Текст книги "Времена года"

Автор книги: Дмитрий Зуев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)

НЕБОРЕЗЫ

Нивы сжаты, рощи голы,

От воды туман и сырость,

Колесом за сини горы

Солнце тихое скатилось…

С. Есенин

В охотничьем году особенно хорош и неповторим предзимник – ноябрь, дороже июля. Несравненны стрельбы черных нырков с подъезда в лодке и из шалаша с чучелами. Игрушкой кажутся в сравнении с ними утиные охоты августа и сентября. Ноябрь-ветрогон леденящим воздухом обдувает охотника в шалаше, или в лодке, а то и осыпает снежной крупой. Успех охоты с подъезда во многом зависит от сноровки… К полынье пробиться, значит, лодкой управлять, как ледоколом. Тут гребец в ботнике сам себе лоцман, боцман, штурман. Требуется и маскировка остатками увядшего камыша и осок. Глядишь, чучела перевернулись, нырнули головой – вылазь из шалаша, обивай веслом ледяную корку с чучел.

Только опытный охотник по всем правилам перебежек и пластунских подползаний может скрадом подобраться к стае нырков. Сперва ползет под укрытиями. Видит, вся стая нырнула – вскок и стремительная перебежка, залегание на краю берега. На верный выстрел дуплетом вынырнула стая, и вот стрелку награда, труд не пропал даром.

Кучно летят и сидят на полыньях упитанные крупные нырки. Стоит помучиться: считанные дни отводятся для этой мимолетной охоты…

Помнится, с покойным писателем А. С. Новиковым-Прибоем мы по пороше, вместо охоты за зайцами, подтаскивали по снегу плоскодонные челны к берегам Костромки, к озерам Каменик и Великое в некрасовских угодьях, за Костромой. Спускали с заберегов на полынью и по чистой воде подъезжали к черным стаям смелых, непуганых северянок-нырков. Не прямо, а стороной приближались на выстрел к стае. Главное, чтоб ветер дул не в нос, а в корму лодки, тогда с подъема стая сама налетает на выстрел. Обязательно надо знать, что нырки всегда поднимаются только против ветра и никогда не свернут. Еще сейчас вижу на воде не улетевших после выстрела черных нырков.

Приходилось также стрелять эту птицу и на Московском море. Полное раздолье здесь москвичам, сколько дичи перелетной, настоящий птичий базар…

На Московском море и других водохранилищах на позднеосенней охоте встречается, кроме гоголей, оригинальная, от всех других видов легко отличимая, непуганая утка-северянка – савка, или саук. Подъезд к ней требует особой сноровки и выдержки. Зря наездом за савками не гоняйтесь. Они удивительно доверчивы, смирны. Лучше остановитесь подальше, вне выстрела, положите весло и половчее старайтесь дрейфовать по ветру. Савки привыкнут к дрейфующему ботнику и подпустят на верный выстрел.

Распознать савку легко. Издали увидите в стае два поднятых торчка (шея и хвост), соединенных узкой, едва видимой на воде полоской туловища. Запомните отличительную посадку утки и после не смешаете ее ни с кем. От других нырков только савка отличается удлиненным, по-сорочьи ступенчатым хвостом узких жестких рулевых перьев. Такого крутого хвоста нет у нырков. Перья серые, бурые, коричневые, только у селезней белая голова с черным теменем. Примечателен неповторимый в роде уток ярко-синий клюв селезня савки.

