Текст книги "Маара и Данн"
Автор книги: Дорис Лессинг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)
Маара душой чувствовала себя с ними, с теми махонди, она плакала, жалея убитых, радовалась за Орфну и страшно ревновала Мерикса – одновременно радуясь за него. Второй раз за день она ощутила настолько сильный укол ревности, что бросилась на диван и зарыдала. Шабис оставил свою официальную позу, подсел рядом, принялся утешать. Маара бросилась к нему в объятия, понемногу успокаиваясь. Наконец они удалились в комнату, которая отныне должна была стать их спальней.
***
Страда миновала, урожай убран, животные в загонах, их только кормить да доить. Маара обучила этому Лету, они прекрасно справлялись вдвоем. Дом на холме над морем казался Мааре счастливым завершением сказки из древней книги: «И они зажили счастливо и спокойно». Но в сердце Маары не было покоя.
Однажды ночью, лежа в объятиях Шабиса и вслушиваясь в шум моря, в жалобные крики морских птиц, она услышала, что Кайра кричит на Данна.
Маара встала, вышла в комнату, в которой они так часто собирались все вместе, и увидела входящего с другой стороны Данна, побелевшего от злости. Не глядя на Маару, он рухнул спиной на подушки, подсунул руки под голову и уставился в потолок. Маара села рядом, взяла брата за руку.
– Не любит она меня, – вяло пробормотал Данн, потом сжал руку сестры и с жаром выпалил: – Маара, почему мы не можем быть вместе! Нужна мне эта… А у тебя Шабис. – И он выдернул руку.
– Да, нам трудно любить других.
– Что-то я у вас с Шабисом никаких трудностей не заметил.
Маара снова сидела рядом со своим маленьким братиком, таким знакомым и родным. Она понимала, что, хотя и любит Шабиса, но никогда не сможет любить его так, как Данна.
– Кто это установил, чьи это дурацкие законы?
– Законы природы, Данн. Я тебе уже говорила. Я узнала об этом в Центре.
– В Центре, в Центре… Мало ли что ты там наузнавала. А если плюнуть на детей да на потомство?
Маара помолчала, отдавшись мыслям о счастливом сожительстве с Данном, но ее мечты тут же стерли холодные, произнесенные как будто кем-то другим слова:
– Ты бы убил меня, Данн. Ты неудержим и неуправляем.
– Откуда у тебя такие мысли?
– Не знаю откуда, но знаю, что это так.
Он погладил ее по лицу.
– Я так люблю тебя, Маара.
– И я тебя, Данн.
– Думаешь, я и вправду такой… свирепый?
– Да, Данн. И я тоже. Жизнь сделала нас такими. И если мы не поладим – словами не ограничимся. И оплеухами тоже.
– Ты уверена, Маара?
– Да ни в чем я вообще не уверена!
Он гладил ее волосы, потом принялся ими играть. Она гладила его голову, его плечи. Обняла Данна за плечи, принялась убаюкивать, и он заснул у нее на руках.
Посидев так некоторое время, Маара увидела свет. Из спальни вышел Шабис с лампой в руке. Он поставил лампу подальше, в угол, и сел напротив Маары, понимающе покачав головой: «Все в порядке».
В свете лампы комната казалась незнакомой, шум моря отдавался в ней как будто глуше. Данн дышал спокойно и ровно, и Шабис распахнул уставшей подруге объятия. Маара осторожно опустила брата на подушки, прижалась к Шабису.
– Что поделаешь… – философски заметил тот. Вскоре они тоже заснули, сначала Маара, затем и Шабис.
Данн проснулся от холода. Огляделся сначала быстро и хищно, ища врагов, потом хмуро уставился на спящую парочку. Маара ежилась от задувавшего в окно ветра. Данн поднял одеяло, укрыл Маару. Подумал, натянул одеяло и на Шабиса. Еще раз глянул на них и вышел, но в спальню свою не вернулся, а направился к морю вместе с обеими собаками.
