Текст книги "Грани (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Нелин

Соавторы: Валентин Дмитриев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 35 страниц)

Глава 4. На грани

Глава IV. На грани

Степногорск. Офис частного охранного предприятия «Ятаган». Харальд

О существовании этой конторы я узнал сегодня утром. Блин, что за жизнь пошла – все неожиданные новости настигают меня, поднимая с постели в семь-восемь часов. Звонивший назвался Игорем и пригласил меня на собеседование о возможном сотрудничестве. Странно, что может от меня понадобиться частному сыскарю? Я предупредил Фрези, что могу задержаться до обеда и примерно через час стоял у крепости из кирпича-кремлёвки, выстроенной в странном, неуловимо элегантном стиле. И не новорусская хоромина, и не дворец вышедшего на пенсию функционера… Я затруднился дать чёткое определение, но сам для себя назвал это «Замком XXI века». Странно, что я ранее не знал ничего о нём.

Дверь открылась сама. Вежливый голос из динамика, спрятанного под обивкой короткого коридора, пригласил меня к лифту и на третий этаж, кабинет № 37. Последовав приглашению, я оказался у полуоткрытой двери. Два голоса, мужской и женский, вели какой-то разговор.

Я постучал.

– Заходите.

Спиной ко мне в полуразвёрнутом кресле у стола сидела девушка в длинной серой юбке и алой кожаной безрукавке поверх снежно-белой блузы. Таких волос, как у неё, я ещё не видел. Чисто пепельного цвета, как у толстовской Аэлиты, очень крупными завитками они спадали с её плеч.

– Валерий, да?

– Игорь, да? – в тон сидевшему за столом человеку спросил я. Он был, может, года на три старше меня, довольно большой, хорошо прокачанный, но гибкий.

– Ага, – кивнул он и взглядом показал на свободное кресло. – Познакомьтесь. Сандра Ботичелли. Вероятно, ваша коллега.

Девушка развернулась ко мне. Я обомлел и замер на месте. На меня смотрели огромные, грустные, серо-серебристые глаза, приподнятые к вискам и обрамлённые длинными тонкими ресницами. Итальянка протянула руку. Я поймал на лету узкую, но сильную ладошку и наметил на тыльной стороне поцелуй. Узкие густые брови выразительно изогнулись. Она явно оценила этот дистанцирующий жест.

– Можно просто Валера.

– Просто Сандра.

– Она правнучка офицера русского флота Александра Ботвинцева. После Бизерты он перебрался в Италию, продолжил службу. Был, как говорят у нас, особистом, при дуче Муссолини дослужился до полковника, прослыл безжалостным антимафиозником. После войны основал частное сыскное агентство. Так что это у них семейное.

– Это, конечно, интересно. Но каким образом вы узнали обо мне?

– Вас – можно, тебя? – рекомендовала одна весьма уважаемая мною леди. Мисс Элен Уордер. Она в своё время очень мне помогла. А когда я заикнулся о благодарности, прислала мне из Англии рекомендательное письмо. Если хочешь, можешь почитать.

– Ну, к её рекомендации я бы прислушался, благо тоже с ней знаком. Но не представляю, чем могу помочь.

– Своей разносторонней квалификацией. Давай Сандра введёт тебя в курс событий. Она к нам вроде как по обмену приехала, я направил в её контору нашего человека, она к нам. А то что-то событий многовато в последнее время, однако.

– А собеседование? Моя специальность такова, что я могу быть внештатным сотрудником, не более. И то не каждый месяц. И что насчёт зарплаты?

– Поговоришь с Сандрой, она потом свои соображения мне выскажет. Не думаю, что займу много твоего времени. Зарплата пока не очень высокая, но при регулярном сотрудничестве выйдет как две – две с половиной среднегородских. Устроит?

– Идёт.

– Для поездок по городу вам понадобится машина. Ты как за рулём?

– Нормально. Права есть.

– Вот тебе все документы. На стоянке "Веста"-универсал, номер 723. Договаривайтесь сами, через двадцать минут я уеду на весь день. Завтра продолжим в это же время.

