Текст книги "Грани (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Нелин

Соавторы: Валентин Дмитриев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 35 страниц)

– Ну здравствуйте.

– Ты хотел нас видеть, Харальд, – немного наклонив голову вбок, сказал мужчина. – Я Лейн Мардер, моя спутница – Викка Фламм. Где мы можем говорить?

– Прямо здесь, – я представил Сандру и показал направо, в сторону большого стола у дальнего окна. – Не знаю, как у вас заведено, но у нас гостей принято сначала накормить, а потом разговоры разговаривать.

– Благодарю, но сейчас это можно пропустить, – с прохладцей сказала Викка. – У нас не очень много времени.

– Тогда сразу к делу, – я кивнул. – Вы сказали, что у нас есть общие интересы и общие противники.

Викка согласно качнула головой.

– Да, и больше всего нас беспокоит нарастающая сила Закрытого Города. Собственно, мы хотим предложить обмен, одна услуга за другую.

– Нетрудно догадаться, – криво усмехнулся я.

– Неужели?

Викка была похожа на многоопытную бандершу, несмотря на видимую молодость, её выдавали глаза.

– Вы не похожи на тех, кто целенаправленно устраивает массовые побоища. Это грубо и неэстетично. Значит, ваше предложение может иметь один-единственный смысл – обезглавить Закрытый Город. Войска, лишившиеся центра управления, разбить гораздо легче. А что от нас хотите в обмен на это?

Они переглянулись.

– Ничего необычного. Вы продолжаете то, чем заняты сейчас. Готовитесь к войне.

– И всё? – недоверчиво переспросила Сандра

– Это удивляет? – пожав плечами, Мардер хмыкнул. – Именно и только это. Наше дело точечный удар, ваше – оттянуть силы противника на себя.

Нутром я ощущал какую-то неправильность. Если им от нас только это и надо, то в чём был смысл нашего похода? Ну да, прижали к ногтю Василия. Но это могло произойти в любой другой момент. Джайрам же, с их талантами, не составляло труда в любой момент заявиться с этим предложением. Они вообще могли сделать всё втихую, не ставя нас в известность. Или я пытаюсь подойти с человеческой логикой к вопросу, который не имеет к ней никакого отношения?

Очевидно, я не смог скрыть своих мыслей. Викка и Лейн переглянулись.

– Мы понимаем твои сомнения. Будь мы сами людьми, терзались бы точно так. Дело здесь в том, что… – Лейн повертел затянутыми в тиснёную кожу пальцами – …что наши обычаи требуют именно такого образа действий. Если б ты не стал нас разыскивать, мы явились бы сами, разве что несколько позже. В любом случае мы бы сообщили тебе о наших намерениях.

– Сколько у нас ещё времени? – Сандра повернулась от окна.

– Одинаково мало, – неожиданно глухо ответила, качнув головой, Викка. – Через десять – пятнадцать дней Закрытый Город наберёт достаточно сил для начала наступления сразу по трём, если не четырём направлениям. Их надо заставить начать раньше.

Лёгким взмахом ладоней она создала в воздухе перед собой полупрозрачную объёмную карту. Повинуясь движениям её пальцев, ландшафт прокручивался в нужную сторону. Ну и технологии…

– Сразу в двух местах будет попытка прорыва наружу. Не думаю, что это им удастся, без своих силовых башен вояки они против ваших никудышные. В Зоне точно будет одно массированное наступление в сторону юго-восточного прохода, и миновать вас не получится никак. Воздушных сил у них как таковых нет, а переброска войск по земле в стратегически приемлемые сроки возможна только здесь.

– А второе?

– Второе то ли будет то ли нет, – дёрнул плечами Мардер. – Полная уверенность отсутствует. Мы предполагаем два направления. Либо попытка прорыва в мерность ваших союзников, либо колонна усиления основного удара. Здесь ясности нет даже у нашей разведки.

Я пожал плечами.

– В любом случае нам нужно согласовать наши действия. Можно обезглавить Закрытый Город хоть сейчас, но правильнее всего сделать это в момент, когда его войска будут максимально растянуты.

– Совершенно верно, – Лейн кивнул. – С учётом их скорости передвижения, это будет шестой день после начала наступления. На этот же момент, если наши сведения верны, запланирована массированная воздушная атака подвижных частей. И обстрел самого города дальнобойной артиллерией.