В охоте на полыньях требуется, как нигде, совершенство управления челноком, овладение всеми способами спортивной гребли, физическая сила, выносливость и отвага. Не будет успеха без сообразительности, выдержки, умения стрелять на самых предельных для дробового ружья дистанциях, без знания биологических особенностей и повадок нырков – гоголей, морской чернети, турпанов, крохалей, морянок, савок, синьги и др. Обильная бывает добыча у умельцев подъезжать в холод, ветер, снег на чистой воде. Это не то, что по зарослям, на вылетку, что всем известно…

Раньше всех уток прилетают на первые забереги озер и полыньи рек и позже всех, в ноябре, улетают морозостойкие гоголи. За ними весной прилетают сперва чернети, потом красноголовки. Хороша охота на этих нырковых уток, летящих во всякую погоду. Холодно, а успех будет наверняка, если на Московском море соблюсти четыре правила: замаскировать шалаш; плотно закрыть низ, чтоб подсевшие к чучелам нырки не разглядели сразу охотника; открыть верх для стрельбы в лет; главное, чтобы ветер был от шалаша, а не на шалаш, можно вбок. Чучела лучше поставить к кромке льда полыньи – гоголи всегда ныряют около льда. Выбирать затишку. Это, пожалуй, единственная в году охота утятника, когда можно не спешить, не торопиться, а стрелять погодя, подождать, пока сплывутся в стайку. Общительные птицы, нырки охотно «валятся» стаей к чучелам. А вот если подсядут не гоголи, а чернети и красноголовки, мешкать нельзя – стреляйте!

Крупной дроби не берите, лучше номера 5—6, для резкости пороха в 5 раз больше дроби. В сидячих нужно целиться в линию соприкосновения с водой, лучше в бок или зад, только не в грудь.

Москвичи хорошо знают крякву. Она садится на мели, а гоголь только на глуби, на чистой воде, сторонится берегов, кустов, травы. Сообразно гоголиной повадке охотнику надо изменить тактику – шалаш и чучела выставлять непременно на мысу, на косе, на выступе берега в озеро, залив. В шалаш садиться на рассвете – лучший лет нырков в 9—10 часов утра, к полдню – конец.

Все нырки быстролетны, поэтому прицел берите до метра вперед, глядя по расстоянию.

Ученые-орнитологи в союзе с охотоведами кольцеванием дознались, где гоголь выводится, а вот где он зимует – остается тайной. Даже кольцевание не помогло. Тысячи гоголиных утят накрывали на линьке сетями, кольцевали, но зимой они куда-то девались. Это нераскрытый секрет природы. Только два раза попались на зимовке гоголи: за 2200 километров от нас, на острове Свином, в Каспийском море, и за 3000 километров, на юге Украины.

Скудные данные о зимовках гоголя профессор В. Вучетич предположительно объясняет так: массы этих нырков зимой рассеиваются внутри областей гнездования, никуда дальше не летят, кочуют по незамерзающим полыньям и так ускользают от ружей охотников.

Однако опыт массового кольцевания принес успех; удалось точно установить, что основная промысловая птица Сибири, спортивная в средней полосе и Подмосковье, гоголь занимает широкую гнездовую область – от Балтики до Тихого океана и границ Монголии, Китая. Гнездуется он и в дельте Волги. Нет его гнезд в тундре и на Чукотке. Дуплянками можно наверняка привлечь этих птиц на новые гнездовья в зеленой зоне Подмосковья.

Для натуралистов и охотничьих организаций исключительно большой интерес представляют редкие зимовки уток в северных районах нашей страны и в Подмосковье. Охоту на уток любители не променяют ни на какую другую охоту.

…Стемнело. Усталый охотник разжигает уютный костер. Светлым парусом пылает он на берегу. После осенней зорьки хорошо погреться чайком. В эту пору огонек всего дороже…

Темь, тишина под звездами. Чу! Высоко над головой слышится какой-то особенный, неподражаемый, хрустально-тонкий звук. Насторожишься, заслушаешься… Быстро летит ночная мелодия свистозвона. Похоже и на отдаленный звон бубенчиков: кажется, лихо промчалась в высоте удалая русская тройка с бубенцами. Поют крылья птиц. Звуки стихают и тают…

– Неборезы пронеслись! – заметит охотник.

– Звонки! – скажет другой.