г. Степногорск, кафе «Малахит». Сандра

Валера показался мне каким-то странным. У него была необычная для людей современной России улыбка. Он ухитрялся слегка скалиться почти постоянно, напоминая не то Будду, не то ещё кого-то. При этом взгляд его не задерживался на чём-то одном дольше пары секунд, а перемещался с объекта на объект будто некий сканирующий луч. К чему это приводит, я поняла довольно быстро, на выезде из-под мрачного железнодорожного моста. Слева через трамвайные рельсы на бешеной скорости выскочил под жёлтый какой-то придурок, пацан на помятой машине, очень похожей на древний «Фиат». Я уже закрыла глаза, чувствуя, как тонна металла вминается в левый борт нашей машины… Но Валера едва вильнул в сторону, сзади раздался грохот и треск. Развалюха пролетела в паре сантиметров за кормой и врезалась в бетонное ограждение.

Он вполоборота посмотрел на меня, никак не отреагировав на аварию и сказал:

– Поедем в "Малахит". Хорошее место. Можно не торопясь разобраться с ситуацией.

Я промолчала, задумавшись. Надвигавшаяся минуту назад машина пробудила тянущую пустоту где-то внутри.

"Малахитом" оказалось небольшое кафе с оригинальным интерьером, копирующим сталинскую эпоху. Валера пробежал взглядом меню, принесённое официанткой в строгой блузе и накрахмаленной "короне", что-то сказал ей, потом посмотрел на меня.

– Что будешь?

– Давай что и себе.

– Ты уверена?

Я хмыкнула, взяла меню в твёрдой кожаной папке, отделанной золотыми виньетками.

– Вот это, это и… это, – подчеркнула я ногтём строчки. Что-то овощное, что-то мясное и что-то из напитков.

– Давай пока начнём разбираться с делами. Минут пятнадцать у нас точно есть.

Как-то он непохож на стереотипных русских. С ходу за дело, вместо того чтобы полчаса позудеть от том о сём?

– Давай.

– Четыре дня назад к Игорю пришла одна женщина. Сказала, что у неё пропала дочь. Подробности есть. За день до того она говорила матери, что поедет на озёра с приятелем. И всё, как в воду канули. И она, и приятель, и машина. Произошло это на отрезке между сороковым и сорок пятым километром дороги на Медный Кряж, среди бела дня. Но, насколько я уже знаю, места безлюдные, как раз для отдыха в тесной компании. Людей там днём с огнём не сыскать. Игорь кое-что проверил по своим каналам, но многого узнать не удалось. Я свела всё, что у нас пока есть. Вот, посмотри.

Валера быстро просмотрел лист – там всего строк тридцать было – что-то маловнятно промычал. И сказал:

– Хреновая у тех озёр слава. Всякие шабаши там раньше любили проводить, всё в таком духе. Как-то нас туда занесло. Чуть без одного товарища не остались. Стоял он перед водопадиком, совершенно трезвый. Высоты там метра четыре, неглубоко и бочаг с камнями. Как раз чтобы убиться, если неудачно шлёпнешься. Мы только заметили, что он кренится вниз, как стоял, еле успели поймать. А он в ступоре. Ну, я ему дал пару раз по щекам, а он говорит, что его как будто и толкало сзади что-то, да ещё и спереди тянуло. Как-то там на горячем не то сатанистов, не то ещё кого-то поймали, до стрельбы дело дошло. И люди пропадали.

– В общем, у той женщины полиция заявление приняла, но сразу сказали, что вероятность очень мала. Игорь выяснил, что местность действительно проверяли, и ничего не нашли.

Валера отвлёкся и взял телефон. Он просто выслушал, что ему говорил звонивший, кивая, завершил этот монолог коротким "понял" и посмотрел на меня.

– Есть зацепка. Главное, ничему не удивляйся, всё принимай как есть и всерьёз, каким бы бредом и невероятью тебе не казалось окружающее. Поехали. Сейчас заедем ко мне домой, потом ещё кое-куда, и рванём на местность группой.

Я пожала плечами.

– Смотри, ты в здешних реалиях лучше меня разбираешься.

– У тебя оружие есть?

Фыркнув, я достала из сумочки свою двадцатизарядную "Беретту" LR-22. Проходившая мимо официантка вздрогнула, но Валера подозвал её, показал какое-то удостоверение, она кивнула и успокоилась, сказав, что сейчас принесёт наш заказ.