– У вас хорошая разведка, – хмыкнул я.

– Хорошо если только у нас… – протянула Викка. – Нам пора. Все новости, которые мы узнаем, будут немедленно переданы вам. Если понадобится срочная помощь, включите передатчик и кратко сообщите, что случилось. На этом откланиваемся.

Джайры коротко кивнули и бесшумно исчезли за дверной занавесью. Сандра села рядом со мной на широкий подлокотник кресла, наклонила голову.

– И что ты думаешь обо всём об этом?

– Я уже ни о чём не думаю. Думать поздно. Это знаешь, как ехать по сыпучему песку. Потеряешь скорость, затормозишь – сразу сядешь на мосты, да так что не всяким трактором выдернуть потом получится. Так и нам нельзя терять темп. Остановимся, задумаемся, значит сгинем.

Зона. Поместье. Сандра.

Пока нас не было, пленными зелёными занимался Гелахир с помощью Пашки. Понятно, что сразу после их поимки толку от допросов было бы мало, они не знают нашего языка, мы их, а допрос жестами и рисунками это из области фантастики. Вдвоём они добились определённых успехов, научив их нескольким сотням слов, достаточных чтобы без запинки назвать имя, название и номер части, основную технику и вооружение и так далее. Их же собственный язык был сложным – слова состояли из множества слогов, звуковых полутонов или вообще были составными, как у немцев. Даже Инвё, послушав их разговор, покачала головой в растерянности, она со своим тонким слухом не могла выделить ни начала ни конца слов.

Обстоятельную беседу с зелёными Харальд назначил на поздний вечер. До этого он дня два наблюдал за их поведением, советовался о чём-то с Олегом и Нессой. Наконец, едва из окон зала совещаний ускользнул последний луч солнца, мы устроили небольшой спектакль. Зелёные в день, когда их схватили, были доставлены в поместье с завязанными глазами, содержались так, что не видели ни нашего быта, ни общественного устройства. Вдоль коридора, по которому их поведут, Дитрих расставил своих головорезов, по два у каждого поворота или входа в комнату. Конвой состоял из шести альварок – Селина, узнав о нашем замысле, расхохоталась и легко согласилась на их участие. Ровно в десять мы с Харальдом в сопровождении шести тёмных, наряженных в парадное девиц, вошли в камеру. На нас была наиболее внушающая с армейской точки зрения одежда. Тёмные сноровисто накинули трём пленникам повязки из плотной ткани, но не раньше, чем те разглядели и нас и их достаточно хорошо. В коридоре нас сопровождал внятный шелест металла – молодцы Дитриха при приближении брали автоматы "на караул", эта волна зловещего шороха предназначалась для ушей зелёных. За их спинами едва слышно шагали фурии в коже и серебре, в общем, когда мы прошли три этажа, зелёные даже с повязками выглядели весьма нервно. Я надеялась, что нам удастся вбить в их подсознание безнадёжность и бессознательный страх, это требовалось для задумки Харальда.

В зале было сумрачно, в открытые окна вливалась прохлада. Пашка, ждавший нас здесь, поджёг небольшие факелы. Стол был заранее оттащен к торцевой стене, на которую Харальд с ехидной усмешкой повесил небольшой портрет Сталина – и где только раздобыл? – в задумчивой позе с трубкой в правой руке и хищным прищуром рысьих глаз. Шорох шагов, снова шелест металла, короткие трепещущие звуки, которые возникают при резких отмашках, и вот тёмные разом сдёрнули с пленников повязки. Думаю, что такая подготовка к допросу довела бы до икоты кого угодно… и само начало выглядело не менее сурово. Харальд сидел за столом, положив руки сверху, рядом с пистолетом, я стояла за его правым плечом в заломленном чёрном берете, этакая бестия. Рива, которая вызвалась поучаствовать, смотрела на нас из-за спин зелёных вполне удивлённо, не ожидала такого представления. У входа стояли два десантника, они беззвучно, почти по-детски, хихикали.

Харальд посмотрел каждому пленнику в глаза, заметно задерживая взгляд. Потом кивнул Гелахиру:

– Начнём?

Гелахир со своими рыжеватыми волосами, собранными в толстый хвост, выглядел вообще не то анархистом, не то странствующим убийцей.