Так называются у охотников эти быстролетные гоголи-звонкокрылы. От всех птиц отличаются они звонким полетом.

Как дятлы и скворцы, гоголи живут в дуплах. А с грачами гнездятся их кряквы на деревьях на островах Московского моря.

Гоголи – лесные утки. Благородный обычай вешать по берегам рек и озер дуплянки для гоголей издавна был распространен на древней Руси.

Промысловый сбор гоголиных яиц на севере продолжается и сейчас, а под Москвой забыт. А хорошо бы его восстановить всюду, особенно в зеленых зонах Москвы и других городов. Хорошее дело затеяло Московское охотничье общество, которое заводит в подмосковных охотничьих угодьях и на Московском море гнездовые колонии гоголей, развешивает для птиц дуплянки.

Просто сделать это птичье жилье – кусок дуплистого ствола, высотой полметра, шириной 20—25 сантиметров (с крышкой, дном и летком). Вот и готово гнездо несушки. Повесить его лучше у воды, на высоте роста человека.

Старинную русскую традицию подмосковного яичного промысла в дуплах-гоголятниках успешно возродил Дарвиновский заповедник на Рыбинском море. Гоголи-нырки постоянно заселяют здесь многочисленные дуплянки. Гнездо дает две кладки – 20 яиц, а третью оставляют на вывод. Иногда в одном дупле гнездится несколько уток: находят до трех десятков и больше яиц. Однажды окольцованную утку гоголя нашли в той же дуплянке через 20 лет. Так и приживаются у нас нырковые утки севера.

ПО ПЕРВОЛЕДЬЮ

Опрятней модного паркета

Блистает речка, льдом одета…

На красных лапах гусь тяжелый,

Задумав плыть по лону вод,

Ступает бережно на лед,

Скользит и падает…

А. Пушкин

Обычно снег ложится раньше ледостава на проточных реках, а бывает наоборот: первым становится речной лед. Начинается увлекательное паломничество на лед энтузиастов зимнего ужения.

Первый лед радует любителей подледного лова. Не терпится рыболовам, страсть побеждает рассудок, и случаются на льду трагические оплошности. Помни, рыболов, что нормальной толщиной льда считается 5—6 сантиметров, и надо пешней проверять прочность льда. По перволедью опасны запорошенные снегом проруби-майны промысловых сетевиков, выходы родников, травянистые места отдушин и др. Осторожно, лед!

И стар и млад с одинаковым рвением предаются заразительной страсти подледного лова. Лед дает неограниченную свободу действий удильщику: лови, кто где хочет; всюду скатертью дорога; иди, куда глаза глядят, выбирай любое место.

Ноябрь все зимние месяцы превосходит самым оживленным ловом рыбы в прорубях по перволедью. До ранней весны не бывает таких удач, как за полмесяца с открытия подледного сезона: подряд все виды рыб жором берут на зимние снасти и весь день, особенно под облачным небом таких дней ноябрьского предзимья. Два преимущества перволедья: веселый клев и легкость работы пешней. Больше можно прорубить лунок в поисках ловецкого счастья.

Стадами ходит подо льдом трудноуловимый лещ. Редко удается вытащить его на удочку среди зимы.

В дремучем царстве сонных рыб под панцирем льда бойчее всех ведет себя хладолюб-налим; не то, что летом, когда он изнывал в сонливой дремоте. Теперь встрепенулся хищник, рыщет по дну и всю зиму успешно ловится по ночам в прорубях.

Хорошо ловить налимов на переметы и подпуска, но лучше всего на донки с колокольчиками. Прожорливо берет на все виды приманок. Заглатывает так, что отцепить невозможно. Догадливые налимоловы всегда берут больше запасных поводков.

Любимые маршруты заядлых ловцов судака – на Волгу у Углича, на Оку у Шилова, в Скнятино.

