сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 42 страниц)
Я бросила ее на землю. Она смотрела на меня сквозь растрепанные волосы. Ее глаза были жесткими и яростными.
— Да, хорошо, ты была случайностью, — завопила эта ненормальная. — Но это не имеет значения! К утру ты умрешь!
Гнев опустошил меня, и слабость вернулась. Голос Далии был слишком громким, слишком пронзительным. Кровь рекой лилась из моих ран. Я знала, что нужно остановить кровотечение, но не могла думать ни о чем, кроме как убраться подальше от Далии.
Я, спотыкаясь, прошла через депо. С каждым шагом мне казалось, что я спускаюсь в темную теплую яму. Пульс грохотал в ушах. И замедлялся.
Шаги по неровной земле отдавались в моих лодыжках и посылали сотрясающие все тело волны боли вверх по ногам. Когда я добралась до тротуара, мое тело, казалось, само знало куда идти. Все происходило как в замедленном кино, но я, должно быть, бежала, потому что примерно через минуту оказалась у квартиры Натана.
Я тупо стояла на тротуаре, не зная, что делать, слабо прижимая руки к ране на животе. Моя машина была припаркована рядом, но у меня не было ключей. Дрожа, я беспомощно посмотрела влево и вправо по улице. Мне очень хотелось оказаться дома в своей постели. Я села на порог дома Натана. По крайней мере, здесь можно было спрятаться от резкого ветра. Далия, возможно, следовала за мной, но все более сильное желание согреться и уснуть перевесило мой страх. Если она придет убить меня, размышлял мой измученный мозг, я наконец-то смогу отдохнуть в покое.
Не знаю, как долго я лежала, прежде чем начал падать снег. Большие, пушистые хлопья, прямо как в рождественском фильме, медленно ложились на землю. Я смотрела на небольшой холмик на моей ладони, где недостаток тепла позволил им собраться вместе и не таять, и стала считать их, но когда началась пурга, я не смогла считать достаточно быстро. Поэтому удовольствовалась тем, что наблюдала за кружащимися снежинками и ветром на тротуаре. Мои веки становились все тяжелее. Не в состоянии бороться со сном и вообще не уверенная, почему должна пытаться делать это, я закрыла глаза.
Меня разбудил знакомый голос. Это был Натан. Понадобилось несколько секунд, прежде чем я осознала, что он держит меня за плечи. Он яростно тряс меня, кричал и хлопал в ладоши перед моим лицом, но я была слишком измучена, чтобы отвечать.
Моя голова склонилась на бок. Пакет из коричневой бумаги лежал, позабытый, на тротуаре. Его содержимое рассыпалось по заснеженному асфальту.
— Твой крем для бритья… он сейчас укатится, — пробормотала я, пытаясь глазами следить за баллончиком.
— Не беспокойся об этом, — он повернул мое лицо к себе. — Что случилось?
— Я не знаю, — сказала я, пытаясь сдаться и заснуть. — Натан встряхнул меня в ту же секунду, как закрылись мои глаза. — Что? — заныла я и попыталась оттолкнуть его руки.
Он выругался и схватил меня крепче.
— Проснись! — заорал он.
Когда я не подчинилась, он ударил меня по щеке.
Мои глаза раскрылись, и я в шоке промямлила:
— Что? Просто дай мне снова уснуть.
— Не могу! Ты потеряла очень много крови. Если ты уснешь — ты умрешь.
Затем я почувствовала боль: скручивающее, сжимающее чувство в моем горле. Как будто я наелась разбитого стекла. Извиваясь от страданий, я схватила Натана за руку. Он скинул пальто и быстро укутал меня им.
— Я отнесу тебя в дом, — прошептал он, поднял меня на руки и пронес в дверь, вверх по лестнице, в свою квартиру.
__________________________________________________________________________________________________________________________________________
1) «Властели́н Коле́ц» (англ. The Lord of the Rings) — роман английского писателя Дж. Р. Р. Толкина, самое известное произведение жанра фэнтези, продолжение книги «Хоббит». «Властелин колец» был написан как единая книга, но из-за объёма при первом издании его разделили на три части: «Братство Кольца», «Две крепости» и «Возвращение короля». В виде трилогии он публикуется и по сей день, хотя часто в единой бумажной книге.
2) Информационный тележурнал, в сезоне 1994-95 занимал 17-е место среди наиболее популярных телепередач лучшего эфирного времени. Ведущая Б. Уолтерс. Название происходит от медицинского термина, означающего нормальную (100-процентную) остроту зрения
3) Кишечная палочка (лат. Escherichia coli, E. coli, по имени Теодора Эшериха) — грамотрицательная палочковидная бактерия, широко встречается в нижней части кишечника теплокровных организмов. Большинство штаммов E. coli являются безвредными, однако серотип O157:H7 может вызывать тяжелые пищевые отравления у людей. Безвредные штаммы являются частью нормальной флоры кишечника человека и животных. Кишечная палочка приносит пользу организму хозяина, например, синтезируя витамин К, а также предотвращая развитие патогенных микроорганизмов в кишечнике.
4) Чарлз Диккенс Charles Dickens
Имя при рождении: Чарлз Джон Гаффам Диккенс (Charles John Huffam Dickens)
Дата рождения: 7 февраля 1812
Место рождения: Портсмут, Великобритания
Дата смерти: 9 июня 1870
Место смерти: Гейдсхилл, Кент, Великобритания
Род деятельности: английский писатель-новеллист
5) Роберт Джеймс Смит (англ. Robert James Smith, род. 21 апреля 1959) — гитарист, вокалист и автор песен, лидер и единственный постоянный участник знаменитой пост-панк-группы The Cure с момента её основания в 1976 году. Смит — мультиинструменталист, он играет на 6-струнной и 12-струнной гитаре, 4-струнном и 6-струнном басу, контрабасе, клавишных и скрипке.
6) Ба́нши́, баньши (англ. banshee— женщина из Ши) — фигура ирландского фольклора, женщина, которая, согласно поверьям, является возле дома обречённого на смерть человека и своими характерными стонами и рыданиями оповещает, что час его кончины близок.
7) Фрик (англ. freak) — человек, отличающийся ярким, необычным внешним видом и вызывающим поведением, а также обладающий неординарным мировоззрением, которое является результатом отказа от социальных стереотипов. Чаще всего это подростки, но встречаются и великовозрастные фрики, лет так под 50.
8) Го́ты — представители молодёжной субкультуры, зародившейся в конце 70-х годов XX века на волне пост-панка. Готическая субкультура достаточно разнообразна и неоднородна, однако для неё в той или иной степени характерны общие черты: специфический мрачный имидж, а также интерес к готической музыке, хоррор-литературе, фильмам ужасов и мистике.
ГЛАВА 5
Решения и еще раз решения
Я проснулась от нежных звуков: кто-то напевал Пинк Флойд — «Повреждение рассудка»[1]. Почувствовав тревогу, я резко открыла глаза.
Судя по беспорядку вокруг меня, я находилась в квартире Натана, но не могла вспомнить, как сюда попала. В желудке заурчало, и воспоминания стали медленно возвращаться. Я была голодна, отправилась на поиски крови, а потом встретила Далию.
Меня ранили ножом. Это то, что я определенно помнила. Я приподняла одеяло, укрывавшее меня. Мои раны были аккуратно перевязаны бинтом, обернутым вокруг талии. На нем виднелась засохшая кровь. Я поборола желание ощупать себя. Чтобы открылась свежая рана, много усилий не требовалось, а мне не хотелось своими действиями спровоцировать повторное кровотечение.
Я подняла руку и осторожно прикоснулась к лицу. От монстра ничего не осталось. Чувствуя боль во всем теле, я села. Мой порванный свитер, аккуратно сложенный, висел на спинке дивана. Я быстро натянула его, стараясь не заострять внимание на том факте, что Натан видел меня в моем жалком застиранном бюстгальтере.
— Тебе уже лучше? — спросил Натан, когда вошел в гостиную.
Я могла чувствовать запах крови в кружке, которую он нес. И хотя ощущала сухость в горле, а мой желудок уже пытался сам себя переварить, я отвернулась.
— Пей, — сказал мне Натан, протягивая чашку. Должно быть, он понимал причину моего отвращения. — Не беспокойся об этом. Я видел пару-тройку вампиров в свое время.
— Не таких, как я.
— Именно таких, как ты. — Он опустился на колени передо мной, но я закрыла лицо руками. Когда он поднес кружку прямо к тыльной стороне моих ладоней, то кости моего лица начали смещаться прямо под пальцами, которыми я загораживалась от Натана. — Тебе нужно выпить это.
Я уловила решительные нотки в его голосе и, поняв, что не смогу выиграть спор, прошептала:
— Только не смотри на меня.
— Хорошо.
Он отошел в самый дальний угол комнаты и повернулся спиной.
Кровь была теплой, как у Далии, но вязкой, как будто уже начала сворачиваться. Она полностью покрыла мой язык, оставив слабый привкус меди во рту. Жидкость походила на дешевое «Джелло»[2], которое еще не до конца застыло. Мысли об этом отбили всю охоту, но вместо того, чтобы почувствовать отвращение, я опустошила кружку наполовину. Я была ненасытной. Если бы я высасывала это прямо из чьей-либо шеи, то, наверное, и не подумала бы о манерах. Но другое дело сидеть в гостиной Натана и пить из кружки, как цивилизованный вампир.
Я потягивала кровь осознанно, маленькими глотками, и изучала хозяина дома. Согласно моему опыту, люди не вели себя приветливо с незнакомцами. В медицинском колледже каждый был сам за себя. На самом деле, большинство из нас вышли из него с единственной целью — выиграть «соревнование». Жизненный принцип «или ты съешь, или тебя» настолько укоренился в моем сознании, что я ожидала такого же отношения ото всех. Но Натан не проявлял ко мне ничего, кроме доброты, с самого начала, и это было удивительно, учитывая, что неделю назад он мог и убить меня, если бы я не захотела присоединиться к его вампирской организации.
В этом было что-то ненормальное, что человек, будучи таким привлекательным, был приверженцем правил. В прошлом он, наверное, работал на Службу внутренних доходов Министерства финансов США.
Конечно, я немного знаю о нынешней жизни Натана. В коротких телефонных разговорах, которые мы вели всю предыдущую неделю, он рассказал о себе только в общих чертах и не дал возможности задать вопросы. Если я собиралась верить всему, что он говорил, то мне нужны были кое-какие ответы.
И сейчас как раз самое подходящее для этого время.
— Сколько тебе лет? — спросила я.
— Тридцать два.
— Я имею в виду, включая… — я не знала, как правильно сформулировать остальное.
— Ах, это, — сказал он. Мне показалось, Натан мог легко говорить на эту тему. — Я стал вампиром в 1931 году.
Я попыталась скрыть свое разочарование. Я ожидала услышать, что ему уже несколько сотен лет, что он прошел битву с Наполеоном и обсуждал тайны вселенной с Нострадамусом, как все вампиры в кино.
— А ты знаешь, что в том году «Знамя, усыпанное звёздами»[3] стал национальным гимном?
— Нет. Я тогда еще не жил в Америке. — Он посмотрел через плечо, и я сразу же отвернулась. — Все в порядке, — заверил он меня. — Твое лицо уже стало нормальным.
Я наклонилась к стеклянной столешнице журнального столика в том месте, где он не был завален, чтобы посмотреть на свое отражение.
— Это все голод, — повернувшись, сказал Натан. — Чем он сильней, тем страшнее ты выглядишь. То же самое касается злости, боли и страха. Это как животный инстинкт.
Как мог кто-то так беспечно относиться к своему лицу, превращающемуся в чудовищную морду, как будто при помощи специальных эффектов Херрихаузена[4], было превыше моего понимания.
— Самое худшее в том, что все усугубляется с возрастом. У некоторых поистине старых вампиров вырастают рога, когда они изменяются, или даже раздваиваются ступни. Но ты сможешь контролировать это. Стоит только немного потренироваться. Тебе нужно успокоиться, найти свой центр. Вроде как ньюэйджевское[5] дерьмо помогает. Еще этому учит дзен[6], — Натан забрал из моих рук пустую чашку и направился к раковине.
— Ньюэйджевское дерьмо? Это та музыка, которая играла у парня, работающего в магазине всяких магических штучек?
— А сейчас, как насчет того, чтобы рассказать мне, что случилось вчера вечером? — он старался перекричать шум бежавшей воды.
Я вздрогнула:
— А разве мы не можем начать с обсуждения погоды?
— Нет.
— Да ничего не случилось, правда, — произнесла я, стараясь говорить как можно более небрежным голосом.
— И это ничего ранило тебя? — он подошел и сел рядом со мной на диван. Его запах дразнил мои ноздри, и я даже подумала, может, облокотиться на него и глубоко вдохнуть этот аромат?
И мне хотелось большего.
Мне нужна была кровь.
Натан нахмурился:
— Ты ведь никому не причинила вреда, правда?
— Да ладно, даже если бы я это сделала, неужели я выгляжу так, как будто выиграла этот бой?
Казалось, он почувствовал облегчение, что ему теперь явно не придется отрубать мою голову.
— Я пошла за девушкой в один клуб в центре города. Один из тех… готических клубов[7], - я понизила голос, как будто слово «готика» являлось нецензурным.
— Городской клуб? — спросил он. Я кивнула. — Это очень опасно. В таких клубах полно подозрительных типов: людей, которые думают, что являются вампирами, подражателей вампирам и охотников на вампиров. И эти дилетанты-охотники обладают достаточными знаниями, чтобы убить тебя, даже если это произойдет по счастливой случайности.
— Сейчас я это понимаю, — с горечью произнесла я, вспоминая металлический привкус крови Далии на моем языке, и глубоко вздохнула. — Я встретила там девушку. Она сказала, что разрешит… — я запнулась, — пить ее кровь. Я заплатила ей.
Натан вздохнул и покачал головой, а затем потянулся к одному из блокнотов, лежавших на столе.
— Как ее звали?
— Далия.
Я посмотрела через плечо, пока он бегло просматривал страницы. Там были грубо нарисованные диаграммы и заметки на полях. К одному из листов, к его верхней части, был прикреплен скрепкой снимок поляроида[8]. Натан протянул мне фотографию:
— Это она?
Я взглянула на фото. Женщина выглядела как Далия, но черный парик в стиле Бетти Пейдж[9] скрывал ее рыжие кудри. Однако глаза были такими же: жестокими и сумасшедшими. Я удивилась, как могла не заметить этого раньше, и, сказав, что это точно она, вернула снимок.
Натан встал, выругался и бросил фото на стол. Я отшатнулась, удивляясь его внезапной вспыльчивости.
— Я же сказал тебе идти сюда, если потребуется кровь! Почему ты не пришла ко мне? — закричал он.
— Я приходила. Тебя не было дома.
— Ты должна была дождаться, — он посмотрел на меня и напрягся, готовясь к реплике, которая должна была последовать в ответ на его резкий тон.
Я бы успокоилась, если бы накричала на него, но решила промолчать. Когда я не ответила, Натан выругался и отвернулся, проведя рукой по волосам.
— Ты закончил? — спросила я.
Он сердито вздохнул:
— Да, черт возьми. Но ты должна была подождать.
— Может, и должна была. Но я тогда не могла мыслить ясно. — Я подобрала со стола фотографию: — Ты ее знаешь?
— Кого?
Я закатила глаза и повернула к нему снимок:
— Далию.
Когда Натан сел рядом со мной, то показалось, что он занял больше места на диване, чем раньше. Я не хотела давать ему повода думать, что стараюсь быть ближе к нему, поэтому перешла в кресло.
— Я знаю ее, — сказал он, разглядывая листы и свои пометки на них. — Она очень могущественная ведьма.
— Ведьма? — я засмеялась.
Натан раздраженно посмотрел на меня, а потом снова переключил свое внимание на записи в блокноте. Он сжал пальцы и поднес их ко рту, и так углубился в свои мысли, что глаза стали будто стеклянными. Наблюдая за ним, я поняла, почему расстроилась, услышав, что ему не несколько сотен лет. Все в нем казалось анахроничным[10], как будто этот мужчина вышел из Средневековья и дошел до нашего времени. Ему больше подошло бы, если бы он стоял на месте кровавой битвы, нежели чем сидел здесь, на этом потертом диване, в квартире, заполненной старыми затхлыми книгами. Я представляла его летящим в бой, с серьезной целеустремленностью на лице, его сильные руки сжимают меч, а мускулистые бедра…
— Увидела что-то, что тебе понравилось? — Его голос резко отвлек меня от бредней моего здорового исторического воображения. Я была поймана с поличным.
Натан улыбнулся той высокомерной, всезнающей улыбкой, появляющейся у всех мужчин, самолюбию которых польстили.
— Извини. Думаю, что просто отключилась на некоторое время. — Так как я выдумала столь неубедительное объяснение, то сразу же решила сменить тему: — Как ты думаешь, почему она напала на меня?
Он отложил блокнот в сторону.
— Я не знаю. Долгие годы Далия пыталась присоединиться к различным вампирам, но без особого успеха. С ней шутки плохи. Она обладает большой силой.
Мрачное выражение его лица усилило мое растущее беспокойство. Я не знала, насколько могущественной была Далия на самом деле, но она, несомненно, любила насилие и была опасна даже без применения заклинаний или выполнения каких-либо трюков.
— Она зла на меня за то, что я взяла кровь Кира. Ты думаешь, она… ну, ты знаешь, с ним? Или она просто чертова психопатка?
