Текст книги "Танцор смерти. Дорога домой. Полет орлов. Исав"

Автор книги: Джеффри Дивер

Соавторы: Дебора Смит,Джек Хиггинс,Филип Керр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц)

Вот и дом Червя Линкольна.

Машина продолжала ехать на север. Стивен немного проследовал за ней, затем резко остановился, вылез и быстро углубился в небольшую рощицу. Футляр для гитары он взял с собой. Двигался он бесшумно.

Как олень, солдат.

Да, сэр.

Под кустом сирени он обнаружил удобное для засады место и открыл футляр. Машина с Джоди развернулась, подъехала к дому и остановилась, взвизгнув тормозами. Стандартный маскировочный прием. Из нее выбрались двое полицейских, они повели перепуганного Джоди по тротуару. Стивен сбросил чехол с телескопа и тщательно прицелился.

Внезапно мимо пронесся черный автомобиль, и Джоди, перетрусив, вырвался и исчез в проулке за домом. Сопровождающие обернулись, схватились за оружие и уставились на автомобиль. Увидели четырех молоденьких латиноамериканок и рассмеялись. Один из них позвал Джоди.

Но в эту минуту недомерок не интересовал Стивена. Он не мог достать разом обоих – Червя и Джоди, а в первую очередь нужно было убить Линкольна. Он чувствовал это. Как голод, как жизненную необходимость.

Выстрелить в лицо за окном, убить Червя.

Должен, должен, должен, должен...

Стивен вел телескоп, изучая окна. И увидел его – Червя Линкольна.

Почему-то Стивена ничуть не удивило, что Червь – калека. На самом деле он поэтому и догадался, что красивый мужчина в кресле-коляске и есть Линкольн. Стивен был уверен, что поймать его может только необыкновенный человек, которого невозможно сбить с толку, чья сила – в чистом интеллекте. Черви могут ползать по Линкольну целый день, он их и не заметит.

В обойме были разрывные пули. Одну он дослал в патронник. Линкольн разговаривал с кем-то, кого Стивен не видел. Комната напоминала лабораторию: мудреное оборудование, экран компьютера.

Он вдавился щекой в приклад. Поймал в перекрестье ухо Червя Линкольна, который глядел на экран компьютера. Начал плавно нажимать на спусковой крючок. Сильнее, еще сильнее...

И вдруг увидел – с рукавом Червя Линкольна что-то не так. Нет, не складка. Едва заметное искажение. Стивен ослабил нажим и, прибавив увеличение, рассмотрел текст на экране.

Зеркало! Он целился в отражение. Еще одна ловушка.

Стивен закрыл глаза.

Борясь с тошнотой и мурашками, он бесшумно уложил винтовку в футляр.

Солдат, что ты...

Сэр, оставьте меня,сэр.

Стивен скользнул меж деревьями и ленивой походкой обогнул поляну. Резко свернув с тропинки, он застыл в кустах, прислушиваясь и наблюдая.

Он увидел группу мужчин своего возраста в спортивных костюмах. У каждого было по зачехленной ракетке, они громко разговаривали на ходу. Их волосы блестели после душа. Широко улыбнувшись одному из компании, Стивен пристроился сзади. Небрежно держа в руке футляр, он проследовал вместе с ними к туннелю, ведущему к Верхнему Ист-Сайду.

Сгущались сумерки. Впереди по курсу Перси Клэй увидела пятно света. Это был Чикаго.

Чикагский диспетчер разрешил снижение до двенадцати тысяч футов.

– Начинаю снижение, – сообщила она. – Дай службу автоматической передачи информации.

Брэд перевел связь на САПИ и включил альтиметр.

– Чикаго, это «лир» девять-пять «Фокстрот-Браво». Захожу на посадку на высоте двенадцать тысяч. Курс два-восемь-ноль, – произнесла в микрофон Перси.

– Добрый вечер, «Фокстрот-Браво». Снижайтесь до десяти тысяч. Ждите вектора к ВПП двадцать семь правой.

Перси не смотрела на землю. Где-то впереди внизу нашли смерть ее муж и его самолет.

Может быть, отсюда он и начал тогда ей звонить.

– Ушел, – сказал Деллрей. – Но ребята уверены, что он там был.

– Не верю.

Райм от злости закрыл глаза. Он взглянул на большое зеркало и скривился от разочарования – трюк не удался.

– Где Джоди? – спросил он.

– Прячется в проулке. Испугался какой-то машины, – фыркнул Деллрей. – Вернется, когда замерзнет.