– Начнём… – сказал он, немного склонив голову и посмотрев на зелёных с интересом частнопрактикующего патологоанатома. Ближний ко мне зелёный побледнел и судорожно сглотнул. Кондиция достигнута.

Закончился допрос за полночь. Харальд задавал вопросы, Гелахир и Пашка помогали, я прилежно вела протокол, остальные участники создавали атмосферу. Спектакль удался, зрители были потрясены до глубины своих зелёных душ. Без двадцати час, как только пленников увели, я облегчённо отложила ручку и посмотрела на пятнадцать исписанных с обоих сторон листов. И это, по сути, конспект, столько они наговорили. Ещё предстоит сравнить всё с данными из других источников, внести поправки на добрый десяток факторов. Адова работа.

– Фффуух… – Харальд подошёл к окну, свесился через широкий подоконник в темноту, чтобы надышаться. – Ничего ребятки, крепкие, но мы им мозги вывихнули в нужную сторону. Будем надеяться, поможет.

– Ты уверен, что их можно отпустить?

Я встала рядом, подвинув его локоть.

– Можно. Завезём утром на вертушке подальше и пусть чешут на все тридцать два румба. Если выйдут к своим, хорошо.

– А не выйдут?

Он пожал плечами.

– Должны выйти. Послали же их чёрти за сколько в разведку… чёрти за сколько… твою мать!

Харальд вскинулся от окна.

– Едем к Селине!

Я, не расспрашивая, схватила всегда готовое к таким поворотам снаряжение. Через пять минут мы неслись на ховере в лагерь тёмных.

На наше счастье, они предпочитали отсыпаться днём, и все активные действия вести хотя бы с вечера, если не ночью. Селина встретила нас вопросительным взглядом. Я с завистью подумала, что вряд ли научусь вот так считанными движениями глаз выражать эмоции. Два-три па у неё заменяют добрый десяток слов.

– Что случилось?

– Пленные. С какой стороны они пришли, когда их перехватили?

Альварка пожала плечами, позвала дежурную. Та, выслушав приказ, кивнула и выбежала. Через несколько минут вошли две тёмные, я узнала в них тех резвых девиц, которые и поймали неудачливых лазутчиков. После короткого разговора Селина отпустила одну и сказала второй остаться.

– Она вас проведёт и покажет всё что нужно. Какие-то подозрения?

– Да. Возможно, где-то относительно близко есть хорошо укрытая разведбаза. В пределах дневного пешего перехода, полагаю. А мы уже десять дней ушами хлопаем.

Селина усмехнулась.

– Должно быть, интересное зрелище. Да, почему-то это и мне не пришло в голову… старею что ли?

Тут уже мне стало не по себе. Сколько должна прожить альварка, выглядящая от силы на тридцать пять, чтобы сказать "старею что ли?"

Она подняла глаза, подумала о чём-то, шепча и загибая пальцы.

– Будь я на их месте… давайте не торопиться. Садитесь, – кивнула она на раскладные сидушки возле походного стола. – Всё равно по темноте вам лазить смысла нет. Подумаем с толком.

Харальд достал из планшета карту-двухкилометровку, сделанную недавно армейской разведкой. Пока мы искали джайров, прибыло подкрепление от федералов – полк тяжёлой пехоты, несколько дальнобойных самоходок и два дивизиона полевой артиллерии.

– Вот мы, вот твой лагерь. В эту сторону точно никого нет, там постоянно летают союзники, сверху всё видно. Значит, где-то здесь.

– А они и пришли отсюда. Зоя, опиши что и как было.

Оставшаяся в шатре тёмная, обладательница человеческого имени, села рядом. Внимательные лиловые глаза вперились в карту.

– Мы были в дозоре здесь… – остриё карандаша в её тонких пальцах парило над плотной бумагой. – …заметили их здесь, вели досюда и взяли вот тут.

На карту легла волосяная ниточка маршрута. Пологая дуга дальним концом указывала в теснину километрах в сорока пяти от поместья, на западе за прерией. Там скалистые останцы сливались в причудливо источенную ветрами и водой горную цепь. Спрятать можно стотысячную армию.

Я посмотрела на Харальда.

