сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 42 страниц)
Страх, который я чувствовала от его присутствия, всплыл на поверхность, но затем быстро утонул под тяжестью кровных уз. Несмотря на весь вред, который он уже причинил мне, казалось нелепым, что Кир сможет еще раз сделать мне больно. Я поймала себя на желании прикоснуться к нему, отчаянно стремясь к физической связи, но сразу же подавила это чувство.
«Он монстр. Убийца. Ты выше всего этого».
— Спасибо, Кларенс. Это все, — произнес Кир, вежливо кивнув.
Дворецкий и охранники удалились. Кир встал и потянулся к моему бокалу. Он поднял руку мертвой девушки и провел своим когтем, как бритвой, по запястью. Темно-красная кровь полилась из раны. Похоже, девушка умерла недавно.
Он обращался с трупом спокойно, как ни в чем не бывало. Ему представлялось нормальным угощаться мертвым телом. Я прекратила напоминать себе, что должна чувствовать ужас — это все равно ничего не изменит — и сосредоточилась на вопросах, на которые мне нужны были ответы.
Кир наполнил свой бокал и поднес его к носу, вдыхая аромат. Я проигнорировала бокал, приготовленный для меня, но, казалось, моего создателя это не волновало.
— Итак, о чем мы говорили? — спросил он после того, как сел.
— Ты упомянул Далию. Читал мои мысли?
Кир сделал большой глоток, затем промокнул губы салфеткой:
— Конечно. Ты задавалась вопросом, с кем я планировал разделить трапезу, поскольку стол был накрыт на двоих. Далии иногда нравится пить человеческую кровь, и я балую ее этим.
— Она вампир? — Глупый вопрос. Я была уверена, что узнала бы его кровь в ее запахе.
Как я и ожидала, он покачал головой:
— Далия так сладка. Вообще-то, она одна из моих самых любимых домашних животных. Но я никогда не сделаю ее одной из нас. Она, так скажем, не… особенная. Я полагаю, это как раз подходящее слово.
— А я, значит, была особенной?
Я ощутила странную жалость к девушке. Она думала, что я заняла ее место, хотя на самом деле занимать было нечего. Но это не то, что действительно заботило меня.
— Ты можешь постоянно читать мои мысли?
— Если захочу, — ответил он. — И чтобы ответить на твой первый вопрос, да, ты особенная.
— Но это была случайность, — произнесла я, пронзив его жестким взглядом. Я помнила ту ночь или, по крайней мере, большую ее часть. — Ты не давал мне свою кровь. Она попала в меня, когда я ударила тебя осколком, но ты не хотел, чтобы это случилось.
Тяжело вздохнув, Кир откинулся на спинку стула. Он долго изучал меня, прежде чем произнес:
— В тебе течет моя кровь, Кэрри. Даже если я и не намеревался делиться ей, она все равно в твоих жилах. Это делает тебя ценной в моих глазах.
Я взглянула на него:
— Ты напал на меня и оставил умирать. Тогда я не была тебе дорога…
Он поднял руку, чтобы остановить меня:
— Пожалуйста, извини меня, но эти чертовы глаза… они высыхают так быстро.
Кир взял маленький нож и вонзил его в глаз, позаимствованный у кого-то. Тот упал на стол с мягким чмокающим звуком и сплюснулся. Ужасный образ мертвого санитара морга возник в моей голове.
Кир наклонился к лицу мертвой девушки и вырезал у нее глаз. Вставив его в свое глазное отверстие, он взял второй глаз трупа и бросил его в свой бокал. Тот опустился на дно, как оливка в мартини.
— У меня было два просто потрясающих глаза, пока я не вернулся в этот город. А теперь приходится искать новые. Но их тяжело найти, к тому же они высыхают, прежде чем ты получаешь от них хоть какую-то пользу.
Любопытство врача взяло верх, отвлекая меня от темы нашего разговора:
— И как это работает?
— Я не знаю. — Он несколько раз моргнул, как будто только что надел новые контактные линзы. Тонкая струйка крови стекала по его щеке. — Предполагаю, что это связано с регенеративными свойствами[11] человеческой крови.
— А это работает с другими частями тела? Конечностями? — Я резко подалась вперед на стуле. — Как насчет зубов?
— Откуда же я знаю? Кэрри, я понимаю твою тягу к знаниям, но есть вопросы, на которые даже проклятый «Сангвинар» не может ответить. — Кир медленно потягивал кровь из бокала. Глаз, находящийся внутри, перекатился и уставился на меня.