– Или чтобы деньги забрать, – Закс направилась к окну.

– Стой, – окликнул Райм. – Мы не знаем наверняка, ушел ли он.

Зазвонил телефон Купера.

– Линкольн, звонят из ФБР. Спецы сверились с номенклатурой взрывчаток. Точных аналогов подобной резины не обнаружили, но она сродни той, что используют в высотных взрывателях. Наполненный воздухом латексный баллон раздувается, когда самолет набирает высоту, ведь чем выше, тем давление ниже, и на определенной высоте давит на кнопку. Бомба взрывается.

– Но в этой бомбе был часовой механизм.

Райм посмотрел на пакет с таймером и задался вопросом, почему тот так хорошо сохранился. То, что его установили за стальным выступом, на первый взгляд показалось небрежностью. Теперь Райм в этом сомневался.

– Скажи им, что самолет взорвался во время снижения, – попросила Закс.

Купер передал и выслушал ответ..

– Он говорит, что это мог быть особый вариант устройства. Когда самолет набирает высоту, баллон увеличивается и запускает механизм. При снижении баллон опадает и цепь замыкается. Это детонирует бомбу.

– Таймер – фальшивка, – прошептал Райм. – Он специально поместил его так, чтобы тот остался цел. Чтобы мы решили, будто бомба с часовым механизмом. На какой высоте взорвался самолет Карни?

Селлитто сверился с отчетом о крушении:

– Пять тысяч футов.

– Значит, бомба включилась, когда они поднялись выше пяти тысяч, и взорвалась, когда опустились до этого уровня на подходе к Чикаго, – заключил Райм.

– Но зачем ему понадобилось внушать нам, что бомба была часовая? – спросил Купер.

Закс нашла ответ одновременно с Раймом.

– Не может быть! – воскликнула она. – Взрывники искали сегодня в самолете Перси бомбу с часовым механизмом. Искали по звуку.

– А это значит, – выпалил Райм, – что на борту у Перси и Белла – тоже высотная бомба.

– Скорость снижения сто двадцать футов в минуту, – пропел Брэд.

Замедляя снижение, Перси слегка потянула штурвал. Они миновали высоту пять тысяч пятьсот футов.

Что-то застрекотало. Сотовый Роуленда Белла.

– Пять тысяч триста, – объявил Брэд.

Секундой позже раздался крик:

– Стой! Поднимайтесь! Немедленно! – Белл навис над Перси, размахивая телефоном.

– Что?

– Бомба! На борту высотная бомба. Взорвется на пяти тысячах. Поднимайтесь! Выше! Немедленно!

– Тяга девяносто восемь процентов! – крикнула Перси.

Брэд двинул рычаг. Перси задала «лиру» подъем под углом десять градусов, и Белл грохнулся на пол.

– Пять двести, пять триста, пять четыреста... Шесть тысяч футов, – докладывал Брэд.

За все годы полетов Перси Клэй ни разу не объявляла аварийной ситуации. Но теперь передала:

– Терплю бедствие, терплю бедствие, я – «лир» девять-пять «Фокстрот-Браво». Получена информация о бомбе на борту. Необходимо срочное разрешение на высоту в десять тысяч футов и курс на зону ожидания над ненаселенной местностью.

– Вас понял, девять-пять «Фокстрот-Браво», – спокойно ответил диспетчер. – Э-э... сохраняйте курс два-четыре-ноль. Разрешаю подъем на десять тысяч футов.

Перси слышала, как Белл говорил в телефон:

– Кроме меня и Перси, к самолету приближался только один человек – Рон Тэлбот. Я следил за ним в оба глаза. Да, и еще тот парень, что доставил детали двигателя из Гринвича. Но я его проверил. Даже жене звонил, чтобы убедиться, что это точно он. – Послушав секунду, он закончил разговор. – Они нам перезвонят.

– На сколько хватит горючего? – спросила Перси у Брэда.

– Израсходовано меньше, чем рассчитывали. Осталось на сто пять минут.

Снова застрекотал телефон Белла. Послушав, он спросил:

– Картридж огнетушителя тоже доставили из Гринвича?

– Неужели он ее туда засунул? – спросила Перси.

– Похоже на то. У грузовика спустила шина, не успел он выехать со склада. Водитель провозился с ней минут двадцать.

Перси покосилась на двигатель:

– Надо же, сама устанавливала.