– Ты прав. Надо их выпустить. Где-то здесь, – я накрыла пальцем место севернее теснины, на самой границе прерии. – С запасом в двадцать километров. И сказать на прощание что-то вроде "Ваши вон там", показав наугад. Они будут удивлены, но скорее всего попробуют вернуться в свою нору. Возможно, это действительно замаскированная база, тогда там могут быть несколько групп. Или кто-то, дожидающийся контрольного срока.

Селина кивнула, одобрительно хмыкнув.

– Хорошо придумано. Мои девочки будут пасти их всю дорогу.

– Добро, – Харальд прихлопнул ладонью сразу несколько сотен квадратных километров земли. – Утром в девять мы вывезем их на вертушке в этот район.

Зона. Окрестности поместья. Харальд.

Сандра выпихнула пленников из вертолёта. Солнце пригревало почти по-летнему, я на мгновение зажмурился, как кот на заборе, вылез на каменистое плато, огляделся. Да, в этих ущельях спрячешь что угодно… Снял с зелёных повязки и показал на север. Они, ещё не веря, что свободны, какое-то время толкались на месте, лопоча по-своему, а потом экономной рысью припустили по равнине. Сверху я заметил, как за ними следуют шесть размытых, полупрозрачных силуэтов, которые вообще можно принять за нагретые струи восходящих потоков воздуха. Это альварки в маскировочных плащах, бегут своим необычным бегом, когда земли касается только передняя часть стопы. А замрёт на месте, вообще не заметишь. С нами осталась Зоя, одна из ближайших подручных Селины, она будет поддерживать связь с загонщицами. Вернувшись в поместье, мы засели в общем зале на третьем уровне и приготовились ждать. Я немногое понял в технике тёмных, наполовину магической, то бишь работавшей на незнакомых мне принципах обращения с энергией и материей, но у Зои при себе был приборчик-проектор. Через два с половиной часа он издал короткий писк и развернул над собой полупрозрачное изображение. Наверное, у одной из загонщиц было что-то вроде видеокамеры.

В ущелье, протянувшемся с запада на восток, стояла густая тень. Впереди маячили нагромождения камней, редкие бледно-зелёные кустики. На камнях сидят трое наших недавних пленников и с озабоченными лицами чего-то ждут. Вот один из них встрепенулся, жаль, камера не передаёт, он посмотрел вбок и встал. Между большими глыбами у самой стены каньона появился их сородич и махнул рукой. Так и есть – схрон у них тут. Все трое прошли в узкую, чуть шире метра, щель. Камера, покачиваясь в такт лёгким шагам, сместилась, в поле зрения мелькнул призрачный образ и сразу слился с камнями.

Здесь было охранение, у входа в пещеру стоят двое. Заметить тёмную, особенно если она сама того не хочет, почти невозможно. Зелёные осели где стояли так, словно из них разом выдернули все кости. Тёмные двинулись дальше, по пути ликвидировав ещё шесть так ничего и не понявших зелёных. Коридор выходил в эдакий предбанник, где на вбитых в стену крючьях и полках висело и лежало снаряжение. Далее показался большой, разделённый немудрёными деревянными перегородками на секции зал. Сюда было протянуто хорошее освещение.

– Да тут целый оперативный штаб! – я показал на громоздкие приборы, видимо, радиостанция со всей обвязкой, рядом на столе придавленные книгами карты.

– У нас под носом такое логово, а мы ни сном ни духом… – прошипела Сандра.

Я с трудом сдержал рычание. Явно они здесь не первый день сидят, вон как обосновались. Ну вот как раз и вычистим это гнездо. В освещённом зале в первые секунды возникло замешательство, а потом паниковать стало некому. Одна из альварок откинула капюшон плаща, я узнал Риву. Она посмотрела вокруг, что-то сказала, тёмные разошлись по залу. Прихватив карты, кое-какое оружие и предметы, они покинули разгромленное логово. Конечно, по уму надо бы устроить прочёсывание всех этих закоулков, но на это нет ни времени, ни свободных людей.