– Ты это называешь оружием? Она же под мелкашечный патрон, пулька крошечная, лёгкая. Да ещё и ствол короткий. С пятидесяти метров в ватнике застрянет. Найдём тебе нормальный пистолет. Тридцать второй калибр удержишь?

– У тебя что, оружейный магазин? – спросила я, зная, что в России с этим строго.

– Гораздо круче, – он загадочно ухмыльнулся. – Как только подкрепимся, сама увидишь.

Медный Кряж, 45 км дороги Степногорск – Самара. Историческая справка

Своё название эта местность получила из-за когда-то богатых залежей медной руды. Она почти вся была выбрана ещё до войны, а потом добычу посчитали невыгодной и всё забросили. Там, где руду брали снаружи, образовались глубокие озёра, во многих местах пробились родники с хорошей водой, и народ разобрался, что сюда можно ездить отдыхать. В последние годы двадцатого века по понятным причинам сюда перестали заглядывать жители близлежащих городов, не до того было. Заброшенные и одичавшие места сделали своими редкие сторонники «единения с природой», попросту – любители попьянствовать и покувыркаться с девочками на открытом воздухе; но чаще всего сюда съезжались всякие неформалы, от безобидных ролевиков до сатанистов. И тем и другим здесь были все условия: глухие, отделённые крутыми хребтами урочища, заросшие лесом; дикие скальные гольцы, заброшенные и неплохо сохранившиеся постройки, часто находящиеся в самых неожиданных и укромных местах. Вода и валежник для костров – сколько хочешь.

Постепенно Медный Кряж стал обрастать не только зеленью, но и легендами, в основном мрачными. Здесь и вправду пропадали люди, несколько человек за год. Большинство по собственной глупости, конечно. Лезли в штольни с обвалившимися крепями или ещё куда в поисках сокровищ, но когда обнаружили практически свежий труп на открытом месте, кто-то зашевелился. Весь массив прочесали ОМОНовцы, с воздуха высматривали вертолёты. Накрыли полтора десятка сатанистов, даже пострелять получилось.

Затем выяснилось, что два-три человека в год пропадают вообще безо всяких видимых на то причин. Практически с ровного места. Тогда-то и выяснилась истинная причина закрытия на самом деле весьма перспективного, в общем-то, рудника. Кто-то не поленился зарыться в бумажную пыль веков, то бишь в архивы. И этот кое-кто нашёл датированный далёким 1938-м годом отчёт следственной комиссии Народного Комиссариата Тяжёлой Промышленности, в чьём ведении находились эти разработки. Суть его была в том, что поневоле признавалась потусторонняя природа нескольких происшествий подряд. Сюда приехали маститые специалисты, неделю лазили по скалам и ущельям и подтвердили. Да, мол, вот здесь и вот здесь проходят глубинные разломы и потоки подземных вод, генерирующие благодатные условия для всевозможных проявлений.

Естественно, любимые места шабашей находились либо в непосредственной близости, либо прямо над разломами, имеющими весьма прихотливую топографию и практически замыкающими Медный Кряж в кольцо. Вернее, сам Кряж лежал прямо между двумя базовыми рифтами, и его площадь пересекалась мелкими сообщающимися разломчиками. Отныне здесь появлялись либо уже известные сатанисты, либо экстремалы из числа любителей позаигрывать с неизвестностью.

Медный Кряж. Следствие на местности. Сандра

Валера, на мой взгляд, привлёк к этому совершенно посторонних людей. Ну ладно, Ирина, упорно именующая себя Фрези, девка, я сразу оценила, крепкая и сильная. Ещё бы, Валера вон какой медведь. Под два метра, лапы длинные, схватит – не вывернешься. С таким хочешь не хочешь, а натренируешься. Ещё она стала развлекаться тем, что метала в поставленную торчком колоду, немаленький ножик. Двадцать сантиметров тёмно-сизой стали, которую Валера назвал «рапидной». Я сама собой, коллега. А вот остальные трое… Хрупкая, жилистая и зеленоглазая девица Марина, ростом Фрези, то есть Ирине, чуть выше плеча; её приятель Вячеслав сходной комплекции и небритый худой дядька лет сорока с чем-то, Олег. Он выглядел полным нескладёхой, да ещё как будто с похмелья, но оказалось, что он цитирует Сун Цзы, Клаузевица и Триандафиллова на выбор, за десять минут способен начертить подручными средствами схему расположения войск под любую вводную из тех которые я ему подкинула и обладает прочими весьма специфическими талантами. Что умеет та субтильная парочка, я так до времени и не узнала. Ещё с собой у нас было по комплекту полевой армейской формы безо всяких знаков различия.