На следующее утро Данн сообщил, что с него хватит этого безделья и что он желает глянуть на Скальные Ворота, через которые Западное море вливается в Срединное, а потом добраться до снежных гор и убедиться, на самом ли деле они тают. И еще навестить Центр, прихватить там чего-нибудь полезного.
Все в один голос высказались против, потому что предстояли работы в поле и по хозяйству. Затем Лета предложила сходить за Донной, если обстоятельства позволят. Даулис согласился, что такое путешествие вполне безопасно, особенно если передвигаться по ночам и держаться подальше от Центра. Все видели, что Данн едва удержался от того, чтобы пригласить Маару сопровождать его.
– Новая община, – хихикнула Кайра. – Пять махонди и двое альбов.
– Тебе понравится Донна, – заверил ее Даулис.
– Я тоже так думаю. Ведь с Летой-то мы ладим.
– Ладим, ладим, – смеясь, подтвердила Лета.
– Скоро махонди вообще не останется на свете, – спокойно и уверенно заявила Маара. – Я в Центре это узнала. Племена и народы умирают так же, как и отдельные люди.
– Как скоро? – спросила Кайра.
– Ну… Не бойся, через сотни лет.
– А почему не через тысячи?
«Тысячами» Маару постоянно дразнили, потому что это слово от нее слышали так же часто, как и «Центр».
– Ну, так чего ждать? Встал да пошел, – кипятился Данн. – Мы постоянно откладываем все на завтра, на следующий месяц, на следующий сезон. Так совсем в крестьянина превратишься. Я ведь солдат, в конце-то концов.
Даулис улыбнулся Данну и мягко, чуть ли не уговаривая – все шутили, что если Шабиса представить себе отцом-командиром Данна, то Даулис – его добрый дядя, – обратился к «племяннику»:
– Не удивлюсь, если очень скоро нам пригодятся твои солдатские навыки, генерал Данн.
– К большому сожалению, – согласно кивнул Шабис.
– Но, знаете, защита фермы – совсем не то же самое, что защита страны, – не хотел соглашаться Данн.
– Видишь ли, Данн, если ты польешь эту землю потом, то поймешь, что за нее и кровь стоит пролить, – вмешалась Маара, стараясь, чтобы голос ее звучал мягко, примирительно.
В отличие от остальных жителей фермы сестра понимала причину беспокойства Данна. Двое. Двое преследовали его всю жизнь. Один плохой, другой хороший. Оба плохие. Иногда сливались в единое целое. Но всегда с ними связана для него угроза. Здесь двое, Даулис и Шабис, и оба хорошие, и Данн впервые не опасается. Злейшая угроза уничтожена, заклятый враг убит, его сожрали горные орлы… Хотелось в это верить, и чаще всего он в это верил. Данн в безопасности – и может позволить себе покапризничать. Маара чувствовала себя в роли мудрого родителя, который знает причины поведения ребенка, знает, чего от него ожидать, и в то же время понимает, что не следует раскрывать ребенку все секреты его собственного поведения. Тогда он скорее забудет свои дурные впечатления и переживания.
– А как же я, если Данн уйдет? – надула губы Кайра.
– Вот и отдохнешь от моего «гнусного поведения». Твое собственное выражение.
– Тебе нельзя надолго отлучаться, на ферме много работы, а рабов у нас нет, здесь тебе не Хелопс.
Данн и Маара запротестовали в один голос:
– Но, Кайра, мы тоже были рабами!
– Ты и сама бывшая рабыня, Кайра!
– Что? Чушь какая! – Она разразилась протестами. Услужливая память подсказывала Кайре, что ей служили рабы в Хелопсе, – что тоже не было неправдой, но молчала о том, что и сама она была рабыней. – Почему же мы тогда так хорошо жили? И всем управляли?
– Вы и в самом деле всем управляли? – спросил Шабис.