Секунду спустя Перси услышала по радио голос Райма:

– Перси, как слышно?

– Отлично. Этот подонок нас снова надул, верно?

– Ничего не скажешь. Какой у вас резерв летного времени?

– Час сорок пять. Почти.

– Понятно. Можете как-то избавиться от двигателя?

– Изнутри не могу.

– Можете подняться так высоко, чтобы заморозить взрывной механизм?

Она поразилась быстроте его мышления.

– Вероятно. Но даже при снижении на аварийной скорости бомба успеет оттаять. А вихревая вибрация разнесет самолет на куски.

Райм молчал. Брэд сглотнул и вытер потные ладони об идеально отутюженные брюки. Роуленд Белл раскачивался взад-вперед. «Безнадега», – подумала Перси, глядя в сгущавшиеся синие сумерки.

– Линкольн, – позвала она, – вы на связи?

Она услышала, как Райм от кого-то раздраженно требовал:

– Не эту карту. Ты знаешь какую.

Тишина. «Ох, Эд, – подумала Перси, – мы были так похожи в жизни. Может, будем похожи и в смерти».

Тут она услышала голос Райма:

– Сколько сможете пролететь на оставшемся горючем?

Перси взглянула на Брэда.

– Если наберем нормальную высоту, то около восьмисот миль, – ответил он.

– Есть одна мысль, – произнес Райм. – Сможете дотянуть до Денвера?

– Аэропорт там расположен на высоте пять тысяч сто восемьдесят футов над уровнем моря, – заявил Брэд, просмотрев «Справочник пилота». – Мы были на такой при подлете к Чикаго, и бомба не взорвалась.

– Сколько до Денвера? – спросила Перси.

– Отсюда – девятьсот две мили.

Перси не раздумывала и десяти секунд.

– Летим. Горючего в обрез, Линкольн. Я еще свяжусь с вами.

Брэд изучил карту и сверился с бортовым журналом:

– Разворот влево, курс два-шесть-шесть.

– Два-шесть-шесть, – повторила Перси и вызвала Чикаго. – Это девять-пять «Фокстрот-Браво». У нас на борту может находиться высотная бомба. Прошу курсовой радиомаяк на Денвер.

– Вас понял, «Фокстрот-Браво». Сейчас обеспечим.

– Чикаго, сообщите погоду по курсу, – попросил Брэд.

– Через Денвер движется фронт высокого давления. Встречные ветры от пятнадцати узлов на высоте десять тысяч футов и до семидесяти – на высоте двадцать пять тысяч.

– Ничего себе, – Брэд вернулся к расчетам. – Горючее кончится в пятидесяти пяти милях от Денвера.

– «Фокстрот-Браво», готовы записать частоты радиомаяка? – запросил Чикаго.

Пока Брэд записывал сообщение, Перси мысленно вернулась к своей маленькой речи перед Линкольном Раймом. Тогда она еще не понимала, насколько была права и в какой степени они оба – Райм и она – зависят от хрупких деталей из пластика и металла. Быть может, эти детали и станут причиной их смерти.

Пятьдесят пять миль недолета. Что предпринять?

Ну почему ей не хватает Раймовой широты мышления? Разве она не сможет придумать, как сэкономить горючее? Чем выше – тем меньше расход. И чем легче груз. Сброс контейнеров «Медицины США» даст несколько дополнительных миль. Но она понимала, что никогда не пойдет на такое.

– Брэд, какой у нас котангенс угла глиссады?

– У «Лира 35А»? Ни малейшего представления.

– Какова скорость снижения на холостом ходу?

– Думаю, сможем держать две триста.

Стало быть, падение высоты около тридцати миль в час.

– А теперь подсчитай, когда мы выработаем горючее, если поднимемся на пятьдесят пять тысяч футов.

– Пятьдесят пять тысяч? – удивился Брэд и защелкал калькулятором. – Здесь мы много сожжем, но выше тридцати пяти тысяч расход упадет. Если отключим один двигатель, то выработаемся примерно за восемьдесят три мили от цели. Правда, тогда у нас будет в запасе высота.

Перси Клэй вычисляла в уме: заглушение двигателей на высоте в пятьдесят пять тысяч футов, скорость снижения – две триста; до касания они сумеют протянуть восемьдесят миль с небольшим, а то и больше.

Брэд пришел к такому же выводу:

– Почти дотянем.

– Чикаго, – сказала она в микрофон, – «Лир-Фокстрот-Бра-во» просит разрешения подняться на пятьдесят пять тысяч футов.