Судак – своенравная рыба. Удалые хищники налетают ватагами, во всех прорубях берут сразу, но моментами, не больше часа. Их надо ждать утром или вечером. Ловятся на большую продольную судаковую блесну.

Безошибочно руби лед там, где торчат сваи, где на дне залиты пни с можжевельником и елочками. На канале имени Москвы зимние стоянки – «ятовья» судаков в Пестове против Березовой рощи, на Рыбинском море – у Борка на самой границе русла реки с заливом, на реке Серебрянке (Пушкино) – в сваях против фабрики «Серп и молот».

Нельзя обойти молчанием одно заповедное место, где водятся самые крупные в Подмосковье окуни-гиганты весом до 5 килограммов. Летом на удочку такого не вытащить никак – только на кружки или спиннинг, а зимой возьмешь в проруби на блесну или живца, как и щуку. Одно удовольствие промчаться по лыжне за 30 километров от Звенигорода, до самого глубокого ледникового озера, и попытать счастья у проруби. Озеро так и называется – Глубокое.

НА МАНОК

Зачастили снегопады. Пороша за порошей. Растет снеговой покров. То-то радость следопытам и лыжникам! По белой тропе самая удачливая охота на лисиц.

Снег уже глубок, а наста в лесах не бывает. Звери тонут по уши в рыхлом сугробе. Вот почему из хвойных отъемов-островов лисица выбирается в поля, на охоту за мышами, по-охотничьи – «мышковать».

Еще с дороги далеко видно, как мышкует лисица. Бежит трусцой, словно плывет по полю. На солнце отливается ее огнистая шубка. Вдруг, с полного карьера, застыла лиса бронзовой статуэткой, прислушалась… Где-то мышь пискнула. Вот лиса прыгнула, и свечкой встал кверху дымчатый султан распушенного хвоста. Скачок – и мышь в лапах кумушки.

Сколько грации у этой хитрой героини сказок, басен, песен и поговорок русского народа! Легки и пластичны прыжки лисицы. Вся, как на пружинах, не ходит, а танцует, бестия! Кажется, рада лиса холодному солнцу и сиянию снегов, и весело ей развлекаться потешной игрой с мышами.

Зимой лиса всегда вблизи деревень. Не страшится она проезжих: ведь люди ходят и ездят по дорогам по своему делу и не трогают зверей. Чаще по утрам далеко в поле увидишь мышкующую лисицу. Сумей только ее перехитрить. Спортсменам-любителям рекомендуется самый простой способ добычи лисиц – на манок-пищик. Опытный охотник пискнет из засады по-мышиному, и кумушка притрусит, распушив свой хвост.

В спортивных охотничьих хозяйствах имеются обычно кумачовые флажки для оклада, есть и собаки-гонцы, не простые, а лисогоны. Но у большинства охотников всего этого нет. Куда более доступен и к тому же интересен любительский способ охоты в одиночку, без специальной подготовки, без лошадей, собак и сложных приспособлений. Кроме ружья, пристрелянного крупной дробью, нужен самодельный манок-пищик, подражающий писку мыши. Пригодится и бинокль.

Поутру одевайся в белый балахон (желательно, чтобы были белые валенки, шапка и перчатки), залегай против ветра в канаву, овражек или бурьян – не ближе 600 шагов от места, где гуляет кумушка, и дуй в пищик. Услышит лиса, повернет голову – замолчи… Больше подзывать нельзя. Разгадает обман.

Впереди стрелка должно быть открытое поле, без зарослей кустов и оврагов. Тихая погода вовсе не годится. Заманивать лису можно и голосом зайца или рябчика. В безлесной местности этот способ может быть с успехом применен. Поля просторные – всё на виду.

ГЛАВНЫЙ ВРАЧ ДЕРЕВА

Стоят не шелохнясь и дуб и береза,

Лишь снег под ногами скрипит от мороза,

Лишь временно ворон, вспорхнув, прошумит,

И дятел дуплистую иву долбит.