Трофеи, что доставила Рива, помогли убедиться, что зелёные в военном отношении находятся где-то на уровне тридцатых-сороковых годов прошлого века. Но их численность заставит задуматься любого, особенно учитывая их общественный строй. Феодально-клановая система, помесь раннесредневекового рыцарского вассалитета и самурайской Японии… А тут ещё прибыли разведчики Барахая и сообщили, что со стороны Закрытого Города началось выдвижение войск. Вечером мы всем штабом, вместе с союзниками и офицерами недавно прибывших федеральных частей, объехали артиллерийские позиции, проверили сектора огня. Всего у нас набралось одиннадцать тысяч личного состава вместе с хорошим вооружением и авиацией. По современным меркам немного, но против зелёных, да на таком месте, держаться можно долго и перемолоть в двадцать раз больше.

Все знали свою боевую задачу, свой манёвр. Всё пристреляно, проверено не единожды. Ходу от Закрытого города сюда две недели обычным моторизованным маршем, десять дней – форсированным. Если только… я помотал головой. Даже в таких ущельях, как то где мы вычислили схрон зелёных, невозможно с полной скрытностью накопить больше полка-двух. Но не учитывать такую возможность нельзя, кто их знает, этих вражин? Нет, пусть морпехи и десантники Дитриха прочешут эти закоулки один за другим с разных сторон, чтобы в случае чего ни одна зараза не проскочила.

В зал вошли Циммель и Марта. Вид у обоих озабоченный. Оберст достал из планшета тетрадь с заметками, взял карандаш.

– Валерий, сегодняшняя разведка обнаружила что-то непонятное, – он заглянул в тетрадь, примерился глазами к карте. – В семидесяти километрах на юго-западе… возле этой речки.

Поставив аккуратную точку, Хайнц посмотрел на Марту.

– Фройляйн Крюгер, прошу.

– Я не знаю как определить это… больше всего оно похоже на… – она задумалась, поводя глазами. – Больше всего это похоже на остатки транспортной колонны, но уничтожена она очень необычно. Я снизилась метров до пятидесяти, машины и остальная техника как будто оплавлены, или сожжены таким пламенем, что тёк металл. Такого я ещё никогда не видела. – договорив, Марта передёрнула плечами.

– Надо слетать глянуть. В такой близости от нас, и настолько непонятное. Возьмём Дитриха, если он со своими вместе не рванул в ущелья, и Ривану.

Я вызвал Ахмеда и показал ему место на карте. Через несколько минут мы уже поднимались в воздух, вместе с нами полетели Инвё и Пашка. Там действительно проходила дорога, оставшаяся ещё с прежнего времени, мы по ней иногда ездили, но посторонних там ещё не встречалось. Дорога та была из ниоткуда в никуда, всего восемь километров относительно ровного укатанного щебня. А тут на тебе. Подобные фокусы часто происходили сразу после образования Зоны, когда она могла поглотить случайный кусок местности со всем, что на ней находится.

Циммель всматривался в даль цепким взглядом прирождённого лётчика, привыкшего воспринимать пространство не разделяя его на объекты, одним массивом сразу. Инвё удивилась, когда он раньше неё узрел тёмную полоску, ещё не распавшуюся на отдельные машины, на желтовато-сером фоне каменистой земли. А через минуту уже и я разглядел застывшие на дороге останки. Ахмед заложил плавный вираж вокруг сожжённой колонны. Уже было очевидно что это именно колонна, а не что-то другое. Правда выглядела она пропущенной через дуговую печь.

Ахмед пристроил вертолёт прямо на дороге метрах в тридцати от головной машины. Все мы озадаченно смотрели на потёкшие обводы массивной конструкции.

– Да уж… – пробормотал Пашка. – Как дракон пролетел.

– Посмотрим сейчас, кто тут погулял, – я осмотрелся. – По сторонам тоже посматривайте, тут ещё что-то есть.

– Что значит "что-то есть?" – Хайнц непонимающе повертел головой.

Я достал из кармана доставшиеся от Блэка песочные часы, которые совсем не часы.

– Эту штуку оставил мне один друг. Смотри, песок весь светится. Это вроде индикатора опасности, но я и сам чую не хуже.

Тем временем Ахмед проверил место прихваченным дозиметром уровень радиации. Он оказался чуть выше обычного, как и везде в Зоне, но до опасного было далеко. Я, повесив автомат под руку, чтобы можно резануть не замешкавшись, подошёл к головной машине. Попробовал представить её целой. Получился средних размеров грузовик. Но компоновка необычная, точно не отечественная. Циммель и Марта зашли с кормы, ахнули. Среди потёков металла и обугленного дерева виднелись искорёженные температурой, страшно высохшие и почерневшие головёшки тел.