Меня начало выворачивать. Кир либо не заметил, либо ему было все равно.
— Слуги подготовят твою комнату, но, боюсь, это случится не раньше рассвета. Ты могла бы сегодня остаться со мной. Уверен, мы бы нашли какое-нибудь интересное занятие, чтобы заполнить скучные дневные часы.
— Эй! Эй! — Я помахала руками перед собой, как будто подавала сигналы самолету. — Я не останусь.
Не то, чтобы это меня не соблазняло. Кровная связь была невероятным афродизиаком[12], несмотря на то, что я только что наблюдала, как он смотрел на мертвое тело, как если бы это была курица-гриль. Но я приехала сюда, ища ответы на свои вопросы, а не для того, чтобы провести с ним грязную непонятную ночь.
Выражение лица Кира стало мрачным:
— Ты же сказала, что твоя квартира сгорела. Тебе ведь нужно где-то остановиться.
— А у меня другие варианты. Это ведь ты сделал так, чтобы мне больше некуда было идти?
— При чем здесь я? Если Далия нанесла ущерб твоей собственности, то мне очень жаль. Кажется, само зрелище бушующего огня приносит ей некоторое удовлетворение. Я не могу исправить то, что она натворила. Но я предлагаю тебе место. И развлечения, — он протянул свою руку через стол и погладил мою.
— Это все прекрасно, — я закатила глаза. — Но есть организация, которая захочет убить меня, если я останусь здесь с тобой.
— «Движение»? — Его звучный смех заполнил всю столовую. — Они бы посадили нас всех в клетки и оставили там умирать.
— Видимо, ты невысокого о них мнения, — произнесла я.
— Да. Я долгие годы жаждал иметь своего спутника, но из-за ограничений, введенных проклятым «Движением», не смог уберечь ни одного из своих детей, которых сам создал.
Так значит он не знал о склонности своего любимого домашнего животного к «соревнованиям». Я не могла поверить, что он был настолько глуп. Но если Кир действительно так одинок, то, может, он прощал все ее преступления. Может, даже спутник-убийца лучше, чем его полное отсутствие.
Кир поднялся на ноги, подошел ко мне и встал сзади, положив свои длинные пальцы на мои плечи:
— Судьба свела нас вместе в этой необыкновенной ситуации. Почему бы не прийти к соглашению, которое будет выгодно для нас обоих? Ты станешь тем напарником, которого я столько ждал, а я научу тебя пользоваться своей властью в полной мере. Властью, которую «Движение» отвергает.
— Что это за власть?
Он улыбнулся, как продавец подержанных машин:
— Власть господствовать, конечно же. Власть над жизнью и смертью. И сила, чтобы использовать ее в свою пользу.
Внезапно на меня нахлынуло страстное желание. Мне нравилось обладать властью Бога, которую, как я считала, приобрела, став врачом. Но иллюзия разлетелась на кусочки в ту ночь, когда Кир разрушил мои представления о смерти и случайно отделил меня от обоих понятий.
— Я думала, что обладаю ей. Моя жизнь оборвалась, когда я лежала на полу морга, истекая кровью, — сказала я, покачав головой. — Почему я должна верить тебе? Я не знаю тебя. Ты ведь можешь еще раз меня убить.
— Да, могу, — наконец произнес мой создатель. — Я не отношусь к тем, кому можно доверять.
Я мельком взглянула на багровое тело, лежащее на столе.
— Серьезно?
Кир опустился на колени возле меня:
— Слушай свое сердце, Кэрри. Я знаю, ты сделаешь правильный выбор.
Выбор. Я могла жить, если поклянусь в верности «Движению» или стану женушкой Киру. В любом случае, я была бы рабыней. Пленницей. Проституткой.
— Я приняла решение. Наша встреча была случайностью. Мне не суждено быть твоей спутницей или кем-то там, кого ты так долго ждал.
— Скажи мне, доктор, за многими ли своими пациентами ты шла в морг? — спросил Кир с понимающей улыбкой. — Ты последовала за мной. Ты хотела меня.
— Ты был мертв. Это не моя ноша, извини.
Он снова протянул руки, но я увернулась от них.
— Если это то, во что ты веришь, я не могу заставить тебя изменить решение, — произнес он, указывая на дверь. Я встала и направилась к ней, но Кир произнес мне вслед: — Далия полезна. Она до сих пор жива, поскольку развлекает меня. Не потому, что я люблю ее. Да и она не любит меня, — его голос стал тихим и печальным.