Мы остановились в полукилометре от трассы, на удобной укромной поляне, приехав на двух машинах, вторая принадлежала Олегу. Валера, коротко распорядившись насчёт костра и обеда, вместе с Мариной отошёл за деревья. Странная компания. В голове и на языке вертелось какое-то определение. На что же это похоже… Да это готовая иллюстрация к устройству автомата Калашникова! Конструкция, отлаженная до идеального взаимодействия составляющих.

Впрочем, вернулись они очень быстро, минут за десять. Вячеслав обменялся с подругой взглядом, встал и вместе с ней ушёл куда-то совсем в другую сторону.

– Ну, дела у нас такие, – Валера сел на бревно, притащенное к кольцу каменей, кострищу, неведомыми туристами. – Машину последний раз видели на посту ДПС на двадцатом километре, потом оттуда просматривается большой отрезок дороги вплоть вон до той горки, это тридцатый километр. Машина скрылась за ней, а дальнобойщики, у которых стоянка на сорок пятом, её уже не видели. Пятнадцать километров трассы, одиннадцать грунтовых съездов с неё на обе стороны. Полиция честно прочесала территорию, но не нашли никаких следов. Единственная зацепка: примерно в семи километрах отсюда, на грунтовке, какие-то пацаны из села, оно вон там, видели следы больших машин, которые начинаются из ниоткуда и обрываются метров через сто. Увы, наши доблестные полицаи на это внимания не обратили.

– Откуда ты это знаешь? – я не могла понять, как он раздобывает такие подробности, узнав о произошедшем всего лишь сегодня утром.

– Профессиональная тайна, – осклабился Валера и продолжил. – Фрези, ты с Олегом останешься здесь, а я с Сандрой проеду туда, посмотрю в реале, что это за следы.

Ирина кивнула. Олег возился с костром, он ничего не сказал. Действительно, отлаженный механизм, эффективная конструкция.

Мы выехали на асфальт. Валера был задумчив. Казалось, я слышу, как бегут нервные импульсы в его нейронах. Ещё казалось, что он совсем не смотрит на дорогу – так погружён в анализ ситуации. А педаль придавил чуть ли не до пола. Я почувствовала новый приступ сосущей пустоты, как утром.

– Валера, не гони так, пожалуйста…

Навстречу пролетел здоровенный тягач с пятиосной фурой. Поток ветра качнул нашу машину. Я вздрогнула и зажмурилась.

– Ты чего? Боишься? Хорошо, притормозим…

Я приоткрыла глаза. Холод внутри истаивал, сочась сквозь кожу.

– Э, да у тебя мурашки и шерсть дыбом. Ты как вообще, в порядке?

Проведя ладонью по левой руке, я убедилась, что волоски действительно стоят торчком.

– Бывает.

– Да мы уже приехали, – он сбросил газ, машина пошла накатом и мы завернули на просёлок. Валера загнал "Ладу" на холмик у дороги.

– Вон, смотри, отсюда видно.

Метрах в пятнадцати в мягком грунте начинались отчётливые следы каких-то рубчатых протекторов. Валера достал из бардачка рулетку.

– Пойдём, заценим.

– Похоже, дня два-три назад был дождь, – сказала я, заметив, как отпечатываются мои собственные следы.

– Был. Как раз утром седьмого числа. Уехали они сразу после обеда, пропали часа в четыре.

Коротко звякнула стальная лента рулетки. Валера обмерял ширину колеи, расстояние между рубцами на самом следе. Хмыкнул недовольно:

– Что бы им здесь надо было…

– Ты о чём?

– Это следы БТРов. Возможно, перед ними шёл ещё "Урал", но последние две машины – точно БТРы. Начинаются из ниоткуда и так же пропадают.

Это было хорошо видно. За изгибом дороги метрах в ста вперёд и вниз явственная колея превращалась в просто грунтовку, по которой ездят раз в две недели.

Валера замер, как будто прислушиваясь к чему-то.

– Едем назад. Поповы что-то нашли.

Усевшись в машину, я не удержалась и спросила:

– А как ты это узнал? Мысленно, что ли?