К. Рылеев

Зачастили в первозимок пороши и метели. Всяк день понемногу порошит. В лесу шагу не шагнешь без лыж, а у опушек и подавно снег выше колена. Лыжникам – приволье.

…Ни звука, ни взлета. Тишина и покой в лесу. И вдруг будто весь лес наполнился учащенным, удаляющимся трезвоном: «трын… трын… трын…» И опять немая тишина. Проходит минута, и снова слышно: «кле-енк… кленк…» Заунывно и мечтательно… А эхо далеко повторяет частые переборы невидимой валторны.

Летом этот оригинальный звон теряется в хоре певчих птиц. Но осенью и зимой его никто не перебивает и не заглушает. Еще сильнее разносится он по лесу в тихий морозный день.

Кто же так протяжно трезвонит на весь лес? Это уважаемый лесоводами главный врач дерева – дятел, неутомимый исследователь ходов жука-короеда. Большой, черный, с красной шапочкой на затылке. Ни синице, ни поползню, ни пищухе, ни славке, ни пеночке не достать в коре вредных насекомых. Лишь длинный, тонкий, гибкий язык дятла зазубринами проникает в щели древесины и достает скрытых «внутренних врагов» дерева: короеда, заболонника, усача, златку, въедливых древесниц, пахучих древоточиц.

Зимой и весной дятлу одинаково весело: на один мотив величает он яркий снег ноября, вьюги февраля, проталины марта и нежную зелень мая. Во все времена года этого обитателя лесопарков и лесов захватывает восторг и упоение.

«Малый червяк большой дуб точит» – говорит народная пословица. Наш «зеленый друг» – дерево тоже хворает, особенно в преклонном возрасте. Обычно историю болезни дерева можно определить по узким и длинным ходам личинок, гусениц, жуков-короедов и др.

Частый, настойчивый стукоток звонко раздается в лесу. Словно кто-то молотком стучит по дереву. Это древолазы-дятлы простукивают стволы, как бы осведомляются о здоровье старых деревьев. Под корой и в древесине – нигде не утаится от дятлова клюва-долота злокозненный вредитель.

Особенно опасен для лесов и парков еловый короед. В учебниках зоологии и энтомологии он называется «жук-типографщик». Удивительно сложен лабиринт узорчатых, запутанных ходов короеда. Но дятел хорошо разбирается в «шрифтах» типографщика. Вот он примостился на коре и присматривается. Вдруг клювом: тук! – и хватает автора этих замысловатых начертаний. Заслуженный доктор-дятел проглотил короеда и в конце истории болезни поставил точку. Звоном и стуком дятел сигналит: выставляйте скворечни – гнезда защитников урожая полей, садов и огородов.

Чу! Хрустнула ветка.

В ветвях без умолку чечекают говорливые чечетки-красногрудки.

С самой вершины хищник сорокопут высматривает добычу.

ДЕКАБРЬ

Мороз-воевода дозором

Обходит владенья свои…

Идет – по деревьям шагает,

Трещит по замерзлой воде,

И яркое солнце играет

В косматой его бороде.

Н. Некрасов

Серебрятся на солнце воздушно-пышные сугробы. Затихли капели предзимья, и водворилась торжественная тишина зимнего покоя. Только снег под шагами уходящего старика-года завел скрипучий разговор.

Первый холод!

Декабрь еще не самый холодный месяц, но частенько налетают вьюги в сердито-буранную пору. Подходит к концу старый год. И в снежных вихрях, словно на светлопушистых крыльях белой стаи голубей, мчится грядущий новый год.

Ровно стоит зимняя стужа. Низкие, хмурые облака дочиста рассеялись и перестали затенять сияние снежных сугробов.

За городом восхищают и пленительное великолепие лесных пейзажей, и манящая светлынь задумчивой снежной дали.