– «Фокстрот-Браво», вы «Лир 35А»?

– Точно.

– Ваш рабочий потолок – сорок пять тысяч футов.

– Это – да, но нам нужно подняться выше.

– Когда последний раз проверяли гермовыводы?

Гермовыводы. Двери и иллюминаторы. То, что не дает самолету взорваться от разгерметизации.

– Гермовыводы в порядке, – ответила Перси, забыв добавить, что несколькими часами раньше в них на скорую руку залатали многочисленные пробоины от пуль.

– Вас понял, «Фокстрот-Браво», разрешаю подъем на пятьдесят пять тысяч.

И Перси произнесла слова, какие редко кто слышал, а то и никогда не слышал от пилота «лира»:

– Вас поняла, поднимаюсь на пятьдесят пять тысяч футов.

Задрав нос, самолет начал подъем.

«Зажглись на небе звезды...»

– Пятьдесят пять тысяч, – доложил Брэд.

Самолет переходил в горизонтальный полет. Перси казалось, что она слышит, как стонут спайки и швы.

– Повысить давление в кабине до десяти тысяч, – распорядилась она.

– Давление до десяти тысяч, – повторил Брэд. Это хоть немного снизит напор на хрупкий фюзеляж.

– Здорово, – сказал Брэд. – Как ты додумалась?

Обезьянья сноровка...

– Сама не знаю, – ответила она. – Давай-ка вырубим второй двигатель. Закрыть дроссельный клапан. Отсоединить автомат тяги.

– Закрыт, отсоединен, – эхом отозвался Брэд. – Топливный насос перекрыт, зажигание отключено.

Когда правая тяга исчезла, Перси ощутила легкое отклонение и отрегулировала руль направления, чтобы вернуться на курс. Потом вылезла из кресла и сказала:

– А сейчас я выпью кофе. Роуленд, не хотите составить мне компанию?

На целых сорок минут в комнате Райма воцарилась томительная тишина. Телефоны молчали – новых известий не было. Факсы замерли. Компьютер ни разу не выдал: «Для вас поступило сообщение».

Но вот наконец задребезжал телефон Селлитто. Он открыл крышку:

– Слушаю.

Райм не отрывал взгляда от застывшего лица полицейского. Селлитто захлопнул крышку сотового и произнес:

– Звонил Роуленд Белл. У них кончилось горючее.

Три тревожных сигнала раздались одновременно. Горючее на исходе, давление масла упало, нагрев двигателя резко снизился.

Первый двигатель, тихо звякнув, перестал «кашлять» и замолк. В кабине вдруг стало темно, как в стенном шкафу.

Нет, нет... Она не видела ни одного прибора, ни одной ручки управления или кнопки. Отдаться головокружению «слепого» полета ей не давало только одно – тусклая полоска огней далеко впереди по курсу. Денвер.

– Выпустить ТПП, – приказала Перси.

Брэд ощупью нашел рычаг, потянул, и турбина с приводом от набегающего потока воздуха опустилась под фюзеляжем. Воздушный винт задействовал генератор, обеспечивший энергией приборы управления и огни. Но не закрылки, не шасси и не воздушные тормоза.

Через секунду лампочки вновь загорелись. Перси не сводила глаз с вариометра – тот показывал скорость снижения 3500 футов в минуту. Больше, чем они рассчитывали.

Откуда такое расхождение с расчетами? – подумала Перси.

Ну, конечно, из-за разреженного воздуха! Она вычислила скорость снижения применительно к более плотной атмосфере. Перси взяла штурвал на себя, чтобы снизить скорость падения, и та упала до 2100 футов в минуту. Но и горизонтальная скорость тоже упала.

Отжать штурвал. Обе скорости возросли – падения и горизонтальная. Миль пятьдесят Перси играла в эту игру. Денверский диспетчер сообщил, где наблюдаются самые сильные встречные ветры, и она старалась нащупать оптимальное сочетание курса и высоты. Мышцы ломило от долгого управления вручную, и Перси наконец приказала:

– Свяжись с ними, Брэд.

– Денвер, вызывает «лир» девять-пять «Фокстрот-Браво», приближаемся на высоте девятнадцать тысяч футов, двадцать одна миля до точки приземления.

– Понял вас, «Фокстрот-Браво». Мы вас ждем. Возьмите левее, курс двести сорок. Заводим вас на полосу двадцать восемь левую. Для маневра имеете одиннадцать тысяч футов.