– Осмотрите другие. Если отыщете оружие, попробуйте… отделить.

В горле запершило от внезапно прорезавшегося запаха гари. Он был далеко не застоявшийся, а едкий, самое большее двухсуточный. Я посмотрел по сторонам.

– Паша! Дуй сюда. Давай пробеги вокруг радиусом метров двести – триста. Попробуй найти что-нибудь… необычное.

Наш "сын полка" бросился исполнять. Я вынул нож и, задержав дыхание, осторожно приподнял скрючившееся нечто, раньше бывшее, скорее всего, двуногим прямоходящим. При внезапном термическом ударе человек, как правило, сворачивается… точно. Бедняга погиб, закрыв своим телом потемневший от высокой температуры кожаный планшет-папку, видимо, она лежала на коленях, когда они ехали в кузове. От поясной кобуры осталась труха, пистолет оплавился до неузнаваемости. Здесь было пятеро – семеро, вряд ли больше. Оставшуюся часть кузова занимали сгоревшие ящики. Что там в них было, уже не важно.

Я отошёл от машины подальше, чтобы прочистить лёгкие. В отдалении мелькал Пашка, шныряющий между камнями, Инвё, забравшись по выдвижным скобам на обтекатель оси винтов, сидела на стрёме. Чутьё подсказывало, что в этой загадке нам обязательно нужно разобраться. Марта махнула рукой, они стояли возле единственной в сожженной колонне боевой машины. Незнакомые очертания. Американцев в зоне не видели уже полгода с лишним, у нас такой техники нет. Броня деформировалась, но один из верхних люков был открыт. Или они шли нараспашку… или в момент удара кто-то уцелел и пытался выбраться из раскалённой машины? Огня здесь не было, металл потёк от прямого воздействия огромной температуры.

Хайнц вылез из-под кормы, отряхивая колени.

– Я мало в этом понимаю, но думаю, что техника не ваша. У нас с вами техническая логика почти одинакова, а там внутри – он постучал по кормовой плите – всё несколько по другому.

Почему-то шёпотом он добавил:

– Там сидит один… Я не знаю, по-моему он жив, но в коме.

Только до меня дошло, что герр оберст неестественно бледен, а его чётко очерченные губы подрагивают. Дааа… Что он там такое увидел?

– Марта, отведи его в вертолёт. У Ахмеда коньяк есть.

Циммель даже не стал возражать. Я оглядел борт, зацепился за какую-то кривулину и вскарабкался наверх. Открыт только один люк из четырёх. Броневая сталь оплыла как пластилин под солнцем. Потоптавшись, я собрался с духом и свесился в распахнутый зев.

Прямо на меня смотрели наполовину свернувшиеся, подёрнутые мутью белки глаз. Они были лишены век, ресниц и бровей. Существо дышало с еле слышным шипением воздуха, проходящего через опалённые трахеи. Я тупо таращился на него, мысли застыли, будто попав в ледяную воду. Это всё же был человек, по крайней мере, раньше был. Остатки незнакомой формы, навсегда прикипевшие к плоти, ни о чём не говорили, таких знаков различия я не знал. Поняв, что даже искусство Нессы ему не поможет, я достал пистолет. Наверное, он почувствовал шелест металла. Потрескавшиеся губы разлепились в попытке что-то сказать. Я разобрал и запомнил несколько слов, но ни к одному, хотя бы отдалённо знакомому языку привязать их не получилось. Шелест воздуха прекратился.

Я сел возле провисшей между катками гусеницей, краем сознания отметив, что с этой стороны повреждений почти нет. Подошёл Ахмед, сел рядом.

– Везде так? – мотнул он вихрастой головой на машину.

– Да. Похоже на термитную бомбу, но тогда бы потёки остались. А тут на земле никаких следов.

Мне опять захотелось закурить. Окружить себя сизым табачным дымком, как защитной оболочкой, сквозь которую всё видится размыто и отрешённо. Закрыв глаза, я глубоко вздохнул. Для начала займёмся уцелевшей папкой, а прямо сейчас… Надо бы похоронить неизвестного солдата, сказавшего мне всего четыре слова.