– А как же ещё, – на полном серьёзе ответил Валера. Я вспомнила его слова про "ничему не удивляться". И мне стало по-настоящему страшно. Ещё я постоянно прокручивала эпизод полуторачасовой давности, когда мы приехали куда-то на северную окраину города, за оружием для всей компании. Он как-то неожиданно пропал из поля зрения, я даже не заметила куда он зашёл. А потом так же неявно оказался почти у самой машины. И протянул мне довольно увесистый, но очень удобный пистолет старомодного дизайна и пять обойм к нему. Тяжело брякнувшая спортивная сумка полетела на заднее сиденье.

Медный Кряж. Следствие на местности. Марина

Сразу после короткого объяснения Харальда о сути вопроса мы со Славиком пошли вокруг поляны по расширяющейся спирали. Всего через двадцать минут появился след. Он начинался неподалёку от дороги. На этот раз мой ненаглядный обскакал меня. Он первым отыскал участок, где осталась память места.

– Смотри. Здесь лежала девушка. Лежала недолго. Ей было больно. Ударили два-три раза.

– Угу, – хмыкнула я, – Её сюда приволокли. Сейчас попробую…

Осмотревшись, я выбрала самое зелёное из деревьев, стоявших поближе к этому месту. Подошла, положила ладони на шероховатую плотную кору. Осень ранняя, соки ещё бегут быстро. Оно сможет показать мне всё, что требуется.

Ладони защипало. Я вздрогнула от прошедшего по ним разряда. Похоже, дерево только и ждало, только бы отдать кому-нибудь это знание.

В поле зрения появились четверо вооружённых автоматами солдат. По виду явно не призывники, у всех или сержантские или старшинские лычки на погонах, форма и снаряжение сидят как влитые. Сверхсрочники, по контракту оставшиеся в армии. Они тащили от дороги парня лет двадцати и девушку. Следом топали два хмыря, без знаков различия, но на вид офицеры. Парень выглядел крепко помятым и уже не трепыхался, девушка пыталась вырваться. Её вздёрнули на ноги, один из сержантов отвесил пару оплеух, от которых скулы девушки покраснели.

– Не дёргайся! Ещё не знаешь, что произошло? Ничего, на месте поймёшь. Тут тебе не гражданка, всё, мирная жизнь закончилась, – сказал ей офицер с какими-то значками на левом рукаве.

Ожил висящий на руках верзил парень.

– Что это значит?

– А это значит, что вы оба-два теперь находитесь в рядах особого подразделения, которое будет обучать вас и бросать в самую жопу, какая только найдётся на площади двадцать восемь тысяч квадратных километров. Пока что. Зона! Вот что это за территория. И если через два месяца вы не сумеете вбить в мишень двадцать пять выстрелов из тридцати, я отправлю вас в ещё большую, нах… дыру! Понятно?

Эта сюрреалистическая процессия скрылась за холмом. Там заработали двигатели, какая-то тяжёлая техника.

Я постепенно ослабила контакт и осторожно стала поджимать пальцы, чтобы не так резко разорвать связь. Но всё равно меня ощутимо тряхнуло.

– Ну что? – спросил Славик.

– Всё. У нас есть их внешний вид. Нарисуешь. А машину они, скорее всего, заволокли в грузовик, чтобы не оставлять видимых следов. Пойдём, поделимся с другими.

Медный Кряж. Следствие на местности. Харальд

Когда мы вернулись на поляну, Славик уже заканчивал наброски. Сандра достала из своей папки фотографии, принесённые Игорю матерью девушки.

– Надо же… Почти портретное сходство.

– Вячеслав у нас спец по графике, – сказал я. – Марина, а военных можешь показать?

– Вряд ли. Они для меня на одно лицо, только погоны вижу.

– Ладно. С этим всё ясно. Давайте-ка сейчас передохнём, пообедаем и поедем домой. Здесь нам делать пока нечего, без помощи не обойдёмся.

Через час Олег заявил, что всё готово, и позвал нас за стол. Столом была клеёнка, прижатая камнями. Я не сильно рассматривал, что там ещё на ней, кроме зажаренных до румяной корочки кусков курятины – отчего-то здорово захотелось есть, и метал всё, что попадалось под руку. Ещё я думал о том, в какую серьёзную во всех смыслах переделку мы попали. Остальные о чём-то говорили, смеялись, Сандра попыталась рассказать пару итальянских анекдотов, просто переведя их на русский, но получилось не очень. В окружающую реальность меня вернул свалившийся на голову сухой сук, сломанный порывом ветра.