– Понял вас.

Но что-то не давало Перси покоя. Что именно?

– Девятнадцать миль до точки приземления. Шестнадцать тысяч футов, – сказал Брэд.

– «Фокстрот-Браво», свяжитесь с аэропортом Денвера. – Диспетчер сообщил частоту и добавил: – Они информированы об обстановке. Удачи, мэм. Мы – с вами.

– Доброй ночи, Денвер. Спасибо.

«Что-то я упустила, – подумала она. – Где ошибка?»

– Аэропорт Денвера, говорит «лир» девять-пять «Фокстрот-Браво». Идем на высоте три тысячи футов, тринадцать миль до приземления.

– Видим вас, «Фокстрот-Браво». Возьмите правее, курс два-пять-ноль. Как мы понимаем, вы летите на холостом ходу, верно?

– Такого большого планера, черт бы его побрал, вы в Денвере еще не видали.

– Вас понял. Нужны аварийные машины?

– И машины, и остальное. У нас на борту может быть бомба. Что показывает высотный барометр? – спросила Перси.

– Х-м, три-ноль, запятая, девять-шесть.

– Давление повышается?

– Да, «Фокстрот-Браво». Надвигается фронт высокого давления.

Этого еще не хватало! Значит, возрастет давление наружного воздуха и баллон сожмется, как если бы самолет потерял высоту.

Она велела Брэду кое-что просчитать. Он произвел расчеты и уставился на Перси:

– Бомба может взорваться в пятидесяти футах над землей.

– Ясно, – сказала Перси, просматривая в «Справочнике пилота» информацию по Международному аэропорту Денвера. – Брэд, нам предстоит визуальный заход на ночную посадку на ВПП двадцать восемь левую. Управление беру на себя. Ты вручную выпустишь шасси и будешь докладывать скорость снижения, высоту – реальную высоту над поверхностью, а не над уровнем моря – и горизонтальную скорость.

Такой короткий предпосадочный инструктаж Перси не проводила ни разу в жизни. Она добавила:

– Последнее. Как только остановимся, вылезай и беги.

– Десять миль до ВПП, – сообщил Брэд. – Скорость двести узлов. Высота девять тысяч футов. Нужно сбить скорость снижения.

Она легко потянула штурвал – и скорость резко упала. Штурвал завибрировал. Свалиться на крыло – значит погибнуть. Отдать штурвал. Девять миль, восемь... Перси отерла пот с лица.

– Пять миль до точки приземления. Скорость – двести десять узлов.

– Выпустить шасси, – приказала Перси.

– Шасси выпущены, – доложил Брэд.

Горизонтальная скорость упала до 180 узлов – около 200 миль в час. Все равно слишком быстро. Без обратной тяги они мигом выскочат и за самую длинную полосу. Перси глубоко вздохнула. С какой точностью собрал Танцор Смерти взрывной механизм?

Штурвал на себя. Предупреждение об опасности сваливания. Отдать штурвал.

Две с половиной мили до точки приземления, высота 1900 футов.

– Слишком низко, «Фокстрот-Браво», – предупредил диспетчер.

Перси взглянула поверх серебристого носа самолета. Синие огни на рулежной дорожке, оранжево-красные – на взлетно-посадочной полосе. И сотни ярких вспышек, белых и красных. Аварийные машины.

– Высота тысяча триста футов, —доложил Брэд. – Полторы мили до точки приземления.

Осталось тридцать секунд. Что мне делать? Эд, подскажи. Брит... Кто-нибудь... Ну, давай же, обезьянья,сноровка... Что же делать?!

Она бросила взгляд через стекло кабины. В лунном свете виднелись фермерские угодья, но также, слева, большие участки пустыни. Колорадо, штат пустынь... Ну конечно!

Внезапно она заложила крутой левый вираж. Разворот воздушного судна с выключенными двигателями чреват быстрой потерей высоты.

– «Фокстрот-Браво», не разворачивайтесь. Повторяю, не разворачивайтесь. Вам и так не хватает высоты!

Перси выровняла самолет над пустыней. Брэд рассмеялся:

– Потеря высоты прекратилась... Высота увеличивается... Девятьсот футов, тысяча футов, тысяча двести... Ничего не понимаю.

– Восходящий поток, – объяснила Перси. – Днем пустыня вбирает тепло, а ночью отдает.

Денверский диспетчер тоже понял, что к чему.

– Хорошо, «Фокстрот-Браво». Хорошо. Вы только что получили около тысячи лишних футов. Следуйте курсом два-девять-ноль... прекрасно, теперь левее, курс два-восемь-ноль.

Теперь возникла новая трудность. Они дотянули до ВПП, однако горизонтальная скорость все еще слишком велика. При бездействующих закрылках критической для «лира» была скорость около ста восьмидесяти миль в час. При такой скорости даже двухмильная ВПП промелькнет в мгновение ока.

И Перси скользнула на крыло.

Для маленьких частных самолетов это проще простого, их пилоты прибегают к такому маневру, когда производят посадку при боковом ветре. Дают крен влево и одновременно жмут на правую педаль руля направления. Перси не знала ни об одном случае использования этого маневра при посадке семитонной реактивной машины, но не могла придумать ничего лучше.

– Помоги, – позвала она Брэда, охнув от боли в руках. Тот вцепился в штурвал и тоже принялся жать на педаль. Самолет снизил скорость, однако левое крыло опасно накренилось к земле. Ничего, она выровняет самолет за пару секунд до касания.

Если получится.

– Горизонтальная скорость? – спросила она.

– Сто пятьдесят. Скорость снижения – две шестьсот.

Слишком быстро. Прямо по курсу огни летного поля. Ниже, ниже, ниже... Когда огни метнулись навстречу, она крикнула:

– Беру управление!

Брэд отпустил штурвал. Перси вывела машину из крена и подняла носом вверх. Самолет выровнялся, поймал воздушный поток и погасил скорость снижения над самой кромкой взлетно-посадочной полосы. Через пару секунд серебристая птица содрогнулась, затем мягко опустилась на бетон.

– Полное торможение.

Они с Брэдом уперлись ногами в педали руля направления. Кабину мгновенно заволокло дымом. И все же самолет несся со скоростью ста миль в час.

«Дерн, – подумала Перси. – Если понадобится, изменю направление. Сгублю шасси, зато спасу груз».

Семьдесят миль в час, шестьдесят...

– Горит правое колесо, – доложил Брэд и, секунду спустя: – Горит носовое.

«Черт с ними», – подумала она, всем весом наваливаясь на педаль.

«Лир» пошел юзом и весь задрожал. Дыма в кабине прибавилось. Шестьдесят миль в час, пятьдесят, сорок...

– Дверь! – крикнула она Беллу.

Детектив толкнул дверь, и та превратилась в трап. К самолету со всех сторон устремились пожарные машины. С раздирающим уши скрежетом дымящихся тормозов «лир» номер 95 ФБ вильнул и остановился в десяти футах от конца взлетно-посадочной полосы.

Первым заговорил Белл:

– Вылезайте, Перси, живо!

Он вытолкнул из самолета ее и Брэда, прыгнул за ними на бетон и потащил их прочь от воздушного судна, сжимая в руке револьвер. Раньше Перси решила бы, что он просто псих. Теперь она так не думала.

Они отбежали от самолета на сотню футов. Перси оглянулась на «Фокстрот-Браво», красиво отливающий серебром в свете мигалок аварийных машин, – и в этот миг раздался оглушительный взрыв. Все, кроме Перси и Белла, бросились на землю. Воздушный корабль исчез в чудовищной вспышке оранжевого огня, брызнув в воздух ошметками металла.

 Глава 11

Сорок второй час. из сорока пяти

Перевалило за три ночи. Перси Клэй в самолете ФБР ' возвращалась на Восточное побережье и уже через несколько часов должна была выступить перед большим жюри. А Райм до сих пор не представлял ни где находится Танцор Смерти, ни что он планирует, ни за кого теперь себя выдает.

Телефон Селлитто пронзительно заверещал. Выслушав, он скривился:

– Танцор только что кого-то прикончил. Тело – в состоянии, исключающем опознание, – нашли в туннеле под Центральным парком. Убийца хорошо постарался – чистая работа. Не оставил ни кистей рук, ни зубов, ни одежды. Убитый – опрятный мужчина спортивного типа. Хауман считает, что это яппи из Ист-Сайда.

– Ясно, – сказал Райм. – Доставьте сюда.

– Тело? Ладно, доставим.

– Итак, у Танцора новый образ, – пробормотал Райм. – Как он на этот раз намерен к нам подступиться? – Вздохнув, он посмотрел на Деллрея: – В какое убежище собираетесь поместить Перси?

– К нам, – ответил чужой голос.

В дверях стоял грузный мужчина.

– В наш дом-убежище, – повторил Реджи Элиопулос. – Мы забираем ее. – И прокурор помахал ордером.

– Танцор вычислит, где она, – сказал Райм.

– Да, если он умеет читать мысли, – сказал Элиопулос. Оглядевшись, он заметил Джоди: – Джозеф Д’Офорио? Вас мы тоже забираем.

Коротышка начал было возражать:

– Эй, постойте...

– Мы просто хотим, чтобы вы дожили до большого жюри.

– До большого жюри! Впервые слышу, что мне надо давать показания.

– А как же, вы – важный свидетель, – сказал Элиопулос.

– Не собираюсь я давать показания.

– В таком случае получите срок за неуважение к суду.

У Джоди вытянулось лицо.

– А вас, Райм, – продолжил Элиопулос, – я обвиняю в создании помех следствию.

– Чушь собачья, – заметил Селлитто.

– Знаете, а он здесь был, – тихо произнес Райм.

Элиопулос замолчал. Секунду спустя спросил:

– Кто?

– Часа не прошло, как он целился из снайперской винтовки с разрывными пулями в окно этой самой комнаты.

Глаза Элиопулоса заблестели.

– Так почему он не выстрелил?

– За ответ на этот вопрос, – сказал Райм, – я бы не пожалел миллиона долларов. Нам только известно, что он убил мужчину в Центральном парке и сделал тело неопознаваемым. Ни секунды не сомневаюсь, он знает, что Перси не погибла от бомбы, и собирается довести работу до конца.

– Вам никогда не приходилось сталкиваться с таким противником, – заметила Закс.

Райм взглянул на Амелию и увидел в ее глазах отчаяние: Элиопулос лишал ее шанса достать Танцора. Ох, Закс, как мне трудно сделать то, что я сейчас сделаю, но другого выхода нет.

– Хорошо, – обратился он к Элиопулосу. – Но в обмен мне от вас кое-что нужно, иначе я не скажу, где Перси.

– Что именно? – спросил Элиопулос ледяным голосом.

– Танцор любит убивать тех, кто его выслеживает. Вы собираетесь защитить Перси. Так вот, я считаю, что вы должны защитить и главного охотника.

– Вас? – спросил юрист.

– Амелию Закс.

– Нет, Райм, – нахмурилась она.

Движением головы он подозвал ее.

– Я хочу остаться здесь, – сказала она. – Хочу найти его.

– Не беспокойся, Закс, – прошептал Райм, – он сам тебя найдет. Я настаиваю, чтобы ты была рядом с Перси. Она может стать первой рыбкой, что сорвется у него с крючка, и ему это совсем не нравится. Он готов на все. Я знаю.

Подумав с секунду, Закс кивнула.

– Ладно, поехали, – сказал Элиопулос. – Фургон ждет.

– Закс! – окликнул Райм.

Она остановилась, и Элиопулос поторопил ее:

– Офицер, время поджимает.

– Спущусь через минуту. – Закс выдержала его взгляд, и Элиопулос с полицейскими охраны повел вниз Джоди.

– Закс... – Райм собирался сказать что-то о Джерри Бэнксе, о том, что ис надо подвигов, что нельзя так жестоко себя корить и пусть мертвые сами хоронят своих мертвецов, но ограничился коротким: – Стреляй первой.

Она пожала ему руку. Он закрыл глаза и попытался ощутить ее прикосновение.

– А вы берегите нашего умницу, хорошо? – кивнула она Селлитто с Деллреем.

В дверях появился врач «скорой помощи».

– Кому здесь был нужен труп? – неуверенно произнес он.

– Вносите! – крикнул Райм. – И побыстрее!

Они миновали ворота и покатили по узенькой подъездной дорожке. Казалось, она протянулась на многие мили.

– Если у них подъезд такой, то каков же сам дом, – заметил Роуленд Белл.

Он и Амелия Закс сидели по обе стороны Джоди, который безумно их раздражал бесконечным ерзаньем. Сзади сидели двое автоматчиков из полицейского спецназа. Перси Клэй занимала переднее пассажирское сиденье. Когда их с Беллом забирали в аэропорту Ла-Гуардиа, она потрясла Закс несвойственным ей выражением полной покорности на лице.

Перси разговаривала по телефону с Роном Тэлботом. Закс поняла, что «Медицина США» расторгла контракт, не дожидаясь, пока остынут обломки самолета. Закончив разговор, Перси отрешенно произнесла:

– Страховая компания не хочет платить даже за груз. Заявляет, что я шла на заведомый риск. Вот и все. Мы разорены.

Когда подъезжали к дому, Джоди начал возиться с ремнем безопасности и снова ткнул Закс в бок.

– Извините, – пробормотал он.

Ей захотелось двинуть ему как следует.

Ночь была пасмурной, клочья тумана застили вид, но Закс удалось разглядеть, что строение представляет собой хаотичную конструкцию из бревен и вагонки, окруженную плотным кольцом деревьев. Лес вокруг был вырублен в радиусе двухсот ярдов. За домом раскинулось большое тихое озеро.

Реджи Элиопулос вылез из головного фургона и жестом попросил всех выйти. Он провел их в дом и препоручил полному мужчине, который, ни разу не улыбнувшись, тем не менее производил впечатление весельчака.

– Добро пожаловать, – сказал он. – Я федеральный маршал Дэвид Фрэнкс. Хочу рассказать немного о вашем временном пристанище. Это самый надежный дом охраны свидетелей во всей стране. По всей внешней границе расположены скрытые датчики. Внутрь невозможно проникнуть, не включив все системы оповещения. Что бы ни случилось, вы услышите сирену. Оставайтесь на местах. Не выходите. Внутри вас охраняют четыре маршала. Плюс еще двое на въезде и двое у озера. Если нажать вот эту кнопку, через двадцать минут прибудет спецназ.

По выражению лица Джоди было ясно, что двадцать минут кажутся ему немалым сроком. Закс не могла с ним не согласиться.

– Бронированный фургон заедет за вами в шесть. Жаль, что спать вам недолго. Если бы все вышло по-моему, вы провели бы здесь всю ночь, – сказал Элиопулос.

Когда он направился к двери, никто с ним не попрощался.

– Не выходите наружу без охраны, – продолжал объяснения Фрэнкс. – Этот телефон, – он указал в угол общей комнаты, – защищен от прослушивания. Разговаривать можно только по нему. Отключите свои сотовые и не пользуйтесь ими ни при каких обстоятельствах. Вопросы?

– Да, – ответила Перси.– Выпивка есть?

Фрэнкс достал из буфета бутылку водки и бутылку виски:

– Мы заботимся о комфорте наших гостей. – Он поставил бутылки на стол. – Я поехал домой. Спокойной ночи, Том, – бросил он маршалу у двери и кивком попрощался с четверкой «гостей», нелепо стоявшей в общей комнате охотничьего домика у стола с двумя бутылками спиртного.

Зазвонил телефон, все вздрогнули. Один из маршалов поднял трубку на третьем звонке.

– Алло! – Он взглянул на женщин. – Амелия Закс?

Она кивнула и взяла трубку. Это был Райм.

– Закс, насколько там безопасно?

– Вполне, – ответила она. – Что там с телом?

– За последние четыре часа на Манхэттене заявлено о четырех пропавших мужчинах. Предположительно тело принадлежит адвокату. Спроси Джоди, не говорил ли Танцор, что намерен проникнуть на заседание большого жюри.

Джоди ответил, что вроде бы нет. Закс передала это Райму.

– Хорошо. Спасибо. Перезвоню позже.

– Хотите по стаканчику на ночь? – предложила Перси.

Закс и Роуленд Белл отказались, а Джоди выпил немного виски и отправился в свою комнату с книжкой-выручалкой под мышкой.

В душном весеннем воздухе раздавались стрекот цикад и странные тревожные позывные лягушек.

Выглянув из окна во тьму, Джоди увидел пронизывающие туман лучи прожекторов. Он подошел к двери. В двадцати футах по коридору в комнате для охранников сидели двое маршалов. Они откровенно скучали. Он прислушался, но ничего не услышал, кроме потрескивания и шорохов, обычных в столь старом доме в столь поздний час.

Джоди присел на кровать и взял в руки замызганную книжку «Свобода от зависимости». «Приступим», – подумал он. Широко раскрыв книгу, он оторвал от основания корешка кусочек клейкой ленты. На постель выскользнул длинный нож. Детектор металла не мог его засечь – он был из керамоплас-тика. Острый, как бритва, с одной стороны, с другой он был зазубрен, как хирургическая пила. Он смело взял нож в руки: теперь у него новые отпечатки – в прошлом месяце швейцарский хирург химикатами сжег кожу с подушечек его пальцев и нанес лазером свежие бороздки. Старые отпечатки восстановятся, но это будет еще не скоро.