– «Мы»… – фыркнула Маара. – Юба! Хотя вообще-то верно, почти всем. И все-таки мы оставались рабами. А хадроны… они превращались в животных. Я не хочу, чтобы с нами произошло то же самое!
– Да, это точно, – протянул Данн, почесав затылок. – Уж лучше рабом быть, чем превратиться в одну из этих тупых свиней.
– Не понимаю, почему нельзя иметь рабов, – пожала плечами Кайра. – С ними ведь можно хорошо обращаться.
– Нет уж, лучше не надо.
– Тогда тебе самому немало пахать придется, милый мой! – припечатала Кайра.
***
Еще эпизод, еще одна маленькая сценка из жизни наших героев-путешественников.
Неделя, как отшумели штормы и бури, море спокойно, в безоблачном небе сияет солнце. Впервые за несколько дней выдался часок досуга, выпала возможность собраться на веранде, побездельничать, расправить уставшие конечности. Дремлют собаки, убравшись в тень, подальше от палящего солнца. Да и ночами они не часто беспокоят обитателей дома лаем, не заставляют вскакивать и вглядываться во тьму, выискивая силуэты воров или опасных тварей, желающих полакомиться мелкими молочными животными.
На горячем кирпиче столба греются две крохотные ярко-зеленые ящерки, синеглавые, желтоглазенькие.
– Утиньки, какая прелесть! – засюсюкала Кайра. Маара и Данн, не сговариваясь, переглянулись и усмехнулись. Кайра это заметила и моментально надулась:
– Ну, что еще я не так сказала?
– Да нет, ничего. Просто мы вспомнили о больших ящерицах. И кстати, о ящерах. Сколько еще можно… хвосты тут околачивать? Сидим тут, перемываем то, что за день сделали, что завтра будем делать… Надоела эта мышиная возня. Надо дальше вперед заглядывать.
– Совершенно верно, – тут же согласился Шабис. – Давно пора поговорить о планах на следующие годы. Распределить обязанности.
– На меня можете не рассчитывать, – сразу отреагировала Кайра. – Я, кажется, забеременела.
– Спасибо, хоть сейчас узнал, – проворчал Данн. – Прими поздравления, дражайшая.
– Я хотела подождать, убедиться. Ну, Данн, чего ты… Ух, какой обидчивый.
– Вы знаете, я, кажется, тоже… – неуверенно протянула Маара.
– Ну, ты-то хоть с Шабисом поделилась или тоже забыла? – покосился на сестру Данн.
– А вот я почему-то не беременная, – засмеялась Лета. – Но я ведь шлюха, а шлюхи обычно не очень-то беременеют.
Как и всегда, когда она напоминала о своем прошлом, все бросились ее упрекать.
– Лета, прекрати!
– Лета, кроме тебя, об этом никто ни разу не заикнулся…
– Лета, сколько можно!
И Даулис:
– Лета… Прошу тебя…
– Я вот что скажу, тебе, дорогая, – с простодушной искренностью, за которую ее, не в последнюю очередь, любили, обратилась к Лете Кайра. – Уж я-то мимо мужиков не проскакивала, пожалуй, не меньше твоего перебрала. А все равно себя шлюхой не называю. Да и не считаю.
– Мы, кажется, не прошлое поминать собирались, а будущее обсуждать! – воскликнул Данн.
– Правильно, Данн, – тут же согласился Шабис. – Давай, может, ты и начнешь? Изложи свои соображения.
Данн задумался, перевел взгляд на сестру:
– Маара, скажи мне искренне, чистую правду, признайся: проснувшись утром, думаешь ты, сколько в этот день надо прошагать, шаг за шагом, нога к ноге, вместе со мной, еще чуток по Ифрику? Даже если твоя вторая мысль о Шабисе. Думаешь?
Маара улыбнулась, глаза ее наполнились слезами:
– Да… Да… Да, но…
– Спасибо. Только это я и хотел услышать. И всё.