В кристально-фосфорических искрах блещут бахромчатые кружева заснеженного леса. Сияют начесы развесистых берез.

…Ходко скользят лыжи-скрипки. А навстречу лыжникам всеми цветами радуги сверкает яркий снег. Чистое, голубое небо…

В лучистой короне солнца какой-то лиловый холодный огонь.

Залюбуешься волшебными переменами сияния дня!

Заходящее солнце по-особенному разливает нежные краски на вечернем зимнем небе. Фисташковые огни желто-зеленого заката горят на западе. Восток перед сумерками становится розовый, как заря. А позже небо уже делается фиолетовым.

Сугробы начисто укрывают поля. А в снежном лесу – глухая тишь, и каждая реплика птичьего свиста внятна в утихомиренной чаще.

Ярко солнечное утро. Сверкает нежный розовый снег. Тихо, а остр колючий воздух.

Всюду стоит морозный шорох. Далеко слышен скрипучий пробег саней. Песня полозьев. Над крышами клубятся белые столбы дыма.

А за околицей умиляют нежные голоса птиц. Из густого бурьяна доносятся чьи-то вздохи. Вот они, яркоперые щеглы и снегири. Птицы сердито шелушат семена крапивы, лебеды, чертополоха. Теперь птахам холодно и голодно. Но ребята не забывают про своих пернатых друзей. Каждое утро они наполняют зерном кормушки. Охрана полезных птиц – благородная традиция советских школьников.

Манят зимние радости спорта – снежные зигзаги слалома, лыжи и санки, коньки, уженье на льду, пушная охота.

В декабре два сезонных преимущества для промысловиков и любителей-медвежатников: еще не так глубок, как на вершине зимы, снег и легче подход. Да и самая упитанная в это время медвежатина. Три способа охоты на медведей: на берлоге, облава и догон с притравленными лайками.

Редко, в оттепель, спускаются белки и оставляют следы на снежной пелене. Мороз усыпляет их в тепле гнезда, где до +22 градусов. Да под боком вкусные запасы лесных орехов, желудей, еловых шишек, сушеных грибов.

Зайчатникам в декабре надо почаще заходить в ельники. Снег здесь мельче и чаще дневные лежки беляков под елками. Беляки переселяются поближе к лесным дорогам, сенцо подбирают с голодухи. Русаки жмутся к жилью, сенным стогам, на озими, гумна, на капустниках кочерыжки грызут. Наведываются они и в сады, как ревизоры проверяют, не поленились ли нерадивые садоводы обвязать хвоей, соломой яблони. За оплошность наказывают ротозеев – обгрызают молодые деревья. Русаки-гуменники самые упитанные. Поэтичны охоты на засидках при луне в гумнах, стогах сена, ометах.

…Морские циклоны приносят в декабрьское Подмосковье пасмурную погоду и умеренные холода. По календарю метеорологов, так называемая мягкая зима – с третьей декады ноября, а весь декабрь и до половины января – это первый период зимы с первоснежья.

Фенологическая зима начинается с речного льда, колхозная – с санной дороги-зимняка, астрономическая – с зимнего солнцестояния, 23 декабря. День обгоняет ночь, свет суток прибавляется, а воздух охлаждается. Об этом говорится в народной поговорке: «Солнце на лето, зима на мороз».

Декабрь – канун новогодья. Старый год уходит в вечность торжественно. На городских площадях и улицах, в парках, клубах и домах культуры, на катках и стадионах – все в сверкании предпраздничных огней. А в лесу в жемчужных оборках снега и инея стоят снегурочки-елочки.

Волнует пленительная романтика веселого обычая русской елки. Парадом праздничных предновогодних хлопот командует друг детей – затейник Дед Мороз. На нарядной елке – символ мира, белый голубь. Прекрасна снежная сказка зимнего леса!

 
За окнами – вся снежная Москва,
И звездной зимней ночи синева.
 

А. Пушкин