Я поднял голову. Друзья замерли и смотрели почему-то не на клеёнку, а на небо.

– Что за… – пробормотал я, видя, как с невероятной скоростью оно затягивается клубящимися тучами, неправдоподобно густого серо-фиолетового оттенка. Они стремились вроде как бы из-за горизонта, но в то же время казалось, что эти извивающиеся потоки темени текут из какого-то скрытого источника где-то поближе.

– По машинам, – сказал я, сжёвывая кусок куриной филейки.

Едва мы успели разделить то, что было на "столе" и спрятаться, как хлынул тяжёлый плотный дождь. Вокруг загремело, потемнело так, что дальше капота почти ничего не было видно. Только вокруг нас гулко громыхали и трещали молнии. Похоже, что они били совсем рядом.

Ощутив на коже слабое покалывание, я уже и не знал, что можно думать о происходящем. Это какое напряжение должно быть, чтобы человек вот так просто почувствовал? Машина дёргалась под порывами ветра. Марина, севшая к нам, дрожала, вцепившись в плечо Фрези, видок у неё был бледный. Олег пытался хоть что-нибудь рассмотреть за бортом, и вдруг сказал:

– Э, а дождь-то как из разбавленной нефти…

– Ё-моё…

Крупные капли, расплескивавшиеся об капот, разлетались тёмными брызгами. Гораздо темнее, чем капли обычного дождя.

– Довели, бля, природу, – буркнул Олег. – Нам только нефтяного дождя не хватало.

– Это не нефть. Это какая-то другая органическая жидкость, более плотная, – Фрези приоткрыла окно, высунула ладонь, потом понюхала попавшие капли, растёрла, – корицей пахнет.

Вокруг нас стало светлеть, увесистые капли падали реже.

Солнце стояло по-другому. И открывающийся нам пейзаж ничем не напоминал поляну у начала Медного Кряжа.

– Приехали, – пришибленно прошептал Олег.

Степногорск, резиденция Элен Уордер

Дом был пуст. Во всех отношениях. Погода выкидывала такие номера, что чувствовала я себя просто отвратительно. Кто бы мог подумать, что я так быстро стану человеком. Ну, почти человеком, к счастью, у меня остались многие мелкие, но полезные качества.

Пару часов назад приезжал Харальд, с очень красивой девушкой. Звать её с собой он не стал, по вполне понятным причинам.

– Здравствуй, – вид у Харальда был не то чтобы озадаченный, но и обычной его ухмылочки с иногда выглядывающими верхними клыками я не видела.

– Привет.

– Нужно оружие. Из расчёта на шесть человек. Сможешь организовать "Абаканы" и столько же Стечкиных? И индивидуальный заказ, "Лахти-35", под патрон Браунинг № 2, патронов разумное количество.

– Запросто. Для тебя хоть штурмовик сделаю. Но зачем тебе столько?

– Нужно.

– Поняла. Минут десять подожди.

Он встал и подпёр собою дверной косяк. Большой и задумчивый. Я поднялась по лестнице. Колесо событий, стронутое его другом, набирало обороты.

А потом на северо-востоке небо потемнело, затянулось характерным густым облачным покровом. Во мне заныло всё, от зубов до самых глубоких мышц. Я тяжело осела на диван, пытаясь снова, как у Харальда дома, свернуться, подобно котёнку. И чтобы меня кто-нибудь накрыл пледом. И сидел, держа за руку. О чём я думаю, ведь не держал меня за руку… Ну, кроме как когда волок на себе от остановки.

Далёкое эхо грозы заставило меня сжаться. Я поняла, что он сейчас там, в эпицентре Смещения. Я попыталась встать и подойти к окну, но невидимый кулак саданул ниже солнечного сплетения и отшвырнул на диван. В глазах потемнело.

Где-то на Грани. Харальд

Какое-то время мы сидели в машинах. И в полном ступоре. Что произошло, все, похоже, понимали. Верить – отказывались. Потом я внезапно ослабевшей рукой толкнул дверку и посмотрел за порожек машины. Обычная трава.