— Мне очень жаль, если ты несчастен.
Такой была и я. Я могла чувствовать его отчаяние, боль и гнев. Но также ощущала, что это своего рода хладнокровный способ манипуляции. Он был уверен, что я сдамся.
Кир продолжил, и его горе звучало искренне:
— Я только хочу защитить тебя.
— Я не нуждаюсь в защите, Кир. Мне нужно время, чтобы подумать. — И пошла прочь. — Если я выйду отсюда, охранники остановят меня?
Кир покачал головой:
— Ты вернешься?
Я подумала о Натане и его безоговорочной преданности «Движению». Стану ли я когда-нибудь настолько одержимой их идеями? Восприимчива ли я к такому промыванию мозгов?
— Не знаю. Возможно.
Его печаль в мгновение сменилась на гнев:
— Я твой создатель, Кэрри. Ты принадлежишь мне.
А вот это как раз и есть его истинная натура. Он мог бы заставить меня остановиться.
— Я никому не принадлежу. — Слова придали мне мужества, пока я произносила их. — Я не принадлежу ни своей работе, ни какому-либо человеку, ни «Движению». И я уверена, что черта с два принадлежу тебе. У меня осталось пять дней, чтобы принять решение. Если я захочу вернуться к тебе, то так и сделаю. Но я не дура, Кир. Ты создал меня не потому, что хотел этого. Ты сделал это не из-за любви ко мне. Ты хотел убить меня в морге. И я стала вампиром случайно. Я ничего тебе не должна.
Не обернувшись, я вышла за дверь.
_________________________________________________________________________________________________________________________________________
1. Эдвардианский стиль. Король Эдуард VII взошёл на трон после Виктории, пробыв принцем Уэльским до 59-летнего возраста — этот рекорд впоследствии побил только принц Чарльз. Отношение ко времени правления Эдуарда VII среди англичан примерно такое же, как к «России, которую мы потеряли» или к Франции в «Прекрасную эпоху». Архитектура же этого времени была представлена, с одной стороны, эдвардианским барокко, неоклассикой и использованием георгианских мотивов, а, с другой стороны, в том, что касалось жилых частных коттеджей, представляла собой развитие викторианских особняков и террасных домов. Однако эдвардианские коттеджи отличались меньшей орнаментальной нагрузкой, большей простотой и использованием более светлых цветов.
2. Протагонистка — женск. к сущ. протагонист. Протагонист — главный герой, главное действующее лицо, актёр, играющий главную роль в трагедии.
3. Фреска — живопись по сырой штукатурке, одна из техник стенных росписей. При высыхании содержащаяся в штукатурке известь образует тонкую прозрачную кальциевую плёнку, делающую фреску долговечной. В настоящее время термином «фреска» могут называть любую стенную живопись, вне зависимости от её техники (а секко, темпера, живопись масляными, акриловыми красками и т. д.).
4. Баро́кко (итал. barocco — «порочный», «распущенный», «склонный к излишествам») — характеристика европейской культуры XVII–XVIII веков, центром которой была Италия. Стиль барокко появился в XVI–XVII веках в итальянских городах: Риме, Мантуе, Венеции, Флоренции. Эпоху барокко принято считать началом триумфального шествия «западной цивилизации». Барокко противостояло классицизму и рационализму.
Также барокко является архитектурным стилем. Для архитектуры барокко характерны пространственный размах, слитность, текучесть сложных, обычно криволинейных форм, богатство лепного декора. Часто встречаются развернутые масштабные колоннады, изобилие скульптуры на фасадах и в интерьерах, волюты, большое число раскреповок, лучковые фасады с раскреповкой в середине, рустованные колонны и пилястры.
Хотелось бы отметить сицилийское барокко, как форму барочной архитектуры, преобладавшей на Сицилии в XVII и XVIII веках. Данный вид представляет собой не только типичные для барокко криволинейные формы, но также содержит всевозможные разновидности улыбающихся масок, путти и особую пышность, благодаря чему Сицилия получила уникальный архитектурный стиль.
Наша обожаемая бетусечка Леночка живет в Сиракузах на Сицилии и каждый день любуется такой красотой.
5. Сатана — в религиозно-мифологических представлениях авраамических религий — иудаизма, христианства и ислама главный противник Бога и небесных сил, высшее олицетворение зла.
