку к каменной раме.

– Господин, произошел еще один инцидент.

– Еще один? – Он устало поднял голову. – Какой?

– Попытка нападения на охраняемых. На этот раз нам не удалось взять ни одного пленного, – сказал он. – Они становятся все более дерзкими в своих нападениях.

А число верных ему людей все уменьшалось.

– Найди дополнительных воинов и поставь их на дежурство там.

– Нам придется отвлечь их от…

– Просто сделай это, – тихо сказал он.

– С вашего разрешения, господин, – сказал Йото, стоя перед деревянной дверной рамой. Огонь, горевший в нем, был уже не таким сильным, а его тело выглядело более худым.

Тенгрий кивнул, указывая ему на то, чтобы он продолжал.

– У нас осталось не так много времени. Нам нужно будет снова уплотниться. При нынешних темпах мы не сможем защитить охраняемых, семьи и удержать сломленных. Не говоря уже о том, чтобы продолжать заботиться обо всех недееспособных. И… – Он поднялся выше, и голос его окреп, когда он заговорил. – Сильнейшие элементалисты смогут пережить, возможно, еще три третьих ночи.

Он медленно кивнул.

– Предстоит сделать трудный выбор. Завтра мы обсудим это подробнее.

Он вздрогнул, когда в его сознание вторглось давление. Его зрение удвоилось. А-а. Что… что это было?

Рея медленно моргнула, снова оказавшись в маленькой комнате, в которой они с Тенгрием провели так много времени за разговорами. Комната снов.

Она потерла голову, ее нервы взвинчены до предела. Серый туман застилал большую часть комнаты, а еще была какая-то неясность. Как будто она не могла полностью сфокусироваться. И Тенгрия нигде не было видно.

Тупая боль пронзила ее голову. Медленно все возвращалось к ней. Она зашла в кладовую за чернилами. Кто-то напал на нее. Но почему? Она все еще была там? И был ли здесь Тенгрий?

Его голос, казалось, доносился с большого расстояния. Но, несмотря на мягкость, он был отчетливым.

– Рея? Что ты делаешь?

Она выпрямилась и оглядела комнату.

– Я не знаю, что происходит. Я была в библиотеке. Ходила за чернилами. А потом… – Она пожевала внутреннюю сторону губы. – Что-то ударило меня! Я потеряла сознание.

Как они вообще сейчас разговаривают? Связь между ними действительно должна была стать сильнее, если для этого не требовалось, чтобы они оба спали. Как долго она еще будет укрепляться?

– Сохраняй спокойствие. Проснись, если сможешь. Я иду за тобой.

Она покачнулась на ногах, а затем зашаталась на кровати, хватаясь за любую опору.

Как можно было проснуться в таком месте? Комната была конструкцией. Что там говорил Тиеро о выходе из мыслепроекции или сна? О, это было очень давно.

Стены. Да. Стены всегда были слабым местом в обстановке. Ей нужно было искать места, где не так много деталей. В этой туманной дымке это было сложнее. Ничто не хотело вырисовываться. Но вот нашлось место, где вообще не было никакой текстуры.

Набросившись на него, она начала бить по стене. Она попятилась, но не упала.

– Выпусти меня!

Тьма оттолкнулась от нее.

Хорошо! Она нашла слабое место. Закрыв глаза, она вытянула руки и со всей силы ударила по ней.

Стена рухнула. Она полетела головой вперед в темноту.

Тенгрий вскочил на ноги.

– Кто-то похитил Рею.

Глаза Йото расширились. Он отступил назад и крикнул, чтобы подошли стражники.

Тенгрий уже мчался к двери и выскочил в коридор. Она была в библиотеке. Гао должна была что-то увидеть.

Весь его мир рушился, но какое бы зло ни творило свои дела в его доме, он не позволит ему забрать ее!

От толчка Рея проснулась. Кто-то нес ее на плече. Она подпрыгнула от этого движения. У кого-то были длинные ноги и большие копыта. Может быть, бык?

И где они находились? В каменном проходе. Не особенно содержательно. Она прищурилась, и мир неловко подпрыгнул. В стене был большой разрыв в форме неровного треугольника.

Рядом с ними рыскал кто-то еще. У них были птичьи ноги.

– Эй! Она проснулась, – резко прошептал Птичьи Ноги.

Несший ее бык остановился и развернул ее к себе. Она ударила его кулаком в спину и начала кричать, но резкий удар снова обрушился на нее.

Снова появилась туманная комната, на этот раз еще более тусклая. На этот раз она лежала на кровати.

О, как же будет больно, когда она проснется. Тупая боль в шее уже пульсировала.

– Тенгрий! – позвала она, сложив ладони рупором у рта.

– Рея?

– Их двое. Один похож на быка, а у другого птичьи ноги. Я не знаю, где нахожусь. Они куда-то быстро меня ведут. Мы только что миновали место, где стояла статуя, которую убрали или что-то случилось, чтобы получился зазубренный неровный треугольник.

Он хмыкнул, словно расстроившись.

– Как выглядели двери?

– Двери? – Она нахмурилась.

– Были ли они окрашены или обычные, металлические или деревянные?

Хм. Она закрыла глаза, пытаясь вспомнить. Все прошло как в тумане.

– Темнее, чем камень.

– Это помогает. Что еще?

– Больше синего, чем красного.

– Хорошо. Что еще?

– Эм… – Она прижала руку ко лбу. – Они оба были одеты в те же мантии, что и человек, который выпустил меня из комнаты в тот день. Тот, кто велел мне убить тебя.

Он выругался по другую сторону, его голос звучал сбивчиво и глухо.

– Тенгрий? Ты здесь? Ты меня еще слышишь?

– Я слышу тебя, Рея. Я слышу тебя. Все будет хорошо. Не борись с ними. Они предпочтут оставить тебя в живых, если это возможно, но они могут сделать это, если ты будешь только что мертва. Не провоцируйте их. Они думают, что могут заставить ритуал работать.

– Мне это не нравится. – Она вздрогнула, обняв себя за плечи.

– Я уже в пути. Я знаю, куда они тебя несут. С тобой все будет в порядке.

Да, но она не хотела оставаться без сознания.

Ее нервы напряглись, а желудок скрутило. Что еще она могла сделать, находясь здесь? Она могла поговорить с Тенгрием, но это было полезно лишь до определенного момента.

Она вернулась к тому месту на стене. Оно исчезло.

Узорчатый. Наверное, на этот раз выбраться будет сложнее, особенно в зависимости от того, куда они попали. Она потерла затылок, словно это могло как-то успокоить ее.

Значит, драться напрямую было нельзя. И сопротивляться тоже. Она найдет следующее слабое место в этом бессознательном состоянии. И тогда она сделает свой выбор.

Тенгрий остановился, когда она рассказала ему о дверях. Креспа, нет, они собирались принести ее в жертву Разлому! Должно быть, это те самые молодые, о которых говорил Элтко.

Повернувшись, он указал противоположное направление.

– Вперед! Они ведут ее к Разлому, – прокричал он.

Йото и четверо стражников последовали за ним, мчась так быстро, как только могли. В Разлом вело множество путей, но все они сходились в одной камере. И они могли идти туда только с одной целью.

По боковым проходам и кратчайшим путям он мчался так быстро, как только мог. Гладкий полированный камень и точно уложенный мраморный пол вскоре сменились грубыми, более жесткими плитами свежевырубленного прохода. Они миновали кладовые и оружейные, а затем вырвались в коридор, который вел к тому, что когда-то было внутренним двором, но с тех пор превратилось в Палату Разлома.

Вот!

Двери были оставлены открытыми, одна из них все еще вибрировала, словно только что ударилась о стену.

Быстрее!

Он ворвался внутрь. Воздух стал резким, обжигающим горло. Слабый свет из Разлома усилился, туман растекался по камням, как пена, и становился серебристо-серым, уходя за море.

Две фигуры в мантиях уже почти достигли края. Они держали ее за руки и за ноги.

– Остановитесь! – крикнул Тенгрий.

Двое оглянулись на него, затем качнули ее, даже когда он и стражники бросились вперед.

Они отпустили ее.

Нет!

Его сердце едва не остановилось. Все вокруг замедлилось. Он видел, как она скользит по воздуху, даже когда прыгнул вперед. Он не успеет добежать до нее. Ему нужен был еще один прыжок, чтобы добраться до нее.

– Рея!

Она вскочила на ноги, ее ореховые глаза распахнулись. Ее конечности напряглись, и она вцепилась в воздух, ухватившись за сталактит. Ее короткие ногти и испачканные чернилами пальцы впились в толстые желобки и заскрипели по камню, когда она попыталась подняться. Ее колени подкосились. Она с трудом поднялась на ноги и, покачивая головой, повисла над пурпурным морем.

Йото и стражники набросились на две фигуры, оттаскивая их назад и в сторону.

Тенгрий вытянулся под ней, раскинув руки.

– Все в порядке. Я почти добрался.

Она скользнула дальше по сталактиту. Ее мышцы напряглись, пытаясь удержаться. Затем она поскользнулась. Ее глаза расширились.

Он пронесся под ней как раз вовремя, прижал ее к своей груди и удерживал в течение одного ужасающего мгновения.

Море Разлома внизу вздымалось, бледный туман клубился и распространялся от слабого ветра, который будоражил это место.

– Привет, – задыхаясь, сказала она.

– Привет? – Он почти рассмеялся, когда оттащил их обратно в относительную безопасность уступа. – Ты в порядке?

Она сделала еще один быстрый вдох и кивнула.

– Конечно. Отлично. Немного запыхалась. Немного болит голова.

Он прижал ее к себе, положив подбородок ей на макушку. Она была в безопасности. Она выжила. Все было в порядке. У них ничего не вышло.

Йото и стражники схватили двух фигур в мантиях и сняли с них капюшоны. Кэйроб и Рона, новобранцы, поступившие в дозорные до прихода Разлома.