Мы попали на пологий склон лесостепного холмистого кряжа. Если принимать, что мы в северном полушарии, тогда на востоке, у нас за спинами, лес, на западе, в трёх – трёх с половиной километрах река, текущая среди частых рощ, на севере местность вроде бы повышается, на горизонте призрачная синяя тяжесть. Горы? На юге, куда течёт река, простирается степь, видны зелёные лесные островки, на юго-западе, на другом берегу реки, у предела видимости, что-то светлеет.

– Фрези, ты у нас самая глазастая. Залезь-ка на крышу и посмотри, что там белое или какое ещё.

Подруга замедленно выбралась из машины, встала на капот, потом на крышу. Несколько минут напряжённо вглядывалась и наконец сказала:

– Развалины. Большие. Площадь отсюда трудно прикинуть, но не меньше футбольного поля.

– Так-с… Двигаем пока к реке, осмотримся на местности, у нас ещё почти весь световой день.

Машины завелись как всегда. Правда, моя настойчиво троила, наверное, во время грозы что-нибудь выгорело в её чувствительной электронике. Через несколько минуты мы оказались у реки. И оцепенели во второй раз. Прямо из воды выходили подсохшие и растрескавшиеся следы широких гусениц, измявших траву и землю. Танки? Следы вели наискось по берегу в заросли орешника на опушке леса. Гибкие прочные стебли поднялись и скрыли машины от глаз.

– Останавливаемся здесь. Готовьте лагерь. Олег, ты остаёшься старшим. Фрези и Вячеслав – со мной. Стволы возьмите. Если что, бахнем.

Я выкинул из машины сумку, раздёрнул её. Новенькие "Абаканы" под патрон 7.62. Такая пуля не полетит в молоко, едва зацепив веточку или стебель камыша. Пять АПС с уже знакомыми обоймами.

– Вооружайтесь.

Затворы лязгнули.

– Пошли.

Следы тянулись через рощицу орешника. Было безветренно, но мой безотказный нос учуял приторный запах. Нормально мы отдыхаем…

– Славик, ты думаешь то же, что и я?

Он пристально посмотрел на меня, потянул воздух, потом на две секунды застыл в полной неподвижности.

– Похоже на то.

– Надо проверить.

Шагов через тридцать нам открылось самое хреновое зрелище из предполагаемых. На большой лесной поляне стояли три новых танка Т-95АШ с притороченными на надгусеничных полках шнорхелями. На бортах темнели потёки крови. Рядом с машинами лежали немного объеденные мелким лесным зверьём тела в русской форме. В каждом торчало по три-пять белопёрых стрел. Довольно прохладный воздух не дал телам сильно разложиться, поэтому можно было стоять, не зажимая нос.

– Никто не успел отойти от танков и на пять метров. Девять человек. В руках даже оружия нет… – прошептала побледневшая Фрези.

Я подошёл, выдернул стрелу. Однако. Вытянутый ромбовидный наконечник. Боевая бронебойная стрела.

– Их просто убили. Издалека. Лопаты есть, надо похоронить.

Забравшись внутрь, я первым делом обратил внимание на то, что машина снаряжена под завязку. Полные боеукладки, НЗ, санитарный комплект, даже на подающем лотке автомата заряжания лежит законтрённый стопором снаряд. Есть и штатный шанцевый инструмент. Классная компоновка, почти половина внутреннего объёма башни – склад боеприпасов и вещей. Оружие экипажа, "Бизоны", лежит в захватах, нетронутое. На…ском полигоне учения начались, это я знал, но танки почему-то были подготовлены как для настоящих боевых действий в автономке.

Втроём мы вырыли в мягкой земле прямоугольную яму. Собрали документы, укрыли тела найденным в одном из танков брезентовым пологом. Постояли.

– Стрелять не будем. Пойдём, скажем нашим. И придётся научиться управлять танками.

Фрези и Славик не ответили. Они были подавлены тем, что увидели сразу за порогом. Только к концу дня народ более-менее пришёл в себя. Сандра дольше всех была в состоянии полного офигения, сидела у костра и тупо смотрела в огонь. Олег и я по природной циничности и толстокожести восприняли происходящее как данность, Фрези отошла часа через четыре. Чувствительная Марина лежала на заднем сиденье, обхватив руками раскалывающуюся от боли голову, а Вячеслав то и дело бегал к реке за водой, чтобы смочить полотенце.