В ряде книг Ветхого Завета Сатаной называется ангел, испытывающий веру праведника. В Евангелиях указывается, что Сатана пал с неба. Апостол Павел утверждает, что Сатана способен преображаться в ангела света. В Апокалипсисе Сатана выступает как Дракон и Дьявол — предводитель темных ангелов в битве с архангелом Михаилом.
6. Буги-вуги — это североамериканский танец; возник в 1920-х годах на основе фортепьянного буги-вуги. В Западной Европе распространился после 1945. В наши дни буги-вуги называется европейская версия свинговых танцев, относящаяся к подгруппе таких танцев как LeRoc, Ceroc и Jive. Существуют две основные версии — “social”, то есть просто танец для удовольствия, и “acrobatic” — требующий почти спортивной подготовки. Если когда-либо Олимпийская программа будет включать в себя танцы, то в неё войдёт именно соревновательно-акробатическая версия буги-вуги. Хотя изначально буги-вуги был быстрым танцем, на сегодняшний день существует и медленная версия.
7. Ряса — верхнее одеяние, длинная до пят одежда, просторная, с широкими рукавами, тёмного цвета.
8. Бинго — игра, в которой случайным образом выбираются числа, а игроки должны заполнять соответствующие числа на своих карточках. Первый игрок, заполнивший карточку в соответствии с правилами розыгрыша, побеждает.
9. Канделябр — декоративная подставка с разветвлениями для нескольких свечей или ламп
10. «Богиня Ренессанса» — картина Джорджа Шерона. Леди Нада.
11. Регенеративный — восстанавливающий, возобновляющий.
12. Афродизиак — вещества, стимулирующие половое влечение и половую активность. Традиционно к ним относят средства растительного и животного происхождения. В последнее время, под воздействием рекламы различных «повышающих потенцию» препаратов, под словом афродизиак иногда понимают препараты, повышающие половое влечение, что в целом некорректно, так как это слово имеет преимущественно исторический смысл, и потому к афродизиакам могут относиться только «традиционные» продукты.
ГЛАВА 7
23 июня 1924 года
Кир сдержал слово. Охранники не остановили меня, и я покинула дом.
Голова разрывалась от огромного количества нахлынувших эмоций.
Кир пришел в ярость. Пересекая газон, я все еще могла слышать его ужасные крики и звуки разбивающихся предметов в доме.
Печаль снедала мою душу, пока ноги сами несли меня по тротуару. Я не знала, кого на самом деле ожидала найти в Кире. Наставника? Друга? Союзника в борьбе против страшных угроз «Движения», которое требовало, чтобы я либо жила для них, либо не жила вовсе?
Я поняла, что снова зашла в тупик. Кир руководил бы мной так же, как это делало бы «Движение». А я не могла это принять. Всю жизнь мною кто-то помыкал. Сначала отец, который был постоянно занят тем, что планировал мою будущую карьеру. Я удивлялась, как он находил время для собственной жизни.
«Ты моя работа, Кэрри. Мой долг — хорошо устроить тебя».
Как разочаровался бы он во мне сейчас. Но ведь я была такой же, как он, поскольку отодвинула на второй план романтические мечты и предпочла учебу и стремление к совершенству, пока медицина всецело не заполнила мою жизнь, а любые отношения, которые не были связаны с продвижением по карьерной лестнице, казались пустой тратой времени. Я позволила стольким вещам помешать моему собственному счастью! А теперь даже не могла вспомнить, что вообще могло сделать меня счастливой.
Мое тело совсем окоченело, когда я добралась до квартиры Натана. Я не оставила ему записку, но была уверена, что разбросанные бумаги помогли ему понять, куда я пошла. Напряжение сворачивалось в воздухе спиралью как электричество, когда я пересекала улицу. Окна квартиры были темными, но выставленный рекламный щит магазина все еще стоял на тротуаре. Я закрыла нос от неизбежного запаха ладана и направилась вниз по лестнице в книжный магазин.
Однако беспокоиться о мерах предосторожности не требовалось. Воздух был чистым, никакой успокаивающей музыки… Я вошла в комнату и прислонилась к прилавку, а затем услышала приглушенные проклятия и характерный звук упавших на пол книг.
— Нужна помощь? — поинтересовалась я.
За внезапным ударом последовало ругательство. Натан показался из книжных рядов, прижимая руку к макушке.
— Ты вернулась, — решительно произнес он и сморщился, когда пробежался пальцами по волосам.
— Извини. Я должна была кое-что сделать. — Я решила не говорить ему. Если бы он спросил, лгать бы не стала, но добровольно все рассказать — это было самоубийством.