Положение осложнялось тем, что в военном деле соображали только я и Олег. Остальные же просто умели стрелять из автомата. Ну, может, Сандра ещё, но полицейская подготовка и армейская это две очень большие разницы. Так что объявляется походное военное положение.

Разобравшись с действительно несложным управлением танков, по крайней мере, в простом движении, Олег вывел их на нашу поляну, позвал меня.

– Как думаешь, сколько эти монстры сожгли солярки, если до этого они всё утро утюжили полигон, а потом ещё на переправе и здесь?

– Вот этого не знаю. Ну, процентов пятнадцать-двадцать от общего.

– Да хрен ты угадал. Топливомеры стоят на единичке. Баки под пробку.

– Ты знаешь, как это объяснить?

– Я – нет. Это у тебя голова на объяснения заточена.

– Не сегодня.

Олег достал сигарету, мрачно заглянул в полупустую пачку, забрался на левую надгусеничную полку отмытого танка.

– Придётся бросать с куревом. Или на солому переходить.

– Мы для тебя будем коноплю-самосейку искать в степях, – похлопал я его по плечу. Олег фыркнул несколько раз. Это означало ехидный и невесёлый смех.

– Ладно. Не расстраивайся. Утро вечера мудренее. Завтра надо будет разобраться с техникой, снять что можно, и дальше двигать на танках. Нас шестеро. Один разгрузим по полной, вещи и боеприпасы поровну разделим на две машины. Тренаж на ходу. И так далее.

Где-то на Грани. Первый день после перехода. Утро. Марина

Я проснулась на заднем сиденье, укутанная каким-то колючим покрывалом. От вчерашней жуткой головной боли остались только ноющие лоскуты в закоулках мозга. Я осторожно приподнялась, чтобы проверить, не приснилось ли мне всё вчера виденное в кошмарном сне. Увы, нет. Рассвет только занимался, в пойме реки плыл туман, от костра тянуло слабым теплом. Рядом с огневищем, завернувшись в сливающуюся с травой плащ-палатку, спали Харальд и Фрези. К ним под бок подобралась итальянка.

Покачиваясь от нездоровой слабости, я выбралась из машины. Из открытого люка ближайшего танка доносились характерные для работы мужчин звуки – полязгивание инструментов и ненавязчивый матерок, это Олег ни свет ни заря поднял Славика. Утренняя прохлада знобила открытую кожу рук и плеч. Надо найти какую-то одежду посерьёзнее.

Ночью я почти не спала, так меня скрутило после перехода. Повышенная чувствительность вышла боком. Поля чужого мира были почти резонансными моим, и я ещё легко отделалась. Сжав плечи ладонями, я подошла к костру, расшевелила подёрнувшиеся серым пепельным слоем угли. Под ним скрывался ровный слой густого алого жара. Несколько тонких сухих веточек занялись сразу, я потянулась за заготовленным вчера сушняком.

Сознание пронзило острой режущей болью. Едва не свалившись с бревна, служащего скамейкой, я дотянулась до Харальда.

– Вставайте. Рядом чужие.

Оказывается, он тоже не спал.

– Это не чужие. Это другие. Они здесь такие же чужие как и мы. Фрези, Сандра, подъём.

Я сидела, скривившись от ощущения иности находившихся где-то рядом существ. Они походили на людей, но в то же время были бесконечно разные с нами. И они приближались. Я чувствовала их бесстрастное отношение к убийству других и столь же бережное – к собственной шкуре. Это как-то проистекало из их сущности, но я не совсем понимала, почему. Но самосохранение сделало их отличными партизанами. Они крались к поляне бесшумно и быстро, не подозревая, что их уже ждут. Быстро соорудив из плащ-палатки подобие спящего у костра человека, Харальд и Фрези забрались в танк, в котором ковырялись Олег и Славик. Олег резво выполз наружу, огляделся, схватил не совсем проснувшуюся Сандру за руку, махнул мне. Через две минуты мы сидели под бронёй. Вскоре в оптике появились примерно два десятка фигур, мягко шагающих среди деревьев. Я предполагала, что при желании их можно накрыть всех разом, но коротко зашипела связь, Харальд сказал: